Текст книги "К звёздам"

XXIV

Собрав и нацепив на себя походную экипировку, экипаж выдвинулся по проложенному Армой курсу через цепь подземных пещер к саркофагу. Свет ручных и шлемовых фонарей бодро резал вековечную темноту. Путь действительно оказался непростым – пещера местами сужалась так, что приходилось продвигаться ползком или продираться боком. Попадались широкие расщелины, глубиной уходящие далеко в недра, а иногда приходилось лезть высоко наверх. На одном таком отрезке Драам, карабкавшийся последним, сорвался и повис на общем тросе, едва не утянув остальных, и только чудом друзьям удалось удержаться и втащить его за собой. При прыжке под Иидой внезапно осыпался самый край пропасти, и Кейн, непонятно каким образом успевший схватить её за лямки скафандра, сумел продержать её над пропастью до тех пор, пока не подоспели другие и не помогли им обоим. Последний отрезок до саркофага им пришлось преодолевать вплавь, а около стены пещера уходила резко вниз.

– Вот это, собственно, и вход, – сказал всем Маарв, глядя на фаблет, – Судя по карте, с той стороны стены – небольшой водоем, в который вода попадает из этой самой пещерной реки. Через него мы и попадем внутрь саркофага.

Кейн первым нырнул в поток и через несколько десятков метров тихонечко вынырнул, стараясь не шуметь. Он очутился в небольшой галерее, видимо, предназначенной для отдыха и размышлений. Растения и деревья, которые по сморгской традиции, находились в стеклянных куполах с подведенными к ним трубками воды, беспорядочно росли по всем сторонам этого довольно большого помещения. Некоторые стеклянные колпаки давно разбились разросшимися деревьями, которые выросли настолько, что некоторых местах даже пробили искусственные потолочные покрытия. Тончайший слой пыли покрывал стоящие у воды скамейки и дорожки из разноцветных камней. Где-то в дальнем конце помещения, в полнейшей тишине, был слышен тяжелый звук капель, многократно усиливавшийся водной гладью водоема.

Стараясь не поскользнуться о склизкие широкие водоросли, Кейн осторожно вышел из воды. Он дал сигнал остальным своим спутникам, и один за другим они начали выныривать из воды, а тьма стала отступать все дальше и дальше от яркого света их фонарей.

Массивная широкая переборка – единственный намек на выход, которую стало отчетливо видно при свете, была плотно закрыта. Маарв нашел небольшую стойку справа, покрытую слоем многовековой пыли и, протерев её рукой, обнаружил под ней несколько рядов разноцветных кнопок. При нажатии возникал примечательный механический звук, кнопки загорались и медленно втягивались, как бы предлагая ещё немного подумать над сделанным выбором.

– «Надо же, – подумал Маарв, – Видимо, у них даже кнопки соответствуют их жизненным ритмам!»

Кое-где включилась мягкая подсветка боковых стен, пола, зашумела падающая вода и включилась тихая музыка, или что-то на неё похожее.

Все в недоумении поморщились, – Неужели под эти звуки можно расслабляться? – пробормотал удивленный Тарион, – Теперь понимаю, почему никто и никогда не слышал про их оперу, про которую так гордо рассказывал наш культурно-просвещенный сморг! Его сожаления по поводу потери медиатеки можно считать просто подарком судьбы!

Наконец одна из кнопок активировала дверь, которая с тихим шипением подалась наверх, открывая проход в другое помещение. Маарв похлопал задумчиво стоящего Тариона, чье выражение лица было сродни страданиям пациента с острой зубной болью, а в больших круглых глазах замерла нестерпимая мука.

– Может быть, ты хочешь ещё немного задержаться и в полной мере насладиться этим музыкальным великолепием? – спросил его Маарв и громко засмеялся, глядя, как бодро Тарион рванул к выходу.

Следующее помещение было не меньше предыдущего и напоминало зоопарк в естественных условиях. Просторные загоны были пусты и кое-где сломаны, заградительные прутья решеток отогнуты, словно кому-то в один момент надоело находиться по ту сторону.

– Если эти существа ещё живы, они могут быть весьма опасны, – настороженно заявил Драам, – Судя по проломам – это явно не комнатные вотгерты! Видно они сильно проголодались и вышли оттуда в поисках пищи.

