Текст книги "Месть кровавого жнеца"

– А как она выглядела? – спросил он, оборачиваясь к девушкам. – Не была похожа на пьяную?

– Двигалась она немного странно, – припомнила Лиля. – По крайней мере, когда она открыла окно, она словно потеряла равновесие и нырнула вниз, даже не попытавшись вылезти более безопасным способом.

– Хм, интересно, ее так развезло с трети бутылки вина? – не поверил Войтех, хотя на него самого алкоголь даже в малых дозах всегда действовал разрушающе.

– Уж кто бы говорил, – фыркнул Ваня. – Сам что пил, когда в Праге нам про братца своего рассказывал?

– Это был джин, и на мою координацию он не повлиял, – смущенно возразил Войтех. – Лучше проверь мусорное ведро, – попросил он, чтобы сменить тему. – В прошлый раз самое интересное нашлось там.

– На координацию он не повлиял, – проворчал Ваня, направляясь на кухню. – Это потому что ты на диван сразу упал и больше не вставал.

Он открыл дверцу ящика под мойкой и вытащил оттуда мусорное ведро.

– Опять я в мусорке копаться…

Он включил тусклый бра над обеденным столом и пожалел, что все же отказался от хозяйственных перчаток: Светлана не утруждала себя ежедневным выносом мусора, поэтому запах сразу появился соответствующий. Первым делом ему в глаза бросилась пустая бутылка вина.

– Народ, она не с трети бутылки так опьянела, – громко объявил он. – Тут еще одна есть. И куча каких-то рваных бумаг.

– Что за бумаги? – сразу заинтересовался Войтех, поскольку больше ничего решительным образом не привлекало его внимания. Он прошел на кухню к Ване и присел рядом с ведром. Поскольку его руки уже были в перчатках, он без особых колебаний достал несколько кусочков бумаги, пожелтевшей от времени, и попытался прочесть напечатанный еще на машинке текст. – Похоже на какие-то официальные документы. Что-то… про усыновление…

– Черт, не успели ее опросить, – досадливо вздохнул Ваня, кончиками пальцев подцепляя еще один скомканный лист бумаги и вытаскивая его из ведра.

– А собирались? – поинтересовалась появившаяся на пороге кухни Саша.

– Да вот мы с Витьком только недавно подумали, что надо бы, но…

Она подошла к Ване и забрала у него бумагу, которую тот пытался развернуть, касаясь ее минимальным образом, положила на стол под свет бра и разгладила.

– Здесь внизу дата: 1990 год, – она ткнула пальцем в нижний правый угол. – Странно, да? Зачем ей хранить дома документы двадцатипятилетней давности?

– Чтобы это понять, предлагаю их забрать и попытаться прочесть, – сказал Войтех. – Потому что пока картинка выглядит так: женщина пересматривала старые документы, пила с целью напиться, потом разорвала их и выбросила, а потом появился Жнец, и она, спасаясь от него, выпала из окна. Документы выглядят важной частью случившегося.

На пороге кухни внезапно появился Нев с очень недовольным выражением на лице.

– Господа, вы бы еще верхний свет включили. Его видно со стороны некоторых соседей. Еще не так поздно, чтобы все непременно спали.

Ваня быстро щелкнул выключателем, и лампа над столом мгновенно погасла, оставив всех в почти кромешной темноте. Тут же все, кроме разбившей днем свой телефон Саши, вытащили их из карманов и включили фонарики.

Вслед за Невом на кухне показалась и Лиля, которая в это время бегло осматривала другие комнаты.

– Смотрите, что я нашла.

Она продемонстрировала остальным еще один мусорный пакет с целым ворохом разорванных бумаг.

– А вот здесь придется потрудиться, – прокомментировала Саша.

11 мая 2014 года, 03.43

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

– У кого куски Ирины Казанцевой?

– У меня есть один.

– И у меня где-то был, сейчас.

– А звучит-то как: куски Ирины Казанцевой, – Ваня усмехнулся и сел прямее, потирая ноющую спину.

– Не придирайся к словам, – отмахнулась Саша, складывая на полу переданные ей куски бумаги в один разорванный документ.

