Текст книги "Сборник произведений. 2015 год"

Глава 8

Сельская жизнь коренным образом улучшилась после сентябрьского 1953 года Пленума ЦК КПСС. В разы были снижены натуральные поставки сельхозпродукции, а некоторые виды вообще отменены.

Были введены закупки сельхозпродуктов по достаточно высоким ценам. Например, на молоко. Кроме того, сдача сельхозпродуктов стала делом добровольным.

А раз так, то некоторые «законники» из крестьян прекратили сдавать сельхозпродукцию по закупке. «Имеем право!». А города – то росли. Горожане есть не прекратили. Деревня стала активно строиться. Потребовались стройматериалы. Снабжение населения стройматериалами администрация поставила в зависимость от участия в закупках сельхозпродукции.

Вопрос был поставлен так – ты не сдаёшь продукцию по сельхоззакупке, тогда рабочий класс тебе не может дать шифер, гвозди, кирпич, цемент и т. д.

Некоторые «талантливые» руководители шли на прямое преступление. Кабан Лукашова Василия Ефимовича зашёл на колхозный посев. Кабана загнали в сарай. Поймали. Загрузили в машину и отвезли в «Заготскот». Сдали за счёт колхоза.

Лукашов решил подать в суд на председателя Козлова Дмитрия Романовича. Козлов же приказал агроному определить потери урожая на участке, где был пойман кабан (и где побывал скот десятков колхозников). Все потери возложили на Лукашова. Получилось так, что Лукашову нужно было продать ещё и корову, чтобы рассчитаться с колхозом.

Бывали картинки всякие. Но послевоенная жизнь с каждым годом улучшалась. Подросло молодое поколение колхозных работников. Колхозам из МТС (машинотракторные станции) была передана сельхозтехника.

Профтехучилища готовили кадры механизаторов. Неимоверно вырос и успешно развивался новый колхоз «Искра». Он объединял 9 населённых пунктов, а в них – 7 малых колхозов.

В 1953 году я окончил 10 классов. Все годы обучения в семилетней и средней школах, начиная с 1949 года, я работал секретарём комсомольской организации.

Поэтому на комсомольской конференции Ершачского района, Смоленской области я был избран в состав Пленума РК ВЛКСМ, а на Пленуме – в состав бюро РК ВЛКСМ и назначен заведующим организационным отделом РК (районного комитета) ВЛКСМ.

В 1954 году я поступил в Ярославское военное ракетное училище ПВО, которое окончил в 1957 году.

В общей сложности в Вооружённых Силах СССР прослужил без малого 30 лет

Убийца
Армейский юмор

(из серии « правдивые военные байки»)

Всем, кто любит мясо, но не хочет знать, откуда оно берётся, желательно далее не читать.

В начале сентября, около 18—00 командир зенитно-ракетного полка системы С-25 Первой Армии Противовоздушной Обороны Особого Назначения (прикрытие неба Москвы) со своим заместителем по политической части утчняли задачи на следующий день.

Раздался стук в дверь. После разрешения в кабинет вошёл интендант полка капитан Сазонов. На вопрос – что случилось-Сазонов ответил, что пока ничего не случилось, но может случиться.

– Голодные свиньи в подсобном хозяйстве сожрут полк, так как пионерский лагерь Московской городской телефонной сети, расположенный в одном километре от полка, закрылся в связи с началом учебного года в школах, и поступление пищевых отходов с кухни лагеря прекратилось, – с сильным волнением произнёс Сазонов.

Поступление пищевых отходов со столовой лагеря было большим подспорьем для корма свиного поголовья в подсобном хозяйстве полка, за что полк в конце лагерного сезона выдавал лагерю небольшого поросёнка для подведения итогов взаимодействия полка и лагеря.

Сизов пришёл, чтобы немедленно решить вопрос – что делать с разросшимся свиным поголовьем.

Решили оставить такое количество маточного поголовья, которое полк может прокормить. И провести забой лишних свиней.

Капитан Сазонов ставит вопрос6

– А кто будет проводить забой свиней?

Силами ему подчинённых прапорщиков он этого сделать не может, так как один прапорщик в госпитале, второй в отпуске, а прапорщик Михайлов боится крови. Прапорщик Денуца может не только заколоть кабана, но и задушить его руками, но он поросёнка не поймает.

Сказано не без оснований. Денуца двухметрового роста, сильно сутулый, кисти рук почти до колен, кулаки с солдатский пятилитровый чайник, на ногах вечные сухие мозоли, в силу чего он ходит тяжелее, чем Мересьев ходил без обеих ного на протезах.

