Текст книги "Одна-одинешенька"
Автор книги: Шарлотта Шабрье-Ридер
Жанр: Зарубежная классика, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 18
Экзамен Гаспара
До экзаменов оставалось всего-навсего три недели, а Гаспар занимался все меньше и меньше. Под тем предлогом, что в такой короткий срок все равно уже ничего нельзя сделать, он стал поздно вставать по утрам и каждый вечер после обеда уходить из дому, возвращаясь иногда поздно ночью. Будучи вообще очень скрытным, он, конечно, никогда не говорил Шарлотте, куда идет, так что сестра совершенно не знала, где и как он проводит время вне дома. Спросить же брата напрямую она не решалась. К тому же она знала, что все ее увещания и упреки все равно ни к чему не привели бы, только, пожалуй, еще ухудшили бы дело.
Из своего скудного заработка Гаспар стал теперь больше удерживать на личные расходы, на театры и на посещение ресторанов, потому что, как он говорил, «нужно же иметь хоть какое-нибудь развлечение!». Так как совесть у него была нечиста, то оставаться дома для него было просто невыносимо, и он бежал оттуда без оглядки, приходя только обедать и ужинать. Застолом он сидел молчаливый, мрачный и надутый. От одного его вида у Шарлотты болезненно сжималось сердце. Но, не желая еще более расстраивать брата, она всячески старалась, чтобы дома ему было хорошо, и поэтому никогда не беспокоила его никакими хозяйственными мелочами: хозяйство у нее шло словно само собой. Чтобы вывести брата из молчаливого, грустного состояния, девушка ухитрялась даже шутить и смеяться, хотя у самой на душе было очень скверно.
Накануне экзамена Гаспар совсем не пришел домой обедать. Тщетно прождав его до половины девятого, Шарлотта наконец села обедать одна с детьми, которые просто умирали с голоду. Кроме того, они уже хотели спать и потому капризничали. Очень расстроенная, старшая сестра наконец не выдержала и сердито крикнула на детей:
– Да замолчите же вы наконец!
Дети, не привыкшие к такому обращению, присмирели, а Шарлотта, взглянув на них, тотчас стала упрекать себя за то, что не сдержалась.
Уложив детей спать, Шарлотта, усевшись в гостиной около окна, принялась за починку белья. Как обычно она искала в работе успокоения. Но сегодня девушка с беспокойством прислушивалась к шагам на улице, стараясь распознать между ними шаги Гаспара.
Как бесконечно долго тянется время, когда не спишь и ждешь кого-нибудь!.. От бессонницы и волнения Шарлотта побледнела, и под глазами у нее образовались черные круги. Зато работа ее быстро подвигалась вперед, и кучка починенного белья все увеличивалась. Наконец, в четыре часа утра она услышала, что кто-то осторожно вставляет ключ в замок входной двери. Как ни старался Гаспар осторожнее открыть дверь, Шарлотта все-таки услышала это. Когда Гаспар увидел, что сестра еще не спит, его так и передернуло.
«Сейчас пойдут упреки!» – подумал он и уже заранее надулся и наморщил лоб.
Но Шарлотта только тихо заметила ему:
– Я не хотела ложиться до твоего возвращения, Гаспар, думая, что тебе, может быть, что-нибудь понадобится на завтра.
– Мне ничего не нужно, – сурово ответил брат, – и было бы гораздо лучше, если бы ты вовремя легла спать!
Шарлотта промолчала.
– Спокойной ночи, Гаспар! – сказала она немного погодя, протянув ему руку, и пристально посмотрела брату в глаза.
Во этом взгляде было столько укоризны и грусти, что, хоть сестра и не сделала ему ни единого упрека, Гаспару стало от этого немого укора так неловко, что он отвернулся.
Но Шарлотта была до того взволнована, что не могла спать и, придя в свою комнату, принялась за переписку текста, над которой и просидела до самого утра, старательно выписывая своим красивым, четким почерком имена различных ассирийских царей.