Если бы кто-то заглянул в окно их гостиной этой ночью, он наверняка подумал бы, что они собирают какой-то замысловатый паззл. Хотя заглянуть в окно никто не мог, потому что время приближалось к четырем часам утра и весь поселок спал, а они на всякий случай плотно задернули шторы. Однако странный паззл они действительно собирали. Порванная бумага, обнаруженная в доме Светланы, тоже оказалась старыми документами, как и смятая в мусорке, поэтому все пятеро сейчас сидели на полу большой гостиной и складывали куски. Точнее, Нев разворачивал и раскладывал их лицевой стороной вверх, Лиля проглаживала особенно смятые утюгом, а Ваня, Саша и Войтех собирали из них цельные документы, склеивая их скотчем.

– Снял бы наш экстрасенс перчатки да посмотрел, как их сложить, а то столько времени уже мучаемся, – проворчал Ваня, поворачивая в руках очередной кусок и не зная, куда его пристроить.

Саша бросила на него гневный взгляд, но промолчала. Снять перчатки, пока они работают с бумагами, имеющими отношение ко всему происходящему, она Войтеху так и не разрешила.

– Что ты знаешь о мучениях? – фыркнул Войтех. – Впрочем, знанием об экстрасенсорных способностях ты себя тоже не утруждаешь, – добавил он, поправляя сползающую перчатку.

Его руки давно вспотели, латекс прилип к коже, работать было ужасно неудобно, но он терпел, просто потому что совершенно не готов был снова отправиться в нокаут. Если перчатки могли его от этого оградить, то он собирался терпеть их и дальше. Не хотелось выпадать из процесса самому и отвлекать остальных, но мысленно он сделал себе пометку, что нужно подумать о каком-то более удобном варианте этой «защиты».

– Не отвлекаемся, граждане, – строго велела Лиля. – Хотелось бы этой ночью еще немного поспать.

– Да забей уже, – мрачно отозвался Ваня, – еще и половины не собрали.

– И тем не менее тенденция уже ясна, – Саша приклеила последний кусок к листу, который собирала, и взяла его в руки. – Это определенно документы на усыновление детей с 1986 по 1993 года. Понять бы еще, имеют ли эти документы отношение к детям из той семьи, и что в документах такого важного, что их стоило хранить у себя дома фигову тучу лет, чтобы потом порвать за один раз и умереть в ту же ночь. Ни у кого нет знакомых юристов по вопросам усыновления? – Она посмотрела на друзей.

– Наверняка у Дементьева такие имеются, – хмыкнул Ваня.

– То-то он обрадуется нашему звонку в четыре утра.

– А для чего нам юрист? – не понял Войтех, тоже вчитываясь в собранный лист. – Думаешь, тут какие-то нарушения были?

– Если тут есть свидетельства нарушений, я бы эти документы давно сжег, – заметил Ваня.

– А если здесь все в порядке, то какой смысл их теперь рвать? – недоумевала Саша. – Может быть, она кого-то шантажировала ими? Отсюда и деньги на такой дом и вполне приличную жизнь.

– Она же говорила, что ей какую-то часть оплатил застройщик ради развала иска, – напомнила Лиля.

– Во-первых, она могла соврать. А во-вторых, даже если и так, то одно другого не отменяет. Человек, практически получивший взятку за то, чтобы развалить иск, вполне способен и на шантаж.

– Меня больше волнует вопрос, как это связано с появлением Жнеца? – Войтех отложил лист в сторону, устало потягиваясь. – А как-то определенно должно быть связано. Имеет ли это отношение к детям из семьи, узнать легко: в присланных Дементьевым документах есть их имена, можно сравнить с теми, что мы видим тут.

– Как минимум одно совпадает, – вздохнул Нев, который уже закончил переворачивать кусочки и тоже принялся их собирать. – Здесь, – он показал на сложенный из обрывков лист, – имя Даши.

– Уже две жертвы Жнеца были знакомы с той семьей, – заметила Лиля. – Связь третьей с ней мы пока не нашли, но она может быть. С семьей или с самой Дашей.

– Я уже сказал, она не могла призвать Жнеца, – напомнил Нев.

– Я это помню, – немного раздраженно отмахнулась Лиля, – но что если она его не звала, а он сам пришел?

