Текст книги "Камень и горы в народной культуре"

Интересна тема антропонимов в оронимии. В областях с холмисто-моренным рельефом такие названия обычны, как и в районах с преобладанием равнинно-пологого рельефа, ср. в Удмуртии: Даньловыр “холм Данилы”, Габовыр “Гаврилов холм” (или Гаврилово поле, расположенное на возвышенном месте [Тепляшина, 1970]). В микрооронимии высокогорного Ягноба таких названий, по-видимому, почти нет. Между тем в другом горном районе – Буковинских Карпатах – Ю.А. Карпенко [1969: 21–22] обнаружил большой процент (36 %) употребления антропонимов в названиях гор, причём автор полагает, что в равнинной украинской оронимии отантропонимических образований значительно меньше. Ю.А. Карпенко объясняет это явление тем, что в Карпатах использование антропонимов выполняло не столько топонимическую, сколько юридическую, правовую функцию: название информировало о наличии собственника или арендатора лесов или пастбищ; в равнинной же оронимии более частой была иная мотивация употребления антропонимов: Иванов горб – потому что около него жил лесник Иван (сам же горб, как и вся земля, принадлежал помещику).

Неисчерпаемая тема – использование оронимических терминов в микротопонимии. Здесь интересно было бы сопоставить как различные регионы употребления одного и того же языка (лингво-географические зоны и т. п.), так и разноязычные регионы. Например, характерно, что набор оронимических терминов в русской микротопонимии Азербайджана [Гулиева, 1975] (гора, бугор, круча́, балка) так же ограничен, как и в псковских названиях (добавляется лишь балка – термин, широко распространённый в южной и центрально-чернозёмной полосе России). Между тем в микрооронимии Западной Сибири набор употребляемых географических терминов значительно шире как для положительных, так и для отрицательных форм рельефа, причём в речи жителей термин при собственном имени никогда не опускается. Есть термины, которые никогда не употребляются в оронимах (косогор, бровка, упёк, подол), а есть и такие, которые, наоборот, встречаются только в оронимах (боец, бык, глядень, разлом и др.), а в местных говорах забыты. И.А. Воробьёва [1974: 44] приходит к выводу о том, что на микрооронимию средней части бассейна Оби наибольшее влияние оказали севернорусские говоры.

Употребление географических терминов специфично для каждого района русскоязычной топонимии. Так, в Московской обл. Е.М. Поспелов [1983: 50–53] отмечает термины гора (в значении “сухой и высокий берег реки”: Поклонная гора, Вшивая горка, Красная горка), заразы (“изрытое, неровное или овражистое место”: овраг Каменные заразы в Москве), маковка, суходол, ендова и др.

♦ Разница в употреблении местных географических терминов в микрооронимии различных регионов объясняется целым комплексом причин – как собственно языковых, так и внеязыковых (в том числе историей заселения местности, миграционными процессами, контактами с иноязычным населением и т. п.).

Многозначный камень

О каждом из местных географических терминов, принимающих участие в образовании оронимов, можно, наверное, написать целую книгу или, по крайней мере, большую статью. Но мы в этом разделе расскажем лишь о самом главном и чаще всего встречающемся русском слове камень. Речь здесь пойдёт о значениях этого слова и некоторых производных от него (на самом деле их огромное количество).

Русское слово камень восходит к древнему индоевропейскому корню, который сохранился во многих языках, но отразился в них в разной звуковой форме и даже иногда в разных значениях. Сейчас трудно себе представить, что такие слова, как русское камень, древнесаксонское hamar “молот”, литовское akmuõ и ašmuõ “камень”, латышское asmens “остриё”, “лезвие”, “лезвие ножа”, греческое άκμων “наковальня”, древнеиндийское άçmā “камень, скала”, древнеперсидское asman- “камень” – родственны между собой. Однако их родство доказывается специальным этимологическим анализом [Фасмер, 1986, II: 173–174].

Подойдём ближе к нашему времени. При сравнении соответствующих слов в славянских языках реконструируется общая праславянская форма *kamy, в родительном падеже *kamene [ЭССЯ, 1983: 137–140]. В старославянском языке КАМЫ. Основа эта присутствует во всех славянских языках – и тоже приобретает разные значения. Так, в болгарском существует слово ка́мен “камень”; в македонском ка́мен “камень”, “точильный камень”; в сербохорватском камēн “камень”, “мельничный жёрнов”, в диалектах “грузило”, кам, кама “углубление в камне, в котором скапливается вода”; в чешском kа́men “камень” и т. д.