Была уже половина седьмого утра, а Гаспар еще спал. После некоторого колебания Шарлотта решила пойти разбудить его. Войдя в его комнату, сестра застала Гаспара крепко спящим, закутавшимся с головой в одеяло. Комната была вся пропитана табачным дымом. Шарлотта ласково тронула брата за плечо. Тот сердито вскочил с постели и, не выпуская, по обыкновению, изо рта папиросы, начал быстро одеваться. Шарлотта между тем торопливо приготовила ему чашку горячего шоколада, чтобы перед уходом Гаспар мог подкрепить свои силы. Однако молодой человек грубо отказался.
– Нельзя же идти на экзамен натощак, совсем ничего не съев! – укоризненно сказала Шарлотта.
Гаспар пожал плечами.
– Ты думаешь, что от твоего шоколада я лучше отвечу на экзамене?! – резко возразил он и, хлопнув дверью, вышел из дому.
Шарлотта вздохнула с облегчением: ей казалось, что самое главное заключалось в том, чтобы Гаспар решился пойти на экзамен. И она начала горячо молиться, чтобы испытание прошло благополучно. Как бы она хотела быть на его месте, какую бы она проявила при этом настойчивость!
Этот экзамен имел для них громадное значение: от него зависела судьба всех троих детей. С дипломом в руках Гаспар всегда мог рассчитывать получить какое-нибудь хоть незначительное, но все же постоянное место со стабильным доходом. Не имея же диплома об окончании высшего учебного заведения, брат должен будет довольствоваться случайным заработком, и, следовательно, Шарлотте вечно придется едва сводить концы с концами.
Придется, пожалуй, даже отказаться от воспитания детей, отдав их в какой-нибудь самый дешевый, плохой пансион. Господи, что с ними тогда будет?! Конечно, Гаспару приходится очень трудно – что и говорить! Но ведь мало ли что кому приходится испытать в жизни! А кроме того, от него вовсе не требуется, чтобы он посвятил детям всю свою жизнь. Через два-три года, когда Фреди подрастет и окрепнет, его можно будет отдать в лицей, девочки к тому времени окончат школу. Тогда Шарлотта постарается найти себе какую-нибудь работу, и Гаспар будет заботиться только о себе самом. Таким образом, надо потерпеть всего несколько лет – и потом всем будет хорошо! Неужели Гаспар этого не понимает?..
Каждое утро, проводив девочек в школу, Шарлотта с маленьким Фреди отправлялась за покупками по хозяйству. Это было для молодой девушки самое приятное время. Слушая веселый лепет ребенка, она могла подышать свежим утренним воздухом. Но сегодня Шарлотта была так расстроена, так погружена в свои мысли, что ей было тяжело отвечать на бесчисленные наивные вопросы, с которыми беспрестанно обращался к ней маленький Фреди. Они вошли в Люксембургский сад и подошли к пруду.
От неожиданности Шарлотта вздрогнула: на дорожке, засунув руки в карманы и низко опустив голову в надвинутой на глаза шляпе, стоял молодой человек с папиросой в зубах, поразительно похожий на Гаспара.
– Господи, я, кажется, уже начинаю бредить наяву! – вслух воскликнула Шарлотта.
Между тем молодой человек поднял голову, и Шарлотта увидела его лицо: да, это действительно был не кто иной, как Гаспар…
– Боже мой, как ты здесь оказался? – с ужасом воскликнула молодая девушка. – Неужели экзамен уже закончился?
Но Гаспар по-прежнему продолжал стоять молча и неподвижно, словно окаменелый, нахмурив брови и пристально глядя в одну точку.
– Скажи мне, что с тобой? Что случилось? – испуганно приставала к нему Шарлотта. – Если ты ушел раньше других, то, значит, ты не мог решить ни одной задачи?.. Да отвечай же наконец!
Гаспар пожал плечами:
– И в самом деле, чего тут скрывать? Так и быть, я скажу тебе правду: я совсем не ходил на экзамен, так как заранее знаю, что не выдержу его.
