Текст книги "Испытания сионского мудреца"

«А сейчас зайдёт благодарная женщина – Кокиш!» – торжественно объявила жена. «С Петером вроде бы всё уладилось с вашей помощью», – сообщила возбуждённая Силка. «А с кем нет?» – логично поинтересовался я. – «Я, по-моему, опять влюбилась!». – «Где, и в кого?». – «Я по утрам бегаю в парке и давно одного заприметила, и он, по-видимому, меня! Вчера пристроился за мной, мы вместе бегали, пока не добежали до моего дома, и он напросился в гости». – «Сколько ему лет?». – «На два года младше Петера и ещё довольно бодрый, даже ещё бегает!». – «Понятно, раз вас догнал!». – «Он полицай!» – с гордостью добавила Кокиш. – «Тем более обязан догонять, это его работа!». – «Он очень умный и добрый!». «Представляю! Полицай, ведь!» – поддержал я Кокиш. – «Что делать?». – «Ну, что! Дружите с ним, и бегайте!». – «А что с Петером делать?». – «Убежать от него, или бегать с двумя!». – «Но я не могу спать одновременно с двумя!». – «Тогда с одним!». – «С кем?». – «А полицай женат?». – «Нет, был». – «Значит, бегайте с ним – есть шанс замуж выйти». – «Ну да, этот же не уйдёт ко мне?». – «Думаю, нет». – «Но я тогда, потеряю должность, деньги». – «Пока “нового” ещё толком не знаете – бегайте с двумя! Как говорят в России: “Не выливай грязную воду, пока чистую не найдёшь!”». – «Ну, так я не могу!». – «Будьте актрисой, не признавайтесь Петеру!». – «Он же требует от меня спать с ним, а я не могу с двумя!». – «Скажите, сегодня больны, плохо себя чувствуете – спина болит, например!». – «Точно, после вчерашней встречи с Иоганнесом, действительно, спина разболелась!». – «Тем более! Только не говорите, что это после Иоганнеса!». «Нет, этого не скажу! – пообещала Силке. – Иоганнес сегодня в гости зовёт, он только, знаете, немного импотент. Я его успокоила, чтобы не переживал, думаю, скоро будет у него получаться». – «Пришлите ко мне – подлечу». – «Спасибо, это хорошая идея». – «Я думаю, что он волнуется. Только будьте осторожнее, не попадитесь! Шнауцер второй, или уже 4-й раз не простит! Он может почувствовать ваше охлаждение к нему и может задать прямой вопрос: “Ты опять другого, или четвёртого нашла?!». Кокиш выпучила перепугано глаза и поинтересовалась: «И что ответить?!». – «Если так будете смотреть, как сейчас на меня, всё поймёт!». – «А как надо?!». – «Ну, вот так: покачайте укоризненно головой и переходите в атаку – лучший способ защиты! Скажите ему, что если он с другими каждый день изменяет, это ещё не значит, что и у вас в голове только измена!». – «Да, и еще я ему скажу, что мне нужен мужчина, который всегда рядом со мной!». – «Так не говорите, может спросить: “|Что нашла уже себе такого?!”». – «И что тогда?!». – «Тогда скажите: “Да нашла, но он, к сожалению, пока не хочет быть рядом со мной!”». – «Но я ведь не знаю ещё или он не хочет! Он сказал, что хочет на мне жениться!». – «Кто сказал?!». – «Ну, Иоганнес!». – «Причём тут Иоганнес?! Мы же с вами отрабатываем сейчас защитные приёмы от ревности Петера!». – «А, правильно, ну да! И, что у него спросить?». – «Это он у вас спросит, кого вы себе нашли!». – «И что сказать?». – «Что его нашли и надеетесь, что он уйдёт от своей уродливой сестры, и к вам придёт!». – «Ой, спасибо за эти слова – я бы её убила, если б смогла! Ну, что ей надо?! Но он не уйдёт от неё! Как вы думаете?». – «А вы хотите, чтобы пришёл?». – «Не знаю, наверное, нет, с ним тяжело! А с Иоганнесом легко! Он чем-то похож на меня и очень внимательный, я сильно влюбилась! Плохо только, что он деньги даёт своему сыну, который учится, а тот, чувствуется, из него их высасывает! Я ему уже сказала, что это мне не нравится! У него, видать, много денег, он ведь полковник! А что, если я предложу Петеру только деловые отношения?!». – «Погонит!». – «Почему?!». «Погонит, и ещё с треском! И постарается вас очень сильно опустить! Можете попробовать с ним поговорить, прощупать или уйдёт к вам, но очень осторожно, тогда будете знать, что с Иоганнесом делать! В конце концов, лучше Иоганнес как муж, но без должности, чем Шнауцер с должностью, но без вас! Будете одиноки! Но повторяю: не спешите! Вы пока Иоганнеса настолько хорошо не знаете!». – «Спасибо, что бы я без вас делала!».

