Текст книги "Тени творцов"

34

Светлан опустил руки в бадью с холодной водой, собрал их в горсть и плеснул в лицо. Вода помогла ему смыть остатки сна перед началом нового дня. Солнце поднималось над горизонтом, одаривая землю своими первыми лучами. Пора открывать ворота храма. Обычно жрец всегда делал это сам – не доверял послушникам. Бодрой походкой он вышел из маленькой двери позади храма и обошёл кругом. У ворот собрались первые посетители.

– Хороший сегодня будет день, тёплый, – заметила худощавая женщина в цветастой косынке.

– Да, – согласился Светлан, отпирая большой замок. – Под конец лета такая благодать.

Широкие створки ворот разошлись в стороны, впуская дневной свет в большой зал храма. Люди вошли внутрь, направляясь к алтарю, чтобы взять свечи.

– Жрец, – окликнула его женщина в косынке. – А где огонь? От чего свечи зажигать?

Светлан нахмурился и поспешил к алтарю. Лампа, полная масла, погасла.

– Как же так? – растерянно проговорил он – Она же говорила – он никогда не погаснет.

Жрец не мог отвести от лампы взгляд, убеждая себя в реальности происходящего. Все эти дни белый огонь медленно угасал. Что, если это был знак? Предупреждение?

– Новый Бог выполнил свою миссию и ушёл, – вспомнил жрец её слова. – Что же это получается? Нет больше Матери Богов?

– Ты что такое говоришь? – возмутилась женщина в косынке. – Как это наша княжна могла уйти? Умереть что ли?

Жрец вздрогнул от её слов.

– Боги ведь тоже смертны, – бормотал он.

– Вот что, жрец, – женщина упёрла руки в бока. – Собирай горожан – пойдём с княжича спросим за нашу Богиню.

Забыв про свой возраст и усталость, Светлан быстро поднялся на колокольню и начал звонить в большой колокол. Очень скоро у храма собралась толпа.

Громкий звон набата разбудил Славомира. Натянув штаны и рубаху, он вышел во двор, где челядь тревожно всматривалась в высокую башню храма.

– Что происходит? – княжич тряхнул за плечо ближнего к нему гридня, который, открыв рот, таращился на верх.

– Не могу знать, княжич.

– Ну так выясни.

– Ага, – гридень закивал головой и скрылся за воротами.

Звон резко оборвался, и в полной тишине раздался гомон множества разъярённых голосов. Гридень забежал обратно с расширенными от страха глазами.

– Княжич, там толпа идёт сюда, а впереди жрец Светлан.

Под натиском множества рук ворота распахнулись, и людская волна хлынула внутрь, заполняя собой весь двор. Светлан приблизился к княжичу, который стоял на крыльце, прижимая угасшую лампу к груди. Масло переливалось через край, пачкая белую мантию, но он этого не замечал, глядя на княжича недобрым взглядом из-под нахмуренных густых бровей.

– В чём дело, жрец? – скрывая своё смятение за маской решительности, спросил Славомир.

– Ответь нам, княжич, – он указал рукой на толпу позади себя. – Где Матерь Богов, которая тебе женой приходится?

Славомир осмотрел людей, стараясь сохранить внешнее спокойствие, хотя суровые взгляды пришедших горожан его немного пугали. Что, если жрец решил поднять бунт и не позволит ему отменить свадьбу?

– С чего ты вдруг так о ней забеспокоился? Да ещё и народ поднял. Бунтовать против меня вздумал?

Светлан протянул к нему лампу.

– Видишь? Не горит, – горько сказал он.

– И что? – удивился княжич.

– Матерь Богов говорила: «ни одна сила не может загасить огонь, зажжённый Новым Богом».

Княжич посмотрел на погасшую лампу, всё ещё не понимая, к чему он это говорит.

– Я тебя не понимаю, – мужчина начал терять терпение, глядя в лицо старика.

