Текст книги "Тайная улыбка"

ГЛАВА 11

Я по крайней мере вышла из дома. Не могла оставаться в квартире. В своей квартире, хотя и не чувствовала больше, что она моя, с кремом для бритья Брендана в моей ванной, телевизором Кэрри на моей книжной полке, их громкой музыкой, их соевым молоком в холодильнике, их спальными принадлежностями, свисающими со спинки дивана.

Я шагала по Хизу, под ногами шуршали опавшие листья, в прозрачном воздухе белели облачка моего дыхания. Прекрасный день, и мне предстоит встретиться с тем, кто мне нравится, я должна быть счастлива, но ощущала я лишь жжение в животе, разъедающее, как кислота, и больше ничего. Не могла заставить себя не думать о Брендане, сидящем в моем туалете, лежащем в моей ванне, прижимающемся к Кэрри, дотрагивающемся до моей матери… О его волосах в моей щетке, его руке на моем плече, его дыхании на моей щеке. Я вздрогнула и пошла еще быстрее, стараясь избавиться от злости и отвращения.

Нужно быть вежливой и дружелюбной ради Кэрри, говорила я себе, пинком ноги отбрасывая с дороги кучку конских каштанов и наблюдая, как они покатились с глухим стуком. Всего лишь несколько дней, неделя или две, а потом они переедут в свой собственный дом, будут поглощены его убранством и планированием празднования свадьбы, и мне едва ли придется встречаться с ними. Но даже если, как я уверяла себя, это и правда, я все равно слышала его голос, восхваляющий мой прекрасный рот, вспоминала его влажные губы на своей щеке и внезапно почувствовала тошноту.

В кармане зазвонил мобильник.

– Привет!

– Миранда, это я.

– Ник, я собиралась позвонить тебе.

– Сейчас я у Грега. С нетерпением жду вечера, хотя немного страшновато познакомиться со всей твоей семьей сразу. Принести что-нибудь?

– Тебе не следует приходить, понимаешь?

– Ты не хочешь, чтобы я пришел?

– Не в этом дело. Знаешь, просто атмосфера будет немного гнетущей, вся семья, Кэрри и Брендан только что переехали с половиной своего имущества, в доме хаос.

– По телефону Брендан говорил очень дружелюбно.

– О, правда?

– Да нет, пожалуй. Думаю, ему пришлось приложить много усилий, чтобы разговаривать со мной.

– Может быть, лучше познакомиться с моей семьей в другой раз?..

– Что тебя так беспокоит?

– Ничего.

– Это Брендан, да? Ты не хочешь, чтобы я с ним встречался?

– Я думала только о тебе.

– Я сказал, что приду, и я приду.

Наступила пауза, и он холодно произнес:

– Если, конечно, у тебя все в порядке.

– Почему же нет?

– Хорошо. Тогда в семь часов?

– Ладно.

Мы с Троем пошли в магазин, чтобы купить что-нибудь на ужин. Мама сказала, что принесет пудинг, поэтому нам нужны были продукты только для основного блюда. Трой никак не мог сообразить, что приготовить, поэтому мы исходили все ряды вдоль и поперек. Он снимал пакеты с чечевицей и фасолью, неизвестными видами экзотического риса, внимательно разглядывал их и ставил обратно. Казалось, его разум не вмещает всего разнообразия продуктов, красочных упаковок и яркого освещения.

– Макароны, – предложила я. – Давай приготовим что-нибудь из них.

– Пожалуй.

– Или что-нибудь из риса.

– Риса?

– Да. Хорошая идея?

– Не знаю.

– Или можно обмануть всех. Давай купим что-нибудь готовое и сделаем вид, что приготовили это сами. – Я наугад взяла упаковку с треской в сырном соусе из морозильной камеры. – Пару таких, – сказала я. – Мы можем выложить все это на блюдо, и никто ничего не узнает. А впрочем, не все ли равно, если и узнают? Ничего страшного.

– Это отвратительно.

Я бросила ее обратно в морозильную камеру.

