Текст книги "Неодолимое желание"

Его слова прозвучали как клятва. Ей показалось, что они были очень похожи на признание в любви. Хотя Вирджиния не была уверена даже в собственных чувствах.

И все же замечательно, что он так сильно заботится о ней.

– А когда я увижу тебя обнаженным? – выдохнула Вирджиния.

Гейбриел выпустил ее из объятий, быстро расстался с остальной одеждой и предстал перед ней с дерзкой улыбкой на губах.

– Теперь ты довольна?

Вирджиния осмелилась опустить взгляд туда, где гордо возвышался символ его мужского достоинства. Во рту у нее пересохло, она с трудом сглотнула, замерев от восхищения. Довольна? Да она очарована. Кто бы мог подумать, что его выступающая плоть будет выглядеть так внушительно? Она задумывалась на эту тему, наблюдая за жеребцами, но лошади и мужчины совсем не похожи между собой, как оказалось.

Его плоть словно ожила под взглядом Вирджинии, поднимаясь вверх, как будто ей нравилось ее внимание.

– Тебе больно, когда это вот так выступает? – тихо спросила она.

– Нет, – напряженным голосом ответил Гейбриел. – Во всяком случае, когда я голый. В одежде немного неудобно.

– Можно мне дотронуться?

– Господи, конечно, – простонал он и, поймав ее руку, сомкнул ее вокруг собственной плоти.

Это было интересно. Восставшая плоть задрожала, как будто рука Вирджинии взволновала ее. Гладкая и твердая, она напоминала кожаную рукоятку хлыста.

– Разве это не доставляет тебе неудобства при езде верхом?

– Обычно нет! – отрезал Гейб.

В следующее мгновение она оказалась поваленной на спину на кровать, он оказался сверху и смотрел на нее с голодным блеском в глазах.

– Мужчина может терпеть это только до определенного предела, Вирджиния.

– Мне просто было любопытно.

– Я знаю, – заставил себя улыбнуться Гейбриел. – Но еще немного твоего любопытства, и все это закончилось бы еще до того, как началось.

– Что ты имеешь в виду?

Гейбриел раздвинул ей ноги, чтобы встать между ними на колени.

– Просто доверься мне, когда я говорю, что мне надо быть внутри тебя. Сейчас.

У мужчин, несомненно, есть кое-что общее с лошадями. Нетерпеливость.

Она и сама чувствовала некоторое нетерпение. Когда он снова начал ласкать ее между ног, к ней вернулось такое же возбужденное состояние, какое она переживала тогда в конюшне. Потом он поцеловал ее, грубо и требовательно, и это было настолько восхитительно, что Вирджиния почти забыла, что оба они без одежды и Гейбриел собирается лишить ее невинности.

Но забыла только до того момента, пока он не проник внутрь ее тела. Она действительно позволила ему сделать это – овладеть собой.

Вирджиния должна была почувствовать панику. Должна была испугаться. Но вместо этого всем своим существом она ощутила восхитительное волнение в ожидании чего-то нового, неизведанного, чувствовала, как быстро бежит по жилам кровь. Даже тот напор, с которым его плоть продвигалась внутри ее тела, не могла подавить это восхищение.

Вот чего она так сильно хотела – этого безрассудного действа, этого головокружительного единения с мужчиной, который однажды возродил ее к жизни. Который заставил ее почувствовать себя настоящей женщиной, а не просто особью женского пола, которая заботится о потребностях всех остальных.

– Дорогая моя, – Гейбриел осторожно проник еще глубже, на лбу у него выступили капельки пота, – если бы ты знала, как часто я об этом думал, ты бы меня убила.

Подобное признание порадовало Вирджинию. Она подумала, что тоже должна ему признаться.

– Я… я тоже думала о тебе.

– О том же, о чем и я? – со страстью в голосе поинтересовался Гейбриел.

– Да нет же, глупый. – Она немного сдвинулась под тяжестью его тела, занимая более удобное положение, и Гейбриел погрузился в нее еще глубже. – После того как я увидела тебя обнаженным до пояса в конюшне…

– Я оказался прав, – напряженно произнес Гейбриел. – В душе ты соблазнительница.