Подойдём ещё ближе – к древнерусскому и русско-церковнославянскому языку. Здесь слова камы, камень, каминь фиксируются в следующих значениях: “камень”, “скала”, “отдельный кусок твёрдой горной породы, камень”, “жёрнов”. В современном же русском языке, в его наречиях и говорах мы видим ещё большее разнообразие значений слова камень, которые в разных словарях формулируются так: “всякая твёрдая горная порода (за исключением металлов) в виде сплошной массы или отдельных кусков”, “ряд или хребет гор”, “жёрнов”, “каменное грузило”, “кирпич”, “скала, утёс”, “небольшая печь для обогрева, иногда с плитой для приготовления пищи”.

Кроме праславянского *kamy восстанавливаются формы *kamyčьkъ и *kamykъ, которые отражены в славянских языках со значениями “камень”, “камешек”, “жёрнов”, “скала в море”, “драгоценный камень”, “косточка плода” [Там же].

Рассказывая о лексикографических источниках словарного фонда и состава русского языка, нельзя не упомянуть таких капитальных трудов отечественных филологов, как популярный и широко известный «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля [1956], академические «Словарь русского языка XI–XVII вв.» [СРЯ, 1975–] и «Словарь русских народных говоров» [СРНГ, 1965–]. В этих словарях мы найдём, кроме слова камень, многие слова и выражения, образованные от него. Это и общеизвестные слова литературного языка – каменный, каменщик, каменистый, окаменеть и др., и слова архаичные, вроде прилагательного каменитый “страшный, жестокий” (например каменитый гнев [СРЯ, 1980, вып. 7: 42]), и диалектные слова, известные в отдельных русских говорах, например каменушка. Это слово в псковских говорах означает “каменка, каменница, банная печь”, а в камчатских говорах “вид морских уток, которые водятся в утёсах” [Даль,1956, т. 2: 81]. Или другое слово каменюга в смоленских говорах имеет два значения (это скорее омонимы): 1. “большой камень”, 2. “бесчувственный, неблагодарный, с ненасытными желаниями (человек)” [СРНГ, 1977, вып.13: 23].

Слова из гнезда “КАМЕНЬ” с прямыми и переносными значениями вошли и во фразеологические выражения, в пословицы, загадки, афоризмы и т. п. Примерами могут служить фразеологизмы бросать камешки в чей-либо огород (намекать на кого-либо), как за каменной стеной (в полной безопасности), камень преткновения (помеха, затруднение, препятствие), капля камень точит (упорством и настойчивостью можно достичь больших результатов), камень с души свалился (кому-то стало намного легче после тяжёлого переживания, обременительных забот) и др. [Шанский и др., 1987]. А вот загадка: Летят колпчики и говорят: у нашей матушки сердце каменное, грудь железная (мельница). Или другая загадка: Каменное море кругом вертится. Белый заяц подле ложится, всему миру годится (жернова и мука) [Даль, 1993, т. 2: 468, 470].

Интересно, что каменное море не только представляет собой иносказательное выражение в тексте загадки. Каменные моря действительно существуют, и на сей раз это географический термин (хотя слово море здесь всё-таки тоже метафора). Что такое каменные моря для географа? Это «хаотические нагромождения крупных обломков горных пород, занимающие значительную площадь и почти лишённые растительности. Каменные моря распространены по вершинам Урала, гор Сибири, на вулканических конусах Армянского нагорья и в других горах» [Мильков, 1970: 210].

♦ Итак, как мы видим, камень занимает такое большое место в языке, что он безусловно заслуживает более подробного рассказа в книге об оронимах. Но пока мы приведём лишь некоторые примеры собственных имён отдельных форм возвышенного рельефа, в которых фигурирует камень в «чистом виде» или в виде производных от этого слова.