– Только смерть того, кто зажёг этот огонь, может загасить его, – ответил Светлан. – Где Матерь Богов, княжич?

Полученный ответ ввёл его в ступор. О таком он не задумывался, мысли такой не допускал. Даже когда Отче просил Создателя о милосердии. К горлу из груди поднялся ком и перехватил дыхание. Княжич судорожно сглотнул.

– Вдруг ты ошибаешься? – он уже другими глазами смотрел на эту лампу.

– Нет, княжич. Смерть уже давно вокруг неё ходила, только я этого не понимал, потому что такое уже было: когда Молодой Бог Даниль за ней приходил. Тогда-то всё хорошо разрешилось.

Даниль приходил только один раз – когда разыскивал её. Когда он запер её в темнице из лавы драаксов.

– Гридень! Возьми факел и пошли со мной! – скомандовал Славомир.

Мужчина вынул из стены факел и поджёг его с помощью огнива. Быстрыми шагами они добрались до церемониальной залы, где Славомир открыл небольшой проход за маестатом, который вёл в тёмный глубокий туннель. Освещая путь, гридень едва поспевал за княжичем, который широким шагом уверенно шёл вперёд. Он точно знал, куда нужно идти, потому что запомнил эту дорогу очень хорошо.

Стараясь не думать о том, как она могла там оказаться, Славомир надеялся, что его догадка подтвердится. Потому что тогда он сможет её спасти…

– Проклятье! – выругался княжич, когда неожиданно споткнулся и едва смог сохранить равновесие. – Посвети сюда.

Свет факела выхватил из мрака лежащее на полу мёртвое тело в чёрном балахоне.

– Жуть какая, – прошептал гридень, глядя в чёрные провалы глазниц мертвеца. – Кто это?

– Зорян, бывший верховный магик.

Славомир скривился от отвращения, глядя на искажённое от пережитого перед смертью ужаса лицо мертвеца. Предчувствие беды усилилось и погнало его дальше. Задыхаясь от нехватки воздуха, Славомир наощупь нашёл прутья темницы и легко распахнул их.

– Сюда! Быстрее! – закричал он, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в кромешной тьме. Огонь осветил маленькую камеру и бледное худое лицо с потрескавшимися губами.

– Моя княжна, – мужчина опустился рядом с ней на колени и прикоснулся к руке. От неё шёл внутренний холод. – Открой глаза.

Он провёл рукой по её лицу, ощущая всё тот же холод.

– Княжич… – гридень вздрогнул от звука своего голоса, который подхватило эхо, разнося вокруг, и дальше продолжил шёпотом. – Она что, мёртвая?

Славомир не ответил, стараясь изгнать эту мысль.

– Надо вынести её отсюда, – Славомир поднял её на руки. – Иди вперёд.

Гридень послушно поспешил из темницы, держа над головой факел. Обмякшее тело свесилось в его руках, но княжич старался не замечать этого, глядя только перед собой. Мертвецкий холод проник сквозь ткань одежды и сковал судорожно сжатые пальцы.

Когда они вышли на улицу, собравшиеся горожане резко смолкли. Светлан подошёл к Славомиру и посмотрел в лицо девушки: черты заострились, обтянутые бледной кожей, а глаза глубоко запали.

– Как же так, княжич? – его голос надломился. – Почему не уберёг? Почему допустил такое?

В толпе за спиной жреца послышался женский плач. Славомир обвёл их взглядом, замечая обречённые лица людей. Аглея была их Богиней, их защитой и опорой, к которой они обращались в молитвах. Увидеть её мёртвой стало для них большим потрясением – не все были готовы поверить в это. Жрец прав: во всём, что произошло виноват был он, потому что отвернулся от неё, не смог разглядеть нависшей над ней угрозы, упиваясь своим горем, позволив ему ослепить себя, убить все чувства к ней. Отец Богов предупреждал его, но он так и не смог этого понять, услышать. Неужели ничего больше не исправить? Он ведь говорил, что огонь ещё теплится, пытается бороться.

