Текст книги "Задание на лето. Книга первая"

ДЕНЬ НЕПТУНА
глава 23

Солнце уже поднимается из-за соснового бора, и тени вековых сосен начинают быстро укорачиваться.

Хотя сегодня достаточно жарко, но по небу быстро летят пухлые белые облака с тёмно-серо-синими дождевыми подпалинами. Одна за другой тени облаков отрываются от тёмной линии леса и быстро скользят по ещё зелёной траве…

1.

Утром отец уехал в Новосибирск и Мишка, проводив машину с мужчинами, уселся на скамеечку, что недалеко от кухни.

Болтает ногами и думает о том, как же ему сказать Сашке, что монета вовсе и не золотая, и имеет ценность разве что только для музеев и каких-то там нумизматов, а в магазине на неё не купить даже коробок спичек…

Вчера Сашка предложил ему за эту монету свой новенький складишок. А теперь мен может и не состояться, ведь ножик стоит денег, а монета – нет. Не мог же Мишка пойти на такой невыгодный для Сашки обмен, но ножик очень хотелось.

– И почему она не золотая? Ну вот почему?! – Мишка сильно сжал монету в ладошке, зажмурил глаза и решил загадать: «Вот сейчас, через некоторое время, открою глаза, посмотрю на ладошку, а на ней лежит золотая монета»!

Он долго не открывает глаза и всё сильнее сжимает в ладошке монету и неизвестно, сколько бы всё это ещё продолжалось, если б не голос Генки:

– Миша! Ты чего один?

Генка садится рядом и внимательно смотрит Мишке в лицо: – Зажмурился, улыбаешься? Или что придумал? – продолжает он.

Мишка медленно открывает глаза, а затем так же медленно, разжимает ладошку:

– Она не золотая… – тихо шепчет Мишка.

– Кто она? – в тон ему спрашивает Генка.

– Монета…

Теперь и Генка видит на открытой маленькой ладошке Мишки большую красную почти стёртую монету с тёмными подпалинами.

– Она медная.

– А ты хотел бы, чтобы она была золотая? – спрашивает Генка.

– Очень! Сашка бы мне тогда ножик свой отдал…

– Дай посмотрю, – протягивает руку Генка.

Мишка бережно кладёт свою реликвию ему на ладонь.

Генка пристально всматривается в монету, читает:

– Мелкая российская монета…. Две копейки… 1887 год…

Некоторое время сидят молча. Генка хмурит лоб. Мишка тоже, подражая Генке, начинает хмурить лоб…

– Слышал я, что ты старинную монету нашёл да думал – треплются ребята… Значит, ты хочешь, чтобы она стала золотой?! – смотрит Генка на Мишку и улыбается.

– А ты можешь?! – подскакивает Мишка.

– Ну, а если после этого она к тебе не вернётся? – спрашивает Генка, но всё ещё улыбается.

Мишка на минутку задумывается:

– А что будет-то?

– Миш, ты не ответил на вопрос! А если она к тебе после того, как станет золотой, не вернётся? – спрашивает Генка, и в глазах его больше нет улыбки.

Мишка садится и сильно задумывается. Ну и выдумщик этот Генка, но уж больно хочется, чтобы монета стала золотой:

– А я её увижу, когда она станет золотой? – спрашивает нерешительно Мишка.

– Увидишь.

– А чей она будет?

– Не знаю.

– Твоей?

– Может и моей, но точно не знаю.

– А моей она может быть после того, как станет золотой?

– Может…

– А что для этого надо сделать? – допытывается Мишка.

– Потом узнаешь. Ну, так по рукам? – Генка смотрит немигающим серьёзным взглядом.

Мишка ещё минутку колеблется, а потом лихо ударяет Генку по вытянутой ладошке:

– По рукам!

– Тогда жди, – поднимаясь, говорит Генка.

– А сколько?

– Скоро, но назад не проси, – Генка кладёт монету себе в карман и уходит.

– Ну вот, отдал монету… Теперь ножика точно не будет. А, да ладно. Ножик мне отец купит, лишь бы монета стала золотой, – думает Мишка, уже набирая скорость. Он бежит к Сашке рассказать о том, что отец ему дал твёрдое обещание купить складишок.

2.

