Текст книги "Месть кровавого жнеца"

Попрощавшись с новыми джинсами, которые купила за несколько дней до отъезда, Саша встала на колени и засунула мобильный телефон в дыру, чтобы лучше осмотреть то, что скрывалось за дверью. Фонарик осветил каменную лестницу, ведущую вниз, но до дна луч света не доставал. Саша уже почти легла на пол и просунула телефон еще дальше, но внезапно вторая рука, которой она опиралась о дверь, потеряла точку опоры и скользнула вниз. Саша больно ударилась подбородком о пол и машинально разжала пальцы. Телефон выскользнул из ее ладони и с тихим стуком покатился вниз по лестнице.

– Твою мать, – выругалась Саша, снова принимая вертикальное положение.

Оказалось, доска, о которую она опиралась рукой, совсем прогнила, не выдержала ее веса и сломалась. С другой стороны, это проделало в двери отверстие, достаточное для того, чтобы в него могла пролезть довольно миниатюрная девушка.

– В конце концов, мне нужен мой телефон, – вслух сказала Саша, залезая в дыру. – Это подарок Макса на Новый год.

Каменная лестница сохранилась не в пример лучше своего деревянного собрата, поэтому вниз Саша добралась без приключений. Телефону повезло меньше: для него падение закончилось трещиной во весь экран, но он все еще работал. Саша подняла его с пола и огляделась. Она находилась в большом пустом помещении без окон и дверей, зато с уходящим куда-то вглубь темным коридором. В нескольких местах на стене кто-то вбил большие проржавевшие крюки, а к ним привязал толстые веревки, от которых теперь остались только обрывки. На стене напротив вместо веревок к крюкам были приделаны железные цепи.

– Что это за хрень? – пробормотала Саша, со страхом оглядываясь по сторонам.

Внутренний голос снова завопил, что нужно поскорее убираться отсюда, но она напомнила ему, что если здесь что-то и происходило, то не вчера. Ржавые цепи и пыль под ногами красноречиво говорили о том, что здесь давно не ступала нога человека.

Саша включила камеру в телефоне и сделала несколько снимков, а затем решительно направилась в темный коридор. Тот оказался достаточно коротким и уже через два метра закончился тупиком, зато в него выходило две двери по обе стороны. Одна оказалась заперта на большой амбарный замок, а вторая открылась от первого же толчка. Саша вошла внутрь, снова ожидая увидеть цепи, но в маленькой комнатке, напоминающей размерами чулан Гарри Поттера, кроме почти истлевшего матраса на полу, ничего не было. Сфотографировав и его, она вернулась к лестнице. Нужно вернуться домой и показать снимки друзьям. Впрочем, Саша подозревала, что, получив ее смс, Войтех и остальные уже явились в усадьбу.

Однако на улице не оказалось ни Войтеха, ни, что самое страшное, Яны.

– Яна? – позвала Саша, оглядываясь по сторонам. – Яна!

Девочка не отзывалась. Решив, что она могла вернуться к кукле, Саша направилась к сараю, но тот оказался пуст, только Даша лежала на том же месте, где ее оставила хозяйка. Снова выйдя на улицу, Саша остановилась и огляделась, пытаясь представить, куда мог деться ребенок. По всему выходило, куда угодно. Яна наверняка знает усадьбу гораздо лучше нее. Внезапно где-то за домом она услышала шорохи. Не тратя времени, Саша бросилась туда, но уже через два метра что-то произошло: земля внезапно ушла из-под ног, по затылку что-то больно ударило, а свет исчез, как будто наступила ночь.

Саша пришла в себя буквально через несколько секунд от страшной вони. Она подняла голову и где-то далеко над головой рассмотрела кружок голубого неба без единого облачка. Она лежала в затхлой ледяной воде, которая и издавала этот противный запах.

Кажется, она провалилась в заброшенный колодец.

– Прекрасно, – проворчала Саша, поднимаясь на ноги и с радостью отмечая, что умудрилась их не сломать, упав примерно на пятиметровую глубину. Видимо, бог бережет не только береженых, но и идиотов.

