Текст книги "Миссия: без вариантов"

– Грэй, – зашептал системщик, меняясь в лице. – Ложись!

– Что?

– Ложись, говорю! Кажется, к этому, за машиной, подмога подоспела…

Из бара напротив выскочили люди в кожаных куртках. Бритые затылки, золотые цепи (толщина такая, что только якорей не хватает) и крупными мазками написанное на лицах образование в три лагеря, не считая пионерского… Где-то за спинами братков колыхалась габаритная фигура в костюме пятьдесят восьмого размера. Стало быть, папа. «Сейчас с итальянцами разберутся, и нам конец, – сумрачно подумал Грэй. – И зачем я шоферу по зубам врезал?»

Увидев новоприбывших, подчиненные синьора Гамбетти несколько притухли, попрятали пистолетики и попытались решить дело путем мирных переговоров типа: «Бес попутал! Все он! А сами мы хорошие!» После того как им продемонстрировали правила кулака-к-морде-прикладывания, причем очень так живенько, напряженненько, с огоньком и божьей искрой, бандито-гангстерито приняли единственно правильное решение – драпать! Если не кривить душой, то у наших напарников мысли повернули в аналогичную сторону… Правда, до действия эти самые мысли развиться не успели – обиженный Грэем шофер, поняв, что он теперь не один, начал подниматься из-за бока автомобиля с явным намерением страшно отомстить чужими руками за причиненный его особе физический и моральный ущерб.

– Грэй, ты куда?!

– Не двигайся, – предупредил наемник. – Если этот умник рот раскроет, из нас решето сделают.

Он выбрал момент, когда в сторону «роллс-ройса» никто не смотрел, и прыгнул, за какую-то долю секунды преодолев расстояние от одной машины до другой. Водила снова полетел на асфальт. Еще один хороший удар – и шоферская фуражка, блеснув козырьком, откатилась в сторону, а ее обладатель умиротворенно затих. Не навсегда, конечно, – такой цели Грэй себе не ставил, но уж ближайшие полчаса он никого точно на помощь не позовет…

Между тем славные представители русской мафии, проводив позорно бежавших итальянцев забористым матерком в спину, отряхнулись и направились к «роллсу». Первым, переваливаясь, шел достопамятный папа. Грэй прикинул расстояние от автомобиля до ближайшей спасительной подворотни и понял, что живыми они с Чайниковым до нее добежать не успеют. Думать было некогда. Надо было действовать.

– Тринадцатый, дуй в машину! – отрывисто бросил наемник.

– А ты?!

– Оглох?

– Нет! – Васенька дернул на себя хромированную ручку «роллс-ройса» и ужом вполз на кожаное сиденье, благодаря бога, что стекла у авто – тонированные… Ага, ключики здесь! Отлично. Два быстрых поворота в замке зажигания – и мотор мягко заурчал.

– Падай! – системщик кивнул на заднее сиденье. Грэй скользнул в салон.

– Антон! – рявкнули снаружи. – А дверь я сам себе должен открывать?! Борзеешь?!

Папа наклонился к дверце. В ту же минуту тонированное стекло опустилось, и ко лбу ошарашенного авторитета прижалось холодное дуло револьвера.

– Антон? – При столкновении с пугающей реальностью суровый авторитет забекал, замекал и попытался сдать назад, но…

– Стоять, – тихо приказал Грэй, выходя из машины и держа дядю на прицеле. – Дернешься – пристрелю.

– Т-ты к-кто такой?!

– Тебе мое имя ничего не скажет, – усмехнулся наемник.

– Да ты знаешь, н-на кого ты…

– И твое меня тоже не интересует. Скажи своим людям, пусть бросят оружие.

– Да мы вас…

– Повторить? – Грэй чуть придавил пальцем курок.

Папа все понял.

– Стволы на пол! – велел он.

Бритоголовые нехотя забрякали пистолетами по асфальту.

– Эй, ты, с краю! – Наемник пошевелил плечом. – Бегом обратно в трактир, принеси веревку подлиннее. И только попробуй кому что брякнуть! Вместе с хозяином в одной могиле закопаю. Понял?

– Понял…

– Ну так шевелись. Васька, вылезай и открой багажник. Хочу посмотреть, сколько туда человек влезет…

Системщик выкарабкался наружу и, с чисто арийским презрением покосившись на мафиози, откинул крышку багажника.

