Текст книги "К звёздам"

X

Шла уже третья неделя раскопок, но, несмотря на многочисленные находки, до конечной цели им было ещё далеко. По крайней мере, так полагал реалистично настроенный Тадек, прочитавший уже не одну серьезную книгу по археологии, где сплошь и рядом описывались затяжные изыскания и дотошные исследования разрытых слоев.

Да и несколько научных светил в их группе, всемирно известных археологов, ранее успешно занимавшихся крупными раскопами на полуострове Юкатан, тоже полагали, что это вопрос времени. Несколько дней назад они выкопали с десяток идолов, с большой натяжкой напоминавших людей, или скорее, гуманоидов, которые стояли по кругу, вытянув руки вверх, словно кого-то приветствуя. Их непропорционально большие головы, сильно запрокинутые назад, тоже смотрели вверх, а единственными отчетливыми деталями на идолах были их огромные выразительные глаза. Они словно вдыхали жизнь в эти безмолвные скульптуры, вытесанные из цельных кусков вулканического стекла, судя по окраске – из радужного обсидиана, самой редкой его разновидности. Широкое каменное кольцо, диаметром с добрый десяток метров, на котором стояли идолы, по предположению ученных, являлось шпилем или какой-то верхушкой строения, целиком скрытого под землей.

Каринианец Тэй, внимательно изучивший почти все последние исследования Тадека, стал главным идейным вдохновителем этой экспедиции к подножию древнего вулкана Агуа. После того, как он пригнал в это место свой корабль с технологичными и высокочувствительными приборами, которые тут же начали сбоить, чего ранее никогда ещё не наблюдалось, у него не осталось никаких сомнений в том, что Тадек был на правильном пути. Сам Тэй не выносил жару, и большую часть жаркого дня прятался в корабле, в прохладной влаге криокамеры, выходя на улицу только по вечерам и ночам.

– Начинается сезон дождей, не самое благоприятное время для подобных мероприятий, – поморщившись, сказал московский археолог по имени Пётр, и Тэй улыбнулся, когда Тадек перевел ему вышесказанное на галактон.

Пётр был мировой парень – добродушный, высокий, худощавый мужчина лет пятидесяти, а может и сильно меньше, с небольшими круглыми очками. Как и большинство людей из тех мест, он хронически не любил учить никакие языки. Тем не менее, со скрипом освоил несколько основных европейских.

– «В нашей науке теперь без этого никак», – соглашался он, грустно поджав губы, словно жалея о никчемно потраченном времени.

Поэтому когда Тадек спросил его однажды, не желает ли тот взяться за галактон, Пётр лишь испуганно посмотрел на него и продолжил заниматься своими делами.

Его бессменный коллега и друг на протяжении последних лет пятнадцати, Иэн, археолог-валлиец, кроме схожего с ним возраста, добродушия и таких же круглых очков – неотъемлемым атрибутом всех энциклопедистов, неважно из какой они сферы, был полной противоположностью Петра. Он был небольшого роста, пухлый, большой любитель поговорить. Его розовые, как у младенца щеки, кудрявые светлые короткие волосы и немного наивный детский взгляд словно отображали его внутренний мир. И если Пётр на все новое всегда смотрел скептически, через призму недоверия и долей небезосновательной опаски, то Иэн и в этом возрасте сохранил в себе удивительную способность с восторгом смотреть на мир большими, круглыми от удивления глазами. Пожалуй, уже было и не счесть всех передряг, в которые по своей наивности смог угодить излишне доверчивый Иэн, откуда его потом вытаскивал неизменный друг и коллега. За долгие годы ученые научились понимать друг друга без слов – со стороны могло показаться, что Иэн просто сделал виноватый вид, судорожно протирая запотевшие очки, а Пётр неодобрительно посмотрел на него с немым укором. Однако ж столько было драматизма в этих взглядах, перед которым блекли и самые многословные диалоги!

– Мы, каринианцы, поклоняемся дождю, – сказал Тэй, – На нашей родной планете дожди – большая редкость, да и воды у нас не очень много, так что, сами понимаете, я предвкушаю славное продолжение раскопок!