Камень в оронимах

Слово камень часто встречается в названиях камней-валунов, в том числе культовых (то есть почитаемых) камней. Так, в Дмитровском р-не Московской обл. недалеко от д. Киндяково есть валун, называемый местными жителями просто Камень. Некогда он считался целителем от всех болезней, в основном детских. К нему несли тяжелобольных детей, «скатывали» Камень, т. е. обливали его водой из ручья, собирая стекавшую воду в особую посудину, затем обмывали этой водой больных детей [Золотов, 1981: 269].

Но обычно слово камень в названиях валунов имеет при себе какое-нибудь определение типа Большой камень, Чёрный камень и т. п.; более подробно мы рассмотрим такие названия во второй главе.

Гораздо чаще, чем в именах одиноких камней-валунов, слово камень с его производными встречается в названиях холмов, гор, горных хребтов. Это объясняется такими значениями слова камень, как “скала”, “утёс”, “гора”, “ряд гор”, “горный хребет”, “горная цепь”, “горный кряж” и т. п., а также “всякое каменистое место”, “горная порода”. Даже небольшой холм, бугор, пригорок может носить такое название, как Камыныца в Белоруссии (д. Панцэвiчы Брестской обл.) [Miкратапанiмiя…, 1974: 109]. В Белёвском р-не Тульской обл. отмечены каменный мыс-утёс Ка́мень, а также Ка́менная го́ра – урочище, крутой каменистый левый берег р. Вязовенки (название возникло благодаря выходу на поверхность берега пластов известняка) [Барбашов, 2011: 136–137].

Бо́льшая часть подобных оронимов встречается в нашей стране на Урале и в Сибири. Само название Уральских гор, по крайней мере северной их части, издавна было в народе – Камень. Возможно, первыми стали употреблять название Камень новгородцы, открывшие Уральские горы в 1096 г., а затем его заимствовали москвитяне, о чём повествуют летописные источники конца XV в. Бытовали разные формы названий Урала: Камень, Большой Камень, Каменный Пояс и др. Постепенно к концу XVIII в. название Уральские горы вытеснило эти оронимы (само имя горной страны Урал учёные производили из разных языков, в том числе из тюркских и финно-угорских, но единства в толковании слова до сих пор нет) [Ястребов, 1979].

Тем не менее Камень продолжает жить в целом ряде названий отдельных гор на Урале: Старик-Камень, Молебный Камень, Говорливый Камень, Большой Владычный Камень, Камень Печка, Разрубный Камень, Конжаковский Камень и др. [Матвеев, 1992; Он же, 2000].

Вообще же старое название Уральских гор Камень возникло в русском языке под влиянием местных самодийских и финно-угорских языков – ненецкого, коми, мансийского: их названия Урала тоже переводятся как «остяцкие камни», «большие камни» и т. п. Камень-Урал всегда был важным пространственным ориентиром. Недаром известный российский учёный А.Е. Аникин отмечает такие понятия, как каменный – находящийся на горе, на хребте (исходно – на Урале); закаменный – за горой, за горным хребтом, за Уралом; «каменные» названия ветров (то есть фактически – сторон света) и даже «каменные» этнонимы (названия народов): каменные юкагиры, каменные чукчи, закаменская самоядь и т. д. [Аникин, 2012: 247].

Русский Камень как ороним проник и на далёкие от России территории. Например, в старых русских названиях Аляски, многие из которых сохранились до сих пор, отмечаются скала Камень-Средний, скалы Каменные Ловушки, скалы Опасные Камни и др. Многие русские топонимы после 1867 г. (т. е. когда Аляска уже не была русской территорией) были искажены или переведены на английский язык: Камень Белый – White Rock, Камень Горбун – Humpback Rock и др. [Некрасова, 1967].

И само собой разумеется, что славянские оронимы, образованные от основы *камы (Каменик, Камница и др.), широко известны во всех славянских странах, а также в тех странах, где сохранилась славянская оронимия, например в Албании и Греции [Нерознак, 1974].

Литература

1. Аникин А.Е. Лексикологические заметки: Пай-Хой и Камень. Небесный лабаз // Язык и прошлое народа. Екатеринбург, 2012. С. 242–251.

2. Барбашов Е.Р. Топонимический словарь Белёвского района Тульской области. Тула, 2011.

