Текст книги "Ковбой Бибоп. Предыстория Спайка и Вишеза: Реквием Красной планеты"

Глава 16. В конце их было двое

Расплата началась во вторник. Это была серия скоординированных ударов в масштабах, которых «Красный дракон», да и любая другая преступная организация, если уж на то пошло, не видел десятилетиями. Последняя большая война, которую кто-либо мог вспомнить, случилась в первые дни существования Тарсис-Сити, когда соперники просто наводнили улицы нового мегаполиса Солнечной системы. Понятно, что тогда кровь не могла не пролиться. Парни постарше сказали бы вам, что это все было частью мафиозной жизни, которую все были готовы принять. Способ разделить новую территорию на границы и зоны влияния. «Красный дракон» в конечном итоге выиграл войну, но отдал часть своих территорий на других планетах и лунах другим семьям, чтобы на долгие годы свести кровопролитие к минимуму. Именно так тогда все и делалось. Это была старая школа.

Но клан «Европа» поступил иначе. Избрал совершенно новую тактику ведения войны. Им не нужны были сферы влияния или территории. Им даже не требовалось потешить свое эго. Речь шла о мести. И, возможно, именно поэтому они смогли провернуть свои атаки с такой легкостью – никто не мог их предугадать.

Первое нападение случилось возле бара «У Аны» в четыре часа утра. Четверо рядовых бойцов «Красного дракона», спотыкаясь, выбрались из бара на тротуар в поисках плотного завтрака. Им они надеялись отшлифовать края, которые прошлой ночью заострила текила. Вместо завтрака они увидели медленно проезжающий мимо старый Cadillac Deville. Из специального отверстия в задней пассажирской двери, как пушка старого пиратского корабля, на них уставилось дуло автоматической винтовки. «Европа» расстреляла их прямо на тротуаре, разбрызгав кровь по фасаду бара «У Аны», словно это было новое творение Поллока. Хуже всего было то, что им даже не понадобилось опускать стекло.

Но одними расстрелами из автомобилей дело не ограничилось. Киллер по имени Кэш взлетел на воздух, сев за руль своей машины, припаркованной возле роскошного высотного дома. Взрыв был настолько мощным, что кусок расплавленной шрапнели убил швейцара, выдававшего ключи на входе. Аналогичная участь постигла и другого киллера, Зево. К сожалению, в этом случае также не обошлось без посторонних жертв – взрыв унес жизнь его девушки, которая по привычке вышла проводить дружка на работу и поцеловать на прощание.

Черноглазый, тот самый снайпер, который днем ранее расстреливал Фирлеса и Вишеза с крыши здания напротив, по иронии судьбы был убит прямо в тот глаз, которым он всегда прицеливался. Бойцы из клана «Европа» сначала с легкостью застрелили швейцара в лобби его дома, а затем поднялись на лифте в квартиру Черноглазого и постучали в дверь. Когда Черноглазый заглянул в глазок, он увидел перед собой только темноту. Снайпер решил, что это один из парней из «Красного дракона» разыгрывает его, прикрыв глазок пальцем. Однако это оказалось дуло пистолета Desert Eagle.

В течение дня последовала дюжина других нападений. Одни из них оказались более впечатляющими, чем другие. Например, как смерть одного из чистильщиков, которого сбросили с крыши высотки, и он приземлился прямо посреди детского дня рождения, проходившего во дворе внизу.

Но мишенью оказались не только рядовые бойцы «Красного дракона». «Европе» также удалось завалить парочку рыб покрупнее. Например, Канга, многообещающего капо, которого со дня на день должны были повысить до смотрящего. Он лакомился суши в «Лотусе», самом эксклюзивном рыбном ресторане Тарсис-Сити, когда татуированный мужчина в безупречно белом кителе шеф-повара перерезал ему горло мясницким ножом. Остальные посетители и глазом не моргнули. Но не потому, что застыли в шоке, а потому, что каждый из них забронировал свой столик за несколько месяцев наперед и теперь не собирался позволить капельке крови испортить их вечер.

В конце концов в тот день клану «Европа» удалось выследить и убить двадцать два члена «Красного дракона». Цели были выбраны не только по положению в организации, но и по уровню квалификации, чтобы изначально затруднить любое будущее возмездие. На месте каждого убийства лежала открытка. На лицевой стороне был изображен изысканный рисунок Европы, матери критского царя Миноса, верхом на быке. На обороте – простое рукописное сообщение.

