Текст книги "Леонардо да Винчи. Избранные произведения"

О строении человека и животных. О частях тела и их функциях

 
Космогонические и геологические размышления Леонардо связаны с его размышлениями о человеке. Ибо чем иным является сам человек, как не малым миром, и анатомия не есть ли космография малого мира (395)? Набрасывая планы анатомических сочинений и наблюдений (396—397), внося в свои рукописи эмбриологические заметки (398—400), давая указания, как исполнять анатомические рисунки (401—402), намечая планы сравнительно-анатомических наблюдений и описаний (403—409), анализируя роль словесного описания (410) и рисунков (411), Леонардо справедливо гордится своими рисунками, суммирующими десятки анатомических вскрытий (411). Отрывки о мускулах (412), о горении, дыхании и дыхательных органах (413—420), о сердце и печени (421—426), о нервах (427—429), о произвольных и непроизвольных движениях (430—432), о строении мозга и черепа (435—437) дают конкретное представление о его анатомических и физиологических занятиях. Три последующих отрывка (438—440) особенно интересны прямым указанием на анатомические вскрытия, производившиеся самим Леонардо.
 

395 W. An. I, 2 r.

Так здесь в двенадцати целых рисунках будет тебе показана космография малого мира, в том же порядке, какой до меня принят был Птолемеем в своей космографии, и разделю я ее на члены так же, как он поделил целое на провинции, и затем покажу я устройство всех частей в каждом отношении, воочию показав понятие о всей фигуре и способностях человека в отношении пространственного движения посредством этих частей.

396 W. An. B. 20 v.

Труд этот должен начинаться с зачатия человека и описать особенности матки, и как в ней обитает ребенок, и на какой ступени он в ней находится, и способ, каким он живится и питается, и рост его, и какой промежуток между одной стадией его роста и другой, и чтó выталкивает его вон из тела матери, и почему иногда из чрева своей матери выходит он ранее должного срока. Затем опишешь, какие члены по рождении ребенка растут быстрее других, и дашь размеры годовалого ребенка. Затем опиши взрослого мужчину и женщину, и их размеры, и существенные черты их строения, цвета и физиогномии. Затем опиши, как сложен он из жил, нервов, мускулов и костей. Это сделаешь ты в последней книге. Представь затем в четырех картинах четыре всеобщих человеческих состояния, а именно – радость с разными движениями смеха, и причину смеха представь, плач в разных видах с его причиной, распрю с разными движениями – убийства, бегства, страха, жестокости, человекоубийства, самоубийства – и все, что относится к подобным состояниям. Затем представь усилия с тягой, толканием, несением, упором, подтиранием и т. п. Далее опиши положения и движения; затем – перспективу для служения глазам, и ушам – о музыке, и опиши другие чувства. И затем опиши природу пяти чувств.

 
План, судя по соседним листам, относится к раннему периоду (ок. 1489 г.). Сходные планы Леонардо дает и в других местах. Предположения, что Леонардо действительно написал подобный трактат, не подтверждаются, хотя иногда Леонардо и говорит о нем как о чем-то наличном (например, Е. 3 r.: «и найдешь все причины тому в книге моей „Анатомии“» и др.).
 

397 W. An. I, 13 v.

Опиши язык дятла и челюсть крокодила.

 
Челюсть крокодила интересовала Леонардо, по-видимому, в связи со старинным представлением, что крокодил – единственное животное, у которого верхняя челюсть подвижная. Дятла лишь позднее (в XVI в.) изучал Альдрованди.
 

398 W. An. III, 8 v.

Материнское семя имеет на зародыш влияние, равно как отцовское.

399 W. An. III, 7 r.

Яйца округленные производят самцов, а длинные производят самок.

 
Взято из Аристотеля (Hist. an. IV, 2) и, по всей вероятности, на опыте самим Леонардо не проверялось, как это сделано было раньше Альбертом Великим.
 