– Войта на свои видения тоже не всегда сам нарывается, – поддержала ее Саша. – Возможно, она не управляет Жнецом, но то, что она с ним как-то связана, у меня лично сомнений уже не вызывает. Он может даже приходить против ее воли.

– Тогда логично предположить, что он приходит отомстить ее обидчикам, – задумчиво протянул Войтех, стаскивая, наконец, надоевшие перчатки. – Быть может, он видит в ней свою дочь? Вопрос в том, чем ее могли обидеть эти трое? И как сюда вписываются бумаги и мятные конфеты?

– Может быть, этим он пугает своих будущих жертв? – предположила Саша, недовольно глядя на то, как он отложил перчатки в сторону. – Как бы дает понять, что скоро придет за ними. Ваня прав, если бы Светлана по какой-то причине захотела избавиться от бумаг, она бы их сожгла. Но она их порвала, скомкала и выбросила. Это похоже на… порыв. Эмоциональный, необдуманный. Возможно, он был спровоцирован страхом. Подозреваю, что полная мусорка конфет у Степана объясняется так же.

– Ну, предположим, он мстил за нее двадцать лет назад и мстит сейчас. Предположим, приемные родители плохо с ней обращались. Предположим, участковый ничего с этим не сделал, а Светлана ее в этот дом определила, – Ваня встал с пола, размял затекшие конечности и направился к кофемашине, благо из гостиной можно было попасть на кухню через короткий темный коридор позади лестницы. – Я даже готов предположить, что Валерий ее чем-то обидел уже здесь, но кто мне объяснит, почему месть Степану и Светлане заставила себя ждать двадцать лет? Почему он не отомстил им тогда?

– Кстати, это ведь действительно произошло почти ровно двадцать лет назад, – пробормотал Войтех, вспоминая, почему ЗАО отправило его в эту командировку так срочно. Они предполагали, что у Жнеца есть свое «окно», потому что появляется он редко. – Может, тогда он просто не успел, – озвучил он вслух свою мысль. – Возможно, у него есть какие-то ограничения, как у оборотней, например. Только цикл подольше.

– А когда именно произошла та трагедия? – спросила Лиля.

Ваня нажал на кнопку на кофемашине и открыл свой ноутбук, стоявший на стойке рядом.

– Тринадцатого мая тысяча девятьсот девяносто четвертого года. А сейчас уже одиннадцатое.

– Но почему тогда он убил не только ее родителей, но и почти всех братьев и сестер? – Саша тоже поднялась с пола, потому что сидеть уже не осталось сил, и прошлась по гостиной. Пожалуй, чашка кофе не помешала бы и ей.

– Айболит, а ты глянь на нее, – хмыкнул Ваня. – Если она такая же странная была и тогда, то едва ли ее в семье сильно любили.

– Дети еще более жестоки, чем взрослые, – Нев снял очки и, ни на кого не глядя, вновь принялся за протирание стекол. – Тех, кто ведет себя не так, как большинство, они способны унижать так, как ни один взрослый не догадается. Ее отчаяние вполне могло стать своеобразным маяком для Жнеца. И Войтех тоже прав: Жнец мог просто не успеть отомстить всем в прошлый раз, а теперь он пришел снова, потому что Даша вернулась сюда, в места, к которым он привязан. Между ней и Валерием могло произойти что-то, ставшее для Жнеца сигналом бедствия. И он вернулся.

– Тогда вопрос в том, кто следующий и как его остановить? – подытожил Войтех.

– Полагаю, проще всего спросить у самой Даши. – Ваня, наконец сделавший себе кофе, вернулся к остальным, но больше не стал садиться на пол, предпочтя гораздо более удобное кресло.

– Думаешь, она знает, как его остановить? – усомнилась Саша.

– По крайней мере, она может составить нам список своих обидчиков.

– Нев, похоже, вам придется навестить ее еще раз. В этот раз уже вместе со мной, – предложил Войтех. – Поговорим с ней вместе.

– Хорошо.

Лиля хотела что-то вставить, но в этот момент в глубине дома, кажется, из котельной, донесся какой-то шум, словно что-то упало или хлопнула какая-то дверь. Все моментально насторожились.

