Текст книги "Миф о справедливости"

Один из аргоров воспользовался моментом и напал на Анкса. Он замахнулся топором, Анкс выставил металлическую руку, пытаясь защититься. Он почувствовал толчок в плече, но с рукой ничего не произошло, топор взвизгнул и отскочил. Анкс нырнул под правую руку аргора и нанес удар когтями металлической руки по шлему. На шлеме остались белые отпечатки, будто в месте удара он раскалился добела. Аргор закричал и, барахтаясь, упал на землю. Он насилу сорвал шлем, но кожа под шлемом тоже была поражена белыми отметинами от когтей Анкса. Плоть вокруг раны превращалась в белый пепел и, отслаиваясь, медленно поднималась в воздух. Аргор погиб в агонии.

Прогудел горн, и аргоры врассыпную бросились к воротам дворца. Люди и яростные настигали их и разрывали на месте. Перед воротами стояла шеренга аргоров с большими круглыми щитами из до блеска отполированного золота. Они держали щиты ребром, пропуская убегавших с поля боя собратьев. Когда первые люди и яростные появились перед ними, они по команде сомкнули щиты.

На стене зашумели механизмы. Луч света от дворца сфокусировался линзами и системой зеркал на щиты аргоров, стоявших в шеренге. Стена света ударила по нападавшим. Все, кто бежал в первых рядах, вмиг ослепли. Арбалетные залпы со стен добили их.

Но горвиры уже тянули печи. Огромные меха громко выдохнули, и стена серого дыма столкнулась со стеной света. Серые хлопья оседали на щиты аргоров и залепляли их, не давая распространять свет. Аргоры втиснулись спинами в закрытые ворота, а армия Кэила нахлынула на них. Горвиры установили осадные лестницы, и вскоре люди и яростные заполонили стену.

Сверху на воротах Мельгор отбивался от теней Кэила, людей и яростных. Он ударял белым кристаллом молота по своему щиту, и брызги яркого света и расплавленного металла вылетали на противников, а прямой удар его молота отбрасывал тени на несколько метров и ломал их пополам. Аргоры вокруг Мельгора все еще держались. Они убивали людей и яростных десятками. Простое оружие и когти не могли пробить Мельгора, полностью закованного в тяжелую броню.

Анкс направился к Мельгору. Он помнил, как его белая рука достала аргора даже через его мощную броню, и сейчас он решил повторить подобное с королем аргоров. Анкс с ловкостью перепрыгнул через одного из них и в прыжке попытался дотянуться до Мельгора. Он смог только чиркнуть кончиками пальцев по спине короля аргоров, но этого хватило. Мельгор изогнулся дугой и застонал. Горящие белые следы остались на задней пластине его блестящей брони. Аргоры подхватили своего короля и потащили его к дворцу. Мельгор на ходу скинул с себя поврежденный доспех.

Красс за шкирку выхватил Анкса из толпы и одной рукой поднял его над землей.

– Мельгор мой! – прорычал горвир с безумным выражением лица.

Анкс испуганно кивнул в ответ.

Небо разразилось громом такой силы, что, казалось, гора задрожала от страха. Большая молния пролетела сквозь отверстие в горе и ударила в камень перед дворцом. На месте удара появилась человекоподобная фигура, сотканная из белого облака. Никаких деталей или черт не было видно. Вокруг белой фигуры находилось электрическое поле, и осколки камней поднимались и зависали в воздухе, медленно вращаясь вокруг нее. Сама фигура парила в воздухе.

– Поздравляю, смертный, ты привлек внимание… БОГА! – голос его звучал как раскаты грома, на последнем слове небо будто треснуло пополам.

– Темпест, – скривился Красс и зарычал.

– Займитесь аргорами, – спокойно сказал Кэил Крассу. – Я разберусь с ним.

Красс отрывисто кивнул; он и остальные горвиры не сводили глаз с Темпеста. Оборотни Тиры скалились и рычали, они разворачивались к богу вполоборота, выгнув спину.

Один из горвиров повел несколько десятков людей в обход бога с одной стороны, еще один горвир – с другой. Никто не решался зайти внутрь круга радиусом в десять метров, в центре которого был Темпест. Люди обтекали его, будто вода.

– Не так быстро, – прогремел бог.

В его руке образовалась молния, и он метнул ее, словно копье, в пробегавших людей. Горвир и дюжина людей сгорели на месте. Все вокруг замерли и боялись шевельнуться.