– О, ну тогда каринианский бог тебе в помощь! – ответил Петр, смешно прищурившись и передавая Тэю свою небольшую лопатку, – Мы уже срыли, наверное, половину горы и углубились почти на десять метров. Ориентировочно, если мы верно рассчитали высоту строения, скрытого под землей, до старого города осталось всего метров тридцать или около того.

– Нижние породы здесь на удивление рыхлые, – подхватил Иэн, по привычке активно жестикулируя руками для пущей наглядности, – По каким-то причинам, вулканический пепел, засыпавший старый город, не спрессовался плотными слоями, как это обычно происходит в подобных случаях – видимо, поначалу он состоял из довольно крупных кусков. А твердость верхних пород объясняется самым мелким, порошкообразных пеплом, под воздействием дождей образовавшим жесткую корку. Именно благодаря твердости верхних пород, так хорошо и сохранились эти великолепные творения – идолы древних веков и, надеюсь, попутно ещё и то, что находится там, внизу, в ещё не откопанной части!

Внезапно в темном небе огромной змеей пробежала яркая молния, а через несколько секунд раздался гром такой силы, что всё чуть не попадали на землю. Откуда ни возьмись, налетел ураганный ветер и начался ливень, настолько сильный, что на расстоянии вытянутой руки было и не видать ничего толком. Рабочие попрятались в небольшие домики-палатки, разбитые прямо на краю раскопа, Тадек с Петром и Иэном добежали до корабля, промокнув до нитки. Тэй же явно не торопился в укрытие, от души наслаждаясь разбушевавшейся стихией, одиноко стоя с поднятыми руками, словно ещё один идол из вулканического стекла.

XI

Очнулся Кейн от сильной боли в руке – что-то обожгло её холодным пламенем. Во рту пересохло, все тело ломило, спина затекла, как бывает от долгого лежания. Он с трудом разлепил глаза и увидел, что находится на полу в узкой камере, окруженной световой решеткой – вероятно, лежа без сознания, он непроизвольно дотронулся рукой до одного из световых прутьев. В помещении царил полумрак, а его истинный размер, как и обстановка в целом, из камеры не просматривались.

Судя по светящимся клеткам, тянувшимся в разные стороны на несколько сотен метров, помещение было весьма немаленьким. Некоторые клетки не светились, видимо будучи пустыми или… Об этом думать не хотелось. Рядом он разглядел Маарва и Тариона, которые, так же как и он, пытались понять, где они находятся и как отсюда выбраться. Вдалеке послышались механические звуки и скрежет – что-то явно приближалось.

Через некоторое время Кейн увидел, как нечто довольно громоздкое нависло над клетками – отвратительного вида биомасса неправильной формы, на которую был одет экзоскелет с большим количеством манипуляторов, клешней и множества других пугающего вида приспособлений. Затем световые прутья исчезли, и каждого из друзей окутало силовое поле, вытащив их из клеток и подвесив спереди этого полуживого существа, которое таким образом потащило их туда, откуда оно приехало.

– Есть какие-то представления, куда везет нас этот ходячий консервный нож? – спросил Кейн, который болтался позади всех, – Брр, выглядит он как покойник, и воняет соответственно!

– Можешь попробовать его об этом спросить, – устало ответить Тарион, – Пусть он и выглядит не совсем дружелюбно. Судя по состоянию экзоскелета, эксплуатируется он уже давно, но разлагаться начал недавно – сдаётся мне, его делали не для работы в условиях атмосферы!

– Вряд ли он умеет говорить, – ответил Кейн, внимательно изучавший существо, – У него и рта-то нет! Фу, ну и уродище!

Существо, по презрительно-брезгливой интонации Кейна, словно поняв смысл сказанного, протянуло к нему тоненький манипулятор. Раздался треск и возмущенный вопль Кейна, получившего довольно чувствительный разряд чуть пониже спины.

Все вместе они въехали в помещение, по форме похожее на большой шар с великим множеством треугольных выступающих граней. Круглый потолок состоял из небольших разноцветных и переливающихся энергией шестиугольных плиток, которые, то втягивались внутрь, то выступали обратно и словно жили своей жизнью. В середине находилось устройство, напоминающее среднего размера реактор, посреди которого в таком же прозрачном энергетическом коконе силового поля находился, несомненно, вриинянин! Судя по униформе, это был один из солдат с разрушенной военной базы в системе Хальтор.

