Текст книги "100 великих воительниц"

Подвиг Марии Цукановой

Мария Никитична Цуканова родилась 14 сентября 1924 года в деревне Смолянки Крутинского района Омской области (ныне – Абатский район Тюменской области) в семье сельского учителя. По другим сведениям, она родилась в селе Новониколка Тюменской области. Еще по одной версии – в одном из сел Иркутской области.

Отца своего она не знала: он умер за несколько месяцев до рождения дочери. Воспитанием девочки занимались мать и отчим Николай Васильевич Крохмалев – простой рабочий, коммунист.

Семья Цукановых долго жила в тайге. Маленькая Маша, когда подросла, с интересом слушала рассказы Николая Васильевича. Будучи участником Гражданской войны, он образно рисовал ей подвиги Чапаева, Лазо и других прославленных героев. Все это влияло на формирование характера девочки.

Затем Мария окончила начальную школу в поселке Таштын в Хакасии, потом – неполную среднюю школу в поселке Орджоникидзевский Саралинского района Красноярского края. Работала там же телефонисткой, с декабря 1941 года – санитаркой в госпитале, эвакуированном из Ростова.

Ее отчим и брат ушли на фронт, брат вскоре погиб. Через какое-то время госпиталь перевели в другое место, и девушка уехала в Иркутск. Там с февраля по июнь 1942 года она работала на Иркутском авиационном заводе: сначала учеником обрубщика, потом – приемщиком и контролером 4-го разряда. Завод выпускал продукцию, нужную фронту. Поначалу она уставала настолько, что после смены едва хватало сил, чтобы добраться до общежития. Но потом привыкла, втянулась…

Без отрыва от производства она прошла курсы санинструкторов и в составе одного из отрядов «флотских двадцатипятитысячниц» (Указ ГКО СССР от мая 1942 года о призыве в ВМФ 25 тысяч девушек-добровольцев) 13 июня 1942 года была призвана в ВМФ и направлена для прохождения службы на Дальний Восток. Там Мария служила телефонисткой в 51-м артиллерийском дивизионе Шкотовского сектора береговой обороны. Но очень скоро поняла: это дело ей не по душе. Конечно, связь очень нужна, но ей хотелось быть на фронте.

В июне 1944 года, после окончания школы младших медицинских специалистов, Цуканову по ее просьбе направили служить в Тихоокеанский военно-морской флот. Там она была назначена санинструктором 3-й роты 355-го отдельного батальона морской пехоты.

Когда начались военные действия против Японии, советские войска повели наступательные операции в Маньчжурии. 335-му батальону морской пехоты было приказано высадиться на вражеский берег и захватить плацдарм для дальнейшего наступления на хорошо укрепленный портовый город Сейсин на корейском побережье (ныне Чхонджин). На высотах, окружавших его, стояли мощные береговые батареи, порт был опоясан дотами. Каждая скала, все каменные здания были приспособлены к обороне.

14 августа 1945 года начался штурм Сейсина. Торпедные катера на предельной скорости ворвались в порт. С боевых кораблей на берег высадились моряки-тихоокеанцы. Это был 355-й отдельный батальон морской пехоты майора К.М. Бараболько, в котором Мария Цуканова служила санинструктором. Батальону было приказано с боями войти в город и продержаться там до подхода основных сил.

Сражение за Сейсин было боевым крещением для моряков батальона, но они выдержали его. Санитарный взвод лейтенанта Болдина, где служила Мария, принял активное участие в схватке. В самой гуще сражавшихся находилась молодая санитарка.

Она впервые оказалась в бою и в первые минуты даже растерялась. Повсюду рвались снаряды и мины, строчили автоматы и пулеметы. Весь берег окутало едким дымом. Где наши, а где японцы? Но она, сжав зубы, перевязывала и выносила раненых, перевязывала и выносила… Всего во время боя она оказывала медицинскую помощь 52 раненым десантникам.

Уже двое суток батальон майора Бараболько вел тяжелый, неравный бой. И двое суток Мария Цуканова самоотверженно выполняла свой долг санинструктора. Пять ожесточенных вражеских атак отбил ее батальон. Моряки завязали бой за большую сопку, где расположился японский штаб. В ходе боя был тяжело ранен один из моряков. Мария Цуканова перевязала раненого и стала с ним ползком через кустарник пробираться в тыл к медицинскому пункту. В пути японская пуля ранила санитарку. Несмотря на острую боль и усталость, она доставила раненого и снова бросилась туда, где гремел бой.

