Текст книги "Призвание – писатель. Том 1"

Позицию поддерживаем

Геннадий Викторович сказал:

– У нас весной в этом же зале прошла встреча, посвящённая Ржеву. А теперь у нас – другой рубеж. Заканчиваем год мы Великими Луками.

Я очень давно знаю Андрея Канавщикова, читал его, читаю, помню, много-много лет назад, ещё при Ганичеве, мы Андрея награждали премией «Сталинград». Знаю и Татьяну Лапко, которая подавала на конкурс Ершова свои книги.

Но Великие Луки у меня прежде всего, конечно, ассоциируются с подвигом Матросова. Андрей как-то внедрил меня в борьбу за Матросова. Я до этого был в Уфе, и там в центре города стоит памятник Матросову. Мне все говорили, что, конечно, это «наш», он – башкир, а «Матросов» – это типа клички. А потом я прочитал книгу Андрея с мыслью, что подвиг и имя отдавать никому не надо…

Несмотря на пандемию, мы весь этот год проводили мероприятия. Николай Фёдорович (председатель Союза писателей России. – Л. К.), как всегда, очень много ездил по стране. Каждый месяц порой по две, по три поездки.

Писательские организации в регионах работают. Где-то лучше, где-то хуже. Где-то есть определённое затухание. Затухание идёт отчего? Оттого, что писатели поделились, подменяют служение Слову служению различным начальникам. Как сказано: «Если царство разделится само в себе, не может устоять царство то; и если дом разделится сам в себе, не может устоять дом тот».

Тем не менее, по словам Г. В. Иванова, большинство организаций твёрдо стоит на ногах, притом что у них нет особой финансовой поддержки. Но писательская жизнь в России сама по себе есть. Процесс идёт.

Что касается Великих Лук, то я спрашиваю иногда у Игоря Смолькина, чем живёт псковская писательская организация. И мы в курсе дела, что ваша позиция – это, прежде всего, патриотическая, и мы это всей душой поддерживаем.

«Особенное место»

Нина Дьякова отметила, предваряя выступления велико-лучан:

– Конечно, город Великие Луки – это особенное место. Действительно порубежное. Знаете, была там в 2019 году (наш театр находился на гастролях), могу сказать следующее: город поражает своеобразием своих улиц. Ощущением разлитой вокруг древности, притом что подлинно старых домов немного.

И что интересно. Оказывается, этот город неоднократно за свою историю бывал стёрт с лица земли. При этом его всегда восстанавливали, строили с любовью. Великолучане – это удивительные люди. Поэтому я благодарна генеральному директору СПР В. В. Дворцову, что он стал инициатором этой нашей встречи.

Знакомство с городом открыл Андрей Канавщиков:

– Формально наша сегодняшняя встреча посвящена презентации альманаха «Рубеж», вышедшего по случаю 25-летия одноимённой литературно-художественной группы, но фактически невозможно говорить об альманахе, о нашем объединении, не касаясь города.

Когда мы обозначали с Ниной Николаевной обстоятельства нашей сегодняшней встречи, то всякий раз мы упирались в то, что литературу невозможно отделить от города, от того, что мы живём в конкретных Великих Луках, конкретном оплечии Новгорода, предсердии Москвы, городе воинской славы, который награждён орденом Отечественной войны I степени.

Название «Рубеж» органично и сразу появилось, когда решали, как объединение назвать, поскольку можно выделить две основные ментальные схемы поведения у людей. Есть континентальная, когда человек в трудной ситуации не только ожидает помощи, но даже уверен, что всегда ему эту помощь окажут, всегда он сможет на кого-то опереться. И есть концепция рубежной ментальности, она в том, что ты один находишься на границе и всегда опираешься лишь на себя, и не факт, что тебе кто-то в принципе придёт на помощь.

Опираться в первую очередь на свой потенциал – именно это отличает рубежные территории, рубежные города от остальных.

Луки постоянно сжигались, находясь на границе, претерпели множество бед, но самое главное, что отличает рубежную ментальность, – Луки всегда возрождались, ставя перед собой максимальные задачи. Только максимальные.

