Текст книги "Сверхситуативное мышление. Чуждый опыт"

Почивающие на лаврах протеста

Происходящее за Уралом начинает напоминать сущий гротеск, где многотысячные демонстрации становятся привычной картинкой как ежедневные прогулки горожан на свежем воздухе. Полиция мирно бдит по периметру, никаких революционных баррикад или иных провокаций, то есть реально вообще ничего не происходит. Запущенный судебный процесс над губернатором идет своим чередом как ни в чем не бывало, но люди довольны собой, вдыхая головокружительный аромат свободы воли. Кажется, они так и будут по привычке выходить на площадь, пока хорошая погода, ничего не меняя в действительности своими шествиями. Церковь скромно молится в стороне, чтобы не было революции, но и за здравие. Так вот вопрос, а что на самом деле нужно делать, чтобы менять ситуацию к лучшему? Мой ответ всегда однозначен – начинать с самого себя.

К моим 50-ти годам в Кремле поменялось столько всякой власти, что даже упомнить трудно. Наблюдая за судьбами соотечественников как в России, так и за рубежом (сама половину взрослой жизни прожила за границей), могу сделать апостериорный вывод, что никакой прямой зависимости между политической ситуацией в стране и успешностью того или иного профессионала на самом деле нет, если только он сам не лезет во власть за деньгами или не совершает иные ошибки по совести. Так или иначе, во все времена были, есть и будут, востребованные профессионалы, которым везде хорошо платят и всюду зовут на работу, а есть лентяи и неудачники, ищущие оправдание своим провалам во внутренней политике партии и правительства. Государство живет своей жизнью, худо-бедно осуществляя необходимые функции по координации общественного достояния, и пусть оно этим занимается, но оно не должно и не будет жить за каждого гражданина по отдельности.

Возвращаясь к протестующим, тем более что даже их сторонники уверяют, что митинги совершенно стихийные, спрашивается, что все эти люди собираются делать дальше, потратив столько времени на выражение возмущения? Скорее всего им придется с некоторым запозданием вернуться к отложенным делам, оплатить счета и наверстать упущенное на работе, чтобы восстановить баланс в собственной жизни, пока власть меняет «шило на мыло», не слишком значительно корректируя условия существования граждан в данном регионе. Получается, напрасная трата времени на изначально бесперспективную шумиху, отнюдь не ведущую к светлому будущему. Сброс эмоций ведет к энергетическим потерям, отчего жителям края будет еще труднее собраться с силами для актуальной деятельности. Народ ослабляют протесты, если это кому-то доселе не понятно.

Итак, рано или поздно каждому придется начинать с самого себя, сначала проведя ревизию собственной запущенной жизни и выстроив стратегию саморазвития, а потом потратив много времени и сил на то, чтобы добиться реальных результатов в виде изменений своей личности. Чем дальше люди откладывают работу над собой, тем меньше у них шансов что-то существенно исправить в своем положении. Банально, но факт: хорошо, когда молодой человек начинает с качественного образования, которое служит мостиком для старта успешной карьеры. Сложнее переучиваться в зрелом возрасте, осознав невостребованность своих занятий, и уж совсем тяжко качать права предпенсионера, которого отовсюду гонят за ненадобностью, вроде как человек за всю свою жизнь накопил совершенно напрасный опыт, который оказался на поверку никому не нужным, бесполезным даже для него самого, да и общества.

Бороться нужно с самим собой за собственную внутреннюю свободу, которая определяет степень внешней независимости человека.

Ригидные принципы совдепа

Странно перечитывать нашумевшую статью «Не могу поступиться принципами» 30-летней давности, которая вошла в историю и литературу под названием «манифест антиперестроечных сил». Бессилие ретроградов давно стало фактом прошлого для школьных учебников, Особенно интересно видеть уже вполне сложившиеся судьбы того поколения перестроечной молодежи (к которому отношусь я сама), за которое так «переживала» преподаватель вуза, пытаясь ликвидировать в зародыше вольнодумство путем доверительных дискуссий, взывая к ответственности, а по сути культивируя чувство вины за вложенные государственные средства на их образование и воспитание, чтобы люди остерегались распоряжаться своей жизнью иначе, чем было задумано партией и правительством. Ничто не смогло сдержать неумолимый ход истории, как уже очевидно.