Они быстро договорились с Сашкой встретиться после обеда и пойти на купалки – там сегодня соседний пионерский лагерь празднует день Нептуна, а, значит, будет много родителей, детей и, самое главное, будет представление и много купания. Правда, на небе уже собираются тучи, но солнце ещё палит.

А пока Сашка до обеда побудет ещё с отцом. Тот приехал на своём «Москвиче», и они сейчас отмывают его от пыли перед обратной дорогой в Новосибирск.

3.

На купалках не протолкнуться. Все суетятся, бегают, что-то кричат. На большой песчаный пляж прибывают один за другим отряды пионеров, занимают свои места, располагаясь по полупериметру вокруг большой центральной купалки. Перила и мосточки купалки увиты бумажными гирляндами и папоротником. В дальнем углу на мостиках купалки стоит трон.

В отличие от пионеров, у мальчишек с дач более выгодное положение: они могут занять любое удобное для них место, и они располагаются на перилах маленькой купалки, что примыкает левым боком к центральной. Отсюда хорошо видно и место представления и берег. И там, и там пока хаос – все перемещаются, но действия никакого нет. А туча с дальнего края моря уже заняла добрую четверть неба, и туча серьёзная, с чернотой посередине.

– Накроется их праздник вот тем дождиком, если они так и дальше бегать будут, – глядя далеко в море и щурясь на ещё сильное солнце, говорит Сашка.

– Нет, вон уже и музыкант идёт, и ряженые! – радостно восклицает Мишка, указывая на берег.

В оставленный отрядами проход просачивается вереница взрослых и детей в костюмах, с ними баянист и какой-то мужчина с мегафоном в руках. Мегафон хандрит и выплёвывает только обрывки рваных фраз:

– … ядам занять …ста, …алкам не подхо…..оду не лезть. …ение нач……ять минут…

– Техника заикается, – смеётся Мишка.

– Руки у вожатых не из того места растут, – говорит Сашка. – Контакты не почистили, а он на батарейках работает, вот при ходьбе и рвёт слова.

Мимо по мостикам купалки пробегают то ли водяные, то ли лешие, и Мишка слышит обрывки фраз, из которых становится ясно, что ждут катер, и именно на нём, по-видимому, и прибудет Нептун.

– О, Нептун сегодня на катере прибывает, – говорит Мишка сидящему рядом с ним Сашке, и теперь их взгляды устремляются на море – ищут катер.

– Это что-то новенькое, – улыбается Сашка.

Вдали первый раз тихо громыхнуло.

– Катер заводят, – пробует шутить Мишка.

– Не-е-е, Нептун ругается, – подхватывает Сашка игривое настроение Мишки.

– Не-е-е, главная русалка в воду шлёпнулась, – продолжает фантазировать Мишка.

– Ну, сейчас всех волной накроет, – улыбается Сашка.

А на берег всё прибывают и прибывают люди. Родители образуют цветастый амфитеатр за пионерскими отрядами, размещаются кучками на двух высоких обрывах, что сжимают песчаный пляж с разных сторон. Музыкант перебегает от отряда к отряду, пытаясь поднять настроение, но уже приморившиеся на жарком солнце пионеры, усевшись на мягкий песок, дружно ленятся.

Мишке не нравится вся эта клоунада с музыкантом, как-то уж совсем не к месту здесь и баян, и попытки хорового пения…

«…ейтесь….ами… иние ночи…» – доносятся с берега обрывки вялого пения.

– Про синие ночи они явно загнули! – комментирует Мишка.

– Подожди, сейчас ещё пойдут копать картошку, – смеётся Сашка: – «Ах картошка-тошка-тошка-тошка-тошка, пионеров идеал…»

– И перероют весь пляж, – подхватывает шутку Мишка.

4.

Катер показался из-за ближнего острова – расстройство какое-то, а не катер. Какая-то рыбацкая шаланда. На ней тент, натянутый на четыре деревянных свежеструганных бруска и куча бумажных гирлянд. Вот такая старая лодка, перегруженная массой людей, ряженных в разные цветастые тряпки и с венками на головах, рыскала по уже лёгким волнам, переваливаясь с боку на бок, медленно ползла к купалкам.

– Сейчас начнётся! – обрадовался Мишка.

– Если не потонут, – с сомнением сказал Сашка. – Гляди, как бортом черпают.