400 W. An. B. 8 r.

Хотя бы ум человеческий и делал различные изобретения, различными орудиями отвечая одной цели, никогда он не найдет изобретения более прекрасного, более легкого и более верного, чем [изобретения] природы, ибо в ее изобретениях нет ничего недостаточного и ничего лишнего. И не пользуется она противовесами, когда делает способные к движению члены в телах животных, а помещает туда душу, образующую это тело, т. е. душу матери, которая первая образует в матке очертания человека и в нужное время пробуждает душу, долженствующую быть его обитательницей, которая сначала бывает спящей, опекаемой душою матери, питающею и животворящею через пуповину всеми своими духовными членами, и продолжает она так до тех пор, пока пуп соединен с ней последом и дольками (cotiledoni), при помощи коего дитя соединяется с матерью, и это – причина, почему одно волнение, одно общее желание, один страх, который испытывает мать, или другая душевная боль имеет больше влияния на дитя, чем на мать, так как часты случаи, что дитя от этого лишается жизни. Рассуждение это не идет сюда, но относится к составу одушевленных тел. И остальную часть определения души предоставляю уму братьев, отцов народных, которые наитием ведают все тайны. Неприкосновенным оставляю Священное Писание, ибо оно высшая истина.

 
В заключительных словах отрывка усматривали то глубочайшее равнодушие Леонардо к Библии, то проявление высочайшего благоговения (!). Что Леонардо Библию неприкосновенной не оставлял, видно уже из его иронических замечаний о потопе (373).
 

401 W. An. А. 18 r.

Сначала нарисуешь ты кости отдельно и немного вынутыми из сустава, дабы лучше различить очертания каждой кости порознь. Затем соединишь ты их друг с другом так, чтобы они ни в чем не отклонялись от первого рисунка, кроме тех частей, которые друг друга закрывают при соприкосновении. Когда это сделано, сделаешь ты прежний рисунок с теми мускулами, которые связывают кости. Затем ты сделаешь четвертый – нервов, которые являются носителями ощущения. Затем следует пятый – нервы, которые движут, или, вернее, дают первым членам пальцев ощущения. И в-шестых, сделаешь ты верхние мускулы ноги, в которых распределяются чувствующие нервы. И седьмой пусть будет рисунком вен, питающих эти мускулы ноги. Восьмой пусть будет рисунком нервов, движущих концы пальцев. Девятый – рисунком вен и артерий, располагающихся между кожей и мясом. Десятый и последний должен быть готовая нога со всеми ощущениями. Ты мог бы сделать еще одиннадцатый, наподобие прозрачной ноги, в которой можно было бы видеть все названное выше.

 
Из всех частей тела Леонардо особенное внимание уделял конечностям, в чем сказались одновременно интересы художника и механика. Так, он внимательно изучал механизм поворачивания руки ладонью вверх и ладонью вниз. В связи с теми же проблемами механики живого организма стоял его интерес к строению костей и скелета. Здесь, по отзыву исследователей, особенно сильно сказывается начало новой эпохи и особенно ярко проявляется дар леонардовской наблюдательности. Он первый определил точное число позвонков в sacrum (в копчике он насчитывал два, вместо четырех-пяти, что объясняется большой непостоянностью их числа). Он первый в точности изобразил форму позвоночного столба. В его рисунках скелет всегда воспринимается на фоне совершаемых человеком движений. По остроумному замечанию Холля, скелеты Леонардо «живут», тогда как скелеты Везалия, если бы ожили, не могли бы ни ходить, ни стоять, ни дышать.
 

402 W. An. А. 1 v.

Истинное познание формы какого угодно тела получится из рассмотрения его с разных точек зрения. И потому, чтобы дать познание истинной формы какого-либо члена человека, первого зверя среди животных, буду я соблюдать это правило, делая четыре изображения каждого члена с четырех сторон. И в случае костей буду я делать пять, разрезая их посредине и показывая полость каждой из них.

Схема поворачивания человеческой ладони (W. An. A. 1 v.)