Все остальное выглядело уже не так радужно: наверх ей было не выбраться, а водонепроницаемый телефон, получив трещину в экране десятью минутами раньше, стал самым обычным телефоном, пришедшим в негодность от падения в воду. Она не успела подумать, что теперь делать, как в круге синего неба показалось лицо Яны.

– Ты упала? – спросила девочка.

«Нет, блин, я тут купаюсь», – мысленно огрызнулась Саша.

– Да, и боюсь, тебе придется мне помочь, – вслух сказала она.

– Как?

– Сможешь сходить ко мне домой и привести сюда моих друзей?

Яна кивнула.

– Отлично, и скажи им, чтобы взяли веревку.

Яна опять кивнула и скрылась из виду.

«Войтех тебя убьет», – злорадно напомнил внутренний голос.

«А может это и к лучшему», – махнула рукой Саша, прислоняясь спиной к холодной стене.

10 мая 2014 года, 13.48

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

– С ведьмой этой определенно что-то не так, – объявил Ваня, появляясь в гостиной с ноутбуком в руках. Он плюхнулся в кресло, поставил ноутбук на колени и посмотрел на сонного Дворжака. – Эй, просыпайся, спящая красавица, информация есть.

Войтех ничего не мог с собой поделать. Он по-прежнему плохо спал по ночам, поэтому днем теперь начинал дремать, стоило только оказаться на удобном диване. Однако объяснять это Ване он, естественно, не собирался, поэтому просто выжидающе посмотрел на него.

– Я тебя внимательно слушаю.

– Смотри, уснешь в процессе, я повторять не буду… Чем ты вообще по ночам занимаешься?

– Ты правда хочешь поговорить об этом?

Ваня махнул рукой, давая понять, что на самом деле не хочет, и снова уткнулся в экран ноутбука.

– Значит так, имя и фамилия у нашей соседки совпадают с именем и фамилией девочки, выжившей после событий двадцатилетней давности. Ее документы даже ведут к тому же самому свидетельству о рождении, но есть одна странность: следы той девочки теряются в тот момент, когда она с приятелем сбежала из детдома, а потом они внезапно появляются два года назад. Дом здесь на ее имя куплен год назад, а полгода назад она сюда приехала. Таким образом у нас есть черная дыра размером в восемнадцать лет, когда об этой девочке не было ни слуху, ни духу: она нигде не была прописана, нигде официально не работала, не получала медицинскую помощь, да и медицинского полиса у нее не было.

– Не так уж это необычно, если задуматься, – пожал плечами Войтех. – Она бродяжничала, потом, видимо, начала как-то зарабатывать деньги, возможно, не совсем легально. Документов не было, вот она и получала все, что ей нужно, за наличные, а они, как известно, следов не оставляют.

– Хм-м-м-м, – протянул Ваня, а потом еще с полчаса остервенело тыкал пальцами в клавиатуру.

Войтех почти успел снова задремать за это время, но радостный возглас Вани вернул его в реальность.

– Попалась! Да, ты можешь быть прав. Я смотрю, примерно десять лет назад ее данные всплывают в одном расследовании. Дело было связано с мошенничеством на крупную сумму. Ее подозревали, но то ли не срослось, то ли она с кем-то поделилась, но до суда дело так и не дошло, а ее следы после этого снова теряются. Но если она была мошенницей, это многое объясняет: как минимум, возможность купить дом. Возможно, пару лет назад она решила завязать, легализовалась, и теперь тратит честно наворованные деньги. Не объясняет это двух вещей.

– Каких именно?

– Почему она вернулась именно сюда и почему легализовалась под старым именем, особенно если оно уже подпачкано уголовным делом, пусть и развалившимся. С тем же успехом она могла сделать документы на любое имя, все равно они выглядят почти как наши.

– В смысле?

– В смысле простую проверку пройти могут, а вот если кто решит копнуть вглубь, то окажется, что след быстро потеряется. Если уж делать такие документы, то можно было взять любое имя, а не фамилию ненавистной приемной семьи, на которой есть пусть небольшое, но пятно.

