Текст книги "Сборник произведений. 2015 год"

Карвалан

Луис Корвалан – чилийский политик, Генеральный секретарь Коммунистической партии Чили (1958—1989).

В российских сёлах жители знают друг друга больше по уличным прозвищам, чем по фамилиям и даже по именам.

Например, в киносериале «Участок» есть персонаж – Халигали. Все земляки уже забыли его настоящую фамилию и имя. Такой персонаж по прозвищу «Карвалан» был и в селе Сукромля, Ершичского района, Смоленской области. С той лишь разницей, что все в селе знали, что Карвалан – это Казаков Сергей Дмитриевич.

Сергей Казаков был мужик выше среднего роста, брюнет, симпатичный, даже для женщин красивый, 1937 года рождения. Главное – это был человек неиссякаемого юмора. Там, где находился Сергей Казаков, всегда звучал неудержимый хохот. На одной деревенской улице, через дорогу, жил его кум, тоже Сергей, но Фёдорович. Кумовьями они были с того момента, как только в детстве начали разговаривать. Дело в том, что их отцы были кумовья. А они что, хуже?

Ко времени описываемых событий кум Сергей Фёдорович служил в Советской Армии и ходил в звании капитана. Но на малой родине бывал каждый год.

Кум Казаков (С.Д.) имел дом о шести окнах и шестерых детей. По одному на каждое окно, как он их считал.

Кум капитан (С.Ф.) имел одного сына, который каждое лето отдыхал у бабушки и постоянно якшался с казачатами.

Старшей из детей у кума Казакова (С.Д.) была дочь Татьяна, с которой сын кума капитана (С.Ф.) купался в речке, протекавшей посреди домов вдоль деревни. Речкой эту «водную артерию» можно назвать с натяжкой. Глубина её не более 20 см, а ширина от 1 до 2 метров. Но что удивительно– она никогда не пересыхала и не перемерзала.

Сельская пацаева изобретательна. На этой речке раньше дети делали запруды из дёрна. По всей речке в селе было около десяти запруд. Работами руководил какой – нибудь подросток – лидер. На лужайке нарезался дёрн. Мелюзга носила дёрн к месту строительства. Там дёрн укладывали в речку тоже подростки. Работать должны были все. Кто не участвовал в строительстве запруды права купаться в пруду не имел. А если купался, его «солили», то есть обсыпали песком после купания. Глубина запруды была не большая. Как говорил в кинофильме « А зори здесь тихие» старшина Васьков: « В некоторых местах вам будет по я…, в общем по – пояс».

Такая ситуация устраивала пацанву. Потому что водоём вот он, рядом, под горой. Довольны были и матери, что дети рядом– и купаются, и не утонут. Пацанва купалась вместе с утками и гусями. О чистоте воды не было и речи. Было бы мокро. И ладно.

Шло соревнование – у кого запруда прочней, а водоём глубже.…..

Когда дети кумовьёв повзрослели, у них завязалась свадьба, описать которую трудно. В селе ведь люди если не родня, хотя и «десятая вода на киселе», то лучшие друзья. Лютые враги там бывают редко.

В общем, к свадьбе кум – будущий тесть приговорил солидного кабанчика, и бабушка жениха пожертвовала огромного кабана.

……

Правда с кабаном кума произошёл казус. Накануне вечером кум – тесть говорит куму – свёкору: « Кум, приходи завтра утречком, мы подрежем кабанчика. У меня их два одинаковых, так одного я приговорил к свадьбе. Да, приходи пораньше, а то мне надо ехать за комбикормами».

Утром пришедшему куму – свёкру взрослый брат невесты говорит: « Крёстный, колоть кабана дело грязное. Ты посиди дома, не переодевайся. Мы с отцом вдвоём справимся». Отец с сыном вышли во двор. Выпустили из закутка одного кабана. Но поступили с ним неаккуратно. Подрезанный кабан вырвался, и стал носиться по двору. Второй кабан, учуяв кровь, ломанул хлипкую дверь закутка и тоже выскочил во двор.