Если промышленность, то промышленная столица региона. Если спорт, то непременно академия физкультуры. Театр – реальный центр культуры. Великие Луки даже сохранили и такое своё областное достояние, как ежедневная газета «Великолукская правда».

Слово и поступок

Подробнее о литературных аспектах рубежной территории говорил поэт Александр Юринов:

– Что касается объединения «Рубеж», оно возникло даже не столько из-за географического понимания, хотя это тоже был очень важный аспект, но в плане литературного творчества нас больше всего волновала культурологическая идея великого, я считаю, философа Бахтина, который жил недалеко от Великих Лук. И вот эта тема рубежа, всю жизнь разрабатываемая и усиливаемая, настолько поразила нас с Андреем, что мы поняли, что в этом, наверное, и есть смысл литературы как таковой, – сорбировать смыслы на каком-то горизонте событий. Не за горизонтом событий, это уже будет чёрная дыра, а именно на горизонте событий.

Ведь что такое рубеж? Это, прежде всего, разграничение идеалов. Дело в том, что каждый культурный акт существенно живёт на границе. Культурный акт в плане литературы, который родился внутри культурной традиции, как говорил Бахтин, практически со временем вырождается, теряет остроту.

В чём здесь самое главное? На границе вот этого культурного пространства рождается вариант диалога и разграничения. Мне показалось, что именно в альманахе «Рубеж» это присутствует и Канавщиков себе подсознательно ставил именно эту задачу: взглянуть на литературный жанр многоаспектно. Творческое произведение как форма бытия и объединение как метажанр.

Я внимательно несколько раз перечитал альманах «Рубеж». Почему он так легко читается? Там много авторов из разных городов, из разных географических пространств, но он читается как единое произведение. Получилось именно то, о чём мечтал Бахтин, – создание метажанра, который определяет форму образования эпохи.

При этом философия поступка неотъемлема от слова. Возможность чистого искусства, каких-то абстрактных манифестов никогда не приживалась в «Рубеже», то есть был налицо эвристический потенциал текста. По Бахтину, подразумевается, что речевая структура забирает смысл языка и позволяет человеку быть и девственным, и действительным, производить действие. Наверное, это самое важное, чтобы добиться диалога на каком-то антропологическом пределе, достичь его и добиться диалога человека с читателем.

Внешнее и внутреннее

От Татьяны Лапко прозвучал рассказ о постоянной нацеленности «Рубежа» на развитие, на динамику:

– Мы и сами всегда много ездили по стране и много принимали гостей, к нам приезжали Владимир Рыбинский (Тула), Валентин Ермаков (Обнинск), Дмитрий Авалиани (Москва), Артур Пунте (Рига)…

Прозвучали важные для постижения творческого пути факты из личной биографии. В частности, Татьяна Михайловна вела кружок глиняной игрушки в воскресной школе храма иконы Казанской Божией Матери. Также Т. М. Лапко представила стихи из юбилейной книги стихов «Сердцевина».

Выступил с песнями под губную гармошку и электрогитару Василий Виноградов, который философски заметил:

– Мой внешний вид – вызов самому себе. Поскольку мой внешний вид вы запомните, а вот запомните ли вы мои песни?

Принимая вызовы времени

Из Смоленска на встречу «Рубежа» приехал писатель и журналист Владимир Королёв:

– Я счастлив, что сегодня, накануне Нового года, проходит эта встреча, которую собрали Андрей Борисович и мы, его соратники-соперники и друзья прежде всего. И то, что мы говорим о рубежах, о том, насколько мы причастны к этим рубежам, насколько прочно мы стоим на рубежах исторических, географических и, конечно же, на литературно-краеведческих, – это говорит о том, насколько мы ощущаем себя в своём времени.

Вызовы, которые нам посылает время, инфекционные и политические, – все эти вызовы надо принимать и принимать с таким чувством: вызывайте нас, вы получите в ответ ещё более мощное сопротивление и определение сути времени. И понимание того, сколько стоит в этом времени каждый из нас по отношению к противнику и по отношению к своей Отчизне.

