Текст книги "Проклятие Оркнейского Левиафана"

– Итак, – Томас повысил голос, оглядывая своих гостей, – позвольте мне, на правах хозяина этого скромного кабинета, подвести некоторые итоги.

Гости не стали возражать – Эмма откинулась на спинку стула, с интересом следя за Райтом, словно прикидывая, откуда он взялся и какое отношение имеет к их расследованию. Охотник за головами, не обращая внимания на девушку, устроился у маленького камина – сдвинул с края низкой полки статуэтку бангалорского слона и оперся локтем на пыльный серый гранит. На его вытянутом лице сохранялась вежливая улыбка, почему-то рассердившая Томаса.

– Ладно, – сказал Маккензи, решив, пора начинать. – Начнем с главного. Позавчера скончался сэр Себастьян Макгрегор, почетный профессор Лонбургского Университета, возглавлявший кафедру Новой Механики Королевского Колледжа. Он умер вечером, в своем кабинете, сидя за столом. Полиция, обследовавшая место происшествия, сообщила, что смерть наступила в результате несчастного случая. Все выглядит так, словно профессор работал с весьма ядовитым веществом, и случайно им отравился. Вероятно, в его руках сломалось предметное стекло, измазанное ядом. Оно порезало пальцы профессора, яд попал в кровь, что и привело к летальному исходу. Мне эта версия показалась весьма правдоподобной.

Эмма, неподвижно сидящая на стуле, вдруг подалась вперед, порывисто, отчаянно, словно собираясь возразить Томасу, но тот примирительно выставил перед собой ладонь, без слов давая понять, что это еще не все.

– Я и сейчас не исключаю, что, возможно, именно это и произошло в кабинете профессора. Однако у меня появились сомнения. Мне совершенно не понравилась спешка при организации похорон сэра Себастьяна. Все произошло так быстро, что это наводит на мысли о том, что кто-то попытался поскорее отделаться от тела, простите мисс Макгрегор.

Эмма, не сводящая горящих глаз с молодого ученого, лишь взмахнула рукой, призывая Томаса продолжать. Тот откашлялся, сложил руки за спиной, словно собирался читать лекцию в зале, и продолжил.

– Таким образом, это происшествие и привлекло мое внимание. Крайняя поспешность в похоронах и очень неторопливое расследование полиции кажутся мне подозрительными. Именно поэтому я и хочу выяснить, что произошло на самом деле. Мисс Макгрегор, не откажите ли нам в чести выслушать причины вашего интереса к делу? Кроме, конечно, самых очевидных.

– Не буду оригинальна, – отозвалась звонким голосом Эмма, переводя пылающий любопытством взгляд на охотника за головами, что с кислой миной выслушал речь ученого. – Получив известие о кончине дяди Себастьяна, я без промедления собралась и отправилась в Лонбург. Поговорив с управляющим и экономкой, я узнала о подозрениях полиции. Роджер клянется, что дядя никогда не работал с ядами дома, и я склонна ему верить, в конце концов, он знал профессора как никто другой. Пробирки на столе, осколки стекла… Я знаю, что не каждая жидкость на столе ученого – яд. У меня тоже есть вопросы по поводу слишком уж быстрых похорон. И я намерена задать их поверенному, сыгравшему в них не последнюю роль. Как бы там ни было, я не собираюсь сидеть сложа руки, и намереваюсь узнать все об этом странном и подозрительном происшествии.

– При моей скромной помощи, – не преминул заметить Томас, поворачиваясь к гостю. – Теперь ваш черед, мистер Райт. Почему вы следили за домом профессора?

Охотник за головами окинул долгим взглядом своих новых знакомых, потом скрестил руки на груди, опершись спиной о каминную полку.

– Ладно, – сказал он, и небрежная ухмылка сошла с его узких губ. – Вижу, что у нас есть некоторые общие интересы. Я вам расскажу кое-что, но предупреждаю, это покажется вам странным.

– Поразите же нас, – саркастично заметил Томас, что терпеть не мог таких пустых и язвительных умыхлок.