Славомир прижал холодное тело к своей груди, чтобы попытаться согреть остатками того тепла, что разжигала в нём любовь к ней, поделиться им, а если потребуется – отдать всё без остатка. В его груди собрался горячий шар и начал растекаться по телу. Славомир закрыл глаза и сильнее прижал к себе тело Богини Аглеи.

– Она говорила – Новые Боги живы, пока люди верят в них. Через эту веру они получают свою Истинную силу, – вспомнил княжич.

– Если так, мы должны перенести её в храм, – предложил Светлан. – И показать силу своей веры через молитву.

Пустота распахнулась, принимая бесплотный Дух, а струи тёплого потока подхватили его и удержали от падения. В Пустоте не было ничего: ни света, ни тени, ни мыслей, ни чувств. Только покой: всеобъемлющий и безграничный. Здесь всё казалось бессмысленным и неважным, оставляя все заботы для живых.

Аглея подметила, что не дышит, но здесь этого и не требовалось. Ей нравился покой, который царил в этом месте, и она с лёгкостью отдалась ему. Мысленно Богиня прокрутила картинки прошлого и поняла, что это начало пути Умертвия. Страха не было. В Пустоте нет места этому – только покой. Когда она это осознала, тёплый поток подхватил её и понёс вперёд, к кому-то очень большому и сильному. Аглея осмотрелась, пытаясь увидеть его, и не смогла найти. Его можно только почувствовать. Что ж – пусть будет так. Он ничего не говорил – она и не спрашивала, ощущая лишь Его изучающий взгляд и лёгкое дыхание, которое создавало этот поток.

Закончив её рассматривать, Он глубоко вздохнул и поток стремительно погнал вниз, ускоряя своё течение, чтобы вытолкнуть бесплотный Дух обратно. Аглея услышала нарастающий шёпот множества голосов, которые тянули её за собой, наполняли тяжестью. Началось, поняла она. Отныне ей предстоят долгие скитания в мире живых. Вернулись чувства, а главное – страх перед неизбежным. Какие испытания приготовил для неё путь Умертвия? Как долго это продлится? Никто не знал ответов, потому что ещё никому не удавалось оттуда вернуться.

Аглея тяжело вздохнула. Она постарается выдержать это достойно.

Звон колокола призвал к храму всех горожан. Кому не хватило места внутри – собрались вокруг храма, чтобы начать молебен. Не было единой правильной молитвы, поэтому каждый говорил то, что подсказывала душа, вкладывая в слова всю силу своей веры. Тихий шёпот сотен голосов сплетался в единый хор, наполняя собой пространство большого зала. Безжизненное тело Матери Богов лежало на каменном алтаре, окружённом людьми, рядом стоял княжич и держал холодную руку в своих ладонях. Он тихо шептал слова, которые она когда-то произносила, чтобы вернуть его к жизни. С тех пор они прочно сохранились у него в памяти. Повторяя их раз за разом, Славомир ощущал, как в груди зарождается чувство благодатного умиротворения, заполняет собой пустоту, изгоняя тень скорби, которая съедала его все эти дни. Всё утраченное возвращалось к нему, отчего происходящее чувствовалось ещё острее. Если Аглея сейчас уйдёт – он больше не справится.

Сжимая в ладонях её руку, княжич чувствовал, как она наполняется его теплом. Слух уловил посторонний звук, похожий на лёгкое, едва уловимое дыхание. Мужчина открыл глаза и присмотрелся к ней. Ему очень хотелось увидеть хотя бы намёк на её возвращение. И он увидел: затянутая в плотную ткань грудь коротко поднялась и опала. Славомир присел рядом с ней на камень и коснулся холодной щеки.

– Открой глаза, моя княжна, – тихо проговорил он севшим голосом.