«Зачем ты так стараешься?!» – не выдержала жена, когда дверь за Кокиш захлопнулась. – «Как для любой нашей пациентки, не больше! И к тому же Шнауцера не переношу! Он же “под нас копает”! Мечтает вместо нас китайцев безмолвных привезти из Китая. Как мы говорили в детстве: – Я привёз тебе родная два гандона из Шанхая!». – «У тебя было очень “культурное детство”! И я от тебя эту присказку не первый раз слышу!». – «Я тоже от тебя не впервые слышу упрек в моем “культурном детстве”! Это он первый объявил нам войну, хотя я же с ним не сражаюсь! Я его игнорирую, а его любовнице как пациентке просто помогаю. Что я должен, продать ее ему?! Рассказать, что она рога ему ставит?! Не я же ей нахожу кавалеров!». «Я с тобой полностью согласна, я просто так», – задумалась жена. – «Нет, не просто так! Тебе просто противна Кокиш! Но для меня она пациентка! А для тебя она женщина! А с ним я, считай, играю в шахматы!». – «И какая фигура Кокиш?». – «Ты же сама видишь – толстая!» – «Королева?». – «Нет, конечно, тура – турка по-русски! Поехали домой или в магазин?». – «Конечно, в магазин! Кстати, забыла тебе сказать: – Завтра утром к нам придёт, ни за что не угадаешь кто!». – «И не буду гадать! Кто, говори! Что за животное придёт?». – «Это тебе решать!».

Глава 17
Прошу прочистить все мои «чакры»!

«К нам пришла зануда – социальная паразитка фрау Кремер!» – объявила жена после ухода одного из «неинтересных» больных. «Эта секретарша, которая сражалась с шефом, обвиняла его в моббинге – он её травит! На этом и заработала инвалидность в сорок лет! Энергичная, жизнерадостная, маленькая, но кусачая, как такса! – вспомнил я, и спросил вошедшую Кремер: – Что случилось фрау Кремер?». – «Инвалидности лишили, вот читайте, какое письмо получила из собеса!» – «Да, сволочи! – пришлось и мне согласиться. – Но каковы негодяи! Вот что пишут: “Можете работать полный рабочий день, и у вас нет признаков инвалидности!”» – зачитал я с серьёзным видом, боясь глянуть на жену, чтобы не рассмеяться. – «Можете помочь?». – «Как?». – «Ну, напишите мне соответствующее заключение…». – «Нет, фрау Кремер, мы же с вами в Германии, а не у меня на родине – в Советском Союзе!». От таких слов фрау Кремер передёрнуло, очевидно, представила себе, как ей было бы в Сибири, где её отец отбывал срок в плену и очень мучился! За это сообщение фрау Кремер у меня ещё несколько лет назад получила по заслугам: «Пусть скажет спасибо, что вернулся! Из немецкого плена русские не вернулись, а евреев сразу уничтожали!» – объяснил я ей разницу в уровне жестокости. Но сейчас она за помощью пришла не к своему родному батьке – немцу, а ко мне, и даже не к русскому, а ещё пострашнее, и за это фрау Кремер тоже получила в своё время от меня, хотя и мало, но по заслугам! По неосторожности и неопытности назвала евреев хитрецами. Пришлось ей объяснить: что такое хитрость, что такое зависть, и что такое неистребимый немецкий антисемитизм! И затем я ещё больше «уничтожил» фрау Кремер, сообщив, что именно сейчас перед ней этот хитрец и стоит! Но Кремер сумела тогда оправиться от удара, побежав оправляться в туалет, да ещё в спешке в служебный! И за это, но уже от секретарши «получила» и окончательно оправилась только в домашних условиях, позвонив: «Завтра прийти не могу, у меня Magen-Darm-Grippe (желудочно-кишечный грипп)» – означает: блюю и гажу! – любимая и самая частая немецкая слабость.