– Мне кажется… – подобные слова должны были обидеть ее, но Вирджиния не почувствовала никакой обиды, – я могла бы ею быть.

– Тогда продолжай в том же духе. Потому что ты – на самом деле соблазнительница. – С этими словами Гейбриел вошел в нее до конца.

Вирджиния ахнула, но скорее от удивления, чем от боли.

– Все в порядке?

– Думаю, да. – Вирджиния была слишком смущена, чтобы признать, насколько прекрасно она себя чувствует.

– Готова на большее, будущая жена? – хрипло сказал Гейбриел. Одной рукой он ласкал ее грудь, а на другой удерживал свое тело над ней.

– Да, – выдохнула Вирджиния, подумав, какой он сильный.

– Спасибо, Господи, – простонал Гейбриел.

Он наклонился и поцеловал ее, протолкнув язык к ней в рот, и она рассмеялась.

– И что такого забавного ты нашла? – оторвался от ее губ Гейбриел.

– Просто я поняла, почему ты целуешь меня именно так. Это копирует то, что мы делаем.

– Не совсем, – блеснул глазами Гейб.

– Да, не совсем. – Несмотря на то что поцелуй всегда был изумительным, вряд ли его можно сравнить со странным ощущением жара, зарождавшимся у нее между ног, когда Гейбриел двигался внутри ее тела.

Интуиция заставила ее согнуть колени как раз в тот момент, когда Гейбриел совершил мощный толчок.

– О! – вскрикнула Вирджиния от пронзившего ее сладостного ощущения. – О-о, Гейбриел!

– Вот так, да? – послышался его хриплый смех. Он еще раз глубоко вошел в нее, вызывая такое же сладостное ощущение.

– Боже мой… – вскрикнула Вирджиния. – Мне кажется… Я веду себя как какая-то распутница.

– Нет, – уткнулся ей в щеку Гейб. – Просто женщина, охваченная сильным желанием. Слава Богу, потому что я думал о тебе каждый день, каждую ночь.

– Я тоже, – призналась Вирджиния. Вскоре они установили ритм движений, который устраивал их обоих, и теперь Вирджиния чувствовала себя более свободно. Она пробежалась пальцами по его плечам. – Какой ты крепкий…

– Надеюсь, – согласился Гейбриел. – А ты вся – словно шелк. Горячий, гладкий шелк…

Вирджиния дотронулась руками до его груди, наслаждаясь игрой мышц под подушечками пальцев. Он так изумительно сложен. Что же в том странного, что ей нравится это?

Он ласково коснулся соска, и Вирджиния ощутила дрожь, пронзившую тело там, где соединялись их тела. Темп движений Гейбриела нарастал, и вскоре Вирджиния ощутила трепет во всем теле, сходя с ума от вспыхнувшего в ней желания.

Боже мой, это было за пределами ее мечтаний. Только он и она, как единое целое, устремившееся в будущее. Она смотрела в его горящие страстью глаза и чувствовала, как открывается ему навстречу ее сердце, готовое впустить его.

– Запомни, ты принадлежишь мне, – хрипло произнес Гейбриел, как будто услышав ее. – Только мне…

– И ты принадлежишь мне, только мне, – эхом откликнулась Вирджиния. – Навечно.

Он широко раскрыл глаза, но ее слова, похоже, стали толчком к последнему, мощному движению, во время которого они оба достигли вершин страсти. Она дрожала все сильнее, цепляясь за него как за последнюю соломинку и чувствуя, как кружится все вокруг.

В этот момент Вирджиния поняла, что влюбилась. Ее сумасбродный горячий лорд был единственным мужчиной, который сумел заглянуть ей в душу.

А еще он был единственным мужчиной, которого она подпустила к себе настолько близко, что он мог доставить ей удовольствие.

Глава 16

Гейбриел лежал рядом с Вирджинией и чувствовал, как паника берет в тиски его сердце.

«Навечно».

Почему он не подумал об этом раньше, пока об этом не сказала Вирджиния? Он настолько сосредоточился на том, чтобы получить желаемое, что даже не остановился, чтобы подумать о том, что же он получает.