403 R. 816.

Описание человека, которое охватывает и тех, кто почти подобного ему вида – как павиан, обезьяна и многие другие.

404 Е. 16 r.

Составь отдельный трактат с описанием движений четвероногих животных, среди коих и человек, который также в детстве ходит на четырех ногах.

405 W. An. V, 23 r.

Изобразишь в этом трактате ноги лягушек, которые имеют большое сходство с ногами человека как в костях, так и в мышцах своих, затем исполнишь задние ноги зайца, которые весьма мускулисты и с отчетливыми мускулами, потому что не ограждены жиром.

406 W. An. А. 17 r.

Изобрази здесь ноги медведя, и обезьяны, и других животных с тем, чем отличаются они от ноги человека, и также помести ноги какой-нибудь птицы.

407 С. А. 297 r.

Хождение человека всегда совершается на манер хождения четвероногих животных вообще, поскольку они передвигают свои ноги крест-накрест, на манер конской рыси, – так движет и человек крест-накрест четыре свои конечности, т. е., выбрасывая при ходьбе правую ногу вперед, вместе с нею выбрасывает он левую руку и т. д.

408 W. An. A. 14 v.

Опиши особенности внутренностей человеческой породы, обезьян и подобных им. Затем особенности львиной породы, затем рогатого скота и, наконец, птиц, и используй это описание для трактата.

409 W. An. A. 14 v.

И ты, хотящий словами явить фигуру человека во всех видах ее членения, оставь это намерение, потому что чем более будешь ты углубляться в описание частей, тем более будешь смущать дух читателя и тем более будешь удалять его от знания описываемых вещей; потому необходимо рисовать и описывать.

 
Словесному описанию Леонардо придавал лишь вспомогательное значение по отношению к рисунку. Об этом свидетельствует скупость и краткость текста в его анатомических рукописях. Словесное описание должно являться там, где рисунок бессилен, как самостоятельная задача оно почти никогда не имеется в виду.
 

410 W. An. II, 2 r.

Какими словами опишешь ты это сердце, не наполнив целой книги? И чем тщательнее и подробнее ты пишешь, тем больше будешь смущать ум слушателя.

411 W. An. I, 13 r.

И если скажешь, что лучше заниматься анатомией, чем рассматривать подобные рисунки, ты был бы прав, если бы все эти вещи, показываемые в подобных рисунках, можно было наблюдать на одном теле, в котором ты, со всем своим умом, не увидишь ничего и ни о чем не составишь представления, кроме разве как о нескольких немногих жилах, ради которых я, для правильного и полного понятия о них, произвел рассечение более десяти трупов, разрушая все прочие члены, вплоть до мельчайших частиц уничтожая все мясо, находившееся вокруг этих жил, не заливая их кровью, если не считать незаметного излияния от разрыва волосных сосудов; и одного трупа было недостаточно на такое продолжительное время, так что приходилось работать последовательно над целым рядом их, для того чтобы получить законченное знание; что повторил я дважды, дабы наблюсти различия. И если даже ты имел бы любовь к предмету, тебя, быть может, отшатнуло бы отвращение, и даже если бы не отшатнуло оно, то, может быть, тебе помешал бы страх находиться в ночную пору в обществе подобных разрезанных на части, ободранных, страшных видом своим мертвецов; и даже если это не помешало бы тебе, быть может, будет недоставать тебе точности рисунка, необходимой в подобных изображениях. И если бы ты овладел рисунком, у тебя не было бы еще знания перспективы, и даже если бы рисунок и сопровождался знанием последней, то требовался бы еще строй геометрического доказательства и метод расчета сил и крепости мышц. И может быть, терпения не хватит у тебя и ты не будешь прилежен. Обладал ли я этим всем или нет – об этом дадут ответ 120 мною составленных книг, причем не мешали мне ни корысть, ни нерадение, а только время. Прощай.