– И поражу, – без тени сомненья ответил Никлас. – Мисс Эмма, я уже рассказывал о своей работе Томасу, но, думаю, и вам необходимо это знать. Обычно я зарабатываю на жизнь тем, что разыскиваю дезертиров для военного ведомства, или опасных бандитов для полиции. Но кроме этого, у меня есть свои увлечения. Некоторые расследования я веду для себя, чисто из интереса. Меня интересуют загадочные смерти, подозрительные самоубийства и некоторые необъяснимые случаи. Именно поэтому меня и заинтересовала смерть профессора Макгрегора. Его случай похож на некоторые из тех, что мне довелось расследовать. Смерть наступила в плотно запертой комнате, никто ничего не видел и не слышал, на руках жертвы кровь, а все выглядит как несчастный случай.

– О! – воскликнула Эмма, подаваясь вперед. – Так были и другие?

– В Лонбурге ежедневно умирает куча народа, мэм, – отозвался охотник, окинув долгим взглядом прелестную фигурку Эммы, – некоторые случаи весьма подозрительны.

– И что же вас насторожило? – поспешил вмешаться в разговор Томас.

– Кровь, конечно, – отозвался охотник, переводя взгляд на хозяина кабинета. – У тех убийств, которыми я интересуюсь, всегда есть общие черты. Первое – смерть наступила в закрытой комнате, куда никто не мог попасть. Второе – на теле жертвы присутствуют кровоточащие порезы, обычно на запястьях. Есть и другие признаки, но эти два – самые главные. Именно они привлекли мое внимание. Дело в том… Дело в том, что я выслеживаю одно существо, что может проникать в закрытые дома, убивать их владельцев и бесследно исчезать.

– Существо? – встрепенулся Томас, – существо?

– Не думаю, что это человек, – твердо ответил Райт. – Я охочусь на вампира.

Эмма шумно вздохнула, но удержалась от комментариев. Томас же скептически хмыкнул.

– Вампира? – саркастически переспросил он. – Мистер Райт, в наш просвещенный век, наполненный чудесами науки, глупо верить в подобные сказки.

– Послушайте, мистер Маккензи, – очень тихо и весьма серьезным голосом отозвался охотник. – Я много времени провел в колониях. Я видел там такое, что вам покажется небылицами. Но для наших парней, проливавших кровь за Оркнею, это было реальностью. Люди летали, а горы ходили. Животные слушались человека, а человек проходил сквозь стены. Странные многорукие существа заманивали наших солдат в джунгли, а те шли, словно околдованные, не в силах сопротивляться. Мистер Маккензи, в мире еще очень много того, что наука пока не может объяснить. Я охочусь за существом, убивающим людей и пьющим их кровь. Я называю его вампиром, просто потому, что не могу подобрать ему другого названия. Не обязательно это престарелый граф из фамильного замка, приглашающий путников провести у него ночь. Возможно, это вообще неразумное дикое зверье, случайно завезенное сюда моряками из какой-нибудь колонии. Понимаете, о чем я говорю?

Томас покачал головой, стараясь удержаться от насмешек. В конце концов, охотник за головами спас ему жизнь – дважды. И он, несомненно, может помочь в расследовании подозрительной смерти профессора. Не стоит насмехаться над ним. В конце концов, все в этом мире имеют свои маленькие слабости.

– Ну, до некоторой степени, я понимаю, о чем вы говорите, – неохотно признал Томас. – Мне, как человеку науки, трудно смириться со столь вольной трактовкой фактов но… Может быть, какое-то животное… Есть же, в конце концов, какие-то летучие мыши, пьющие кровь. Я что-то слышал об этом на кафедре зоологии.

Никлас, с самым серьезным видом отвесил ученому короткий поклон, благодаря за попытку принять объяснения.

– Подождите, – сказала Эмма, – значит, были и другие подобные случаи?

– Были, – тут же отозвался Райт. – Но не думайте, что это случается каждый день. Последний случай, что я расследовал, произошел около года назад. Скончался один из чиновников Королевского Суда. Его нашли в закрытом кабинете, у пустой бутылки виски. Его руки были в порезах. Полиция списала все на сердечный приступ, решив, что чиновник порезался разбитым бокалом. Но я был уверен – это тот самый вампир, заметающий следы…

– Да с чего вы взяли? – не удержался Томас. – Вы видели этого вампира? Беседовали с ним? Откуда у вас взялась такая теория?