– На наших планетах ничего подобного не водилось, – послышался голос сморга, – Но так как этот саркофаг был сделан исключительно для политической элиты, туда могли завести каких-то экзотических тварей с других планет!

– Вряд ли они разумны настолько, чтобы найти пищевые склады и научиться открывать консервы, – усмехнулся Кейн, – Скорее всего, они давно вымерли.

– Всякое может быть, – мрачно ответил Драам, – Раз мы сюда смогли залезть, то значит, и эти твари могли найти выход наружу, к пище, водоемам и прочему.

Приняв необходимые меры предосторожности, друзья двинулись дальше, к источнику излучения. Пустынные коридоры и залы местами начинали тихонечко подсвечиваться, давая лучшее представление о роскоши этого места – было заметно, что местные властители не жалели средств на постройку данного объекта. Даже по прошествии многих столетий великолепное качество отделки передавало грандиозность и красоту строений. Красивые витые лестницы уходили то вверх, то вниз, а различные диковинные украшения, затейливый антураж, замысловатые скульптурные комплексы и изящная лепнина добавляли непередаваемый колорит. Судя по показаниям приборов, воздух был чистым, несмотря на то, что уже давным-давно саркофаг был запечатан и закрыт.

– Значит, где-то находится реактор, производящий свежий воздух и энергию, – сказал Тарион, – И, судя по этому огромному подземному пространству, – реактор тоже немаленький!

– Интересная мысль! – воскликнул Маарв, сразу поняв, к чему клонит Тарион, – Арма, как самый крайний вариант – ты сможешь вызвать перегрузку реактора? Надеюсь, сморг не будет против, всё равно тут всё очень старое!

– Да, это возможно, – ответила Арма, – Но для этого нужно рассчитать время, за которое вы покинете это место, так как процесс будет необратимым! Вариант крайне нежелательный, особенно, если не получится открыть главные ворота!

– Понятно, – сказал Маарв, – Тогда поступим следующим образом – нам просто необходимо разделиться и послать кого-то к главным воротам – от этого зависят наши жизни! Предлагаю поручить это Драаму с Джоном – они самые ответственные. Я бы отправил ещё и Ииду! – добавил он, и запнулся, едва успев начать фразу, увидев её не предвещающий ничего хорошего взгляд.

– Жаль, я не могу разорваться, – проворчал Драам, понимая всю трудность ситуации и Маарва, который скрепя сердце решился разделить команду, – Будьте очень осторожны и держите нас в курсе!

Он достал свой фаблет, на который Арма передала необходимые координаты, передал его Джону и вручил Маарву свой счастливый арбалет, зная, как легко тот расстается с вещами и приспособлениями, лишь бы их не тащить. – Свой-то ты уже выбросил, поди, с той стороны стены! Это на случай, если опять попадется пропасть и придется её преодолевать – береги его и верни обратно!

Друзья пожелали друг другу удачи, и пошли в разных направлениях дальше.

XXV

Когда Драам с Джоном исчезли за поворотом массивной арки, остальные двинулись по широкому тоннелю, который уходил в темную даль саркофага куда-то дугообразно вниз. Судя по аккуратному монорельсу, незаметно утопленному по краям пути, когда-то здесь ездил транспорт. Все чаще попадались ответвления, закрытые такими же железными переборками, как в галерее. Некоторые из них были открыты и вели в жилые помещения разных размеров и разной степени роскоши. По пути попадались и склады с контейнерами, несколько скверов, лабораторий и каких-то непонятных отсеков, напоминавшие то ли спортивные залы, то ли какой-то очередной своеобразный сморгский вид искусства – тут мнения серьезно разделились.

– После местных музыкальных «изысков», – заявил Тарион, – Это запросто может быть ценнейшими музейными экспонатами, спрятанными тут, по саркофагским обычаям, от массовых взглядов восторженной общественности!

– А мне кажется, под этими штуками надо ползать, – ответил Кейн, наклоняя голову под разными углами и пытаясь смотреть на композиции в разных ракурсах, – Это же полоса препятствий!

– Почему же тогда во всех помещениях они разные? – вопрошал Тарион, – Нигде нет ни одной схожей по виду и форме конструкции!

– Ты просто недооцениваешь сморгский прагматизм и чувство реальности, – парировал Кейн, – Разве в реальной жизни попадаются хотя бы два одинаковых препятствия?! Вот именно поэтому они все разные! Таким беспощадным образом сморги готовят себя к суровым и разнообразным жизненным трудностям!