Чтобы сделать это простое действие, Аглее пришлось приложить усилие. В её взгляде, обращённом в пустоту, отразилась обречённость.

– Слав, – едва слышно произнесла Аглея.

– Да, это я, – княжич облегчённо выдохнул. – Посмотри на меня.

Поток воздуха больно царапал сухое горло, и каждый вдох давался ей с трудом. Тело было слишком слабым, чтобы удержать её. Нет смысла бороться, цепляться за жизнь – это конец, стоит смириться и принять его. В уголках глаз выступили слёзы и медленно стекли по вискам. Она не будет сожалеть об этом, чтобы не тратить остатки сил: всё это пустое, бессмысленное. Но это было так сложно. Ей отвели слишком мало времени.

– Почему ты не смотришь на меня? – голос Славомира дрогнул. Он чувствовал, как Аглея ускользает от него, и понимал – он ничего не сможет с этим сделать. – Посмотри, сколько людей пришли, чтобы помочь тебе своей верой.

Княжич аккуратно помог ей повернуть голову, чтобы она смогла их увидеть. На лицах собравшихся отражалась надежда. Какая жалость, что она не сможет её оправдать. Собирая последние остатки сил, Аглея посмотрела на мужчину и произнесла:

– Прости… не могу…

Веки опустились, и слёзы скатились по лицу.

Густая тьма опустилась на храмовый зал, поглощая дневной свет, собираясь в углах. Славомир почувствовал, как её, и без того слабое, дыхание остановилось.

– Стой, не уходи! – закричал он и прижал её голову к своей груди. Потом обернулся к умолкшим людям и отчаянно крикнул. – Не останавливайтесь! Продолжайте!

Бесплотный Дух устремился ввысь, покидая Мир. Ничто больше не могло удержать его здесь. Получив свободу от бренной оболочки, Дух двигался по уже знакомому пути в Пустоту, чтобы наполниться покоем перед долгой дорогой в Небытие. Аглея внезапно почувствовала невыносимый страх перед лицом смерти из-за охватившей её жажды жить, быть вопреки всему. Она отчаянно закричала. Полёт прекратился, и на её пути возникла Тьма: холодная, равнодушная. Она не двигалась и не нападала, оставаясь безучастной и безмолвной. Аглея понимала – сейчас она с ней не справится, у неё не хватит сил. Тьма это тоже понимала, но не спешила нападать, словно вела какую-то свою игру, получая удовольствие от её беспомощности.

– Отец, помоги мне! – закричала Аглея, теряя последнюю надежду избежать участи стать жертвой Тьмы.

– Не бойся, дочь моя, она тебе ничего не сделает, – раздался над ней знакомый голос отца.

– Тогда почему она здесь?

– Она ждёт твоего решения. Что ты выберешь – жизнь или смерть.

– Разве я могу выбирать? – её голос срывался.

– Пока время ещё есть, – голос отца оставался спокойным и добрым. – Но его остаётся всё меньше. Поторопись.

– Я хочу жить! Я очень хочу жить! – отчаянно воскликнула Аглея. Ей стало казаться, что горячие слёзы потекли по лицу. Но этого не могло быть – бесплотный Дух не может такого чувствовать.

– Ну так – живи, – ответил отец.

– Я не могу, – прошептала она.

– Можешь. Если ты этого хочешь – то можешь.

– Нет, ты ошибаешься. Я пыталась, но у меня совсем не осталось сил.

– Можешь. Открой глаза.

– Не могу, – упрямо шептала Аглея.

– Открой глаза, – голос отца изменился – стал тише, будто пытался прорваться извне.

Славомир провёл рукой по её лицу, вытирая слёзы.

– Открой глаза, – в очередной раз попросил он.

– Не могу, – одними губами произнесла она.

– Просто сделай это.