Памятник Марии Цукановой

Продвигаясь в цепи рядом с моряком Плотниковым, Мария увидела, как упал сраженный пулей сержант Бахно. Санитарка бросилась на помощь, но в этот момент японская пуля ударила ее в ногу.

Превозмогая боль, она подползла к сержанту. С трудом перевязала его, крикнула бойцам, чтобы отнесли Бахно в укрытие. А сама поползла дальше по склону сопки, обращенному к противнику. У большого замшелого камня она заметила еще одного матроса, лежавшего без движения. Что с ним? Убит или ранен? Мария решила во что бы то ни стало добраться до него. Может быть, ему еще потребуется помощь.

Рядом разорвалась мина. Несколько осколков впилось в тело девушки. В этот момент началась новая контратака японцев, и истекающая кровью санитарка попала в их руки. В бессильной злобе самураи подвергли героиню тяжелым пыткам.

Описывая зверства японских самураев, газета «Красная звезда» 1 сентября 1945 года написала:

«В то время батальон пехоты вел тяжелый бой с превосходящими силами противника, Цуканова перевязывала раненых краснофлотцев, выносила их в укрытие. Затем она сама была ранена и от потери крови лишилась чувств. Контратакующие японцы схватили ее и унесли. Когда краснофлотцы завершили бой полным разгромом самураев, они обнаружили труп Цукановой. Японцы выкололи ей глаза, тело изрезали ножами».

Похоронена она была в братской могиле советских воинов в Сейсине (Чхонджине). На памятнике из белого мрамора, увенчанном красной звездой, была сделана надпись: «Здесь похоронены 25 русских героев, павших смертью храбрых за освобождение Кореи от японских захватчиков».

Марии Цукановой шел двадцать первый год, когда оборвалась ее жизнь, но она честно и до конца выполнила свой долг воина. И родина высоко оценила ее подвиг. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 сентября 1945 года «за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные мужество и героизм в боях с японскими милитаристами» старшему матросу Цукановой Марии Никитичне было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

В декабре 1972 года село Нижняя Янчихе Хасанского района Приморского края было переименовано в село Цуканово. Именем героини названы улицы в Омске, Иркутске, Барнауле, Красноярске и ряде других городов. Во Владивостоке, где она окончила курсы санинструкторов, ей сооружен красивый памятник.

Ариадна Скрябина и французское Сопротивление

У композитора Александра Николаевича Скрябина было семеро детей: четверо от первого брака с Верой Скрябиной (Исакович) и трое от второго (гражданского) брака с Татьяной Шлёцер.

Ариадна Шлёцер родилась в 1905 году в итальянском городке Больяско. Композитор в то время жил там уединенно со своей гражданской женой, снимая три комнаты в небольшом домике у железной дороги. Это было непростое время в жизни композитора. Скрябин уже больше года странствовал по Европе, а рождение ребенка от Татьяны Шлёцер довершило его разрыв с законной супругой. Плюс он потерял всех своих постоянных партнеров и главный источник средств к существованию.

В 1910 году А.Н. Скрябин вернулся в Россию, и Ариадна была крещена по православному обряду. Но в семейном кругу Скрябины продолжили говорить почти исключительно на французском.

Ариадна музицировала и писала стихи.

14 апреля 1915 года А.Н. Скрябин умер, и его семья осталась вообще без средств к существованию.

После революции мать увезла своих троих детей на относительно сытую Украину, в Киев, полагая, что там ей будет проще наладить жизнь. Там Ариадну поместили в Смольный институт, переведенный в то время в Новочеркасск.

А в 1922 году мать умерла, и Ариадна, вместе с бабушкой Марией Александровной, перебралась в Париж. Там она вошла в парижский кружок русских поэтов «Через», в котором состоял и ее будущий муж, поэт Довид Кнут (настоящее имя – Давид Меерович Фиксман). Но до этого она успела выйти замуж за композитора и дирижера Даниэля Лазарюса. От него она родила двух дочерей: Татьяну-Мириам и Бетти. Вскоре после рождения Бетти Ариадна ушла от Лазарюса, забрав детей и навсегда вычеркнув его из своей жизни.

Второй брак с писателем Рене Межаном оказался таким же неудачным.

