Текст книги "Уловки любви"

Глава 17

Грейс стояла перед зеркалом, а Элис застегивала маленькие перламутровые пуговицы платья на ее спине. С каждой следующей пуговицей изумрудно-зеленая ткань натягивалась спереди все туже.

– Элис, не надо дальше. Расстегни это платье и принеси мне другое, персиковое. Оно свободнее.

– Да, ваша светлость.

Грейс переступила через лежащее на полу платье и, пока Элис ходила за другим, стала разглядывать себя в зеркале. Она была только на четвертом месяце, но уже так сильно располнела, что еле влезала в одежду. Ну почему она не может быть как Каролина? Ей оставалось меньше двух месяцев до родов, а она только теперь была вынуждена удалиться от общества. А ей, Грейс, еще повезет, если она продержится хотя бы две недели.

– Ты опоздаешь, – раздался голос Винсента.

Он стоял у двери, соединяющей их спальни. Грейс обернулась.

– Грейс, ты хочешь остаться дома?

Она посмотрела на мужа. Винсент стоял в непринужденной позе, прислонившись к дверному косяку. Он был так красив, что у нее дух захватило.

– Нет. Для Каролины это последний вечер перед тем, как она удалится от общества. Я ей обещала, что мы пойдем с ней и Веджвудом в оперу.

– Ну, если ты так считаешь…

Грейс улыбнулась:

– Конечно. Я просто не могу решить, что надеть.

– Понятно.

Винсент оттолкнулся от косяка и вошел в комнату. Он был почти одет, широкие плечи облегала белоснежная льняная рубашка, на шее был безупречно завязан атласный шейный платок белого цвета. Грейс пришлось сдержать себя, чтобы не подойти к нему и не обнять. Он нахмурился.

– Разве ты плохо себя чувствуешь?

– Я чувствую себя прекрасно.

Грейс улыбнулась. Но когда взгляд Винсента опустился к ее животу, к ее пополневшей талии, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжать улыбаться:

– Кажется, я не смогу продержаться так же долго, как Каролина, и мне придется удалиться от общества раньше. – Хмурая складка на лбу Винсента стала еще глубже. – Кажется, наш малыш хочет, чтобы весь мир узнал, что он появится раньше положенного срока.

Винсент поднял брови и окинул ее оценивающим взглядом.

– Пожалуй, я завтра снова пошлю за доктором.

Грейс расширила глаза.

– Я видела его всего лишь на прошлой неделе! И когда он приходит, то только и делает, что качается с пятки на носок в своих блестящих черных сапогах, заложив руки за спину, да еще задает мне множество неловких вопросов. Каролина его бы близко к себе не подпустила. Она говорит, что даже Энн знает о рождении детей больше, чем он, хотя она еще не родила первого ребенка.

– Еще?

Грейс улыбнулась:

– Она не уверена, но думает, что, возможно, она беременна. Как-никак она замужем уже почти пять месяцев.

Винсент немного побледнел. Грейс поняла, что его нужно как следует подбодрить.

– Винсент, со мной все в порядке, правда!

– Но тебя все еще тошнит по утрам.

– Не всегда.

– Но больше, чем должно быть.

– Это скоро закончится, я скоро буду на пятом месяце. К этому сроку тошнота почти всегда проходит.

– Может быть, нам лучше уехать в деревню?

– Не сейчас, Винсент. Я хочу как можно дольше оставаться в Лондоне. Каролина решила остаться на время родов в Лондоне, и я хочу быть с ней, когда это произойдет.

Грейс увидела, что на лице Винсента отразилось потрясение, потом выражение его лица сменилось на озабоченное.

– Не знаю, Грейс, я не думаю…

Она подняла руку.

– Винсент, я помогала во время родов почти каждого из моих племянников и племянниц. И я не хочу пропустить этого ребенка. Кроме того, Каролина обещала, что когда придет мое время, она тоже будет со мной.

