Текст книги "Взгляд льва. Как развить системное мышление"

Итоги главы

Года четыре назад я отказался от мяса. Без причин, просто решил больше не есть мясо и все. Никаких особых улучшений состояния здоровья я не заметил, но вот то, что любой перекус превратился в проблему – это точно.

Особенно проблема отсутствия «немясных» обедов ощущалась в самолетах и поездах. В одно время я вынужден был каждую неделю совершать длительные поездки на поездах, а кормили там исключительно мясными блюдами. И каждый раз, когда милая проводница предлагала мне на выбор курицу или свинину, я отвечал ей, что это выбор без выбора. Что давно бы уже пора завести вегетарианское меню. Что весь мир уже так живет, а мы – как всегда. Что это возмутительно и не соответствует высокому уровню РЖД. И так далее и тому подобное. Моя тирада недовольного пассажира длилась обычно минут пять, после чего проводница уходила обескураженная, но задумчивая. Этого-то мне и надо было! Чтобы задумалась.

Чтобы сообщила туда, наверх, что пассажиры недовольны отсутствием вегетарианского блюда в меню. Особенно один, некий Киселев, который чуть ли не скандал каждый раз устраивает по этому поводу.

Пусть капнет на мозги их главному. Одна капнет, другая, третья. А потом наберется критическая масса, и скажет этот главный: «А-а-а-а, и черт с ними», и подмахнет приказ о внесении вегетарианского блюда в меню для пассажиров. Шансов, конечно, мало, но я искренне верил, что мне, а также многим другим обиженным вегетарианцам все же удастся сдвинуть с места эту махину под названием РЖД.

И вот в один прекрасный день я услышал заветное: «Что вы выбираете: свинина, курица или… вегетарианское?» Значит, сработало! Накопилась критическая масса. Смог один маленький человек оказать влияние на огромную махину. Малюсенькое такое влияние, но и оно внесло свой вклад в решение руководства о разнообразии меню. В этом есть и моя заслуга. И я очень горд этим. Есть взаимозависимость между элементами в сложных системах!

Глава 6. Прерывистость равновесия

Все пройдет. Пройдет и это.

Надпись на кольце царя Соломона

Для начала анекдот. Много лет назад Иосиф Кобзон рассказал его в интервью на радиостанции «Эхо Москвы». Этот анекдот-притча поразил меня своей глубиной и мудростью.

Итак, Абрам приходит к раввину:

– Ребе, помоги, все плохо: машину разбил, квартиру ограбили, с работы уволили, денег нет – весь в долгах, жена к любовнику уходит, дети от рук отбились, теща орет, здоровья нет, друзья отвернулись… ну и т. д.

Раввин:

– Все понятно, Абрам. Мой тебе совет – возьми лист бумаги, напиши на нем: «Так будет не всегда» и повесь эту табличку над дверью в спальне.

Через год приходит Абрам в синагогу:

– Ребе, спасибо! Табличка помогла: устроился на новую работу, повысили в должности, денег немерено, еще и должны, жена вернулась – дома меня любит, форшмак готовит, дети в колледже на отлично учатся, тещу на виллу в Грецию отправил, две квартиры купил, три машины, куча новых друзей, хожу в спортзал, в бассейн, в сауну, мой личный врач говорит – здоров как бык!

– Вот и чудесно, Абрам. Возвращайся домой, но… ТАБЛИЧКУ НЕ СНИМАЙ.

Не снимайте табличку!

Этот анекдот не просто смешная история, он имеет глубочайший философский смысл. Временное, случайное стечение обстоятельств нельзя путать с нормальным ходом вещей. Действительно, если внимательно присмотреться, можно заметить, что принцип «так будет не всегда» лежит в основе мироздания. Большинство важных, поворотных, а иногда и катастрофических событий происходит в нашей жизни после длительного периода затишья. Это то самое затишье перед бурей. Мы расслабляемся, пребывая в плену у иллюзии, что так будет продолжаться вечно. Но, увы, длительный период равновесия сменяется резким взрывом активности или, как говорят системщики, фазовым переходом. Иногда этот переход идет нам на пользу. В этом случае часто говорят, что количество наконец-то перешло в качество. А иногда фазовый переход серьезно осложняет нашу жизнь, вплоть до ее полного уничтожения. Это тот самый пресловутый черный лебедь, о котором нам рассказывает Нассим Талеб, – редкое, маловероятное событие, которое оказывает на нашу жизнь сильнейшее, часто фатальное влияние. Историей движут не ординарные события, она сплошь и рядом состоит из черных лебедей.