Роман Ариадны и Кнута начался в конце 1934 года, то есть через десять лет после их первого «шапочного» знакомства.

А потом началась Вторая мировая война.

Кнута в первый же день войны, 1 сентября 1939 года, мобилизовали во французскую армию. А 30 марта 1940 года они с Ариадной зарегистрировали брак, после чего Ариадна перешла в иудаизм и получила новое имя Сара.

Часть, к которой был приписан Кнут, при приближении немецких войск к столице перебросили на юг, а Ариадна с детьми осталась в Париже.

Ариадна Скрябина и Довид Кнут. Фото 1940-х гг.

14 июня немецкая армия вошла во французскую столицу, а буквально накануне Довид смог сообщить Ариадне, что демобилизовался и ждет ее в Тулузе.

Тулуза находилась в так называемой «свободной зоне», и боевые действия там не велись. Соответственно, оккупационных войск там не было, однако действовали коллаборационисты и «милиционеры» из числа местных жителей. С другой стороны, в Тулузу и в другие южные города со всей страны стекались беженцы. Среди них было много евреев. Последние стремились попасть в Марсель, а там получить визу в Южную Америку или Китай – куда угодно.

Уехать в Америку Кнутам не удалось. И тогда Довид и Ариадна решили создать еврейскую подпольную организацию. В нее также вошли Авраам Полонский и его жена Эжен.

Первоначально организацию назвали «Потомки Давида», но позднее переименовали в «Еврейскую боевую организацию».

Сара-Ариадна, в соответствии с законами конспирации, выбрала себе подпольную кличку – Регина. Она же придумала специальную церемонию принесения присяги при вступлении в организацию. Потом, за четыре года ее существования, такую присягу приняли около 2000 человек, среди которых было немало евреев из России.

Членов «Еврейской боевой организации» вербовали среди инженеров предприятия Полонского, студентов Тулузского университета, а также в синагогах.

Первые акции организации были относительно простыми и безобидными. Например, целый год ее члены передавали интернированным из Германии евреям продукты. Эти беженцы содержались в очень жестких условиях в лагере Ресебеду, рядом с Тулузой.

Постепенно деятельность «Еврейской боевой организации» расширялась. Подпольщики добывали оружие и секретную информацию, укрывали нуждающихся в этом людей на квартирах, отдаленных фермах и в монастырях. Они также переправляли беженцев через границу в соседние Швейцарию и Испанию.

А порой организация проводила и боевые операции. В районе Черных гор под Тулузой англичане регулярно сбрасывали оружие для французских партизан (маки). Но французы не всегда приходили к назначенному месту, и тогда это оружие доставалось еврейским подпольщикам. И они пускали его в дело, например, для устранения так называемых «физиогномистов» – агентов полиции, высматривавших и выслеживавших евреев на улицах. После нескольких успешных нападений желающих пополнять ряды «физиогномистов» совсем не осталось, и эта сеть осведомителей прекратила свое существование.

В ноябре 1942 года полиция арестовала Арнольда Манделя, члена «Еврейской боевой организации», принятого по рекомендации Кнута и Ариадны. Кнуты знали его еще по Парижу. В полиции Мандель выдал имя и адрес Кнута. Подпольщики узнали об этом через своих людей, и когда полицейские нагрянули с обыском, никаких доказательств подпольной деятельности Кнута они обнаружить не смогли. Тем не менее оставаться во Франции Кнуту стало смертельно опасно, и было решено переправить его в Швейцарию.

Кнут просил Ариадну уехать вместе с ним, тем более что она была на втором месяце беременности. Но она отказалась – нужно было переправлять еврейских детей до испанской границы, где их забирали друзья и везли дальше. А обратно в Тулузу, где был главный перевалочный пункт, возвращаться с грузом оружия. В результате Кнут уехал один (после создания государства Израиль в 1948 году он осел в Иерусалиме). На посту руководителя «Еврейской боевой организации» его сменил Авраам Полонский.

22 мая 1943 года Ариадна родила сына, которого назвала Иосифом.

К началу 1944 года «Еврейская боевая организация» уже обладала достаточным ресурсом, чтобы принять решение о формировании отдельного Еврейского легиона для оказания действенной помощи союзным войскам в освобождении Франции. Для решения этой задачи требовалось установить связь с Лондоном.

