Текст книги "Вера"

– По стрелкам на крыше – залп! – рявкнул Харг.

Ромунд бросил щепотку пороха, начиная шептать слова заклятия, как что-то чудовищно мощное огрело его по голове и, подхватив как пушинку, швырнуло в сторону.

В глазах потемнело. Во рту стоял отвратительный вкус. Всё тело саднило. В полуметре от юноши ударился арбалетный болт, вырвав камень из дороги.

В голове крутилось бешеное количество мыслей, но ни одна не была связана с конкретным решением сложившейся ситуации. Перед глазами всё расплывалось, а мышцы отказывались слушаться. Маленькая струйка крови медленно стекла со лба на лицо.

Наконец кто-то подхватил его и потащил в сторону. Это вновь был Данс.

– Потери? – послышался знакомый голос десятника. В руках он вертел обломок посоха.

– Сайдар сгорел заживо, – ответил кто-то. Похоже, Мевелин.

– Бладса зашибло камнем, но живой пока, – крикнул Шип.

Обоих Ромунд знал, но никогда близко не общался…

– Что с ним? – прохрипел над ухом Харг. Видимо, вопрос касался Ромунда.

– Нормально! Шок, – весело ответил Данс.

– Стимп, займёшься Бладсом чуть позже. Подними на ноги бойца! – приказал десятник., отбросив в сторону ненужную деревяшку. – Наших вояк маги врага теснят! Скорей же!

Стимп – водный мастер. Весёлый парень. Иногда с ним выпивали в дружных компаниях.

– Не двигайся, дружище, – сказал Стимп.

Ромунд пробормотал что-то неразборчивое в ответ. В глазах плыло, а живот крутило в угрозах вывернуть наизнанку.

Сначала юноша почувствовал, как приятный холодок пробежал по саднящему телу, а потом его словно облили холодной водой, и он почувствовал себя в несколько раз сильнее и свежее. Тело больше не болело. Хотя бы временно.

– Всё, – сказал водник. – Действие продолжится часа два. Потом жестоко потянет в сон.

– На, хлебни, – Данс сунул Ромунду флягу с настойкой целуфатоса.

Юноша воспользовался возможностью и с удовольствием сделал три больших глотка. Сам он сидел за огромным куском стены. Ближайший к вражескому особняку дом был раскурочен в настоящие руины. Осталось надеяться, что там не было людей.

– Так, проверьте магическую защиту! – приказал Харг.

– Да всё нормально! Времени мало прошло! – крикнул Марти.

Ромунд выглянул из-за камня. Ситуация на поле битвы изменилась. Уничтожив мечников врага, бойцы Отдела, сдвинув щиты, медленно пятились назад под ударами магов и стрелков. В них сборной солянкой летели болты, огненные стрелы и пульсары… Магическая защита солдат Отдела и умелые действия магов из первой группы (в отличие от отряда Харгула там было несколько опытных мастеров земли) кое-как позволяла им не бежать в панике. Дом напротив осаждённого особняка превратился в решето, хотя из его окон время от времени огрызались выжившие арбалетчики Отдела.

– Слушай мою команду! – рявкнул Харгул. – Мы не досягаемы для прямых вражеских атак. Стрелков с крыши уже сняли… Поэтому сейчас двинем вперёд и застанем врага врасплох… Огневики – бейте шарами, воздушники – шлёпните-ка цепными молниями. Всё ясно? Стимп, вылечи Бладса и двигай следом. Ты нам понадобишься! Так, всё, пошли!

Отряд резко поднялся из-за укрытий, и что было сил поспешил к осаждённому дому. Ромунд с трудом держал темп – бежать с железом на ногах крайне сложно. Особенно когда полжизни проводишь за книгами, а не на тренировочном плацу.

Когда маленькая группка магов подбежала к краю стены, Харг сделал пару знаков дому напротив и обстрел сразу приутих. Вокруг лежали трупы убитых защитников. Слева от себя Ромунд заметил уткнувшегося в камень бойца Отдела.

– Ром, Марти, Альма – ударьте цепными с перекатом через плечо, – тихо сказал Харг. Да так тихо, что в общем грохоте его было еле слышно. – Атака по моей команде.