Многие воспринимают жизнь как равномерное прямолинейное движение вперед из точки А (рождение) в точку Z (смерть). Но это представление ошибочно. Наша жизнь скорее похожа на переход через горный хребет – длительные периоды восхождения сменяются короткими, но полными событий спусками. Время здесь движется неравномерно, оно нелинейно. Иногда в одно короткое мгновение умещается событие, которое накладывает отпечаток на всю оставшуюся жизнь. Если размышлять в духе предыдущей метафоры, то это мгновение есть не что иное, как расщелина, в которую мы падаем на нашем жизненном пути. Длится это падение секунду, а расплачиваться за него приходится очень дорого – иногда годами жизни, а иногда и ею целиком.

Именно таким образом эволюционируют (РЕволюционируют?) сложные самоорганизующиеся системы. Длительный период равновесия, стабильности, предсказуемости, если угодно, сменяется коротким взлетом или падением (фазовым переходом). Так развивается все живое, так проходят торги на финансовых рынках, так живет каждый из нас. Типичный график, отражающий прерывистость равновесия, представлен на рисунке.

Длительный период равновесия сменяется фазовым переходом. Так было и так будет в сложных самоорганизующихся системах

По горизонтальной шкале отложено время. По вертикальной шкале представлена некоторая характеристика, показатель Х. Под этим Х может пониматься все, что угодно – размер кошелька, уровень удовлетворенности жизнью, сейсмическая активность, температура воздуха, количество видов живых организмов и т. д. и т. п.

Как видно на рисунке, в течение большей части времени система пребывает в равновесном состоянии, не предвещающем ничего опасного или особо хорошего, но главное – неожиданного. Однако с течением времени система естественным образом (ключевое слово здесь – естественным, то есть без участия внешнего регулирования, это важно, и мы к этому еще обязательно вернемся) дрейфует к некоторой критической точке, где и происходит фазовый переход – резкие изменения ключевых количественных и качественных показателей (на нашем рисунке – показателя Х). В точке фазового перехода сложная система самоорганизуется. Это значит, что в ней меняется все – от количества элементов до свойств самой системы.

Можно привести массу примеров резкой смены равновесного состояния из самых разных областей. Вот, например, какую роль прерывистость равновесия играет в эволюции всего живого на планете Земля.

Пермский геологический период – весьма яркий пример длительного состояния равновесия, которое закончилось фактически катастрофой. Он длился около 47 миллионов лет. В этот геологический период доминантами биосферы становятся позвоночные, их доля достигает 82 % всего живого. В морях безусловное господство завоевывают костные рыбы. Жизнь проникает повсеместно, в том числе и в засушливые пустыни.

Бурному распространению жизни в пермский геологический период способствовал относительно мягкий, правда, со всевозрастающей засушливостью климат, который по своим основным характеристикам был похож на современный. Казалось бы, живите и размножайтесь, чего еще надо? Однако миллионы лет активной жизни завершились… беспрецедентным массовым вымиранием почти всего живого на нашей планете. И если период жизни (равновесное состояние) длился целых 47 миллионов лет, то фаза почти полного вымирания заняла каких-то жалких 60 тысяч лет. Катастрофа была действительно фатальна – погибло 70 % всех наземных видов и 96 % водных! Вот так резкая смена равновесия (в данном случае – биологического) приводит к фатальным последствиям.

Примерно такая же печальная история произошла и с динозаврами, которые господствовали на нашей планете на протяжении аж 160 миллионов лет. Длительный период относительно стабильного развития (как качественного – появление новых видов, так и количественного – рост их численности и полное доминирование над всеми другими животными) закончился, как вы уже знаете, их массовым вымиранием за короткий период времени. Здесь я специально не буду обсуждать наиболее распространенную гипотезу, объясняющую причину вымирания динозавров катастрофическим столкновением с Землей крупного астероида. Оставим рассмотрение этого вопроса для следующей главы. А пока рассмотрим примеры резкой смены равновесия из других, более близких нам областей.