– Меня волнует вопрос, как она связана со Степаном и Валерием? Предположим, Степана она могла знать с детства или тот достал ее уже во взрослом возрасте. Например, раскопав историю о мошенничестве и чем-то угрожая, но причем тут Валерий? Они вообще из разных миров.

– Ну, может, он тоже достал ее во взрослом возрасте? Скажем, интрижка у них была, а он ее бросил? Или наоборот, она его хотела, а он ее нет. Женщины бывают такими мстительными, ты бы знал, – Ваня состроил комичную гримасу на лице.

– Я знаю, – усмехнулся Войтех. – Но все же Кровавый Жнец – не слишком ли для обиды на любовника?

Ваня пожал плечами.

– Черт его знает, но если это так, надо бы поберечь нашего Нева, а то вдруг ей тоже чего не понравится, она и на него маньяка с того света натравит? Если уже не натравила: что-то же бродило ночью по нашему дому.

– Почему-то мне кажется, что если такое произойдет, то еще неизвестно, кого от кого придется защищать.

Войтех хотел сказать что-то еще, но в этот момент в гостиной появилась Лиля с соседской девочкой. Выглядела она при этом озабоченной.

– Витя, мне кажется, Сашка опять во что-то вляпалась.

– Что случилось? – с Войтеха моментально слетела вся сонливость.

– Яна говорит, – Лиля указала глазами на девочку, – что Саша просила взять веревку и прийти за ней.

– Куда прийти? – не понял Ваня. Его удивило только это. То, что Саша опять во что-то вляпалась, было вполне ожидаемо.

– Туда, – Яна махнула рукой куда-то в сторону. – Она упала в старый колодец.

– А у нас есть веревка? – поинтересовался Войтех, подскакивая со своего места как ужаленный.

– Найдем, – пообещал Ваня, тоже торопливо вставая.

– Лиля, поищи Сашину аптечку, она должна быть в ее комнате, вдруг ей потребуется помощь.

Оба Сидоровых исчезли из гостиной, каждый отправился искать свое, а Войтех остался с девочкой и присел перед ней на корточки.

– Ты не знаешь, Саша поранилась? Она еще что-нибудь говорила?

– Ничего, – Яна отрицательно покачала головой. – Я показала ей, где живет Даша, а потом она пошла в сгоревший дом и упала.

– Как типично, – усмехнулся Войтех. – Тогда показывай дорогу, – попросил он, когда Сидоровы снова появились в гостиной.

Яна кивнула и повела их тем же путем, что и Сашу раньше, не подумав, что как минимум дыру в заборе можно обойти по дороге. Для этого Ване и Войтеху пришлось перемахнуть через забор сверху, поскольку для них дыра оказалась слишком мала.

До сгоревшей усадьбы они добрались минут за пятнадцать. Саша, все это время находившаяся в холодной воде, сильно замерзла и не могла справиться с дрожью в теле.

– Наконец-то, – проворчала она, увидев сверху перепуганные лица своих друзей.

– И почему я не удивлен? – с иронией поинтересовался у нее Войтех. – Тебе не стыдно?

– За что? – наигранно удивилась Саша. – Это же ради дела. И потом, я послала тебе смс, кто виноват, что ты не проверяешь телефон?

– Ты знаешь, что я не расстаюсь со своим телефоном, – Войтех на всякий случай еще раз на него посмотрел. – Нет тут никакой смс-ки от тебя. В следующий раз проверь, что она дошла.

– Мы сейчас скинем тебе веревку. Сможешь обвязаться так, чтобы я смог тебя вытащить? – прервал их диалог Ваня.

– Смогу, – ответила Саша, отчаянно пытаясь вспомнить, видела ли она отчет о доставке смс. По всему выходило, что она так торопилась войти в дом, что не дождалась такой мелочи.

Ваня кинул ей веревку, и уже пару минут спустя она была на поверхности. Мокрая, замерзшая, но абсолютно целая.

– Ну, не ругайся, – первым делом попросила она Войтеха. – В этот раз я действительно хотела предупредить тебя.

– Да я уже устал на тебя ругаться, – махнул рукой тот. Выглядел он при этом действительно уставшим. – Можешь объяснить, зачем тебя сюда понесло? Ты сказала – для дела. Как нам это поможет?