– Что это было? – спросила Лиля, тут же забыв, что собиралась сказать.

– Кажется, у нас снова гости, – медленно произнес Ваня, поднимаясь с кресла и не сводя взгляд с темного коридора, откуда только что вернулся. – Лилька, Саша, оставайтесь здесь, мы проверим. – Он кивнул Неву и Войтеху и осторожно вышел из гостиной.

Мужчины последовали за ним, девушки остались в комнате. Шум больше не повторялся, но в какой-то момент прямо над их головами раздался топот наверху, и на этот раз уже точно где-то хлопнула дверь.

– Не понимаю, откуда идут звуки, – Войтех нахмурился. – Сейчас как будто со второго этажа.

– Мне тоже так показалось, – кивнул Нев.

– Ловкий малый этот ваш Жнец, – ухмыльнулся Ваня, направляясь к лестнице.

В этот раз он не стал дожидаться друзей и самостоятельно взлетел на второй этаж, но остановился на площадке, прислушиваясь. Во всех комнатах стояла полная тишина, словно шаги и хлопанье двери минутой раньше им только показались.

Когда Войтех и Нев поднялись к нему, Ваня уже успел мельком заглянуть в ближайшие комнаты, но те предсказуемо оказались пусты. Втроем они обследовали все остальные спальни и тоже ничего не нашли, лишь в комнате Войтеха была распахнута дверь, ведущая на балкон.

– А ты его закрывал? – поинтересовался Ваня, выйдя на балкон и с сомнением посмотрев вниз. Ничего не говорило о том, что кто-то мог спрыгнуть с него, пока они обшаривали соседние комнаты.

– Да не помню я, – Войтех пожал плечами. – Я последний раз тут был утром. С тех пор прошла целая вечность.

– В любом случае, здесь больше никого нет, – заключил Ваня, возвращаясь в комнату. – Прыгнул ли он с балкона или растворился в воздухе. Кстати, – Он внимательно посмотрел сначала на Войтеха, а затем на Нева, – почему он появляется у нас? Нев, вы нашу ведьмочку случаем не обижали? Никто другой с ней вообще не общался.

– Насколько мне известно, нет, – Нев пожал плечами. – Точно не до такой степени, чтобы меня убивать.

– Да, эти хождения по нашему дому немного выпадают из логики, – пробормотал Войтех. – По крайней мере, он нам ничего не оставляет. Это уже обнадеживает.

Глава 10

11 мая 2014 года, 09.25

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

Завтрак проходил в гробовом молчании. Спать они легли лишь в шестом часу утра, когда за окном уже рассвело, а встать пришлось в девять, чтобы не вызывать вопросов у соседей и не пропустить что-нибудь важное, ведь наверняка погибшую соседку скоро обнаружат, и лучше если это сделает не кто-то из них. Всем было не по себе от осознания того, что она так и лежит на земле, но они старательно обходили стороной эту тему. Собрав все клочки бумаги в единое целое, они нашли около десятка документов на усыновление детей, почти все из которых были в том списке, что прислал им Дементьев. Правда, чем так сильно эти документы напугали Светлану, они понять все равно не смогли. Едва ли кто-то знал ответ на этот вопрос, кроме самой Светланы, а она теперь уже не расскажет.

На удивление, утром лучше всех выглядел Нев, как будто ему хватило этих несчастных четырех часов сна или он успел узнать из своих многочисленных книг какое-то заклинание, позволяющее быстро восстановить силы. Саша вяло ковырялась ложкой в баночке с йогуртом, Сидоровы уткнулись каждый в свои гаджеты и не поднимали головы. Больше всех досталось Войтеху. Он и так плохо спал даже в обычные ночи из-за своих кошмаров, вчерашний день выдался для него нелегким, поэтому он, наспех выпив чашку кофе, вернулся в свою комнату. Правда, прихватив по дороге смартфон, чем заслужил недовольный Сашин взгляд.

– Айболит, да хватит над ним кудахтать, – внезапно заявил Ваня, хотя она не произнесла ни слова.

– Что? – она оторвала взгляд от баночки с йогуртом и посмотрела на Ваню.

– Я говорю, Дворжак большой мальчик уже, разберется, как не откинуть коньки от своих видений.