Проследим, как изменялась численность населения Земли с начала новой эры. В течение первых восемнадцать столетий новой эры численность населения была относительно стабильна, увеличившись лишь в четыре раза (с 230 миллионов до 950 миллионов человек). Однако, как видно на рисунке, примерно с 1800 года количество живущих на планете людей начинает стремительно увеличиваться и претерпевает просто взрывной рост начиная с 1900 года. Таким образом, прирост всего лишь за 200 лет составил примерно 700 %. Рисунок ярко демонстрирует масштабы прерывистости равновесия.

Взрывообразный рост численности населения планеты в течение последних 200 лет

Представьте, что на дворе середина XVIII века и вы какой-нибудь ученый при французском или испанском дворе. Король просит вас спрогнозировать численность населения в мире на ближайшие 250 лет. Глядя на график, представляющий из себя почти прямую линию, вы совершенно справедливо приходите к выводу, что эту линию стоит продлить и дальше по оси времени. Если за 18 веков численность населения почти не изменилась, разве сможет она за 250 лет вырасти в семь раз? Нет, конечно. Разве могло вам прийти в голову, что в 1920-х годах не склонный к порядку на рабочем месте британский бактериолог Александр Флеминг устроит в своей лаборатории такой бардак, что на одной из чашек Петри вырастут плесневые грибы? Именно так, совершенно случайно, был открыт пенициллин, которому миллионы людей обязаны жизнью и который привел к резкому росту численности населения Земли. Разве вы как придворный ученый могли спрогнозировать это событие? Нет, конечно. Более того, предложи вы вашему королю график, представленный на рисунке, вам бы отрубили голову за некомпетентность.

Аналогично взрывным образом выросла и средняя продолжительность жизни – массовое внедрение антибиотиков в начале XX века всего лишь за сто лет привело к увеличению данного показателя с 40 до 70 лет. А вот предыдущее удвоение средней продолжительности жизни заняло намного больший срок – более 2,5 миллиона лет. Впечатляет, не правда ли?

Взрывы равновесия можно зафиксировать и в других характеристиках эволюции человека как вида, например в распространении искусства.

Первые человекообразные обезьяны появились в Африке примерно 25 миллионов лет назад. Через 16–17 миллионов лет, когда водораздел между Африкой и Евразией достиг своего минимума и материки Евразия и Африка столкнулись, наши предки стали активно перебираться на юг Европы и в Азию. Как это было обнаружено? По останкам. Где-то нашли зуб, где-то кусочек черепа, где-то берцовую кость и т. д. Благодаря этим находкам археологи проследили путь наших предков из теплой Африки в новые земли. Чем ближе к нашему времени, тем больше было находок. От наших предков, живших в последние сто тысяч лет, остались целые скелеты, а не просто отдельные зубы. По всему миру была найдена масса костровищ, стоянок, могил и пр. Таким образом, ученые сегодня имеют достаточно детальные представления об образе жизни наших далеких предков. В частности, о том, что они не тратили время на творчество – об этом говорит отсутствие сколько-нибудь значащих находок предметов искусства. Ну, оно и понятно – главной задачей в те далекие времена была задача выживания.

Так продолжалось в течение большей части тех 25 миллионов лет, что существует наш вид. Однако около 40 тысяч лет назад произошел настоящий культурный взрыв, когда искусство стало появляться повсеместно и резко увеличилось его разнообразие (рисунки, поделки, украшения, безделушки и пр.). Целых 25 миллионов лет культурного равновесия и всего лишь 40 тысяч лет активного культурного развития!

Бурное развитие человеческой деятельности, однако, вовсе не лучшим образом сказалось на экосистеме. Чем выше человек взбирался по иерархической лестнице, тем сильнее страдали от этого окружающие его виды. Ниже вы видите график, характеризующий интенсивность вымирания видов животных.

Вот так мы убиваем все живое вокруг себя. Особенно активно – с начала XX века

До начала XX века темпы вымирания были незначительны. Но примерно с 1900 года длительный период равновесия сменился резким фазовым переходом, и темпы вымирания начали расти по экспоненте. В середине XX века количество исчезнувших видов было около 5000, а в 2010 году – почти 40 000!