– Сморги не настолько загадочны и своеобразны, как вы себе представляете, – обиженно ответил сморг, услышав шутливую перепалку друзей, – Это просто места для раздумий и размышлений. Так как умственная составляющая является доминантой нашего общества, такие конструкции являются неотъемлемым атрибутом любого дома.

Вдруг Тарион резко остановился, полез во внутренний карман и достал Билет, который он всегда носил с собой. Билет слегка вибрировал, издавал еле уловимые звуки и начал светиться – вся ярче и ярче, переливаясь сине-малиновыми оттенками.

– Здесь явно что-то происходит, – сказал удивленный Тарион, – Не будь я рионцем – он улавливает другой такой же механизм, который находится в активной фазе! Они осторожно вошли в небольшое ответвление тоннеля и оказались на небольшой площадке – практически под самым потолком огромного павильона, с которой открывался вид сверху. Снизу бил мощный свет и из-за этого ничего невозможно было рассмотреть.

По связи послышался встревоженный голос Джона:

– Мы нашли ворота и включили механизм, – Они открылись всего лишь на пару метров и то на время! Едва мы успели выйти наружу, как они захлопнулись обратно! Возможно, это нормально, и я научу вас, как их открыть снова, как только вы дойдете до выхода. Так что с перегрузкой реактора на всякий случай придется повременить, как считаете?!

– Да, мы поняли и согласны! – ответил ему Кейн, – Ты же знаешь, я вообще против любых перегрузок, а уж тем более реакторов! Наш Билет вдруг засветиться как ёлка, – тут явно что-то происходит! Мы идем дальше!

Со смотровой площадки вниз вела небольшая лестница, которой они не преминули воспользоваться, очутившись на дне огромного ангара, из которого куда-то вдаль вела длинная взлетная площадка. Невдалеке они увидели корабль Кваона – тот самый «Ушастый Вотгерт», гордость его личного научно-космического флота.

– Значит, этот Секретарь знал секретный вход на эту базу, – сказал Тарион, – Ну что же, мы его почти настигли. А корабль и правда весьма недурен, – добавил он с одобрением, глядя на необычные аэродинамические переходы и отделку корпуса, действительно напоминающие конструкцию Армаона, только на нём не было резервных двигателей и отсутствовали кормовые орудия. Вид задней части корабля говорил о том, что судно имеет независимую ядерную гибридную гидротурбину, а значит, может весьма быстро передвигаться под водой, это выдавало в нем технологию рионцев.

– Видимо этот корабль обошелся ему в стоимость целой эскадры крейсеров, – усмехнувшись, сказал Маарв Тариону, – Я знаю, что рионцы весьма неохотно поставляют такие двигатели на экспорт, а если они это и делают, то явно не для таких пижонских целей!

– Это верно, – удивленно ответил Тарион, – Да я никогда и не видел, чтобы их устанавливали в такие малотоннажные суда! Вибрация под водой, должно быть сумасшедшая!

Вдруг они ощутили легкие подземные толчки, частота и мощь которых все усиливались и раз за разом становились все сильней. Послышался ужасный, режущий уши звук, как будто проснулось страшное чудовище.

Кейн почувствовал огромное желание бежать как можно дальше и поскорее, и спрятаться, судя по лицам друзей, – они испытывали те же самые чувства. Но собрав всю свою силу воли, все побежали на источник этих жутких звуков. В конце концов, они понимали, что неизведанное – ещё страшнее, да и любопытство, которое их раздирало куда больше страха, заставляло ускориться.

Один из отсеков ангара светился малиновым светом, то почти угасающим, то вновь разгоравшимся с новой силой. Рядом с внушительного размера серым кораблем незнакомой конструкции, стояло существо, чьи формы не имели чётких пропорций. Оно прислонило к кораблю Билет, точно такой же, как у Тариона, и заговорило на каком-то языке, который никто из присутствующих не понимал, но он словно отпечатывался в сознании жуткими звуками, словно страшный шёпот в кошмарном сне, от которого невозможно ни проснуться, ни убежать. Казалось, это непонятное существо наполняло этот жуткий корабль энергией Билета, и тот просыпался от долгой подземной спячки, усиливая сотрясающую всё вокруг вибрацию.