Очень сильно режут слух загнанные в глубокую подкорку лозунги социализма, которые пришлось вытравливать каленым железом из собственной психики, стремясь к незамутненному видению реальности как она есть. В начале 90-х годов мой научный руководитель стоял у истоков возрождения классического философского образования в России через уникальные программы Высшей Религиозно-философской Школы, созданной под эгидой Санкт-Петербургского Союза Ученых. В то время на россиян, признаться, совершенно неподготовленных, хлынули не только откровения о реальной истории страны с разоблачениями идеологических репрессий, но и ранее запрещенные направления, создававшие альтернативу генеральной линии КПСС, такие как русская-религиозная философия на основе православия, психоанализ, экзистенциализм, восточные учения, эзотерические знания и прочее.

«О чем только не заходит разговор! О многопартийной системе, о свободе религиозной пропаганды, о выезде на жительство за рубеж, о праве на широкое обсуждение сексуальных проблем в печати, о необходимости децентрализованного руководства культурой, об отмене воинской обязанности… Особенно много споров среди студентов возникает о прошлом страны», – таков круг проблем воспитателя молодежи. Любому современному читателю известно, что все эти вопросы (кроме разве что воинской повинности, которую никто не отменял) были решены следующим поколением отнюдь не в русле привычных устоев СССР. Изменилось вообще все – традиционные религии обрели свободу проповеди, поездки за границу стали делом житейским и обыкновенным, будь то по учебе и работе или на отдых, снятие табу с науки сексологии (а она тоже была запрещена в советские годы), культура развивается по принципу «дух дышит, где хочет», а осуждение репрессий стало нормой.

Изменилось все, – и нужно глаз не иметь, чтобы не понимать, что реальность никак больше не соответствует представлениям совдепа. Та самая реальность, «данная нам в ощущениях», по определению материализма в марксизме-ленинизме. Но коммунистическая партия сохранилась в оппозиции, несмотря ее угасающее влияние на народ. Особенно занятно, как подчеркивается главный вопрос, какой класс является двигателем перестройки, ведь мыслить в иных категориях, нежели «классовая борьба» еще не научились, хотя в текущую эпоху пост-капитализма это вообще не актуально. Достаточно посмотреть на замещение пролетариата вольным прекариатом или самозанятость, где «рабочий и буржуй» явно предстают в лице одного и того же человека. А как разорвать на части самозанятого в неравной «классовой борьбе», когда его благополучие как «буржуя» прямо зависит от его способности самому вкалывать в качестве «рабочего».

Сама «принципиальность» тоже давно уже не является оптимальной стратегией развития человека в современном обществе, где важны совершенно другие качества – гибкость, широта мышления, умение алгоритмически мыслить (вот где подлинная гегелевская диалектика, угробленная в истолковании Маркса и Ленина), адаптивность к новым условиям, которые возникают на высокой скорости. Вот почему упрямство вызывает скорее сожаление, чем уважение, которые выражают однопартийцы. Не сумел человек выдержать вызовы времени, закостенев в форме древнего динозавра на долгие годы, чтобы быть откопанным удивленными современниками. Большинство россиян с удивлением вспомнило тот манифест только тогда, когда появились сообщения о кончине его автора. Многие даже не предполагали, что такие «пережитки старины» еще существуют в нашем окружении. Вечная ей память – как памятнику ушедшей эпохи, которой не суждено возвратиться.

Отправление возмутителя

Кремль охотно содействовал отправке за границу оппозиционера, которого якобы отравили неустановленными веществами, после чего он потерял сознание впал в кому. Немецкий самолет ожидал, чтобы забрать его на лечение в Германию, пока врачи не считали пациента транспортабельным. Вообще, отправлять всегда предпочтительнее, чем отравлять, – и ведь кроме отправки по этапу бывали гуманные отправки на философских пароходах в Европу. Там уже готовятся предоставить политическое убежище, хотя тот давным-давно мог эмигрировать, если бы только пожелал. Будучи в сознании, он не хотел никуда отправляться по доброй воле, предпочитая находиться у себя на родине в России. Теперь вопрос решается без его согласия, уже просто потому, что он сам находится без сознания.