– Я не видел это существо, – признался Никлас. – Но не обязательно что-то видеть, чтобы знать – оно существует. Главный след этого существа – обескровленость жертв. Он пьет кровь, а потом разрезает место укуса, маскируя его под порезы. Вот тот след, что он оставляет.

– И все же, – скептически произнес Томас. – Вы его не видели?

– Подождите! – воскликнула Эмма. – Господа, подождите! Кажется, мы сильно отклонились от темы разговора. Может быть, оставим на потом обсуждение темы вампиров? Иначе мы совсем запутаемся.

– Прошу прощения, – тут же сказал Томас, бросив виноватый взгляд на племянницу профессора. – Это я виноват. Прошу вас, мистер Райт, продолжайте ваш рассказ.

– Да, Никлас, продолжайте, – попросила Эмма. – Вы говорили, что заинтересовались домом моего дяди, и стали за ним наблюдать. Вам удалось что-то узнать?

– Пока ничего особенного, – признался охотник за головами. – Прошлой ночью я следил за домом, раздумывая, как попасть внутрь, чтобы осмотреть место преступления, пока полиция не затоптала все следы. И обнаружил, что кроме меня за домом следит весьма подозрительная компания. Я даже узнал пару колоритных персон, разбивающих чужие носы за деньги. Я предположил, что они прослышали о смерти хозяина дома и решили пошарить в нем. Но потом на улице появился сэр Томас и трое подонков последовали за ним. Я очень удивился и на всякий случай отправился следом. В темном переулке негодяи накинулись на свою жертву и мне пришлось вмешаться.

– Еще раз примите мою благодарность, – отозвался Маккензи, – ваша помощь, несомненно, сохранила мне жизнь.

– Не скромничайте и вы, – отозвался он. – Пару часов назад вы вернули мне должок. В этот раз их было больше, чем я думал, и ваша адская штуковина пришлась весьма кстати.

Томас чопорно поклонился, с радостью отметив, что племянница профессора на секунду задержала свой взгляд на его скромной персоне.

– Оставив сэра Томаса в переулке, – продолжал охотник. – Я продолжил погоню и вскоре настиг самого неповоротливого из жуликов. Я немного знал его, и у меня накопилось к нему несколько вопросов – по делам, совершенно не связанным с домом профессора. Мы побеседовали и он, после того как обрел способность дышать, удовлетворил мое любопытство, что, кстати, позволило раскрыть одну загадочную кражу. Но я не преминул задать ему пару вопросов и насчет дома Макгрегоров. Оказалось, что главарь этой шайки – какой-то выскочка из новых уличных ребят – питает очень большой интерес к людям, посещающим дом Макгрегоров. Своим болванам, конечно, он ничего не сказал о причинах такого интереса. Все они, судя по словам этой швали, лишь выполняли приказы босса.

– И вы ему поверили? – скептически спросил Томас.

– Поверьте, мистер Маккензи, – веско произнес охотник за головами, хрустнув костяшками пальцев. – У него были причины для откровенности.

– Подождите, – произнесла Эмма. – Итак, за домом следит лонбургская шайка. Как это связано с вашей теорией о вампирах?

– Пока никак, – охотник за головами пожал плечами. – Я просто излагаю то, что может представлять интерес для дела.

– Но по-прежнему верите, что профессора укусил вампир? – не упустил случая Томас.

– Я верю в то, – твердо ответил Райт, – что смерть профессора подозрительна. Я просто хочу знать – это один из тех странных случаев, интересующих меня, или нет.

– Подождите, – воскликнула Эмма. – Хватит, господа! Давайте оставим в покое вампиров. Мистер Райт, пожалуйста, расскажите, что было дальше.

Никлас строго глянул на молодого ученого, и тот отвел взгляд.

– Итак, – продолжил охотник. – Я заинтересовался этим делом и решил, что мне необходимо побеседовать с вожаком этой новой банды – с тем самым усатым убийцей. Я прочесал все притоны и наткнулся на еще одного его подручного. Не буду утомлять вас подробностями – просто скажу, что он рассказал мне ровно тоже самое, что и первый. Встреча с усатым главарем стала необходимой. Помня о том, что он проявляет интерес к дому Макгрегоров, я вернулся на свой наблюдательный пункт, и вскоре понял, что был прав. Бандиты вернулись. Видимо прошлая ночь ничему их не научила. Но усатого не было видно, на дворе стоял день и я не мог просто подойти к этим оборванцем и поболтать с ними.