Командир полка напомнил Сазонову, что как возить продавать сено за пределы полка его прапорщики «на месте» и ничего не боятся.

А суть в том, что дежурные смены ракетного дивизиона, окашивая кюветы и дороги стартовой позиции заготавливали немало сена, которое продавалось подшефной фабрике культтоваров (у которой для внутренних нужд была лошадь). На сумму стоимости сена фабрика давала полку лаки, краски, фанеру и другие материалы.

Зам. по политчасти командира полка заинтересовался, почему прапорщики с большим удовольствием берутся везти сено на фабрику. Проверил у начальника финдовольствия полка– деньги за сено оказались все на месте.

Но начфин подсказал, что помимо стоимости сена, платятся деньги за его погрузку и разгрузку.

На стартовой позиции сено грузят на машину солдаты дежурной смены, а спихнуть сено с машины у сарая фабрики культтоваров не стоит выделенного яйца. Налицо халявная выпивка.

*Надо сказать, что в своё времяв полку были великие специалисты по разделке туш животных.

Был случай.

Ночью на посту по охране дежурных ракет стоял солдат – грузин. В темноте часовой услышал треск сучьев кустах. На окрик часового:

– Стой, кто идёт? – ответа не последовало.

На предупреждение:

– Стой, стрелять буду! —реакции никакой.

И на звук часовой дважды выстрелил из карабина. На выстрелы примчался начальник караула с бодрствующей сменой.

Часовой доложил, что он сделал сначала предупредительный выстрел вверх, а потом выстрелил по нарушителю.

Нарушителем оказался огромный лось, причём пуля попала ему точно в лоб. Однако позже, заместитель командира ракетного дивизиона по технической части определил, что лось был убит первым выстрелом, так как пуля, пройдя плохо протёртый от ружейного масластвол карабина, оставила следы масла на шерсти лося вокруг входного отверствия. Об этом предпочли умолчать, так как убит был лось, а не человек.

Пятидесятилетний командир полка был гражданином законопослушным. Поэтому о происшествии он позвонил в милицию, военкомат и горсовет.

Наехавшие инспекторы лося «разобрали по деталям». Солдатам осталась одна передняя лодыжка, голова и шкура.

Но когда лося вскрыли, выяснилось, что внутри НЕТ ПЕЧЁНКИ. Солдаты сказали, что он такой и был. Потом только увидели, что между рёбер лося в туше была прорезана дыра, через которую и была извлечена печень до того, как с лося сняли шкуру.

История с лосём солдатам не понравилась. Поэтому позже, глубокой осенью, солдаты убили второго лося. Есть основание полагать, что убили умышленно. Тушу разделали и подвесили на чердаке караульного помещения. Всю зиму в помещении караульного помещения не выключалась кухонная плита, на которой постоянно варилось мясо.

И никто из проверявших караул не обратил на это внимания.

И только весной инженер – строитель майор Рузанов залез на чердак караулки, чтобы определить объём предстоящего ремонта здания и увидел «арматуру» лося, подвешенную на проволоке…

…Но это было в прошлом. Теперь же вопрос со свиньями нужно было решать немедленно.

Поэтому капитан Сазонов попросил командира полка приказать начальнику радиотехнического центра (РТЦ) полка выделить для этого серьёзного дела старшину РТЦ прапорщика Курочкина.

Курочкин – прямая противоположность прапорщику Дануце. Невысокий, плотный, подвижный, специалист на все руки. Когда отпросится у начальника съездить на несколько часов в соседний город в парикмахерскую, успевает постричься, на фабрике культтоваров оформить солидный красочный стенд и… изрядно выпить.

Во время одного из учений «химики» (взвод ЗОМП – защиты от оружия массового поражения) объявили о применении «противником» оружия массового поражения (ядерный взрыв). Радиотехнический центр и КП полка были загерметизированы (закрыты герметичными дверями). РТЦ – это бетонное сооружение, накрытое огромным бетонным корытом и обвалованное землёй, рассчитанное на прямое попадание пятисоткилограммовой бомбы.

После герметизации РТЦ проверяющие – тыловики, сказали, что война войной, а обед по – распорядку.

– Кормите личный состав!

И старшина РТЦ прапорщик Курочкин накормил личный состав из полуфабрикатов «НЗ» (неприкосновенного запаса), но хлеб испёк в солдатских мисках такой, что проверяющий взял две буханки и отвёз в вышестоящий штаб.

