Текст книги "История Финала. Книга 1. Часть 1"

Влад оставался в камере, пока в это же время в квартире Волкера, группа решала вопрос о создании паспортов. Им, так же как и Блюхеру была выдана другая одежда, но, увы, не военная форма. Волкер решил пока не рисковать и использовать обычное гражданское одеяние, чтобы группа как можно меньше выделялась на фоне города и его жителей.

Стоит сказать, что город был не маленький. Ребята немного позже узнали свое местоположение, когда Гер Райхен показал им карту Берлина. Район Штеглиц. Именно здесь и располагалось несколько квартир сопротивления. Конечно, они были и в других районах и других городах, но важнее было знать именно об этом месте.

– Так-так-так. Давай начнем с тебя, молодой человек. Имя и фамилия. – Сказал Волкер, указывая на Павла.

– Павел Кашин, двадцать два года.

– Ага…. Сейчас посмотрим. Павел, Пауль, Паулюс…. Хмм.

– А вы имена и фамилии создаете с нуля, или ищите погибшего или пропавшего человека с таким же именем? – Спросил Иван.

– Сначала те паспорта, которые уже существуют. Только не просто погибших или пропавших людей, а тех людей, которых уже нет в живых, но формально они есть.

– А вас не смущает носить имена мертвецов? – Спросила Катя.

– Нет. Вальтер Борг уже как шесть лет мертв. Но по бумагам он жив и живет припеваючи. Собственно вы и сами все знаете…. И так. Есть паспорт. Пауль Кляйн. По-моему идеальный вариант. Двадцать три года, одинокий, солдат вермахта, в звании ефрейтор.

– Ефрейтор? Я в красной армии в звании младшего лейтенанта. – Возмутился Павел. – Лучше дочь проститутку, чем сына ефрейтора…

– А ты что хотел…? Что есть, то есть. Блюхер вообще начинал с гитлерюгенд, так что ефрейтор, это еще нормально…. Дальше кто у нас…?

– Иван…. Иван Соловьев. Двадцать лет. – Быстро проговорил Ваня.

– Уф-уф. Будет непросто…. Вариантов, конечно же, нет, если подбирать по настоящему имени. Если тебя устроит, то есть Йохан Вайс. Ему сейчас должно быть двадцать четыре года. За ним сохранено звание рядового. Простой солдат, почти низший чин в вермахте…. Как тебе…?

– Безразлично, мне подойдет. Главное чтобы было имя, за которое меня не повяжут.

– Ну, хорошо, Йохан. Теперь ты носишь это имя. – Сказал Гер Райхен и отложил папку с документом на стол, и после обратил внимание на Катю.

– Ну а тебя как полностью зовут? Напомни…

– Екатерина Кашина.

– Кашина? И Павел, то есть Пауль, тоже Кашин?

– Да, мы брат и сестра. – Ответил Павел, опустив руки под стол.

– Интересно. Но, на самом деле, это даже, может сыграть на руку. Как еще раз имя, Екатерина, да?

– Да. Катя, если проще.

– Замечательно…. А ты знаешь? Есть у меня очень хороший вариант для тебя. Возможно, он удивит, но не стоит относиться к этому резко. Есть один пыльный паспорт с именем и фамилией, Катрина Борг.

– Борг? Это же, как у командира? Она его жена что ли? – Возмущенно спросил Павел. – Не-не-не, Катя его женой не будет…

– Нет. Как у него могла быть жена в семнадцать лет? Это имя родной сестры настоящего Вальтера Борга. Сейчас ему по документам двадцать два года, а его сестра должна быть на два года младше. Семья Боргов была хорошо известна. Я знал их всех лично, каждого члена их семейства. С ними произошло несчастье и их отец, Райнер Борг передал мне документы, разрешив пользоваться личными данными погибших детей. И как раз через год появляется Блюхер. Борг старший был не против, ведь Влад оказался похож по характеру на его сына…. Правда, сначала, он его не принял…

– Почему он так просто позволил распоряжаться личными данными своих детей? Это же низко. Так нельзя поступать. – Возмутилась Катя.