Вот и сейчас, по её виду, оправилась уже от немецких властей и прибежала искать защиты у хитреца! – «Так вот, фрау Кремер, я не немец, как вы знаете, и готов вам помочь, но как врач китайской медицины, которым работаю в настоящее время. Это тогда, когда вы у нас на стационарном лечении были, я был ещё и психотерапевтом, а теперь я только врач по китайской медицине и не имею права давать заключения по психологической экспертизе или внутренней медицине. Вы имеете амбулаторного врача?». – «Да». – «Вот он и должен был вам давно изменить диагноз. Он вас уже пять лет как бы лечит с первичным диагнозом: реактивная депрессия. Расстройство адаптации, связанное с острой конфликтной ситуацией на работе. А вы уже пять лет не работаете, нет сейчас у вас конфликтной ситуации на работе – нет работы! Удивительно, что собес пять лет терпел такой диагноз! Понятно, сейчас у них возник вопрос: “Что сталось с вами сейчас?” Не можете работать со старым шефом, который, может, уже давно умер! Работайте с новым шефом на новой работе!». – «А какой диагноз должен сейчас быть?». – «Должен быть такой, какой он у вас сейчас есть! Здесь, например, указано, что у вас всё ещё реактивная депрессия средней тяжести, а я думаю, что у вас тяжёлая депрессия, рецидивирующая форма! Кроме того, у вас есть страхи – социальные фобии! У вас есть постоянные боли: головные и в спине! Отсутствие аппетита, плохой сон, вы не в состоянии выполнять домашнюю работу, не говоря уже о профессиональной!». «Да, да!» – хитро, как чукча, прищурилась фрау Кремер, поняв мою подсказку. – «Вот и пойдите к своему врачу и пожалуйтесь на то, что вас беспокоит, а через неделю покажите ему письмо и пусть диагноз изменит, а если не захочет, то ложитесь на стационарное лечение! С этими вашими жалобами вам и изменят диагноз после выписки! Ясно?». «Ясно! У меня сейчас, действительно, голова разболелась!» – тут же вошла в роль Кремер. – «Неудивительно, может и понос прихватить, такое письмо получить! Да ещё в конце подпись: “С дружеским приветом Ваш собес!” Сто лет таких друзей не иметь, как в России говорят: “Второй друг после Гитлера!” Ложитесь, фрау Кремер, поколю и ещё загипнотизирую, научу, как разговаривать с “дружеским собесом”»!

«Да, сложная у тебя задача! – сочувственно посмотрела на меня жена, после ухода повеселевшей фрау Кремер. – С одной стороны, ты ей хочешь помочь, а с другой, перед немцами нельзя раскрываться, и так – хитрец!». – «Да, я не могу ей сказать: – Скажите, что у вас вот “такие и такие” симптомы… – Она потом скажет, что я хитрец, хотя схитрит она! Но всем будет рассказывать, какие евреи хитрые и обманщики! У нас выход: или послать её к чёрту и сказать – ты здорова! Иди работать! Как говорят немцы: «es tut mir leid, aber… (очень сожалею, мне доставляет большие страдания так вам сказать, но пошла вон)! Или помочь и говорить поэтому намёками! Я тебе уже говорил не раз: врач, как и адвокат, должен всегда поддерживать пациента, в том числе и помочь ему обхитрить государство! Государство всегда против человека! Помогая государству, а не человеку, становишься ментом, а не человеком! Правда, это больше понятно в России! Немцы всегда на стороне государства, если беда не их, а другого касается! Когда государство их клюёт в зад, то они очень хорошо умеют государство дурить! И дурят они ещё ловчее, чем русские! Кому в России придёт в голову в 35 лет со здоровьем космонавта пенсию вышибать! Правильно! – согласился я, поняв по мимике жены свою ошибку. – Не приходит это в России в голову, потому что это невозможно! Инвалидность получают только за два – максимум за три дня до смерти, или чаще, как и звание Героя – посмертно!». «Кто она по твоей классификации?» – решила уточнить у меня жена. – «Ты же сама сказала – паразитка! Но, т.к. она питается остатками в кишечнике государства, а не за счёт нас с тобой, то она “комменсалистка” – кишечная палочка, например!».