– Трое точно поместятся! – почему-то ухмыляясь, сообщил он.

– Точно?

– Точно! Эти же как-то поместились! – Васенька ткнул пальцем в обнаруженное в багажнике тело с кляпом во рту. Тело замычало и в ужасе уставилось на него снизу вверх. Еще двое, лежавшие там же, судорожно затрепыхались. – Здорово, пацаны! Вы откуда здесь такие красивые нарисовались?

– Мм.

– Пардонте… – Системщик вынул грязную тряпку изо рта ближайшего человека. – Теперь вещай!

– Вы к… к… кто?

– Ну это, парниша, вопрос дня! Не одного тебя занимает… Отвечать будешь или как?! Вы чьи?

– Мы из Гарлема… Из семьи Джордана Бауэра…

– Обожди, братишка. – Чайников наморщил лоб. – Гарлем же в Нью-Йорке?!

– Так то черный! А здесь белый… А вы откуда?

– Из Подмосковья. – Васенька пожал плечами. В этих реальностных отклонениях черта с два разберешься! Гарлем – в Чикаго? Гремучая смесь… Да еще и русские бандиты, о которых в Америке тридцатых годов и слыхом не слыхивали. «Не удивлюсь, – подумал он, – если у них какая-нибудь Мэрилин Монро в президенты успешно баллотируется».

– Русская мафия?!

– Что? – очнулся Чайников.

– Вы – русская мафия?

– А… а ты как думал?! – Сообразительный системщик мигом понял, как можно с пользой употребить неожиданную встречу с соотечественниками. – Она, родимая!

– А те, другие?

– Самозванцы, – пренебрежительно отмахнулся Василий и сурово посмотрел на связанного. – И вообще, дружок, что-то ты разболтался. Иди-ка сюда…

– Нет! – затрясся тот. – Не надо! Не убивайте!

– Защелкни протезы. Орать будешь – точно на тот свет отправлю… Вылазь. И остальных прихвати, не буди во мне садистские наклонности.

Пленники с горем пополам выбрались из багажника.

– Это еще кто? – не поворачивая головы, поинтересовался Грэй.

– Да какая разница? – Чайников развязал им руки. – Чешите отсюда, везунчики! У нас сегодня благотворительный день.

Они не заставили себя уговаривать. Только тот, с которым беседовал Васенька, убегая, слегка притормозил на повороте и прокричал:

– Спасибо! Сочтемся, брат!

– Тамбовский волк тебе брат, – проворчал системщик, поворачиваясь к напарнику. – Тара свободна. Только туда, – он показал на дно багажника, – больше трех мы не запихнем. А их пятеро!

– Пухлого можно в салон, – решил Грэй. – А его дружков… даже не знаю. А ну великолепная четверка, шагайте к машине! И без лишних телодвижений. Тринадцатый, проконтролируй…

– Будет сделано, пятьдесят второй! – съязвил Васенька. – Так, штангисты, слушайте внимательно: сейчас без эксцессов укладываемся в багажничек и дружно молчим, потому как ничто не влияет на печень хуже, чем неправильно отфильтрованный базар…

– Но мы же не поместимся, – ляпнул кто-то.

– А это меня уже не касается. Кто не влез – расстреляем! Уяснили?!

Бандиты, усиленно кивая и толкаясь, полезли в багажник «роллс-ройса». Причем со страху спрессовались так, что еще и для авторитета, будь он чуточку похудее, место бы осталось…

– Готово! – Системщик захлопнул крышку.

– Молодец. – Грэй кивнул на веревку, минуту назад принесенную исполнительным качком из бара. – Свяжи его, и поехали. Помнишь ту улицу, где песни пел?

– Помню. На всю жизнь запомнил. – Васенька стянул веревки на запястьях притихшего папы и открыл дверцу. – Ныряй, припонтованный!

– Что вы со мной сделаете? – проблеял авторитет, падая на скрипящее сиденье.

– Зависит от твоего поведения, – ответил наемник, захлопывая дверцу и усаживаясь рядом с водителем. – Будешь паинькой – отделаешься легким испугом… Васька, поехали, а я пока карту города поищу.

– Вы не понимаете, – послышалось сзади. – Не понимаете, во что влезли!

– Это, похоже, ты не понимаешь, – обернулся Грэй, – раз опять рот раскрыл.

– Да за мной вся Москва стоит!