– Я знаю. Но Райнер Борг был в отчаянии. Он, как и мы, против нацистов. Именно из-за них его дети и погибли. Это долгая история. Именно поэтому, он и посчитал, что если имена его детей помогут в борьбе с убийцами, то их смерть окажется не напрасной…. Ну дак что, Екатерина? Ты согласна с тем чтобы взять этот паспорт и назваться родной сестрой Вальтера Борга? Назваться дочерью моего друга и несчастного отца, Райнера Борга? И принять имя двадцатилетней девушки Катрины Борг? Решайся. Этот вариант самый лучший для тебя.

– Как бы мне не хотелось. Но я согласна…. Но вы, Гер Райхен, расскажите мне все о семье Боргов. Я хочу знать, что с ними случилось. И еще. Обещайте мне рассказать о том, что любит капитан, чтобы я могла как сестра, знать его личные потребности и интересы.

– Без проблем Катрина. Но сейчас я бы хотел передохнуть и перекусить. Как вы все на это смотрите? – Спросил Волкер.

– Если совсем немного. Только потом сразу же расскажете мне, что случилось с семьей Борга. Хорошо? – Сказала Катя, поставив условие.

– Ну конечно. Как только так сразу.

Гер Райке закрыл коробку с документами, оставив на столе лишь те, которые были отобраны для использования. Он встал из-за стола и убрал коробку в тайник расположенный в высоком комоде, после чего направился в соседнюю комнату, которая являлась кухней. Там он разогрел чайник на звук которого примчался низкорослый писклявый мужчина. Он был молчалив и не покидал свой пост у дверей, отлучаясь лишь на прием пищи и в уборную. Схватив стопку печенья и стакан чая, он убежал восвояси, стараясь не попадаться на глаза как Волкера, так и гостей.

Во время перекуса Катя спросила, почему низкорослый пискун так себя ведет. На этот вопрос Гер Райхен ответил просто, якобы тот стеснителен и не любит гостей. В целом, он чем-то напоминает домового гнома или барабашку, потому-что все посторонние кто приходил сюда, так толком и не видели его лица. Так же он упоминал, что пискун не любит когда его называют по имени и проще обращаться к нему как к безымянному, по прозвищу писклявый. И особенно, что стоит подметить, дак это крайнюю стеснительность при виде девушек или женщин. Боится он их или нет, или просто сильно стесняется, непонятно.

После трапезы, Волкер вернулся к письменному столу. Он выдал всем документы, а после начал рассказ, про семейство Боргов. Эта история оказалась интересна только Кате. Парни в это время решили не забивать себе голову лишней информацией и удалились в отдельную комнату, чтобы отдохнуть и наконец, расслабиться.

Гер Райхен начал с того, что в семье Борга было двое детей. Их мать умерла от туберкулеза, когда дети еще были маленькие. Воспитанием занималась няня, которая, по словам Волкера была очень хорошей женщиной и любила детей Райнера ка своих. Вальтер и Катрина росли вместе и ходили в одну школу. Однако они, как и их отец жили не в Берлине, а в Мюнхене. Шесть лет назад произошло несчастье. Райнер Борг негативно отозвался про одного эсесовца, который оказался весьма влиятельным человеком. Впоследствии этот человек решил проучить Борга, повлияв на его детей, но в первый раз ничего не вышло. Потом нашлись документы которые можно было легко применить как компромат на того человека. В итоге запугивание и угрозы перешли в действие. Борга попытались отравить, но вместо него пострадали дети и их няня. Об их смерти никто не узнал, так как все выглядело, будто сам Борг убил их в своем собственном доме. В качестве отравы использовался хлор, который пустили к детям в комнату под покровом ночи. Оказалось, что убийцы перепутали комнаты, из-за больших размеров семейного поместья Боргов. Райнер был в невероятном упадке и был готов покончить с собой, но потом вмешался Волкер. По его словам, именно он предложил самостоятельно замести следы смерти и составить документы о том, что дети просто уехали учиться в Италию. Борг согласился на это с целью отомстить, ведь он понимал, что имена их детей могут использовать силы сопротивления, а так как он сам был против бесчеловечной политики НСДАП, то идея была принята им незамедлительно.