«Ну и денёк! Ещё одна “кишечная палочка” стоит к нам в очереди!» – объявила, жена. «Кто?!» – перепугался я. «Да, видать, “пошло дерьмо по трубам”! – решила жена. – Фрау Хофер, в гости к нам!». – «Что, совсем озверел собес немецкий! Устроили массовый отстрел паразитов?!». «Нет, она не первая к нам», – объяснила жена ситуацию за дверью. – «Впусти её сейчас, пока я в форме – злой на собес!». – «Кто против вас, фрау Хофер? Кто “наших” бьёт!». – «Вот, читайте, письмо получила!». – «Знаю я эти письма! Что вы хотите, фрау Хофер? Хотите работать вновь в школе, участвовать в воспитании подрастающего поколения? Что вы преподавали? Немецкий, историю, физкультуру, по-моему?». – «Да». – «Не хотите, чтобы ваши земляки говорили на “высоком немецком”, хотите, чтобы на ломанном немецком, как я?». – «Вы хорошо говорите». – «Спасибо за поддержку фрау Хофер! За это я вам помогу! Значит так, с диагнозом у вас всё в порядке! Вас вызывают только на перекомиссию! У вас лёгкая депрессия, страхи, фибромиалгия – значит, всё везде болит! Не волнуйтесь, идите! Они не посмеют вас погнать в школу в ваши 53 года! Я вам дам заключение о постоянных соматоформных болях!». – «Они ведь пошлют меня на обследование!». – «Пусть шлют! Ну, и пошлют! А что это им даст? Нет ещё прибора, определяющего соматоформные – функциональные, неорганические боли! Душа у вас, фрау Хофер, болит – душа! А тело – вторично болит! И душа у вас болит от зверств немецкой образовательной системы, где учитель также бесправен, как и ученики! И вы их не любите из-за того, что вы бесправны!». – «Почему?! Люблю!». – «Тогда работайте!». – «Они меня не слушают, заплёвывают!». – «В том-то и дело! Значит, они вас любят не меньше, но и не больше, чем вы их! Ложитесь, в гипнозе научу, что говорить в собесе и как себя вести. У вас лёгкая задача, будете волноваться, значит, подтвердите диагноз: невроз страха! Будете безразличны, спокойны, во что я мало верю, подтвердите диагноз: депрессия! У вас “железный диагноз”! Не подкопаешься! Всем бы такой диагноз! Можете вполне сказать: – Хочу работать! Хочу к ученикам – в школу! Пустите меня к ним!». «Нет, нет, не хочу!» – испугалась фрау Хофер. – «Вот и чудненько! Хорошо, ложитесь, фрау Хофер, спите и представьте себе этих никчемных врачей собеса, которые вас должны бояться, а не вы их!».