Ромунд встал первым. Сердце грохотало сильнее взрывов. Оставалось надеяться, что прыжок получиться, иначе утыкают его стрелами, как молочного кабанчика на охоте. Он бросил украдкой взор на Альму, чьи волосы в магическом свете казались слегка зеленоватыми. Увидел испуганные глаза и тихонько прошептал:

– Всё будет хорошо…

– Вперёд! – взревел Харг.

Последующее происходило как-то нарочно медленно, словно воздух стал густой тягучей субстанцией. Выглянув из-за стены, Ромунд сильно удивил стоявшего поблизости вражеского мага, чьи глаза расширились от неожиданности. Юноша, не тратя лишнего времени на гляделки, вложил все силы в атаку, и, бросив порошок вперёд, прокричал:

– Матера!

Вперёд рванула материя лилового света, и, прожигая насквозь изумлённого магика, стала разветвляться вперёд, стремясь к темным силуэтам тех или иных врагов.

Вслед за Ромундом ударила Альма, а затем и Марти… В следующий миг в бой вступили огневики и внутри дома запылало багровым пламенем.

Позади раздалось громкое «Ура!», и на помощь отряду Харга рванули воины Отдела.

Меж тем сами маги вели контактный бой внутри помещения, и, надо сказать, это им удавалось неплохо. Похоже, массированная магическая атака уничтожила большую часть защитников, и теперь сбитые с толку выжившие чародеи медленно пятились через разворошённые помещения особняка.

Схватка разворачивалась среди кусков стен, обломков всевозможной мебели и множества трупов, которые в обилии усеяли раскуроченный взрывами пол. Надо сказать, тела порой мешали быстрому передвижению, норовя попасть под ногу. Так не повезло Ромунду, ведшему атаку на ходу и споткнувшемуся о какого-то молодца, утыканного добрым десятком болтов. Пущенная молния скосилась и снесла потолок в дальнем конце помещения…

Но, несмотря на неудобство позиций, бой шёл удачно. Атакуя с двух флангов, группа Харгула теснила противника, не давая ему хоть немного перевести дух.

– Отгоните скотов от выхода! – проревел Харг.

Ромунд, недолго думая, послал в одного из ближайших соперников цепную молнию, но ошибся с расчётом, и вражеский магик отбил атаку, просто уничтожив посланный в него магический поток. Но в следующий миг в него устремилось два огненных шара, и последнее, что вырвалось из его глотки, был душераздирающий вопль…

Повсюду шипели, воспламеняя воздух, огненные шары и стрелы. Среди врагов, к счастью, не оказалось мастеров воздуха, поэтому цепных молний, коварных своей непредсказуемостью, можно было не опасаться… Как, впрочем, и камнепадов и кислотных дождей над головой. Соперниками были только огневики, что упрощало задачу. С грубой магией огня бороться проще – у неё всегда точное направление, хотя нелишне иметь и хорошую подготовку, чтобы создавать крепкие и надёжные магических щиты на пути выжигающей мощи. Благо здесь собрались далеко не самые захудалые ученики Академии.

– Марти, чтоб тебя! Куда лезешь? – зарокотал Данс, отпихивая щуплого мага в сторону. – Сейчас же жахну по тебе!

– Да я… – маг не успел договорить последних слов: воздух вокруг раскалился, и шипящий огненный шар обжёг тому бок. Смертельная плазма чисто случайно пошла по скосу и не разорвала юношу на куски. Марти повалился на спину, захлёбываясь в крике.

– Проклятье! Где Стимп? Нужен лекарь! – рявкнул Данс, уклоняясь от летевшей в него огненной стрелы.

Меж тем вояки Отдела ворвались внутрь и что было мочи рванули к сопротивляющимся врагам, размахивая широкими ратными мечами.

– Да что ж они делают, а? Нам же не прицелиться! – всплеснул руками Шип и лукаво посмотрел на Ромунда. Весь в саже и запёкшейся крови, маг еле стоял на ногах, но азарт схватки гнал его вперёд, открывая резервные силы.