Отдайте нам Вишеза.

* * *

В то утро Голди проснулась так же, как просыпалась каждый день с тех пор, как началась расплата, – с пальцем на спусковом крючке обреза. Она не держала обрез ни под кроватью, ни даже под подушкой, она спала с ним в руке, готовая выпустить мозги любому члену клана «Европа», который совершит ошибку и войдет в дверь ее спальни. Ее коллеги из «Красного дракона» шутили по поводу выбора оружия, но Голди предпочитала, чтобы выстрел из обреза покрывал весь дверной проем, а шрапнель разлеталась во все стороны. Неточность обреза в темноте будет своего рода благословением, считала она. Выстрел либо вышвырнет незваного гостя обратно тем же путем, каким он вошел, либо, по крайней мере, затормозит, что даст ей время обдумать свой следующий шаг. По крайней мере, так она себя убеждала.

БЗ-З. БЗ-З. БЗ-З-З-З-З-ЗТ.

С треском ожил устаревший домофон.

– Для вас посылка внизу, – объявил хриплый голос.

Голди стиснула зубы и покачала головой. Не снимая палец со спускового крючка обреза, она подошла к входной двери, рядом с которой на стене висел домофон, и нажала на кнопку ответа.

– Я ничего не заказывала. Выбросьте ее, – прошипела она в ответ.

– Это от вашей мамы. Вы действительно хотите, чтобы я ее выбросил?

Голди вздохнула и тихо произнесла:

– Черт возьми, мам. – Она снова нажала на кнопку. – Отлично. Оставьте ее в вестибюле. Я спущусь и заберу ее.

Голди присела на корточки и открыла вентиляционное отверстие в полу. Засунула руку внутрь и принялась нащупывать что-то. Она хмурила брови, не находя искомое, но затем наконец-то нашла, и ее глаза вспыхнули. Голди вытащила руку. В ее ладони уютно устроилась ручная граната МК2. Это была ее финальная страховка. Если бы нападавшему каким-то образом удалось ее обезоружить, у нее остался бы еще один трюк в рукаве. Очень жестокий трюк. Голди сняла с вешалки плащ, положила гранату в карман и засунула внутрь руку. Затем она перекинула пальто через другую руку, скрыв таким образом и обрез, и палец на спусковом крючке.

Старые двери лифта с грохотом распахнулись. В вестибюле дома Голди никогда не было особо многолюдно. Пятнистый фикус медленно чах в углу по соседству с желтым бархатным диваном, покрытым сомнительными пятнами, который интендант здания нашел на обочине дороги. Еще там стоял стол для швейцара, но он вечно пустовал. В основном потому, что у них не было швейцара. Глаза Голди метнулись к коричневой квадратной коробке на столе. Возможно, ее интендант все-таки не состоял на зарплате в клане «Европа».

КЛАЦ. КЛАЦ. КЛАЦ.

Двери лифта с содроганием начали закрываться…

ЛЯЗГ!

Голди просунула между створками ствол обреза. Она вышла в вестибюль и быстро огляделась по сторонам. Пусто. Осторожно приблизилась к коробке на столе, потыкала в нее дулом обреза, надеясь, что коробка все же не взорвется. Через миг коробка все еще не взорвалась. Голди пожала плечами. Возможно, ее мама действительно что-то ей прислала.

Голди взяла коробку со стола и сунула под мышку. Затем медленно направилась обратно к лифту, тихо напевая себе под нос песенку Фрэнка Синатры: «Удача, будь же леди этим вечером…»

Она нажала на кнопку вызова лифта. Замерцал желтый огонек. Шахта застонала, пока кабина медленно возвращалась в вестибюль.

«Удача, позволь джентльмену увидеть…»

Двери лифта снова медленно открылись. Голди столь же медленно шагнула в кабину, барабаня по коробке кончиками пальцев и продолжая напевать.

«Какой милой дамой ты можешь быть…»

Рука в перчатке зажала ей рот!

Голди отчаянно попыталась вскинуть обрез, но таинственный нападавший прижал ее руку с оружием к телу. Так что теперь ей оставался один-единственный вариант – нажать на спусковой крючок и отстрелить себе ногу. Она на мгновение прикинула такой вариант – возможно, тогда она быстро истечет кровью и избежит того ада, что ее ожидает. Вторую руку ей заломили за спину, так что выдернуть чеку из гранаты и разнести их обоих на куски Голди тоже не могла.