– Тогда решай сам.

Он озирался вокруг, разглядывая все полки и перегруженные тележки.

– Мне вообще-то не хочется готовить. Я не в настроении.

– Мы здесь мучаемся уже полчаса, – сказала я, со злостью разворачивая колесики тележки, чтобы пойти обратно. – А положили в тележку всего лишь пачку кофе в зернах и гроздь бананов. Сейчас я уже точно куплю что-нибудь, ладно? Все равно что.

– Ладно, – согласился он, глядя на меня так беспомощно, что мой пыл сразу испарился.

Я положила руки на его худенькие плечи и сжала их.

– Все в порядке, Трой, – проговорила я. – Все прекрасно. Предоставь это мне.

Кэрри и Брендан оставались дома, чтобы убрать квартиру, но к вечеру, когда уже темнело, на горизонте появлялась луна, а мы с Троем вернулись домой, стало очевидно, что никто даже не попытался ликвидировать беспорядок, царивший там. На какое-то радостное мгновение я подумала, что их нет, но сразу же услышала гул труб и голоса, доносившиеся через закрытую дверь ванной. Они вместе принимали ванну. Они находились там так долго, что я успела помочь Трою раздавить чеснок, нарезать овощи. Мы работали в приятной тишине. Иногда трубы снова начинали гудеть, потому что включали воду, или доносился радостный и довольный визг. Я взглянула на Троя. Все, что я слышала, наводило на мысль, что там занимались сексом, с перерывами и всплесками. Я включила музыку довольно громко и вернулась к раковине. У меня болели плечи, я была потная и ощущала тяжесть во всем теле. Мне нужно было успеть помыться в ванне до прихода Ника, вымыть голову и переодеться, хоть немного привести себя в порядок, наложить косметику. Я взглянула на часы и хотела постучать в дверь, но сдержалась.

Когда же наконец они появились, завернутые в полотенца, то были розовые и влажные. За ними выплывали ароматные клубы пара.

– Я сейчас тоже собираюсь быстро помыться в ванне, – сказала я, откладывая острый нож и оставляя их рыться в сумках с одеждой.

Не было горячей воды. Неоправданная злость закипела во мне. Я вымыла лицо под краном в раковине и почистила зубы, но только я собралась пройти в спальню, чтобы найти, во что переодеться, как раздался звонок в дверь. Черт! Брендан широко распахнул дверь, чуть не ударив Ника и моих родителей, которые смущенно улыбались друг другу, стоя у порога.

– Ник, – сказал Брендан, протягивая руку, – входи. Мы все с нетерпением ждем тебя.

– Привет, – сказала я ему.

Я хотела подойти и поцеловать его, но вместо этого замешкалась около плиты.

– Ты, наверное, уже все понял, но шеф-повар здесь – мой брат Трой.

Трой повернулся от плиты и поднял вверх деревянную ложку.

– И мои родители, Марсия и Дерек. Моя сестра Кэрри.

Она выглядела великолепно в красном бархатном платье с высоким стоячим воротником, который делал шею длинной и изящной.

– И Брендан.

Все поздоровались друг с другом и пожали руки, я убрала с дивана пуховое одеяло и разбросанную одежду, но никто не садился. Я смущенно кашлянула.

– День хороший? – бодро обратилась я к Нику через комнату.

– Превосходный, – ответил он.

– Чудесная была погода, правда?

Мы пристально посмотрели друг на друга в смятении.

– Выпьем что-нибудь! – крикнул Брендан.

Он достал из холодильника две бутылки вина, которые я купила, и обе торжественно открыл.

– Бери чипсы, Кэрри. Встреча с родителями всегда вызывает нервное напряжение, правда? – сказал он. – Когда я впервые знакомился с Дереком и Марсией, я был в оцепенении.

Он разразился счастливым смехом.

– Неужели? – спросил отец. – Мы, естественно, ничего не заметили.

Брендан повернулся к Нику:

– Миранда рассказывала, что ты работаешь в рекламном бизнесе.