Но не только длительно эволюционирующие системы человеческого вида или геологических периодов удивляют нас своими фазовыми переходами и взрывным характером нарушения равновесия. Изменения в экономике в целом и на финансовых рынках в частности происходят в соответствии с тем же самым законом. В этом несложно убедиться, посмотрев на график изменений российского ВВП с 2003 по 2015 год.

Взрывы равновесия наблюдаются и в экономических системах

Здесь мы также можем наблюдать длительный (6 лет) период стабильности. ВВП ежегодно прибавлял от 5,2 до 8,5 % по сравнению с предыдущим годом. Экономический рост сопровождался и ростом богатства населения – зарплаты и другие виды доходов росли, безработица была на стабильно низком уровне, мы уверенно смотрели в будущее и… набирали кредиты. Все больше и больше кредитов, ошибочно полагая, что «так будет всегда».

Сегодня некоторые экономисты называют этот период стабильности и процветания «тучные нулевые». Однако прилагательное «тучные» не совсем уместно в данном случае – весь накопленный жирок мы проели буквально за один год (2009), когда российский ВВП рухнул почти на 8 %. Кстати, по глубине провала мы оказались в лидерах среди всех развитых и развивающихся стран! Можно представить, какая волна индивидуальных и корпоративных банкротств прокатилась по стране в этот год. А через шесть лет ситуация повторилась, и опять многие оказались не готовы к потрясениям, ошибочно полагая, что посткризисный рост продлится вечно.

Точно такие же механизмы работают и на финансовых рынках, независимо от исторических обстоятельств и конкретной страны.

Перед вами динамика изменения фондового индекса Доу-Джонса за период с 1915 по 1942 год.

Взрывы равновесия – частое явление на финансовых рынках

Обратите внимание: с 1915 года и где-то до середины «ревущих двадцатых» котировки американских акций были относительно стабильны и колебались в достаточно узком диапазоне. Во второй половине двадцатых годов стабильности пришел конец, но не печальный, а счастливый. Цены на акции взлетели более чем в два раза! Об этом периоде написано множество художественных книг (в том числе и «Великий Гэтсби»), снято много фильмов. «Ревущие двадцатые» породили целую плеяду нуворишей, всего лишь за несколько лет сколотивших целые состояния за счет доходов от финансовых спекуляций (причем зачастую незаконных).

И игроки на бирже, и кабинетные ученые, и даже представители регулирующих органов поверили, что теперь «так будет всегда». Сняли таблички из своих спален и выбросили их на свалку.

Как оказалось, совершенно напрасно. Эра всеобщего благоденствия закончилась почти мгновенно. Можно даже назвать точный день (всего лишь один день!) – 24 октября 1929 года, вошедший в историю под названием «черный вторник».

Акции упали более чем в семь раз, а американский ВВП в течение нескольких последующих лет сократился в два раза.

И это лишний раз напоминает нам – не выбрасывайте таблички!

Особенно интересна и поучительна печальная история одного из самых ярких экономистов XX века Ирвинга Фишера.

Он был не только хорошим экономистом, но и удачливым бизнесменом. Кроме того, свои экономические теории он апробировал на практике, активно спекулируя на фондовой бирже. При этом он был неисправимым оптимистом, то есть только покупал акции, играя на повышение. В октябре 1929 года он произнес свою знаменитую фразу: «Цены на акции достигли перманентно высокого уровня». Сегодня эта фраза входит в топ-10 самых неудачных экономических прогнозов.

Какое невероятное невезение – биржевой крах, переросший впоследствии в Великую американскую депрессию, начался уже на следующей неделе после того, как Фишер произнес свой знаменитый прогноз. То есть фактически один из самых талантливых экономистов призывал покупать акции в тот день, когда их надо было продавать!

Ирвинг Фишер (1867–1947), американский экономист, не верил в возможность биржевого краха и экономического кризиса 1929 года до самого их наступления

В результате биржевого обвала Ирвинг Фишер потерял все свое состояние. А в придачу и репутацию экономиста (правда, временно, впоследствии ученые оценили его вклад в экономическую теорию).

Столь сильное потрясение не могло не сказаться на личности уважаемого профессора. Из ярого оптимиста он превратился в законченного пессимиста. И, как это часто бывает, еще долгое время «готовился к прошедшей войне» – строил и до последнего верил в свои пессимистичные прогнозы, даже несмотря на посткризисный экономический рост. Печальная, но очень типичная история.