Жену. Навечно. Кого-то, кто зависит от него. Навечно. Кого-то, кто нуждается в нем больше, чем кто-либо другой.

Он овладел своей будущей невестой и теперь несет за нее ответственность.

Навечно.

Он никогда не думал о вечности, потому что смерть за один удар сердца может положить конец вечности. Он так много раз оказывался на краю смерти, что будущее и вечность ничего для него не значили.

Теперь эти понятия должны были что-то значить для него. Зачем жениться, если ты собираешься какую-то женщину сделать вдовой? Он пропустил мимо ушей эти слова, сказанные Вирджинией, но теперь проигнорировать их он не мог. Наличие жены меняет все. Он не сможет теперь участвовать в гонках. Достаточно вспомнить то, что произошло сегодня утром.

Его охватила холодная дрожь. Как же он сможет содержать жену, если не получит наследство или не будет выигрывать гонки?

Вирджиния смотрела на него с робкой улыбкой на лице. У Гейбриела сжалось в груди. Господи, спаси! А что, если он не сможет о ней позаботиться?

Но теперь уже слишком поздно об этом думать. Он овладел ею. Они должны пожениться.

– Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил он.

– Замечательно!

Он увидел в ее глазах надежду, и у него пересохло в горле. Должно быть, Вирджиния заметила его тревогу, потому что ее веселое настроение вдруг сразу пропало.

– А с тобой что-то не так.

– Просто я переволновался, – выдавил из себя улыбку Гейбриел.

– Успокойся, – расслабилась Вирджиния, – ты сделал все прекрасно.

– Поскольку мы всегда можем это повторить, я постараюсь сделать это еще лучше, – отшутился Гейбриел, скрывая свой страх.

– Если это будет еще лучше, – рассмеялась Вирджиния, – я умру от наслаждения.

– Смерть от наслаждения? Я мог бы устроить это. Не забывай, я ведь Ангел Смерти.

Увидев, каким печальным стал ее взгляд, Гейбриел был готов убить себя. Какую чушь он несет.

– А как тогда меня называть? – абсолютно серьезно спросила Вирджиния. – Миссис Ангел Смерти?

– Ну конечно, нет. – Гейбриел перевернулся на спину и уставился на роскошный алый шелк балдахина над ее кроватью. – Это всего лишь глупое прозвище, от которого я надеюсь скоро избавиться.

– Как, если ты намерен продолжать участвовать в гонках?

Значит, он не один размышлял над этим.

– Придумаю что-нибудь.

Он не позволит ее переживаниям за него или собственным глупым страхам, которые овладевают им при мысли, что она может остаться вдовой, изменить его планы на будущее.

– Мы скоро сможем пожениться? – сменил тему Гейбриел. – Давай я попрошу твоей руки у генерала, как только он вернется с ярмарки.

– Боже мой, нет! – Теперь настала очередь Вирджинии принять встревоженный вид. Она села и натянула на себя простыню. – Если он обнаружит тебя здесь, и если у него появится хоть малейшее подозрение, что мы были в доме одни, он пронзит тебя своей саблей.

– А ты не боишься, что Молли ему расскажет?

– Для этого она должна была проснуться и обнаружить тебя здесь, что маловероятно. Лихорадка могла пройти, но она крепко спала. И будет спать еще несколько часов. Даже если и проснется, то не встанет, если не будет нужды. Воспользуется возможностью немного отдохнуть. Видит Бог, в эти дни мы почти не отдыхали.

– Я видел, сколько у тебя работы. И это еще одна причина, по которой мы должны поскорее пожениться. Тогда я мог бы войти в курс дел и начать помогать…

– Ты уже и так помогаешь. – Вирджиния печально посмотрела на него. – И зачем так торопиться с браком? У тебя есть еще несколько месяцев до окончания срока, назначенного твоей бабушкой.

– Ты сумасшедшая, если ты думаешь, что я стану ждать несколько месяцев, тайком встречаясь с тобой, а открыто имея возможность лишь касаться твоей руки и ничего больше. – Гейбриел сел и обхватил ее за плечи. – Я хочу объявить тебя своей женой. И не хочу ждать.