И понятие «Великие Луки», так же как понятия «город-герой Смоленск», «город воинской славы Вязьма», «город воинской славы Ельня», «город воинской славы Ржев», – это всё понятия конкретные и объёмные. Прав Андрей Борисович, за Александра Матросова приходится бороться прежде всего нам, писателям. И каждый раз мы должны доходчиво и в то же время ярко, доказательно говорить о подвиге, который познаётся не только в тот момент конкретным человеком, совершающим этот подвиг.

Он познаётся и потом, когда тысячи и тысячи, миллионы людей благодаря журналистскому и писательскому слову начинают понимать, что они тоже являются свидетелями этого подвига и обязаны этот подвиг в своих мыслях и в делах продолжать всеми доступными способами и методами, которые им наша Россия предоставляет.

И в конце концов у каждого из вас, как говорил Маяковский, есть собственная гордость и должна быть собственная инициатива, в зависимости от нашего ума, от генов, которые нам подарили родители, и от того воспитания, которое нам дали наши педагоги и наша страна. Она была, есть и будет великой, пока в России существуют такие города – Великие Луки, Псков, Смоленск, Ельня, Вязьма… И любой районный центр, через который прокатилась туда и обратно в 1941–1943 годах мясорубка войны. Это первое, что я хотел бы сказать в связи с тем, насколько ценна та книжка, которую выпустили Андрей Канавщиков и его команда.

Смоленский рубеж

Также Владимир Владимирович подробно рассказал о патриотической работе смоленской писательской организации и об одной конкретной инициативе:

– Я рад, что в книжке «Рубежа» присутствует моё стихотворение, спасибо редколлегии, но я хотел бы сегодня прежде всего поговорить о том, какой вклад в развитие нашей литературы внёс А. Т. Твардовский. 18 декабря отмечалось 50-летие со дня его кончины.

У Смоленщины есть три поэтических богатыря – это Н. И. Рыленков, М. В. Исаковский и, конечно же, А. Т. Твардовский, литературный Илья Муромец. И вот мы решили построить дом Василия Тёркина. Почему есть дом Дон-Кихота, Джульетты – в Вероне, дом станционного смотрителя, дом Шерлока Холмса? И почему наш национальный литературный герой забыт в этом смысле и вот эта фраза фатьяновская 1946 года «Мы тебе колхозом дом построим…» (песня на стихи Алексея Фатьянова «Где же вы теперь, друзья-однополчане?». – А. К.) почему никем до сих пор не была осуществлена?

И вот, чтя память Александра Трифоновича, мы решили построить такой дом в деревне Рибшево, которая входит в территорию национального природного парка «Смоленское поозерье».

В. В. Королёв напомнил, что в Рибшеве, которое находится в 100 км от Смоленска, Твардовский написал повесть «Дневник председателя колхоза» и поэму «Страна Муравия». И ещё не менее красноречивый факт: 306-я дивизия, освобождавшая в Великую Отечественную деревню, получила звание Рибшевской.

При этом штурме погибло более тысячи советских бойцов. Василий Сурков повторил тогда подвиг Матросова. 19 сентября 1943 года Москва салютовала взятию Рибшева.

Всего пять дивизий получили свои имена за взятие деревень. И все эти пять деревень находятся именно на рубеже Смоленской, Псковской областей. Владимир Королёв сообщил, что уже установлен камень с надписью «Здесь будет поставлен дом Василия Тёркина»:

– По сути своей это будет социально-культурологический центр, который должен включать в себя библиотечный, музейный комплексы. Оказывается, у нас, благодаря Канавщикову, Лапко и их помощникам, есть единая литературная творческая группа крови.

Образ творчества

Выступил в ходе встречи поэт, издатель, главный редактор московского издательства «Образ» Эдуард Побужанский:

– У меня нет исторического образования, поэтому я не берусь судить о роли человека, личности в истории. Но я журналист и литератор и, наблюдая за современным литературным процессом, могу сказать, что роль личности в литературе, как никогда или как всегда, велика.