Через год после смерти детей, агентурная сеть советских и британских шпионов пополняется еще юным Блюхером. Ему было шестнадцать лет, но пришлось стать семнадцатилетним. Когда его увидел Волкер, то сразу узнал в нем сына Райнера, Вальтера Борга. Он сразу решил отвезти парня в Мюнхен и познакомить с несчастным отцом. Их встреча была непредсказуемой и в первое время, Райнер не принял мальчика и даже не соглашался с тем, чтобы он носил имя его сына. Однако позже, когда он узнал о его судьбе и о том, что этот парень был один и рос среди военных, то сразу же поменял свое мнение. Он поговорил с ним наедине. Позже они разговаривали чаще и узнавали друг друга лучше. По итогу оказалось, что Борг старший, все-таки не увидел в нем сына, но увидел себя, указав на то, что его детство и молодость были в точности такими же, как и у Блюхера. Он согласился составить документы о том, что Влад теперь является носителем фамилии Борг, и имени Вальтер.

– … Вот так…. Ах да. – Добавил Волкер, продолжая рассказ. – Что касается Катрины, то ее имя было закреплено за Вальтером, поэтому я и воспользовался правом наименовать тебя именем его сестры.

– А что Влад любит? Может быть, есть какие-то места или привычки? Любимая еда, или может быть алкоголь? – Спросила Катя, перейдя к последнему вопросу.

– Нет-нет. Лучше бы ты спросила, чего он не любит. Это было бы правильнее…. А алкоголь – это вообще не про него…!

– Но, неужели он настолько деревянный, что ничего не любит? Такого ведь не бывает. Должно же ему хоть что-нибудь нравиться.

– Хмм. Сейчас подумаю…. Он не любит. Не любит быть один. Одиночество на него плохо влияет. Это не значит, что он не общается с девушками, просто не так близко как можно подумать. У него много знакомых в СС и не только. Он хорошо находит к людям подход и потом общается даже с генералами…. Он не любит воевать. Хотя у него это получается очень хорошо. Он не любит, когда к нему пристают или пытаются потрогать. Например, у нас есть парикмахер. Дак вот Вальтер, никогда не прибегает к помощи, если речь идет о его теле. Он сам следит за волосами и не дает себя стричь.

– Ну а что он любит? Хоть что-то есть такое?

– Ох. Он…. В общем. Ему важно чтобы его ценили. Многие кто следят за его деятельностью, считают, что он опасен и вообще предатель. Это я если что имею в виду командование ставки и НКВД.

– Да, я слышала об этом. Они просто бояться его. Видите ли, он опасен.

– И он действительно опасен, только не для НКВД. Его меньше бояться нацисты, потому что они не знают его и тем более, у них теперь есть энергия кристалла. Красные генералы видимо не понимают, что чем чаще они пытаются осадить Блюхера, тем меньше к ним его доверие…. Зачем ему бороться за жизни тех, кто его ненавидит?

– Но ведь не все. Мы. Я и ребята. Мы не считаем что он угроза.

– Вот и правильно. Вот и докажите ему что вы цените его. Ему не хватает всего лишь простой благодарности за то, что он защищает свою родину. И еще, в придачу помогает нам избавиться от нацистской опухоли, которая разрослась по всей Европе…. Он один. И всегда был один. Он не пойдет с вами в Рейхстаг и на съезд партии. Он не подставит вас под пули и, не заставив тебя делать гадости, если есть возможность не делать их. Вы теперь его забота. Дак дайте ему понять, что вы это цените. Он хороший. Просто…. Он не знает человеческого тепла и нежности. Но я думаю, что хотел бы чувствовать…

– Я поняла. Спасибо Гер Райхен, что рассказали мне историю Боргов. И конечно, про командира. Я постараюсь не быть такой же, как наши генералы и НКВД. Я постараюсь стать лучше для него.

– Вот и хорошо Катрина. А теперь, тебе стоит отдохнуть. Иди к своим друзьям. Я думаю, что нам еще долго ждать вестей от Вальтера.

– Угу, спасибо… – Сказала Катя, прежде чем покинуть гостиную.