– Я тоже не хочу, – вздохнула Вирджиния. – Но тебе придется дать мне возможность осторожно сообщить эту новость Поппи. Он заявит, что ты женишься на мне, только чтобы получить свое наследство.

– А ты скажешь ему, что я от него отказываюсь. Ради тебя.

– Не будь смешным. С твоей стороны это было симпатичное предложение, но я не хочу, чтобы ты совершал такую глупость. Деньги позволят нам жить более свободно. – Вирджиния быстро взглянула на него. – И помогут удержать тебя от участия в гонках.

Гейбриел промолчал. Она была права. Но только если и Селия тоже выйдет замуж, в чем нет никакой уверенности.

– Итак, я должна убедить Поппи, что ты достоин меня и даже готов отказаться от наследства. И потом он, как ни странно, почему-то все еще думает, что мы с Пирсом собираемся пожениться.

Стрела ревности, пронзившая его сердце, удивила Гейбриела.

– Я думаю, Девонмонт придерживается такого же странного мнения.

– На этот счет у моего кузена нет никаких иллюзий, – рассмеялась Вирджиния. – Уж поверь мне. – Повернувшись к нему, она поцеловала его в щеку. – Но это очень мило с твоей стороны, что ты ревнуешь.

– Мило? – прорычал он. – Если он, уезжая, еще когда-нибудь поцелует тебя, я задушу его, и это будет далеко не мило.

– Ему слишком многое сходит с рук. Как и тебе, – блеснула глазами Вирджиния.

– Вот почему ты должна выйти за меня замуж немедленно. Пока я не попал в какую-нибудь неприятность.

– Как бы заманчиво это ни звучало, – сухо сказала Вирджиния, – мне необходимо время, чтобы подготовить Поппи.

– Сколько? – нахмурился Гейбриел.

– По крайней мере несколько дней.

– Один день.

– Гейбриел!

– Я сейчас говорю серьезно. Я вернусь сюда в понедельник и сделаю тебе предложение. И если ты не скажешь «да», переброшу тебя через плечо и увезу на своем верном коне.

– Хотела бы я посмотреть на это! – не удержавшись, расхохоталась Вирджиния. – Тогда Поппи точно отправится следом за тобой с саблей.

– Сначала ему придется поймать меня. А я очень быстро езжу верхом.

– Ну, это когда ты не думаешь обо мне. – Вирджиния бросила на него страстный взгляд. – Как сегодня.

– Смотрю, ты ничего не забываешь, да? – грустно сказал Гейбриел.

– Не забываю, особенно когда это что-то приятное.

Вирджиния наклонилась и снова поцеловала его, а он, обхватив руками ее голову, долго не отпускал ее. Через несколько секунд, к своему удивлению, Гейбриел обнаружил, что вновь готов заняться любовью. Господи, он и так уже, как обезумевший жеребец, с вожделением ходит за ней. Лучше ему действовать осмотрительно, иначе он влюбится в нее, как влюбились в своих жен его братья.

И это станет ошибкой. В отличие от своих братьев, если он не получит наследства, другого способа жить, кроме как за счет гонок, у него нет. Поэтому нельзя позволять себе сильно влюбиться в нее, это нарушит его планы.

Только трудно оставаться равнодушным, когда тебя сводит с ума единственная женщина, которая разогрела кровь и заняла все мысли.

– Насчет предложения повторить это… – На лице Вирджинии появилась обаятельная улыбка.

Этой улыбки было достаточно, чтобы он повалил ее на спину и прижал к кровати. Он не в состоянии контролировать себя, когда она рядом в постели. Но это не значит, что он влюбился. Просто это значит, что он остается таким же разгульным повесой, как и всегда. И так случилось, что свою страсть он удовлетворяет именно с ней.

И на этот раз он сделает все, чтобы в ее памяти остались воспоминания только о пережитых радостях во время их первой близости. Может, у него не будет возможности осчастливить ее в чем-то другом, но здесь, в спальне, он, конечно, сделает это.