Но пьяно виляющая по воде лодка все же благополучно дошла до купалок и пришвартовалась у угла купалки со стоящем на нём троном.

– А пионерам-то всего этого и не видать, – с сожалением сказал Мишка.

– Да, скучновато начинается, – поддержал Сашка.

С лодки пытаются высадиться на мостки купалки, но высокие перила по краям мостиков явно мешают людям в нелепых костюмах, масках, венках и просто в купальниках и плавках, но с папоротниковыми юбками на поясе и огромными бусами из одуванчиков и полевых цветов на шее… Да и усилившаяся волна постоянно ударяет большую лодку о деревянные сваи мостков.

– Чебурахнутся, – говорит Сашка. – Хоть один, но чебурахнется в воду…

– Забьём, двое упадут? – тянет к Сашке мизинец правой руки Мишка.

– На что? – азартно спрашивает Сашка.

– На вечерний компот! – предлагает Мишка.

– Лады!

Они сцепляют мизинцы, и Мишка ребром ладони разбивает спор. Теперь у обоих появляется хоть какой-то интерес к этому хаосу. И они наперебой, как спортивные комментаторы, начинают вести передачу с места представление.

– Внимание, внимание, говорит и показывает большая купалка, что на берегу Обского моря, – начинает Мишка.

– Только что неопознанная лодка под видом катера попыталась пришвартоваться к месту представления, – продолжает Сашка. – И с неё на мостки купалки началась высадка аборигенов!

– Первый из них, по-пластунски выползает на мосточки купалки, цепляясь за них плавками, – подхватывает Мишка.

– Плавки, к сожалению, остаются на месте, а вот юбочка из папоротника уже плывёт по воде, – продолжает Сашка.

– А вот толстая тётка с большущим венком никак не может взобраться на купалку, и Нептун, роняя свой трезубец за борт, толкает её прямо в попу! – хохочет Мишка.

– Плохая примета! – продолжает комментировать Сашка.

– Что именно? – переспрашивает его Мишка. – Попа или толкающий Нептун?

– Трезубец, упавший в воду. А вот и лодка, минуту назад ещё пришвартованная, отцепилась и начинает отходить от мостков купалки, – торопливо, и всё набирая обороты, комментирует Сашка. – И…

– Ба-бах! – хором кричат мальчишки!

– Первый чебурах есть! – говорит Сашка и бьёт по выставленной ладошке Мишки.

– Сейчас ещё один будет, – кричит Мишка, показывая рукой на балансирующего в лодке Нептуна. Лодку сильно качает и, кажется, ещё мгновение и из неё выпадут все, кто там находится. Но свита Нептуна успевает присесть на скамеечки в качающейся лодке, а вот Нептун, так и не удержавшись, ныряет за борт и тут же, выныривая, подхватывает толстую русалочку, барахтающуюся у самых мостов, и снова пытается подсадить её, толкая двумя руками в мягкое место, с которого стекают потоки воды. Та сильно пинает его пару раз в голову, с которой тут же слетает сначала блестящая корона, а затем и борода, и с трудом протиснувшись между перилами, теряя весь свой парадный наряд, всё же заползает на мостки и поднимается устало на ноги. По её лицу и телу расползаются разноцветные потёки краски.

– Два, чебурах! – комментирует Мишка. – Компот есть!

Сашка, отвернувшись от него, говорит: – Так не интересно. Они сейчас все в воду попрыгают.

Дальнейшая высадка на мосточки проходит хоть и вяло, но без приключений. А вот представления как такого не получилось. Все шумят, приплясывают, машут руками… Человек с мегафоном комментирует происходящее, пытаясь донести слова персонажей представления до далёкого берега, но, как и раньше, мегафон картавя, плюётся только обрывками фраз:

– …ептун …оворит, … ивет вам из… убин со …а..орского!

– Н-да, скучновато получается, – расстроенно говорит Сашка.

– Вот если бы они приплыли не с ближнего острова, а вот хотя бы оттуда, с дальнего мыса, и зашли бы со стороны моря, – Мишка показывает направление рукой, – то тогда бы их было видно зрителям с берега. А потом, когда причалили к мосткам, если бы они как-нибудь перекрыли Нептуна от зрителей, а тот поднырнул бы под мосточки купалки и вынырнул бы перед самым троном – было бы и эффектно и неожиданно, а так – детский сад получился. Никакой фантазии, – разочарован представлением Мишка.