Я всегда дистанцируюсь от политики, стараясь не вмешиваться в борьбу властей с оппозицией, – не моего это ума дело. Однако данную фигуру трудно не заметить как постоянно мелькающую в новостной повестке, вечно что-то затевая. Навальный – это такой раздражитель, вызывающий зуд в обществе, и бороться с ним как личностью – все равно, что снимать симптомы без лечения причины болезни, или присыпать прыщи пудрой вместо восстановления гормонального баланса. Наверное, именно потому его не слишком прессовали власти, что удивляло многих. Ведь он служил как хороший громоотвод для протестных настроений или хотя бы позволял их выявить и локализовать в легкодоступной формации. Были даже версии его работы на Кремль в роли всенародного провокатора, но сия личность остается во многом загадочной в своей «странной любви» к России, которую не победит никакой рассудок. Вот и сейчас Кремль желает Навальному скорейшего выздоровления – искренне?

Привычка «отправлять подальше» жива в русском народе, если не сказать, является яркой чертой национального характера. Оставим в покое популярную неформальную лексику, ведь в приличном обществе тоже наблюдается тенденция решать любые проблемы упрощенно: «Не нравятся порядки в России – убирайтесь за кордон!» Подобные комментарии можно встретить в любых дискуссиях о будущем нашей родины. В мелких масштабах аналогичные реакции выглядят примитивнее: «Не нравится – до свидания!» Кто не слышал нечто подобное в свой адрес, тот не жил в России. Как жаловались мне друзья-иностранцы после путешествий по нашей необъятной стране, первое слово на русском языке, которое им приходилось выучить, было «нет». В широком смысле, как попытка оставить человека за некоторой невидимой границей каких-то правил или предписаний, но по сути вообще – отправить за границы.

Положительный момент в том, что русский мужик по натуре своей весьма хозяйственный, и любит обхаживать вверенную ему вотчину, зорко вглядываясь, не появились ли на горизонте вороги, которых требуется вернуть туда, откуда пришли, то есть в тартарары. Мы ведь исторически гордимся тем, что Россия испокон веку вела исключительно оборонительные войны. Всем патриотам крайне неудобно, когда обнаруживаются эдакие «враги народа», которых вернуть просто некуда, они здесь выросли и вроде бы не меньшие права имеют, однако мыслят как иностранные агенты. Навальный в данном качестве – прекрасный пример внешнего проявления внутренней патологии, которую опасно вырезать вместе со здоровыми тканями, да и вообще рискованно трогать без вреда для организма. Пока совершенно непонятно, как с ним бодаться внутри страны…

Праздник «Чёрный День»

Есть такой замечательный русский обычай праздновать всякий раз под плохое настроение, – называется он Черный День. Вся прелесть в том, что у него нет фиксированной календарной даты, поэтому его удобно объявить тогда, когда захочется, а особенно задним числом. Вот, продвинутый экономист делает простой и убедительный вывод: жизнь россиян становится все более непредсказуемой, а потому им лучше заблаговременно готовиться к «черному дню». Конечно, логика бывает разной – формальной или диалектической – однако неясно, почему из предпосылки «непредсказуемость» следует именно «черный день», а не «светлое будущее» или хоть беспросветная серость. Как констатация непредсказуемости приводит к совершенно точному предсказанию о неминуемом наступлении «черного дня»?

Дальше – больше. Заявлено, что нет ни одного признака, который свидетельствовал бы о том, что власти удастся предотвратить «черный день». Ладно, я не буду ёрничать по поводу непредсказуемости, благодаря которой все может измениться в следующий момент, и такие признаки скоро появятся. Без доказательства от противного, с учетом позитивной повестки, какие есть признаки, что государству НЕ удастся предотвратить наступление Черного Дня? Нет, экономист перечисляет различные огрехи партии и правительства, а ведь заковырка в том, что наступление «черного дня» по-прежнему не фиксировано, все перечисленные недочеты давно обещают исправить, и соотношение на временной шкале ожиданий с обещаниями вообще плохо коррелирует. Очень скользкие перспективы вырисовываются, а никак не Черный День.