Гейб постарался использовать весь свой значительный опыт, чтобы заставить ее сходить с ума от желания. К тому времени, когда он мощным движением вошел в нее, она уже умоляла его сделать это, двигаясь навстречу каждому его толчку, дрожа под тяжестью его тела, совсем как это должна делать жена, охваченная страстью. Он заставил себя подождать, когда она достигнет пика страсти, и только потом из его груди вырвался глубокий вздох, и он позволил жаркому огненному потоку страсти овладеть им.

Это было так же великолепно, как и в первый раз. И даже лучше.

Утомленные, они вскоре задремали, поскольку ни один из них почти не спал в предыдущую ночь.

Когда кто-то потряс его за плечо, Гейбриелу показалось, что прошло всего несколько минут.

– Гейбриел! Тебе надо уходить!

– Что? – Паника в голосе Вирджинии мгновенно стряхнула с него остатки сна.

– Мы слишком долго спали. Уже почти сумерки. Поппи приедет с минуты на минуту, и если он увидит твою лошадь…

– Правильно. – Гейбриел пошевелился и заставил себя встать с кровати.

– Ты должен одеться! – Вирджиния протянула ему штаны.

– А я собирался ехать домой голым, – съязвил Гейбриел, натягивая штаны.

– У нас нет времени на шутки! – настаивала Вирджиния. – Гейбриел, пожалуйста…

– Ну, хорошо, хорошо, – заторопился, натягивая одежду, Гейбриел. – Но как только мы поженимся, дорогая моя, я никогда не буду больше убегать из твоих объятий и из твоей постели.

– Надеюсь, что нет, – улыбнулась в ответ Вирджиния.

Гейбриел прижал ее к себе и успел сорвать лишь мимолетный поцелуй, потому что она оттолкнула его.

– Если Поппи убьет тебя, – сердито посмотрела она на него, – то только потому, что ты занимался такими глупостями, как поцелуи.

Ее встревоженный вид был настолько очарователен, что Гейбриел поцеловал ее снова.

– Гейбриел! – возмутилась она.

– Не волнуйся за меня, девочка, – ничуть не смутившись, сказал Гейбриел. – Я обманываю Смерть. Я проделывал это так много раз, что и не счесть.

– Но это означает, что удача в любой день может тебе изменить, – с еще большей тревогой в голосе сказала Вирджиния.

От этих слов у него по спине пробежала дрожь, но он тут же попытался ее унять. Бабушка говорила ему об этом много раз, но пока этого не случилось.

И все же, когда Гейбриел оделся и заспешил по ступенькам вниз, его не покидало дурное предчувствие. Но это не помешало ему задержаться в холле, чтобы прижать к себе Вирджинию и подарить ей еще один обжигающий поцелуй.

– Я осуществлю то, о чем говорил. – Гейбриел бросил последний взгляд на ее покрасневшие губы. – Я буду здесь в понедельник, что бы ни случилось. Поэтому будет лучше, если ты подготовишь генерала к цели моего визита.

– Подготовлю, обещаю. – Вирджиния коснулась раны у него на голове. – Присмотри за этим, хорошо? И постарайся не навредить себе в других гонках.

Воодушевленный тем, что она не попросила его совсем не участвовать в гонках, Гейбриел кивнул. Через несколько минут он уже скакал по дороге к Холстед-Холлу.

Примерно в трех милях от фермы его охватила паника. Впереди по дороге ехал экипаж. К счастью, Гейбриел вовремя заметил его и успел свернуть в рощицу. И слава Богу, что он это сделал. Потому что Гейбриел увидел, что это был экипаж генерала.

Их встреча произошла недалеко от фермы. Если бы генерал заметил его на дороге, ему не составило бы труда догадаться, что Гейб был в имении. И хотя ему очень хотелось поскорее жениться на Вирджинии, он понимал, что ей необходимо получить благословение дедушки.

Кроме того, не было смысла настраивать старика против себя. Вполне возможно, что они с Вирджинией будут проводить много времени рядом с Поппи, по крайней мере до тех пор, пока с его наследства не будут сняты ограничения. Если они, конечно, будут сняты.