– Я вообще молчала.

– Ты очень громко думала.

Саша что-то фыркнула в ответ, возвращаясь к йогурту, но затем все же добавила:

– Я врач, и моя обязанность следить за тем, чтобы никто из вас не откинул коньки. Ни от видений, ни от чрезмерного распития спиртных напитков с местными мужиками, ни от кофе с ЛСД.

Лиля удивленно повернулась к ней, как будто не сразу понимая, что именно она имеет в виду.

– Я тоже молчала, – рассмеялась она после секундной паузы.

Дальнейший разговор прервал звонок в дверь. Все его ждали, поскольку через приоткрытые шторы видели, что у дома Светланы уже собрались соседи, но нет еще ни полиции, ни скорой, и все равно вздрогнули так, как будто рядом взорвалась бомба.

– Я открою, – Саша, сидевшая ближе всех к выходу, поднялась из-за стола и вышла в холл.

На пороге обнаружилась Марьяна, да еще и с Яной. Саша почему-то не ожидала увидеть именно ее.

– Привет, – мрачно поздоровалась она, исключая тем самым возможность того, что зашла в гости по какому-то другому поводу. – Вы уже слышали?

– О чем? – Саша изобразила полное непонимание.

– Светлана умерла.

Саша непроизвольно посмотрела в сторону дома погибшей соседки.

– Как?

– Судя по всему, выпала из окна. Причем головой вниз. Я шла в магазин, увидела ее на земле, думала, может, сердечный приступ, а там уже… – В тоне Марьяны засквозило откровенное желание посплетничать, что на Сашин взгляд совершенно не вязалось с ее вчерашней тирадой о благочестивых женщинах. Разве сплетни входят в список хороших дел? Однако Саша не стала ее разочаровывать:

– Может, зайдешь на чашку кофе? Для Яны у нас наверняка найдется какой-нибудь йогурт.

Как она и предполагала, отказываться Марьяна не стала. Спустя пять минут Яна вместе со стаканчиком мороженого была отправлена играть в гостиную, а ее мать, сидя за столом с чашкой кофе в руках, совершенно неблагочестиво рассказывала о том, что Светлана уже давно прикладывалась к бутылке, поэтому она ни капли не удивлена, что кончила она так же, как и Степан.

– Я говорила ей, что алкоголем она портит себе не только эту жизнь, но и следующую, но разве она меня слушала? – вздыхала Марьяна, помешивая ложкой сахар в кофе.

– Следующую? – Ваня скептически ухмыльнулся. Лиля и Саша, понимающие, чем им грозят любые вопросы на эту тему, только тяжко вздохнули.

– Ну да, – кивнула Марьяна, не заметив, как и вчера, этих вздохов. – Пьющая женщина в следующей жизни с большой долей вероятности получит в мужья пьющего мужчину.

Ваня подпер голову рукой, с интересом уставился на Марьяну и даже не шелохнулся, когда получил под столом пинок от Лили.

– То есть если Витька у Лили вдруг бухать начнет, то это не он виноват, а она типа в прошлой жизни нагрешила? – уточнил он.

– О, я уверена, этого не произойдет, – махнула рукой Марьяна.

– Откуда вам знать?

– Оттуда, что я так не грешила в прошлой жизни, – раньше Марьяны ответила Лиля. – Давайте лучше вернемся к Светлане. Значит, она много пила? Я не заметила на нашем пикнике ничего такого.

– Да она же к вечеру еле на ногах стояла! Уронила ваш стол, набросилась на Янку.

– Да, что-то такое припоминаю, – кивнула Саша, прекрасно помнившая этот инцидент. – А почему она вчера не пришла на девичник?

– Да она почти никогда не приходила. Сначала вроде ходила пару раз, но, видимо, ей не нравилось то, что я рассказываю. И на Янку постоянно нападала, не там прошла, не то взяла. Я, каюсь, несколько раз довольно грубо ей ответила. Вот она и перестала приходить.

– А я думала, к тебе только ведьма не ходила.