Вот я всякий раз думаю, как повезло Великим Лукам, что у них живёт и работает человек такого разностороннего дарования – я могу это в лицо сказать Андрею Борисовичу, – как Андрей Канавщиков. И тут ещё мало быть просто талантливым человеком.

Я знаю многих разбросанных по небольшим районным, областным центрам талантливых людей, у которых нет вот этой внутренней энергии, активности, которые позволяли бы пускать волну вокруг себя. А у Андрея Борисовича это есть. Он удивительно талантливый и удивительно активный человек.

И благодаря ему (только 50 собственных книг разного жанра издано!) делается много ещё чего попутного: это и публикации в прессе разного уровня, и фестивали, и конкурсы, и судейство на разных мероприятиях, и альманахи «Из варяг в греки», «Рубеж»… И за всей этой внешней атрибутикой, как правило, всегда стоит один человек.

Я ещё журналист и редактор с почти 40-летним стажем, и я всегда обращаю большое внимание на то, как издаются газеты, на уровень журналистики в местной прессе. Чего говорить, у нас проблема с этим даже в Москве, а проблема районных газет вообще огромна, и опять же я считаю: как повезло Великим Лукам, что в местной газете там работает Андрей Борисович. Мало того, что он пишет живым пером, но те литературоведческие публикации, которые я время от времени читаю в газете «Великолукская правда», на таком уровне, что это не районный уровень, любая из таких статей может быть опубликована в московской прессе. То есть это ещё высокий уровень разговора с читателем.

И разумеется, когда я получил приглашение принять участие в сегодняшней презентации альманаха «Рубеж», я не мог его никак проигнорировать не только потому, что в альманах включены мои стихи, но и потому, что в этом году издательство «Образ» выпустило две книги великолучан.

Эдуард Георгиевич представил книги «Образа» Андрея Канавщикова и «Кипяток» и «Сердцевина» Татьяны Лапко, вручил в подарок Литературной гостиной альманах «Образ». А ещё прочитал свои стихи и небольшой рассказ.

От души к душе

Одним из непосредственных вдохновителей встречи стал генеральный директор Союза писателей России, известный прозаик и поэт Василий Дворцов. Василий Владимирович сказал в своём выступлении:

– Можно долго не видеться, не слышаться, не перезваниваться, но я знаю, что есть Андрей Канавщиков, и это хорошо, потому что это – часть моей жизни, он там есть. Как и в других городах есть люди, с которыми можно сойтись и в любой день продолжить разговор, законченный пять или десять лет назад, не важно.

В конце концов, это продолжается, потому что ты знаешь, что это – твой человек. И то, что мы сейчас по «Рубежу» говорим, конечно, очевидно: каждое дело имеет фамилию, имя, отчество. Приходит человек – приходит дело.

И счастье нашей творческой профессии в том, что, даже если человек уходит, дело его всё равно остаётся. Оно живо. Потому что книги вне времени, они всегда будут находить собеседника. Начинается творчество где-то на небе, доходит до нас, нас использует, творческий момент проходит сквозь поэта, и следующим шагом он достигает читателя, ведь процесс сотворения художественного произведения заканчивается в читателе.

У меня духовник в своё время говорил, что самое главное творчество – это умение передать впечатления одной души другой душе. И мы, пишущие люди, имеем счастье за счёт книги прикасаться к душам даже тех людей, которых мы не знаем. И они нас не знают, но проходит время, пролетают километры, и всё равно встречи происходят, и эти встречи происходят благодаря творчеству.

Великое дело – книги. И то, что есть альманах, и то, что есть Канавщиков.

Дворцов рассказал показательную историю:

– По телефону идёт информация, что Великие Луки у нас будут выступать. Николай Фёдорович подходит к Илье, говорит: записывай срочно, такого-то числа приезжают Великие Луки. Илья – узбек, хороший парень из Советского Союза, и он записывает: «Великие Руки».