– Да, – ответил Ник, – А ты – в упаковочном бизнесе?

– Да… Когда-то я думал о рекламном бизнесе как о карьере, – заметил Брендан, выдержав паузу. – Но меня стало беспокоить, что я должен буду рекламировать то, что самому мне не нравится и с чем я не согласен.

– Ну… – начал Ник.

– Как одна из тех многонациональных нефтяных компаний, например, – вставил Брендан.

Ник бросил на меня внимательный взгляд, очевидно, подозревая, что я рассказала Брендану о его начинаниях.

– Для меня это неприемлемо. М-м-м… Я хотел работать с людьми. Вот где мои настоящие интересы. Пожалуйста, вино.

– Это немного похоже на работу адвоката, – произнес Ник. – Нельзя выбирать только то, с чем полностью согласен.

– Ты хочешь сказать, что плохие компании заслуживают хорошей рекламы? – спросил Брендан, отпивая, нет, скорее отхлебывая, вино. – Это интересная мысль.

Все сидели вокруг небольшого стола и неизбежно касались друг друга, вилки скрипели по тарелкам. Уже открыли и разлили третью бутылку вина. Ник ел медленно и был спокоен, а Брендан жадно съедал все и просил добавки.

– Ты должен научить меня готовить это, – сказал он Трою.

И приветливо повернулся к Нику:

– Мирри когда-нибудь готовила тебе?

– Однажды. Брендан ухмыльнулся:

– Постараюсь догадаться. Грудки цыпленка с чесноком и оливковым маслом?

– Дело в том, что я упоминала об этом Кэрри, – призналась я.

– Правильно, – подтвердил Ник. Он ласково улыбнулся мне.

И я рассказала, при каких обстоятельствах делала это…

– И когда она поставила еду перед тобой, то сказала вот так. – Голос Брендана стал более высоким, он поднял брови. – Да-дааа! Ешьте побольше, мистер.

Даже я услышала, что было немного похоже на меня.

Он рассмеялся. Я через стол взглянула на Ника. Тот чуть-чуть улыбнулся. И Кэрри. И все другие. Я пристально разглядывала тарелку. Думала о том, какой Брендан омерзительный, но мне хотелось бы знать, разделяет ли это мнение Ник и как это отразится на мне. Если вообще отразится, следует ли надеяться, что Ник будет очарован им?

– С тобой все в порядке? – Это была Кэрри, рядом со мной, она положила свою холодную руку на мою потную.

Запах ее мыла и духов у меня в ноздрях.

– Прекрасно. – Я убрала свою руку.

– Мирри…

Неожиданно они все посмотрели на меня.

– У меня все прекрасно, – повторила я.

– Мы семья, – мягко сказал Брендан. – Семья. Все хорошо.

Я повернулась к нему.

– Я порвала с тобой, – услышала свои слова. – Именно я, я сама порвала с тобой.

В комнате воцарилась тишина, было слышно только, как Ник звякнул вилкой по тарелке.

– Из-за чего все это произошло?

Мы шли по улице в сторону метро, торопливо покинув ужин.

– Не знаю. Не имеет значения. Просто я повела себя глупо.

– И это все?

– Просто почувствовала… ну, не знаю… Подавленность.

– Никто не нападал на тебя. Ты просто рассердилась.

– Ты не понимаешь, Ник. Это как слова между строк. Те, что не произносятся вслух, но я знаю, что они существуют.

– Для меня это звучит немного странно.

– Да? Ну, потому что ты не член моей семьи.

– Брендан старался быть любезным.

– Правильно. Он хотел, чтобы именно так ты подумал. Он хочет привлечь тебя на свою сторону.

– Боже, Миранда, ты бы послушала, что ты говоришь.

– О, забудь это. – Я потерла глаза, – Знаю, сама выставила себя на посмешище. Чувствую себя очень глупо, нелепо. На самом деле я совсем не хочу анализировать это, никакого посмертного вскрытия.

– Очень хорошо. – Голос был холодный.