– О, это вообще отдельный случай, – Марьяна многозначительно закатила глаза, с удовольствием переходя на новую тему. – Я вообще с ней старалась поменьше общаться, только в магазине иногда и пересекались. Как Аня с двумя детьми рядом с ней жила, вообще не представляю. Так что я ничуть не жалею, что она уехала.

– Уехала? – спросил молчавший до этого Нев. – Даша?

Марьяна удивленно посмотрела на него, либо вообще забыв о его присутствии, либо удивившись, что он назвал соседку Дашей, как-то слишком просто и по-домашнему.

– Ну да, вчера, – подтвердила она. – Мне Аня сказала. Она возвращалась с нашего девичника, а у той во дворе такси стояло, и чемоданы в него грузили.

Саша и Сидоровы только переглянулись, Нев же выглядел полностью обескураженным.

– А где Витя? – поинтересовалась тем временем Марьяна. – Все еще болеет?

– Болеет, – медленно произнесла Лиля. – Даже странно, обычно он выздоравливает гораздо быстрее.

– Давай я принесу тебе одно чудное лекарство, мне как раз с посылочкой прислали. Жалко, что у меня не было его в прошлый раз, уже давно был бы на ногах, но его никогда не поздно начать.

– Хорошо, – кивнула Лиля, понимая, что в данном случае проще согласиться, чем начать отказываться.

– Отлично, тогда вечером я зайду за Яной и принесу.

– Э-э-э… что? – не поняла Саша.

– Ой, я же совсем забыла, зачем пришла, – всплеснула руками Марьяна. – Мы с Аней организовываем похороны Степана, да и Светланой придется заняться, у нее тоже нет здесь родных, только бывший муж, но он в Богородске живет и ему плевать, а Яну оставить не с кем, не таскать же ребенка с собой по ритуальным магазинам. Присмотришь за ней? – она сделала умоляющее лицо.

– А с кем мальчишки Ани?

– У них няня. Я бы отвела Яну туда, но она не очень-то ладит с Аниными детьми. Они старше и мальчики, постоянно ее обижают. Так присмотришь?

Почти бессонная ночь не позволяла мозгу быстро генерировать идеи, поэтому Саше ничего не оставалось, кроме как согласиться.

– Спасибо! – Марьяна хлопнула в ладоши. – Ну, пойду поцелую Янку. Вернусь за ней вечером.

Она вышла из-за стола и скрылась в гостиной, остальные остались сидеть, удивленно переглядываясь.

– Вот это наглость, – тихо прошептала Лиля.

– Черт! – Саша внезапно вскочила. – Там же все наши документы и распечатки остались!

Она рванула в гостиную, Сидоровы последовали за ней. Когда в пять утра они закончили склеивать порванные Светланой документы, у них уже не осталось никаких сил куда-то прятать их, да и никто не ожидал, что в гостиную зайдет кто-то, кроме них. Вдобавок к тем документам об усыновлении там же лежали и просто распечатанные Ваней статьи из газет о трагедии, произошедшей двадцать лет назад.

Обычной семье, въехавшей сюда ради тишины и спокойствия, незачем было собирать всю эту информацию.

Случилось то, чего они больше всего боялись: Яна сидела на диване, увлеченно играя во что-то на планшете, зато Марьяна стояла возле стола, держа в руках статью из какой-то газеты с фотографией всей семьи. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ночью кто-то из них, вероятнее всего Нев, уходивший спать последним, все документы по усыновлению сложил в стопку, до которой Марьяна пока еще не добралась.

– Что это такое? – спросила она, подняв испуганный взгляд на хозяев дома.

– Фотография той семьи, что погибла двадцать лет назад в этом поселке, – невозмутимо констатировал Ваня. Отрицать очевидный факт неумелой ложью было глупо.

– Но… зачем вам это?

– Да мне ночью не спалось, решил почитать, уж больно много на пикнике о них рассказывали, – он пожал плечами, словно не видел в этом ничего странного. – А читать с ноута неудобно, поэтому я распечатал себе.

– Ясно.

Марьяна положила листок на стол и торопливо направилась к двери, бормоча о том, что она и так уже слишком сильно задержалась. То, что она вообще-то зашла поцеловать Яну, она уже как будто забыла.

– Штирлиц еще никогда не был так близок к провалу, – прокомментировал Ваня, когда за Марьяной захлопнулась дверь.