Попробуйте вспомнить, как вы отметили пресловутый «конец света» в 21/12/2012? Вероятно, вы не сможете вспомнить ничего примечательного в тот скучный будничный денёк, которого все ждали с нетерпением не меньше года, и вот он наступил и прошел… Контуры грядущего Черного Дня очерчиваются куда шире, а именно 2021 годом, который так похож нумерологически на несостоявшийся «конец света». Совпадение? Экономист так не думает, а приводит три главных фактора, которые должны создать симбиоз существенных проблем: 1) запас средств федерального центра на оказание помощи исчерпается; 2) в аппарате госуправления появятся признаки разложения; 3) может начаться новый виток международного санкционного давления. Что ж, свойство денег – кончаться; свойство знати – деградировать; свойство стран – соперничать. Итак, абсолютно ничего нового и интересного.

Единственным признаком того, что он в чем-то прав, мне кажется тот неоспоримый факт, что супруга моего коллеги в Германии настояла на приобретении четырех черных куриц, и они уже обживаются во дворе частного дома в Мюнхене. А это уже серьезно, ведь если предусмотрительные немки не хотят зависеть от поставок яиц, то чего же остается ждать жителям непредсказуемой России…

Готовы ли вы встретить Черный День во всеоружии уже завтра?

День переводчика – личный опыт

Как член Союза Переводчиков России я привыкла отмечать Международный День Переводчика в уютном кафе с коллегами. Эта памятная дата приходится на день смерти Святого Иеронима Стридонского, который перевел Библию на латынь, вследствие чего появилась так называемая Вульгата, то есть общепринятый текст. Сам он традиционно считается покровителем переводчиков, хотя праздник был официально учреждён лишь в 1991 году Международной федерацией переводчиков (FIT). Это неудивительно, ведь именно к концу ХХ века стала очевидной глобализация, и пересекать границы стран, где говорят на разных языках, все чаще стали обычные люди без специального образования, да и мировая культура стала все более всеобъемлющей – переводчики стали востребованы.

Хотя в годы обучения я учила многие языки – древнегреческий, латынь, немецкий, санскрит, хинди – однако в качестве переводчика работала всегда только с английским, хотя и по специфической тематике. Имея философское образование, никогда не думала, что именно переводы будут меня буквально «кормить» в годы жизни в Юго-Восточной Азии, когда я ушла с должности редактора СПбГУ и уехала в Индию, тщетно рассчитывая прожить на гонорары от своих книг по йоге и другим восточным учениям. Мой проект потерпел бы крах, однако коллеги из йога-центров, которые также занимались издательской деятельностью, выпуская книги известных учителей современности или просто нужные им методические пособия для преподавания, начали давать мне заказы на переводы и рекомендовать в другие центры, – без работы я не сидела.

Среди авторов, которых мне доводилось переводить: Шри Шайлендра Шарма, Лахири Махасаи, Йоги Бхаджан, Д. М. Леври, Свами Шивананда, Ганапати и Арумурам, д-р Дэвид Фроули, Свами Рамсукхдас и др. Специфика текстов требовала не просто знания английского языка, а профессионального востоковеда, коим я к тому времени уже являлась. Ведь все указанные авторы совершенно свободно оперировали понятиями индийской философии, а английские тексты были порой на треть разбавлены санскритскими терминами, оставленными без перевода или в лучшем случае данными в разговорном варианте на хинди. Конечно, обычный филолог просто сломался бы на первой-второй странице или сидел бы над каждым абзацем часами, а время – это деньги, тогда как ставки всегда были невысокие. Для меня же это был также личный интерес к знаниям и прекрасный тренинг в мастерстве истолкования.

Конечно, у любого переводчика есть «любимый проект» – и в моем случае им стало длительное сотрудничество с немецким центром «Рюген» над переводами учебных курсов д-ра Дэвида Фроули, с которым я лично встречалась в Ришикеше во время его лекционного турне. Примечательно, что еще до роковой встречи мы с коллегой-ботаником написали книгу «Травы для йоги: Опыт адаптации к умеренной зоне», подразумевая Россию, опираясь как раз на аналогичные разработки Фроули для Америки, таким образом я заочно была хорошо знакома с его трудами. Предложение заняться письменными переводами его курсов, статей и других книг стало настоящим подарком судьбы, тем более что Фроули позже написал вполне хвалебную рецензию на мою дебютную книгу на английском языке на Амазоне в США. Но это еще не все.