Перепуганная будущая тёща забегает в комнату, где сидел кум – свёкор, и кричит: «А что б вас.. Три мужика не могут одного кабана заколоть! А ты что сидишь? А ещё офицер!!! Там мужиков свиньи порвали!!!»

Кум – свёкор выскочил в коридор. В углу увидел кувалду. Схватил кувалду, открыл дверь, а на него… несётся кабан. Что было силы, кум – свёкор врезал кабану кувалдой в лоб.

Кум – тесть кричит: « Ты что натворил?!!! Ударил не того! Подрезанный вон – в углу двора»

Пришлось свежевать обоих кабанов. О поездке за комбикормами не могло быть и речи. Совхозная скотина в этот день простояла голодной.

….

К свадьбе пол —села гнало самогон. Они же его потом и пили. Старшие сыновья тестя, и он сам – механизаторы, и их друзья – механизаторы, естественно, все были на свадьбе. И бухгалтерия – начальство, и доярки – ведь тёща доярка, и парторг, и конторские – все пришли на свадьбу.

Короче– три дня совхоз не работал, гулял свадьбу. Тем более двух бочек пива, привезённых тестем, хватило надолго!

….

После свадьбы кумовья решали очень важный вопрос. Как быть? Ведь они теперь сваты. А кум – капитан ведь давно стал настоящим кумом. Крестил у Казакова не одного ребёнка из шестерых. Казаков говорит: « Сваты то мы сваты. А они возьму да и разойдутся. Тогда что? Нет, сергей. Давай как были кумовьями, так и останемся». Так и порешили.…

На свадьбе присутствовал и я – двоюродный дядя жениха. Я заинтересовался, почему кума Сергея Дмитриевича зовут «Карваланом». Отвечают: « Да всё из-за твоей бабушки». А бабушке в то время было далеко за 90 лет. Я ему: « А при чём тут бабушка Матрёна?» А он мне: « Да понимаешь, Дмитриевич, я шёл от друга с крестин, был выпивши. Зашёл в контору совхоза. А там директор совхоза и парторг обсуждают, как решить вопрос с дорогой около Кулецкой усадьбы Оглобленых». Там, чтобы ещё доехать до земского большака и попасть в райцентр, нужно было миновать низину, где всегда в непогоду стоял дежурный трактор, чтобы таскать автомобили через топину.

В конторе были люди. Казакову не понравились рассуждения директора и парторга. Будучи в подпитии, Сергей матюгнулся и сказал, что если у руководителей совхоза нет ума, чтобы решмит как делать дорогу, надо сходить к бабке Матрёне. Ей за 90 лет, она расскажет, как надо делать.

Совет кума Сергея начальству не понравился. Они написали Акт, сделали подписи, вручили копию куму и настоятельно посоветовали завтра явиться в нарсуд.

Наутро, проспавшись, Казаков сообразил, что могут посадить на 15 суток. А это в селе – большой позор, и пожизненные насмешки. Хотя пьют все, но сидят 15 суток – не все. Решил – артачиться не надо, надо идти в суд…

Стал искать паспорт, который недавно ВПЕРВЫЕ получил (колхозникам и работникам совхозов паспорта просто не выдавались, а из колхоза было разрешено отлучаться лишь по однократной справке, выдаваемой председателем колхоза, с указанием цели и срока отлучки (но не более 30 суток). Так что они были даже «более крепостными», чем при царизме. В таком виде паспортная система и система прописки просуществовали до 70-х годов – прим. ред.). В бумагах попалась грамота, полученная им от совхоза за хорошую работу. Вспомнил, что грамота не одна. Нашёл ещё с десяток грамот, да прихватил ещё пару удостоверений ударника коммунистического труда, а к ним ещё значки ударника и горсть детских пионерских. Разбираться в них не стал, просто захватил с собой в надежде на послабление судьи.