Наконец существо обернулось и посмотрело на друзей, постепенно принимая знакомый им облик Секретаря.

– Вы уже довольно давно следуете за мной, – после долгой паузы прошипел он на Галактоне, – Значит вам что-то от меня нужно. Могу я полюбопытствовать, чем моя ничтожная персона могла так вас заинтересовать?

– Нам нужен ты, – ответил за всех Маарв, – Мы хотим понять, для чего ты делаешь всё то, что делаешь – стравливаешь расы друг с другом, плетешь интриги и заговоры, толкая целые народы в объятья войны и тотального разрушения?

Секретарь сделал к ним шаг вперед, и друзья заметили, что его и этот странный серый корабль окутывает защитное поле Билета.

– Я всего лишь скромный представитель великого народа велиаров, – громко прошипел Секретарь, – И я делаю всё, чтобы вернуть Нам величие! Когда-то мы, Серые Велиары, жили в этих галактиках и должны были стать их хозяевами после ухода Древних рас. Но нас предали и обманули, лишив законной власти! Теперь наше возвращение неизбежно – мы возьмем то, что наше по праву и больше нас никто не остановит! Должен признать, вы порядком спутали мои планы, но это всего лишь небольшая отсрочка. Скрытое, и на долгие годы потерянное, – теперь найдено!

Тарион с Иидой выхватили оружие, но выстрелить не успели.

Секретарь оторвал Билет от корабля, приподнял друзей мощным малиновым полем и пригвоздил их к стене в нескольких метрах от земли.

– Какие же вы невежливые! – с издевкой прошептал он, – Неужели вы думаете, что можете меня провести? Эта ничтожная возня всегда меня забавляла, и не более того. Все ваши уловки мне знакомы! Совсем скоро мы нанесем удар такой страшной силы, что вы все будете удивляться, как же прежде вы жили так спокойно и беззаботно! Жалкие расы, не заслуживающие ничего иного, кроме как быть раздавленными и сокрушенными! Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем ваши головы в виде трофеев на моём новом корабле!

Секретарь вытащил длинный черный стилет и двинулся в сторону зависших в воздухе и не состоянии даже пошевелиться друзей.

Тарион изо всех сил сжал рукой свой Билет, понимая, что если что-то не сделать, им всем грозит гибель и, собрав воедино всю свою силу воли, попытался мысленно освободиться. Билет завибрировал в руке и засиял таким же ярким светом, нейтрализовав действие поля другого Билета. Друзья мешками повалились на землю, к удивлению Секретаря, предвкушавшего легкую расправу. Тарион также не ожидал такого результата, с удивлением поняв, что может ментально управлять этим механизмом! Превозмогая сильную боль от падения и сосредоточившись, он отбросил Секретаря полем своего Билета далеко от себя.

Иида, подняв оброненный при ударе о стену крупнокалиберный расщепитель, выстрелила в Секретаря.

Несмотря на мощнейший энергетический импульс, защитный щит Секретаря выдержал, но взрывная волна отшвырнула его, ударив со страшной силой об его серый корабль и отбросив черный клинок.

Большое темное пятно окутало всё вокруг, и велиар на некоторое время опять потерял четкие пропорции. Однако через несколько секунд пятно пропало, и Секретарь вновь поднялся, как ни в чем не бывало, – его глаза и перекошенное от злобы лицо источали злобу и ненависть. Он поднял руки, и тьма окутала друзей. Непонятной силой он обездвижил Тариона и Маарва и приподнял Ииду, начав медленно придвигать её к себе.

– Сначала я убью тебя – прямо на глазах твоих друзей, – усмехнулся Секретарь, – А потом и всех остальных!

Он упустил из виду сравнительно небольшого по сравнению со всеми остальными Кейна, наконец-то пришедшего в себя от удара о землю.

Увидев выражение ужаса на застывших лицах друзей, когда Секретарь, злобно ухмыляясь, притягивал висящую в воздухе Ииду все ближе, Кейн схватил лежавший неподалеку от него черный клинок и, как, следует разбежавшись, прыгнул на Секретаря, изо всех сил вонзив ему в шею клинок почти на половину всей его длины.

Защитный экран взорвался, далеко отбросив Кейна и Ииду.

Секретарь с недоумением повернул голову и посмотрел стекленеющими глазами на корабль, словно ожидая поддержки. Его взор потух, что-то булькнуло у него в горле и он рухнул на землю.