– Напугал. – Наемник смерил его насмешливым взглядом. – Где Москва и где ты? Тринадцатый, вот, смотри, тут проедешь под мостом…

– Кретины! – простонали с последнего сиденья. – У меня же стрелка на утро забита!

– Так это твои проблемы…

– Да если я на нее не явлюсь, всем крышка! И вам тоже, олухи! Вы же только что себя русской мафией объявили! Да еще кому набрехали – шестеркам Джордана! Часа не пройдет, как весь Чикаго знать будет! И нас всех троих живьем в стену замуруют… Неявка на сходку – прямой плевок в лицо, вы это можете понять мышиными своими мозгами?!

– Грэй, по-моему, он нам хамит?

– Так если вы русские, вы только так и поймете! – завыл авторитет. – Отпустите меня, и я обещаю, что все забуду.

– Если ты русский, – задумчиво ответил Чайников, – то ни фига ты не забудешь… Грэй, как думаешь, он не врет?

Наемник посмотрел в глаза пленнику и почувствовал горячие волны паники. Знакомый запах страха…

– Не врет. Только если мы его выпустим, он же первый нас и сдаст.

– Кому? Полиции, что ли?! – хохотнул Васенька, крутя баранку.

– Эту возможность я тоже не исключаю. Сам знаешь – денег сунул, и тебя никто не тронет. А вот за тебя…

– Хм, ты прав. Но если не выпустим, а про свою стрелку он правду сказал – будет еще хуже. Тьфу, «Троян» мне в прогу, что ж это за жизнь?!

Грэй сосредоточенно помолчал и поднял голову:

– Если мы добудем нужные детали, за какой срок ты успеешь починить кабину?

– Работа мелкая и света много надо, иначе напортачу…

– Час, два?

– Боюсь, что больше. – Системщик остановил машину на светофоре, подумал и, медленно обернувшись, внимательно посмотрел на авторитета: – Слышь, ты! Тебя на сходке этой что, каждая собака знает?

– В том-то и дело, что нет! Не успел приехать, а уже на местные законы плюю. Ногтем придавят… Выпустите, волки позорные!

– И не мечтай. – Чайников решительно положил обе руки на обтянутый кожей руль «роллс-ройса». – Грэй. Давай-ка запрем всю эту гопкомпанию в защищенном от света месте, чтоб не рыпались. До смерти не похудеют…

– А как же…

– На стрелку поедем сами. Этого, – он махнул рукой в сторону находящегося в легкой степени офигения авторитета, – никто из тутошних донов пока и в глаза не видел! Вот и покажем им истинное лицо русской мафии… Не икай, батя, без толку. С кем стрелка-то? Имена, фамилии, места дислокации и пункт завтрашнего сбора коллективов?

– Гостиница «Кабул», – выдавил из себя папа, с неудовольствием поглядывая на снова нацелившееся ему в лицо дуло револьвера. – Завтра утром. В десять тридцать.

– Кого спросить?

– Джино Гамбетти…

«Дилижанс» зависал на орбите уже пятый час. Вожделенный Сатурн был совсем рядом, время уходило, а ситуация и не думала меняться в нужную сторону. Их просто и откровенно игнорировали.

– Свяжись с диспетчером, – бросил мрачный, как туча, Логан, нервно стуча костяшками пальцев по шву иллюминатора.

Капитан обернулся:

– Еще раз? Это уже десятый будет.

– Хоть двадцатый. Они обязаны нас пропустить!

– Я, конечно, попробую, – пожал плечами Домингес, – но, по-моему, результат будет такой же… Але, диспетчерская! Вызывает борт SK-514.

В динамике молчали.

– Борт SK-514 просит разрешения на посадку! – надрывался Найджел. – Повторяю, мать вашу, мы просим двести паршивых метров, чтобы сесть! Вы спите там, что ли?!

– Регистрационная служба Сатурна приветствует вас! – наконец донесся из мембраны уже осточертевший обоим вежливый механический голос. – В настоящий момент ваша просьба обрабатывается оператором. Будьте добры, подождите…

Все стихло. Капитан «Дилижанса» зверски заскрежетал зубами:

– Достали! «Ждите, ждите»… Мы уже незнамо сколько здесь торчим! По какому праву вы нас через кордон не пускаете?!

– Регистрационная служба… – снова зарядил механический голос.