Хриплое дыхание вырвалось из приоткрытых губ. Второй раз у неё получилось легко поднять веки, н увиденное заставило содрогнуться от страха. Под высокими сводами храма за ней наблюдала всё та же Тьма.

– Она здесь, – прошептала Аглея, не решаясь отвести от неё взгляд.

– Кто? – спросил Славомир.

– Тьма. Она пришла за мной.

Холодное дыхание Тьмы опустилось к ней, и она задрожала.

– Зажгите свет! – приказал княжич, глядя на жреца.

Храм наполнился шорохам и тихими голосами. Люди передавали друг другу свечи, чтобы зажечь, и осветить каждый уголок. Очень скоро в зале не осталось тёмных закутков.

– Почему Боги умирают так страшно? – она прикрыла глаза, чтобы смахнуть набежавшие слёзы. – Почему Создатель так жесток к нам?

Славомир прижал её к себе, чтобы согреть.

– Ты не умрёшь, – прошептал он ей на ухо. – Если понадобится – жизнь за тебя отдам. Прости меня, всё произошло из-за того, что я тебя предал, оставил одну.

Тепло, исходящее от него, стало невыносимо горячим, обжигающим. Аглея не смогла сдержать хриплый стон. Княжич тревожно посмотрел на неё. Чтобы отстраниться от него, Аглея подняла руку и коснулась его. По ладони ударило жаром раскалённого железа, и она закричала от боли, прижимая к себе трясущуюся руку.

– Что с тобой? – Славомир разжал её пальцы и увидел красную полосу от ожога поперёк ладони. Пытаясь понять, что могло его оставить, он коснулся своей груди и нащупал свисающий оберег. Чтобы снять его, княжич дёрнул за кожаный шнурок и порвал его.

– Это оберег, – он показал серебряный цилиндр ей. – Данияр дал мне его для защиты.

Даже будучи слабой Аглея понимала, из чего он был сделан. Не для защиты сделал его Данияр, а чтобы от неё отвернуть и сделать вновь слепым и глухим. Но больше она ему не позволит этого сделать, даже если для этого потребуется всё, что у неё есть. Жизнь правителя важнее для княжества, а Боги придут другие. Может быть в этот раз Создатель над ней сжалится.

Собирая то немногое, что осталось от Истинных сил, Матерь Богов улыбнулась ему и вновь приложила руку к его груди, туда, где тревожно билось сердце. Жемчужный свет легко проник к нему, сливаясь в единое целое, пульсируя в такт ударам. Набрав силы, свет начал ускорять свой поток, наполняя собой простое человеческое тело, чтобы вложить в него новую сущность, создать нечто новое.

Славомир замер, не решаясь отвести от неё взгляд. Он чувствовал, как в нём зарождается что-то необычное и большое, но ему не было страшно, лишь ответное желание поделиться чем-то таким же для него важным. Возрождённый огонь вспыхнул с новой силой и разделился, устремляясь к ней навстречу, чтобы занять место в ослабленном теле и согреть своим теплом: ласковым и нежным.

Аглея ахнула от неожиданности: так вот она какая– любовь смертных: трепетная и в то же время очень сильная. Ради неё хотелось жить, за неё хотелось бороться, чтобы больше никогда не потерять. Разве можно называть её ядом?

Понимая ценность его дара, Аглея прошептала:

– Благодарю.

Лишённое силы тело обмякло и повисло на руках мужчины. Славомир не испугался, теперь то он знал точно – она больше не уйдёт от него.

– Светлан, – он посмотрел в бледное лицо жреца. – Отправь людей во все храмы княжества. Пусть в каждом из них день и ночь молятся во славу Матери Богов.

35

Его присутствие было незримым, но ощутимым. В этот раз Аглея не стала пытаться увидеть Его, наслаждаясь покоем Пустоты и её приятному потоку, который неспешно уносил в неведомую даль.

– Так вот ты какая, Матерь Богов, – раздался Его тихий спокойный голос, лишённый эмоций.