– А вы заметили, как она испугалась? – спросила Лиля, складывая все распечатки и документы в коробку, чтобы убрать и больше не вызывать ненужного интереса у соседей, если вдруг кто-то еще нагрянет в гости.

– Что неудивительно, если они все тут верят, что ту семью грохнул Кровавый Жнец, а теперь типа снова вернулся, – хмыкнул Ваня.

– Эй, але, народ, тут ребенок, – прошептала Саша, скосив глаза на Яну, по-прежнему сидящую на диване и не проявляющую никакого интереса к разговору взрослых.

– Да ей пять лет! – возмутился Ваня, правда, уже тоже шепотом.

– Вот именно, ей пять, а не два. Кстати, как мы будем устанавливать расписание дежурств присмотра за ней? – Саша заметила скептические взгляды Лили и Вани и поспешно добавила: – Вы же не бросите меня одну, правда?

– Айболит, ты посмотри на нас, какие из нас воспитатели? – Ваня демонстративно скорчил рожицу.

– Нам нельзя детей доверять, – поддакнула брату Лиля, – мы бестолковые, а ты прекрасно с этим справишься.

И вечно спорящие по любой мелочи брат и сестра удивительно слаженным дуэтом выскользнули из гостиной, оставив Сашу наедине с ребенком.

11 мая 2014 года, 20.46

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

– Давай ты будешь моим пони?

За тридцать четыре года своей жизни Войтех слышал разные предложения от женщин разных возрастов, но пятилетняя Яна оказалась первой, кто смог вогнать его в ступор на долгих десять секунд. Он даже забыл, зачем вообще спустился на первый этаж.

– Это как?

– Очень просто, – девочка закатила глаза, давая понять, какого она мнения о его умственных способностях. – Ты будешь ходить на коленках и руках, а я буду ехать у тебя на спине. – Заметив скептическое выражение на его лице, она изобразила просительный взгляд и протянула: – Ну, пожа-а-алуйста… Ну, у меня никогда не было пони-и-и…

Ее глаза были готовы наполниться слезами, и Войтех понял, что отказаться не сможет. Правда, ползать на коленях по гостиной ему совершенно не хотелось, поэтому он предложил:

– Как насчет того, чтобы заменить скучного пони на ручного объезженного… динозавра.

– Какого еще динозарва? – недоверчиво уточнила Яна.

– Раптора, – не растерялся Войтех. – Хочешь покажу?

Яна заинтересовано кивнула. Войтех присел на ступеньку лестницы, поскольку девочка поймала его рядом с ней, и достал смартфон. Яна села рядом, нетерпеливо заглядывая в экран. Найдя нужную картинку, Войтех протянул телефон ей, с сомнением заметив:

– Правда, не знаю, не испугаешься ли ты? Большинство боится кататься на рапторах…

– Я не боюсь, – предсказуемо заявила девочка, хотя выражение ее лица, когда она увидела картинку, говорило об обратном. Она нахмурилась и добавила: – Ты ведь будешь понарошку динозарвом.

– Динозавром, – машинально поправил Войтех, убирая телефон в карман. – Что ж, отлично, тогда прыгай на спину.

Она с радостным визгом обхватила его сзади за шею, он подхватил ее руками под коленки и, не без труда поднявшись на ноги, принялся катать ее по гостиной, в меру своих актерских способностей изображая раптора. За этим занятием их и застала Саша.

В доме они находились только втроем вот уже несколько часов кряду. Сидоровы, обалдев от того, сколько шума может производить один ребенок, и сколько неутомимых идей рождается в его голове ежесекундно, заявили, что в доме заканчиваются продукты, а в местном магазине ничего приличного нет, поэтому они метнутся до ближайшего городка пополнить запасы. Не возвращались они уже четвертый час, из чего легко было сделать вывод, что делали они это нарочно. Саша не удивилась бы, если бы выяснилось, что они заодно и в кино сходили. Нев тоже куда-то исчез, пробормотав что-то про ведьму. Застав и Войтеха на пороге дома, Саша заявила, что если он тоже смоется, их дружбе конец. Войтех, конечно, вернулся, хоть и утверждал, что собирался просто подышать воздухом во дворе.