Маарв взмахнул рукой в приветственном жесте, и солдат ответил тем же самым.

– Вы не с Хальтора, – с трудом произнес солдат, в крайней степени изнеможения, – Откуда же вас принесло в это проклятое место?!

– Мы были на Хальторе, и видели, что с ним произошло, – ответил Маарв, – Скажи мне, солдат, ты не знаешь, жив ли Абуун?

– Да, он здесь… недалеко, – пробормотал солдат, – Но вот жив ли… Смотря что называть жизнью. Эта штука отнимает память – она целиком уходит в эти чертовы плиты… И он побывал в ней одним из первых! – на этих словах он без сил упал на пол.

В дальнем углу помещения послышался шорох, и на свет медленно вышло ещё одно существо. Кейн вздрогнул от удивления – ведь это был хорошо им знакомый секретарь!

– Как трогательна встреча соотечественников в столь располагающей для беседы обстановке! – произнес велиар на галактоне и, заметив реакцию Кейна, недобро усмехнулся, – Я вижу, вы уже встречались с кем-то из нашей великой расы. Увидеть одного из нас, значит увидеть нас всех! А вот мне такое разношерстное общество попадается впервые.

– По поводу «читать мысли», – продолжал велиар, обращаясь к Маарву, – Вы просто оказались провидцем, а с такими всегда приятно работать! Я не спрашиваю, что вас сюда привело, – мы и так об этом скоро узнаем. Но сначала разберемся с солдатнёй.

Устройство начало издавать гудящие звуки и вокруг зависшего посредине вриинянина завращались полупрозрачные механизмы, а плитки по всему кругу начали светиться, вытягивая из несчастного солдата память.

– Надо же, совершенно бесполезное создание! – заявил велиар, нажав на светящуюся полоску панели, – Отсутствие полезных мыслей ведет к дезинтеграции!

Механизмы начали вращаться быстрее, энергетическое поле вокруг солдата стало мутнеть, и, наконец, к ужасу наблюдавших друзей, превратилось в золотистую дымку, которая начала затягиваться в небольшие черные полупрозрачные трубы, выплевывающие в находящийся неподалеку стеклянный конус маленькие энергошары.

– Да, доброта и любовь к окружающему миру – явно не ваш конек, – констатировал Кейн, – Это мы твёрдо уяснили как-то при встрече с одним из ваших соотечественников.

– Мне не терпится узнать и об этом, – с напускной издевательской добротой вымолвил велиар, – Но начнем, пожалуй, с рионца! Не могу отказать себе в удовольствии, ибо такие нам ещё не попадались, а я, знаете ли, очень любопытен!

Энергетический кокон с Тарионом взмыл наверх и замер посередине устройства, захваченный его силовым полем, которое незамедлительно начало работать, судя по плиткам, ходящим туда-сюда, словно маленькие поршни. Кейн с Маарвом изо всех сил пытались вырваться, но получалось лишь бессильно шевелить руками и ногами – кокон надежно удерживал их.

– Хм, интересная ситуация, – задумчиво произнес велиар скорее для записи в устройство, нежели друзьям, на которых он не обращал никакого внимания, – Мемоскоп показывает, что память рионца повреждена! Пожалуй, нужно это исправить, иначе мы ничего не добьёмся!

По всему телу Тариона побежали молнии и, судя по его судорожным движениям, это было больно и мучительно. Наконец, его перестало сотрясать, он медленно начал приходить в себя, и открыл глаза.

– Исключительные ощущения! – вдруг промолвил рионец, быстро подвигав несколько раз нижней челюстью вправо и влево, – Как же теперь понять, всё ли я действительно вспомнил или нет!?

– Это совсем неважно, ибо сейчас я заберу обратно то, без чего ты и так неплохо обходился, и даже немного больше! – ответил ему велиар прежним издевательским тоном, – Разве это не прекрасно – стать частью начала новой эпохи, новой вехи возрождения нашей великой расы!

Устройство вновь начало издавать гудящие звуки, механизмы ожили, но в этот раз в свечении силового поля появился бордовый оттенок.