Явился к судье. Судья Беляев Дмитрий Васильевич там работал не один десяток лет. Знал многих людей в районе, а уж Казакова не мог не знать. Говорит: « Казаков, до чего ты докатился? Что ты выпиваешь, знает весь район. Но чтобы хулиганить…»

Казаков: «Да не хулиганил я. Разок матюгнулся. Правда. А наше начальство не поймёшь – вчера говорят я хороший, сегодня – уже плохой… Вот сколько грамот вручили, и даже звание ударника коммунистического труда присвоили»

Судья внимательно изучил грамоты, удостоверения и значки, снял трубку телефона и позвонил в совхоз. Попал на парторга Батюкова Василия Егоровича.

Судья говорит: « Кого вы мне прислали в суд судить?

Батюков: «Послали хулигана»

Судья: « Не хулигана, а ударника коммунистического труда, имеющих от вас 13 благодарственных грамот и два удостоверения ударника труда! Не рубите сук, на котором сидите!»

Судья: « Казаков, идите домой!»

Кум Казаков пошёл в магазин, купил бутылку водки, чтобы отметить избавление от пятнадцати суток ареста, и проследовал в столовую, у которой собирались попутные машины.

В столовой оказалось много наших сельчан, ждущих попутную машину. В том числе и взрослый сын секретаря парткома совхоза. Увидев его, Казаков подошёл к парню и говорит: « Федя, как придёшь домой, скажи отцу, что КАРВАЛАН НА СВОБОДЕ! Он хотел меня посадить, а я – вот он!»

…Это было время, когда в тюрьме сидел чилийский коммунист Луис Корвалан, и все наши газеты пестрели требованиями прогрессивной общественности: « Свободу Корвалану!

…

Так к Казакову Сергею Дмитриевичу прочно и навечно пристало прозвище – КАРВАЛАН.

….

А вот дед Лобанов Иван Емельянович отсидел больше 15 суток. И тоже за хулиганство. Шёл с поминок «во излиянии». Проходя около сельсовета, захотел справить малую нужду. Сельсовет же только перестроили, но туалет построить не успели. Дед зашёл в сельсовет, и высказал своё отношение к работе сельских властей. Лексика деда властям явно не понравилась. Деда посадили в машину и отвезли в райотдел милиции.

Тогда сажали на 15 суток без суда. По – другому никак было нельзя – пешком деда не пошлёшь, он не молодой как Казаков – а, пенсионер. Человек заслуженный. Присоединял Бессарабию в 1939 году, воевал в Финляндии в 1939 – 1940 г. В ВОВ дошёл до Кёнигсберга. Оттуда через всю Россию (СССР) и Хинган – в Китай.

Однако на 15 суток посадили. Дед именно СИДЕЛ. На работу его не водили – пенсионер. В милиции дед наточал пилы, наделал черенки к топорам и лопатам.

В тот год на Смоленщине был хороший урожай картофеля. Его отправляли даже на Кубу. А для этого нужна была тара. Дед Иван – столяр. Уговорил милицию разрешить ему работать. А там за изготовление тары ещё и деньги платили.

Дед отсидел 15 суток. Его вызывает начальник райотдела милиции и говорит: « Забирай, дед, свою котомку, и тюхай до бабки!». Дед ему: « Никуда я не пойду. Мне тут хорошо. Я сорок лет проработал в колхозе и получал только трудодни. А тут даже деньги платят! А кроме того, сюда я не сам пришёл. Меня привезли. Кто привёз, тот пусть и везёт до баьбки»

Начальник милиции звонит председателю сельсовета и требует, чтобы прислали за дедом автомашину. Председатель говорит, что за каждым хулиганом он машину посылать не будет. Начальник милиции говорит, что это не просто хулиган, а заслуженный пенсионер, ветеран войны, преклонного возраста. Отпустиь одного я не могу. Кто будет отвечать, если в дороге ему станет плохо?

…Дед исправно был доставлен до бабки в сельсоветовском автомобиле.

…………………..

Как бы там ни было, а в мире появилось два Корвалана: Луис Корвалан в Чили т просто Карвалан, то бишь Казаков Сергей Дмитриевич в селе Сукромля в России.

Армейские будни
Повесть

На ракетной базе под Москвой. Система С-25 (снята с вооружения в 1989 г.)