«Ну что, закончилось “дерьмо по трубам”»? – с надеждой спросил я у жены после ухода фрау Хофер. «Раньше напейся, а потом скажу!» – мрачно произнесла жена. «Кто, Кокиш?!» – побледнел, по-видимому, я. – «Пей, пей! Именно Кокиш и невесёлая! Значит надолго!». – «Что делать?! Шеф меня опять обругал!». – «За что?». – «Пошляк просто какой-то! Вчера завалился ко мне вечером, всё было хорошо, пока чёрт не дёрнул этого Иоганнеса позвонить! Я ведь его предупреждала, что у меня шеф будет вечером! В общем, позвонил на хэнди! Домашний-то номер я ему не дала! Видите ли, захотелось ему узнать, как у меня дела! Как с шефом время провожу! Лучше ли, чем с ним – дурак какой-то! Конечно, он лучше! И какая разница, если они оба импотенты! Я промолчала, и говорю: – Я потом перезвоню! – Я же не могла при шефе говорить!». – «А он что, рядом был?!». – «Ну, конечно, в одной комнате! Ну, и тут такое началось! Шнауцер стал так орать на меня, обзывать последними словами! Что, говорит, опять скурвилась, опять связалась с мужчинами! И опять всё пошло-поехало сначала! Что мне было сказать! У него такой вид был, что страшно передать! Как будто бы я его очень обидела! – Кто звонил, говори! – пристал, как с ножом к горлу! – Я немного подумала, а затем нашлась: – Подруга, говорю, из Гамбурга! – Он её тоже знает! – Не ври, говорит, знаю я, как с подругой ты разговариваешь! И почему ты не стала при мне говорить, а замолчала?! – Я и молчу, не знаю, что ему ответить! Так и сказала, что клянусь всем на свете – чистая правда! – А я сейчас проверю! – сказал он, и стал названивать подруге. – Хорошо, что её дома не оказалось!». – «Так вы её, хотя бы предупредите! Он ведь всё равно ей позвонит, проверит!». – «Ой, точно! Спасибо, не подумала! Сейчас же от вас и позвоню: – Здравствуй, Дороте!». – «Халё, Силке!» – услышал и я. «Мой дурак вчера тебе звонил, хотел узнать или ты мне звонила!» – пояснила Силке. – «Почему?». – «Ну, мы с ним вчера пообщались! И мне в это самое время Иоганнес позвонил!». – «Какой Иоганнес?». – «Да один такой – сладенький! Я, по-моему, влюбилась, мы вместе бегаем с ним по вечерам, а сейчас и “больше”! Нет, вот “нос”, к сожалению, у него не очень! Извини, я разговариваю из кабинета зав. отделением китайской медицины. Что я здесь делаю? Лечусь! Ну, в общем, очень тебя прошу, если шеф позвонит, скажи ему, что ты мне вчера звонила. Ну ладно, пока, подробности позже! Почему я должна так сказать? Ну, зав. отделением китайской медицины так советует! Ну, пока, потом объясню!». «Эта, Дороте, просто прелесть – сладенькая! Я вас с ней как-нибудь познакомлю, много о вас рассказывала! Она тоже хочет с вами советоваться, у неё тоже есть свой шеф! Спросила, большой ли нос у Иоганнеса! У нас – немцев есть примета народная: «Wie ist die Nase des Mannes, so sein Johannes (какой нос у мужчины, такой у него и член). – Ну, и что мне сейчас делать?! Я, как вы и советовали, заказала серьёзный разговор с Петером на сегодняшний вечер – сказала, что нам надо серьёзно поговорить!». – «Зачем?». – «Ну, вы ведь мне советовали». – «Тогда была другая ситуация, не было Иоганнеса с его “носом”! А что теперь вы будете выяснять у шефа?». – «Ну, или он уйдёт ко мне?». – «Не вы его сегодня будете спрашивать, а он вас! Он будет вам задавать вопросы! У него к вам много вопросов накопилось! Он будет настаивать на том, что вы ему опять изменяете! И вы своей назначенной встречей только подтверждаете, что у вас что-то случилось – новая ситуация для него! Я бы на его месте сразу понял, что у вас есть новенький, и вы хотите решить для себя: “он” или “другой”!». – «Петя не такой умный, как вы!». – «Согласен, что Петя дурак, но здесь много ума не надо! Ну ладно, будем надеяться, что он не дурак, а идиот! В общем, так: Иоганнесу строго-настрого запретите вам звонить и к вам приходить! Только вы имеете право ему позвонить – он нет! Его “нос” испытывать только у него дома или в другом месте! Гостиницу, например, пусть снимет! У него, говорите, много денег! А с шефом сегодня не начинать первой разговор! Спросит – скажите, хотели его просто видеть, т.к. его иначе не вытянешь из дома от его противной сестры!». – «Точно, так оно и есть!». – «Затем, если сразу не начнёт плеваться и бить, можете перейти в атаку и сказать, что хотели бы от него большего – всегда иметь около себя, а не так урывками! И для этого вам приходится чрезвычайные встречи назначать! Поняли?». – «Да, спасибо». – «Больше от себя, ничего не говорите – никакой отсебятины!». – «Ой, спасибо вам! Сейчас без вас сама ничего делать не буду! Что бы я без вас делала! Поговорю с шефом: вашей жене хотя бы небольшую зарплату назначить, чтобы не бесплатно работала. Это мне всё равно обойдётся дешевле чем, если б платила вам за каждый супервизион у вас! Завтра расскажу, что было вечером, а сейчас – так волнуюсь!».

«Ну что, кто там ещё за дверьми ждёт?». «Ждут! Но если – эта Силка, будет так всегда нам голову морочить, то больные разбегутся! Могли бы легко пять больных принять вместо этой…!» – возмущалась жена. – «Ну, ничего, зато будешь за деньги работать!». «Да, было бы неплохо, – согласилась жена, – думаешь, она это сделает?». – «Точно, сделает! Она сейчас от нас зависит, у неё очень шаткое положение, а она полная дура, и Шнауцер – полоумный придурок!».

«Знаешь, что я подумала? – наконец, “додумалась” жена. – Ты видишь в людях в основном негативные, тёмные стороны!». – «А ты разве не понимаешь, что психолог не тот, кто ориентируется только в человеческих достоинствах, а тот, кто и в его пороках! Не тот врач, кто только нормальную физиологию и анатомию изучил на первом и втором курсе мединститута на лягушках и собаках, а тот, кто и патологическую физиологию и анатомию, а главное: внутренние, психические, инфекционные, неврологические и прочие болезни изучил и разобрался в них! Повторюсь, почти как Абуали ибн Сино, но который только до колец Сатурна всё познал недурно, а я: “От срамной области до черепной коробки люда – познал недурно я причины блуда!” Психолог должен своего пациента учить побеждать других, как тренер боксёра!». – «Всех учить?». – «Нет, конечно, я не стану учить террористов, убийц, воров, насильников, перверзов! Я учу только нормальных людей выжить в этом мире с их безобидными пороками, вернее, с их слабостями! Ведь к нам обращаются только слабые личности, убийцам не нужна наша помощь!». – «Ладно, я просто так – разозлилась на Кокиш». – «А за что на Силку злиться? В России таких называли потаскушками: “потоскует, потоскует и одна спать ложится!” – в отличие от “порядочной” женщины, которая всем даёт по порядку!». – «Кого звать, порядочную или потаскушку?». – «Пусть заходит, а я сам определю!».