– Ты не ходил на экзамен?! – с ужасом воскликнула сестра. – Да как же тебе не стыдно поступать таким образом! Зачем же было обманывать меня? Пустячный экзамен, для которого требовалось немного поработать и который даже я смогла бы выдержать, если бы было нужно!..
Голос ее дрожал от гнева и возмущения. Она посмотрела на брата с таким презрением, что он на минуту даже смутился. И хотя с тех пор, как они жили вместе, Шарлотта впервые позволила себе не сдержать негодования, Гаспар никогда потом не мог простить ей этой выходки.
Бедная Шарлотта была до такой степени подавлена этим известием, что чуть не бегом пустилась домой. Маленький Фреди с трудом поспевал за ней.
– Зачем ты так бежишь? Я не успеваю за тобой! – чуть не плача, говорил мальчик. – Я очень устал!
– Я тоже очень устала, малыш! – сказала Шарлотта. – Поэтому-то и нужно поскорее вернуться домой.
И в самом деле, она была очень взволнована и чувствовала, что вот-вот разрыдается. Сколько она перестрадала, сколько передумала, сколько надежд возлагала на этот экзамен, – и вдруг теперь оказалось, что все напрасно: все ее надежды рушились из-за трусости брата! Бедная девушка была совершенно убита…
Но судьба готовила ей еще большее испытание.
Однажды утром маленький Фреди проснулся с сильным сухим кашлем. К вечеру кашель усилился. Ребенок почти не переставая кашлял и жаловался на боль в горле. Всю ночь старшая сестра провозилась с малышом, тщетно стараясь хоть чем-нибудь остановить мучительные приступы кашля. На следующий день пришлось позвать доктора. Он обратил внимание Шарлотты на крайне слабый организм ребенка, нуждающийся в хорошем питании и свежем воздухе, и посоветовал для подкрепления сил непременно отправить мальчика на дачу. Между тем приступы кашля, похожего на лай, становились все сильнее, так что временами ребенок просто задыхался. Теперь уже не было сомнения, что у него коклюш, болезнь, которой так боятся все матери и от которой умирает так много детей.
Через несколько дней кашель стал ослабевать. Организм маленького Фреди оказался крепче, чем можно было предполагать по внешнему виду. Но болезнь до того истощила его, что и без того худенький ребенок превратился в настоящий скелет, а на лице выделялись только огромные черные глаза. После такой тяжелой болезни Фредди более чем когда-либо нуждался в восстановлении сил: для этого требовались усиленное питание и свежий воздух.
Шарлотта боялась, что Роза и Виолетта тоже заболеют, заразившись от братика. Но, к счастью, болезнь их миновала.
Тем не менее всем им требовался свежий воздух, и необходимо было поехать за город. К тому же в конце августа стояла страшная жара, и в маленькой квартирке было невыносимо душно.
Поэтому Шарлотта обратилась к нотариусу и попросила его ввиду исключительных обстоятельств выдать ей деньги на воспитание детей за несколько месяцев вперед. Добряк нотариус, конечно, исполнил ее просьбу.
Кроме того, господин, которому молодая девушка переписывала рукопись, предложил ей перевести с английского языка одно довольно большое сочинение по этнографии, нужное ему для работы. Несмотря на то что дел у нее было полно, Шарлотта с радостью взялась за перевод, расценив его как помощь Провидения. Переведя главу, Шарлотта тотчас отсылала ее и тут же получала за это деньги.
А тут Гаспар совершенно неожиданно получил возможность вести уроки в окрестностях Парижа, в Шампрозе, где брат с сестрой и решили поселиться, чтобы молодому человеку не приходилось тратить деньги и время на разъезды. После своего позорного бегства с экзамена Гаспар как будто стал вести себя несколько благоразумнее, и у Шарлотты, которая, впрочем, никогда окончательно не падала духом, снова появилась надежда на лучшее будущее.