Благодаря углублению в аюрведические рекомендации Фроули при переводе его продвинутого курса «Йога и Аюрведа», я написала продолжение нашей первой книги, имея к тому же опыт прохождения разных процедур у аутохтонных мастеров Индии. Вот почему название итогового тома, куда вошли оба текста, тоже расширилось до «Травы для йоги и аюрведы», хотя первая книга к тому времени уже выдержала два бумажных издания, и лишь третье вместило в себя весь труд по переосмыслению древних знаний для современных реалий. Хотя у меня самой есть некоторый опыт учебы на биофаке и работы в ботаническом саду, все же главы по растениям я доверила профессиональному ботанику. К сожалению, такая переводческая «бомба», как перевод этой книги на немецкий язык, оказалась непосильной задачей, несмотря на запрос копирайта, но все-таки у немцев свои травы и законы.

Итак, за соединение людей и культур!

Оппозиционное пастафарианство

Первая сакральная жертва, которая прямо или косвенно может оказаться вменяемой Церкви Летающего Макаронного Монстра, совершила самосожжение. Эта пародийная религия возникла в США в начале XXI века, однако была официально зарегистрирована в России лишь в 2017 году. Странным образом, ее вискарий оказался оппозиционером, поэтому в храме происходили отнюдь не только ритуальные битвы на дуршлагах. Полиция срывала тренинги, а потом стала устраивать обыски у главаря. Свидетелем по делу проходила главный редактор, которая публично покончила с собой, оставив пост «В моей смерти прошу винить РФ». По данному факту проводится посмертная психиатрическая экспертиза, а правозащитники подали заявление открыть дело о доведении до суицида.

В этой трагедии остается неясной, хотя и совершенно очевидной, тайная роль «макаронного монстра», в которого шутейно верили сподвижники покойной. Возникает закономерный вопрос, а не плохи ли шутки с любой религией, даже если не воспринимать ее всерьез? Само пастафарианство является «иностранным агентом», ибо возникло в США на почве местных противоречий. Ученому-физику не нравилось введение в школах уроков по теории эволюции и «разумному замыслу», поэтому он решил довести доказательства божественного мироустройства до абсурда. Конституция РФ допускает верование во что угодно, поэтому отказать российским сектантам в регистрации религиозной организации просто не могли. Однако возникает подозрение, что она служила ширмой для оппозиции, и собирались в храме скорее сторонники беглого олигарха.

Как только открылся первый в России храм ЛММ, его помещение начали бесплатно предоставлять общественным организациям, чтобы способствовать развитию так называемого гражданского общества. Сам данный факт выглядит вроде бы находится в соответствии с одной из восьми заповедей «Лучше бы ты этого не делал», введенных основателем пастафарианства, а именно: «Лучше бы ты не тратил уйму денег на постройку храмов во имя прославления Моей макаронной благодати, ведь эти деньги лучше потратить на прекращение бедности, на излечение болезней, на мирную жизнь, страстную любовь и снижение стоимости Интернета». Пастафарианцы вроде бы вообще не должны иметь храма в смысле особого помещения, независимо от целей его использования.

Ранее возникал закономерный вопрос, какая секта будет следующей на ликвидацию. Примечательно, что большинство из них действительно тихо занимается своими делами или делишками, пока не происходит что-то экстраординарное, что привлекает внимание не только общественности, но и правоохранительных органов. В данном случае трудно доказать, так ли уж виноват Макаронный Монстр в том, что его вискарий был связан еще и с другой «нежелательной организацией». Версии о том, не является ли он сам ипостасью Макаронного Монстра пока не озвучивались, Но вот после заведения уголовного дела против вискария, должна быть ликвидирована и сама церковь.

Во всей этой мутной истории едва ли кому-то жаль журналистку, которая совершала глупости, вроде публикации фейковых новостей о заражении ковидом, за что ее штрафовали, но в целом скорее всего не заслуживала столь ужасного конца, приняв решение в порыве, не соизмеряя роковое решение с мелочностью оппозиционных дрязг. И ведь последнее обвинение журналистки, выдвинутое всей России, наглядно вписывается в логику абсурда, принятую в пастафарианстве. Кто виноват, что она связалась с вискарием церкви ЛММ, замешанным в совершенно иные махинации и стала свидетелем по уголовке? Насколько же принятие нелепых идей расшатывает психику!