Мечники Отдела под прикрытием огня отряда Харга перешли в ближний бой, и вражеским магам ничего не оставалось, как смело и стойко умирать. Некоторые, понимая своё отчаянное положение, хватали какой-нибудь булыжник, которые в изобилии лежали после повсеместных разрушений, и бросались в отчаянную атаку. Другие махали руками или древками посохов, в надежде хоть чем-то задеть противника… Один раз чародею удалось вывернуться и послать огненную стрелу в воина, но у того лишь вспыхнула ярким зелёным светом магическая защита, бережно наложенная кем-то из искусных мастеров земли. В следующую минуту голова доселе удачливого мага слетела с плеч.

– У меня щиты теряют действие, – крикнул Шип, со вздохом опускаясь на землю.

– У меня тоже, – прислонившись к остатку стены, проговорила Альма.

Бой в это время переместился куда-то на верхние этажи.

– Там без нас справятся. Я думаю, – проговорил Данс, снимая шлем и вытирая пот со лба.

– Как там Марти? – спросил Харг, осматривая поле брани.

– Живой наш Марти, – раздался голос Стимпа. – Зацепило только.

– А Бладс? – пытаясь отдышаться, спросил Мевелин.

– Нормально. Шок остался. Пройдёт.

Ромунд только сейчас почувствовал усталость. Тупая тяжесть налилась в ноги, в плечи, в шею. Проклятые железки потянули к земле, и маг медленно опустился вниз.

– Товарищи бойцы! – крикнул кто-то с улицы.

Все оглянулись в сторону крика, и увидели спешащего к ним рыцаря с пурпурной лентой через плечо. Правда, в магическом свете она казалась чёрной, но это, собственно неважно. Каждый житель Республики знает: человек, облечённый властью, имеет на одежде пурпурный цвет. Различались лишь «фасоны» титулов. Лента означала звание командора (сотника).

– Встать! – рявкнул Харг, сам с трудом поднявшись с пола. Все члены отряда (кроме Марти) последовали его примеру, хотя с внушительной толикой ворчаний и изысканных проклятий. – Служим Республике!

– Служим республике! – вяло отозвались бойцы отряда, когда командор был в двух метрах от них. Все очень устали, и пусть командование делает, что хочет! Плевать…

– Молодцы! – крикнул командор и потряс шлемом, зажатым доселе под мышкой. – Просто превосходно! Вы все будете приставлены к наградам! Можно с уверенностью сказать, что ваш манёвр решил исход всей боевой операции! Я…

Договорить последние слова офицеру было не суждено. Он не успел удивиться, когда огромный тяжёлый болт, пущенный из осадного арбалета, с пронзительным визгом рассёк воздух и вошёл аккурат в его переносицу. Кровь брызнула во все стороны, и безвольное тело отлетело в сторону, перевернувшись в полете.

Ромунд сделал всего одно случайное движение вбок, и другой арбалетный болт, летевший откуда-то с тыла, азартно взвизгнул мимо и вышиб куски камня из поваленной полуколонны чуть дальше.

Юноша упал на живот и повернул голову в сторону предполагаемого врага. А там, примерно метрах в семи, прямо из пола, откинув подпольную крышку люка назад и прикрывшись квадратными щитами, торчало два стрелка с вскинутыми для атаки большими черными арбалетами.

Ромунд успел лишь разок хлопнуть глазами, и про себя вспомнить имён парочки богов, которым хотел вознести молитвы за собственную душу, как раздались щелчки спускаемых затворов и смертельные заряды просвистели над головой. Послышалось два глухих удара и затем звук падения чего-то очень тяжёлого. Но в эту секунду не было времени оглядывать и смотреть, что произошло. Ромунд действовал быстро и чётко, послав цепную молнию в начавших спуск вниз арбалетчиков.

Яркая плазма за долю секунды преодолела расстояние, отделявшее стрелков и мага, и, хищно прошипев, лизнула их спины. Крышка захлопнулась и из подвала донеслись неясные стуки и крики.

Ромунд улыбнулся, но в следующий миг его перекосило от жуткой боли, скрутившей всё тело: он потерял много сил, и теперь вряд ли сможет просто подняться на ноги.

Но этого, собственно, и не требовалось. К люку поспешили Харг, Шип и Альма. Осторожно приподняв крышку, они пустили внутрь пару-тройку файерболов, чьи взрывы сотрясли пол, и затем один за другим маги рванули внутрь. Через несколько минут Харг поднялся, на ходу снимая шлем и судорожно потирая лицо. За ним молниеносно вылетела Альма и поспешила скрыться за ближайшим обломком стены. Через секунду послышались характерные звуки рвоты.