– По-моему, обсудить это можно по дороге домой, – предложила Лиля. – Саша вся промокла и замерзла, ей бы переодеться в сухое и выпить горячего чая. А лучше какого-нибудь бальзама на травах.

– Да погодите, – перебила их Саша. Оказавшись на поверхности, она как-то очень быстро забыла все те обещания, которые давала себе, находясь в колодце и дрожа от холода. – Сначала я хочу показать вам кое-что. Вообще я все сфотографировала, но мой телефон не пережил падения в воду. Только кому-то придется остаться с Яной, не стоит тащить ее туда.

– Лиля, отведи, пожалуйста, Яну домой, – попросил Войтех. – Родители ее уже, наверное, потеряли.

– Хорошо.

Лиля протянула девочке руку и повела ее прочь, а Войтех повернулся к Саше.

– Что ты нашла?

– Пойдемте.

Саша увлекла их за собой в сгоревший дом, умом понимая, что стоило сначала пойти домой и переодеться. Мокрые джинсы, неприятно липнущие к ногам, и хлюпающая в кроссовках вода непрозрачно намекали, что уже к вечеру Войтеху придется варить куриный бульон ей, но Саша не хотела зря тратить время.

Теперь, когда возбуждение первооткрывателя прошло, она удивлялась, как не провалилась под пол где-нибудь в доме и не переломала себе ноги. Доски совсем сгнили и угрожающе прогибались под каждым их шагом. Ваня, самый высокий и тяжелый из них, то и дело переступал на другое место, когда очередная доска норовила сломаться под его весом. Саша даже представить боялась, что сейчас думают о ней он и Войтех.

Она привела их в маленький чулан и указала на дыру в полу.

– Вот там вход в подвал. С очень интересными штуками.

– Интересными? – насмешливо переспросил Ваня, с сомнением глядя на дыру.

Войтех ничего не сказал. С того момента, как они вошли в дом, ему словно каменную глыбу на плечи опустили. Его захлестнули тоска и горечь, которых он не испытывал еще пять минут назад и которым неоткуда было взяться. Дом, конечно, производил угнетающее впечатление, и его история сама по себе могла опечалить, но это не могло стать причиной столь ярких эмоций. Когда они приблизились к чулану, к тоске и горечи прибавилось чувство утраты и отвращения. Последнее и вовсе сложно было понять, но Войтех знал одно: его интуиция против того, чтобы он спускался в подвал.

– Так, через такую дыру я точно не просочусь, – между тем заявил Ваня. – Надо люк открывать.

– Я пробовала, у меня не получилось. Он крепко сидит. А поддеть его нечем, – Саша оглянулась, как будто ждала, что за время ее отсутствия здесь мог волшебным образом появиться какой-нибудь подходящий инструмент. – Все или сгорело, или сгнило за двадцать лет. Но мы же можем пойти вдвоем? – она посмотрела на Войтеха, не замечая в темноте его бледный и болезненный вид. – И просто все сфотографируем, правда?

– Я боюсь, что через эту дыру с тобой могла бы пролезть разве только Лиля, – заметил Войтех, стараясь, чтобы это не прозвучало обиженно. – Я едва ли.

– Да что вы как маленькие? – удивился Ваня. – Айболит, ты правда думаешь, что если у тебя не получилось, то уже все, возможности нашей скромной компании исчерпаны?

С этими словами он опустился на колени у проломленного люка и, когда ему тоже не удалось его поднять, он просто выломал за каких-то пару минут оставшиеся прогнившие доски. Дыра стала гораздо больше, теперь и Ваня вполне мог в нее протиснуться.

– Такой вариант мне в голову не приходил, – пробормотала Саша, глядя на значительно увеличившееся в размерах отверстие.

– Это потому что ты ничего, тяжелее шприца, в своей жизни не поднимаешь, – хохотнул Ваня, залезая внутрь. – Так, кто ломал, тот и первый за интересностями, – заявил он, скрываясь в темноте подвала. Спустя одно мгновение они видели уже только огонек его фонаря где-то внизу.