Кэил сделал несколько медленных шагов в сторону Темпеста и, склонив голову, встал на правое колено.

– Нет участи для смертного достойнее, чем пасть от руки бога! Небеса рады, что ты осознал это! – гремел довольный голос Темпеста.

Он начал левитировать в сторону Кэила, держа в руке молнию.

Кэил вытянул левую руку в направлении бога ладонью вверх. Он наполовину согнул пальцы, и пять теней возникли перед богом. Они кружились вокруг Темпеста, стоя фронтально к богу. Бог самодовольно засмеялся. Кэил сжал пальцы в кулак, и тени набросились на бога. Они продолжали кружиться и по очереди совершали выпады черным оружием. Бог играючи отбивался от них, как от назойливых мух, и хохотал.

– Довольно! – крикнул Темпест и метнул молнию в тень с топором.

Тень разорвало на мелкие куски.

Кэил спокойно взвел арбалет. Он хищно улыбался и смотрел на веселившегося бога. Арбалет взвизгнул, и сгусток абсолютно черного вещества вылетел в сторону Темпеста. Он пронзил правое плечо бога. Продолжительный рокот небес оглушил все вокруг.

Темпест пытался отодрать от себя черный сгусток, который медленно расползался по его плечу, но не мог. Анкс видел духовным зрением, как в животе бога пульсирует твердая сизая сфера. Внутри бога возник ядовито-желтый свет, который быстро заполнил всю его фигуру и уже обступал сизую сферу. Темпест молнией вылетел обратно за пределы горы под непрекращающиеся раскаты грома.

Кэил медленно поднялся с колена, повернулся и с довольной улыбкой посмотрел на Анкса и Красса.

– Дело сделано, – почти мурлыча, произнес Кэил.

Люди и яростные издавали довольные возгласы.

Через несколько минут они ворвались в пустой тронный зал. Посреди зала стояла наковальня – большой белый кристалл, источавший яркий белый свет. Вокруг находились небольшие скамейки из белого камня, а за кристаллом располагался скромный каменный трон без каких-либо украшений. Аргоров же нигде не было.

Красс и горвиры осмотрелись и ринулись за тронный зал, во внутренний двор дворца. Кэил медленно вошел в тронный зал. Он сел на наковальню верхом и похлопал ее ладонью.

– Отлично, вот и она, – весело произнес он.

Кэил находился в состоянии эйфории практически с начала боя за город аргоров, но после встречи с Темпестом что-то в нем кардинально изменилось. Он излучал несвойственное ему удовлетворение. Кэил осмотрел свою армию, стоявшую вокруг и ждавшую приказа.

– Все остальное ваше, – махнул он рукой. – Берите что пожелаете.

Толпа людей взорвалась довольными возгласами.

– Ты дашь им разграбить город? – удивленно спросил Анкс у Кэила.

– Мне нет дела до города аргоров, а людям необходимо вознаграждение здесь и сейчас, – пожал плечами Кэил.

Он перевел взгляд на недовольное лицо Анкса.

– Все империи падут, и города будут разрушены, – скороговоркой произнес Кэил и, улыбаясь, похлопал Анкса по плечу.

Он сидел и восхищенно смотрел куда-то в пустоту.

– Это… был… бог! – медленно и с восторгом протянул Кэил. – Нет, ну ты только подумай об этом!

– Мельгор жив, и часть аргоров еще жива, – перебил его Анкс. – Красс ушел за ними. Мы должны помочь ему.

– Бог… – не слушал его Кэил. – Я настолько переполнен силой. Черт! Да мне кажется, что я никогда не чувствовал себя лучше! Я могу перебить их всех! Всех богов! Я же мог прикончить его. Ты понимаешь? Я выстрелил в плечо, а мог бы и в голову, хотя… Головы у него, похоже, нет… Наверное, надо было стрелять в живот – в эту светящуюся сферу, но пробил бы я ее с первого выстрела или нет… Хм-м, интересно попробовать…

– Кэил! – в испуге закричал на него Анкс.

– Ну что… что тебе? – недовольно посмотрел на него Кэил.

– Красс там! Мы должны пойти туда!

Кэил изобразил измученную гримасу, поднялся и поплелся следом за Анксом.

Внутренний двор представлял собой открытую каменную площадку, которая вела к тоннелю в горе. Тоннель загораживали собой несколько аргоров из числа стражи Мельгора. Сам король аргоров стоял перед своей стражей, напротив него – Красс, за спиной которого находились последние четыре выживших горвира.