Грейс ясно видела в его глазах тревогу, его страх был почти ощутимым. Она знала, что каждый день ее беременности – настоящая пытка для него. Что он сравнивает ее недомогания и неудобства с тем, что происходило с Анджелиной и Лорейн. И эти сравнения его до смерти пугали. Как бы она хотела, чтобы ее беременность протекала легче! У Фрэнсин двое детей, и ни с одним из них ее не тошнило ни одного дня, ну почему у нее не может быть так же?

Грейс посмотрела на мужа. Он храбрился, но она чувствовала, что за фасадом храбрости прячется его забота и беспокойство. Второе было почти ощутимым. Его страх был живым чудовищем, которое терзало его днем и ночью. Грейс бы все отдала, чтобы прогнать это чудовище. Она знала, как упорно Винсент пытался избавиться от своих страхов. И знала, что он проигрывает эту битву.

Не колеблясь ни секунды, она пошла к Винсенту и остановилась только тогда, когда прислонилась к нему своим полуодетым телом. Она обвила руками его талию и прижалась щекой к его груди. Он тут же крепко обнял ее.

– Винсент, ты помнишь, что я тебе обещала?

– Да, Грейс.

– Я обещала подарить тебе здорового сына, а потом мы вместе воспитаем его хорошим молодым человеком. – Сердце Винсента гулко билось под ее ухом. – А еще я тебе сказала, чтобы ты не беспокоился. Я обещала, что со мной будет все в порядке, потому что мне хватит храбрости для нас обоих. – Он погладил ее по рукам и по спине. Она довольно вздохнула. – Не сомневайся во мне, Винсент, мне нужна твоя сила. А тебе нужна моя храбрость. Просто помни об этом. Я не намерена допускать, чтобы со мной что-нибудь случилось. Разве я могу это допустить теперь, когда я тебя нашла?

Она обняла его еще крепче, словно давая его силе перелиться в нее.

– Ох, Грейс, как я только жил без тебя?

– Очень плохо, я уверена.

Он опустил голову и нежно поцеловал ее. Потом поцелуй стал глубже, и Грейс поняла, что если они хотят все-таки встретиться с Каролиной в опере, она должна оттолкнуть мужа.

– Винсент, тебе лучше сейчас уйти. Элис наверняка стоит по ту сторону двери и ждет, когда ты выйдешь, чтобы она могла войти и помочь мне одеться.

– Знаешь, мы можем остаться дома.

Винсент посмотрел на Грейс, и его глаза заблестели.

– Нет, не можем. А теперь уходи.

– Хорошо.

Он направился к двери. До того как он вышел, Грейс окликнула его:

– Винсент!

– Что?

– Ты его нашел?

Винсент попытался скрыть удивление, но Грейс успела его заметить.

– Кого нашел?

– Ты прекрасно знаешь кого. Фентингтона. Я знаю, что сегодня днем ты снова уходил его искать.

– Кто тебе сказал, что я ходил его искать?

– Мне и не надо, чтобы кто-то говорил. Я знаю, что ты занимаешься этим уже недели.

После короткого колебания Винсент отрицательно покачал головой:

– Нет, я его не нашел. Его последний раз видели еще до нашей свадьбы.

– Может быть, он спрятался в каком-то укрытии?

– Возможно.

– Но ты так не думаешь?

– Я не знаю.

Винсент махнул рукой, давая понять, что разговор на эту тему закрыт. И Грейс смирилась – до поры до времени.

– Тебе лучше одеваться, жена, пока я не решил, что чем меньше на тебе надето, тем лучше для меня.

Грейс засмеялась.

– Уходи. Я буду готова через минуту.

Винсент вышел. Грейс проводила его взглядом, положив руку на живот. Она молилась, чтобы он никогда не нашел Фентингтона. Она знала, что если Винсент его найдет, то убьет, и не хотела, чтобы на совести мужа лежала смерть этого ужасного человека. Но при этом она не хотела, чтобы Винсенту угрожала опасность, и понимала, что пока Фентингтон жив, опасность существует.