– А как бы он поднырнул? – спрашивает Сашка. – Там же обрешётка стоит.

– Не, в том месте, где трон, две доски из обрешётки выломаны. Я вначале так и подумал, что они специально трон туда поставили.

Туча закрыла уже большую часть горизонта и выдвинулась своим остриём прямо на купалки. Теперь уже были видны далёкие молнии, и раскаты грома становились всё отчётливей.

5.

– Да, весьма скромненько и совсем непонятно, – подвёл итог зрелищу Мишка.

– Это они его свернули из-за надвигающийся грозы, – сделал вывод Сашка, глядя уже в темнеющее небо, но с ещё ярким, палящим солнцем.

Младшие отряды уже откупались, и на песчаном пляже, перед купалкой выстроился второй поток из средних отрядов, что по свистку физрука рванулся, ломая строй, в воду.

– Идём купаться! – крикнул Сашка, перемахивая через перила в большую купалку и первый прыгнул в воду, где уже и без того кипела и пенилась, шумела и кричала, плавала, плескалась и ныряла такая масса тел, что Мишке стало не по себе. Он разбегается вслед за Сашкой, отыскивая свободное место, куда можно нырнуть, и сразу спускается на самое дно, открывает глаза и видит кучу болтающихся ног, тучи песка, поднимающиеся со дна, слышит сильно приглушённые звуки. Выныривает – громкий смех и крики. Снова ныряет – почти тишина, только бесконечное множество ног, дрыгающихся, стукающихся одна о другую. Вода быстро мутнеет, и видно всё хуже и хуже.

– А вот тоже какой-то ныряльщик плывёт, – видит Мишка скользящую жёлтую тень у обрешётки купалки и пытается приблизиться к плывущему под водой. Светло-жёлтая тень под водой явно скользит по течению, медленно перемещается чуть выше дна. Стукаясь о доски забора, она не работает ни руками, ни ногами, а как-то уж очень безвольно подчиняется потоку бурлящей вокруг воды.

Что-то Мишке не нравится в этом ныряльщике, и он быстро выныривает, чтобы набрать воздух, тут же получает сильный удар локтём по голове от купающихся рядом, но даже не обращает на это внимание. Слышит окрик Сашки, что плывёт к нему, но уже ныряет снова, открывает глаза и гребёт к ограде купалки. Нет никого. Наверное, показалось. Вода уже совсем мутная, и от песка режет глаза. И тут он почти упирается лицом в плывущего под водой вверх лицом маленького мальчика – тот явно не подаёт никаких признаков жизни. Мишка подхватывает его снизу и поднимается на поверхность, но здесь ещё глубоко, и он лишь чуть-чуть, касаясь кончиками пальцев ног песка, отталкивается от дна и направляется между плещущимися и кричащими пионерами к берегу. Сзади подплывает Сашка:

– Кто это? – кричит он почти на ухо Мишке.

– Мальчик, – чуть захлёбываясь волной, выкрикивает Мишка.

– Да ну! – у Сашки напуганное лицо.

– Давай помогай! – кричит Мишка.

– А что делать-то? – спрашивает Сашка.

– Подталкивай меня, а то волной назад тянет. Тащим на берег, одному не справится, – говорит Мишка, пытаясь поднять маленькое тело так, чтоб голова его была над водой, но как только Мишка поднимает голову мальчика из воды, то тут же сам погружается и хлебает уже достаточно мутную воду…

Уже вдвоём они вытаскивают мальчишку на берег, и Мишка устало кладёт его на песок. И только теперь к ним подбегают двое взрослых, что стояли невдалеке:

– Что это? Кто? – спрашивает стройная девушка в синем купальнике.

– Утопленник, – говорит Мишка.

– Живой? – спрашивает крупный мужчина в чёрных плавках с выпученными от испуга глазами, волосатой грудью и большим таким же волосатым животом.

– Не знаю, – говорит Мишка, и его начинает бить нервная дрожь.

Их тут же обступает толпа из детей и взрослых, сжимая плотным кольцом.

– Врача! – кричит полный мужчина в чёрных плавках. – Врача сюда, ребёнок утонул, чей ребёнок?

Девушка в синем купальнике белеет прямо у Мишки на глазах и начинает икать.