Мы подошли к станции метро. Снизу нас обдувал теплый несвежий ветер. Я почувствовала, что почти не могу дышать. Взяла Ника за руку.

– Прости, – произнесла я. – Мы можем оставить сейчас эту тему?

– Я могу, – сказал он. – А ты можешь?

ГЛАВА 12

– Поезжай, Миранда, – заметила Кэрри. – Мне так легко все устроить, ты можешь быть в самолете уже завтра вечером! Поезжай. – Она сделала паузу и почти начальническим тоном добавила: – Думаю, тебе нужен небольшой отдых.

– У меня все прекрасно! – отрезала я.

– Я всего лишь пытаюсь помочь тебе, – проговорила она. – Мы все немного беспокоимся.

Я крепко сжала кулаки и приказала себе сохранять спокойствие.

И уже открыла рот, чтобы отказаться, но тут же подумала: почему бы и нет? Почему не скрыться на несколько дней? Долгие ночи, глубокие ванны, уличные кафе, обслуживание в номере, новые виды, новые лица, язык, как набор непонятных звуков для моих ушей, солнце на задней части шеи, устрицы, графины вина… А потом… вернусь с работы – не будет Брендана. Когда я, спотыкаясь, утром доберусь до кухни, не будет Брендана, сидящего за столом в распахнутом халате, энергично чавкающего, доедающего последний кусок хлеба. Называющего меня «Мирри». Шепчущего мне на ушко. Прошла всего одна ночь и один день, а я уже ощущаю, что едва могу дышать. Вот сейчас я послала его в магазин купить несколько рулонов туалетной бумаги и в течение этих немногих минут, пока он отсутствует, чувствую, словно у меня камень с души свалился.

– Ладно, – сказала я. – Только два или три дня. В конце концов, могла же я воспользоваться услугами сестры-туроператора.

– Отлично. Это именно то, что тебе нужно, и уверена, что ты почувствуешь себя значительно лучше, когда вернешься.

– Мне нетрудно получить несколько свободных дней, – сказала я.

Именно так мы решили обыграть все это: Миранда переутомилась на работе.

Я занялась подсчетом. Если я уезжаю завтра вечером или на следующий день, что более реально, и буду находиться далеко до конца недели, то, когда вернусь, возможно, они уже уедут. Кэрри говорила, что с приобретением дома все, похоже, проходит гладко.

– Итак, куда ты мечтаешь поехать? На такое короткое время, конечно, не слишком далеко.

Она встала и достала свой портфель из-за дивана.

– Смотри, я принесла все материалы по наиболее возможным турам. У нас предусмотрены мини-перерывы, а в это время года всегда найдется горящая путевка, я могу достать тебе такую за четверть цены. – Она разложила на столе несколько проспектов. – Что ты думаешь о Праге? Или Мадриде? А вот и на несколько дней в Нормандию морем. Но в это время года там может быть слишком холодно. Я на твоем месте двинулась бы дальше к югу.

– Италия, – произнесла я, доставая брошюру и открывая ее.

– Рим?

– Я была в Риме. Мне бы хотелось поехать туда, где я никогда не бывала раньше.

– Вот Флоренция, Венеция, Сиена или Неаполь. Четыре дня. Или вот взгляни, это и правда приятная гостиница на Сицилии, на скале, с видом на море.

Я рассматривала фотографии на глянцевой бумаге. Розовые и серые церкви, каналы с гондолами, номера в гостиницах с огромными кроватями.

– Подожди, – сказала я.

Подняла телефонную трубку и набрала номер:

– Ник, это Миранда… да… да, чувствую себя значительно лучше, спасибо. Сожалею обо всем случившемся, не понимаю, что на меня нашло, думаю, устала… Слушай…

Шел дождь. Он шел, когда мы появились в аэропорту и встали в очередь на речной трамвай, который должен был довезти нас до города. Небо было свинцово-серое. Проливной дождь непрестанно барабанил по дороге, заливая нас потоками воды. Одежда промокла через тридцать секунд. Дождь скатывался по шее. У Ника волосы прилипли к голове. Дождь лил не переставая, пока мы находились в речном трамвае. И впервые город предстал перед нами как расплывчатое пятно, как город-призрак, поднимающийся из воды. Гостиница была в пяти минутах ходьбы от остановки речного трамвая, и мы тащили на себе багаж – легкая одежда и ничего водонепроницаемого – вдоль узкого канала, в котором все лодки были пришвартованы к берегу и закрыты брезентом.