Логан подскочил к пульту и грохнул кулаком по кнопке экстренного сигнала SOS.

– Вот теперь пусть только попробуют не отозваться! – в ярости прошипел он. – Это нарушение первого правила Декларации!

– Да отмажутся же, – махнул рукой мексиканец. – Вот если б мы терпели бедствие – это да. А на «Дилижансе» – ни царапинки, я проверил перед отлетом. Еще и ложный вызов пришьют!

– Я им пришью, – с угрозой просвистел Логан. Нервотрепка последней недели давала о себе знать.

В динамике сухо щелкнуло, и чей-то голос сказал:

– Служба экстренных вызовов слушает! Что у вас случилось?

– Нет, это у вас что случилось?! – Секретарь подался к передатчику: – Почему нас не пускают на посадку?!

– Мы не занимаемся этими вопросами, – равнодушно ответил голос. – У вас поломка?

– Да!

– Какого рода?

– Обыкновенного! – не выдержал Найджел. – Дайте поле! Там и разберетесь! Я капитан, а не механик!

– Ваши данные? Серийный номер корабля?

– Найджел Мануэль Домингес, офицер воздушного флота. Судно «Дилижанс», маркировка SK-514, – ободряюще улыбнувшись Логану, выпалил мексиканец. – Так мы можем идти на посадку?!

– Э-э… SK-514? – С той стороны помолчали. – Простите, но… но мы не можем… у нас приказ…

– Какой приказ? – Секретарь сжал кулаки. И здесь засада. А ведь это была последняя надежда. – Кем он подписан?!

В динамике пошли помехи, и уже другой голос ласково проговорил:

– Так что вы хотели?

– Ничего! – заорал Логан. – Хватит пудрить мне мозги! Я Секретарь Коалиции Сторонних Наблюдателей, и если вы немедленно не откроете шлюзы, я протараню их кораблем!

Найджел схватился за сердце.

– Господин Секретарь, – успокаивающе проворковал голос, – не стоит так волноваться. Это всего лишь временные неполадки. Смею вас уверить…

– Не надо ни в чем меня уверять! Откройте шлюзы! – Логан словно с цепи сорвался. – Я не для того летел через полгалактики, чтобы слушать эту ерунду!

– Успокойтесь, прошу вас. Как только неполадка будет устранена, вас тут же пропустят…

– Тогда свяжите меня с Главой! Я знаю, что он на Сатурне! Это срочно, слышите меня?!

– К сожалению, мы не располагаем полномочиями отрывать Главу от деловых переговоров, но…

– Этими полномочиями располагаю я, – припечатал Логан. – И я не собираюсь ждать, пока кучка идиотов, думающих, что я поведусь на их беспомощное вранье, сведет на нет…

– Логан.

– Погоди, Найдж, я не закончил…

– Зато они закончили. – Встревоженное лицо мексиканца было повернуто к главному иллюминатору. – Шлюз открывают.

– Замеча…

– Четыре боевых «карася» прямо по курсу – считаешь, замечательно? – Капитан злобно зыркнул на динамик связи, послал туда пару исконно латиноамериканских идиоматических выражений и резко выжал штурвал на себя. – Зубы заговаривали, черти нехристианские! Пристегнись.

– …мать!

– Так и я про это…

«Дилижанс» вздрогнул и, войдя в скоростной штопор, сорвался с орбиты. Вслед ему полетели длинные голубоватые вспышки носовых орудий «Кирасиров» – сатурновских военных истребителей класса «Ц», в миру среди летчиков прозванных «карасями» – за тупые «морды» и неповоротливость.

– Нас не подпустят к Главе даже на милю, – обреченно проговорил Секретарь, падая в кресло. – Председатель постарался… Черта с два мы вообще теперь куда сунемся! Всем инструкции раздал, подлая душа!

– Дискредитация продукта в глазах массового потребителя, – высказался Найджел, одновременно пытаясь всеми мыслимыми и немыслимыми способами вывести корабль из-под прицельного огня «Кирасиров». Это было, даже если сильно приукрасить, несколько проблематично – «Дилижанс» являлся прежде всего почтовым судном, и его инженеры никак не рассчитывали на участие своего детища в импровизированных гонках на выживание… «Караси» давили количеством и бронебойностью.

– Врешь, не возьмешь… – бормотал Найджел, вспоминая все, чему его учили в летной школе.