А затем ей на голову накинули капюшон.

И все погрузилось во тьму.

* * *

ВЖУХ!

С головы Голди сорвали капюшон. Она быстро обвела взглядом маленькое, вызывающее клаустрофобию замкнутое пространство, в котором очутилась. Внезапно выражение ее лица с безумного ужаса сменилось на такую же безумную ярость.

– Да вы, мать вашу, издеваетесь? – вскипела она.

Напротив нее сидели Фирлес и Вишез. Они втроем кучковались в задней части кейтерингового фургона. Они помахали ей рукой… и съежились. Сильно.

– Слушай, мы понимаем, что ты, скорее всего, расстроена, – произнес Вишез.

– Расстроена?! Расстроена?! – воскликнула Голди. – Да вы похитили меня из моей собственной квартиры!

– У нас не было выбора. Учитывая, что творит сейчас клан «Европа», мы подозревали, что, если снова покажемся у тебя на пожарной лестнице посреди ночи, ты нас, скорее всего, застрелишь, – пояснил Вишез.

Голди недоверчиво фыркнула.

– Верно. Скорее всего, я бы так и поступила. Но знаете, что еще вы, два барана, могли бы сделать? Постучать в мою гребаную дверь! Это было абсолютно безответственно с вашей стороны!

– Знаешь, что на самом деле безответственно? – вмешался Фирлес, потрясая гранатой. – Таскать в кармане сраную гранату.

Голди стиснула зубы.

– А ну отдай.

– Да ни за что! Где гарантия, что прямо сейчас ты не выдернешь чеку и не взорвешь всех нас, ты, полная психопатка?! – вскричал Фирлес.

– Верно. – Голди усмехнулась. – Я гребаная психопатка. И да поможет мне бог, когда у меня появится такая возможность, я засуну тебе эту гранату в задницу так глубоко, что…

– Хватит! – Голос Вишеза сотряс металлический каркас фургона. Фирлес и Голди вжали головы в плечи, словно пара детей, которых только что отругали. Вишез подождал, пока в фургоне не воцарилась тишина. – Спасибо. А теперь, Голди, слушай, мне правда очень жаль.

Фирлес пожал плечами.

– Да ладно! У нее была граната. Так что я не понимаю, за что мы извиняемся…

БАМС!

Вишез ударил его кулаком в плечо. Фирлес потер руку и уставился на него, как бы спрашивая: «Какого черта, чувак?»

Вишез продолжил как ни в чем не бывало.

– Правда в том, что нам нужна твоя помощь. Мы бы попросили тебя по-хорошему, но, к сожалению, на этот раз отказ не принимается.

Голди прищурилась.

– Помощь с чем?

– Мне нужно поймать Дариена Кортеза. Живым.

* * *

Трое друзей выкурили сигаретку под Мемориальным мостом Эллиса Монтгомери. Фургон стоял неподалеку. Ночь перевалила через середину. У их ног медленно плескалась река Тарсис. Не считая периодически проезжающих по мосту машин, это был единственный звук, который можно было услышать в такое время.

– Это невозможно, – решительно заявила Голди, выдыхая облачко дыма. – Кортез передвигается в бронированном грузовике. В таких банки обычно наличку перевозят. Я уж не говорю о том, что он всегда путешествует по крайней мере с тремя вооруженными амбалами. Так что даже если вам каким-то образом удастся выудить его из бронированного грузовика – чего вам не удастся! – вам еще понадобится убить всех амбалов, чего вы опять-таки не сможете, а затем вам еще каким-то образом надо исхитриться взять Кортеза живьем… я уже упоминала, что у вас ничего не выйдет?

Вишез уставился в черную воду у своих ног.

– Нет ничего невозможного.

– Может, ты меня не расслышал. – Голди попыталась вдолбить это в их тупые головы. – Это невозможно. И даже если бы нам удалось каким-то образом поймать Кортеза, неужели вы действительно думаете, что «Красный дракон» примет вас обратно с распростертыми объятиями? Я хочу сказать, я слышала, что вы сделали с Доддом. Конечно, он заслуживал того, чтобы его вышвырнули из окна пентхауса и размазали по тротуару, но серьезно, чувак!

Фирлес и Вишез еле заметно переглянулись. Но Голди тотчас это просекла.

– Так, что вы мне не договариваете?