Винсент слушал дуэт в конце второго акта «Риголетто», но в действительности не прислушивался к музыке и пению. Он заново переживал сегодняшнюю сцену в спальне Грейс. Он хорошо помнил, как у него перехватило дыхание от страха, когда он заметил, как сильно вырос ребенок в чреве Грейс. И ведь она еще не достигла пятого месяца.

Сейчас Грейс сидела перед ним в ложе Рейборна, места по бокам от нее занимали сестры – леди Каролина и леди Джоселин. Позади них на стульях сидели мужчины – Веджвуд и Кармоди, и он между ними. Винсент пытался сосредоточиться на спектакле, но не мог.

Он внимательно смотрел на жену и сравнивал ее с сестрами. Из них троих Грейс была самой миниатюрной, меньше ростом и с более узкими плечами. И все же он уже видел, каким крупным стал в ней их ребенок. На лбу Винсента выступил пот. Он снова осознал, как сильно он за нее боится. И насколько она стала ему дорога. Как он допустил, чтобы это случилось? Как он позволил ей стать настолько важной для него, ведь он клялся, что не допустит этого! Винсент лучше кого бы то ни было знал, как опасно отдать свое сердце женщине. Он лучше кого бы то ни было знал, как больно потерять того, кто тебе дорог. И все же он это сделал. Он привязался к Грейс, хотя клялся этого не делать.

Винсент с нетерпением ждал возможности вырваться из ограниченного пространства театральной ложи. Когда акт закончился, он встал вместе с Веджвудом и Кармоди. Винсенту хотелось выйти наружу, чтобы прохладный воздух прояснил его голову. Грейс с сестрами решили остаться наверху, а мужчины пошли размять ноги.

Пока они спускались по изогнутой лестнице в фойе первого этажа, Веджвуд сказал:

– Рейборн, я тут слышал одну новость, которая может представлять для вас интерес.

Винсент покосился на Веджвуда, показывая таким образом свою заинтересованность. Когда они спустились по лестнице, он первым вышел за двери фойе и направился в менее людное место, где можно было поговорить, не опасаясь, что их подслушают.

– Пинки сказал, что позавчера он случайно наткнулся на Фентингтона.

Винсент почувствовал, что его пульс забился чаще. Хотя барон Пинкертон не славился благоразумием, факты, которые он сообщал, обычно бывали довольно точными.

– Где?

– Пинки выходил из одного не очень респектабельного заведения, где он частенько бывает, в не самом благополучном районе города, и увидел, как из одного из борделей в районе пристани выходит Фентингтон. Пинки сказал, что он выглядел как сам дьявол – потрепанный, в неопрятной одежде. Было похоже, что он не переодевался как минимум неделю и столько же времени не принимал ванну.

Каждый нерв в теле Винсента натянулся в напряжении.

– Пинки с ним разговаривал?

– Он пытался, но Фентингтон был в неподходящем состоянии, чтобы вести беседу. Он только изливался в религиозном благочестии и бросался обвинениями. Он ругает общество за то, что оно от него отвернулось. В частности, он винит в своем падении вас. Пинки сказал, что у него был безумный взгляд и…

– Продолжайте, Веджвуд! – сказал Винсент, сдерживая нарастающий в нем гнев.

– Он сказал Пинки, что вы получите то, что вам причитается. И что он будет рядом, чтобы увидеть, как вы это получаете.

– Что он хотел этим сказать? – спросил Кармоди, протягивая руку за бокалом шампанского. – На мой взгляд, это звучит как угроза.

Винсент тоже взял шампанское.

– Это и есть угроза.

Он сделал долгий глоток и потом рассказал своим своякам о том, как в него кто-то стрелял, и о пожаре.

– Черт возьми, Рейборн! – воскликнул Кармоди. – Почему вы никому об этом не рассказали? Мы бы все тоже искали этого типа. Он гораздо опаснее, чем все думают.