 
Подобные рисунки – т. е. рисунки Леонардо. Отрывок является своеобразной апологией Леонардовых рисунков. К самостоятельным анатомическим вскрытиям Леонардо приступил после внимательного изучения анатомических текстов и рисунков своих предшественников. Наиболее распространенным во времена Леонардо был анатомический трактат Мондино (1316, первое печатное издание: Болонья, 1478). Он служил обычно учебником и в значительной мере был основан на сочинениях арабов, хотя его автор и сам производил вскрытия. Известны также были Леонардо знаменитая хирургия Гюи де Шолиака, физиологические и медицинские труды Эгидия Колонны, Альберта Великого, Авиценны. Из древних он упоминает Галена, Плиния, Цельса, Аристотеля и Гиппократа. Сличая рисунки одной и той же части тела, сделанные Леонардо в разное время, нетрудно наблюдать постепенный их прогресс.
Период занятий анатомией охватывает всю жизнь Леонардо: первая рукопись (W. An. I) относится к 1484 г., последняя (W. An. IV) – к 1515 г. Свои занятия Леонардо начал у Верроккио как художник, но был постепенно увлечен в глубь анатомической науки как таковой.
Время – т. е. недостаток времени.
 

412 W. An. А. 4 v.

Прежде чем ты сделаешь мускулы, нарисуй вместо них нити, показывающие положение этих мускулов, которые своими концами будут кончаться в месте прикрепления мускулов к их кости. И это дает удобнейшее понятие, если ты хочешь мускулы изобразить все, один над другим. И если будешь делать это иначе, чертеж твой окажется спутанным.

413 С. А. 270 r.

Где не живет пламя, не живет животное, которое дышит.

 
Гроте видел в этом и других отрывках приближение к кислородной теории горения. Однако нельзя просто подставить вместо воздуха кислород и получить современную теорию. Воззрение Леонардо стоит в связи с древней теорией перехода стихий друг в друга, т. е., в частности, воздуха в огонь.
 

414 С. А. 237 v.

Стихия огня непрерывно поглощает воздух, который частью питает ее, и оказалась бы в соприкосновении с пустотой, если бы последующий воздух не помогал заполнять ее.

415 С. А. 169 r. a.

Стихии переходят одна в другую.

416 W. An. B, 17 r.

Если легкое выгнало ветер и сократилось в объеме настолько, сколько было его у вышедшего из него ветра, надобно исследовать, отчего пространство камеры сократившегося легкого втягивает воздух, заполняющий ее прирост, – раз пустоты в природе нет.

И спрашивается, кроме того, чем воздух при расширении легкого выгоняется из своего вместилища, каким путем выходит и что его принимает, когда он вышел.

Легкое всегда бывает все наполнено известным количеством воздуха, даже когда вытолкнуло оно тот воздух, который потребен для его выдоха; и когда освежается оно новым воздухом, то прикасается к ребрам груди и последняя расширяет его немного и выпячивается, как видно и заметно это, если положить руку на грудь при вдыхании, – что грудь вздымается и опускается, в особенности при вздохе.

И природа так устроила, что подобная сила порождается ребрами, а не окружающей вещество легкого тканью, дабы от особенно большого скопления воздуха, при каком-либо усиленном вздохе, такая ткань в итоге не разорвалась и не лопнула… Кроме того, этот воздух, теснимый легким и грудобрюшной преградой, примыкает к камере, окружающей сердце, и там небольшое количество жидкости, которое находится на дне этой камеры, поднимается и омывает все сердце, и так, постоянно, путем этого омовения, орошает она разженное сердце и делает так, что оно не совсем иссыхает от столь большого количества движения.

 
Легкое – il pulmone; следуя традиции своих предшественников, Леонардо всюду употребляет «легкое» в единственном числе, рассматривая легкое как один орган с двумя лопастями. Роль легких, по старым воззрениям, сводилась к охлаждению свежим воздухом разгоряченной крови сердца и к доставлению материала, из которого в сердце вырабатывались «жизненные духи». Первое мнение Леонардо разделял всецело (ср. 420), второе – частично, полагая, что известная часть вдыхаемого воздуха попадает в сердце. Наблюдения его были сделаны, по-видимому, исключительно на животных, и потому в анатомических рисунках дыхательного аппарата человека – ряд неточностей.
Термин «вена» у Леонардо неустойчив: он обозначает и вену, и кровеносные сосуды вообще, включая артерии. Функциональное различие вен и артерий Леонардо, конечно, знал.
 