И его оговорка создала такой образ сильного русского человека, который великими руками держит землю. Это просто замечательно.

Василий Дворцов прочитал отрывок из своей поэмы «Правый мир». Андрей Канавщиков представил мини-выставку фоторабот Евгения Николаенкова.

Нина Дьякова добавила:

– О Великих Луках я вспоминаю только с добром. Какие были замечательные гастроли у нас с театром! И сегодня я точно получила удовольствие от общения с вами.

Также Нина Николаевна принимала поздравления по случаю того, что сегодня же состоялся премьерный спектакль по пьесе «Тайны лебединого пёрышка». Эту новогоднюю сказку поставил Амурский областной театр драмы (Благовещенск).

Литературные побратимы

В конце мероприятия встречу посетил председатель Союза писателей России Н. Ф. Иванов. Ранее он встречал рубежистов, а сейчас доехал до здания СП, как только завершилось годовое собрание наблюдательного и творческого советов Ассоциации союзов писателей и издателей (АСПИ).

Николай Фёдорович спросил:

– Так рубеж взят или не взят?

Ответил ему:

– Достигнут новый рубеж. Пока живём, итоги всегда только предварительные, и сейчас взята очередная высота.

Он отметил:

– Как сказали на пленуме, у нас регионы командуют Москвой. В принципе так и есть, и слава Богу. Регионы тянут на себе основную работу.

А то, что вы у нас сегодня и получилось такое завершение литературного года родными мне местами – это радует, потому что я на парашюте долго гулял по псковскому небу (Николай Фёдорович служил в 70-е годы в Псковской дивизии ВДВ. – А. К.).

В ходе дальнейшего общения наилучшие пожелания Великим Лукам передал от начальника Военно-художественной студии писателей В. А. Силкина полковник Игорь Витюк. Игорь Евгеньевич рассказал о работе над книгой «Письма маршалу», напомнив о поэме Андрея Канавщикова про маршала Жукова.

Ещё Витюк обозначил новое направление деятельности:

– Сегодня введён институт литературного побратимства на уровне муниципальных образований. И сегодня Видное объединилось с Великими Луками. Эти города – литературные побратимы.

Н. Ф. Иванов:

– Вот как только мы в Видном проведём выездной секретариат «Слово писателя, душа народа» – я уже придумал название, как только нас глава примет там, мы в принципе можем об этом объявить.

Алексей Плотников, представляющий на встрече город Видное Московской области, согласился с такой постановкой вопроса. Великие Луки тоже. Были бы общие рубежи наши крепки, как и прежде.

Москва – Великие Луки

Яков Канявский

Яков Канявский родился 23 октября 1937 г. в городе Харькове. Во время войны был эвакуирован с семьёй в город Фрунзе Киргизской ССР. Там он окончил семь классов, а затем индустриальный техникум. В 1956 г. уехал по распределению работать в город Кировабад Азербайджанской ССР. В том же году пошёл служить в армию. Служба проходила в городе Ленинакане.

После демобилизации в 1959-м уехал на Урал, в город Златоуст Челябинской области. Там поступил на вечернее отделение Челябинского политехнического института. Работал на разных должностях до 2001 г.

С 2001-го Яков Канявский с семьёй живёт в Израиле.

Тогда же занялся литературной деятельностью. Перу его принадлежит несколько крупных произведений, в том числе серии: «Украденный век», «Зарубежный филиал», «Эпоха перемен», «Верховный правитель», «Столкновение», «Есть только миг».

В книгах «Украденный век», «Эпоха перемен» и «Верховный правитель» рассказывается о некоторых подробностях событий, происходивших в России в XX веке. Все три написаны на фактическом материале и дают пищу для раздумий о дальнейшей судьбе России.

В «Зарубежном филиале» автор даёт читателю возможность увидеть жизнь в Израиле глазами новых репатриантов и описывает Израиль начала нового века.