– Продолжайте, – попросила Эмма, не сводящая глаз с охотника. – Прошу вас, мистер Райт.

Откашлявшись, Никлас бросил взгляд на ученого, что строго поглядывал на гостя.

– И тут мне невольно помог сэр Томас, – продолжил, наконец, Райт. – Он вышел из дома, и оборванцы тут же насторожились. Это было как нельзя кстати. Я показался мистеру Маккензи и пошел прочь, надеясь, что он последует за мной, а за ним и вся веселая компания. Так и вышло. Я решил отвести всю кавалькаду подальше от людных улиц, в укромное место, где никто не помешал бы нашей беседе. Мой план удался – вскоре к бандитам примкнул их главарь, и я заманил всех в одно знакомое мне место. Там все и случилось.

– Что случилось? – воскликнула Эмма, привстав со стула и прижимая руки к груди.

– Негодяи напали на меня, – оживился Томас, – но мистер Райт атаковал их с тыла и мы зажали негодяев между молотом и наковальней.

– Как я уже говорил, – подхватил охотник, – их оказалось больше, чем я рассчитывал. Поскольку я шел первым, то не заметил, как к шайке присоединились еще трое негодяев. Поэтому нам пришлось бы туго, если бы не изобретение сэра Томаса.

– Изобретение? – переспросила Эмма опускаясь на стул и прожигая Маккензи волнительным взглядом зеленых глаз. – Какое изобретение?

– Большая батарея, испускающая разряд электрического тока, – небрежно отозвался ученый, не собираясь вдаваться в подробности. – Но мистер Райт скромничает – он в одиночку сражался с пятью бандитами, пока я разбирался с главарем.

– О! – воскликнула пораженная Эмма.

– В общем, – продолжил охотник за головами. – Мы уложили всех подонков, но, увы, разговора не получилось. Во время схватки главарь очнулся и задал стрекача. Я, к сожалению, в тот момент был очень занят и не смог последовать за ним. Так что мы так и не узнали, чем сэр Томас им насолил.

– Надо сказать, вы пропустили важный момент, – медленно произнес Томас, припоминая схватку. – Знаете, тогда я не обратил на это внимания, но теперь все это кажется странным.

– Что? – оживился охотник. – Что я пропустил?

– Перед тем как наброситься на меня, их главарь сказал, чтобы я не совал нос в чужие дела, – сказал Томас. – Тогда я принял это за обычную уличную похвальбу, но сейчас…

В кабинете стало тихо. Эмма не отводила взгляд от задумавшегося Маккензи, припоминавшего события ночи, а Никлас смотрел прямо перед собой, словно прикидывая что-то в уме.

– Таким образом, – сказал он, наконец, – выходит, что вы были мишенью с самого начала, сэр Томас. Пожалуй, они охотились именно на вас. И это мне не нравится.

– Мне тоже, – с самым серьезным видом произнес ученый. – Это означает, что у нас на руках еще одна загадка, требующая ответа. Какого дьявола этим уличным подонкам надо было крутиться у дома профессора и нападать на визитеров?

– Не уверен, что речь идет о всех посетителях дома Макгрегоров, – медленно произнес Никлас. – Вероятно, им дали ваше описание. Решительно, необходимо найти этого усатого негодяя. Он должен знать больше, чем его подручные.

– Подождите, – сказал Эмма, – а как же убийство моего дяди? Мы же уже решили, что это убийство, правда?

– Очень похоже на то, мисс Макгрегор, – признал Томас. – Однако, в наших знаниях еще много пробелов. Мы же на самом деле нашли подозрительные пробирки и сомнительные следы жидкости.

– Так заполним пробелы, – воскликнула девушка, решительно поднимаясь со стула. – Карты на стол, джентльмены, карты на стол!

Удивленный Никлас вскинул брови, а Томас проводил молодую леди обожающим взглядом.