Последним поднялся Шип. В его глазах застыл ужас, а губы что-то неустанно шептали. Когда он прошёл мимо Ромунда, юноша смог разобрать что-то вроде: «Какое зверство…»

– Что там? – не выдержал Ромунд.

Шип оглянулся. Лицо было просто белая маска.

– Ты что, привидение там встретил? – ухмыльнувшись, спросил Стимп.

Шип зло посмотрел на мастера водной стихии и прошипел сквозь зубы:

– Иди! Сам увидишь! Привидения… Тоже мне! Шутник!

Резко развернувшись, он направился в сторону улицы.

Меж тем с верхних этажей вышло несколько бойцов в полных боевых доспехах с двуглавым орлом на груди. Свои. Воины Отдела.

– Что у вас? – небрежно бросил один.

– Враг уничтожен полностью, – в тон ему ответил Харгул.

– Где командор? – крикнул кто-то с лестницы, ведшей на верхние этажи.

– Мёртв наш командор, – прокричал Стимп.

Воины Отдела переглянулись. Гибель командира в такой операции могла случиться только по нелепой случайности. Или по дурацкому просчёту. Хотя в данном случае получился гибрид неблагоприятных факторов.

– Что с заложницами? – спросил тот же боец Отдела…

Харгул сплюнул и указал на люк.

– Там все… Мертвы. Ублюдки порезали всех до единой, – прохрипел он.

Теперь ясно, почему Альму рвёт без остановки, а Шип ходит с лицом мертвеца. Трудно, очень трудно осознать увиденное… особенно когда понимаешь, что на такое зверство способны такие же люди, как ты сам. Хотя, нет. Это, наверное, уже не люди.

– Стимп, как Данс? – крикнул десятник, поправляя одной рукой свернувшийся на бок ремень, а другой стараясь сбить сажу, покрывшую ярко-красную робу (хотя в магическом свете всё кажется единым).

– Мёртв, – отозвался водник.

Поднимавшегося с пола Ромунда такое известие просто парализовало. Так вот, значит, в кого попали два болта. Неужто здоровяк бросился ему на выручку? Ну не может же быть человек так безрассуден!

Юноша поник и потупил взор, согнув плечи. Слишком много сегодня нехорошего случилось. Слишком много.

– Отряд, встать! Мы отправляемся домой. Раненых… раненых положите на потоки. Вложим остатки сил в воздушные держатели. Аменасора’а, если кто забыл, – последнее ученикам шестого курса Академии говорить было излишне. – Всё, уходим. Остальным займётся Отдел! – сказал Харг, покидая руины огромного особняка.

Маги постепенно присоединились к десятнику и медленно поплелись к казармам, еле передвигаясь от усталости. В середине строя прямо в воздухе плавно плыли два тела.

А меж тем солнце только начало поднимать лучи из-за горизонта.

Наступало утро.

* * *

Стоило Ромунду добрести до топчана, после славной помывки в общей ванне, как он упал на нехитрое ложе и с усталости забылся на несколько часов. Но вскоре проснулся, и, повернувшись на спину, упёрся взором в серый потолок.

Что снилось, он не помнил, да и не хотел помнить… Его раздражённое сознание старалось осмыслить всё, что сегодня с ним произошло, и порой казалось, что голова разорвётся от натуги, когда кровь била по вискам, словно обезумевший от работы кузнец.

Вокруг было темно и тихо. По идее, утро уже вступило в свои права, но свет не проникал в помещение: казармы располагались в крепостных стенах города.

Ромунд постарался оглядеться и прорваться взглядом сквозь завесу тьмы, но напрасно: разглядеть что-либо не представлялось возможным… Лишь до ушей долетал мерный звук сонного сопения нескольких людей: в небольшой каморке, где размещался его десяток, все лежали на топчанах в жуткой тесноте… Воздух был тяжёлым и вязким… Душно. Условия, в общем, замечательные!..