……..

Прапорщики Курочкин и Дануца отправились на хоздвор. В углу хоздвора стояла телега, к которой была привязана жующая сено полковая лошадь. Посреди двора – куча навоза и списанная полевая кухня, в которой грели корм маленьким поросятам. Вокруг – поленницы колотых дров, а в колоде – торчал огромный колун.

Забой свиней пошёл конвейером. Но тут здоровый худой кабан, который был уже подрезан, вырвался из рук.

Курочкин кричит Дануце, чтобы тот схватил колун, и бил кабана в лоб. Однако кабан выскочил из хоздвора и рванул в жилой городок.

Коля Дануца кинулся с колуном вслед за кабаном, а навстречу ему идёт солдат-ремонтник в котельную. Не обратив внимания на подрезанного кабана, солдат видит бегущего к нему прапорщика с колуном в окровавленных руках.

Позеленев от страха, солдат так резво сиганул к дежурному по полку, как никогда не бегал кросс даже на инспекторской проверке.

Увидев в таком состоянии солдата, дежурный по полку старший лейтенант Видич задал естественный вопрос:

– Что случилось?

– Ответ: «А там, а там…»

– Что там?

– Дануца…

– Убил…

– Кого убил?

– Не знаю..

………………..

С виду флегматичный, похожий комплекцией на космонавта Николаева, старший лейтенант Видич отреагировал мгновенно. Выхватив из кобуры пистолет, Видич кинулся к хоздвору.

Где и увидел весьма прозаическую картину – вокруг котельной с колуном в руках за подрезанным кабаном бегает прапорщик Дануца.

Таким образом, « убийство» было предотвращено. А старший лейтенант Видич позже закончил Академию, командовал зенитно-ракетным полком. Службу закончил в большом штабе в звании полковника.

Диверсантка
Армейский юмор

(из серии « правдивые военные байки»)

В каждом зенитном ракетном полку системы С-25 Первой Армии ПВО Особого Назначения стояли на боевом дежурстве несколько боевых ракет.

Ракеты лежали на подъёмниках пусковых установок, готовые к немедленному подъёму в вертикальное положение и установке на пусковой стол.

Готовность личного состава дежурной смены была очень высокая. В любое время суток при любой погоде через 2 (две!) минуты после объявления тревоги должен начаться подъём ракеты на пусковой стол.

Поэтому зимой ночью солдат «с постели» хватал и быстроодевал брюки, прыгал в стоящие рядом валенки, на голенищах которых висели портянки, которые не надо было наматывать на ноги, хватал карабин и бежал к пусковой установке.

Куртку, противогаз и другую амуницию солдатам к пусковой установке нёс командир отделения – сержант.

(Через определённое время дежурные ракеты перепроверялись на техническую пригодность на ракетной базе. Увезённые на перепроверку ракеты заменялась другими, привезёнными с ракетной базы).

В силу огромной секретности все перевозки ракет проводились только ночью.

В одну из летних коротких ночей проводились такие перевозки. Привезти и поставить на дежурство ракеты с базы успели, а отвезти на проверку ракеты (снятые с дежурства) не успели – застал рассвет.

Было принято решение отвезти на базу снятые с дежурства ракеты следующей ночью.

Около десяти часов капитан – оперуполномоченный КГБ решил проверить, как организована охрана снятых с дежурства ракет. Не проник бы, помилуй Бог, какой-нибудь диверсант.

Капитан-оперативник был человеком весьма бдительным. Благодаря его бдительности получил строгое дисциплинарное взыскание заместитель командира дивизиона по технической части. У группы технического обслуживания дивизиона рядом с КП было небольшое болотце. Зампотех, будучи заядлым рыбаком, решил на этом месте сделать хороший водоём.

Благо, и было чем – для очисткти обледенелых дорог на стартовой позиции в дивизионе был мощный бульдозер на шасси трактора С-80. Зампотех запустил бульдозер в болото, где он благополучно увяз так, что сам вылезти не мог.

Зампотех расстроился, но не очень. Рядом с дивизионом на полях соседнего совхоза трудился трактор С-80. Зампотех взял из дома бутылку водки, торжественно вручил её трактористу, и уговорил помочь вытащить бульдозер.

На КПП дивизиона зампотех за рычаги совхозного трактора посадил солдата, и благополучно вытащил бульдозер из болота.