3. Баскаков Н.А. Принципы выбора признаков для наименования гор у алтайцев (К проблеме оронимии Горного Алтая) // Исследования по восточной филологии. М., 1974. С.22–27.

4. Воробьёва И.А. Орографические термины Западной Сибири и их роль в формировании русской оронимики // Вопросы ономастики, Свердловск, 1974, № 7. С.35–45.

5. Гулиева Л.Г. Русская микротопонимия Азербайджана //Учён. зап. Азербайджанского пед. ин-та рус. яз. и лит-ры. Сер. XII. Языки и литература. Баку, 1975. С. 31–36.

6. Даль В.И. Пословицы русского народа. В 3-х т. М., 1993.

7. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1–4. М., 1956.

8. Дитрих Г.Г. Топонимы бассейна р. Арг в Фанских горах Таджикистана // Ономастика Средней Азии. М., 1978. С. 134–137.

9. Золотов Ю.М. Остатки древнего святилища на реке Кимерше // Балто-славянские исследования 1980. М., 1981. С. 269–274.

10. Карпенко Ю.А. Из наблюдений над украинской оронимией // Оронимика. М., 1969. С. 20–23.

11. Матвеев А.К. Вверх по реке забвения: Рассказы о географических названиях. Свердловск, 1992.

12. Матвеев А.К. Географические названия Свердловской области: Топонимический словарь. Екатеринбург, 2000;

13. Мiкратапанiмiя Беларусi: Матэрыялы. Мiнск, 1974.

14. Мильков Ф.Н. Словарь-справочник по физической географии. 2-е изд. М., 1970.

15. Молчанова О.Т. Принципы построения топонимов Горного Алтая // Ономастика Поволжья. 2. Горький, 1971. С. 128–135.

16. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. 2-е изд. Т. 1–2. М., 1999.

17. Некрасова И.Н. Русские названия на Аляске // Труды Центрального научно-исследовательского института геодезии, аэросъёмки и картографии. Вып. 219. Нормализация географических названий и её топонимические основы. М., 1977. С.50–56.

18. Нерознак В.П. Славянская топонимия в Албании и Греции // Исследования по топонимике. М., 1974. С.5–11.

19. Никонов В.А. Заметки по оронимии Киргизии // Ономастика Средней Азии. М., 1978. С.86–107.

20. Поспелов Е.М. Топонимика Московской области (Учебное пособие к спецкурсу). М., 1983.

21. Розенфельд А.З. Таджикская топонимия Бадахшана (Горно-Бадахшанская область Таджикской ССР) // Ономастика Востока. М., 1980. С. 156–164.

22. (СРНГ) – Словарь русских народных говоров. М.—Л., 1965 —.

23. (СРЯ) Словарь русского языка XI–XVII вв. М., 1975 —.

24. Тепляшина Т.И. Названия возвышенных мест Удмуртии // Топонимика. Вып. 4. М., 1970. С. 20–22.

25. Тлумачальны слоўнiк беларускай мовы. Т.2. Г – К. Мiнск, 1978.

26. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4-х т. Т.2. М., 1986.

27. Хромов А.Л. Очерки по топонимии и микротопонимии Таджикистана. Вып. 1. Душанбе, 1975.

28. Шанский Н.М., Зимин В.И., Филиппов А.В. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. М., 1987.

29. (ЭССЯ) – Этимологический словарь славянских языков: Праславянский лексический фонд. Вып.9. М., 1983.

30. Ястребов Е.В. Названия Уральских гор в XV–XVIII вв. // Вопросы географии, сб. 110. Топонимика на службе географии. М., 1979. С. 163–172.

Глава 2
Имя камня. Петронимы

Под именем камня в этой книге подразумеваются не родовые термины для минералов и горных пород (боксит, хризолит и т. п.) – их можно найти в справочниках по геологии. Здесь имеются в виду с о б с т в е н н ы е  и м е н а отдельных камней (как правило, валунов, в том числе культовых камней), для которых предлагается термин петронимы. Это не общеупотребительный термин (возможно, даже наше собственное изобретение), но чрезвычайно удобный. Действительно, ведь существует термин петроглифы – от греческих слов pе́tros “камень” и glyphē “резьба”, то есть “наскальные изображения”. А в слове петроним вторая часть оним тоже происходит из древнегреческого языка (onoma “имя, название”), т. е. оним – один из классов собственных имён [Подольская, 1988: 81]. Петронимы можно считать частью оронимов, то есть названий всех форм возвышенного рельефа, а можно выделять и в особую группу географических названий, но это не так принципиально.