Дождь шел каждый день. Мы бегали в церкви и художественные галереи, а в промежутках укрывались в маленьких кафе, где пили двойной кофе, сваренный в экспресс-кофеварке, или горячий шоколад. Я мечтала о длинных, неторопливых пешеходных прогулках по лабиринтам каналов, с остановками на мостах, откуда, опираясь на перила, можно было бы полюбоваться проплывающими лодками, о сексе под тонкими простынями при закрытых ставнях, через которые просвечивают солнечные лучи. Мы истратили слишком много денег на ленчи, которые были первоначально задуманы как пикники с хлебом и сыром или кусочками пиццы, потому что оказалось приятнее посидеть где-нибудь в закрытом помещении час или два с меню для туристов, состоящим из трех блюд, и кувшином домашнего вина. Ник купил мне кожаный кошелек и стеклянное кольцо на большой палец. Я фотографировала его, когда он, насквозь мокрый, стоял на мосту Риальто. Ночью мы заходили в крошечные ресторанчики и потом отправлялись спать под звуки дождя, непрерывно барабанящего в небольшие окна нашего номера. Каждое утро и каждый вечер в течение пяти минут он чистил зубы зубной нитью. Во сне он храпел. Любил шоколад и мороженое.

Иногда дождь внезапно прекращался, через завесу облаков выглядывало солнце. Под солнечными лучами лужи начинали блестеть, вздувшиеся от дождя каналы покрывались рябью, на камнях выступала сырость. Это был самый тихий, прекрасный город из всех, где мне доводилось когда-либо побывать. Один или два раза я поймала себя на мысли, что хотела бы оказаться здесь одна, не беспокоясь о наших отношениях. Я ходила бы и ходила по опустевшим дорогам, не произнося ни слова, впитывая все новые и новые впечатления. Я бы не возражала и против дождя.

Они все еще были на прежнем месте, когда я вернулась в воскресенье днем. На самом деле казалось, что они еще прочнее обосновались, чем раньше, вещи, принадлежащие им, были разложены по полкам, в стиральной машине их грязное белье, зубные щетки в кружке с картинкой лондонского метро. Две толстые стопки на столе оказались приглашениями на церемонию бракосочетания, которая должна состояться в субботу 13 декабря в 16.00. Они составляли список приглашенных, перечень решений, которые необходимо принять, и дел, которые нужно выполнить. Вокруг них царила атмосфера суматохи и возбуждения.

Я распаковала вещи и пошла навестить Лауру, но там было несколько друзей Тони, поэтому приблизительно через полчаса я вернулась обратно. Сказала Брендану и Кэрри, что у меня болит голова. Приготовила себе омлет и чашку чая и отнесла в свою комнату, захлопнув за собой дверь. Села на кровать, слушая телевизор за дверью, звонки телефона и ответы на них, льющуюся воду, смех и скрип пружин дивана-кровати. Поковыряла омлет, пока он не остыл и стал неаппетитным, и уставилась на книжные полки и стопки бумаги на письменном столе неподвижным взглядом. Неужели я все выдумала, или же все стало выглядеть иначе, словно кто-то приложил руку? Я выключила свет и лежала в темноте. Брендан очень громко смеялся, будто хотел, чтобы его услышали. Как если бы хотел, чтобы я услышала его.

Впрочем, на следующее утро они рано ушли в дом, который покупали. Сказали, что хотят сделать замеры для занавесок и книжных полок, успеть до десяти часов, когда Кэрри уходит в офис. Я решила прийти на работу позднее обычного, чтобы побыть одной в квартире.