– Подн-ним-ите его, – говорит она через силу.

Мужчина в чёрных плавках пытается поднять тело мальчика.

– Да не надо никого поднимать, отойдите все! Воспитатели, вожатые, быстро разобрали своих детей и отвели в сторону! – командует на ходу мужчина с плечевой сумкой и белым колпаком, на котором маленький красный крестик. Он подкладывает свою сумку под голову мальчика и запрокидывает его подбородок назад, одновременно прикладывая ухо к грудной клетке.

– Ну что, дышит? – спрашивает полная женщина в голубеньком ситцевом платье в горошек.

Врач зажимает мальчику нос и делает глубокий вдох рот в рот, а затем достаточно сильно нажимает на живот, потом повторяет это ещё и ещё несколько раз подряд, прикладывая в перерывах ухо к груди мальчика, и мальчишка начинает дёргать головой.

– Фу, слава Богу, жив! – вырывается у женщины в ситцевом платье. – А вы куда смотрите? – накидывается она на вожатых и взрослых, которые оттесняют напирающую толпу и разводят детей по отрядам.

– А где тот мальчик, что вытащил ребёнка? – спрашивает девушка в синем купальнике.

– Мишка, бежим! – вдруг ни с того ни с сего кричит на ухо Мишке Сашка.

Они срываются и бегут сначала в ближайший лесок, потом возвращаются к месту, где скинули свою одежду, подхватывают её на бегу, и быстро скрываются в сосновом бору, отбивая босиком дробь по пыльной песчаной дороге, идущей к дачам.

И лишь на полпути Мишка ещё на бегу спрашивает Сашку:

– А что бежим-то?

– А так, чтоб не попало, – отвечает Сашка.

– А за что? – удивляется Мишка, переходя на шаг.

– А пойди, объясни, что это не мы мальчишку утопили, – тихо и серьёзно отвечает Сашка.

– А-а-а… – протяжно тянет Мишка. И непонятно, согласился ли он с Сашкой или нет. Всю оставшуюся дорогу они просто молчат.

А на небе уже черно, и молнии одна за другой, и гром раскатистый, и бор быстро темнеет, и становится совсем неприветливым прямо на глазах. Страшновато мальчишкам, и они прибавляют шаг.

Дождь застанет их уже перед самой дачей. Сначала тёплый, а потом всё холоднее и холоднее, он буквально упадёт с неба сильным ливневым потоком перед самым выходом из бора и они, добежав до столовой, промокнут до нитки, но вместе с дождём к ним вернётся и хорошее настроение, как будто тот просто смоет с них все неприятности этого дня…

Они на ступеньках столовой скинут с себя мокрое бельё и дружно будут выкручивать его, смеясь непонятно чему, а потом разбегутся по своим комнатам переодеваться.

К вечеру дождь сначала ослаб, а потом и совсем затих, ветер разогнал все тучи, да и сам исчез куда-то, правда, сильно похолодало.

За ужином Сашка тихо спросил Мишку:

– А что нам будет?

– А компот? – ответил улыбающийся Мишка.

– К-какой компот? – смутился Сашка.

– А тот, что ты мне сегодня на купалках проиграл! – ещё шире улыбается Мишка.

– Да я про утопленника, – говорит тихонечко Сашка, двигая свой компот ближе к Мишке.

– А про это забыли – и молчок. Ничего не было, – заговорщицки шепчет Мишка, присоединяя Сашкин компот к своему…

Красное солнце медленно свалилось за горизонт, но ещё освещает небольшой небесный пятачок, вернее, верхушки трёх белых пушистых облаков, что замерли в самом его центре, прямо над детскими дачами. Видимо, они тоже намаялись за день, остановились, чтобы передохнуть, да и уснули.

Хорошо спится летом, спокойно…

НУ, ПОГОДИ ИЛИ – АДЪЮТАНТ ЕЁ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВА
глава 24

Зарядили дожди, и уже почти неделю они моют листья деревьев, стёкла окон и покрывают глянцем бетонные тротуары. Небо низкое – то тёмно-серое, то совсем чёрное – и даже днём кажется, что уже вечер, да и вообще трудно определить какое же сейчас время суток – дождь и всё…

Дождь беспрерывно гремит по карнизу. Пройти можно только по тротуарам, но они на даче не везде. Там, где их нет – огромные бездонные лужи и раскисшие дорожки, на которых не спасают даже сапоги – скользят, вязнут и всё время норовят остаться в налипающей большими комьями грязи. И даже в траве уже тут и там образовались небольшие озерки.