Зашёл Дупик, а значит, порядочный. – «Укладывай его сама, чтобы при мне своим пошлым задом не эксгибиционировал, затем меня позовёшь». Не получив удовлетворения от эксгибиционизма, Дупик лежал скучный, но как всегда, встретил меня одним и тем же примитивным приветствием – шуткой: «Приветствую шефа этого дома!». «Спасибо», – скромно поблагодарил я Дупика, взявшись за его пульс. «Что он сказал?!» – испуганно вскрикнул Дупик. – «Зад слабоват, т.е. выходной отдел!». Дупик кивнул в знак согласия, мол: «И так, знаю!». – «Ещё меридиан мочевого пузыря слабоват!». И об этом Дупик догадывался из-за того, что обнаружились в мочеиспускательном канале бактерии из чьего-то кишечника. «О чём ещё говорит пульс?!» – испуганно, настаивал Дупик. «Всё остальное в норме! – заверил я Дупика. – А вам что, мало?!». – «А, что говорит меридиан рта?». – «Такого меридиана, к сожалению, нет. А, что у вас со ртом?». – «У меня там тоже обнаружили бактерии, которым там не место!». «Неужели гонококки или спирохеты?! – испугался я. – Были у стоматолога или у венеролога?». «Да, был, но никаких страшных бактерий там, к счастью, не обнаружили!». «Вот, паразит!» – возмущалась жена после ухода Дупика.

«Ладно, давай следующего “порядочного»”! «Да, у тебя уставший вид», – подтвердила жена, увидев, что я на себя в зеркало гляжу. – «Это понятно, но знаешь, я вот о чём подумал, запиши это как ещё одну мою заповедь: “Полюби ближнего, как самого себя, если в зеркало смотришь!”». «Правильно, – согласилась жена, – а я подумала, что, послав мне тебя, Бог тебе большой подарок сделал, да и мне не меньше!». «Да, согласен, ты меня украшаешь, как оправа! – остался я доволен своим выводом и добавил: – Давай, зови следующих шалунов!».

«Попей воды, к нам сейчас зайдёт фрау Гузки, это новая больная, по виду истеричка», – определила жена. Фрау Гузки на вид 42-х – 43-х лет не зашла, а вплыла в белых джинсах, о которых мечтал ещё Остап Бендер, с обильным макияжем – вся такая крашенная, напомаженная, сказали бы в российской глубинке, шея и руки в украшениях, бижутерии! Вспомнил песню, которую мой брат тихо на свой лад и для себя напевал, а я в детстве подслушал, и себе под нос напевал: «Кольца и браслеты… Пепел сигареты, Счастье моё, где ты? Отзовись!». Выпученные, как от удивления, глаза, расширенные зрачки. Всё выдавало у фрау Гузки огромный сексуальный интерес. – «Что привело вас к нам?». «У меня все чакры заблокированы! Я занимаюсь постоянной медитацией и выравниванием чакр! – очертила круг своих интересов фрау Гузки. – А вы умеете делать очень глубокий гипноз?» – томно спросила Гузки. «Умею, но думаю, что вам он сейчас ни к чему! Терапевтический эффект не зависит от глубины гипноза!» – заверил я фрау Гузки. «Но я хочу летать! Я хочу вылететь из своего тела!» – поставила мне скромную задачу Гузки. – «Не спешите, лучше будет, если это позже произойдёт у вас! Вы замужем?». «Да, но у меня есть много партнёров! Я не могу только с одним мужем!». – «А он это знает?». – «Да, конечно, он очень толстый, если похудеет – буду и с ним!». – «Это он тоже знает?». – «Да, конечно!». – «И что говорит?». – «Говорит: постараюсь! У меня ещё есть шестнадцатилетний сын, сняла отдельную квартиру, буду жить отдельно! Я хочу узнать, что такого особенного случилось со мной в детстве! Кто меня изнасиловал?». – «Почему, обязательно, изнасиловал?!». – «А психолог фрау Функ сказала, что она в этом уверенна! И я тоже чувствую, что кто-то это сделал! Хочу в гипнозе подробнее узнать и увидеть: кто, где, когда и как? Я хочу себя глубоко познать! И ещё, прошу прочистить все мои чакры – они забиты!». «Хорошо, ложитесь, приступим!» – согласился я. «Я всё ещё летаю! – объявила на выходе из гипноза Гузки. – Я не могу прийти в себя! Что это со мной! Что это такое! Где мои руки! Что с моими пальцами! Что вы сделали с моими пальцами?! Где мои пальцы?! Где я, где я?! Что вы со мной сделали! Ой, ой, ой! Я сейчас буду кричать, буду громко кричать! Что вы со мной сделали!». – «Спокойно, встать! Спокойно! Открыть глаза! Вы здесь! Всё нормально! Вы пришли в себя, проснитесь! Всё хорошо, сеанс вас укрепил! Все чакры свободны! Дыхание свободное! Глаза широко открыли! Голова ясная! Откройте глаза! Согнуть руки в локтях, резко выпрямить! Всё нормально, хорошо, бодро себя чувствуете!». – «Да, сейчас хорошо, спасибо! Когда завтра прийти на следующий сеанс?». «Увидите в терапевтическом плане!».