В трёхтомнике «Столкновение» речь о столкновении цивилизаций и о том, как оно влияет на разные страны. Многие моменты, упомянутые в книге, в настоящее время сбываются. Автор ставит вопрос о судьбе нашей планеты.

В многотомнике «Есть только миг» рассказывается о людях, которые чего-то добились в жизни, что помогает читателю оценить, а что сделал в жизни он сам.

Яков Канявский сотрудничает с рядом израильских газет, где публикуются его статьи и рассказы.

Стукачи
отрывок из цикла «Трагический эксперимент»

На Лубянской площади творилось что-то невообразимое. Огромные толпы людей с восторгом наблюдали, как сносят памятник Феликсу Дзержинскому. И вот его уже столкнули с пьедестала. Рухнул и ненавистный КГБ. Народ ликовал. По всей стране эти кадры по телевизору наблюдали миллионы людей. Но были и те, кто на всё это смотрел со страхом – те, кого в разное время завербовала эта инквизиция XX века…

Среди наблюдавших событие по телевизору был и дед Фёдор. И в эти минуты перед ним промелькнула вся его жизнь. Как будто совсем недавно молодой парень Федька рвался на фронт. Сумел приписать себе лишний год и добиться своего. Но на фронте юноше не повезло. В первом же бою его контузило разорвавшимся снарядом. Очнулся он уже в плену.

Пленных набралось много. Их собирались отправить в концлагерь. Но тут советские войска пошли в наступление, и всех освободили. Допрашивал Федьку капитан НКВД Выдрин. Он сразу понял, что с этого пацана взять нечего. Завербовать его немцы просто не успели бы. Но в делах чекистов в будущем он может быть полезным.

– Ну что, рядовой Митин, рассказывай всё как было.

– Так я же уже всё рассказал, когда нас освободили.

– А ты ещё раз расскажи.

Федька изложил всю свою короткую биографию.

– Я же ничего плохого не делал. Хотел бить фашистских гадов. Ну, для этого приписал, правда, себе один год. Но больше ничего. Вы мне верите?

– Я-то тебе, может, и верю. Но ты ведь сам знаешь, какое сейчас положение. Все, кто побывал в плену, считаются предателями. Сам товарищ Сталин об этом сказал. Или ты не согласен с товарищем Сталиным?

– Ну что вы! Я всегда согласен с товарищем Сталиным!

– А раз согласен, то тоже попадаешь в списки предателей.

– Но я же никого не предавал!

– Не знаю. Знаю только, что вину свою можешь искупить честным служением Родине.

– Да я всегда готов. Скажите только, что нужно делать.

– Что делать? Разоблачать шпионов, предателей и прочих врагов советской власти. Мы работаем над этим день и ночь. Но нам нужны помощники.

– Так я готов помочь.

– Готов, говоришь? Вот мы это и проверим, какой ты патриот своей Родины. Задание тебе будет секретное и очень важное. Поедешь в лагерь со всеми пленными. Живи, присматривайся, прислушивайся. Обо всех подозрительных будешь сообщать кому следует. О твоей работе никто знать не будет. И ты распишись в сохранении государственной тайны. И смотри, докладывай обо всех подозрительных…

А «подозрительных» оказалось немало. Фронтовики были обижены таким к себе отношением. Кто-то попал в плен по ранению, чья-то часть попала в окружение и не смогла вырваться. Они рвались снова на фронт, а их назвали предателями и отправили в заключение. Некоторые возмущались открыто. Так что работа у Федьки была. Он сообщал о таких «подозрительных», и те вскоре исчезали…

Не остался Федька без внимания и после освобождения из лагеря. Правда, тогда он был уже Фёдор Семёнович, работал на одном из заводов. Однажды, когда он возвращался с работы, его окликнул прохожий:

– Фёдор Семёнович?

– Да, а что?

– Давайте присядем, есть разговор.

Они присели на ближайшей скамейке.

– Так что вы хотели?

– Вам привет от капитана Выдрина. Правда, теперь он уже полковник. Надеюсь, вы его не забыли? Он ведь тогда вам здорово помог. Если бы не он, то вы бы уже давно сгнили где-нибудь на урановом руднике.