– Ты не за святыней пришел? – холодно и спокойно спросил Мельгор.

Красс отрицательно покачал косматой головой.

– За моей жизнью?

Красс опять покачал головой.

– Твоя жизнь, как и твоя святыня, мне ни к чему. Но я отниму у тебя и то и другое, – прогудел бас горвира.

– Тогда зачем ты здесь?

– Хочу узнать, что чувствуешь, когда убиваешь брата, а затем отца, – все так же спокойно пробасил Красс и полностью выпрямился, чтобы смотреть на Мельгора сверху вниз.

Мельгор болезненно улыбнулся.

– Твое невежество так много раз подводило тебя, но ты продолжаешь считать его добродетелью. Посмотри, к чему привело твое безрассудство! Ты оставляешь после себя только смерть и разрушение, и в конце твоя черная одинокая душа останется на горе пепла.

– Высокомерный, даже перед лицом смерти, – ухмыльнулся Красс. – Будто и не прошли эти тридцать два года. Ты складно говоришь, брат, как и всегда, но словам лидера, который выбрал «я» вместо «мы», нет веры. Твои дела обесценивают любые твои слова. Ты предатель и трус! Я даже удивлен, что ты не прячешься за спинами своего клана!

– В отличие от тебя, я приму свою судьбу и не стану роптать на нее, – Мельгор перехватил молот в руке. – Я верю, что отец не даст тебе разрушить мир так же, как ты разрушил собственный клан.

Глаза Красса вылезли из орбит. Его лицо скривила гримаса первобытной злости.

– Не смей говорить о моем клане, предатель! – закричал Красс, задыхаясь от злости и выплевывая слова. – Я вырву твой поганый язык и твое гнилое сердце!

Красс перехватил молот и бросился на Мельгора. Они схлестнулись в беспощадной битве, но ни один не мог пересилить. Через несколько минут, тяжело дыша, они разошлись на несколько метров.

– Как ты мог предать нас, брат?! – голос Красса обрушился, он тяжело дышал и произносил слова на изломе. – Я все время спрашивал себя, как ты можешь жить с тем, что сделал? И думал, что внутри ты страдаешь так же, как и я! Я прошел весь этот путь, чтобы понять… Но в тебе нет даже сожаления…

Мельгор поднялся с колена и выпрямился.

– Сожаление? – он с трудом перевел дух. – Я сделал то, что должен был. Я жалел тебя и твой клан, старался отговорить, но ты не слушал ни меня, ни отца. Мы поступили так, как должны были, иначе стало бы слишком поздно. Я жалею о тебе, как жалеет садовод, отрезая пораженную заразой ветку, чтобы все дерево уцелело. Но если уже взял в руки пилу, сожалению нет места. Кто-то должен был это сделать – рок выпал мне. Моя жалость к тебе рассеялась, когда ты отверг прямой запрет отца. Ты сделал свой выбор.

– Запрет? Запрет на что?! Быть собой?! Добиться большего, чем тебе позволили с рождения? Сделать нас равными с остальными? Мы пытались создать равные условия для всех, чтобы горвиры, аргоры и люди – все были равны. Чтобы не было избранных с магическими способностями, а все имели равные шансы! Неужели в своем сердце ты и правда считаешь это преступлением?

– Тебя никогда не смущало, что по какой-то «случайности» магия оказывается у тех, кто способен разумнее распорядиться ею?

– А кто решает, что разумно, а что нет? – озлобился Красс. – Что отличает тебя от нас, кроме твоей непомерной гордыни и высокомерия?

– Я принимаю мир таким, каков он есть! – резко ответил Мельгор. – А не пытаюсь сломать его сообразно собственной несовершенной природе. Отец предупреждал вас, он наказывал вас, делал все, чтобы вы одумались. Но когда времени уже не осталось, нам пришлось действовать жестко. Еще несколько месяцев – и ваши технологии и ересь уже было бы не остановить, и ты превратил бы весь мир в это, – Мельгор указал пальцем на свой разрушенный город, где люди разбивали каменные сооружения, чтобы добыть драгоценные камни, снимали окровавленные доспехи с трупов аргоров и дрались за них. – Есть хорошая причина, почему глупцы не получили силу.

Красс обвел взглядом людей, копошившихся в городе. Лицо его скривилось в отвращении.

– Все равно, я хочу сам выбирать свою судьбу, а не полагаться на чужую волю, – Красс смотрел на Мельгора исподлобья. – Хочу принимать решения сам и нести ответственность за свои ошибки!