Серый корабль, словно поняв, что его новый хозяин погиб, издал знакомый уже всем жуткий звук. Двигатели корабля загудели, и он начал подниматься над землей, словно отряхиваясь после тысячелетней спячки – куски выдранной почвы с дерном и опутавшими его лианами посыпались со всех его сторон. Корабль вначале медленно передвигался по коридору ангара, затем ускорился и с шумом исчез вдалеке.

Маарв подбежал к Ииде и осторожно опустился рядом с ней на колени, некоторое время не решаясь повернуть её на спину и взглянуть ей в лицо. Наконец Иида медленно открыла глаза и вздохнула полной грудью.

Маарв засмеялся от радости, и слезы стояли в его глазах, когда он увидел, что Иида приходит в себя.

– Ты жив, – прошептала она с трудом, положив ему руку на голову, – Как я рада!

Она закрыла глаза и собралась с силами, – Как там Кейн? С ним всё хорошо?

– Да, – ответил Маарв, – Тарион потихоньку приводит его в чувство. У него сломана рука, несколько рёбер и глубокие ссадины на спине из-за разорванного скафандра.

Иида подползла к Кейну и с чувством пожала ему здоровую руку.

– Мало бы кто на такое решился! – прохрипела она, едва выговаривая слова, – Уже не первый раз ты спасаешь мне жизнь! Но со здравым смыслом у тебя большие проблемы!

– Я же с тобой тренируюсь, откуда бы ему взяться, – таким же хриплым шепотом выговорил Кейн, и оба рассмеялись, схватившись за бока от резкой боли.

– Не знаю, как вам, – сказал Тарион, как только они все отошли от случившегося, – А мне очень хочется отсюда поскорее выбраться! Он подмигнул Маарву, – Хватай Ииду, а я помогу Кейну. Доберемся до корабля Кваона и рвём отсюда когти, пока все живы – потолок вот-вот обвалится! – Серый корабль показал нам выход!

XXVI

Если снаружи «Ушастый Вотгерт» был просто весьма хорош, то внутри его царила атмосфера исключительнейшей роскоши! Каждая каюта была украшена по-своему и имела панорамный иллюминатор, половина которого уходила в большой лазурный бассейн с постоянной гравитацией, удерживающий воду и всех плавающих в ней в одинаковом положении, независимо от крена или перегрузок корабля.

Цветовые гаммы помещений в стиле самых дорогих прогулочных космических яхт могли меняться по любому капризу, причем отделка дорогими драгоценными камнями одних цветов сменялась другими, равно как и весь панельный антураж.

Камбуз, как таковой – отсутствовал, а полностью автоматизированная лаборатория была чисто символической, в основном для анализа собранных образцов. Вместо них – практически всю середину корабля занимал огромный бар с уютнейшими диванами и гравитационными потолочными фонтанами – по желанию, можно было пустить реку и сидеть на диванах-лежаках, свесив ноги в воду. Универсальная приборная панель на капитанском мостике была практически полностью автоматизирована и имела голосовое управление из любой точки корабля. Огромный выбор напитков, закусок и всего, чего только можно было достать самого дорогого на лучших рынках галактики, приятно дополнял общую картину и впечатлял не меньше всего остального.

– Перед тем, как вернуть его Кваону, нужно запустить сюда Драама, – одновременно произнесли Тарион с Маарвом, и расхохотались.

Поместив Ииду и Кейна в капсулы регенерации, они исследовали приборную панель и вызвали Армаон.

– Скоро мы будем у вас, – устало произнес Маарв, набирая координаты, переданные Армой.

Он стал выдвигать корабль на взлетную полосу, всей душой радуясь, что наконец—то они покидают это мрачное место, предвкушая при этом, как он, наконец, завалится спать в своей уютной каюте на Армаоне, которая была ему куда милее всей этой кричащей роскоши! Но до этого им нужно было поговорить с Иидой – все эти последние события заставили его серьезно задуматься – «он ведь едва не потерял её»! Маарв понимал, что она уже давно ждет этого разговора, который он всегда откладывал под разными предлогами, и теперь чувствовал себя глупо от своей былой нерешительности.

– Теперь я всё и всегда буду делать вовремя, – сказал себе Маарв с усмешкой, – Капитан я всё-таки, или кто?!