Глава 19
В поисках дачи
Шарлотта поджидала Гаспара на Лионском вокзале. Они договорились встретиться здесь, чтобы затем на поезде, отправляющемся в половине второго, вместе ехать искать себе дачу в Шампрозе. Молодая девушка то с беспокойством посматривала на часы, то внимательно вглядывалась в публику, чтобы не пропустить брата. Но вот уже половина второго, а Гаспара все нет. Через пять минут отходит поезд, и до пяти часов вечера уже не будет других рейсов, так что поиски дачи придется отложить до следующего дня. Таким образом, день будет потерян, и завтра надо будет начинать все сначала: Шарлотта заранее содрогнулась при одной мысли, что ей придется снова уговаривать Гаспара ехать искать дачу, снова собираться…
Сначала она хотела было отправиться одна, но потом подумала, что брат, наверное, будет крайне недоволен этим и страшно рассердится на нее, начнет упрекать, что она все решает одна, без него. И это для него хороший предлог впредь отказывать ей в помощи. А время шло… Поезд давно уехал, а Гаспара все не было. Шарлотта вышла из вокзала и направилась домой. Но, пройдя несколько шагов, она увидела брата, не торопясь шедшего ей навстречу.
– Что же ты разгуливаешь по улице при сорокаградусной жаре? – грубо обратился он к сестре, когда они поравнялись. – А еще назначаешь свидание на вокзале! Хороша – нечего сказать!
Шарлотта с удивлением смотрела на него: его замечание в первую минуту совершенно сбило ее с толку. Но она тут же вспомнила, что у брата была скверная привычка: когда он был в чем-нибудь виноват, обвинять в этом других. Лучшая защита – это нападение!
– Послушай, Гаспар, – ответила Шарлотта, – ты ведь видишь, что поезд уехал, и теперь нам ничего больше не остается, как идти домой. Почему же ты опоздал?
Хотя она сказала это очень тихо и спокойно, но Гаспар все-таки уловил в этих словах некоторый упрек и потому надулся и нахмурил брови.
– Да плевать мне, в конце концов, на все это! – воскликнул он наконец. – Ведь это ты затеяла ехать искать сегодня дачу в Шампрозе! Нечего сказать – приятная была бы поездка: ведь сегодня просто тропическая жара! Согласись сама, что уж в этом я не виноват!
Правда, это была идея Шарлотты, но почему же Гаспар раньше не высказался против этой затеи? Но к чему говорить ему это? Все равно Гаспар не признает, что он не прав. И, недовольный собой, будет еще больше злиться на нее. Поэтому Шарлотта спокойно, даже улыбаясь, заметила:
– Это правда, я предложила ехать сегодня в Шампрозе, но я не ожидала, что Гаспар опоздает на поезд. Теперь я буду знать, что может случиться такое непредвиденное обстоятельство и что с ним надо считаться. Ну, а теперь нам остается только вернуться домой и поехать на поиски дачи завтра. Как ты думаешь?
Неизвестно, что Гаспар думал по этому поводу и вообще думал ли он что-нибудь, потому что, по обыкновению, он молчал и усердно набивал себе новую папиросу.
– Впрочем, знаешь что? – продолжала между тем Шарлотта. – Мы, в сущности говоря, можем поехать сегодня пятичасовым поездом! Местечко это такое маленькое, что нам вполне хватит времени осмотреть там все. А поденщица, которую я на всякий случай просила остаться у нас до вечера, накормит детей и уложит их спать.
Ответа не последовало – Гаспар закуривал папиросу. – Что ты на это скажешь, Гаспар? – терпеливо повторила свой вопрос Шарлотта.
– Что я скажу? – промолвил наконец молодой человек. – Да мне, право, все равно!
– В таком случае едем! – решила Шарлотта.
И брат с сестрой повернули обратно на вокзал.