– Ты слышишь себя, Красс?! – Мельгор покачал головой. – У тебя было тридцать два года, чтобы обдумать произошедшее и понять свое невежество. Но ты решил направить все свои силы на то, чтобы укусить наказывающую тебя руку, так и не осознав истинных причин всех своих бед. Твое невежество и твоя гордыня погубили твой клан.

Красс взревел и бросился на Мельгора. Он смог пересилить брата, но в критический момент аргоры пришли на помощь своему королю и оттеснили Красса. Горвиры тоже ввязались в битву и пытались им помешать. Через несколько выпадов Мельгору удалось ранить Красса. Предводитель горвиров упал на камень и выронил молот.

– Новый мир все равно воцарится, со мной или без меня, – прохрипел Красс. – Он будет символом мечты горвиров о справедливости. Все будут равны, не будет ни магии, ни богов.

– Представь сад, где одна кривая и бесплодная яблоня мечтает, чтобы все деревья были не только кривыми и бесплодными, но еще и обязательно яблонями, – вот твой новый мир, – с сожалением в голосе произнес Мельгор.

– Ты так и не понял, брат, что дело не в том, чтобы никто не был лучше меня, а в том, чтобы все могли выбирать свою судьбу сами. Хороший садовод обкопает и удобрит бесплодное дерево в надежде на поздние плоды, а не выкорчует его, раз оно не зацвело одновременно с остальными. И уж если я хочу быть кривой и бесплодной яблоней, то, черт побери, дай мне мое право быть ею!

– С этим я никогда не соглашусь и надеюсь, что отец не позволит твоему миру наступить, – произнес Мельгор, перехватывая поудобнее молот.

– Где был твой отец, когда твой город пал? Почему не заступился за тебя и твой клан? – Красс криво усмехнулся, сжимая окровавленные зубы.

– Мне это неведомо, брат, – спокойно ответил Мельгор. – В этом разница между нами: я задаюсь вопросом «почему я не понял его замысел?», а ты – вопросом «почему он не поступил так, как я ожидал?»… А знаешь… ведь отец тогда не смог убить тебя, он был готов отправить тебя в худшее место, но сохранить надежду, что ты сможешь исправиться. Но этого так и не произошло. Видимо, гордыня – это то самое зло, которое ослепляет настолько, что ты скорее выберешь гнить в темном подземелье по собственной воле, нежели жить счастливо в чужом мире. Надеюсь, твоя душа найдет покой, брат…

Мельгор замахнулся молотом, но за его спиной возникла тень с ножом. Нож впился в лишенную брони спину аргора. Он изогнулся, от боли задрав голову вверх и обнажив горло. Болт, выпущенный тенью с арбалетом, впился в горло короля аргоров. Он захрипел и пошатнулся. Тень генерала юга с разгона пробила копьем грудную клетку Мельгора, и он слетел с края пропасти в черную бездну.

– Не-е-ет! – заревел Красс и бросился на край пропасти.

Красс упал на колени перед обрывом, простирая руки вниз. Горвиры, ввязавшиеся в бой с аргорами у входа в тоннель, потеряли одного из своих. Они сдерживали аргоров, которые пытались вырваться и напасть на Красса. Тени Кэила пришли на помощь горвирам и оттеснили аргоров в тоннель.

– Меня утомила ваша семейная драма, – весело сообщил Кэил. – Ты нужен мне живым и желательно целым.

Красс заревел и побежал в сторону Кэила, схватил его за шкирку и оторвал от земли. Ни одна мышца на лице Кэила не дрогнула.

– Я сказал тебе, что Мельгор мой! – проревел Красс.

– Он бы тебя прикончил, – хохотал Кэил. – Ты же хотел что-то почувствовать. Я вижу тебя насквозь, и ты очень даже расчувствовался!

– Не играй со мной, человек, – горвир сжал кулак и сдавил горло Кэила.

– Ладно. Поставь меня на место, – быстро произнес Кэил.

Горвир оскалился, зарычал, но отпустил его.

– И подбери сопли, – кинул ему Кэил. – Мы пять лет с тобой шли к этой цели, и теперь я не дам словам какого-то сверкающего крота с парой фокусов все испортить.

– Его слова ничего не значат, – прервал его Красс. – Но он должен был погибнуть от моей руки.

– Я сообщаю тебе о том, что твой план не сработал: он тебя почти прикончил! – веселился Кэил. – К тому же они первые нарушили равновесие, эти кроты вылезли из своей норы и помешали тебе его прикончить.