Она пришла в комнату, где Ваня и Паша уже час как спали, уткнувшись в чистые подушки. Как же им было приятно, наконец, расслабиться и уснуть так, чтобы не трястись в грузовике и не на траулере. Не спать в прожаренной солнцем казарме посреди Эль-Агейлы, и не утыкаться носом вниз, слушая стук колес вагонов поезда.

Катя села на одну из четырех кроватей и посмотрела в высокое окно, которое почти касалось потолка, который так же был очень высоким. Там. На улице, наконец-то, стих непрекращающийся дождь, который сменился редкой облачностью. Вскоре и солнце осветило крыши оттаявшего от снега Берлина. Она поднялась с кровати и подошла к стеклу, взглянув на освещенный светом бульвар. Город сиял и прогревался после зимы. На улице, по мокрой брусчатке ходили люди разных профессий и чинов. Народ жил и двигался к своим целям, все дальше. Все ка и везде. Так же в Союзе, так в Азии, так же и во всей Европе.

Часть 2

«Полная смена курса»

Три дня спустя.

Борг все еще в камере. И самое плохое то, что он не спит и начинает разговаривать сам с собой. Видимо сказывается замкнутое пространство.

– Главное терпение и все будет шикарно. Главное ждать…. Но нет. А что если Циммерманн все рассказал. Что если… Нет-нет-нет…. Я бы тогда здесь уже не сидел. Сидел бы уже в земле. Или нет? Нет-нет. Я же не могу просто так умереть…. Нет. Я не могу. Еще два дня и я ухожу. Плевать я хотел на это чертово положение в СС…. Нет, стоп. Нельзя… там еще мои ребята. Куда я их дену, если меня будет искать вся Германия…. Куда-куда-куда…

И это продолжалось в течение последних суток. Влад то и дело возвращался к одним и тем же темам. Благо он понимает то, что у него едет крыша, и поэтому каждый раз меняет свое место положения в камере, чтобы не видеть одну и ту же картину. Он разговаривает тихо, почти шепотом. Шум ему не к чему.

Вдруг, безумную тишину нарушил звук движения ключа в замке железной двери. Дверь открылась с грубым, низким скрипом и в камеру вошел солдат с оружием. Когда он встал у входа, за ним следом, медленно вошел Хартман с важным видом. Но он был не один, а в сопровождении еще одного знакомого человека по имени Эрвин.

Вальтер в этот момент находился посреди камеры, сидя на стуле сильно ссутулившись и опустив голову в пол. Он немного оживился, увидев людей за последние трое суток, пусть среди них был не самый желанный персонаж.

– Ну что, допрыгался Вальтер. Я же говорил что тебе капут. Вставай и пошли, тебя ждет последнее слово с моим отцом…. Готовь свои оправдания. – Ехидно и довольно сказал Хартман.

– Рано радуешься, еще ничего не ясно…. Идем скорее, генерал ждет в своем кабинете. – Сказал настроенный на оптимизм Эрвин.

Борг молча поднялся со стула и с замученным и недовольным видом вышел из камеры. Солдат нацепил на руки наручники, после чего все четверо отправились по мрачному, подвальному коридору в сторону лестничной клетки.

– Эрвин, ты видел профессора Циммерманна? Он с генералом? С ним все нормально? – Тихо спросил Вальтер.

– Извини, не видел. После того как Циммерманн вернулся, все начали бегать как ошпаренные. Не знаю, какую важную информацию притащил из Африки профессор, но он в последнее время был вместе с физиками.

– Что ты с ним болтаешь, он обречен! За такое грубое нарушение и дезертирство полагается высшая мера. – Заговорил высокомерный Хартман, перебивая Эрвина. – Его расстреляют…

– А ты об этом только и мечтаешь, да? Если ты уже забыл, то Вальтер вытащил профессора из задницы, и сейчас его научные труды, ценнее чем твоя гаденькая извращенная душа!

– Выбирай выражение!

– И что ты сделаешь, а? Накажешь меня своими извращенными методами?! Ты только говорить и можешь, а как в бой дак…. Сразу к папе…!

– Закройтесь оба! Мне будто не хватало вашей ругани раньше…. И так после этой пустыни тошно, еще и вы со своими перепалками. Давайте уже скорее доберемся до Кронберга, а то я уже видеть не могу этого подвала. – Возмущенно вмешался Борг, продолжая идти вперед.