Винсент допивал шампанское, слушая, как Веджвуд и Кармоди обсуждают странности Фентингтона и какие у Винсента есть варианты, если он не может доказать, кто в него стрелял или кто пытался сжечь дом, пока они спали. Винсент знал, что в конце концов у него останется только один выход. Этот человек уже дважды пытался его убить, и Винсент не собирался рисковать, оставляя ему возможность в третий раз преуспеть.

Прозвучал сигнал к началу следующего акта. Винсент вернулся в ложу. Ведждвуд и Кармоди продолжали строить планы, как поймать Фентингтона, но он почти не прислушивался к их разговору. Дойдя до своей ложи, он вошел и посмотрел вперед, а Грейс в это самое время оглянулась. Их взгляды встретились, и ее губы изогнулись в обворожительной улыбке. Сердце Винсента подпрыгнуло, казалось, до самого горла. Он подошел к своему стулу позади Грейс, но прежде чем сесть, протянул к ней руку. Ему было необходимо к ней прикоснуться. Почувствовать ее тело рядом со своим.

Он положил руку на ее теплую кожу там, где плечо соединялось с шеей, и увидел, как на ее щеках выступил румянец. Грейс без колебания нежно накрыла его руку своей рукой, затянутой в перчатку, потом медленно перевернула его руку под своей, так что их ладони оказались обращены друг к другу, и прижала его руку к своей щеке.

Тело Винсента отреагировало всплеском до боли острого желания. Так всегда и бывало, когда он оказывался рядом с ней. И как бы он ни старался не дать себе ее полюбить, было поздно. Он отчаянно желал ее и был не властен над собой.

Он сел на стул, действие началось, но он его почти не слушал, дожидаясь конца спектакля. Его мысли унеслись на несколько часов вперед, в то время, когда он будет держать свою жену в объятиях, когда он станет частью ее. Через несколько часов они останутся только вдвоем, наедине друг с другом.

Представление пришло к захватывающему финалу, зрители захлопали и встали, приветствуя артистов. Еще никогда в жизни Винсент не был так рад тому, что опера закончилась. Он встал и протянул Грейс руку, чтобы она на нее оперлась.

– Чудесный спектакль, не правда ли, Винсент?

Он привлек ее к себе ближе, чем это было необходимо.

– Да. Чудесный.

Грейс засмеялась, как если бы знала, что он не очень-то слушал музыку. Как если бы знала, в каком направлении улетали его мысли на протяжении последнего часа или даже больше. И как если бы ее собственные мысли уносились туда же.

Они спустились по изогнутой лестнице и пересекли широкое фойе. Снаружи, как обычно, собралась огромная толпа, но Винсент увел их небольшую компанию в сторону от входа, чтобы дождаться там своего экипажа. Он был не так уж против подождать, если только он сможет держать Грейс рядом с собой. Если она будет рядом с ним, будет касаться его.

У сестер, как обычно, нашлось много тем для обсуждения. Винсента всегда поражало, что разговор между ними не угасает ни на минуту, когда они собираются вместе.

Он посмотрел на улицу и увидел, что их экипаж приближается. Он шагнул ближе к дороге и, пока окликал кучера, держал руку Грейс не так крепко. Кучер знаком показал, что увидел их, Винсент отступил обратно и посмотрел в противоположном направлении. В их сторону на большой скорости ехал какой-то экипаж. Винсент бросил на него еще один взгляд и снова повернулся туда, где ждали его спутники.

В то самое мгновение, когда он взял Грейс за руку, что-то сильно толкнуло его в бок. Он споткнулся и потерял равновесие. В нормальное положение он вернулся довольно быстро, но почувствовал, как его рукав тянется вниз. Он быстро посмотрел в ее сторону и увидел, как она пошатнулась и невольно шагнула вперед.

– Грейс!