Позднее я снова перебирала в уме все, что делала в этот приятный, спокойный, свободный час до ухода из дома. Привела в порядок кухню-гостиную, положила пуховое одеяло и простыни в высокий угловой шкаф, сложила диван-кровать, впихнула разбросанную одежду в сумки, вымыла тарелки и бокалы, грязные с вечера. Широко открыла окна, чтобы проветрить комнату и избавиться от непривычного запаха, протерла керамическую плитку, пропылесосила ковер. Потом долго была в ванне и вымыла голову. Я вытащила пробку и вымыла ванну перед тем, как сесть позавтракать, в халате, с полотенцем на голове, закрученным в виде тюрбана. Съела остатки мюсли с йогуртом, выпила большую чашку кофе. Даже подогрела молоко для кофе. Затем оделась, вычистила зубы, надела комбинезон и ушла, закрыв за собой дверь. Знаю, что сделала все это. Твердо помню.

Я все еще продолжала работать в большом доме, расположенном в Хэмпстеде. В обед заскочил Билл и пригласил на салат. Закончила работу в половине шестого, привела в порядок кисти и поехала домой. В этот вечер я не встречалась с Ником, Кэрри что-то говорила о походе в кино, поэтому я думала, что смогу провести время в одиночестве, к чему страстно стремилась. Можно пойти куда-нибудь послушать музыку. Почитать книгу. Побездельничать.

Было около половины седьмого, когда я остановилась перед домом. Свет не горел, занавески не задернуты. У меня поднялось настроение. Я бегом поднялась по лестнице и сразу, как только распахнула дверь, услышала это. Звук капель, бренчание. Потек кран? Хотя звук был не такой, как от текущего крана; он был мощнее, более сложный. Затем сделала шаг внутрь. Вода была везде. Пол кухни был залит слоем воды глубиной в дюйм, и ковер насквозь пропитался водой, которая выступила на поверхность, как только я ступила на него. Вода текла из-под двери ванной. Я открыла ее и шагнула в поток; останки книги, которую я читала в ванне этим утром, плавали рядом с унитазом вместе с рулоном туалетной бумаги, размякшей в кашицу. Вода переливалась через край ванны непрерывным водопадом. Кран горячей воды был наполовину открыт. Я вброд пробралась через ванную комнату и закрыла кран, затем погрузила в воду руку, прямо в рукаве куртки, чтобы найти пробку. Меня тошнило, мне было плохо, меня терзали непереносимые муки, и тут я вспомнила о квартире внизу, мне стало еще хуже. Я нашла совок для мусора и стала собирать им воду с пола, выливая ее в ванну.

Сорок пять минут ушло на то, чтобы собрать большую часть воды с пола ванной. Я везде расстелила газеты, чтобы они впитали остальное, и приступила к кухне. Тут и позвонили в дверь.

Сосед разразился громкими криками еще за закрытой дверью. Прошлепал через ковер, продолжая орать на меня. Лицо побагровело. Я думала, что у него начнется сердечный припадок или приступ, либо его разобьет паралич и он умрет на месте.

– Извините, – говорила я, не в силах вспомнить его имя. – Простите. Я не знаю, как…

– Ты ответишь за все, слышишь? За все до последней мелочи!

– Конечно. Если вы мне все подробно опишете…

В этот момент появились Брендан и Кэрри, обнимая друг друга за талию, с разрумянившимися от вечернего воздуха лицами.

– Что же это такое?.. – начала Кэрри.

– Ты тоже мог бы спросить! – накинулась я на Брендана. – Посмотри, к чему привел ваш чертов переезд! Вы поселились здесь, опустошаете мой холодильник, пьете мой кофе и мое вино, занимаете все пространство до последнего дюйма, я не могу и шелохнуться, не наталкиваясь на вас. Вы принимаете эти проклятые ванны в середине дня и потом… – Я захлебывалась от ярости. – Потом вы уходите, оставляя пробку в ванне и включенную воду. Смотри! Смотри!