И зачем всё это? Зачем служить мнимым идеалам Республики, когда о них начисто забываешь в пылу сражения, и думаешь лишь о том, как бы ещё пожить десяток-другой лет? К чему вообще весь этот бред с любовью к «своей власти»? Ловушка для глупцов, или неизбежный элемент системы управления? Почему он, да и любой из этих нормальных неглупых парней, должны валяться в грязи, умываться кровью и скрипеть пылью и серой на зубах, когда куча разнеженных богачей будет упиваться ласками красавиц? Что? Есть такая обязанность? Почему они должен умирать, а другие жить? Чем же так отличается, допустим, сенаторский сынок, не знающий толком грамоту, но купающийся в золоте, от того же храбреца и настоящего мужчины Данса, сложившего голову в этом бою? Чем?

Сегодняшняя битва показала, как реальность иной раз глупее и в то же время остроумнее, чем кажется и хочет казаться. И как же много красивых слов, кои придуманы для слабоумных дураков, верящих в пёстрые и яркие речи, которыми «поливают», словно джемом, насущную жизнь те, кто правит.

Ромунд потёр руками лицо и с усилием присел на своём лежбище. Голова была словно выкована из стали и непреодолимо тянула вниз, что в конечном итоге и произошло: юноша вновь улёгся на топчан.

В конечном счёте есть и другие в этом мире. Например, та же Эмми. Смешная и наивная девчушка. Приятная, милая душа. А ведь и ей хочется очень многого, как и самому Ромунду, и, быть может, даже больше. Почему же он отказывает ей в праве на жизнь, жалея себя? «Ну кто-то же должен», – так говорил ему отец. Да, кто-то должен. И это круг, замкнутый круг, где каждому предначертан путь не судьбой, а обстоятельствами. И правда, ведь крестьянам не всегда улыбается гнуть спину над землёй, но их труд преподносит пищу на стол сотен семей. Тем же строителям да каменотёсам до конца жизни строить дома, укрепления и пить с горя огненное пойло… Правда, всегда есть выход. Но выход этот – в изгнании, в бегстве от правил и обязанностей. Прогулка над пропастью, где каждый шаг может ввергнуть в бездну. Борьба с судьбой, где победитель может быть только один.

– Только один… – прошептал Ромунд, массируя виски.

– Чего не спишь? – послышался голос Харгула.

Ромунд вздрогнул. Кажется, он произнёс последние слова вслух.

– Болит голова, не уснуть, – ответил он.

– Ааа… У меня та же история, – проговорил десятник и тихо кашлянул. – Надо бы Стимпа на этот счёт промурыжить.

В помещении вновь стало тихо. Только слышались дыхания отдыхавших бойцов.

– Харг, нас вновь куда-нибудь отправят? – вдруг спросил Ромунд.

– Не кричи, дай ребятам поспать, – зашипел Харгул. – Отправят обязательно, только у нас ещё несколько часов законного сна, и до конца этого срока мне наплевать. А теперь, если не возражаешь, я попытаюсь заснуть хотя бы ненадолго.

Десятник умолк, и через некоторое время его дыхание выровнялось и стало очень тихим.

Ромунд же уставился в темноту, блуждая сознанием в беспорядочном потоке мыслей, и не заметил, как снова провалился в сон.

– Встать! Кому сказал – встать! – громыхал голос Харгула по ушам.

Ромунд еле разодрал глаза, а перед ним уже кто-то бегал, кричал. Задевал его и топтал ноги. Ребята, видно, сами слегка заспались.

– Да что за увальни! Встать! – не унимался десятник и приложился слегка по бедру Ромунда.

– Да не лягайся ты! – рявкнул юноша.

– Закрой рот и поднимайся! У вас пять минут, чтобы встать, одеться и умыться! Делайте всё резко, быстро и точно! – проорал Харгул и вышел.

Ромунд, собирая все возможные силы, поднялся с тёплого топчана, и тут же получил тычок в плечо от проходившего мимо Мевелина. Тот хмуро посмотрел на Ромунда, и, прищурив глаз, проговорил:

– Осторожнее…

– Это я бы хотел попросить об этом, – удостоив мага взаимно недружелюбным взглядом, юноша полез в торбу рядом с топчаном.

Мевелин пробурчал что-то под нос и ушёл прочь.

Меж тем Ромунд еле отыскал в тусклом свете свою большую тряпку, используемую в качестве полотенца, и, еле передвигаясь на ногах, последовал в ванну.