Винсент выбросил вперед руку, пытаясь за что-нибудь ухватиться и удержать Грейс. Его пальцы схватили свободную накидку, которая была на Грейс. Казалось, ярды атласа тянулись бесконечно, и Винсент все никак не мог схватиться за что-то достаточно крепко, чтобы потянуть Грейс назад. Его сердце подпрыгнуло до самого горла, от страха ему стало трудно дышать, он почти задыхался. Со всех сторон кричали, он пытался найти точку опоры и оттащить Грейс с пути несущегося экипажа назад, в безопасное место. На экипаж, который к ним приближался, Винсент не смотрел – в этом не было нужды. Он слышал грохот лошадиных копыт по булыжнику, чувствовал угрозу, исходящую от живой массы, готовой их растоптать. В еще большем отчаянии он снова протянул руку и наконец почувствовал под пальцами ее предплечье. Винсент обхватил его мертвой хваткой и рванул на себя, едва не свалив Грейс с ног. Едва он успел прижать ее к себе на безопасном расстоянии от дороги, как экипаж проехал мимо них.

– Грейс!

Вокруг Грейс суетились сестры, а Винсент держал ее в своих объятиях. Его колотила дрожь, он не мог нормально дышать и жадно ловил ртом воздух, силясь заставить собственные легкие работать.

Он мог потерять Грейс! Эти лошади могли затоптать ее насмерть!

– Винсент…

Или ее могли задавить колеса экипажа.

– Винсент!

Или…

– Я не могу дышать.

Он ослабил мертвую хватку и посмотрел в лицо Грейс.

– С тобой все в порядке?

Он провел дрожащей рукой по ее рукам, плечам, потом снова обнял ее, на этот раз следя за тем, чтобы не сжимать ее слишком сильно.

– Кажется, со мной все хорошо. Я не знаю точно, что произошло. Думаю, кто-то толкнул меня сзади.

До того как она успела сказать что-нибудь еще, к ним подбежали Веджвуд и Кармоди.

– Мы потеряли его в толпе, – сказал Кармоди, тяжело дыша.

– Вы рассмотрели, как он выглядел?

Веджвуд покачал головой:

– Это был незнакомый нам человек.

Винсент резко втянул воздух и снова посмотрел на Грейс. Она была бледна, глаза все еще испуганно расширены, но в остальном выглядела целой и невредимой.

– Я везу Грейс домой, – сказал он.

– Мы поедем за вами, – заявил Кармоди. – Сомневаюсь, что наши жены согласятся поехать домой, не удостоверившись, что с Грейс все хорошо.

Винсент кивнул. Он помог Грейс сесть в ожидающий их экипаж, потом сел напротив нее, притянул к себе и усадил на колени.

– Грейс, ты в порядке?

Она прерывисто вздохнула, и он почувствовал, как она кивает, касаясь головой его груди.

– У тебя что-нибудь болит?

Она крепче обхватила его руками.

– С ребенком все хорошо, просто обнимай меня.

Всю дорогу до дома Винсент сидел, обнимая жену. Он раздвинул бархатные занавески на окнах, впуская свет уличных фонарей. Ему обязательно нужно было ее видеть, и нужен был свет, чтобы он мог видеть ее лицо.

– Возможно, это была случайность, – прошептала Грейс, но в ее голосе явно слышалось сомнение.

Винсент не ответил. Она напряженно застыла у него на руках, но до самого возвращения домой не произнесла больше ни слова. Наконец карета остановилась. Винсент спустил Грейс на землю, на руках внес в дом и понес вверх по лестнице в ее комнату.

– Мне послать за доктором?

– Не надо, Винсент, со мной все хорошо, я не пострадала.

– Это точно?

– Совершенно.

Больше он ничего не успел спросить: в комнату вбежали Каролина и леди Джоселин и бросились к кровати, на которой лежала Грейс.

– Вы с ней побудете некоторое время? – спросил Винсент.