Хартман и Эрвин прекратили заниматься бессмысленной словесной войной. Однако простой солдат с оружием наблюдал за конфликтом старших по званию с интересом и азартом.

Впереди лестница наверх. Выйдя из подвала, Влад притормозил, когда ему в глаза сильно ударил яркий свет. Сейчас уже был ясный день, и солнце своими лучами проникало через окна во все уголки здания кроме подвала. Он прищурил глаза, с непривычки продолжая медленно идти вперед.

Путь пролегал на второй этаж здания. Там, пройдя не один коридор Борг, под конвоем и в наручниках, наконец, прибыл в нужное место. Перед ним была массивная деревянная дверь с выпуклыми декоративными прямоугольниками, прямо как в кабинет фюрера. Солдат с оружием медленно и тихо распахнул обе створки, открыв путь внутрь. Он зашел первым, спустив оружие с плеча. Вслед за ним приподняв подбородок, зашел Вальтер, ступив на красный узорчатый ковер. Двери позади закрылись, когда Хартман и Эрвин зашли в кабинет, оставаясь около входа.

Капитан бегло осмотрел кабинет, увидев большой и широкий, дорогой стол покрытый глянцевым лаком. За этим столом сидел сам генерал Кронберг. А за ним, на стене, обрамленный золотистой рамкой висел большой портрет фюрера, который обращал свой взор куда-то в сторону окон, что были слева от входа. Там же сидел профессор Циммерманн, который сменил свой монокль на очки. На его лице появилась улыбка, когда Вальтер вошел в комнату. Напротив профессор и справа от входа стояли еще два молодых офицера СС, среди которых была одна девушка. Ее лицо так же стало радостным, когда гауптштурмфюрер Борг всего лишь посмотрел на нее. Наверняка они знают друг друга. Но Борг слишком напряжен, чтобы смотреть на своих друзей и знакомых когда ему угрожает трибунал.

– А-а-а… Борг. Как самочувствие? – Неожиданно спросил генерал, оставив свои бумаги в стороне. – Устал…?

– Устал…. Самочувствие плохое. – Коротко и хмуро ответил Вальтер, поглядывая в сторону профессора.

Это был один из тех тяжелых моментов, когда Влад не был уверен в своем успехе. Циммерманн мог все рассказать, или тонко намекнуть на связи с русскими. Впервые за последнее время капитан нервничал. Пусть не так сильно, но все же…

Кронберг поднялся на ноги, отодвинув свое кресло назад. Он медленно поднялся из-за стола и так же плавно и неспешно вышел на ковер, встав перед Боргом, скрестив руки за спиной. Он начал топтаться на месте немного опустив голову поглядывая из-под бровей.

– Ну что же, Вальтер Борг. Как я понимаю, сказать тебе больше нечего?

– Нет Гер генерал. Я все рассказал три дня назад.

– Три дня? Хмм…. Значит, ты считал время…? Могу согласиться, что сидеть в камере, особенно без дела, сложно…. Как ты думаешь? Зачем ты сейчас здесь? Есть мысли…?

– Чтобы попытаться оправдать свои действия.

– Хмм. Интересно…. Но. Оправдываться тебе не придется. – Сказал генерал, вернувшись к своему столу, подняв с него бумагу с печатью.

Он поднял лист перед собой, чтобы прочесть его, но читать его так и не стал. Вместо этого продолжил.

– Мы с командованием, все как следует взвесили, относительно твоей ситуации…. Дак вот. За тобой грубое нарушение устава и непосредственно приказа командования. Ты обвинен в дезертирстве и несогласованных действиях на территории страны вероятного противника. К тому же. Ты смог сообщить о ситуации только раз, чего совершенно недостаточно…. Ну и. Самое-самое, это то, что ты обвиняешься в сговоре с русскими.

– Вот и все Вальтер. Капут… – Насмешливо злорадствовал Хартман за спиной. – Капут-капут-капут…

Однако Циммерманн не подал и виду своего беспокойства. На его лице по-прежнему была довольная улыбка.

Казалось бы, все, но через несколько секунд, генерал продолжил свою речь, так и не озвучив приговор.