Вишез сделал глубокий вдох. Уставился в асфальт. Затем еще раз переглянулся с Фирлесом и повернулся к Голди.

– Мой отец – старейшина «Красного дракона».

Сигарета выпала изо рта Голди и оранжевым пеплом вспыхнула у ее ног.

– Так, ну вот это точно невозможно.

Вишез покачал головой. Затем неохотно продолжил:

– К сожалению, это правда. Я никогда не знал, чем зарабатывал на жизнь мой отец. Он всегда был очень скрытен во всем, что касалось его дел. Я знал, что у него были какие-то связи в преступном мире, но я думал, что он просто заигрывает с ним. Платит разным игрокам, чтобы пропихивать свои сделки. Что-то в этом роде. Я присоединился к «Красному дракону», чтобы доказать ему, что я чего-то могу добиться сам. Чтобы доказать ему, что я не просто богатенький ребенок. Чтобы доказать, что я могу вести с ним бизнес. А затем Додд попытался меня убить. Он сказал, что это все из-за того, кто я такой. Я не понял, что он имел в виду. А затем вереница событий привела меня к старой фотографии, приколотой к стене бойцовой ямы в Восточном Тарсисе. К фотографии моего отца. И у него на пальце был гелиотроп.

Голди закурила еще одну сигарету. Эта информация совершенно потрясла ее.

– Но даже если Додд обнаружил, кем был твой отец и кто ты такой, зачем ему убивать тебя?

Вишез пожал плечами.

– Я все еще пытаюсь разобраться в этой части. Пока знаю лишь то, что он попытался обставить мою смерть как сорвавшуюся деловую сделку. Он хотел моей смерти, да, но он также хотел, чтобы она выглядела как несчастный случай.

Голди обдумала услышанное. Ее глаза вспыхнули, когда девушка сложила все кусочки вместе.

– Значит, ты хочешь привести Кортеза к своему отцу, чтобы доказать, что ты выше этого. Что после всего, через что ты прошел, ты остаешься верен «Красному дракону» – и ему.

Вишез медленно кивнул.

– Мне нужно, чтобы ты связалась с Кортезом. Ему нужен я. Скажи ему, что он сможет меня получить. Но место встречи определяем мы. За стеками. Там, где пустыня встречается с дорогой.

Голди покачала головой.

– Он никогда на это не пойдет.

– Разумеется, пойдет, – возразил Вишез. – Он знает, что я в контрах с «Красным драконом». Он не будет ожидать их засады.

Голди усмехнулась.

– Ребята, это не сработает.

ШЛЕП. ШЛЕП. ШЛЕП.

Голди и Вишез обернулись на звук. Облокотившись о фургон, Фирлес мягко подбрасывал гранату на ладони.

ШЛЕП.

– Разумеется, сработает. Тебе просто нужно немного веры. – Фирлес ухмыльнулся. – И чертовски большой взрыв.

* * *

ТУК-ТУК. ТУК-ТУК. ТУК-ТУК.

Дворники смахивали капли дождя, стекающие по ветровому стеклу бронированного грузовика, грохочущего по темному полотну пустынного шоссе. Входящий в ближайший круг Кортеза коренастый водитель с татуировкой в виде молнии на шее заворчал при виде первых капель.

– Поверить не могу! Дождь на Марсе идет один раз в неделю по расписанию, и мы угодили аккурат в середину ливня.

Дариен Кортез молча сидел в задней части грузовика, глядя прямо перед собой и сложив руки на коленях. Он был предельно сфокусирован и абсолютно непоколебим. Рядом с ним сидел Чаки, его правая рука. Тот был одет в бронежилет, на коленях – штурмовая винтовка. В отличие от всех остальных, у Чаки имелась всего одна татуировка – сердечко под правым глазом. Он обратился к Дариену:

– А что, если это засада?

Дариен фыркнул.

– Ну, разумеется, это засада. Иначе он бы не позвал нас в пустыню. К несчастью для Вишеза, он в меньшинстве. У нас больше стволов. А еще он, мать его, не в своем уме. У него больше нет поддержки «Красного дракона». В лучшем случае с ним будут его симпатичный приятель и та девушка, что нам позвонила. На нашей стороне целая армия внутри того грузовика.

Дариен указал на ветровое стекло. Дождь немного утих, и теперь они могли видеть еще один бронированный грузовик, грохочущий впереди них. Кортез ухмыльнулся при виде этого зрелища. Это будет даже не сражение Давида против Голиафа. Это будет сражение Давида против ста Голиафов.