– Что ж, я, пожалуй, побуду джентльменом и предложу пропустить даму вперед, – Войтех нервно усмехнулся. С каждой секундой ему становилось все больше не по себе. Из расширившегося провала на него ко всем остальным эмоциям вязким, тягучим потоком хлынул еще и страх. Страх был чужим, а потому и контролировать его, как обычно, ему не удавалось.

Саша с тревогой посмотрела на него. Обычно, когда нужно было пойти в потенциально опасное место, он не строил из себя джентльмена.

– Все в порядке? – спросила она, тем не менее спускаясь вниз, но продолжая смотреть на него в полутьме комнаты.

– Нет, – честно ответил он, зная, как ее обижают его попытки скрыть такие вещи. – Это очень плохое место. Очень плохое. И не из-за того, что тут случилось. Здесь что-то большее.

Саша замерла, с тревогой оглянувшись на Ваню. В темноте большого подвала она видела свет его фонарика, да и сама была там всего меньше часа назад и не заметила никаких следов присутствия человека. Впрочем, едва ли Войтех так реагировал бы на человека.

– Может быть, это тебе стоит остаться наверху, пока мы с Ваней все сфотографируем? – предложила она.

Войтеху очень хотелось сказать: «Да-да, я лучше вообще подожду вас на улице, желательно, подальше отсюда», но он только улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Полезай, я сразу за тобой.

Саша еще мгновение колебалась, но затем скользнула вниз. Ваня уже ходил по помещению, внимательно осматривая его, и даже подбил ногой одну из цепей, лежащую на земле.

– Ничего себе тут методы воспитания были, – заявил он, увидев Сашу. – То-то подружка Нева мечтала отсюда сбежать.

– Думаешь, детей сажали на цепь?

– А ты думаешь, здесь собак держали? Дворжак, ты как считаешь? – Ваня повернулся к как раз показавшемуся на лестнице Войтеху.

Тот молча спустился вниз, огляделся, а потом буквально согнулся пополам, упершись руками в колени, поскольку теперь его начала бить дрожь. И это было куда хуже, чем пару дней назад, когда его знобило из-за высокой температуры.

– Sakra… Не знаю, кого здесь держали, но это место пропитано ужасом, ненавистью, гневом и отвращением.

– Ого, ты теперь даже такое чувствуешь, – хмыкнул Ваня, но в его голосе прорезалось явное беспокойство. Даже при свете фонарика мобильного телефона Войтех выглядел не очень хорошо.

Саша тут же подошла к нему и наклонилась, пытаясь заглянуть ему в лицо.

– Тебе лучше уйти отсюда, – с тревогой сказала она.

– Нет, постой, раз уж я все равно пришел… – Войтех сделал глубокий вдох и выпрямился.

Он все еще плохо понимал, как работает его «шестое чувство», но сейчас мог бы сравнить его со слухом. Обычно он словно шел в тишине, иногда специально прислушиваясь, иногда случайно ловя обрывки мелодий. Он даже не всегда успевал понять, что за мелодию услышал, где у нее начало и где конец, но почти всегда успевал почувствовать ее настроение. Сейчас же он словно стоял рядом с оркестровой ямой, и оркестр громогласно исполнял сразу несколько мелодий, а он тонул в них, захлебываясь в музыке и эмоциях, которые она рождала. Сначала это оглушало, но потом можно было привыкнуть и заставить себя частично игнорировать какофонию звуков.

Он осмотрелся по сторонам, наконец понимая, что именно Саше показалось интересным. Действительно, здесь все было неправильным, такого не ожидаешь увидеть в семейном доме, но ведь все это могло появиться тут и раньше. Усадьбу просто отдали семье, усыновлявшей много детей, в качестве помощи от государства, которое все равно не имело ресурсов за ней ухаживать. Кто-то жил здесь раньше и мог использовать подвал для чего угодно.

Войтех подошел к одному из вбитых в стену крюков, на котором болталась проржавевшая цепь. Она могла висеть тут двадцать, сорок или все сто лет. Подозревая, что еще пожалеет об этом, он коснулся цепи рукой.