– И все же, ситуация не простая. Собранная тобой минимальная информация о красном демоне, уже хоть как то дает нам шанс, предсказать его действия. Это большой плюс…. Еще. Без внимания мы не оставили твою помощь в Норвегии за то время пока ты не убежал в Финляндию…. Еще. Огромная благодарность тебе передана от всего командования и от наших ученых работающих над проектом Ядро. Я думаю, уже нет смысла скрывать это, раз ты и так уже в курсе…. Ну и, конечно же. Лично от меня спасибо за то, что спас профессора. Его научная работа принесла «большие» плоды.

– Не стоит Гер генерал. Я даже смутился. – Махнув рукой, сказал Циммерманн. Кронберг далее продолжил.

– Не стоит скрывать, что проект теперь получил шанс на продолжение. Мы провели несколько опытов, которые подтвердили, что синтез будет успешен. Пусть на это уйдет много времени, но результат стоит того. Профессор открыл нам глаза, на то, как превратить кристалл в разрушительное око. Получив такую силу, мы защитим Тысячелетний Рейх.

– Не стоит спешить генерал. Я считаю, что лучше все перепроверить и убедиться в безопасности уже имеющихся наработок. – Снова вмешался профессор. – Спешка погубила Кольбе…. На его ошибках лучше поучится…

– Несомненно. Однако мы уже можем начать полномасштабное наступление по всем фронтам…. И все же. Пожалуй, вы правы профессор и нам стоит перестраховаться…. Что касается тебя Вальтер. Я решил предложить командованию воспользоваться твоим опытом во благо нашей великой идеи. Так как ты самостоятельно действовал на территории союза, мы решили вернуть тебя туда в качестве агента…. Проще говоря. Все твои нарушения мы смогли превратить в достоинства. Ты принес нам только пользу и поэтому заслуживаешь не только сохранения своего статуса и звания, но и повышения, и вступления в дивизию Erhaben.

– Какова черта! – Возмутился Хартман, который совершенно не ожидал такого расклада.

– Для меня это честь Гер генерал. – Ответил Вальтер, сжав кулаки.

– Боже, лейтенант, снимите уже с него наручники! – Возмутился Кронберг, увидев, что Борг все еще скован. – Это же наш герой…

К нему подошел Эрвин и вооруженный солдат с ключами. С капитана сняли наручники, после чего он потер запястья, которые начинали зудеть.

– Ну что ж Вальтер. Вы теперь у нас герой, спасший профессора и проект Ядро. Но это не все, чем я вас порадую молодой человек. – Сказал генерал, подойдя к своему столу.

Он пододвинул к себе небольшую деревянную шкатулку и открыл ее. Оттуда он вытащил погоны и железный крест. Он подошел с этими вещами к Боргу и сказал: – Поклянись Вальтер Райнер фон Борг. Поклянись, что будешь чтить священные тайны и защищать секреты нашей дивизии и нашей великой нации. Поклянись, что будешь защищать великий Рейх до самой смерти.

– Эмм…. Клянусь, Гер генерал.

– Поклянись, что всегда будешь стремиться к совершенству нашего мира и совершенствовать себя вместе с нами. Поклянись что под самыми суровыми пытками и угрозой жизни близких и любимых, ты не расскажешь ни одной тайны врагу.

– Клянусь…

– Прекрасно…. А теперь возьми. Отныне ты в нашей дивизии. Ты один из нас. Теперь ты достоин чтобы знать наши секреты…. Теперь, ты повышен в звании! Штурмбанфюрер Вальтер Райнер фон Борг! Поздравляю… – Гордо произнес генерал, протягивая руку новому войну секретной дивизии.

Влад был слегка шокирован случившимся. Он и не рассчитывал на такое, что его непросто освободят, но еще и повысят, приняв в ряды дивизии Erhaben. Он посмотрел на свои погоны. Звание майор, в СС интерпретировалось как штурмбанфюрер. Это было весьма почетно, учитывая молодой возраст.

Внезапно кто-то хлопнул дверью, покинув кабинет. Когда Вальтер обернулся, то увидел только одного Эрвина. Видимо Хартман не вынес такого неожиданного поворота событий и, не согласившись с решением командования, просто, в гневе покинул кабинет.