Пищеварительные органы. Направо – слепая кишка и червеобразный отросток (W. An. B, 10)

417 W. An. III, 10 v.

Сначала опиши все ветвления трахеи в легком, затем ветвления вен и артерий порознь и затем все три в сочетании. Но следуй методе Птолемея в его космографии в обратном порядке: сначала дай сведения об отдельных частях, и лучше затем уразумеешь целое в его сложении.

418 C. A. 76 r.

Вырезывание ноздрей у лошадей есть вещь, достойная осмеяния. И глупцы эти соблюдают этот обычай, как будто полагая, что природа не предусмотрела необходимого, почему ее исправителями надобно быть людям. Она сделала два носовых отверстия, из коих каждое имеет половину ширины трубки легких, откуда выходит дыхание, – и, не будь этих отверстий, достаточно было бы рта для обильного этого дыхания. И если бы ты сказал мне: зачем сделала природа ноздри у животных, если достаточно дышать ртом? – отвечу тебе, что ноздри для того сделаны, чтобы пользоваться ими, когда рот занят жеванием своей пищи.

419 W. An. II, 1 r.

Кажется мне невозможным, чтобы какой-либо воздух мог в сердце проникнуть по трахее, потому что тот, который ее наполняет, не вытесняет никакого воздуха ни из какой ее части, и происходит это благодаря плотному покрову, которым покрыты все ветвления трахеи, – ветвления, которые идут, делясь на мельчайшие веточки вместе с мельчайшими веточками жил.

420 W. An. I, 4 v.

Расширение легкого для того происходит, чтобы оно могло вдыхать воздух, коим могли бы освежаться вены, отходящие к нему от сердца.

421 W. An. B, 33 v.

Сердце как такое – не источник жизни, а сосуд, сделанный из плотной мускулатуры, оживляемый и питаемый артериями и венами, подобно прочим мускулам. В самом деле, кровь и жилы, в нем очищающиеся, являются жизнью и питанием других мускулов, и такой оно плотности, что огонь едва может ему повредить, что видно на сожженных людях, у которых, когда кости их превратились в пепел, сердце еще внутри кроваво, и эту столь великую стойкость против жара природа произвела в нем, чтоб оно выдерживало большой жар, порождаемый в левой стороне сердца кровью артерии, разжигающейся в этой камере.

 
Гален рассматривал ткань сердца как нечто отличное от мускулов, и ему следовал в этом Авиценна.
 

422 W. An. B, 12 r.

Чудесное орудие, изобретенное верховным художником.

Сердце, разрезанное в части, содержащей духов, а именно в артерии, и в М забирает или, вернее, отдает кровь артерии, и в устье В освежается дуновением легких, и из С наполняет S – предсердия. N, плотный мускул, оттягивается назад, и является первой причиной движения сердца, и, оттягиваясь назад, утолщается, и, утолщаясь, сокращается и оттягивает все меньшие и большие мускулы, и закрывает вход М, и сокращает пространство, находящееся между основанием и верхушкой сердца, благодаря чему может опорожнить ее и втянуть в себя свежий воздух.

 
Рисунок относится, по-видимому, к раннему периоду.
 

423 W. An. B, 11 r.

Сердце – зерно, производящее дерево жил, которые корни свои имеют в удобрении, т. е. в венах брыжейки, относящих получаемую кровь к печени, где затем питаются более крупные жилы печени.

424 W. An. B. 2 v.

Печень – управительница и распределительница жизненного питания человека.

К отрывку 422

Желчь – служанка и прислужница печени, которая все отбросы и излишки жидкости пищи, распределяемой печенью по членам, выметает и вычищает.