Итак, мы видим, что прерывистость равновесия – это универсальный закон эволюции сложных самоорганизующихся систем. Длительный период равновесия ассоциируется у нас со стабильностью и предсказуемостью. Но на самом деле сложные самоорганизующиеся системы никогда не пребывают в равновесном состоянии. Да-да, здесь нет опечатки. Как мы говорили ранее, у физиков даже есть специальный термин для обозначения длительного периода равновесия и предсказуемости в таких системах – «метастабильность».

Итоги главы

Равновесное состояние, успокаивающее и убаюкивающее, нередко оказывается метастабильным. Это означает, что взрыв, революция, крах или взлет могут произойти в любой момент. В любую секунду буквально. Это универсальный закон развития сложных самоорганизующихся систем.

Но закон этот справедлив тогда и только тогда, когда система достигла критического состояния. До этой точки, то есть до точки бифуркации, система упорно сопротивляется любым внешним воздействиям. До точки бифуркации можно использовать традиционные методы прогнозирования, анализа и принятия решений. Они весьма эффективны. Но после прохождения точки бифуркации они перестают работать, их можно выбросить на свалку.

Наша жизнь – это сложная самоорганизующаяся система. И взрывы равновесия в ней происходят с завидным постоянством. Мы не можем полностью застраховать себя от провалов, далеко не все зависит только от нас. Что мы можем сделать, так это повлиять на шансы: минимизировать вероятность провалов и повысить шансы взлетов. Или, другими словами, мы можем довести систему до критического состояния. Об этом следующая глава.

Глава 7. Принцип системного мышления: найди главное

Урок от Ван Дамма

Будучи подростком, я был просто очарован американскими боевиками. Представьте, какими глазами мы с товарищами смотрели на Шварценеггера и Сталлоне в далеком 1990 году!

Особенно мне нравились фильмы с красавчиком Ван Даммом, где он один боролся с десятками злодеев. Вначале герой, конечно же, всегда проигрывал. Но потом, усвоив уроки поражения, он усиленно тренировался, брал реванш и в итоге побеждал. Побеждал красиво и легко. Это-то мне и нравилось! Вдоволь потренировавшись, Ван Дамм приобретал такое огромное превосходство над противниками, что побеждал их играючи.

Получается, думал я, если долго и упорно тренироваться, то можно победить с десяток-другой отъявленных негодяев, которые еще сравнительно недавно были сильнее, чем ты. Значит, залог успеха в тренировках. Никакого чуда, никакого призвания, никакой генетики, только усиленные тренировки. А раз так, раз успех зависит только от тренировок, то любой может оказаться на месте Ван Дамма! Любой, кто тренируется достаточно интенсивно.

Эти мысли не оставляли меня и во время занятий карате, на которые я записался при первой же возможности. Я тренировался как дьявол, воплощая свои идеи в жизнь. Никогда не пропускал занятия, внимательно слушал и выполнял все, что говорил тренер. А еще я всегда перевыполнял его требования, делал чуть больше, чем было необходимо. Вместо 20 отжиманий я делал 22. Если надо было 10 раз ударить в грушу, я бил 11. Я начинал разминку минут за 5–10 до тренировки, а после создавал себе дополнительную нагрузку, добираясь до дома восемь кварталов быстрым бегом с тяжелой спортивной сумкой за спиной.

Зачем я все это делал? Я искренне верил, что, когда настанет момент истины и придет мой черед столкнуться с негодяем, победит тот, кто лучше подготовлен. Не сильно лучше, но чуть-чуть лучше. Тот, кто отжался на один раз больше. Кто ударил грушу на один раз свыше положенного. Пробежал один дополнительный километр.

Причины победы над моими воображаемыми противниками не казались мне глобальными или абстрактными. Они были вполне конкретны и осязаемы. Не фундаментальный подход к тренировкам, не боевой стиль и даже не конкретные боевые приемы определяют победу. Для победы достаточно небольшого, пустячного, малюсенького такого преимущества. Но это преимущество должно быть. Именно одно лишнее отжимание, лишний удар в грушу, лишний километр и определят исход будущей схватки, склонив чашу весов в мою сторону. Об этом небольшом или, как говорят экономисты, предельном преимуществе и пойдет речь в этой главе.