Эта мысль уступила место мыслям о будущем.

Об этом Гейбриел раздумывал всю дорогу до Холстед-Холла. Он настолько погрузился в свои размышления, что не обратил внимания на шум и крики, доносившиеся со стороны конюшни.

Но когда, широко шагая, оттуда появился Джаррет, на лице которого застыло тревожное выражение, Гейбриел резко остановился.

– Где ты, черт возьми, был? – прорычал Джаррет, когда Гейбриел спешился.

– А почему ты спрашиваешь? – мгновенно насторожился Гейбриел.

– Последнее, что нам стало известно от одного из грумов, так это то, что ты уехал на гонку с Уитоном в имение Лайонса, – звенел голос Джаррета. – Поэтому, когда появился Пинтер со своей новостью…

– Что за новость? – резко перебил его Гейб.

– Я поехал к Лайонсу, чтобы забрать тебя, – не обращая внимания на его вопрос, продолжал брат. – Но он сказал, что ты уехал несколько часов назад, к тому же с раной на голове. Мы прочесали окрестности в поисках тебя, предположив, что ты упал где-нибудь в канаву от потери крови.

– О, ради Бога, – фыркнул Гейб. – Это была всего лишь царапина, ничего серьезного.

– Но Лайонс сказал совершенно другое, – подошел к ним Оливер. – Я направил людей на поиски тебя вдоль дороги.

– Мы даже проверили все таверны в Илинге, – добавил Джаррет.

– Ну, вот я здесь, – коротко бросил Гейб. Он не собирался рассказывать им, где он был. – Кто-нибудь скажет мне наконец, что за новость привез Пирс?

– Бенни Мэя нашли.

– Хорошо, – изумленно глядя на Джаррета, сказал Гейбриел. – Пинтер собирается поговорить с ним?

– Боюсь, это невозможно, – встрял Оливер. – Бенни найден мертвым.

Хрипло вздохнув, Гейбриел невидящим взглядом уставился на конюшню. В его голове в этот момент толпился ворох мыслей. Вот опять кто-то, связанный с ним, умер. И хотя он понимал, что не имеет к этому никакого отношения, ощущение было такое, что имеет.

– Как? – хрипло спросил он.

Джаррет с Оливером обменялись взглядами.

– Мы не уверены, – тихо сказал Джаррет. – Но существует подозрение, что это могло быть убийство.

– Констебль в Уоберне вспомнил Пирса, который пару недель назад интересовался Бенни, – пояснил Оливер. – Поэтому когда в лесу недалеко от Уоберна нашли тело мужчины подходящего роста и цвета волос, он послал Пинтеру записку. Он будет хранить тело, пока Пинтер не сможет прибыть туда для участия в осмотре трупа.

– Я тоже хочу там быть, – перевел на них взгляд Гейбриел.

– Мы так и подумали, – сказал Джаррет. – Оливер не может сейчас покинуть имение, а мы с тобой можем поехать вместе с Пинтером. Он сейчас у себя в кабинете дает указания своему помощнику по другим делам. Мы должны прибыть к нему, как только ты будешь готов.

– Я буду готов через несколько минут. – Гейб стремительно пошел к дому.

И только когда он добрался до своей спальни, его осенило. У него ни за что на свете не получится сделать все до намеченного срока – добраться до Уоберна, выступить свидетелем осмотра трупа, поскольку они не станут делать это в воскресенье, и вернуться к понедельнику, чтобы оказаться в Уэверли-Фарм. Во вторник, самое раннее.

Проклятие!

Ничего не попишешь. Он не собирался пропускать осмотр трупа Бенни Мэя. Если это убийство, тогда это может означать, что за смертями его родителей действительно скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд. И что он потерял шанс узнать, что за таинственный мужчина появлялся тогда в конюшне.

Но он должен послать Вирджинии записку.

В этот момент в холл спустилась Аннабель, и Гейбриелу в голову пришла одна мысль.

– Аннабель, окажешь мне услугу?

– Конечно.

– Мне нужно…