Шампрозе оказалось маленькой деревушкой с двумя или тремя немощеными улицами, застроенными крестьянскими домиками и дачами. Здесь было очень тихо, кругом много зелени, – словом, прекрасное место для людей, ищущих тишины и покоя. Шарлотте вдруг вспомнился знаменитый французский романист Альфонс Доде, имевший обыкновение каждую весну проводить с женой на даче.
Сначала брат с сестрой пошли по главной улице, выискивая объявления о сдаче помещения; но таковых не оказалось. Тогда молодые люди пошли по боковым улицам, но и тут все домики – и большие, и маленькие, и хорошие, и плохие – были заняты. На крыльце одной лачуги сидела старуха, до того грязная и безобразная, что ее можно было даже испугаться, и чинила белье. Когда молодые люди поравнялись с ней, она так приветливо посмотрела на них, что Шарлотта решила обратиться к ней за помощью.
– Послушайте, – сказала молодая девушка, – может быть, вы знаете, не сдается ли здесь где-нибудь небольшой домик?
– Поздновато вы ищете дачу! – заметила старуха. – У нас теперь уже все занято! А впрочем, погодите, – вот тут рядом, кажется, есть свободное помещение, у мадам Брику, вон у той женщины, что стирает белье.
Шарлотта поблагодарила, и они с братом отправились по указанному направлению.
– Мне сказали, что вы сдаете жилье, – обратилась Шарлотта к женщине, стиравшей белье.
– О, да, – ответила мадам Брику, – у меня есть прехорошенькая маленькая дачка, как-раз подходящая для таких молодых людей! Конечно, дачка очень простенькая, ну, да ведь чего же и требовать от деревни! Не правда ли, мадемуазель?
И, произнеся эти слова, мадам Брику улыбнулась, показав при этом свой беззубый рот, в котором торчал один-единственный длинный и острый зуб, словно клык у слона.
– Потрудитесь пройти сюда, – продолжала она, – вы увидите, что это как раз то, что вам нужно.
Каким образом эта женщина, едва взглянув на молодых людей, могла сразу узнать, что именно было им нужно? Впрочем, Шарлотта с Гаспаром и не пытались спросить ее об этом, тем более, что мадам Брику была до того словоохотлива, что не давала им и рта открыть. Без умолку болтая, женщина пошла по узенькой тропинке, заваленной камнями и заросшей крапивой, так что по ней надо было идти не иначе, как гуськом. По этой тропинке они дошли до низенького забора, у которого мадам Брику остановилась и немного посторонилась, чтобы дать молодым людям возможность войти в маленькую калитку, сколоченную из полусгнивших досок. Они очутились в огороженном месте, сплошь заросшем репейником, крапивой и разными сорными травами.
– Ну, а вот и домик! – торжественно объявила мадам Брику, указывая на какую-то маленькую полуразвалившуюся лачугу. – Конечно, как я вам и говорила, домик простенький, настоящий деревенский, но зато какой здесь чудесный воздух! Дачники из Парижа, жившие у меня здесь прошлым летом, бывало, часто говорили мне: «Знаете ли, мадам Брику, воздух у вас здесь куда лучше, чем в других дачных местах!»
– А можно войти внутрь? – робко спросила Шарлотта.
Мадам Брику искоса посмотрела на нее: молодая особа была, по ее мнению, уж слишком любопытна.
– Конечно, можно, – отчего же нет!.. – ответила довольно холодно мадам Брику. – Но все-таки главное, на что надо обращать внимание, это воздух! Кресла, диваны – все это вы можете иметь и в Париже. Если вам нужны удобства, то нечего и ездить на дачу!.. Но нагнитесь, пожалуйста, месье! И вы тоже, мадемуазель, нагните немного голову!
Последнее предостережение оказалось весьма кстати, так как иначе Шарлотта, войдя в дом, непременно стукнулась бы головой о потолок. Гаспару же пришлось не только снять шляпу, но еще и согнуться вдвое. Они очутились в небольшой комнате с кирпичным полом и деревянными полусгнившими стенами, все углы и потолок которой были покрыты паутиной. Простой деревянный некрашеный стол и несколько безногих стульев составляли всю меблировку этой убогой лачуги.