Полковник Санин в шестидесятых годах прошлого века был назначен начальником ракетной базы, не имея высшего образования. Он в то время только учился в педагогическом институте.

Говорят, что когда при присвоении генерал – лейтенантского звания (Жадову) Сталину доложили, что Жадов не имеет академического образования, Сталин сказал, что он в нём и не нуждается.

Может, что – то подобное было и с Саниным. Но ракетная база системы С-25 (зенитно – ракетная система по защите Москвы) была организация внушительная. Её штатная численность в то время была 2220 человек (без прикомандированных и нештатных подразделений).Из них 300 офицеров.

Задача базы заключалась в том, что она должна была получать с заводов «пустые» ракеты без боевых частей (БЧ), некоторых агрегатов, топлива, окислителя и пр., хранить ракеты в различных степенях готовности, проверять, ремонтировать и транспортировать в зенитно-ракетные полки по двум «кольцам» вокруг Москвы.

Структурно база и состояла из подразделений, выполнявших эти задачи:

1 отдел занимался контролем исправности и ремонтом ракет в двух КИСах (контрольно —испытательная станция)

2 отдел занимался заправкой ракет горючим, окислителем, сжатым воздухом, снаряжением боевой частью и при необходимости сливом топлива и нейтрализацией (удаление и утилизация вредных и опасных веществ) ракет.

3 отдел занимался хранением и консервацией ракет.

Отдел транспортировки занимался транспортировкой ракет с заводов, в полки и по технической позиции базы (сотни тягачей, водителей, полуприцепов)

Отдел главного механика обеспечивал базу водой и теплом. Зимой котельная сжигала 60 тонн угля в сутки, а только для охлаждения компрессорных станций необходимо было огромное количество воды.

Отдельный батальон охраны (позднее и химзащиты) осуществлял охрану базы на объектах и по всему периметру техпозиции (6 километров). Батальон нёс охрану в 6 караулах (один в жилгородке вместе со складами тыла, вооружения и др, и пять – на техпозиции).

Была ещё масса мелких подразделений обслуживания. Служили там так же и девушки – военнослужащие (это сейчас в армии полно женщин, тогда это было как исключение – прим. ред).

«Получение» девушек в военкомате, подготовка их в импровизированном и переделанном под эти цели войсковом приёмнике, было поручено командованию школы по подготовке младших командиров («школы сержантов» при базе).

В первой партии в войсковом приёмнике было 33 девушки. «Получены» они были в тогдашнем Звенигородском военкомате.

За ними на армейском автобусе поехал замначальника школы по политчасти. Приехал рано. Девушки только начали собираться. Военком сказал, что надо подождать. «Проведём последнюю комиссию». Какую – не сказал.

Предложил одеть белый медицинский халат и идти на комиссию, «если хочешь».

Комиссия оказалась медицинская. Отступать было уже некуда… Китель старшего лейтенанта был под халатом, и «новобранцы» приняли его за медика. Но несколько смутились (не все), когда в автобусе увидели ст. лейтенанта без халата и узнали, что это их командир, которого между собой стали называть «мамой».

Пока девушки были вместе в войсковом приёмнике, дисциплина была «железная». Огромные проблемы оказались с обмундировкой. Три дня невыпускали из рук ножницы. Одна норовит подрезать шинель – пальто, вторая платье, третьей не нравится форма головного убора.

Доложили о трудностях полковнику Санину. Он пришёл. Ему собрали личный состав. Разговор был коротким: « Завтра быть на разводе по форме одежды. У кого будут нарушения и неуставные изменения формы одежды, новые предметы обмундирования будут выданы за счёт нарушителя».

На следующий день все были на разводе без нарушений формы одежды.

Питались девушки в солдатской столовой в отдельной комнате. Это сейчас нет ничего необычного в том, что девушка в военной форме. А тогда… Девушки – солдатки!!!

Девушки пришли на обед в свою комнату. Медик Манина Нина Климовна нарезает хлеб на столе. Солдат —«ловелас» из кухонного наряда слегка тронул Нину за бочок. Обернувшись, нина ударила солдата буханкой хлеба. Конечно, не больно, мягко, но главное – неожиданно.