«Как хорошо, что воды напился! Назначь её, но не на завтра, а через неделю! И никаких чакр больше! – приказал я жене и себе. – Поехали домой! Мои чакры пусты! Я хочу есть, а затем спать, но не в гипнотическом сне, а в нормальном!». «Кто она?» – спросила жена. – «Сумасшедшая, сексуальная истеричка – даже Фрейд не обрадовался бы такую увидеть! Что, сама не видишь?! Хорошо, что ты была рядом, а то посадили бы за изнасилование во все её чакры!».

«Кокиш, к нам!» – обрадовала на следующее утро жена. «Вы оказались правы! Не надо было ему назначать серьёзный разговор!» – начала Кокиш с признания моих заслуг. – «Что понял, что кто-то есть у вас?». – «Нет, это к счастью нет! Но, когда он вечером пришёл, и мы с ним почти что начали…. Ну, понимаете! Легли в постель, он ещё даже не совсем разделся. У него дурная привычка – ложиться в постель в туфлях, а затем их снимать, долго шнурки развязывать». – «Это необязательно рассказывать, дальше!». – «Ну, а дальше я начала раздеваться, а он приказал…». – «Это тоже неважно». – «Как же неважно?! Очень даже важно, ведь я не успела раздеться, как позвонили в дверь! Он встрепенулся! «Кто это?!» – испуганно спросил он у меня. Я и сама испугалась! Никого не приглашала на этот вечер! И побежала, извините, в одних трусах к дверям! Открываю и, что вы думаете! Этот негодяй – Иоганнес, стоит у порога! – Пусти! – говорит. – Куда прёшь – зараза! – я ему. – Кто тебя звал! – Я так и знал, что сегодня ты сношаешься! – он мне. – Как тебе, говорю, не стыдно такое говорить – я сплю! – Да, да, спишь! С кем?! Спишь с ним – с начальником своим?! – опять он мне глупость сказал. – Пошёл вон, Иоганнес! – говорю. – Я тебе потом позвоню, всё объясню! А теперь пошёл вон! – Еле, еле его вытолкала! Вошла в комнату, вся трясусь! – Кто это был?! – как мне показалось, подозрительно и весь перепуганный такой и еще больше, чем я трясущийся, спросил шеф. – Рекламу, говорю, принесли. – Где она? – спрашивает, а у самого бедного аж руки, ноги и даже голова трясутся! Покажи! – Выбросила уже! – отвечаю я. – Я их всегда выбрасываю! – Затем и он, наконец, успокоился, и кое-как мы с горем пополам переспали. После этого, провалив секс, он сразу за меня взялся, как вы и обещали мне: – Чего хотела?! Зачем меня звала, что хотела сказать?! – Тут, я и выпалила: – Взяла для дела, а ты обделался! Когда ко мне уйдёшь от своей жабы старой? – Никогда! – эта сволочь сказала, и ещё раз повторил: – Никогда! Что, тебе плохо было?! – ещё спросил нахал. – Когда? Я ничего не почувствовала! – говорю, ещё спрашивает – паскуда. – Иди к своей старой жабе, жри её – ей будет достаточна твоя “трясучка”! – говорю. – И знаете, что он мне на это всё ответил?!». – «Догадываюсь». – «Проститутка! – сказал, оделся, не сказал даже “спасибо” и убежал. – Ну что, правильно я с ним поговорила?». – «Почти». – «А что ещё надо было ему сказать?». – «В следующий раз доскажете». – «Думаете, он меня выгонит?». – «Нет, не выгонит». – «А что нужно делать, чтобы он ко мне пришёл?». – «То же самое: продолжать… и Иоганнеса не впускать». – «Да, этот – вот ещё урод! А что с ним делать?». – «Гнать!». – «Как, гнать?! Я же влюбилась в него! И вы сказали, что замуж за него можно!». – «Можно было, а сейчас нельзя». – «Почему?». – «Потому что он не придерживается правил игры!». – «Каких?». – «Прётся без спросу!». – «Да, вы правы! А зачем он, вообще, пришёл, не понимаю?». – «Из-за избыточной ревности, наверное! Проверить, что делаете по вечерам с шефом». – «Вот, дурак! Я же ему сказала, что только его люблю!». – «Наверное, он не поверил?!». – «Да, вы правы! А как его прогнать?». – «Так и скажете, что он нарушил договор! Как трудовой договор, если нарушают, что делают? Вы же прокура!». «Ну да! – весело рассмеялась Силка. – Уволю его! А с Петером, что делать?». – «Продолжать дружить». – «Думаете, выйду замуж?». – «Возможно, но главное: вы не русская женщина – плохая актриса!». – «Да это верно, что правда, то правда! Не умею врать, притворяться!». – «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь!» – перешел я на русский фольклор. – «А зачем мне за зайцами гоняться?!». – «Ну, это в России так говорят! А здесь, правильнее сказать: “за двумя Иоганнесами”!».