Всё тело было словно утыкано иглами, приносившими боль. Ношение тяжёлого железа дало о себе знать – почти каждая мышца выказывала недовольство. Иногда от такого спасает тёплая вода. Которой, скорее всего, нет – из ванны доносится жуткая ругань и шипение недовольных бойцов.

Пройдя по небольшому освещённому двумя факелами коридору несколько метров, Ромунд свернул в арочный проход и оказался в большом просторном помещении, выложенном жёлтой плиткой с огромным резервуаром, наполненным водой – общая ванна. Здесь вместе моются вояки от первого корпуса бараков. Сегодня там никто не мылся. Вокруг ванны собралась целая толпа народа и все вместе улюлюкали, кричали и смотрели на что-то происходящее в воде.

Ромунд еле пробился через толпу, стараясь не задеть кого-нибудь ненароком, а то разборок не избежать. Выйдя ближе к резервуару, увидел, как над бассейном зависло два человека, которые корчились и извивались, стараясь удержать посередине ярко-голубой шарик. Кстати, одним из борющихся был Шип.

– Что происходит? – поинтересовался Ромунд у беловолосого парня, стоявшего неподалёку.

– А что, не видно? Схватка у них! – ответил тот, не отрываясь от зрелища.

– А, ну ясно…

– Дурак-служащий, забыл воду нагреть и она теперь ледяная, ужас! – вдруг продолжил парень и поёжился. – А эти двое… вот тот шарик пытаются швырнуть в друг друга и сбить в воду. Поспорили, кто сильнее, – улыбнулся беловолосый.

Ромунд хмыкнул и посмотрел в сторону сражающихся. Пока никому взять верх не удавалось. Полуобнажённые, в одних трусах, они шипели и кривились от натуги: каждый старался сдержать напор силы своего визави. Ромунд чувствовал лёгкое покалывание по коже: рядом бушевали открытые каналы Вечного Эфира. Что ж, мысленно Ромунд болел за бойца своего десятка.

Тем временем Шип издал яростный рык и что было мочи приложил свою силу к эфирному шарику. Его противник оскалился, зарычал от боли, на его теле вздулись вены, но через миг шарик сорвался с места и угодил ему в грудь. Поверженный маг завопил и камнем упал в холодную воду. Вынырнув, человек обложил всё вокруг первоклассной руганью и противным воем. Шип, зависший над ним, упёрся в бока и весело хохотал, подначивая плывшего к борту резервуара мага. Он был чрезвычайно доволен собой.

– Ну что, Голубой, силен, да? – издевался Шип. – Тоже мне! Кафедра Небесной Магии! Одно слово – Голубой! – последнее слово он произнёс, чеканя каждую букву.

– Мы ещё поквитаемся! – рявкнул поверженный, вылезая из бассейна и трясясь от холода. – Дорогу! – крикнул он, продираясь сквозь толпу.

Кафедра Небесной Магии – самая престижная и самая могущественная кафедра во всей Фебовской Академии. Попасть туда означало обеспечить себя всем необходимым до конца жизни. На этой Кафедре детально изучается магия Высших порядков, и магистры, оканчивающие Небесную, ценятся во всём мире, и на них никогда не падает спрос… по крайней мере, так было раньше. Сейчас, конечно, кафедра стала переполняться блаженными детьми богатых мира сего, и качество специалистов сильно упало. Как раз из-за этого в народе Небесная и получила обидное прозвище Голубой. Впрочем, ещё не всё так плохо, поэтому поступление на кафедру является крайне сложной задачей. Ромунд так и не смог в своё время добиться успеха, из-за чего, в общем, и пришлось идти на договор с Академией, чтобы учиться дальше. Теперь вот и лямку военную тянуть…

– Что за шум? – послышался крик из дверного проёма. – Ах вы, скоты! Всех под трибунал! Всех до единого, если через три секунды не залезете в воду и через пять секунд не вылезете из неё! Живо!

Все засуетились, но, подойдя к воде и вспомнив упавшего в воду мага, замялись в нерешительности. Ромунд судорожно сглотнул. Перспектива оказаться в ледяной воде отнюдь не радовала.

– Что стоите? А? А ну, резко, а то сейчас!..