Корабль сотряс мощный удар. Потом еще один. Завыла сирена. Мексиканец мельком взглянул на пульсирующее красным табло – накрылся главный двигатель. Скорость начала стремительно падать.

«Кирасиры», не останавливаясь ни на секунду, рвали выстрелами вакуум. Бортовая сирена задохнулась в предсмертном вое. «Дилижанс» вспыхнул оранжевым пламенем взорванных двигателей и, накренившись, безвольным механическим аппендиксом пошел ко дну черных космических глубин. Истребители дали по нему последний, контрольный, залп и повернули назад…

Прости меня, брат, подумал Логан, краткой вспышкой угасающего сознания пытаясь продраться сквозь грохот и вонь плавящейся обшивки. Найджела он уже не видел.

Алый всполох ударил в глаза, и мир разлетелся на тысячу мелких осколков.

Оставив «роллс-ройс» в глухом дворике за старыми складами (где нашли свое временное пристанище связанные бандиты), напарники шли к телепортеру.

– Ты, Васька, сумасшедший, – говорил Грэй, неся коробки с пиццей и два увесистых термоса – в одном теплое молоко для Морган, в другом – кофе для остальных. На доллар и семьдесят центов особенно не погуляешь, так что пришлось «одолжить» у авторитета портмоне. – После того, что ты в ресторане устроил, этот Гамбетти нас с порога пристукнет.

– Смотря как подойти к вопросу! – парировал Васенька, заворачивая в знакомый переулок и соображая, куда идти дальше. – Есть одна жизненная идейка…

– У меня твои идейки вот уже где! – Наемник провел пальцем по горлу, едва не выронив коробку. – На что ты надеешься?

– На волшебство преображения.

– На что?

– Не гони лошадей. – Системщик свернул вправо и улыбнулся, увидев в углу грязного дворика родную кабину, мокрую от прошедшего дождя. – Мне надо это дело с Морган обсудить.

– Хоть ее-то в покое оставь!

– Да ничего твоей драгоценной не сделается. – Чайников быстро набирал на разбитой панели код открывания двери. – Она мне просто нужна как женщина…

– Как… кто?!

– Ну что ты к словам цепляешься? – захихикал Васенька. – Хорошо, скажу по-другому – как специалист по фэйс-арту. Так разрисует – меня даже родной папа не узнает, не говоря уж про твоего обиженного дона. У девочки, между прочим, талант… Готово, заходи.

Грэй шагнул в кабину. Сработали датчики движения, и на потолке зажглась лампочка.

– Серенький? – Морган, сидящая на уже собранном чемодане, поднялась ему навстречу. – Вы где были? Мы же волнуемся тут…

Вид у нее был уже вполне бодрый, карие глаза светились радостью, а у стены, вытянув ножищи, сидел… целый и невредимый базилевс! Бледноватый, конечно, но абсолютно здоровый.

– Тебе это удалось?! – не поверил своим глазам Васенька, входя за напарником и отжимая внутренний рычаг. – Зайка, что бы мы без тебя делали?

– Серенький говорит, что жили бы спокойно…

– Балда, – ласково сказал Грэй, потрепав ее по макушке. – Вот, держи-ка, мы поесть принесли.

– Ой, как пахнет! Пицца? С сыром… Как много! Мы же столько не съедим!

– Сумлеваюсь… – прочавкал Чайников, вонзая зубы в румяный бок горячей лепешки. – Я вот лично до того голодный, что аж волосы стынут в жилах и ноги сжимаются в кулаки… Вон те две коробки, что побольше, Гиппокриту отдай. Он здоровый, как слон… Ваше величество, неча мордалите воротить! Ешьте давайте!

– По правилам, – начал царь, с завистью глядя на жующую троицу, – на трапезе должно присутствовать не менее… А-а, пропади оно пропадом! Что я теперь, помереть должен?!

Коробки упали на пол, а их содержимое, источая аромат мяса и специй, начало со страшной самолетной скоростью исчезать в желудке изголодавшегося базилевса… Напарники подмигнули друг другу. Грэй отвинтил колпачок термоса:

– Кофе?

– А что это? – отвлекся от нарушения древних правил Гиппокрит.

– Это – вещь! – со знанием дела ответил Васенька. – Не бойся, не алкогольное… Морган, птенчик, тебе там молоко. Я, конечно, хотел пива взять, так ведь этот трезвенник все мои добрые намерения на раз убил.