– Не пугай уж меня так, а то я сейчас обделаюсь от страха! – доверительно заявил Тарион, ощупав рукой внутренний карман и вздрогнув от радости, – Однако рионец – не такая уж легкая добыча!

Велиар внимательно смотрел на свою панель управления мемоскопом, видимо не совсем понимая, что происходит.

Устройство перестало гудеть и вдруг остановилось, а энергетический кокон Тариона приобрел выразительный темно-бордовый оттенок и словно взорвался, выбросив рионца на палубу помещения, который в прыжке технично и мягко приземлился на обе ноги. Его лицо не предвещало для велиара ничего хорошего – не дав ему опомниться, рионец захватил врага полем Билета и, с силой повернувшись, зашвырнул в устройство, которое начало функционировать, едва оттуда выпрыгнул сам Тарион. Поле устройства захватило ничего не ожидавшего велиара, подвесив его между двумя дисками мемоскопа, начало выкачивать из него энергию и заработало в полную мощность!

Поняв, что попал в ловушку, велиар издал страшный крик и изо всех сил попытался выбраться, ударив мощным энергетическим импульсом по защитному экрану поля, однако это не дало никаких результатов. Через некоторое время всё, что от него осталось, золотыми энергошариками посыпалось в прозрачный конус.

Существо в экзоскелете попятилось назад, развернулось и бросилось от них прочь. Коконы внезапно погасли, Маарв с Кейном повалились на палубу, с проклятиями потирая ушибленные места.

– Весьма предусмотрительно с его стороны, – усмехнулся Тарион, элегантно стряхнув с себя пылинки, – Я попробую тут порыться и открою клетки – довольно интересное устройство! А вы разыщите Абууна и всех, кого можно было бы отсюда вытащить – вряд ли их тут много осталось.

– Так память к тебе вернулась? – спросил его Кейн, – Ты вспомнил, кто ты? Как мы познакомились и как вместе путешествовали?

– Мм…, – скривился Тарион, – Да вроде бы… Вот только… Как, говорите, вас зовут? Никак не могу вспомнить… И давно мы с вами знакомы?! Увидев, как поморщился Кейн, Тарион громко рассмеялся:

– Да я шучу, дружище, шучу! Конечно, я все вспомнил, и без тебя, естественно, картинка бы не сложилась!

Тарион дружески положил руку Кейну на плечо, а тот кивнул ему в ответ, ответив – Здорово, что ты, наконец, вернулся! Из-за этого стоило лезть в эту дыру!

Через несколько часов упорных поисков во всех направлениях помещения они все-таки отыскали Абууна. Пребывая в крайней степени истощения, тот не узнал друзей, у которых от этого зрелища слезы навернулись на глаза. По крайней мере, он был жив, в отличие от всех остальных пленных вриинян и представителей других рас, которых тут было в предостаточном количестве. Кейн ввел ему ампулу с усилительной сывороткой, предусмотрительно прихватив её у сморга, и после этого они смогли привести его в чувство, вывести из клетки и с трудом дотащить до Тариона, как раз заканчивающего возиться с устройством.

Увидев Абууна в таком состоянии, у рионца перехватило дыхание – выглядел тот очень плохо, непонимающе смотрел вокруг, словно не мог понять, где он.

Абуун подошел к мемоскопу и тут его глаза начали проясняться, взгляд стал осмысленным и печальным.

– Ладно, уходим отсюда! – сказал Тарион, – Дышать становится всё тяжелее, видимо этот велиар контролировал системы жизнеобеспечения!

– Уходите! – сказал Абуун, – Я останусь здесь!

Он подошел к опешившим друзьям, внимательно посмотрел каждому в глаза и с чувством пожал им по очереди руки.

– Вы все мне очень дороги, но часть меня осталась здесь! – он кивнул головой в сторону купола из шестиугольных плиток, – И я не могу это просто так бросить!

Абуун забрал у Маарва несколько зарядов с термовзрывчаткой. – Размещу всё это в ближайших энергосборниках, – он указал на них рукой, – Прозрачные конусы сдетонируют и дадут вам время, чтобы убраться отсюда! Уходите!