Ариадна по-прежнему проводила акции и не пропускала ни одной церемонии присяги. И вот для принесения присяги 20-летней Жаннеты Мучник, 22 июля 1944 года, была назначена встреча на конспиративной квартире, где Ариадна проживала под видом скромной портнихи.

Она пришла на квартиру заранее вместе с Раулем Леоном, ее молодым командиром. Но там их поджидала засада – двое вишистских полицейских. Ариадну и Рауля затолкнули в комнату, после чего им объявили, что поступил донос – якобы они здесь прячут партизан.

– Вас неверно проинформировали, – спокойно сказал Рауль. – Если вы собираетесь провести обыск…

– Не двигаться, буду стрелять! – заорал один из полицейских.

Пока он держал подозреваемых на мушке, другой полицейский начал обыск квартиры и нашел снаряжение для переправки через горы: множество рюкзаков и горнолыжных ботинок. После этого один из полицейских побежал за подкреплением, а второй запер дверь изнутри, продолжая держать пленников на прицеле. И тут вдруг явился еще один член «Еврейской боевой организации» – молодой черноглазый брюнет Томми Бауэр, и он сразу же оказался в том же положении, что и Ариадна с Раулем.

Ждать прихода подкрепления пленникам не имело никакого резона – провал был совершенно очевиден, и нужно было срочно что-то предпринимать. В результате Рауль схватил со стола пустую бутылку и запустил ее в голову замешкавшемуся полицейскому. Брызнула кровь, и полицейский, уже оседая на пол, почти бессознательно выпустил автоматную очередь. Ариадна упала, даже не вскрикнув: ранение в живот оказалось смертельным, и она умерла почти мгновенно. Бауэр также получил тяжелое ранение в грудь и умер через два дня в страшных мучениях, не выдержав пыток. А вот Рауль был ранен в обе ноги, но смог скрыться, вылечился и после войны оказался в Палестине.

Погибла Ариадна Скрябина-Кнут 22 июля 1944 года. А через три недели после ее смерти Тулуза была освобождена. Посмертно она была награждена военным крестом «За боевые заслуги» и медалью «За участие в Сопротивлении». В Тулузе существует мемориальная доска на стене дома, где погибла Ариадна, а на могильном камне на городском кладбище Терр-Кабад ее имя значится как Сара Фиксман.

Ее дочь Бетти в последний год войны вступила во французскую армию. Во время форсирования Рейна она была тяжело ранена в голову (ее автомобиль подорвался на мине). За отвагу, проявленную в боях, ее произвели в лейтенанты и наградили французским военным крестом и американской «Серебрянной звездой».

Что же касается Довида Кнута, то он посвятил своей жене книгу о роли евреев во французском Сопротивлении, и она была опубликована в Израиле и во Франции.

Партизанка Ханна Сенеш

В годы Второй мировой войны тысячи женщин добровольно вступили в британскую армию. В частности, среди парашютистов, которых британское командование готовило к заброске в оккупированную нацистами Европу, были десятки девушек. Многие из них геройски сражались и погибли в боях.

Радистка Ханна Сенеш была сброшена с парашютом в Югославии, и там она примкнула к партизанам.

Ханна Сенеш. Фото 1940-х гг.

Она родилась 17 июля 1921 года в Будапеште. В 1927 году ее отец умер от сердечного приступа, и мать стала растить детей одна.

С отличием окончив начальную школу, в 1931 году Ханна поступила в женскую гимназию, а в 1937 году она была избрана председателем школьного литературного кружка. Еще будучи подростком, она читала классическую и современную литературу и записывала в дневнике свои впечатления.

А 19 сентября 1939 года в возрасте 18 лет Ханна Сенеш самостоятельно переехала в Палестину, где приступила к учебе в сельскохозяйственной школе «Нахалаль». Параллельно она писала стихи.

В 1942 году до Палестины начали доходить слухи о массовых расправах над евреями в Европе. И уже в феврале Ханна стала членом военизированной организации самообороны, а потом подала заявление на зачисление добровольцем в отряд парашютистов, которых британская армия готовила к заброске в немецкий тыл. В июне Ханна была вызвана на собеседование в Тель-Авив. Там ее зачислили и дали конспиративный псевдоним Агарь. Осенью 1943 года она прошла ускоренные курсы подготовки радистов, затем курсы парашютной подготовки и обращения с различными видами оружия. После этого ей было присвоено офицерское звание.