«Соглядатаи» оперативника мигом мигом доложили ему о происшествии. Доклад резво достиг оперативного отдела корпуса ПВО 1 Армии ПВО.

Но во всей цепи докладов никто не сказал, что за рычагами совхозного трактора в период его пребывния на стартовой позиции сидел солдат. А не «постороннее лицо».

Поэтому к вечеру в полк пришла кодограмма, где было сказано, что за грубое нарушение режима секретности зампотеху ракетного дивизиона объявлялось строгое дисциплинарное взыскание.

Но строительство водоёма было всё-таки благополучно завершено – были окультурены берега, настелены защитные мостки, из брусьев была сделана обрештовка, на которой красовались выстиранные благородные солдатские штаны.

Но самое важное, что через год в водоёме расплодилось множество карасей, ну прям как крупы в супе. Карасей ловили крючками, мордами, сделанными солдатами из прутьев и даже сачками, сделанными из солдатских маек.

На одном из учений командир полка спрашивает дивизионного телефониста:

– Где командир дивизиона?

Ответ: – На водоёме.

– Что он там делает?

Рыбу ловит.

– Поймал?

– Да, поймал ДВЕ.

– Большие?

– Да, большие. Одна с палец, а другая чуть поменьше…

Такой «чуть поменьше» зампотех наловил поведра. Благо водоём был в десяти метрах от КП дивизиона.

Начальник ГТО (группа техобслуживания дивизиона) сварил отличную уху. Хоть она слегка и припахивала соляркой, т.к. рядом был парк специальных подвижных средств. К сожалению, российские военные никогда не думали об экологии окружающей среды, и рыба была немного пропитана этой экологией…

Командир дивизиона принял командирское решение – уху варить и впредь. Для этого рыбу ловить зампотеху, уху варить начальнику ГТО. Замполиту в тревожном чемодане иметь перец, соль и лавровый лист. А начальнику штаба иметь картошку и лук.

Начальник штаба заподозрил, что задание замполиту командир дал по блату– положил в чемодан специи и спокоен. А начальник штаба не единожды прибегал по тревоге с чемоданом, из которого выпирала проросшая ботва картофеля и зелёное перо лука.

………………

Но эти события происходили раньше, и сегодня ничто не предвещало «криминала».

…Подойдя к КПП стартовой позиции, капитан КГБ увидел, что на воротах белым днём с ночи горит огромный прожектор. На крыльце стоял начальник данного КПП сержант Бандюков *

Подходя к КПП, капитан окликнул Бандюкова, и сказал, что сейчас будет его сильно ругать. Сержант полагал, что раз товарищ капитан является «чекистом», то он всё знает, и «запираться» бесполезно.

Бандюков ответил капитану, что он не виноват, она уже всем надоела – берите её.

– Где она? – сразу спросил капитан

– Да вон, в бункере, – доложил сержант.

В своё время различные армейские службы попеременно «свирепствовали» в Вооружённых Силах. В шестидесятые годы это были «химики» (защитники от оружия массового поражения). Они доказывали, что без них Вооружённые Силы погибнут немедленно и все сразу.

Было изготовлено огромное количество индивидуальных средств защиты, построена масса дорогостоящих коллективных средств защиты всюду, где был личный состав. (Такой бункер был построен даже на « КПП Бандюкова»).

Израсходованы были огромные средства, в войсках был установлен единый еженедельный «день химии», в который пребывание в противогазах должно было доходить до 8 часов непрерывно.

На 190 ракетной технической базе «химиком» был подполковник Шатиков Егор Егорович.

В «химдень» он ходил с флаконом хлорпекрина. И, если зайдя в какое-нибудь помещение он видел, что там люди сняли противогазы, он незаметно смачивал хлорпекрином тряпочку и бросал её в укромное место– на шкаф, за шкаф, в мусорную корзину и т. д.

Через 10 минут без противогаза в помещении быть было невозможно. Начальник строевого отдела майор Бурменко «каверзу» Шатикова искал полдня, а тряпочка лежала у него на столе под чернильным прибором.

………………

Спустившись в бункер, капитан увидел шикарный «будуар» – на широком топчане солдатские матрацы, подушки и одеяла. Бетонные стены задрапированы солдатскими плащпалатками. Пол-деревянный, из струганной доски.

Мощный самодельный отопитель типа «козёл» (кто служил, знает) обеспечивал комфортную температуру при любой погоде.