– На улице холод собачий, а ты…

– Ничто так не согревает душу, как холодное пиво! – заявил системщик, сыто икнув и вытирая пальцы о мятую коробку из-под пиццы. – Что б ты понимал…

– Пенящаяся пакость из полусгнившего солода, – поморщился наемник. – Меня даже от запаха воротит.

– А кто тебя просит его нюхать?! Его пить нужно… И вообще, запомни, напарник, – кто не любит пиво, тот не любит Родину!

– У меня нет родины, – отрезал Грэй. – Поэтому в моем присутствии о выпивке даже и не заикайся, понял?

– Скучно с тобой. – Васенька отхлебнул кофе и протянул термос Гиппокриту.

– Зато мне с вами весело…

Базилевс с опаской попробовал черный дымящийся напиток, скорчил гримасу и помотал головой:

– Нет уж, мудрец, дрянь эту горькую ты сам пей! Не по душе она мне. Морган, если молока оставишь, благодарен буду!

– Держите. – Девочка облизнула белые «усы» над верхней губой. – Оно теплое.

– Спасибо. – Два глотка – и термос опустел. – Эх, хорошо. А мы еще не в Спарте?

– Боюсь, с этим некоторые трудности, – ответил Грэй, отодвигая мусор в угол кабины. – Очень хорошо, что вы пришли в себя, ваше величество. Чем больше голов будет думать, тем лучше. Тринадцатый, изложи нашу проблему.

Василий поднялся, принял гордую и воинственную позу враскоряку и начал:

– Итак! Новость номер раз…

Морган перебралась поближе к наемнику и потеребила его за руку:

– Серенький, можно тебя спросить?

Он повернул голову.

– Когда мы… Если мы доберемся до этого вашего бункера, что с вами будет?

– Не знаю. Надеюсь, ничего плохого. – На самом деле он был в этом совершенно не уверен. Что там может быть хорошего?! Ну разве что удастся все-таки начистить физиономию Председателю…

– А что будет со мной?

Грэй не ответил. Откуда ему это знать? Если все кончится благополучно, ее, наверное, оставят в бункере. Обучат чему-нибудь, не отправлять же ребенка обратно в шестую реальность? Чип вынут, и у КСН появится новый работник. «А я уйду?» – внезапно подумал он, и ему эта мысль не понравилась. Наемник порылся в кармане штанов и вынул договор. Столько лет хотел от него избавиться, а сейчас… В крайнем случае Секретарь ведь может позволить ему остаться. Более того, он уже это предлагал, где-то с год назад, но тогда Грэй отказался. Ему это было не нужно. Вопрос в том: нужно ли теперь?

– Это что, серенький?

– Если интересно, на, прочти. – Он отдал девочке желтоватый лист, пристальным взглядом следя за выражением ее лица. Она прочитала. Наморщила лоб. Прочитала еще раз.

Сейчас сделает большие глаза и спросит: «Волк?!» Реакция всегда одна и та же… Грэй отвернулся, стараясь думать о чем-нибудь другом. Васенька распинался перед Гиппокритом, размахивая руками и брызжа слюной. Определенно в нем пропал оратор с большим будущим.

– Серенький!

Ну вот. Осознала.

– Серенький, ты что… ты что, уйдешь?!

– А? – Он моргнул.

– Тут написано, – она обличающе ткнула пальцем в черные строчки, – что ты работаешь в каэсэн только до две тысячи десятого года! Вася мне сказал, что это ваше время?

– Правильно сказал.

– Значит, мы туда приедем и ты нас бросишь?!

Честно говоря, такой реакции наемник не ожидал, поэтому не сразу сообразил, что тут можно ответить…

– Там, куда ты уйдешь, тебя кто-то ждет? – снова спросила она.

Грэй криво усмехнулся:

– Ждет. Пуля в лоб.

– И… и пуля в лоб лучше, чем я?! – возмущенно выпалила девочка, краснея как флаг СССР.

Вася с Гиппокритом удивленно обернулись.

– Морган… – опешил Грэй.

– Нет, ты мне скажи! Ты скажи, лучше, да?!

– Нет, но…

– А тогда зачем?! Что мы тебе такого сделали?!

– Да ничего вы мне не сделали. Просто… Морган, только не надо плакать! Морган, ну пожалуйста. Ну я же попросил. Ну… черт возьми, если ты так хочешь, я продлю этот клятый контракт. Как вернемся, так сразу пойду к Секретарю и продлю! Ну хватит, а?