425 W. An. B, 12 r.

Теплота рождается из движения сердца, и это подтверждается тем, что чем скорее движется сердце, тем более распространяется теплота, как нас учит о том пульс лихорадящих, приводимый в движение биением сердца.

426 W. An. II, 17 v.

В сердце – четыре желудочка, а именно – два верхних, называемые ушками, и под ними – два нижних, правое и левое, называемые желудочками.

 
По-видимому, Леонардо под верхними желудочками, или ушками, разумел и предсердия, и auriculae cordis.
 

427 С. А. 119 r.

Природа устроила в человеке служебные мускулы, тянущие сухожилия, которые способны двигать члены сообразно воле и желанию общего чувства, наподобие служителей, распределенных господином по разным провинциям и городам, которые представляют в этих местах и исполняют волю этого господина. Служитель этот, раз исполнив повеление, полученное им из уст его господина, будет затем сам в однородном случае делать то, что не будет отступать от воли его господина. Так часто бывает с пальцем, который, усвоив с великим послушанием вещь на одном инструменте, согласно приказаниям суждения [судящей способности], после усвоения этого исполнит ее без того, чтобы суждение обращало на нее свое внимание.

Мускулы, движущие ноги, не выполняют ли и они своей функции без знания о них человека.

428 W. An. B, 2 v.

Сухожилия с мускулами своими служат нервам, как солдаты своим кондотьерам, и нервы служат общему чувству, как кондотьеры капитану; и общее чувство служит душе, как капитан своему господину.

 
Сухожилия – nervi, нервы – corde.
 

429 W. An. I, 2 r.

И напоминаю тебе, что анатомия нервов не даст тебе расположения их разветвлений, ни того, в каких мускулах они ветвятся, если вымачивать тела в проточной или известковой воде; ибо, хотя начало их бывает доступно твоему наблюдению без такой воды, как и с нею, – разветвления их соединяются струей воды в одно, не иначе, как расчесываемый для пряжи лен или пенька, сплетенные в пучок, так что невозможно обнаружить вновь, в какие мускулы или какими и сколькими ответвлениями в названные мускулы проникают нервы.

 
Вымачивание в проточной воде рекомендовали предшественники Леонардо – Мондино, Гюи де Шолиак, Беренгарио. Последний, в частности, предполагал, что соединение нервов со спинным мозгом может быть изучено только при условии вымачивания трупов в воде.
 

430 W. An. B. 13.

О члене. Связан он с разумом человеческим и имеет иногда разум сам по себе, и, хотя бы воля человека хотела его возбудить, оказывается он упрямым и делает по-своему, иногда двигаясь самовольно, без дозволения или помышления человека; как спящий, так и бодрствующий делает что хочет, и часто человек спит, а он бодрствует, во многих же случаях человек бодрствует, а он спит; во многих случаях человек хочет его применить, а он не хочет, во многих случаях он хочет, а человек ему запрещает. Поэтому кажется, что это живое существо часто имеет душу и отдельный от человека разум, и кажется, что напрасно человек стыдится называть его, не говоря уже о том, чтобы его показывать, а, наоборот, всегда его закрывает и прячет, его, который должен бы быть украшаем и торжественно показываем, как правитель.

431 R. 839.

Как нервы иногда действуют сами по себе, без приказания других служителей души.

Это ясно обнаруживается, поскольку видишь, что паралитики и озябшие и закоченевшие движут дрожащие свои члены, голову и руки без ведома души, которая всеми своими силами не сможет воспрепятствовать этим членам дрожать. То же самое случается при падучей болезни и с отрезанными членами, каковы хвосты ящериц.

432 W. An. V, 21 r.

Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы, и сердца, и внутренностей, но, если проколешь спинной мозг, она немедленно же скорчивается и умирает.