Солдат упал на топчан. И глубоко пожалел о случившемся, так как на всю оставшуюся службу стал предметом насмешек сослуживцев.

Народонаселение базы было большое. Жили все дружно. Квартирные условия были таковы – сколько комнат в квартире, столько и семей. Отопление – батареи. Плита – дровяная (газ провели через много лет). Ванна была, воду грели для ванной в дровяных титанах. А в холодной воде в ваннах (из-за этого?) плавало масло в лохматой бумаге. Холодильников не было.

Эти условия считались райскими. Ведь в полках (их было 56 вокруг Москвы) каждый офицер в финском доме топил свой «мартен» – небольшой угольный котелок, а жёны и дети ходили мыться в солдатскую баню раз в неделю (после солдат). Естественно, солдаты из котельной в раздевалку сверлили дыру, через которую «смотрели телевизор», когда женщины раздевались.

Кстати о телевизорах. Они только начали появляться. Иногда был один на подъезд. Офицеры с жёнами и малыми ребятами шли в клуб на все торжества. Особый праздник был День Советской Армии. Торжества начинались накануне, 22 февраля.

Личному составу вручали награды, объявлялись приказы о присвоении очередных воинских званий.

Всегда был концерт художественной самодеятельности. Участвовали все – солдаты, офицеры, жёны и дети офицеров и сверхсрочнослужащих. Пойдёт жена офицера или сверхсрочнослужащего в самодеятельность, или нет – вопрос не стоял. Вопрос стоял – возьмут её или нет, это было престижно. А если жена не пойдёт, то её ребёнок не будет принят в детский сад, а сама она не будет принята на работу в часть при наличии вакансий. Причём никто не обижался, это считалось справедливым. Об обращении в прокуратуру, в редакцию (а это влекло быструю и эффективную реакцию госорганов) – мысли ни у кого не появлялось. Тогдашнее наше офицерское сообщество в «законниках2 не очень нуждалось, всё решал на месте и быстро командир базы (полка).

23 февраля проводилось торжественное построение и обязательные лыжные «скачки». На лыжные соревнования в качестве зрителей приходили жёны и дети офицеров, начиная с саночного возраста.

Тут бывали свои картинки. На старте стоит сам полковник Санин. С детских санок встаёт пацан лет 3—4, подходит к полковнику. Дёргает его за шинель и говорит: « А ты почему моему папе медаль не дал?» (А папе было не положено). Полковник оказался в затруднении и говорит: « А ты почему в зале баловался, когда я давал медали?». И пацан решил, что в неполучении отцом медали виноват он. И страшно расстроился… ………………..

Полковник Санин начальником ракетной базы был назначен неслучайно. Должность высокая. Штатная категория вилочная (на усмотрение начальства) – полковник – генерал – майор.

До этого Санин успешно командовал полком. Командиром слыл волевым, требовательным, офицером, способным навести порядок в любых условиях. (Беда в том, что другие некоторые командиры требовательность отождествляли с грубостью. Надо иметь в виду, что, например, матерщина нем всегда является грубостью. Ею, как правило, командир пользуется тогда, когда в общении с подчинённым не хватает аргументов).

Полковник Санин матом не ругался. Но распекать подчинённого был великий мастер. Самое веское ругательство у него было:

«Предел безобразия». Но и при этом он мог довести подчинённого до «белого каления».

Например, были случаи, что дежурные по части менялись к 24 часам (долго сдавали книги учёта, оружие, боеприпасы и т.д.– прим. ред.). А командир всё время находил «существенные недостатки» при приёме – сдаче дежурства по части.

А начальника связи полка он довёл до самой крайности. В часть пришла какая – то телеграмма по службе связи. А телеграмм из вышестоящих штабов (корпуса, армии, округа, главкомата ПВО, Минобороны) шла масса.