Ему нужно было переговорить с Веджвудом и Кармоди. Сестры заверили, что они никуда не уйдут. Винсент наклонился над кроватью и нежно поцеловал жену в лоб.

– Я скоро вернусь.

– Винсент, пожалуйста…

Он жестом попросил ее молчать, чтобы она не вынудила его пообещать не делать того, что он просто не мог не сделать.

– Отдыхай. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли теплое питье.

Винсент вышел и направился в кабинет, где его ждали Веджвуд и Кармоди. Если бы сегодня вечером он увидел Фентингтона, то убил бы его, не давая возможности защищаться. Гнев кипел в нем, как лава внутри вулкана. Когда он увидел, как Грейс спотыкается и вылетает на улицу, страх пронзил его сердце, словно удар копья. Сегодня вечером он мог ее потерять – он почти потерял ее, а все потому, что недооценил, на что способен пойти Фентингтон в своем безумии. Он должен найти этого человека, добраться до него раньше, чем он преуспеет в своих планах…

Винсент распахнул дверь в кабинет, вошел и закрыл дверь за собой.

– Как она? – спросил Веджвуд.

Винсент прочел на лицах обоих мужчин озабоченность.

– В порядке. Испугана, но не пострадала. Кто-нибудь из вас что-нибудь видел?

– Только то, о чем мы уже рассказали. Сразу после того как Грейс вылетела на улицу, через толпу побежал жилистый коротышка в черном фраке.

Винсент вытер со лба пот и собирался что-то сказать, но в это время Карвер открыл дверь. Винсент повернулся к дворецкому.

– Ваша светлость, пришел мистер Жермен. Он очень хочет вас видеть.

– Проводите его сюда, Карвер.

Жермен почти бегом вбежал в кабинет.

– Рейборн, как она? Я был сегодня в опере и слышал, что случилось. Ты уехал так быстро, что никто не знает, пострадала ли ее светлость в этом происшествии или нет.

– Нет, Грейс не пострадала. Она глубоко потрясена, но не ранена.

Жермен облегченно опустил плечи.

– Слава Богу. Я боялся, что она ранена. Когда происходят подобные несчастные случаи, все случается очень быстро.

– Это была не случайность. Кто-то нарочно толкнул Грейс, чтобы она оказалась на пути того экипажа.

У Жермена отвисла челюсть.

– Ты шутишь? Не может быть!

– Хотел бы я, чтобы это была шутка.

– Ты знаешь, кто это был?

– Я не знаю наверняка, но думаю, что к этому происшествию мог приложить руку барон Фентингтон.

– В клубе поговаривают, что Фентингтон съехал с катушек. – Жермен прошел по комнате и остановился рядом с Веджвудом и Кармоди. – Но мне и в голову не приходило, что он настолько обезумел. Наверное, на него повлияло то, что общество его отвергло. И он наверняка винит в этом тебя. Но чего еще он ожидал? Кто в здравом уме пошлет ему приглашение, после того как на балу у Пендлетона ты предал гласности его извращенные наклонности?

– Боюсь, Рейборн, что вы приобрели себе опасного врага, – заметил Веджвуд.

Винсент стиснул зубы. Он с трудом сдерживал желание отправиться сегодня же ночью на поиски Фентингтона. Стараясь сохранять хладнокровие, он сказал, обращаясь сразу и к кузену, и к обоим своякам:

– Мне нужна ваша помощь.

– Скажите, что мы должны сделать? – ответил Кармоди.

Остальные молча кивнули.

– Я хочу его найти. Мне нужно выяснить, куда он скрылся.

– По-видимому, он в Лондоне. – Веджвуд подошел к консольному столику и налил в стакан бренди и протянул стакан Винсенту. – Кто-то должен был недавно его видеть. Кроме Пинки.

Кармоди принялся расхаживать по кабинету, потягивая бренди.

– На вашем месте я бы послал кого-нибудь следить за его загородным поместьем. Сейчас он наверняка уже знает, что вы его ищете, и постарается скрыться.