Но главное – в бункере сидела потрёпанная девица неопределённого возраста, как потом выяснилось, подобрали её бойцы в окрестностях родного зенитно-ракетного полка.

Девица была не совсем адекватна, но «всё остальное» у неё явно оказалось в нормальном состоянии.

Солдаты содержали свою наложницу на отменном рационе. Пища для дежурных расчётов готовилась качественная и в достаточном количестве.

………….

Возможную «диверсантку» помог обезвредить непогашенный днём прожектор на воротах КПП стартовой позиции зенитно-ракетного полка недалеко от г. Голицыно.

Предатель – староста?
Ко Дню 70-летия Победы

К началу Великой Отечественной войны Прохору Андреевичу Горбачёву было под 60 лет.

Семья у него была большая, 4 дочери и 3 сына. Старший сын Лаврентий уже имел свою семью с двумя дочерьми.

Прохор Андреевич был человек уважаемый. Неслучайно он был избран заместителем председателя колхоза им. Калинина. Село было большое, около 300 домов. В нём перед войной было два колхоза – им. Калинина и им. Ворошилова. Во время войны руководить колхозами остались Горбачёв Прохор Андреевич – колхозом им. Калинина, и Седёлкин Григорий Ефимович, совсем юный парень, – колхозом им. Ворошилова.

Фашисты, оккупировав территорию, объявили о низложении Советской власти, и пока на демократических началах предложили населению избрать старост – в одном, и в другом колхозах.

На собранных сходах старики и женщины в одном и другом колхозах заявили, что их устраивают оба заместителя председателей колхозов, и старостами быть им.

Оккупационные власти согласились.

Никто ведь не знал, как будут развиваться события дальше. Колхозу им. Калинина повезло, что к них старостой оказался Горбачёв Прохор Андреевич, умудрённый опытом человек, и, кроме того, хорошо говоривший по – немецки.

Дело в том, что Прохор Горбачёв в Первую Мировую войну попал в плен к немцам, был угнан в Германию, где около четырёх лет работал у Бюргера.

Богатырского сложения, жгучий брюнет, судя по всему был неплохим работником. Неслучайно его тогдашние хозяева всячески препятствовали возвращению Прохора домой.

Письма в Германию и обратно ходили редко. Чтобы разжалобить немцев, из дома Прохору писали, что жена его умерла, дети по селу ходят с сумой. Поверил Прохор этим сказкам или нет, не знаю, но возвращение домой он решил добиться оригинальным способом. Он влюбил в себя взрослую хозяйскую дочь. Можно себе представить, как сельский парень того времени мог этого добиться. Но судя по всему, и в этом вопросе Прохор был «молоток».

Когда бюргер узнал о случившемся, он проклял дочь и лишил её наследства. Молодая немка заявила, что наследство ей не нужно. Ей нужен Прохор.

Во всяком случае, Прохор явился на родину домой при молодой жене – немке.

А русская – то жена жива! Жив и сын Лаврентий. Ну раз Прохор убедил немку ехать с ним в Россию, то уж русскую жену он убедил в неизбежности случившегося.

В общем, Прохор месяца три ходил по гостям и родственникам с двумя жёнами «об руку».

Спать ложился с русской женой, а просыпался с немкой, так как русской нужно было вставать рано, доить коров и заниматься хозяйством.

Немка «почему —то» оказалась беременной. Родила. Но, очевидно из – за моральной неустойчивости и переживаний матери, девочка родилась хилой и вскоре умерла…

Друзья и родственники Прохора старались как можно лучше решить русско – немецкую проблему Прохора.

В соседней деревне Петраково был немного глуховатый вдовец. Мужик мастеровой, хозяйственный. Вот ему – то и была вручена в жёны немка. Женщина по тем временам образованная, культурная, хозяйственная. Мужик считал, что СУДЬБА ЕГО ОСЧАСТЛИВИЛА.

Не знаю, где делся второй счастливый муж немки, но во время оккупации она всячески избегала встреч с немцами. А я её видел последний раз где – то в году 1949. Она приходила к нам в село с женщинами к нашему кузнецу Максимовичу зубить серпы для жатвы ржи.

Я хорошо помню, что, прожив основную часть жизни на смоленщине, она всё равно резко отличалась от местных женщин. Аккуратная одежда, благородное не сермяжное лицо и какие – то, отличающие её от других женщин манеры.