 
То же повторено, с некоторыми модификациями, на оборотной стороне листа: «Лягушка тотчас же умирает, если проколоть ее спинной мозг, хотя до того она жила без головы, без сердца и каких бы то ни было внутренностей и кожи. И потому кажется, что здесь находится основание движения и жизни». Это первые экспериментальные наблюдения над центральной нервной системой со времени Галена. Вывод Леонардо неточен. При поражении спинного мозга поражается центр рефлекторных движений и животное кажется мертвым. Видоизменяя эксперимент, можно было бы убедиться, что биение сердца и сокращение мускулов при раздражении их нервов еще продолжаются некоторое время.
 

433 W. An. V, 7 r.

Сделай две отдушины в отростках больших желудочков, и впусти растопленный воск, сделав отверстие в мемории, и через это отверстие наполни три желудочка мозга; и, когда воск застынет, раскрой мозг и увидишь точную форму трех желудочков. Но сначала вставь тонкие трубки в отдушины так, чтоб воздух из желудочков мог выйти вон, уступая место впускаемому воску.

 
Большие желудочки с отростками (рогами) – оба боковых желудочка, мемория – четвертый желудочек. Этот способ инъекций представляет большие трудности, и понятно, что рисунки не вполне точны. Но Леонардо – первый, кому пришла в голову мысль прибегнуть к инъекциям мозговых полостей. Он же предложил инъекцию через infundibulum cerebri, лишь в 1878 г. повторенную Велькером. Немногочисленные случаи анатомических инъекций до Леонардо следующие: Гален (церебральные сосуды, наполняемые воздухом через трубку), Алессандро Джилиани из Персичето (кровеносные сосуды, наполняемые жидкостями различных цветов; 1-я половина XIV в.). Инъекция почечных вен, произведенная Яковом Беренгарием, относится уже ко времени после смерти Леонардо (комментарий к «Анатомии» Мондино, Болонья, 1521). Полагать, как Холль, что Леонардо прибегал к инъекции кровеносных сосудов, нет оснований.
 

434 W. An. V, 6 v.

Если разрежешь луковицу посредине, сможешь увидеть и сосчитать все круговые слои и оболочки, покрывающие центр луковицы. Так же точно, если хочешь рассечь человеческую голову, сначала разрежешь волосы, затем кожу, затем мускулистое мясо и надчерепную оболочку, затем череп и внутри его твердую и мягкую мозговую оболочку и мозг, засим опять твердую и мягкую оболочку, и дивное сплетение, и основание, и кость.

 
Этот текст вместе с рисунком относится к раннему периоду. На следующем листе (7 r.) Леонардо дает более точное изображение мозговых желудочков. Боковые он считает за один и называет impressiva, третий – sensus communis, четвертый – memoria. Когда Леонардо перешел к представлению о парности боковых желудочков – неясно. До него обычно изображались три расположенных друг за другом желудочка (так еще в ряде изданий 1490–1504 гг.). Парность примитивно изображена у Пейлигка и у Хундта (оба издания – в Лейпциге 1499 и 1501 гг.).
 

435 W. An. B, 13 r.

Нашел я в составе человеческого тела, что из всех составов животных оно имеет наиболее тупые и грубые ощущения и состоит из органов менее проницательных и из участков менее восприимчивых к способности ощущения; я увидел, что у породы львов чувство обоняния имеет долю субстанции мозга и в ноздри спускается емкое вместилище, навстречу чувству обоняния, которое меж большого числа хрящеватых мешочков идет многими путями навстречу названному мозгу.

Глаза у львиной породы имеют вместилищем бóльшую часть головы их, и зрительные нервы непосредственно соединяются с мозгом; у человека наоборот – полости глаз составляют малую часть головы и зрительные нервы тонки, длинны и слабы и слабым действием видят днем, и ночью [еще] хуже, а названные животные видят ночью, как днем, и знак того – что ночью идут на добычу, а днем спят, как делают и птицы ночные.