Аглея вздрогнула от неожиданности и начала озираться.

– Кто ты? – спросила она.

– Вы называете меня – Создатель.

Благоговейный трепет охватил её.

– Почему ты здесь?

– Хотел посмотреть, кто ты такая, и понять: каким образом твоему отцу удалось затуманить мой взор в момент твоего появления.

Создатель замолчал.

– Ты разочарован мной? – спросила она.

– Скорее – удивлён, – ответил Он. – Жертвовать собой ради смертного – это достойно награды.

– Скажи: к чему все эти запреты? Они ведь делают Новых Богов слабыми и беззащитными. Ты это видишь. Так помоги нам. Только ты можешь снять эти запреты.

– Могу. Но пока – ни один из вас не доказал, что вы достойны этого. И твоё поведение лишний раз убеждает меня не делать этого.

Матерь Богов вздохнула.

– Ты накажешь меня?

– Нет, но отныне я буду внимательно наблюдать за тобой. За очередную ошибку строго спрошу с тебя, и княжич не спасёт.

Вспоминая о Славомире, Аглея мечтательно улыбнулась. И даже Пустота не смогла заглушить возникшее в ней чувство любви.

– Вижу, – сказал Создатель. – Он тебя щедро наградил. Не чета твоему дару.

– Но я отдала ему всё, что у меня было, – удивилась Аглея.

– Только было у тебя не много. Теперь – он едва ли человек, но и не Бог ещё. Получил жизнь вечную, но не бессмертие. Стоила твоя жертва этих полумер?

Аглея задумалась на короткий миг, уже зная свой ответ.

– Стоила, – решительно заявила она. – Больше никто и никогда не причинит ему зла.

Ей показалось, что раздался тихий одобрительный возглас.

– Раз так – спеши к своему княжичу. Пока он не уморил свой народ голодом, заставляя ежечасно молиться во славу тебе, Матерь Богов.

Теплый луч солнца опустился на её лицо, и она улыбнулась, возвращаясь к жизни. Сделав глубокий вдох, Аглея почувствовала, как Силы наполняют каждую клеточку тела. Всё закончилось: больше нет дороги Умертвия и Тьмы, которая поджидала на этом пути, чтобы взять реванш за свой проигрыш. Сбоку раздался странный клокочущий звук. Аглея открыла глаза и повернула голову на этот звук, который нарастал и становился похожим на рычание зверя. Рядом с ней спал Славомир, раскинув руки. Она тихонько засмеялась, рассматривая его лицо с приоткрытым ртом, из которого шёл этот храп, похожий на звериный рык.

– Княжич, проснись, – прошептала Аглея.

Храп на мгновение затих, но лишь для того, чтобы вырваться с новой силой. Княжна цыкнула и вновь рассмеялась.

– Княжич Славомир, просыпайся, – скомандовала она.

Мужчина вздрогнул от неожиданности и широко распахнул глаза. Потом повернулся и встретился с её смеющимся лицом.

– Ты очень громко храпел, – пояснила княжна.

– Это, чтобы тебя быстрее разбудить, – чуть хриплым ото сна голосом ответил Славомир. Она улыбнулась и закусила нижнюю губу.

– Я должна сказать тебе что-то очень важное, – прикасаясь рукой к его лицу, Аглея посмотрела ему в глаза. – Я тебя люблю.

Не зная, что ответить на это, княжич взял в руку её ладонь и прижал к губам.

– Я верил – однажды ты мне это скажешь.

– Это был твой подарок для меня взамен того, что я сделала.

– Что же такого ты сделала? – с интересом спросил мужчина и подпёр голову рукой, чтобы лучше видеть её.

– Создатель сказал, что ты теперь непростой смертный, но ещё не Бог. Я бы хотела сделать для тебя нечто большее, но это всё, на что меня хватило.

Княжич усмехнулся и растерянно пожал плечами.