– Эта комната вполне может служить вам столовой! – сказала хозяйка и затем, указав на другую комнату, поменьше, прибавила: – А вот здесь будет ваша спальня! Впрочем, конечно, вы можете устраиваться, как хотите!
Во второй комнате не было не только кроватей, но и вообще никакой мебели; только возле окна валялись грабли и старая заржавленная лейка, а в углу на полу лежала целая куча томатов. Почему бы в самом деле молодым людям не последовать совету мадам Брику и не представить себе, что эта комната может служить спальней?! Ведь воображение играет такую большую роль в жизни!
– Ну, а наверху, разумеется, есть чердак! – сказала в заключение мадам Брику, уверенная в том, что это приведет парижан в восторг.
Гаспар, плохое настроение которого исчезло без всякой причины, едва удерживался от смеха. Шарлотта же, которую крайне смущало нахальство этой женщины, старавшейся доказать молодым людям, что эта лачуга может служить жилым помещением, спокойно заметила:
– А где же кровати? Ведь вы нам сказали, что у вас дача с мебелью!
Мадам Брику презрительно усмехнулась и пожала плечами: нашли, дескать, о чем спрашивать! Стоит ли говорить о таких пустяках?!
– Кровати? Кровати можно привезти с собой из города! – Ведь у всех, я думаю, есть в городе своя постель!.. На даче, мадемуазель, самое главное – воздух! – наставительно прибавила мадам Брику.
С этими словами она вышла из лачуги и, указывая рукой на огороженное место, которое, как и все здесь, имело крайне запущенный и непривлекательный вид, заметила:
– Кроме того, посмотрите, сколько тут кругом зелени! Вы здесь прекрасно можете держать кроликов. И за то, что они съедят, я с вас не возьму ни сантима, потому что этот сад прилагается к даче.
Брат с сестрой старались не смотреть друг на друга, чтобы не расхохотаться. Наконец Шарлотта, собравшись с духом, храбро заявила:
– Да, это совершенно верно, что здесь много зелени, но только ваше помещение нам не подходит.
Лицо мадам Брику моментально приняло недовольное выражение.
– Что же вас не устраивает? – с удивлением спросила она. – Вы, я вижу, уж слишком требовательны.
– Я вовсе не нахожу, что здесь плохо, но только нам маловато помещение – ведь у нас трое детей! – ответила Шарлотта.
– Ну, если причина только в этом, – вздохнула мадам Брику, не спускавшая глаз с молодой девушки, – то этому горю легко помочь: – придется только немножко потесниться, вот и все! При желании можно всего достичь, не правда ли, месье?
Обращаясь к Гаспару, она думала, вероятно, что с ним легче будет столковаться. Шарлотта умоляюще посмотрела на брата, взглядом прося его помочь отделаться от мадам Брику. Но Гаспар, не обращая внимания ни на ту, ни на другую, упорно молчал и внимательнейшим образом рассматривал маленький кустик травы, выросшей в комнате на полу, между кирпичами. Тем не менее надо было прощаться. Поэтому Шарлотта, набравшись храбрости, решительно заявила:
– Нет, к сожалению, ваша дача совсем нам не подходит!.. Пойдем, Гаспар, посмотрим в другом месте!
– Если бы я знала, что вы смотрите дачи не для того, чтобы нанимать, а просто так, от нечего делать, то не стала бы из-за вас отрываться от дела. А у меня еще, как на грех, столько стирки! – обиженным тоном сказала мадам Брику. – Племянница без меня, наверное, положит слишком много поташу[8]8
Пота́ш – здесь: жидкое мыло.
[Закрыть] и испортит все белье!.. Вот что значит быть такой доверчивой и услужливой!