На этот раз даже просить ни о чем не пришлось. Образы ворвались в его сознание, словно только и ждали, когда он откроет дверь. Отчасти это было похоже на первое его видение в Комсомольской, когда вспышки накатывали волнами одна за другой, а мозг не успевал их обрабатывать. И каждое, приходя, словно всаживало в висок тонкую спицу, протыкая голову насквозь.

Войтех не знал, как это выглядит со стороны. Не предполагал, что впервые дело не ограничилось обмороком, а продолжилось судорогами. Его сердце наверняка выделывало немыслимые кульбиты, но он об этом ничего не знал.

Он был просто рад, когда провалился в черную дыру.

Глава 8

10 мая 2014 года, 17.05

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

Первым, что увидел Войтех, открыв глаза, оказалось Сашино лицо. И либо оно было очень близко, либо он просто не мог повернуть голову в сторону, но ему так и не удалось разглядеть ничего другого. Он определенно больше не находился в подвале старого дома, поскольку вокруг было светло и он лежал на чем-то мягком, но и понять, где именно, все равно не смог.

Увидев, что он пришел в себя, Саша придвинулась еще ближе, так, что он уже не мог фокусировать на ней взгляд и чувствовал ее дыхание на своей коже, и прошипела с непривычной злостью в голосе:

– Знаешь что, Дворжак? Если ты еще хоть раз, хоть один долбанный раз заикнешься мне про инстинкт самосохранения, скажешь что-нибудь об осторожности или позволишь себе отругать меня за необдуманные действия, клянусь всем, что у меня есть, я тебя ударю.

– Ты ведь знаешь, что я это не контролирую, – с трудом выдавил он. Голосовые связки не слушались, в горле пересохло. – Насколько плохо было в этот раз?

– Обморок, аритмия и судороги – вот насколько было плохо в этот раз! – едко отозвалась Саша, выпрямляясь и теперь позволяя ему разглядеть, что он лежит в их доме, на диване в гостиной, а от его руки вверх тянется тонкая трубка капельницы. – Я уже просто не знаю, что ты выкинешь в следующий раз, какие еще лекарства мне брать. Дефибриллятор и набор для интубации?

Войтех закрыл глаза и ничего не ответил, решив, что недостаточно хорошо себя чувствует для словесных баталий.

– Хватит уже наезжать на моего мужа, – раздался рядом насмешливый голос Лили. – А то такое чувство, что ты его откачала только для того, чтобы самой добить. – Войтех почувствовал, как она присела рядом с диваном. – Пить хочешь?

Пить очень хотелось, но для этого ему пришлось бы снова открыть глаза и, скорее всего, поднять чугунную голову, а этого он делать не хотел, поэтому едва заметно качнул головой, отказываясь. Слабость, которая накатывала на него после видений, в этот раз ощущалась особенно остро.

Саша поднялась с дивана, резкими движениями, позволяющими скрыть наконец появившуюся дрожь в руках, принялась собирать в аптечку разбросанные медикаменты. Сейчас, когда жизни Войтеха больше ничего не угрожало, она позволила себе панику, хотя последние полтора часа мечтала только об одном: оказаться в своей реанимации, в окружении современного оборудования и необходимых лекарств. Войтеха следовало отвезти в больницу, но она понимала, что, во-первых, скорая в поселок будет ехать очень долго и отвезет его в какую-нибудь местечковую больницу, где медикаменты едва ли сильно отличаются от тех, что она привезла с собой, а во-вторых, ее в реанимацию не пустят и советов ее не послушают. Да и она не сможет внятно объяснить, что произошло.

– Имей в виду, Войта, – предупредила она, не глядя на него, а продолжая запихивать в сумку все, что туда не влезало, – твое сердце все еще работает неправильно, поэтому пока я не разрешу, ты встаешь с дивана только в туалет, ясно? Если до утра ситуация не изменится, мы поедем в больницу, даже если для этого тебя придется связать. И никаких ноутбуков и смартфонов. Вообще ничего, что даже косвенно может вызвать видение. Любое, даже самое легкое и мимолетное, убьет тебя. И я не шучу.

– Чтоб ты так о своей безопасности заботилась, – тихо проворчал Войтех, не открывая глаз. – А Нев вернулся?