Винсент сжал свободную руку в кулак.

– Я об этом тоже думал. Я найму кого-нибудь, чтобы он отправился к загородному дому Фентингтона.

– Это должен быть человек, которому ты можешь доверять, – заметил Жермен. – У тебя есть кто-нибудь на примете?

Винсент поднес к губам стакан с бренди и сделал глоток. Это было ему необходимо, чтобы согреть себя изнутри. Всякий раз, когда он вспоминал это происшествие и видел, как Грейс, спотыкаясь, вылетает на улицу, у него холодела кровь.

– Если у тебя никого нет, то я могу порекомендовать одного человека. Его зовут Перси Паркер. Он был сыщиком с Боу-стрит, пока их команду не расформировали. У него талант находить тех, кто скрывается.

Винсент глубоко вздохнул:

– Ты можешь с ним связаться?

– Могу.

Винсент сделал большой глоток бренди, чувствуя, как обжигающая жидкость стекает по его горлу.

– Хорошо. Тогда пошли за ним как можно скорее.

– А мы все будем держать ухо востро, – уверенно добавил Веджвуд. – Так что, Рейборн, вы теперь не один. В семье Грейс нет ни одного человека, который не был бы перед ней в долгу и не был бы рад вам помочь.

Винсент кивнул, хотя иметь на своей стороне семью было для него совершенно новым опытом. Он всегда был один. Всегда должен был решать любую проблему самостоятельно. А теперь у него есть Грейс и семья, которую она принесла с собой. А еще, подумал он с каким-то теплым чувством, у него есть его собственный кузен.

– Теперь мне нужно идти к жене. Если кто-то из вас услышит хоть что-нибудь о Фентингтоне, тут же дайте мне знать.

– Непременно, – заверили все.

Винсент послал горничную передать леди Каролине и леди Джоселин, что их мужья готовы уезжать, потом пошел проводить их до двери. Его снова заверили, что Фентингтона обязательно найдут и им займутся, чтобы он больше никогда не представлял опасности для Грейс. Жермен сказал, что немедленно направит к нему мистера Паркера. Винсент поблагодарил всех троих за помощь.

Как только за гостями закрылась дверь, он направился к лестнице. Он сделал все, что мог, и теперь ему нужно быть с Грейс. Ему необходимо заключить ее в объятия и удостовериться, что с ней все в порядке.

Он скинул фрак, вытянул рубашку из-под пояса брюк и снял шейный платок, потом быстро пошел по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки. И на каждом шагу он клялся не выпускать Грейс из виду. Никогда больше не рисковать ее благополучием. И он был полон решимости выполнить это обещание.

Грейс стояла в спальне, озаренной светом свечей. Огонь в камине все еще горел, в комнате было тепло, но она почему-то никак не могла согреться, холод пробирал ее до костей. Каролина и Джоселин ушли, но пообещали прийти завтра, чтобы убедиться, что с ней все хорошо. Винсент должен был скоро появиться, и Грейс была этому рада. Ей было необходимо его увидеть, она отчаянно жаждала почувствовать, как его руки обнимают ее, а его губы накрывают ее губы.

Они сложила руки на животе. С ребенком все было в порядке. Она знала, что это так, и уже успела быстро помолиться, поблагодарить Бога за то, что он уберег их обоих. Потом она добавила еще одну молитву – за Винсента, чтобы Бог его охранял и защищал. Ей было страшно даже подумать, что с ним может что-то случиться.

– Тебе полагается лежать в постели, – раздался у нее за спиной голос Винсента.

Она обернулась.

– Я лежала, но мне было одиноко без тебя.

Винсент вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Он все еще был в белой льняной рубашке, но она была распахнула на шее и не заправлена в бриджи. Волосы его взлохматились, как будто он не раз погружал в них пальцы – он часто так делал, когда был рассержен или раздосадован, – а на лице еще сохранилась мрачная тень ярости.