Время уже приближалось к девяти вечера, а за Яной так никто и не пришел. Видимо, организация похорон оказалась не самым простым делом, потому что ни Марьяна, ни Ярослав еще не вернулись: в их доме не горел свет, а во дворе не было машины. На Сашин взгляд, они могли хотя бы позвонить. Насколько она помнила режим дня племянников своего мужа, в девять вечера детям полагался отбой. Впрочем, судя по бегающему по гостиной Войтеху с ребенком на спине, спать Яна еще не собиралась.

– Я смотрю, вы нашли общий язык, – улыбнулась Саша, прислонившись плечом к косяку двери.

Войтех остановился, на мгновение немного смутившись, а потом сгрузил Яну на диван, хотя та настаивала, что хочет покататься еще.

– Чуть позже, – пообещал он. – Пони устал.

– Ты не пони, ты раптор! – возмущенно поправила Яна.

– И раптор тоже устал.

– Иди на кухню, я приготовила тебе ужин, – велела Саша и, заметив мгновенно надувшееся лицо девочки, добавила: – Если все съешь, дам мороженое.

Если Марьяна и не разрешала ребенку ужинать хлопьями и есть на ночь мороженое, то ей следовало забрать дочь до того, как разрешила Саша, поэтому совесть ее совершенно не мучила.

– Что мы будем с ней делать? – тихо спросила она у Войтеха, когда Яна выбежала из гостиной.

– В каком смысле? – не понял тот. – А что мы должны с ней делать?

– Если я что-то понимаю в детях, ей уже пора спать, а ее так никто и не забрал.

– Значит, нужно положить ее спать, – Войтех пожал плечами, как будто не видел в этом проблемы. – Если родители за ней приедут, разбудим или они так ее заберут. Если не приедут, разбудим утром и покормим завтраком.

– Хорошо, что хотя бы один из нас знает, что делать, – пробормотала Саша. – Полагаю, лучше уложить ее в моей спальне, дети ведь боятся спать одни?

– В чужом доме, наверное, действительно не стоит класть ее одну, – согласно кивнул Войтех. – Тем более еще одной отдельной спальни у нас все равно нет. Так что если ты не против ее компании…

– Боюсь, выбора у меня немного, Сидоровы благоразумно слиняли, хотя от Лили я такого не ожидала. Так что я пойду, расстелю ей постель, а ты проследи, чтобы она все съела, раптор.

Он улыбнулся и кивнул, отправившись в столовую. Судя по тому, с каким энтузиазмом ребенок уплетал хлопья, дома их не давали не то что на ужин, а даже на завтрак. Глядя на Яну, Войтех решил, что тоже проголодался. Сидоровы с обещанной едой так и не приехали, поэтому оставалось использовать, что было. А кроме яиц и молока в холодильнике он ничего не нашел. Поэтому когда Саша вернулась на кухню, он уже взбивал венчиком яйца с молоком.

– Я собираюсь сделать яичный скрамбл. На тебя делать?

– А мне обещали мороженое! – напомнила Яна и демонстративно допила остатки молока из тарелки.

– Без малейшего представления, что такое «скрамбл», но если это можно есть, то на меня определенно делать, – кивнула Саша, вытаскивая из морозилки мороженое для Яны.

Готовя для них подобие ужина и слушая болтовню Яны, которой, казалось, было все равно, слушает ее кто-нибудь или нет, Войтех поймал себя на мысли, что ему совершенно не хочется, чтобы Яну забирали, а Нев и Сидоровы возвращались. Он и так чувствовал себя хорошо. Это было опасное чувство, потому что он знал: все это лишь иллюзия. Саша никогда не будет его женой, у них никогда не будет дочери, и такой вот вечер, когда он готовит ужин, а пятилетняя девочка что-то увлеченно им рассказывает, больше никогда не повторится. И не стоит позволять себе этим наслаждаться, чтобы потом не жалеть.

– Прошу, – он поставил на стол перед Сашей тарелку, от которой поднимался ароматный пар: поскольку к яйцам добавить оказалось нечего, он добавил в них специй.

– Ты точно такое не будешь? – спросила Саша у Яны. – Пахнет вкусно.