Эпопею Прохора Андреевича Горбачёва я хорошо знаю потому, что он был родным братом моей бабушки Матрёны, то биш дядей моего отца. И будучи малолетним, сидя возле бабушки на крылечке в куче пожилых женщин, я слушал женские пересуды по различным темам, в том числе, и особенно, об эпопее Прохора Андреевича. Так что в достоверности описываемого мной сомневаться не приходится.

….

В 1967 году, будучи в звании капитана, я купил автомобиль «Москвич – 408», и поехал с семьёй на юг. В никуда. Просто так, куда придётся. Тогда обстановка в стране и на дорогах была весьма благоприятная.

В родном селе мне попал почтовый адрес одной из дочерей Прохора Андреевича – Анастасии. Она в то время жила в Туапсе. Её в 1942 году немцы угнали в Германию. Она оказалась в Кёнигсберге. После взятия нами Кёнигсберга работала в комендатуре, где её присмотрел и взял замуж балтийский матрос. Детей у них не было.

…

Оказавшмсь в районе Туапсе, мы с женой решили заехать к Анастасии просто так, из-за простого любопытства. Я не видел её лет 25.

Когда мы с Анастасией разобрались, кто есть кто, а она «по табели о рангах» была моей двоюродной тётей, мне было предложено остаться на отпуск у них в Туапсе.

Мы с женой боялись, что наши семилетние дети – близнецы будут беспокоить одиноких пожилых людей. Вышло же всё наоборот.

Оказывается, когда нормальным людям за 40, отсутствие детей для них – проблема. В Туапсе муж тёти дядя Саша стал с работы спешить домой. Выпить вне дома – ни Боже мой! Приходил домой, брал наших детей, и шёл с ними в город. Кормил их мороженым, катал на каруселях, гулял по парку и скверам.

А когда мой семилетний сын обыграл его в шахматы – был шокирован. По вечерам мы подолгу вспоминали деревню, деревенские истории. Вспомнили и эпопею отца тёти Насти Прохора Андреевича.

Тётя рассказывала, что, будучи детьми, часто летом по оврагам и опушкам леса, собирая ягоды, дети Прохора заходили к немке на правах родственников. Немка угощала детей Прохора всем, что имела, даже оставляла у себя ночевать. И всё расспрашивала детей об отце. Чем занимается, не болеет ли…

Будучи в зрелом возрасте, тётя Настя утверждала, что немка любила отца редкой любовью.

Половиной большого села Прохор Андреевич руководил около года. Летом 1942 года немцы провели против партизан в Брянских лесах масштабные операции. В наше село откуда – то они привели и забили для своей кухни корову. Но по тревоге быстро уехали. Забитая корова осталась в колхозном сарае. Прохор запряг в телегу лошадь, загрузил в неё мясо коровы, и приказал своим двум дочерям Марии и Анастасии ехать в лес «за дровами».

Дочери отвезли мясо оголодавшим партизанам, а обратно из леса демонстративно привезли дрова. Однако немцы вернулись. И мяса не обнаружили…

Прохор объяснил, что держать мясо в летнюю жару без соли нельзя. Оно быстро протухнет. Поэтому мясо он раздал многодетным женщинам. Каким женщинам – Прохор внятно объяснить, конечно, не смог.

Оккупационные власти и раньше подозревали Прохора в связи с партизанами. Прохора Андреевича немцы арестовали и в Рославльской тюрьме расстреляли.

….

Не менее трагичной оказалась и судьба старосты второй половины деревни – колхоза им. Ворошилова.

Ночью в дом пришли какие – то вооружённые люди. Представились партизанами. Забрали и увели с собой Григория Седёлкина. Домой он не вернулся. Труп его никто и нигде не нашёл.

Вообще, в нашем партизанском краю во время оккупации мог расправиться кто угодно с кем угодно. Например, Иван вспомнил, что до войны на свадьбе пётр по – пьянке разорвал ему рубаху. Достаточно Ивану сказать, что он видел – к Петру ночью вроде приходили партизаны.

Никто не разбирался в достоверности сказанного. Петра арестовывали и расстреливали в Рославльской тюрьме. Или сразу «ставили к стенке».

…

После гибели обоих старост села оккупационные власти назначили старостой уже всего села Фомченкова Ивана Астаховича. Старостой он был до конца оккупации. Никому ничего особенно плохого не сделал. Поэтому после оккупации он был осуждён за исполнение должности старосты на минимальный срок – 8 лет.

Исправно отбыл все 8 лет в сталинско – бериевских лагерях. Вернулся домой.

И спокойно умер на своей печке.