– Это ведь был Фентингтон?

Он помедлил с ответом. Его первой мыслью было солгать Грейс, но потом он с тяжким вздохом решил, что это бесполезно, она все равно не успокоится, пока не вытянет из него правду.

– Я не знаю точно, но думаю, что это он.

– Ах, Винсент… я думала, после того как мы поженились, он оставит нас в покое. Он ведь должен понимать, что он здесь ничем не поживится.

– По-видимому, это не так.

– Может быть, нам лучше уехать в деревню?

Он покачал головой.

– Бегство – не выход. Мы же не можем жить, до конца наших дней оглядываясь.

На сердце Грейс навалилась тяжесть. Он будет разыскивать Фентингтона, и она никак не может ему помешать. У Винсента просто нет выбора. Если оставить Фентингтона в покое и не мешать ему, он не остановится до тех пор, пока не убьет их обоих.

Грейс обхватила себя руками, чтобы унять дрожь, и быстро заморгала, пытаясь сдержать слезы. Она очень боялась, и сейчас больше, чем когда бы то ни было. И не за себя, а за Винсента. За малыша, который у нее родится. За ребенка, которому, возможно, придется расти, не зная отца. По ее щекам полились слезы. С тех пор как началось это испытание, которое должно было продлиться девять месяцев, она плакала очень много.

Сквозь пелену слез она увидела, как Винсент протянул к ней руки и шагнул ближе. Тихонько ахнув, она побежала через комнату и кинулась в его объятия.

– Ах, Грейс… – Он целовал ее глаза, виски, мокрые от слез щеки. – Не плачь, все хорошо. Я больше не допущу, чтобы что-то причинило тебе вред.

– Я не плачу, я просто…

Его лицо озарила улыбка.

– Я знаю.

Он обнял ее и прижал к себе, но она хотела, чтобы он прижимал ее сильнее, ей нужно было почувствовать его близость, почувствовать его внутри.

– Винсент, люби меня, займись со мной любовью.

– Да. О да.

Он вздохнул, опустил голову и припал к ее губам в поцелуе с такой же отчаянной страстью, какую испытывала она. Грейс желала его больше чем когда бы то ни было, вероятно, из-за того, что произошло в этот вечер. Возможно, потому, что она на миг представила себе будущее, в котором нет Винсента. Или потому, что в ее жизни теперь было все, о чем она всегда мечтала, и она жаждала использовать этот дар полностью. Грейс догадывалась, что Винсент, по-видимому, чувствует то же самое. Так же, как она, понимает, что он должен ценить этот дар. Он целовал ее снова и снова, но не с обычной нежностью, а страстно, жадно. Он открыл ее рот своими губами, его язык нашел ее, боролся с ним, вступил с ним в любовную связь. Поцелуй становился все глубже, и вот уже ни один из них не мог дышать самостоятельно. Их дыхания смешались, соединились, дыхание одного стало частью дыхания другого.

– Люби меня, – прошептала Грейс.

Винсент поднял ее на руки и понес к кровати. Грейс знала, как он боролся с собой, чтобы не проникнуться к ней любовью, еще с того дня, когда она вынудила его жениться. И сегодня ночью она поняла, что он потерпел полное поражение. Она видела это по его глазам, по страху, написанному на его лице, когда он подумал, что она ранена. И по его облегчению, когда он понял, что она в безопасности. Она знала, что в нем есть это чувство, даже если он не мог заставить себя сказать об этом словами. Она знала, что он ее полюбил, и понимала, как сильно это сознание его пугало.

Он двигался над ней. Она водила пальцами по рельефным мускулам его плеч, предплечий. Потом подняла руку, отвела с его лба упавшую прядь волос и приложила ладонь к его щеке, чувствуя под рукой колючую щетину. Ее до сих пор все в нем изумляло. И даже если ему не хватало храбрости признать свои чувства, ей храбрости хватило.

– Винсент, я тебя люблю и всегда буду любить.