– Да, я здесь, – отозвался тот откуда-то из-за дивана, где Войтех не увидел бы его, даже если бы открыл глаза. – Рад, что вам уже лучше.

– Что скажете о Дарье? Она что-нибудь вам объяснила про ту ночь? Она что-нибудь видела?

– Она не захотела об этом говорить, – после небольшой паузы признался Нев. – Сказала, что это не ее тайна. И ей придется либо солгать, либо промолчать. Она предпочла промолчать.

– И вы не попытались надавить на нее? – удивился Ваня. – Речь все же идет о смерти человека. Вполне возможно, даже о двух.

– А что именно вы мне предлагаете? Связать ее и пытать паяльником? – неожиданно резко ответил Нев. – Если человек не хочет говорить правду, то он ее не скажет, чем бы и кому это ни грозило.

– Тут он прав, – тихо заметила Лиля, ни на кого не глядя.

Войтех промолчал, но на его лице тоже читалось согласие с этим утверждением.

– В одном я уверен на сто процентов, – продолжал Нев. – Она не управляет Жнецом. Если в гибели людей повинен он, то Даша не имеет к этому отношения.

Ваня выразительно приподнял бровь, но промолчал. Уж если никто из них несколько месяцев назад не согласился «пытать паяльником» человека, пытавшегося их убить, то глупо было ожидать подобных действий в отношении нежной барышни, даже если она мошенница и потенциальный убийца. Вместо этого он посмотрел на по-прежнему лежавшего с закрытыми глазами Войтеха.

– Витек, ну хоть ты нам поведай, ради чего такого я целый километр тащил тебя на собственном горбу, а Айболит едва не вызвала санитарный вертолет. Что ты там увидел?

– Я не знаю. Когда видения такие интенсивные, я не могу их рассмотреть, – признался Войтех. – Только обрывки, которые почти ни о чем не говорят. Там кто-то кричал, кто-то плакал, кровь помню… В прошлый раз мне понадобился Сашин гипноз, чтобы разобраться во всем детально. В этот раз, честно говоря, я даже не хочу разбираться. Определенно, в том доме довольно долго происходили жуткие вещи. Не знаю, когда именно. Может быть, до того, как там появилась эта семья с приемными детьми. Может быть, в то же самое время. Как это связано с убийством семьи, я не знаю. Возможно, никак.

– Тогда надо изучить историю дома, – предложила Лиля. – До этого мы искали материалы только по семье, но что если они, и Даша в том числе, стали просто жертвами зла, сосредоточенного в самом доме?

– А я смотрю, ты не брезгуешь недавно вышедшими на экраны ужастиками, – усмехнулся Ваня.

– Мы его вместе смотрели, – напомнила Лиля.

– Да я только за компанию с тобой.

– Ну да, конечно, – она снисходительно улыбнулась. – В общем, я бы занялась этим, но мы с Сашей сегодня вечером приглашены на девичник, поэтому придется тебе, братец. Мне бы успеть с образцами алкоголя закончить.

– Да без проблем, – Ваня пожал плечами. – А что там с алкоголем? Пока ничего интересного?

– Пока нет. Алкоголь, конечно, не самого лучшего качества, но никакого яда в нем нет.

– Да? – Саша удивленно посмотрела на нее. – А мне казалось, что на пикник он приносил какую-то дорогую бутылку.

– Бутылка, может, и дорогая, но вот налито в ней полное дерьмо. Думаю, просто пытался пустить пыль в глаза. Я, конечно, до вечера посмотрю остальные образцы, но что-то мне подсказывает, что там будет то же самое. Если пить такую дрянь из года в год, конец неизбежен.

– А что за девичник? – поинтересовался Нев.

– Понятия не имею, – отозвалась Саша. – Марьяна позвала. Сказала, они часто по пятницам собираются.

– Да наверняка типичная женская вечеринка, – добавила Лиля. – Немного вина, немного фруктов, треп о мужиках, обсуждение рецептов пирогов, воспитания детей и последней коллекции моды. Но если повезет, нам удастся вывести разговор на что-нибудь интересное.

– Видимо, Дашу на такие не приглашают.