– Я считал, что уже отработал за ту услугу

– За такую услугу отрабатывают всю жизнь. Вы ведь теперь неплохо устроились. Имеете хорошую работу, обзавелись семьёй, получили квартиру. И всё потому, что тогда вам дали возможность выжить.

– И что вы от меня хотите?

– Ничего особенного. Просто продолжайте делать то, что когда-то вы делали в лагере. Опыт у вас есть, так что работа эта вас не затруднит. А мы за хорошую работу можем и деньжат иногда подбрасывать. Связь будете иметь со мной, запоминайте телефон…

Так что оказался Фёдор Семёнович в цепких когтях на всю жизнь. И вот теперь вся его секретная деятельность могла всплыть. Опубликуют списки людей, сотрудничавших с КГБ, и опозорят на весь мир. Он ведь своими доносами загубил жизнь многим!

Как он сможет смотреть в глаза своим детям и внукам? Такого позора ему не пережить… Утром его нашли в сарае повесившимся…

* * *

Николай Петрович очень волновался, когда его вызвали к начальнику отдела кадров завода. Он подавал заявление о переводе на ракетное производство. После запуска первых космонавтов вся страна «заболела» космосом. Николаю Петровичу тоже хотелось быть на передовых рубежах советской науки, а не заниматься технологией изготовления электроплиток. И вот теперь его вызывают в отдел кадров, очевидно, для решения данного вопроса.

Николай Петрович заглянул в кабинет начальника, но тот был не один, у него сидел какой-то мужчина. Но начальник, увидев Николая Петровича, пригласил его заходить.

– Присаживайтесь, Николай Петрович. А мы как раз вашу анкету смотрим. Инженер вы грамотный и можете быть полезным для нового производства. Но у нас возник вопрос. Оказывается, вы с нами не совсем откровенны. Вы написали в анкете, что не имеете родственников за границей.

– Так оно и есть.

– А между тем во Франции проживает ваша тётя.

– Какая тётя? Нету у меня никакой тёти.

– Ну как же нету, если там проживает сестра вашей мамы Мария Степановна Быковская? Ведь у вашей мамы такая же девичья фамилия?

– Да, – удивился Николай Петрович. Он действительно не знал ни про какую тётю.

– Так почему вы не отразили этот факт в анкете?

– Но я действительно ничего не знаю про эту тётю. Мне мама про неё никогда не рассказывала! – Он не на шутку разволновался.

– Да вы успокойтесь. Мы вам верим. Но вы же понимаете, что на таком секретном производстве должны работать исключительно надёжные люди. Понимаете, надёжные, которым можно поручать ответственные дела.

– Мне тоже можно поручать ответственные дела.

Начальник с сидевшем незнакомцем переглянулись.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно.

– Ну что ж, можем проверить вас в деле. Мы переведём вас на ракетное производство. Но вы будете докладывать о неблагонадёжных людях.

– Я понял. А кому докладывать?

– А вот Пал Палычу. – Начальник указал на незнакомца. – Телефон он вам сообщит. И чтобы о нашем разговоре не знал никто, даже ваша жена. Вы всё поняли?

– Так точно! – по-военному ответил Николай Петрович.

– Можете быть свободны.

После работы Николай Петрович поехал к матери.

– Почему ты мне ничего не рассказывала о своей сестре? – начал он с порога.

– Какой сестре? – не сразу сообразила мать.

– О Марии Степановне Быковской!

– А, – поняла мать, – о Маше?

– А у тебя что, ещё есть сёстры?

– Нет, только Маша, старшая сестра. Но она ещё до революции молоденькой девчонкой вышла замуж за хорошего инженера. А после революции они смогли уехать за границу. И с тех пор я о ней больше ничего не знаю.

– Зато наши органы знают. И рассказали мне, что она живёт во Франции.

– А почему они тебе это рассказали?

– Потому что я перевожусь на секретное производство, а в анкете написал, что у меня нет родственников за границей.