– Я ничего не понял, но ты ведь поможешь мне в этом разобраться?

– Да. У нас на это теперь очень много времени.

– Значит, – можно отложить, – произнёс он, растягивая слова, пока наклонялся к ней, чтобы поцеловать. Аглея обхватила его голову, запуская пальцы в волосы, нежно поглаживая. Ответное желание возникло внизу живота, отзываясь на его прикосновения. Делая вдох, она прижалась к нему, отдаваясь во власть его рук, которые обхватили её бёдра и мягко сжали.

В этот момент раздался громкий стук в дверь. Славомир тихо выругался, но останавливаться не стал. Стук повторился.

– Не сейчас, – закипая от злости, выкрикнул мужчина.

– Княжич, – отозвался за дверью гридень. – Там опять жрец с горожанами пришёл. Тебя требуют.

– Пускай ждут. Я занят, – Славомир посмотрел в затуманенные желанием глаза жены. – Сейчас у меня есть дела поважнее.

Скинув с себя рубашку, мужчина откинул тонкое покрывало с княжны и, не скрывая силы своего возбуждения, накрыл её своим телом.

Гридень прислонился ухом к двери, потом резко отстранился и покраснел. Почесав в затылке, он думал – как бы объяснить пришедшим горожанам, что княжич сейчас занят, и не вызвать их гнев. Разводя руками и смущённо улыбаясь, мужчина вышел к собравшимся.

– Княжич сказал, чтобы вы подождали. Он занят.

– Это чем же он таким важным занят? – громко возмутился Светлан, держа перед собой лампу с ярко горящим белым пламенем. Гридень посмотрел в его нахмуренное лицо и робко улыбнулся.

– Ну, он там с княжной того… -и густо покраснел.

В толпе собравшихся послышались смущённые смешки, а на плечо жреца опустилась грубая мужская рука. Светлан обернулся к её обладателю: невысокому бородатому мужику в простой косоворотке.

– Жрец, – начал он густым басом. – Я, конечно, понимаю, что ты никогда не был женат, но ты же должен знать, что происходит между мужем и женой в спальне.

И начал неловко хлопать в ладоши, имитируя то, что пытался сказать. Это вызвало весёлый смех собравшихся.

– А…э… – протянул Светлан и покрылся красными пятнами от стыда.

– Давай подождём, – предложил говоривший и приобнял его за плечи.

Сбитое дыхание начало медленно восстанавливаться, наполняя тело приятной усталостью.

– Несносный жрец, – проговорил Славомир. – Не мог прийти завтра.

– Они все ждут известий, – напомнила Аглея, укладывая голову ему на плечо. – Тебе придётся к ним выйти.

– Тебе тоже. Эти люди собрались здесь из-за тебя.

Аглея улыбнулась.

– Я должна поблагодарить твой народ, сила их веры помогла мне выжить.

Славомир коснулся губами её лба, понимая, что когда-нибудь им всё равно придётся поговорить о том, что произошло. И лучше не откладывать этот разговор.

– Я приказал разрушить темницу и засыпать все туннели под дворцом. Больше никогда в моём княжестве не появится оружие против Богов.

Пытаясь изгнать из памяти страшные моменты своего заточения во мраке, она проговорила:

– Это был Зорян.

– Я знаю. Мы нашли его там мёртвым. Он понёс своё наказание.

– Все эти покушения были не против тебя, и они достигли своих целей.

– Не всех – ты выжила.

– Если бы ты хоть немного опоздал – всё было бы кончено.

Пережитый страх вернулся. Чтобы избавиться от этого мерзкого чувства, княжич обнял её.

– Как же ему удавалось всё это время выживать? – спросила она.

– Зоряну кто-то помогал, и, мне кажется, я знаю кто, – ответил он. – Вот только подтвердить свои подозрения не могу.

Аглея провела пальчиком по его обнажённой груди в том месте, где висел оберег.