– Мы не можем тебя здесь бросить! – с трудом выговорил Маарв, – Мы прошли плечом к плечу через столько всего разного… Ведь ты мне – как отец!

– Дальше вы пойдете без меня, друзья мои, – ответил Абуун и, сорвав с шеи жетон, протянул его Маарву, сердечно его обнимая, – Это на память! Ты тоже был мне как сын! А теперь – быстро уходите!!!

Он резко повернулся и направился к дальней стене со стеклянными конусами и черными трубами.

Кейн с Тарионом схватили остолбеневшего Маарва и потащили в противоположном направлении. Тарион сорвал с него браслет и активировал «возвратную нить» – судя по точкам координат, путь предстоял неблизкий. Кислородные капсулы и заплечные двигатели исправно работали – без этих приспособлений далеко бы они не ушли, так как в длинных переходах между отсеками и помещениями атмосфера отсутствовала. В некоторых местах этого гигантского корабля приходилось высоко взлетать, чтобы найти нужный проход, и перелетать через огромные пространства. Наконец они добрались до плиты, где их одиноко ожидал оставленный охранять проход кибердроид. Осторожно пройдя через черный тоннель, друзья припустили к кораблю, и, едва добежав до него, ощутили сильнейшие толчки и вибрацию. Арма из предосторожности подняла корабль в воздух, и все с разбега запрыгнули в открытый люк шлюза, попутно втащив в него дроида.

– Рада вас видеть! – с облегчением заявила Арма, разгоняя Армаон в сторону выхода из мешка, – Мои экраны невидимости практически иссякли, поэтому боюсь, нам осталось совсем мало времени, чтобы радоваться обществу друг друга!

И тут начался огненный кошмар! Видно, Абуун подорвал термозаряды и запустил целую цепную реакцию! От перепада температур энергошары начали взрываться, постепенно превращая материнский корабль с реакторами в огромный пылающий костер, тут же перебросившийся в огромные черные трубы, по которым они поступали в крейсеры велиаров. Экран невидимости исчез, но врагам было явно не до Армаона!

Маарв достал жетон Абууна за тонкую, но прочную цепочку, и вытянул руку, показывая его Драаму, который глядя на друзей, и так всё понял без всяких слов.

Здоровенный вриинян медленно опустился за стол, обхватив голову руками. Крупные слезы покатились у него из глаз.

– Красиво ушел старик, – грустно промолвил Тарион, положив правую руку на сердце и отдав честь горящему кораблю, – Дай бог нам всем в своё время уйти столько же эффектно!

– Дорогой дружище Тарион, – с трудом выговорил Кейн, изо всех сил стараясь не заплакать и не отрывая взгляд от огромного пылающего корабля велиаров, – Надеюсь, ты меня переживешь, и скажешь нечто подобное при случае и в мою честь!

– Обещаю, – пробормотал рионец, который и сам едва сдерживал слезы, – В крайнем случае – сам тебя вышвырну в открытый шлюз, чтобы задвинуть пару пышных фраз о лучшем друге!

XII

– Выходим из мешка, – методично произнесла Арма, – Но вы должны это видеть, вывожу на большой экран!

Около десяти кораблей противника, построившись боевым конусом, устремились за Армаоном.

– Их скорость превышает все допустимые пределы! – объявил Маарв после того, как навигация и часть приборов восстановились после небольшого сбоя при пересечении преломляющегося пространства выхода из мешка, – Если их орудия так же хороши, как и ускорители, то шансов у нас маловато!

– Я уже подсчитала, – ответила Арма, – Двадцать семь к одному, что они нас настигнут в пределах четверти парсека. К этому времени я успею накопить достаточно энергии на дополнительные защитные щиты – это хорошая новость. Плохая – заключается в том, что мы пока не знаем их огневую мощь, поэтому я не могу просчитать, на какое время нам хватит защиты.

– Нужно дотянуть до ближайшей кротовьей норы! – заявил Драам, подняв вверх указательный палец, – В нестабильном пространстве они вряд ли станут палить из крупных орудий, и у нас появится небольшой шанс протянуть ещё немного! А там будь что будет!