Потом 37 добровольцев из 110 прошедших обучение были отобраны для выполнения задания. Кроме Ханны, в этой группе оказались еще две женщины: Хавива Райк и Сара Браверман.

В январе 1944 года группа была переброшена на тренировочную базу британских ВВС в Египте.

Первоначально планировалось, что группа Ханны будет десантирована в Венгрии, но в начале марта планы изменились, и группа получила приказ высадиться в Югославии, чтобы потом перейти границу оккупированной Венгрии. У группы были две основные задачи: работа на британскую разведку и помощь местным евреям. В части разведывательной работы она должна была добывать и сообщать в центр информацию о противнике, плюс нужно было находить и освобождать пленных британских летчиков.

11 марта 1944 года Ханна улетела в Италию, откуда 13 марта вместе с Реувеном Дафни, Йоной Розеном и Абой Бердичевым была заброшена на парашютах на территорию Югославии. В середине апреля к ним присоединились еще два парашютиста. В Венгрию Ханне удалось попасть только через три месяца.

При этом из 37 парашютистов из Палестины двенадцать попали в руки немцев, и семеро из них были убиты, но остальные сумели успешно выполнить свои задания.

После перехода границы 9 июня 1944 года местные жители выдали спрятавшуюся Ханну, у которой полицейские нашли радиопередатчик. То есть схвачена она была сразу же после перехода границы, в первый же день. Соответственно, навыки, которыми она так хорошо овладела под руководством английских инструкторов, ей не пригодились. А произошло следующее: она подошла к венгерской деревне, где ей должны были передать фальшивые документы, но там на нее набросились вооруженные люди, которые явно обо всем знали и давно ее ждали.

Из тюрьмы Сомбатхея ее отправили в казармы Хадик в Будапеште, где размещалась военная контрразведка, а затем в военную тюрьму на бульваре Маргит. Там Ханну подвергли допросам, избиениям и пыткам, требуя рассказать о ее задании и выдать коды передатчика, которые она знала. Но Ханна вела себя мужественно и, несмотря на жестокие истязания, ничего не рассказала.

Тогда полиция арестовала ее мать и потребовала, чтобы та уговорила дочь сотрудничать со следствием. Мать была удивлена, ведь она считала, что ее дочь далеко – в Палестине. Потом она рассказывала: «Ее ввели четверо. Если бы я не знала, что это она, то, возможно, с первого взгляда не узнала бы Анико, с которой рассталась пять лет тому назад. Ее давно не чесанные волосы были растрепаны, изможденное лицо выражало перенесенные страдания, под глазами и на шее виднелись синяки. Только я успела заметить все это, как Анико, оторвавшись от конвоиров, стремительно подбежала ко мне, обняла и зарыдала: “Мама, прости меня!” Я заметила, что у нее не хватает верхнего зуба, и причину нетрудно было угадать по следам побоев на лице. Присутствие агента сковывало меня, но я тем не менее спросила: “Зуб ты, конечно, потеряла здесь?” – “Нет, не здесь”, – ответила она коротко».

Уговоры не помогли, и 11 сентября Ханну перевели в тюрьму на улице Конти, а 13 сентября ее мать бросили в концлагерь Киштарче, что на окраине Будапешта.

А потом состоялся суд, на котором Ханну Сенеш обвинили в шпионаже и приговорили к смертной казни. В результате 7 ноября 1944 года она была расстреляна во внутреннем дворе тюрьмы.

Перед расстрелом Ханне предложили обратиться с просьбой о помиловании, но она отказалась. Равно как не дала она завязать себе глаза при расстреле. По свидетельству одного из очевидцев, она «до последней минуты сохраняла мужество и твердость характера».

После того как весной 1945 года Красная армия вошла в Будапешт, мать Ханны начала поиски ее могилы. А найдя ее, она заказала памятник местному скульптору.

В октябре 1945 года Ханне посмертно было присвоено звание капитана. Но вот обвинительный приговор героине не был отменен. И лишь в июле 1993 года, по запросу правительства Израиля, венгерский военный трибунал пересмотрел ее дело, и посол Венгрии передал семье Ханны Сенеш решение о реабилитации и снятии с нее всех обвинений.

В 1950 году прах Ханны Сенеш был перевезен в Израиль и с воинскими почестями перезахоронен в Иерусалиме.