«Совсем оборзела!» – возмутилась жена. «Вот и ты, как Петя! – укорил я жену. – Давай, кто там ещё, какая проститутка?». «Не проститутка, а новая старуха вчера поступила», – разочаровала меня жена. Проститутки, оказывается, кончились.

«Сивка», – представилась порядочная старуха. Толстая, сальная, жирная физиономия, как русский деликатес – сальтисон, пустые оловянные глаза! Говорит под язык, шепелявит, 52-х лет – не такой уж старухой оказалась. «Что беспокоит, фрау Сивка?». – «Я очень сильно мужа люблю!». – Тут я победоносно посмотрел на жену, которая скромно отвернулась. «Так это же прекрасно!» – поддержал я «Сивку-бурку». – «Но меня страхи мучают», – подпортила хорошее впечатление о себе Сивка. – «Какие страхи?». – «Если б я знала!» – «А чего боитесь?». – «Если б я знала!», – заладила, как все немцы, Сивка. – «А муж вас любит?». – «Очень сильно! Там всё нормально!». – «А где нет?». – «Везде нормально». – «Если бы везде было нормально, не было бы страхов?!». Здесь фрау Сивка даже не выдержала и расплакалась, но быстро успокоилась, как только вытерла глаза поданной ей салфеткой. – «А вы мне поможете?». – «В чём?». – «От страхов избавиться». – «Конечно, но мне надо раньше причину страхов понять!». – «Если б я знала». – «Вы что, не немка?». – «Почему?». – «Ну, по фамилии». «Чистая немка! – с гордостью сказала Сивка. – Родители из Силезии, поляки изгнали после войны, но мы чистые немцы!». – «А чем занимаетесь, профессия?». – «Фирма у нас по амбулаторному обслуживанию пациентов». – «Значит, вы медик?». – «Ну да, почти». – «В фирме всё нормально?». – «Да». – «А у мужа?». – «Он шофёр». – «Хороший муж?». – «Золотой человек». – «Вы его любите?». – «Очень сильно». – «А как он в сексуальном отношении?». – «Я с ним не живу сексуальной жизнью». – «А с кем?». – «Уже ни с кем». – «А раньше?». – «Раньше, жила!». – «С кем?». – «С Хайнцем и Гюнтером». – «Почему?». – «Я не могу только с одним партнёром!». – «Почему?». – «Если б я знала». – «А сейчас?». – «Они уехали, оба!». – «А муж?». – «Он очень толстый». – «Любите худых?». – «Немножко», – согласилась сразу Сивка. – «А муж знает про Хайнца и Гюнтера?». – «Знает, а вы мне поможете акупунктурой?». – «Постараюсь». – «Очень прошу, помогите! Мне никто не мог помочь! У меня нет никаких причин для страха». – «В чём главная причина ваших проблем?». – «Я очень люблю своего мужа». – «И он вас очень, ложитесь на кушетку! Спите! Вы видите приятные картины прошлого, настоящего, будущего и, возможно, причину страхов увидите». – «Ну, что-то видели?». – «Да, Хайнца!». – «Это уже кое-что! Ещё что?». – «Гюнтера видела!». – «Это уже много, а мужа?». – «Я его и так постоянно вижу, я его очень люблю». – «Да, это чувствуется, а сейчас лучше себя чувствуете?». – «Да, спасибо, очень хорошо, я очень сильно люблю мужа и сейчас поняла, что хочу домой, там мне было хорошо». – «Было бы хорошо, не пришли бы сюда». – «Я очень люблю своего мужа и скучаю».