Между прочим греческое слово petros дало жизнь и русскому имени Пётр. Почему возникло такое имя? В Новом Завете рассказывается о том, как Иисус Христос дал своему ученику Симону имя Кифа (в одном из арамейских языков – “камень”, “скала”). А в греческом переводе Библии оно передано как Пётр. Вот что при этом сказал Иисус: «И Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её; и дам тебе ключи Царства Небесного; а чтò свяжешь на земле, тò будет связано на небесах; и чтò разрешишь на земле, тò будет разрешено на небесах» (Матф. Гл.16. 18–19).

Таким образом, в имени Пётр заложена идея твёрдости, крепости – качества, в природе свойственные камню, скале, а в переносном смысле имя выражает пожелание человеку духовной силы, непоколебимости, твёрдости характера.

♦ Итак, в этой главе мы занимаемся названиями валунов. Прежде всего: что понимают под термином валун географы? Это «округлый большой камень. Обычен для районов древнего оледенения и рыхлых четвертичных отложений гляциального генезиса» [Мурзаев, 1999, I: 117]. Проще говоря, это окатанные обломки горных пород (часто округлые, разных размеров), которые были захвачены и перенесены от коренных пород, иногда на очень большие расстояния, водными потоками и ледниками. Добавим, что в горных странах есть и другая категория валунов: угловатой формы; их происхождение связано с замерзанием воды в трещинах горных пород, в результате чего от скал отрываются обломки разной, в том числе довольно большой, величины. Валуны возникают и в результате землетрясений.

В различных местах Земли камни-валуны встречаются в неисчислимом количестве. Разумеется, те камни, которые по какой-либо причине получили собственные имена от местного населения, составляют ничтожную долю от общей массы валунов. Правда, некоторые из древних петронимов могли забыться, потеряться, не дойти до наших дней. С другой стороны, отдельные приметные камни иногда получают свои имена даже в наше время. И в зависимости от этнической принадлежности населения той или иной территории эти названия звучат на разных языках мира. Примеров названий отдельных камней в этой главе будет много, но пока приведём лишь несколько названий на русском языке в одном и том же Печорском районе Псковской области: Батрако́в камень (он же камень Батра́к), Жерно́в камень, Ива́новский камень, Купа́льный камень, Тата́рин камень и др. Не правда ли, интересные имена камней, каждое из которых наводит на размышления: почему так названо?

Но прежде чем объяснять эти или другие названия камней, необходимо поговорить о терминах и о классификации камней-валунов. (Конечно, мы всё время имеем в виду только камни, имеющие значение для истории). Это поможет нам разобраться в типах валунов, в их функциях, а также выяснить причины особого отношения населения к так называемым «священным» камням.

Исследователи предлагают разные термины для общего обозначения камней, сыгравших важную роль в истории и культуре человечества. Нередко упоминаются термины исторические камни, историко-культурные камни, или культурно – исторические камни. В трудах некоторых авторов последние два термина употребляются как полные синонимы, что вызывает сомнение у лингвистов. Дело в том, что в русском языке первая часть таких сложных прилагательных несёт основной смысл, а вторая часть его дополняет и конкретизирует. Так, термин историко-культурный предполагает, что нас интересует главным образом история, а изучение культуры – частный случай исторического исследования. Второй термин культурно-исторический указывает на то, что мы (культурологи, этнографы, фольклористы, лингвисты) изучаем культуру, а конкретно – в её историческом аспекте. Пожалуй, в нашем случае предпочтителен первый термин – историко-культурные камни, так как эти камни-валуны изучаются преимущественно историками. Упомянем также термин археолит, предложенный английским археологом Г.В. Чайлдом [Childe, 1951] и обозначающий в археологии ранний неолит. В буквальном переводе термин имеет значение ‘древний камень' и может также относиться к большим камням-валунам, магическим камням, орудиям труда древнего человека и т. п. В отечественной литературе данный термин редко употребляется [Маланин, 2000: 13].