1.

Мишка стоит у большого окна, идущего по всему периметру столовой, и следит за стекающими капельками дождя: выбирает две соревнующиеся между собой капельки и пытается угадать, какая из них первая придёт к финишу – коснётся нижней кромки белой деревянной рамы. Радуется, когда побеждает его капелька.

Сегодня здесь в столовой проходят «Олимпийские игры» по настольному хоккею, так вчера объявил Генка, но пока в столовой только начинают собираться участники, и Мишка просто вспоминает недавние события.

Вот бежит прачка тётя Поля, накинув какой-то невообразимых размеров чёрный плащ прямо себе на голову. Если б не эти смешные разноцветные шерстяные гетры, как у девчонок, то её можно было бы и не узнать.

Мишка видел один раз в открытой двери прачечной, как тётя Поля надевала их вечером и при этом кому-то говорила, мол, кровь уже не та, Господь вечером не согревает. Шутница она… Выдумщица…

Когда дожди только начинались и не были ещё такими затяжными, Мишкина мать уговорила тётю Полю взять его, Мишку, за грибами. Так, как собирает тётя Поля грузди, на даче никто не может, но и мест её никто не знает. А тётя Поля, как ни пойдёт в лес – ведро, а то и два отборных груздей за три часа! Чудо было уже то, что она согласилась взять Мишку.

– Точно к дождю, – сказала тогда на кухне тётя Таня, – чтоб Полина да кого-то взяла с собой?!

– Миш, ты только не отставай от тёти Поли, вон она как быстро по лесам бегает! – наказывала мать, помогая застегнуть тёмно-синюю вельветовую курточку на непослушную металлическую молнию. Мишка всегда с опаской ожидал того момента, когда замочек подбирается прямо к горлу. Уже не раз бывало, что он болезненно впивался ему в шею.

Тётя Поля тогда изрядно потаскала его по берёзовым околкам, при этом она буквально бегом прочёсывала их, не давая Мишке остановиться и присмотреться. И, в конце концов, они через пару часов вернулись тогда на дачи, оба с почти пустыми вёдрами.

– Не фарт сегодня, Лид, – серьёзно сказала она матери, передавая его из рук в руки, как она выразилась, целёхоньким.– Мокро, блястыт всё. Нешто увишь груздь в таку погоду-то.

А уже через час она снова убежала в лес и к вечеру тащила два тяжёлых ведра, наполненных мокрыми кругляками свежих груздей.

Хитрая тётя Поля! Мишка уже тогда, когда они оказались в лесу и поскакали галопом по берёзовым рощицам и осинникам понял, что секретов она своих ему сегодня не откроет. Да-к ведь и они с ребятами помалкивали о том, где берут полные вёдра обабков…

Вот Ольга и Светка выбегают из медпункта и направляются в столовую. Несут за ручки большую сумку, наверное, с куклами.

У Мишки давно при виде Ольги сердце начинает биться сильнее и ему кажется, что всем это заметно. Вот и сейчас он оглянулся, не увидел ли кто, как вспыхнули его щёки. В зале уже почти все старшие мальчишки таскают столы, расчищают середину столовой для соревнования.

– И что Ольга нашла в этой Светке. Разные ведь они, даже очень разные, – возвращается к своим мыслям Мишка.

– А они с Сашкой что – не разные? – мысли у Мишки текут сами, как эти капельки по стеклу – одна за другой…

За прошедший год Сашка сильно подрос, и теперь выше его. Да и в школу он пойдёт уже в шестой класс, а Мишка только в пятый. И характер у Сашки сильно изменился, теперь они чаще ссорятся, и Сашка потом по несколько дней бродит по дачам один, а Мишка стал всё больше примыкать к старшим ребятам.

– Вот и на рыбалку он чаще теперь ходит с ними, а не с Сашкой, – невесело думает Мишка.