Дальше ничего особенно объяснять не пришлось. Раздался резкий хлопок, и все, как один, солдаты первого корпуса бараков полетели кубарем вперёд. Арастарахаш — волна силы. Самое грубое заклятье, которое трудно сдержать без хорошей подготовки. Когда-то его использовали для разрушения стен. Конечно, сейчас удар был не такой силы, но продрогшие солдаты столь подлого толчка не ожидали.

После падения Ромунду запомнилась только наичернейшая ругань. Смешно, но все ругательства симфонией лились именно из его уст.

* * *

– Значит, это не слухи? Я не ошибся? – ошарашенно пробормотал Шип, почёсывая бок. После недавней «помывки» он неустанно жаловался на зуд во всём теле.

– Правда, правда… – пробурчал Харгул, грустно уставившись в пол. Его длинные волосы, которые он, кстати, носил единственный на всём высшем курсе Академии, рассыпались по плечам.

– Проклятье! – рявкнул Марти, лёжа на топчане и закинув ногу на ногу. – Ну что за глупость? Я не понимаю…

– А что здесь непонятного? – усмехнулся Стимп. – Мясорубке нужно мясо!

Ромунд сидел по правую руку от Харгула, и что было сил тёр небритый подбородок. Буквально несколько минут назад десятник принёс весть, что отряд прикреплён к Первой Центурии Четвёртого Полка Тринадцатого Легиона. Согласно недавно принятой резолюции Сената, указанному боевому соединению надлежало вместе с прибывающими силами Сюреала начать боевые действия против варваров Одера-Табу. Главной целью похода являлся Кандур. Принимая во внимание славу Восточных Земель, был смысл призадуматься о написании прощального письма.

– Восток… – вдруг громко произнёс Мевелин, скрывающийся в полумраке дальнего угла. – Земля легенд и загадок. Сказочных мифов и пробирающих до костей историй. Там земли варваров. А точнее, тех, кто просто потерял рассудок. Там своя жизнь, свои проблемы. Там проклятые горы Полумесяца, наконец! Горы, очертившие предел территории, где есть жизнь. Какого… мы там забыли?

Горы Полумесяца… Дурная слава ходит о них. Все экспедиции, снаряжённые для исследований этих хребтов и близлежащих полумесячных земель, пропали без вести.

Но эти загадочные вершины не единственная проблема.

– Говорят, – подала голос Альма, примостившаяся прямо на полу, – варвары зашли в своём безумии слишком далеко, призвав в наш мир тварей похлеще демонов, явившихся до Войны Сил. Также ходят слухи, что в некоторых местах Востока есть так называемые Воронки.

– Что за чушь! Воронки! – хмыкнул Шип, но словил на себе резкий и неприветливый взгляд Харгула, и затих.

– Это неизученные и крайне загадочные аномалии, а быть может, и нереальности, – Альма вздрогнула. – Что они такое, и какова их природа, никто не знает. Все исследователи благополучно погибли, пытаясь разузнать хоть что-нибудь. Однако есть предположение, – Альма сделала небольшую паузу, – что эти воронки несут в себе заряд, способный соединять нити сущего, и того, что мы так любим называть сознанием. Причём сознанием того, кто в эту воронку попадает.

– Бред какой-то, – вновь не сдержался Шип.

В комнате наступила тишина. Последние известия были невероятны и столь же устрашающи своей возможностью.

Ромунду неожиданно вспомнились все его вечера и ночи, просиживаемые в библиотеке в тщетных попытках разгадать самые непонятные и странные вещи, происходившие в известной Ойкумене. О Востоке он много прочёл, и мог многое рассказать, если требовала ситуация. Те земли и правда были полны всевозможной животной дряни, так и жаждущей закусить человечиной, однако существ из плоти и крови можно убить… Что касаемо остальных феноменов, описываемых различными учёными, то в них никакой уверенности не было. Хотя не принимать их в расчёт тоже нельзя.

– Ромунд, а ты чего молчишь? – кивнул в его сторону Шип. – Может, и ты нам байку какую-нибудь расскажешь? На ночь, так сказать… А?

– Да помолчи ты, Шип! – рявкнул Марти. – Ты будто такой умный!