– Долго еще? – окликнул он водителя.

Водитель обернулся.

– Мы уже должны быть почти на месте, сэр…

БАБАХ!

Внезапно яростный взрыв разнес канализационный люк на шоссе и швырнул его тяжелую крышку прямо в днище ведущего грузовика. Неуклюжий автомобиль несколько раз перевернулся, затормозил на обочине шоссе вверх дном и через мгновение исчез в огненной вспышке.

Бронированный грузовик Дариена резко затормозил. Все трое уставились на вторую машину, но помочь уже ничем не могли. Все, кто находился внутри, либо уже погибли, либо прямо сейчас горели заживо.

Коренастый водитель распахнул дверь. Чаки последовал его примеру и на прощание обернулся к Дариену:

– Оставайся в грузовике. Он неприступен. Внутри ты в безопасности.

Водитель и Чаки быстро выбрались из машины, держа оружие наготове, и захлопнули за собой двери. Идущий по расписанию дождь снова усилился. Дариен вытянул шею, чтобы разглядеть, что происходит снаружи, но дождь был слишком сильным. Все, что ему оставалось, – это слышать, как его люди обмениваются огнем с Вишезом и его разношерстной армией.

Свистели пули. Сверкали вспышки. Раздавались оглушительные выстрелы. И крики. За пределами бронированного грузовика царил абсолютный хаос. А потом все стихло.

Внезапно воцарилась тишина. Слышен был лишь стук дворников по ветровому стеклу.

ТУК-ТУК. ТУК-ТУК. ТУК-ТУК.

Дождь прекратился.

А затем вместо воды на ветровое стекло полилась кровь.

Дариен осторожно вышел из грузовика, сжимая в руке хромированный Desert Eagle. Он медленно оглядывал окрестности пустынного шоссе. Из открытого канализационного люка валил густой дым. В перевернутом грузовике продолжал бушевать огонь. Если прислушаться, изнутри еще можно было расслышать приглушенные вопли. Дариен водил дулом из стороны в сторону. В его действиях впервые засквозило отчаяние.

– Где ты, черт возьми, находишься? Ты, гребаный трус! Покажись!

Дариен пригляделся к столбу дыма из люка. Что-то привлекло его внимание. Обретающий форму силуэт. Силуэт человека в огне. Человека, который только что совершил невозможное. И когда он сделал шаг вперед, силуэт превратился в…

Вишеза.

Дариен вскинул пистолет. Его рука дрожала.

– Ты убил моего брата! Ублюдок! Почему ты его убил?! Скажи мне, почему?!

Вишез уверенно поднял руку.

– Твой брат был ошибкой. Я достаточно мужчина, чтобы это признать. Но теперь война окончена. И ты проиграл, Дариен. Ты мог бы убить меня прямо сейчас и отомстить за смерть своего брата. Или…

Дариен прищурился. Его пистолет все еще был нацелен на Вишеза.

– Или… что?

Вишез медленно приблизился к нему.

– Или же мы с тобой могли бы объединить усилия и раз и навсегда уничтожить «Красного дракона».

Дариен медленно опустил оружие. Он обдумывал это предложение.

– И что ты мне предлагаешь?

По лицу Вишеза расползлась ухмылка.

– К сожалению, очень сильную головную боль.

Дариен замер в замешательстве.

– Что?

ХРУСТЬ!

Дариен без чувств рухнул на асфальт. Позади него стоял Фирлес с пистолетом в руке. Глядя на распростершееся на шоссе тело, он вытер кровь Кортеза со ствола и покачал головой.

– Ненавижу бить кого-то стволом пистолета. Это так… банально, – пожаловался он, обращаясь к Вишезу.

– Тащи его в грузовик, – распорядился Вишез, указывая на тело Дариена. – Мы собираемся навестить моего отца.

Фирлес наблюдал, как Вишез развернулся и исчез в поднимающемся из крышки люка дыму. При мысли о только что полученном приказе он фыркнул. Но в глубине души Фирлес знал, что отныне Вишез стал другим.

И что это было еще только начало.