Каждый отдел и служба вышестоящего штаба старались почаще послать телеграмму к исполнению в подчинённые части. И никто не мог сказать, сколько телеграмм за неделю, за месяц пришло в часть и возможно ли их выполнить реально и по установленному времени. Никто. Но начальник РТЦ подполковник Алёшин Алексей Михайлович, проанализировал все свои записные книжки с указаниями к исполнению. Оказалось, чтобы исполнить всё, что предписывалось командиру подразделения лично, нужно, чтобы в сутках было не менее 42 часов. Без сна и отдыха. Командир перестал его ругать за невыполнение некоторых несущественных указаний.

На телеграмме по службе связи полковник Санин написал резолюцию к исполнениюначальнику связи майору Бурменко. Получив телеграмму к исполнению, майор пошёл к командиру.

На вопрос: « Тебе чего?», майор ответил: «Товарищ полковник, Вы написали по резолюции в телеграмме, что надо делать. Я считаю, что можно сделать несколько иначе».

Командир ответил: «Хорошо, делай как считаешь нужным». Майор ушёл. Через 5 минут стук в дверь кабинета командира. Опять заходит начсвязи, и говорит: « Товарищ полковник, Вы изменили указания, как выполнять телеграмму. По-моему, можно сделать ещё лучше». Полковник с раздражением сказал: « Да делай как считаешь нужным!»

Подобную «операцию» майор Бурменко проделал и в третий раз. Вот тут наш полковник Санин страшно заматерился. Майор своего добился. Командир был спровоцирован. Спокойнейшим голосом майор Бурменко заявил полковнику: « Товарищ полковник! Если Вы ещё когда – нибудь позволите подобное в обращении со мной, то как только я пойду дежурным по части и получу в руки пистолет, я Вас застрелю».

У полковника отвисла челюсть и произошёл запор слов. Однако он взял телефонную трубку и позвонил начальнику штаба базы, попросил его зайти в кабинет командира.

По прибытии начальника штаба командир приказал майору Бурменко: « Повтори, что ты только что сказал». Майор ответил: « Да ничего я Вам не говорил. Вы объяснили, как исполнить телеграмму. Я ответил: «Есть, и хотел идти, но вы не разрешили».

Командир начальнику штаба: « Ты знаешь? Он только что сказал, что меня застрелит».

Майор: «Шутите, товарищ полковник, я ещё в здравом уме. Но надо, что мне надо писать рапорт с просьбой о переводе в другую часть». … Майор рапорт не написал, в другую часть его не перевели, но командир майора больше не третировал. Чего и добивался…

А полковник пыл убавил, но требовательности не снизил.

…………………

Из части убежал солдат Монахов, уроженец недалёкого от части Чехова. Проведённым расследованием было установлено, что Монахов – разгильдяй, убежал домой. Командир базы приказал командиру батареи Монахова взять командирскую машину «Победу» и ехать в Чехов за Монаховым.

Когда Монахова «выловили», капитан Киселёв посадил его в «Победу» и повёз в часть. Ехать пришлось ночью. На пути их следования посреди бетонки появился огромный лось. Встал как копанный. Киселёв говорит солдату – шофёру: « Попробуй подъехать ближе – насколько он подпустит»

«Победа» подъехала вплотную к лосю. Киселёв говорит шофёру: « Пугни его сигналом». Шофёр пугнул. В результате лось так трахнул копытом по машине, что капот оказался на крыше. Детали встречи «Победы» с лосём командиру никто не рассказал. Но машину пришлось с трудностями ремонтировать. А начальник АТС (автотракторная служба) решил заодно подремонтировать движок, который сняли с машины.

Вдруг полковнику Санину потребовалось куда – то срочно ехать. Позвонил в автопарк, попал на начальника АТС и приказал: « Победу к штабу». Начальник АТС ответил, что « Победа» в ремонте.

Полковник повторил: « Я сказал – «Победу» к штабу!»

Начальник АТС знал, что с командиром шутки плохи. И приказал солдатам « Победу» без двигателя руками подкатить к штабу. За руль сел шофёр. Командир вышел из штаба, сел в «Победу» и скомандовал; « Вперёд!». Шофёр отвечает: « Не могу, товарищ полковник. Двигателя нет…»

Полковник взбеленился, но быстро остыл, оценив комичность ситуации.