– Обещаешь? – хлюпая носом, переспросила она.

– Обещаю! Все?

– Угу… – Девочка улыбнулась сквозь слезы.

Грэй перевел дух и, сунув договор обратно в карман, обернулся на притихших товарищей. Брови его взлетели кверху:

– А это еще что за новости? Гиппокрит, ну я понимаю – Васька, а вы-то чего нюни распустили?

– Больно душещипательно… – отозвался царь, утирая слезу грязным полотенцем и сочувственно похлопывая по плечу не к месту проникшегося трогательностью момента системщика. Наемник раздраженно поморщился:

– Прекратите… Васька, кончай слезоразлив! – Он посмотрел на часы. – Уже почти четыре утра, а встреча с итальянцами, будь она неладна, в десять. Тебе это ни о чем не говорит?

Васенька взял себя в руки, громко высморкался в клетчатый платок и сказал:

– Ладно… Ваше величество, вы как себя чувствуете? Спину не ломит, резей в желудке не наблюдается?

– Да вроде бы нет. – Базилевс вдумчиво ощупал себя со всех сторон и радостно доложил: – Хоть сейчас в бой! А что, надо?!

– Нет, я, конечно, надеюсь, что все обойдется мирными переговорами типа саммита большой восьмерки, но ведь случаи всякие бывают… Морган, лапушка, ты его гарантированно вылечила?

– Фирма веников не вяжет! – задрала нос девчонка и, поймав ироничный взгляд Грэя, поспешно добавила: – По крайней мере, Голос сказал, что все в порядке. Я правду говорю, серенький.

– Верю, – улыбнулся он и посмотрел на остальных. – Ну что, мафия, приглашаю к обсуждению! Тринадцатый, ты у нас за Эйнштейна, вот и давай разглагольствуй. Я весь внимание.

Васенька поскреб в затылке, возвел ясны оченьки к потолку кабины и после минутной паузы сказал:

– Ага!

– Величайшая мысль…

– Ты, Грэй, пока что помолчи. И лучше посчитай, сколько денег в кошельке, что мы с тобой у этого блатного Винни-Пуха позаимствовали?

Наемник пожал плечами и, открыв бумажник, зашуршал банкнотами.

– Двести восемьдесят четыре доллара и пять центов, – сообщил он. – На поминки как раз хватает.

– Твой черный юмор здесь совершенно неуместен! – высокопарно фыркнул системщик. – Во сколько, интересно, в Чикаго магазины открываются? Надо бы костюмчик прикупить.

– Кому? – заулыбалась девочка.

– И не мечтай. У тебя своих девать некуда… Главному авторитету, то бишь мне!

– Тебе? – хмыкнул наемник. – Да какой из тебя авторитет? Без слез не взглянешь.

– Но-но! Главное – не форма, главное – содержание! Вот ты по фене ботаешь?

– Нет.

– От армии когда-нибудь отмазывался?

– Нет.

– С директорами по техобеспечению ругался?

– Нет.

– Вот видишь. Стало быть – ты не подходишь. Гиппокрит, извиняюсь, вообще грек древний, и что такое российский бандитизм, даже представить себе не может… А про Морган я лучше промолчу! Есть еще кандидатуры?

– Нет, – склонил голову Грэй.

– Значит, решили! – потер руки Чайников. – Поэтому сейчас садимся в кружок и записываем за мной. У каждого будет своя роль…

– Тринадцатый, а ты уверен, что все делаешь правильно?

– В себе я уверен всегда! – выпрямился Васенька. – А вот в вас – не особенно… Морган, птенчик, сядь в сторонку, для тебя у меня будет особенное задание.

– Важное?