– И это пустяки по сравнению с тем, что происходит внизу, – мрачно вставил сосед.

– Миранда, – сказала Кэрри, – я уверена…

– Вау! – сказал Брендан, поднимая руки вверх. – Успокойся, Мирри.

– Миранда, – сказала я. – Миранда. Не существует такого имени «Мирри».

– Не впадай в истерику.

– Не впадаю. Я просто зла.

– Меня здесь не было сегодня.

– Что?

– Меня не было здесь.

– Ты должен был быть.

– Нет. А теперь сядь, почему не сесть? Я сейчас приготовлю нам всем чай. Но может быть, лучше выпить что-нибудь покрепче? – Он повернулся к соседу: – А как вы, мистер…

– Локли. Кен.

– Кен. Виски? Думаю, у нас есть виски.

– Ладно уж, – неохотно согласился тот.

– Хорошо.

Брендан вынул бутылку виски из буфета и четыре простых стакана.

– Ты должен был быть здесь, – сказала я ему в спину. – Ты должен…

– Я ходил с Кэрри посмотреть на дом, потом по магазинам. Позже встретился с Кэрри, чтобы перекусить.

Кэрри кивнула, подтверждая это. Она до сих пор не могла прийти в себя от моего взрыва гнева. Он положил руку мне на плечо:

– Никаких ванн в середине дня, Мирри.

– Но…

– Может быть, ты принимала ванну перед уходом?

– Но я никак не могла оставить включенную воду. Ничего подобного я никогда не делаю.

– Это так легко сделать. Мы все делаем что-нибудь такое время от времени. – Он повернулся к Кену: – Разве нет, а? Я уверен, что Миранда сможет разобраться со всем. Она работает по строительству и отделке, может быть, она сумеет помочь вам с покраской и всем остальным. М-м-м?

– Не я это сделала, – безнадежно сказала я.

– Миранда, – настаивала Кэрри, – тебя никто ни в чем не обвиняет. Но ты уходила последняя. И ты мылась в ванне, да?

– Но я… – слабо запротестовала я и замолчала. Страшная усталость буквально сваливала меня с ног. – Помню, как вымыла всю ванну до блеска.

– Не волнуйся, – мягко сказал он. – Мы поможем разобраться тебе со всем этим.

– Не понимаю…

И к своему ужасу, я почувствовала, как по щекам покатились слезы.

– Миранда! Послушай… – резко прозвучал голос Кэрри.

– Ш-ш-ш, – зашикал Брендан.

Он действительно взял ее за руку и оттащил в сторону. Я видела, как она передернулась. На мгновение ее рот застыл в ожесточении.

– Ну, ну, – нежно шептал он мне в ухо. – Ну, ну, полно, Миранда, я здесь. Рядом.

Я закрыла дверь спальни и сняла телефонную трубку.

– Лаура! – громко произнесла я. И продолжала тихим голосом, чтобы они не услышали: – Послушай, Лаура, это случилось. Мне нужно с кем-нибудь поговорить об этом…

– Ты хочешь сказать… – пробормотала Лаура, когда я закончила. – Неужели ты серьезно хочешь сказать, что Брендан тайно проник в твою квартиру и нарочно затопил ее?

– Да.

– Но почему, черт побери?

– Потому что он подлый. Он задумал что-то против меня, затаился.

– О, успокойся. У меня тоже иногда вода переливается через край из ванны, – сказала она. – Послушай, легче просто забыть об этом.

– Но я никогда не делаю ничего подобного.

– Все когда-то бывает в первый раз. Это более вероятное объяснение, чем твое, правда?

– Я помню, как спустила воду и вымыла ванну. Совершенно отчетливо.

– Тогда так. Ты снова закрыла пробку, положила шланг в ванну и не до конца закрыла воду.

Я не могла убеждать ее и дальше, я сдалась. Мне даже стало казаться, что все было именно так. Но я же была там сама и твердо знаю, что не делала этого. Как бы то ни было, все это было слишком утомительно.