– Лучше этого не делать, – проговорил мужчина. Она удивлённо посмотрела на него. – Иначе мы сегодня из спальни не выйдем.

Ярина провела гребнем по волосам княжны, весело напевая себе под нос. Закончив причёсывать её, служанка взяла со стола обруч княжеского венца и бережно опустила ей на голову. Разглядывая отражение Аглеи в зеркале, девушка заметила:

– Вот смотрю на тебя и не могу понять: что же в тебе изменилось. Вижу же – есть изменения, а какое – не вижу.

Аглея улыбнулась её отражению.

– Не только я изменилась, Ярина.

Поблагодарив девушку, Аглея направилась к княжеской приёмной зале. Гридень с лёгким поклоном открыл перед ней дверь и впустил внутрь, где Славомир диктовал писарю текст нового указа. При её появлении он остановился и поднялся со своего места.

– Я ждал тебя.

– Мне передали, что у тебя что-то важное.

Княжич усадил жену на место справа от себя и посмотрел на писаря:

– Передай верховному магику, что мы хотим его видеть.

Юноша поклонился и вышел из залы, оставляя их наедине. Аглея тревожно посмотрела на мужа.

– Что ты задумал?

– То, что должен был давно сделать.

Данияр вошёл в помещение со смеренным выражением лица, скрывая по привычке свои истинные чувства.

– Княжич желал меня видеть.

– Да, – голос Славомира отдавал металлом. – Отныне – ты больше не являешься верховным магиком княжества.

Губы Данияра сжались в узкую полосу. С большим трудом ему удалось справиться с эмоциями и не показать их. Переводя взгляд с княжича на княжну, он подметил её отстранённый, безразличный вид.

– Позволь спросить: чем вызвано такое твоё решение? – задал он вопрос равнодушным голосом, отчего княжич почувствовал раздражение. Даже зная, что виноват, он всегда оставался холодным и высокомерным. Славомир усмехнулся и ответил:

– У меня нет подтверждения, но я уверен: во всём, что произошло с княжной, есть и твоя вина. Я уверен, что ты помогал Зоряну.

– Позволь заметить, – возразил магик. – Княжна прежде всего является Богиней, а тот, кто покусится на жизнь Богов, наказывается смертью. Моя жизнь показывает – ты ошибаешься.

Славомир с силой сжал подлокотники кресла, сдерживая рвущуюся наружу ярость, от того, что этот высокомерный человек посмел оправдываться.

– Да, ты хитёр и изворотлив, поэтому у тебя хватает ума всё делать чужими руками.

– Раз ты так убеждён в моей виновности, тогда ответь: какое наказание для меня приготовил?

Тёплая ладонь Аглея накрыла руку княжича и мягко сжала, помогая ему справиться с напряжением.

– Ты по-прежнему остаёшься одним из сильных магиков, поэтому твоя помощь будет кстати на новых землях.

– Что ж, благодарю за то, что не приказал казнить, – Данияр коротко поклонился, проглатывая обиду. – В свою защиту скажу: ни одно моё деяние не было направлено против тебя, княжич, и нашего княжества.

– Собирайся, завтра утром ты покинешь город.

Когда они остались одни, Славомир поднёс руку жены к губам.

– Он сказал правду, – произнесла Аглея, глядя на Славомира. – Он никогда не желал тебе зла.

– Да, он только хотел, чтобы я выполнял его прихоти. Поможешь мне выбрать нового верховного магика?

– Нет, – решительно ответила Аглея. – Я не могу вмешиваться во властные дела.

– Тогда подбери достойных магиков, ведь это твоя вотчина. По какому правилу вообще даётся этот дар?

Аглея пожала плечами.

– Я не знаю. Моя обязанность только помочь этому дару проявить себя, помочь обрести силу.

– И ты не можешь забрать его?

– Нет, ведь это не я дала его.