– Все должно было закончиться не так… – тихо произнес Красс.

Он развернулся и ушел к обрыву. Красс сел на краю и свесил ноги в бездну.

– Красс! Красс… Собери себя в кучу, это только начало, у нас еще полно дел! – крикнул ему Кэил.

Он развернулся и ушел во дворец.

– Что будет с выжившими аргорами? – спросил Кэила Анкс, когда тот проходил мимо.

– Кто-то выжил? Мне нет до них дела, – махнул рукой Кэил. – Пусть сам решает, а если нет, то можно скормить их яростным.

Анкса сильно удивила перемена, случившаяся с Кэилом. Он будто стал другим человеком. Неужели сила так опьянила его? Или, может, кто-то другой контролировал тело Кэила? Тира? А вдруг это и была истинная личность Кэила? Анкс не знал. Он подошел и сел рядом с Крассом. Гигант смотрел в пустоту под ногами.

– Я его совсем другим представлял, – тихо произнес Анкс. – Кровавый тиран, безжалостный убийца или вроде того… Но то, что он говорил, не лишено смысла…

– Он всегда умел говорить и не умел слушать, – тихо ответил Красс. – Наши фундаментальные взгляды на мир никогда не были тождественными: я хотел, чтобы все были равны и свободны от изначальных ограничений, а он слышал в этом невежество и заносчивость. После того что он сделал, я ненавидел его и хотел его смерти. Но я никогда не думал, что все закончится именно так, – Красс вытер глаза огромным кулаком. – Он ведь даже не жалел о том, что совершил! Ни раскаяния, ни сожаления, ни даже тени сомнения. Этот фанатик до конца был уверен в праведности отца. И отец… он не явился защищать Мельгора, он бросил его на смерть, а Мельгор до конца защищал отца. Как мог он оставаться таким слепым все эти годы?

– Он мертв, Красс, так или иначе.

– Я тридцать два года представлял себе этот день. Думал о том, что он скажет, что я скажу. И передумал все варианты, но, как водится, на деле все оказалось совсем не так.

– Кэил не прав в том, что он сделал и сказал и, главное, как он это сделал, – поддержал Красса Анкс.

– Мальчишка ощутил силу и власть, стал заносчив, – ответил горвир. – Но он всего лишь наконечник копья, а в бою они обычно хорошо не заканчивают. Но неважно, он приведет меня к цели. Это главное.

– И слова Мельгора, – продолжил Анкс, – не показались мне безумными. Он в чем-то был прав, или по крайней мере мне так показалось.

– Он был прав только в одном: я и правда закончу на груде пепла… – Красс тряхнул косматой головой. – Это неважно. Я должен найти отца. Найти и убить. Я надеялся, что он придет защитить Мельгора, но, похоже, ему нет дела до нас всех. Он ответит за то, что сделал с нами, за то, что стравил нас между собой, и за то, через что мы все прошли.

– Из пепла старого мира появится новый! – постарался воодушевить горвира Анкс.

– Мне нет дела до нового мира, человек, – посмотрел на него Красс. – Я хочу вернуть свой клан. Без моего народа ничего не имеет смысла. И… – он стал сбиваться, – еще несколько дней назад я считал, что это невозможно. А еще четыре года назад я слушал рассказы мальчишки-калеки, который обещал уничтожить богов… Я уже тогда знал, что он не прост… Но я слушал его рассказы, как сказки, а теперь… Он заставляет Темпеста бежать, поджав хвост. Еще и ты со своими фокусами… И я начинаю думать: а на что вы способны на самом деле? Уничтожить богов, стереть этот мир в порошок… А может, вернуть мне мой народ… И эта идея уже не кажется мне такой безумной в свете последних событий…

Анкс сидел рядом с Крассом и смотрел в пропасть под ними. Он прокручивал в памяти события последних дней. Кэил внезапно изменился. Он стал таким далеким и чужим… Что послужило причиной этому? И затем это столкновение Красса и Мельгора… Каждый из них был настолько уверен в собственной правоте, что они готовы были умереть за нее. Даже больше, готовы были убить за нее! Но мнения их были противоположными. Значит ли это, что один из них ошибался? И если ты видишь, что твой враг настолько решителен в своей правде, разве это не сеет в тебе самом достаточно сомнений в твоей правде, чтобы воздержаться от убийства? И есть ли вообще такая правда, ради которой стоит убивать?