– Очень! – кивнул системщик, ничуть не кривя душой. Весь успех операции был в руках юной визажистки. – А теперь, други, оупен ё уши. Диктую…

В десять двадцать пять утра по чикагскому времени швейцар одной из крупнейших гостиниц города почтительно распахнул двери перед компанией из четырех человек. Компания прибыла на отполированном черном «роллс-ройсе» и вид имела весьма многозначительный. Впереди вышагивал молодой и очень загорелый человек с прилизанными волосами, в дорогом (на это у швейцара глаз был наметанный) костюме, лакированных итальянских туфлях и с жемчужной булавкой в галстуке. Под руку он вел девушку экзотического вида в небрежно наброшенной на плечи норковой накидке (швейцар оценил качество меха и на всякий случай поклонился). Следом за парочкой нога в ногу вышагивала охрана – два крепких амбала в кожаных куртках, золотых цепях и темных очках. Физиономии последних не внушали швейцару никакого доверия, но он был предупрежден о сегодняшней встрече двух «семей», поэтому изобразил на лице профессионально радушную улыбку и всех впустил. «Если бы не телохранители, в жизни бы не подумал, что русские, – промелькнуло у него в голове. – Такие приличные люди!»

– Голубчик, – лениво поинтересовался Васенька, поглаживая булавку на галстуке так, чтобы свет от большой люстры в холле выгодно падал на золотую печатку с увесистым бриллиантом. – Где тут у вас Зеленая гостиная?

– Вас проводят. – Солитер швейцар оценил в полной мере. – Джонни! Покажи господам, куда пройти!

Мальчишка в униформе, беспрерывно улыбаясь, вынырнул из-за стойки регистратора:

– Будьте любезны за мной!

Господа удалились. Швейцар проводил их взглядом и поправил китель. На чай не дали. Точно русские…

Зеленый зал представлял собой небольшое помещение с бархатными, наглухо задернутыми портьерами болотного цвета, длинным столом, покрытым шелковой скатертью, и колоннами из самоварного золота по углам. Мягкое желтоватое сияние светильников в стенных нишах намекало на спокойную беседу в теплой и даже, по всей видимости, дружественной обстановке.

За столом сидело пять человек. Один из них – уже знакомый Васеньке и Грэю синьор Гамбетти, с неизменным бокалом в руке, рядом с ним – сухопарый немолодой мужчина в очках, остальные трое – упакованные в строгие костюмы телохранители. Двое из них – с синяками на помятых лицах, следами вчерашних бурных разборок… «Только бы не узнали, – нервно подумал Чайников, напуская на себя вид сытого удава и по-хозяйски усаживаясь в кресло на противоположном конце стола. – Нет, не должны – зря, что ли, Морган на меня полбанки автозагара извела? Из какой его, интересно, дряни делают? Семьдесят лет прошло, а поди ж ты – даже не заветрился». Он подавил желание почесать зудящий нос – видимо, автозагар таки подпортился. Хорошо, если кожа через час не слезет… У, как чешется, зараза! Но трогать нельзя – новоявленный специалист по фэйс-арту целый час лепила из Васенькиной рязанской физиономии гордый профиль грузинских князей… Тонну грима вбухала. И шмотки, опять же – один костюм в двести вечнозеленых вышел, еле-еле на туфли наскребли! Поэтому золотишко, норку и очки пришлось банально спереть. Гиппокрит – всем спартанцам спартанец! Так ловко увел, что никто ничего и не заподозрил. А куртки с цепями поснимали с московской братвы, они им пока без надобности. Базилевсу, конечно, эта косуха – что медведю распашонка, но все равно выглядит он внушительно. Только в очках этих, а-ля Терминатор, очень на байкера смахивает…

Первая минута прошла в общем молчании. Вторая – тоже. На исходе третьей Васенька откинулся на спинку кресла и коротко поинтересовался:

– Ну?

– Что? – ответил синьор Гамбетти, с неудовольствием оглядывая четверку. Вошли без приветствия, сели без приглашения, девица еще и пилку для ногтей из сумочки достала, маникюром занялась, примостившись на ручке кресла рядом с главным. Больно уж он молод… По предварительным данным, ему должно быть где-то около пятидесяти!

– Чего молчим, спрашиваю? – проговорил системщик.

– Господин Боровиков? – вопросительно наклонил голову итальянец.

– Да. И что вас смущает?

– Мне говорили, что вы несколько старше…

– А у вас возрастной ценз? – поднял угольно-черные брови Васенька. – Может, вы из-за этого со мной и разговаривать не пожелаете? Может, вас это сильно затруднит? Может, вы еще скажете, что я мордой не вышел?!

– Джино, – тихо сказал боссу сидящий рядом с ним мужчина в очках. – Это не он.

– Не он?

– У меня есть на него информация. Семен Боровиков, только-только встал во главе семьи, кличка – Барсук, трусливый и изворотливый. Он переть на ворота не станет. А этот чокнутый какой-то.