– Ничего страшного, пусть побеситься. Обиженный ребенок. – Сказал генерал Кронберг сев в кресло за свой стол и добавил. – Значит так. Через три дня, ты, штурмбанфюрер Борг, отправляешься к границе Советского Союза. Как будешь добираться и преодолевать границу, решай сам. У тебя это уже получилось один раз. Так что не будем мешать. Все свободны!

Профессор Циммерманн встал из-за стола и направился к выходу. Он даже не подошел к Вальтеру, чтобы поздравить его с повышением. Вслед за ним из кабинета начали выходить все эсесовцы, пока не осталось никого, кроме Борга и генерала.

– Вальтер, ты что-то хотел? Есть вопросы по поводу твоего назначения? Или три дня, для отдыха мало?

– Нет группенфюрер, с этим все ясно и вопросов нет. Но я хотел бы спросить вас кое о чем.

– Надеюсь, это не займет много времени? Я слушаю…

– Вам известно имя одного ученого по фамилии Блюхер?

Пауза. Генерал замешкался, но вместо ответа он решил задать встречный вопрос.

– Вальтер, смею спросить. А что связано с фамилией этого человека?

– С ним связано появление красного демона…. По слухам, которые ходят среди тех, кто убежден в его существовании, некий доктор Блюхер создал этого монстра.

– Хмм. Интересно…. Правда, интересно. Доктор Блюхер был создателем проекта Ядро. Раньше это был общенаучный проект.

– Дак вы знали этого человека?

– Нет, Вальтер. Лично я его не знал, но был весьма наслышан о его выдающейся работе. Единственной помехой в нашем сотрудничестве было то, что он революционер. С коммунистами у нас общаться не принято. Из-за этого Блюхер скрывал многие секреты.

– Есть еще кое-что. Инцидент под Минском. Там погиб Блюхер. Там же и был создан красный демон…. Вы знали о случившемся?

– А ты узнал много интересного за время своего пребывания в стране советов…. Ну что же. Да. Мы знали о том, что произошло. Но, увы, мы так и не узнали подробности, потому-что все погибли, включая наших агентов…. А вот кристалл. Тот кристалл мы считали пропавшим. Но в тридцать девятом, мы поняли что ошибались. Красный барон показал себя, и мы засуетились.

– Ваши агенты…. Я слышал про некоего Кравченко. Знакомо?

– Кравченко? Вы меня удивляете Борг…. Кравченко командовал вербованными агентами. Он был чужим среди своих…. Жаль, что мы его потеряли. Хороший кадр был…. Но, он та еще заноза. Своенравный идиот…

– Возможно и так. Я не знал этого человека…. У меня все Гер генерал. Разрешите идти…?

– Конечно Борг. У вас есть время на отдых и дела. Задание может и подождать…. И запомните. Если промахнетесь, помощи не ждите. – С суровым видом проговорил Кронберг сидя в своем кресле на фоне портрета фюрера.

Вальтер развернулся и покинул кабинет, не попрощавшись как следует. А следовало бы отбросить руку вверх, в сторону фюрера. Но, это не вызвало вопросов у генерала, ведь он был занят и не отвлекался на все эти нацистские кричалки. Он вообще особо не был фанатом идеи, так как придерживался немного другого мышления и задач. В руках его дивизии была сила осколка, по сравнению с которой, мощь вермахта, ничто. Сможет ли фюрер указывать обладателям такой мощи? В целом, да…

Двери закрылись, и задумчивый капитан Блюхер медленно шагал по широкому коридору к окну. Он не знал что генерал чуть ли не бывший руководитель слежки за проектом Ядро проводимым в союзе. И еще, этот ублюдок Кравченко, которого он назвал полезным кадром. Благо Влад умеет сдерживать свои личные переживания и гнев. Если бы не так, то его давно бы уже вычислили. Но вопрос, если бы и вычислили как врага, то поняли бы что он и есть красный демон? Наверное, нет. Или не сразу.