– И что, теперь из-за этой тёти тебя не берут?

– Да кое-как уговорил, чтобы взяли…

Николая Петровича действительно взяли. Он с удовольствием окунулся в новое производство. Про разговор у начальника отдела кадров он не вспоминал. Но через какое-то время Пал Палыч сам о себе напомнил. Позвонил и назначил встречу.

– Что-то, Николай Петрович, не получаю от вас никакой информации, – сказал он, поздоровавшись. – Я уж было решил, что вы про нас забыли.

– Я не забыл. Просто пока нечего докладывать, так как ничего подозрительного пока не замечаю.

– Вот именно, пока. Потому что не имеете ещё опыта работы. А людей нужно уметь вызвать на откровенность.

– И как это сделать?

– Да хотя бы политический анекдот рассказать.

– Я таких анекдотов не знаю, – насторожился Николай Петрович.

– Да их ходит сколько угодно. Вот, например, такой. Проводит Никита Хрущёв какое-то публичное мероприятие. А в зале среди слушателей сидят два еврея. И один из них всё время тянет руку, хочет выступить. «Ну что там у вас?» – задают ему вопрос из президиума. Тот встаёт: «А вот у меня вопрос: почему в стране нет мяса?» Ведущий объявляет перерыв. После перерыва место Рабиновича остаётся пустым. Тогда вскакивает его сосед и кричит: «Я уже не спрашиваю, почему нет мяса. Я спрашиваю: куда делся Рабинович?»

Николай Петрович через некоторое время рассказал этот анекдот в цеховой курилке. Все посмеялись и разошлись по рабочим местам. А Василий, один из рабочих, уходя, сказал:

– Молодец, Петрович. Правильный анекдот.

Естественно, через несколько дней Василия вызвали к начальнику цеха. В кабинете у того сидел незнакомый мужчина. Василий, не видя начальника, хотел уже закрыть дверь, но мужчина его окликнул:

– Проходи, Василий, присаживайся. Посмотрел вот я твоё личное дело. Парень ты вроде способный, работаешь хорошо. А вот сознательности у тебя не хватает.

– Это почему же?

– А потому. Всякие анекдоты антисоветские слушаешь! А может, ещё и сам рассказываешь?

– Ничего я не рассказываю!

– Значит, только спокойно слушаешь? Ты что, не понимаешь, что работаешь на секретном объекте и в твоём присутствии проводят идеологическую диверсию?

– Какую ещё диверсию?

– А такую, что все антисоветские разговоры являются идеологической диверсией против нашего государства. И за них надо отвечать. Отвечать не только тому, кто рассказывал, но и тем, кто слушал и не сообщил, куда следует. Так что и тебе теперь статья светит. Раньше за такие вещи вообще 58-ю давали.

– Да я же ничего не знаю про эту идеологическую диверсию. И законов не знаю. Хотел как-то уголовный кодекс почитать, так его нигде не купишь.

– Незнание закона не освобождает от ответственности. Вот наш закон. Да и зачем тебе уголовный кодекс читать? Может, какую диверсию готовишь?

– Какую ещё диверсию? Просто ведь интересно знать, что можно, а чего нельзя.

– Интересно, говоришь? Так интересуйся, что вокруг тебя делается, кто чем занят, что говорит. Ты же понимаешь, сколько врагов у советской власти. И везде стараются проникнуть, в том числе и сюда. Вот и надо их разоблачать, проявлять бдительность.

– Так я готов.

– Да? Ну что ж, посмотрим тебя в деле. Будешь интересоваться, кто чем дышит, и мне докладывать. Может, тогда и смогу закрыть твоё дело.

* * *

Марии жилось трудно. Муж ушёл к другой, дочку приходится растить одной. Зарплата продавщицы в гастрономе не бог весть какая. Так что постоянно нужны дополнительные заработки. А складывались они из обвесов и обсчётов. Да с этих заработков ещё директору надо отстёгивать. Домой в сумках несёт излишки и по знакомым продаёт.