– Верно! – закричал Маарв, – Арма, бери курс на ближайшую нору! Всю энергию – на гипердвигатели, максимум ускорения! «Я вам покажу двадцать семь к одному, упыри проклятые!» – подумал он про себя, крепко сжимая в руке жетоны Абууна, – Выпускай мины-ловушки, все, до единой!

Вражеские корабли перестроились и разбились на два дивизиона – сначала шли три корабля, а остальные разбились и выстроились полумесяцем, видимо, предполагая взять Армаон в окружение. Первый дивизион прошел сквозь минное поле, как будто того там и не было.

– Такого я ещё не видел, – прошептал Драам, – Они будто используют нулевые колебания, но как это возможно на такой скорости?!

Арма активировала мины, когда к ним подошли корабли второго дивизиона. Мощный огненный вихрь шквалом прошелся по всему периметру поля, но никаких повреждений он не причинил – тяжелые крейсеры велиаров вышли из огня даже не сменив курс, словно издеваясь над беспомощностью маленького корабля, которому нечего было противопоставить этой древней мощи.

До норы оставалось совсем немного, когда серые крейсеры переднего дивизиона внезапно открыли огонь дальнобойными световыми пушками, одного залпа которых хватило, чтобы разнести все защитные щиты Армаона.

– Беру управление на себя! – заявила Арма беспрекословным тоном Маарву с Драамом, на пару пилотировавшим и управлявшим огневой мощью корабля в капитанской рубке, которые тут же бросились на нижнюю палубу, чтобы вручную активировать резервный генератор для силового поля.

К удивлению друзей, оба дивизиона серых крейсеров начали замедляться. Это позволило крейсерам открыть более прицельный огонь по маленькому дерзкому кораблику, осмелившемуся бросить им вызов: мало того, что он сумел обнаружить одно из их тайных убежищ, так ещё и каким-то непостижимым образом был уничтожен гигантский энергоспутник! Им нельзя было позволить ускользнуть ни в коем случае!

– Становится знойно как в аду! Простите мне мою аллегорию! – громким шёпотом вымолвил Джон.

Как и все на борту, едва успев пристегнуться к креслу, он большими глазами наблюдал за тем, как пугающе огромные серые крейсеры лупят по ним всеми своими тяжелыми световыми орудиями, без остановки «поливая» весь периметр плотным огнем. Если бы Арма, со скрупулезностью и точностью, свойственной только киберорганизмам, и огромной волей к жизни, присущей только живым существам, за сотые доли секунды не осуществляла расчеты предполагаемых зон поражения вражеским огнём и сложнейшие маневры уходов, вряд ли им удалось бы избежать серьезных повреждений!

Наконец Армаон запрыгнул в поле кротовьей норы, словно получив ускорение от последнего залпа вражеских кораблей, которые потеряли надежду захватить их живыми и отчаянно пытались его уничтожить.

– Они не идут за нами! – с удивлением выдавила из себя Иида через некоторое время, подняв голову. Всё это время она сидела рядом с Маарвом, вцепившись в него обеими руками и спрятав голову у него на груди!

– Это странно, и я не вижу пока никаких этому объяснений, – заявил Тарион, немного отойдя от тряски, – Будем считать это неожиданным подарком судьбы! Нужно срочно отправить всю информацию, что мы узнали – в Совет и нашим правительствам! Мы должны быть готовыми к будущим агрессиям со стороны врага, ибо теперь это всего лишь вопрос времени! Кстати, куда ведет эта нора, никто случайно не знает?

– Случайно кто-то знает! – в тон ему ответила Арма, попутно осуществляя отправку данных, – Ведет она в систему Омера, к Странникам! Мы там уже были, правда, в малом ещё составе. Ну что, заскочим к ним на огонек? Небольшой ремонт мне не повредит – задет левый гипермаршевый двигатель, полетел атмосферный стабилизатор и ещё кое-что по мелочам.

– Раз так, почему бы и нет!? – полувопросительно —полуутвердительно вымолвил Драам, – Идеальное место, чтобы залатать дыры, пополнить запасы, немного отдохнуть и привести мысли в порядок!

– Ну что же, раз возражений нет, идем на Омеру, – резюмировал Маарв, подмигнув Кейну, – С нашего прошлого там пребывания у нас осталась масса приятных впечатлений!