 
Описание развитых носовых раковин плотоядных. Флорентийский дневник Луки Ландуччи (1450–1516) содержит указание, что за палаццо дель Капитано в клетках держали львов (в настоящее время находящаяся здесь улица носит название via de Leoni – улица Львов). Леонардо мог, таким образом, близко наблюдать львов и, как известно, в разных отношениях обнаруживал большой к ним интерес. Достаточно вспомнить многочисленные рисунки, среди них «карикатуры» львов, борьбу льва и дракона и т. д.
 

436 С. А. 90 r.

Общее чувство есть то, которое судит о вещах, данных ему другими чувствами.

(Общее чувство приводится в движение посредством вещей, данных ему другими пятью чувствами.

И чувства эти приводятся в движение посредством предметов, посылающих изображения свои пяти чувствам, от которых передаются они воспринимающей способности, а от нее общему чувству, и оттуда, судимые, посылаются памяти, в которой, смотря по силе, сохраняются более или менее.

Пять чувств следующие: зрение, слух, осязание, вкус, обоняние.)

Старые исследователи заключили, что та часть суждения, которая дана человеку, производима орудием, с которым пять чувств сносятся посредством воспринимающей способности, и этому орудию дали они имя общего чувства, – и говорят, что чувство это находится в середине головы. И это имя общего чувства прилагают они только потому, что оно является общим судьей всех прочих пяти, т. е. зрения, слуха, осязания, вкуса и обоняния. Общее чувство приводится в движение воспринимающей способностью, лежащей между ним и чувствами. Воспринимающая способность приводится в движение подобиями вещей, даваемыми ей наружными органами, т. е. чувствами, лежащими между внешними вещами и воспринимающей способностью, и в свою очередь чувства приводятся в движение предметами. Подобия окружающих предметов посылают подобия свои чувствам, чувства передают их воспринимающей способности, воспринимающая способность посылает их к общему чувству, и им они укрепляются в памяти, и здесь сохраняются более или менее, в зависимости от важности и силы данных вещей.

Локализация душевных способностей по Margarita philosophiae Рейша (1504)

То чувство быстрее в своем служении, которое ближе к воспринимающей способности; таков глаз, верховник и князь прочих, о котором мы только и будем говорить, а прочие оставим в стороне, дабы не отклоняться от нашей материи.

В круглых скобках – вычеркнутое самим Леонардо. Учение о локализации душевных способностей в желудочках мозга восходит к Герофилу (330–250 до н. э.) и может быть прослежено у Посидония, Немезия, арабов и в западноевропейском Средневековье вплоть до Мондино (1275–1362) и Гюи де Шолиака (XIV в.). Обычная схема такова:

 
I желудочек
Воображение и общее
чувство (imaginativa,
sensus communis)
 
 
II желудочек
 
 
Суждение и мышление
(aestimativa, cogitativa)
 
 
III желудочек
Память (memoria)
 
 
В W. An. V. 15 Леонардо дает:
 
 
I желудочек
Воспринимающая
способность (impressiva),
интеллект (intelletto)
 
 
II желудочек
Общее чувство (senso
commune), воля (volunta)
 
 
III желудочек
Память (memoria)
 

437 W. An. B, 2 r.

Душа, по-видимому, находится в судящей части, и судящая часть, по-видимому, в том месте, где все чувства сходятся и которое именуется общим чувством; и не вся во всем теле, как многие думали, но вся в этой части; потому что, если б она была вся во всем и вся в каждой части, органам чувств не было бы необходимости сходиться в одно место, но достаточно было бы глазу выполнять функцию ощущения на поверхности своей и не посылать по зрительным нервам подобий видимых вещей к чувству, ибо душа на основании вышесказанного могла бы постигать их на этой поверхности глаза. И сходно для чувства слуха: достаточно раздаться звуку в сводчатых полостях каменистой кости, находящейся внутри уха, и не совершать никакого перемещения от этой кости к общему чувству, где он соединяется и имеет идти к общей судящей части. Чувство обоняния также видится побуждаемым к схождению в названную судящую часть; осязание проходит по полым нервам и переносимо к этому чувству по нервам, которые идут, распространяясь бесчисленными разветвлениями в коже, покрывающей телесные члены и внутренности.