А какого они в последний раз с Сашкой леща поймали, почти как в начале лета с дедом. И тащили его тогда на одной палке, а он волочил хвостом по земле. Правда, тогда с ними был отец Сашки, дядя Слава, и он им тогда сильно помог, но они же принимали участие. Значит, и они его тоже немножечко поймали…

А вчера Сашка сильно обиделся на Мишку, когда проиграл подчистую ему в хоккей на предварительных играх для табеля о рангах (так их назвал Генка). Мишка не очень понял что это и для чего, но с удовольствием принял участие.

– Да не буду я с тобой играть! У тебя дома хоккей есть, вот ты и набил руку! – психанул Сашка, не доиграв матч до конца, развернулся и побежал к выходу, так больше и не сыграв ни с кем ни одной игры. И, уже выбегая из столовой, бросил:

– Завтра посмотрим, кто кого!

Мишка тогда и не понял, чего это Сашка собирается завтра смотреть. Да и смотреть нечего – Мишка играет двумя руками, а все остальные одной. Мишка перепасовывается хоккеистами на ходу и в быстром темпе, и бьёт по воротам с любой позиции, а остальные нежно посылают шайбу стоящему хоккеисту и тащат её к центровому, и лишь ему доверяют последний удар.

И смотреть нечего – за один вечер всего этого не исправить, и тогда Мишка быстро забыл про этот случай. А вечером, глядя на темнеющий двор из окна, он видел, как Саша с младшим братом Вовкой тащили по раскисшей дорожке, ведущей к одноэтажному служебному бараку, большую коробку с надписью «ХОККЕЙ».

– Понятно, будут тренироваться. Ну, что ж, завтра и посмотрим, – решил тогда Мишка…

2.

Пришёл Генка, развернул два рулона бумаги, и оба повесил на стенку. Генка замечательно рисует, и потому у стены с плакатами собрались буквально все. На одном написано: «ТАБЕЛЬ О РАНГАХ», список с именами участников, какие-то цифры и очень интересные смешные фигурки из мультика про хоккеистов, да как похоже! Мишка в восторге от сходства! На другом листе, надпись красной тушью: «ОЛИМПИЙСКИЕ ИГРЫ» и ещё пустая таблица с названиями сборных команд, участвующих в соревнованиях. В одной из строк таблицы под крупными красными буквами «СССР» – мелкой красивой прописной вязью «Михаил М.»

– Ух, ты! Он сегодня будет играть за сборную своей страны! – и Мишка покраснел второй раз за последние десять минут, что с ним случалось вообще крайне редко.

– Миша! Поздравляю! В табели о рангах вчера ты занял первое место, и поэтому мы решили, что цвета сборной Союза сегодня защищать будешь ты, – Генка протягивает ему свою руку с длинными тонкими пальцами и слегка встряхивает.

Мишка тут же возвращается к «Табелю о рангах», находит Сашку – он в последней графе: у него меньше всех сыгранных игр, мало выигрышей, и в последней колонке стоит низший балл турнира.

– Вот теперь с табелем о рангах всё понятно, – думает Мишка.

– Ребята, девочки! Через пятнадцать минут «Ну, погоди!», первая серия, а в девятнадцать часов четвёртая серия «Адъютант его превосходительства», – громко объявляет вбежавшая старшая Ольга, размахивая рукой, в которой газета с программой передач. Ольга, дочка тёти Тани. Она самая старшая из всех ребят и девчат и в этом году закончила десятый класс. Она выше всех, и уже красит губы и делает невообразимые причёски. Похоже, у Ольги с Генкой роман, и Мишка сейчас внимательно наблюдает за Генкой, а тот улыбается Ольге своей широкой обезоруживающий улыбкой. Генка самый смуглый из всех мальчишек, да ещё и загорел сильно, и потому его белые зубы сейчас аж блестят.

– А Ольга-то не равнодушна к чёрным, как смоль, мелко вьющимся Генкиным волосам, – делает для себя вывод Мишка, перехватывая взгляд Ольги.

Все бросаются в соседнею комнату, где Сашка-старший, высокий красивый парень с пышной копной тёмных волос пытается настроить старенький чёрно-белый телевизор, который то и дело теряет бледную картинку заставки…

3.

Комната не большая, но места всем хватает. Генка ближе всех к телевизору, у него плохое зрение, он щурится:

– Ну, что там, Саш?! Картинка-то сегодня будет?

– Да кто его разберёт? – нервничает Сашка, вращая ручки на задней панели телевизора.