Живя с Гаспаром, Шарлотта убедилась, что во многих случаях спорить совершенно бесполезно. И вот теперь, видя, что ее возражения все равно ни к чему не приведут, она, не вступая в дальнейшие рассуждения с этой женщиной, молча сунула ей в руку один франк за причиненное беспокойство и направилась к выходу. Мадам Брику не только не протестовала, но, моментально успокоившись, взяла монету и положила ее в карман.
– Если вдруг вы услышите, что кому-нибудь из ваших знакомых нужен свежий воздух, то посылайте ко мне, – продолжала словоохотливая женщина уже миролюбивым тоном. – Но если даже у меня этой дачки и не возьмут, то я, конечно, не умру с голоду! Слава Богу, она у меня никогда не пустовала. В прошлом году, например, у меня тут жил один молодой человек, служивший по коммерческой части, – такой красивый брюнет, и из очень хорошей семьи! У него гостил здесь его брат, очень похожий на молодого месье, – она указала на Гаспара, – и, кроме того, приезжали два двоюродных брата: один похож на англичанина, доктор, а другой, такой толстый, – кажется, техник. Они давали тут такие обеды, что мое почтение! И дичь, и шампанское, и сельтерская вода – чего только тут не было! Я своими глазами все это видела, так как я и прислуживала им. Из-за этого молодого человека дачка, собственно, и не сдана теперь, потому что он непременно обещал приехать и в этом году; ну, я и отказывала всем, кто смотрел ее у меня. А он, кажется, уехал теперь путешествовать – такая жалость! Такой был милый молодой человек!..
Надо было во что бы то ни стало остановить поток этого красноречия. Поэтому Шарлотта, обещав мадам Брику исполнить ее просьбу, поспешила уйти.
У девушки был настолько легкий характер, что мрачное настроение Гаспара не передавалось ей, и она готова была смеяться при всяком удобном случае. Так и теперь эта неудача не только не обескуражила ее, но все эти разговоры мадам Брику показались ей, наоборот, до того комичными, что молодая девушка, не будучи больше в состоянии удерживаться от смеха, присела по дороге на первый попавшийся камень и принялась хохотать. Глядя на нее, расхохотался и Гаспар.
– А знаешь, очень может быть, что у нас с мадам Брику вышло маленькое недоразумение: она наверняка подумала, что мы снимаем дачу для кроликов, – для них действительно здесь было бы очень хорошо! – сказал наконец, улыбаясь, Гаспар, которого этот маленький эпизод тоже очень развеселил.
– Ну ты и выдумал! – подхватила Шарлотта, покатываясь со смеху. – Ведь ты же слышал, как она говорила, что в прошлом году здесь жили молодые люди из хорошей семьи и давали обеды с шампанским! В таком чудесном помещении как раз только пиры закатывать!
Между тем начинало темнеть, и брат с сестрой должны были вернуться домой.
В течение нескольких дней они искали себе дачу в других местах, но все безуспешно: дешевые дачи были заняты, а оставшиеся оказались им не по карману. Шарлотта уже стала жалеть и времени, и денег, потраченных на эти напрасные поиски. Наконец, не без помощи добряка нотариуса, им удалось найти возле Фонтенбло[9]9
Фонтенбло – город во Франции, в долине реки Сена.
[Закрыть], в маленькой деревушке Самуа, небольшой чистенький домик с крылечком, обвитым настурциями. Хозяйка, мадам Луге, по-видимому, была такая же болтушка, как и мадам Брику, но жилье у нее было вполне приличное, а главное – недорогое.
Шарлотта, вне себя от радости, начала поспешно готовиться к отъезду. Она решила взять с собой на дачу свою поденщицу Жермену, которая летом, когда все разъезжались, обычно слонялась без дела и потому с радостью согласилась на предложение хозяйки.
Заперев квартиру, молодые люди спешно покинули Париж. Да и пора было: Шарлотта от всех этих волнений и забот до того ослабела, похудела и чувствовала себя так плохо, что не на шутку боялась, как бы не расхвораться. Но Гаспар не замечал всего этого, потому что, как справедливо заметила жена нотариуса, витал в облаках и не интересовался прозой жизни.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.