Вдруг по коридору кто-то начал идти. Легкий стук твердых подошв и каблуков начищенных сапог, эхом разносился по большому коридору. Звук был позади и когда Влад обернулся, то увидел, что к нему приближается девушка в форме. Это была та самая единственная девчонка, которая стояла в генеральском кабинете. Она улыбалась и, опустив глаза приближалась. Она была не очень высокой. Учитывая рост Блюхера, ее макушка как раз касалась его подбородка. У нее было аккуратное лицо и светлые волосы в стиле «среднее каре», глаза голубые и хитрые. Подбородок у нее был тонкий и ровный. Особенно выделялось ее идеальное телосложение, словно пропитанное пропагандой здорового образа жизни.

– Поздравляю тебя, штурмбанфюрер Борг…. Как ты смотришь на то чтобы отметить твое повышение? Только ты и я… – Пожимая за спиной руками, спросила девушка. – Мы все скучали. Я хотела, чтобы ты был здесь…

– Эрнеста. Только не надо говорить, что ты тоже приложила руку к моему повышению…? Я буду злиться.

– Нет. Не в этот раз. Я только вчера вечером узнала, что ты в Берлине. Так захотелось встретиться…. А потом. Говорят что ты предатель. Я и пришла сюда посмотреть на тебя в последний раз. А оказалось все совсем по-другому.

– Здорово. Значит, решила прийти и посмотреть на мои похороны…. Очень мило. Но на самом деле, нет… – Недовольно сказал Вальтер, прищуривая красные от переутомления глаза. – Я устал и мне плохо…

– Ой-ой, бедный. Прости, я не подумала, что тебе было плохо. Зато я могу скрасить твое недовольство крепким, совместным сном о котором я уже тебе говорила раньше…. Хочешь поспать? – Понизив тон, спросила девчонка, приподняв подбородок, чтобы смотреть в глаза Борга.

Она была соблазнительная, настойчивая и приятная девушка. Но ее попытка сблизиться, обречена на неудачу, пусть иной и не отказал бы ей в таком предложении. Сейчас она очень близко, и старается показать себя новоиспеченному майору СС. Но Вальтер измотан и к тому же, давно в курсе намерений этой особы. Он плавно отстраняется, когда дистанция с ней сокращается и ее руки тянуться к его плечам.

– Эрнеста, имей совесть. Я столько пережил и больше месяца не был дома. К тому же, твоя симпатия это последнее что я хотел бы обсуждать.

– Я знаю. И все же, я серьезно настроена…. Имей в виду. Ты мне не безразличен. За эти три дня, пока ты в Берлине, я хотела бы рассказать о себе получше. Если же нет, то я могу рассказать отцу, что ты не отвечаешь мне. А он уже поговорит с твоим отцом и тогда…

– Я сам все решу. И отец не станет подыгрывать твоему. Если ты считаешь что сможешь быть рядом со мной, то докажи это. Одно только твое дворянское происхождение не дает тебе власть. Так что я позволю себе удалиться… – Завершил свою мысль Вальтер и шагнул в сторону.

– Вот значит что…. Поразительно. Ты самый недоступный парень из всех кого я встречала. Это значит ты стоишь того чтобы за тебя сразиться.

– Заканчивай чепуху фройляйн Рихтер. Можешь нажаловаться папе. У меня все равно есть оправдание. – Сказал Блюхер, уже идя в конце коридора.

Он, наконец, ушел, покинув здание министерства. Хотя мог бы уйти и раньше, если бы не эта особа. Молодая и привлекательная девица по имени Эрнеста Рихтер. По всему услышанному можно понять, что она из знатного рода. Возможно, она заинтересована Боргом не только как человеком, но и как личностью с определенным происхождением. Семейство Боргов были аристократами, а с приходом Блюхера, это право сохранилось за ним, как за членом семьи, пусть и не совсем официальным.

Влад двигался по городу в направлении богатого кузнечного мастера, чтобы приобрести необходимые атрибуты, которые требовались, как для звания штурмбанфюрера, так и для него самого. Теперь он на свободе и волен действовать, как пожелает.

Странно, что Влад вообще устал, хотя оговаривалось, что сон ему не нужен благодаря осколку. Почему же тогда у него покраснели глаза от переутомления? Причем, это случилось после заключения, до начала разбирательств и повышения. Наблюдать за особенностями его организма и влияния осколка становиться все интереснее.