– Похоже, вы к ней по-настоящему привязались, – удивленно протянула Лиля. – Раз вас это так волнует.

– Просто мне ее жаль, – спокойно пояснил Нев. – Она здесь совсем одна. Похоже, она не вписалась в местное общество.

– Если хотите, можете ее навестить вечером, – предложил Войтех. – У нас все равно тупик по всем фронтам, остается только ждать нового появления Жнеца.

– Не думаю, что она будет рада моему визиту.

– Поругались? – Ваня весьма комично изобразил сочувствие.

– Нет, я просто… Скажем так, я продемонстрировал ей кое-что из того, что умею. Ее это сильно напугало.

– Тогда действительно не похоже, чтобы она имела отношение к Жнецу, кем бы он ни был, если ее пугают ваши… фокусы.

– Именно это я и пытался проверить, да.

– Не расстраивайтесь, – попыталась утешить его Лиля. – Все равно мы через несколько дней уедем отсюда.

– Я и не расстраиваюсь, – заверил Нев, хотя его тон свидетельствовал об обратном.

– Ладно, давайте заканчивать, – предложила Саша, поднимаясь со стула, на котором сидела, держа в руках собранную аптечку. – Войте надо поспать. Кстати, Ваня, – она повернулась к тому, – тебе ответственное поручение: не позволять ему вставать, пока меня не будет. Приду, увижу ухудшение – четвертую обоих.

– Уж не волнуйся, – Ваня довольно потер руки, – прослежу. Давно мечтал.

10 мая 2014 года, 20.44

д. Лесная, Богородский район

Нижегородская область

– …Жена – это лучшая половина мужа, а потому она несет ответственность за исполнение половины обязанностей своего мужа. Другими словами, жена – это воплощение самых хороших качеств мужа. Если мужчина добивается чего-то в жизни, то прежде всего, за это он обязан своей верной жене. Благочестивая жена приносит мужу славу и удачу, дает ему терпение и целеустремленность. Неблагочестивая же, наоборот, забирает эти качества. Истинная жена искусно выполняет все домашние дела, рожает хороших детей, дорожит мужем больше собственной жизни и до последнего вздоха заботится о нем.

– Господи, как я еще замужем… – едва слышно, но с заметным сарказмом в голосе, прошептала Саша.

– Марьяна, простите, – перебила Лиля с совершенно серьезным выражением на лице, – хотелось бы уточнить, что означает «благочестивая» жена? Как мне понять, я достаточно благочестива или нет?

– Заче-е-е-ем?.. – страдальчески протянула сидящая рядом с ней Анна.

– Да ладно тебе, – Ольга толкнула ее локтем в бок, – это же весело, сейчас наслушаемся про себя много нового.

Девичник оказался не таким, каким его представляли себе Лиля и Саша, собираясь в гости. Никто не поил их вином и не кормил сыром, зато фрукты присутствовали в большом разнообразии. И овощи. И соевое молоко. Без единого намека хоть на один продукт животного происхождения. Справедливости ради, разговор о мужиках тоже был, но довольно странный. Как они поняли, все девичники проходили одинаково: Марьяна вещала какую-то ведическую ерунду, большинство женщин, особенно Надежда Дмитриевна и жена старосты, Мария Михайловна, внимательно слушали и со всем соглашались. Ольга и Анна же, сидевшие на маленьком диванчике в самом углу большой гостиной и предложившие Лиле и Саше сесть рядом с ними, откровенно развлекались.

– Критерии благочестивой жены очень просты, но, тем не менее, почти забыты в современном мире, – с готовностью начала Марьяна, решив, что заполучила еще одного благодарного слушателя. – Она должна быть чиста и внешне, и в поведении, целомудренна, приятна своему мужу, опытна и правдива.

– Опытна в каком смысле? – тут же снова поинтересовалась Лиля, демонстрируя живейший интерес. – Просто не очень понимаю, как это сочетается с целомудрием?

Анна поняла, что Лиля просто издевается, и хихикнула в кулак, Ольга постаралась изобразить такой же живой интерес. Однако Марьяну оказалось не так-то просто смутить.