– Итак, что у нас есть, – азартно продолжила Эмма, оборачиваясь к столу. – Предметное стекло. Томас, будьте любезны…

Маккензи запустил руку в карман, извлек тщательно свернутый платок, что, к счастью, не пострадал в схватке, и передал его девушке. Эмма положила платок на стол, осторожно развернула, и указала охотнику за головами на разбитый кусочек стекла.

– Это, возможно, стекло с ядом, – сказала она. – Улика, подтверждающая версию полиции. Но. Батлер говорит, что дядя не работал с ядами, а на руке дяди было слишком много крови для простого пореза.

Райт отлепился от камина, опустил руки и подошел к столу. Встав рядом с Эммой, он с заметным скептицизмом уставился на осколок, лежащий на носовом платке.

– Надо сказать, – произнес он. – Что и в других странных случаях тоже, порой, встречались весьма веские улики, очень подходящие для версии полиции. Очень может быть, что на стекле действительно есть следы настоящего яда.

Томас фыркнул и поспешил подойти ближе. Встав с другой стороны от Эммы, он бросил косой взгляд на охотника.

– Фальшивые улики, да? – с сарказмом произнес Томас. – Надо предположить, что их фабриковала неразумная летучая мышь кровопийца?

– Скорее, ее хозяин, – невозмутимо отозвался Райт. – Вы слышали историю о бабуине, воровавшим по ночам драгоценности из спален беспечных горожан?

– Я слышала, – подхватила Эмма. – Еще слышала о ручной кошке, таскавшей еду для хозяйки из соседней лавки.

– Но зачем… – пробормотал Томас, читавший в газете о невероятно разумном бабуине. – Зачем подделывать такие улики…

– Чтобы выдать убийство за несчастный случай, – ответил Никлас.

– Но как хозяин мыши мог попасть в кабинет профессора?

– Подождите, – Эмма вскинула руку. – Так мы совсем запутаемся. Давайте двигаться дальше. Итак, у нас есть стекло. Еще у нас есть документы. Томас, прошу вас.

Маккензи запустил руку за отворот сюртука и достал сложенные вдвое листы – и те, что нашел сам, и те, что передала ему Эмма. Девушка без колебаний приняла бумаги, расправила их, и положила рядом со своими записями.

– Итак, у нас есть подозрительные записи, – продолжила племянница Макгрегора. – Дядя, судя по всему, тайно работал над какой-то проблемой вместе с другими учеными. Судя по этим записям, они старались держать свою работу в тайне, что весьма подозрительно. Вряд ли дядя стал бы заниматься чем-то противозаконным, но нельзя исключить, что его заставили – обманом или силой.

– Поверю вам на слово, – пробормотал Никлас, с тоской взирая на листы бумаги, усеянные формулами. – Тут я, надо сказать, не силен. Но я уже сталкивался со случаем, когда одного ученого убили, чтобы украсть его труды.

– Знаете, – задумчиво протянул Томас, – кажется, я должен рассказать вам еще кое-что.

– О, не может быть, – язвительно заметил Никлас, бросая взгляд на ученого поверх огненной прически мисс Макгрегор. – Еще одна загадка?

– Не знаю, – Томас глянул на девушку. – Понимаете, когда я был на похоронах профессора, то встретил там одного знакомого. Роберта Хиллмана с кафедры геометрии. Он был немного не в себе. То плакал, то нес какую-то чушь. Я решил, что он повредился в уме, и постарался не раздражать его. Но сейчас мне кажется, что в той ерунде, что он нес, был какой-то смысл…

– И что же он вам поведал? – осведомился Райт. – Что-то важное?

– Он сказал, что их всех убили и он следующий, – упавшим голосом произнес Томас.

– Кого убили? – воскликнула Эмма.

– Он рассказал, что видел в Колледже группу ученых, что работали над какой-то проблемой и не хотели огласки, – пробормотал Маккензи. – Это было год назад. И Роберт сказал, что за год все участники этой группы умерли, и последним был как раз профессор Макгрегор.

Эмма тихо вздохнула и вскинула руку к тесному белому воротнику, украшенному уже знакомым ученому символом шестеренки.

– Томас, и вы только сейчас говорите мне об этом, – укоризненно произнесла она.