– Да, умный! – встрепенулся тот, и, поднявшись на ноги, постучал ладонью по груди. – В отличие от вас, дурней, я верю своим глазам, а не дряни, что бродит средь глуповатого народца.

– Под слухами всегда есть основания, – философски заметила Альма.

– Ага, большая доза хмельного! – хмыкнул Шип, но его глупую шутку никто не оценил, и он со злостью упал на топчан, отвернувшись ото всех.

– Вы ж знаете, – вдруг медленно проговорил Ромунд, – откуда пошло название Одера-Табу?

Половина покачала головой. Другие промолчали.

– Прости, Ром, но очень редкие гении, вроде тебя, интересовались историей на первом курсе, – усмехнулся Марти. – Но, в свете последних событий, я не прочь просветиться.

– Одера – это такое местечко близ гор Полумесяца, что-то вроде небольшого разрушенного храма. Насколько известно, святилище создано не руками человеческими, и уж тем более не дикими племенами, которые мы более-менее изучили, и можем точно утверждать, что такое строительство им точно не под силу. В общем, храм построен неизвестно кем и для чего, но не в этом главная соль. Интересно то, что внутри сего строения есть туннель, тянущийся вниз. Куда он ведёт, опять же неизвестно, но главное, что некоторые группы людей… эм, на заре пришествия в этот мир, по своей собственной глупости стали спускаться туда. Собственно, более ничего не известно, кроме того, что все, кто оттуда вернулся, пришли совершенно иными.

– Ну и что здесь нам нужного? – фыркнул Шип, посчитавший недостойным повернуться к Ромунду.

– А то, что пришедшие из подземелий Одеры получили и, скорее всего, даже сейчас обладают такими возможностями, какие не снились высшим магистрам современности! – последние слова Ромунд нарочно выделили усилением.

– Бла, бла, бла! – прозвучало со стороны двери.

Все резко обернулись и увидели облачённого в полный боевой доспех воина с пурпурной лентой, натянутой по диагонали через грудь.

– Отряд, встать! – скомандовал Харгул, вытягиваясь по струнке. Остальные последовали его примеру.

– Служим Республике! – рявкнули все в один голос.

– М-да… – пробурчал командор и облокотился на стену. – Вам бы сказки детям в яслях читать. Особенно тебе, юноша, – офицер указал на Ромунда пальцем и прищурился. – Десятник, какого чёрта вы позволяете подобным субъектам разводить брожение в рядах ваших бойцов? Вы разве не знаете пункт восьмой сорок первой статьи Устава Доблести прямо указывающий наказывать паникёров и потенциальных дезертиров?

– Я не… – задохнулся от накатившей обиды Ромунд.

– Молчать, солдат! А то сейчас отправишься чистить отхожие места! – рявкнул командор, и Ромунд захлопнул открывшийся рот.

– Господин командор, прошу прощения, – промямлил Харгул. – Мы находимся в действующих войсках не более четырёх дней, и ещё…

– Для воина нет времени. Либо ты им родился, либо ты им умер. Впрочем я отвлёкся, – проговорил сотник, и слегка замялся, понимая, что последнее он сказал не к месту. – Однако чёрт с вами! Я здесь, чтобы представиться и дать краткий брифинг. Итак, меня зовут Лерой фон Дарт, я командующий вашим Полком. До выступления осталось три дня, пока не подтянуться все силы Сюреала, а их не менее шести или даже семи тысяч мечей. А ведь ещё и маги! М-да, – сотник кашлянул и продолжил: – Вашей задачей на ближайшие три дня будет подготовка припасов, а также посещение нескольких занятий по тактике штурма и осады. Все необходимые магические порошки, мантры, а также оружие и доспехи, вы получите в последний день перед выступлением. Всё ясно?

– Господин командор, – вдруг подал голос Мевелин. – Я, будучи студентом Академии, прочитал много заметок, оставленных ветеранами войн с варварами. Как мне известно, ни одна компания не увенчалась успехом. В лучшем случае, наши войска пришли ни с чем. В худшем – не вернулись вовсе. Прежде чем меня отправят на смерть, я бы хотел узнать: придумал ли наш вечно гениальный штаб что-нибудь получше, чем прорыв вглубь территории, в надежде навязать врагу генеральное сражение?