– Вот ты его и разберёшь, а потом и соберёшь, иначе… – старшая Ольга подсаживается ближе к Генке. – Иначе отлучу от своей милости!

Генка поворачивается всем телом к Ольге и показывает двумя пальцами на свою грудь, так чтобы это видела не только Ольга, но и все находящиеся в комнате, улыбается!

– Дурак! – Ольга подскакивает и пересаживается в первый ряд, но на противоположную сторону, теряя игривое настроение.

Наконец, слышно окончание «Новостей», и ещё через мгновение появляется бледная картинка.

Идут титры «Ну, погоди!»

После окончания мультика все шумно начинают подниматься и теперь это «Ну, погоди» то и дело вставляют в свою речь. Вот и старший Сашка, подойдя к Мишке, приобнял его за плечи и с улыбкой сказал:

– Ну, Мишка, погоди! Сегодня – реванш!

– Ладно, погодю! – улыбается в ответ Мишка.

Все переходят в столовую. В дождь, и когда на улице холодно, нянечки разносят еду по группам, и поэтому столовая весь день в распоряжении детей персонала дачи. Но ещё до начала соревнования Генка садится за столик у окна и начинает быстро рисовать на чистых нелинованных листах бумаги остро и ровно отточенным карандашом. Все собираются вокруг Генки.

Ох, и быстро бегает Генкин карандаш, почти не отрываясь от листа бумаги. И штрихует Генка виртуозно – не одна линия не проскочила за контур рисунка. Ещё мгновение, и вот уже на одном листе появился Волк, и лист сразу же идёт по рукам, а Генка уже делает следующий набросок…

– О, Заяц! – слышно комментарии старших ребят!

Мишка в восторге – какое сходство! И как это Генке так быстро удаётся всё схватывать, запоминать и потом переносить на бумагу?!

– Ну, а теперь – хоккей! – Генка встаёт, хлопает несколько раз в ладоши. – Группа «А» играет за первым столом, группа «Б» – за вторым…

4.

Начало фильма застало ребят за финальной частью соревнований, когда уже осталось только четыре человека, и второй стол убрали, играли для честности (одинаковых условий) теперь только на одной площадке.

Соревнования остановили, и вновь побежали занимать свои места. Теперь здесь присутствуют и взрослые, их много. Они берут маленькие детские стулья из столовой, переносят в небольшую комнату с телевизором, и здесь становится довольно тесно, душно и почти нет проходов.

– А чем вчера-то закончилось? – спрашивает кто-то из взрослых в последнем ряду.

– Компотом! – шутят старшие ребята.

– Да я вас серьёзно спрашиваю! Я на дежурстве был! – тот же голос, но уже с просящими интонациями.

– Тихо ты… Началось! – шикают женщины.

«Первым чекистам посвящается»… Кольцов входит в белогвардейский штаб… Идут титры с названием фильма «Адъютант его превосходительства»… За кадром звучит красивая запоминающаяся увертюра. В зале перешёптываются, кто-то кому-то рассказывает, что было в прошлой серии.

Мишка наконец-то набрался смелости и пересаживается на стул рядом с младшей Ольгой. Ольга принимает из его рук курточку Светки, что висела до этого на соседнем стуле. Светка такая же непоседа, как Мишка, куда-то ускакала и теперь опаздывает на фильм.

– Ты хорошо играешь! – шепчет она ему, а глаза у неё сейчас почему-то не улыбаются.

– Стараюсь! – рад Мишка похвале.

– На баяне, – продолжает Ольга.

Мишка-то думал – речь о хоккее.

– А когда ты меня слышала? – тихо спрашивает он.

– Знаю… А я завтра уезжаю…

– А как же я? – вырывается у Мишки.

– А ты пой со Светкой!

– Ах, вот откуда ветер дует! Ну и трепло эта Светка… -думает Мишка.

– Оль, да мы даже не пели. Мы это…

И тут к ним сзади нагибается Борис Моисеевич:

– Милая дама, если вы думаете, что то, чем занимались эти молодые люди, таки пение, то хор лягушек из соседнего болота тогда просто Ла Скала. И не надо на меня так смотреть! Этому… (он долго подбирает слова), с позволения сказать, мальчику, медведь не просто наступил на ухо, а изрядно там потоптался.