– Простите, мисс Макгрегор, – отозвался Томас, – просто я не подумал что это важно, и все меняется так быстро, что я просто не успел…

– Где найти этого Хиллмана? – перебил его охотник за головами, подхватывая со стола ученого чистый листок.

– Не имею представления, – виновато произнес Маккензи. – Кроме того, он, кажется, собирался бежать из города.

– Плохо, – Никлас покачал головой. – Он мог бы многое нам рассказать.

– Вряд ли, – отозвался Томас. – Он всего лишь приносил им по ночам кофе и чай. За что, к слову, получил повышение.

– А имена тех ученых? – требовательно спросил Райт. – Вы их помните?

– Конечно! – отозвался молодой ученый. – Это Джонсон, Хоггарт, Булман, Фергюссон, Флетчер и, собственно, Макгрегор.

Охотник за головами подхватил со стола карандаш, оставленный Эммой, и размашисто записал на пустом листе фамилии погибших ученых. Потом, очень осторожно, пристроил свои записи рядом с обрывками дневников профессора.

– Я узнаю о них все, что смогу, – тихо сказал Никлас. – Пара фамилий даже кажутся мне знакомыми.

– Будем очень признательны, – произнесла Эмма. – Вы поможете нам с расследованием смерти моего дяди? Мы можем на вас положиться мистер Райт?

– Конечно, – тут же отозвался Никлас, – для вас все что угодно, мисс Макгрегор.

Томас нахмурился, бросил косой взгляд на охотника за головами, имевшего весьма самодовольный вид, и покачал головой.

– Кстати, Томас, – Эмма обернулась к ученому. – А этот Хиллман не упоминал в разговоре нечто под названием Левиафан?

– Кажется, нет, – задумчиво отозвался Маккензи, припоминая тот сумбур, что нес Роберт на кладбище. – Нет, определенно нет. А что?

– Я нашла еще несколько листов с расчетами, когда ушла полиция, – быстро произнесла Эмма. – Они лежали в папке помеченной словом Левиафан. Кроме того, я нашла сейф. И от него нет ключей, что весьма странно, поскольку у Роджера есть ключи от всех замков в доме, на случай, если дядя Себастьян что-то забудет…

– Сейф, – медленно произнес Райт. – Чудесно.

Эмма выхватила из его руки карандаш, нагнулась над столом и быстро нарисовала на листке бумаги, прямо под фамилиями погибших ученых, серый квадрат. Охотник и ученый обменялись настороженными взглядами над изящной спиной склонившейся над столом Эммы. Девушка же, ничего не заметив, выпрямилась и ткнула карандашом в стол.

– Итак, – сказала она. – У нас есть стекло, бумаги, список ученых и загадочный сейф.

– И что же нам со всем этим делать? – пробормотал Маккензи.

– Предлагаю заключить союз! – объявила Эмма. – Давайте пообещаем друг другу, что приложим все усилия, чтобы раскрыть ужасную тайну смерти профессора Макгрегора. Ну?

Девушка требовательно вытянула вперед руку, ладонью вверх. Сообразительный Никлас тут же накрыл ее своей огромной ручищей.

– Клянусь, – торжественно сказал он. – Мисс Макгрегор, я к вашим услугам.

– И я, – спешно добавил Томас, положив свою ладонь поверх руки охотника. – Эмма, мы раскроем эту тайну, чего бы нам это не стоило!

– Благодарю вас, джентльмены, – с достоинством произнесла девушка, убирая свою руку. – А теперь давайте что-нибудь поедим и обсудим, как нам действовать дальше.

Спохватившийся Томас пробормотал извинения и направился к двери кабинета, надеясь, что миссис Финниган успела выполнить его небольшое поручение. Он чувствовал некоторое возбуждение, сердце в груди колотилось, по жилам быстрей бежала кровь. Хандра и скука, одолевавшие после схватки в переулке, отступили. Маккензи чувствовал себя намного лучше, теперь он был полон сил и энергии. Он снова чувствовал себя живым – как тогда, в переулке, когда кровь кипела в его жилах. Перспективы открывались весьма заманчивые – расследование загадок, приключения, и все в компании с прекрасной и весьма умной молодой леди.

Открыв двери кабинета, Томас высунулся в коридор и крикнул в темноту:

– Миссис Финниган! Можно подавать!