* * *

Много лет ходили слухи, что древний храм «Красного дракона» скрыт на Церере, темном и скалистом спутнике Юпитера. Добраться туда было несложно. Любой человек, обладающий кораблем и хотя бы начальными навыками пилотирования, мог приземлиться на пустынном астероиде. Проблема заключалась в том, чтобы попасть внутрь. Храм был возведен под скалистой поверхностью, и спуститься туда можно было только в одном надежно защищенном лифте. Внутри старейшин охраняла самая элитная фракция «Красного дракона», известная как Гвардия Кобана. Их жизнь была подчинена одной цели – убить любого, кто попытается приблизиться к трем самым высокопоставленным членам организации.

Надев кислородные маски, Фирлес и Вишез вошли в пещеру, в которой имелась единственная тяжелая металлическая дверь. За ней скрывалась шахта лифта. Между собой они тащили Дариена, который все еще находился без сознания. Его лицо было также скрыто под кислородной маской, чтобы он не задохнулся из-за полного отсутствия атмосферы на астероиде. Вдалеке виднелся личный корабль отца Вишеза. По иронии судьбы они наконец-то смогли им воспользоваться, зная, что никто не будет их ждать по ту сторону астральных врат. Единственное, что их ждало, – это свидание с судьбой по имени Калибан.

– Ты уверен, что это сработает? – поинтересовался Фирлес.

Вишез не ответил. Там не было кнопки вызова лифта, которую можно было нажать. Или интеркома, в который можно было что-то сказать. На них сверху вниз смотрел лишь объектив одной-единственной камеры. Вишез схватил Дариена за волосы и повернул его лицом к объективу. Через мгновение дверь открылась. За ней оказалась маленькая и тесная кабинка лифта. Фирлес и Вишез втащили Дариена внутрь, и кабинка пришла в движение.

Пока лифт опускался, наверное, на сотню метров ниже поверхности, они оба стояли молча. Это был конец пути. Конец их абсурдного, смертельно опасного путешествия, которое, казалось, длилось больше года. Хуже всего было то, что они даже не могли сказать себе в утешение, что бросили вызов смерти и победили, – потому что настоящее свидание со смертью ждало их впереди.

Внезапно лифт остановился. Двери медленно открылись. Фирлес и Вишез вышли наружу, таща свою добычу – Дариена. Изнутри храм оказался невероятно просторным. С двух сторон их окружал кроваво-красный зеркальный пруд, окутывающий комнату пурпурным сиянием. Стены украшали древние гобелены и освещали тонкие, как бумага, фонари. Зал заканчивался высокой лестницей из полированного камня. Друзья встали у ее основания, гадая, куда идти дальше.

Внезапно их окружила дюжина обнаженных по пояс мужчин в масках, вооруженных катанами. Это была Гвардия Кобана, и друзья знали ее предназначение.

ХЛОП. ХЛОП. ХЛОП. ХЛОП. ХЛОП.

Вишез посмотрел на вершину лестницы. Там стоял его отец Калибан. Прошли годы с тех пор, как они виделись последний раз. Неудивительно, что отец выглядел старше, чем запомнил Вишез. Его кожа выцвела. Волосы поредели. Но и в преклонном возрасте он по-прежнему выглядел устрашающе, а его глубокие голубые глаза казались почти черными. Даже его хлопки казались угрожающими.

– Ты только взгляни на себя, – прогремел голос Калибана, пока он медленно спускался по лестнице. – Ты проделал весь этот путь, чтобы привести ко мне человека, который стал настоящей занозой в боку этой организации.

Калибан достиг подножия лестницы. Теперь он стоял лицом к лицу с Вишезом. Оба чувствовали себя скорее знакомыми, чем отцом и сыном.

– Что ты хочешь за него? – многозначительно спросил Калибан.

– Ответы. Мне нужны ответы, – прошипел Вишез.

Калибан изогнул бровь. Усмехнулся.

– Кажется, ты злишься, мальчик.

– А почему бы мне не злиться? Ты собирался позволить Додду убить меня, и пальцем не пошевельнув. И ему это почти удалось. – Вишез стиснул зубы. Он хотел убить Калибана прямо на месте. – И что ты за отец после этого?

Калибан начал расхаживать перед ними.

– А я никогда и не хотел быть отцом. Я прямо так и сказал твоей матери. Но она так хотела ребенка. Поэтому я исполнил это ее желание. К сожалению, у нас появился ты – сплошное разочарование. Вечно хнычущий, слабый, избалованный сопляк. Поэтому-то я и отправил тебя в Ямы. Долгие годы мы использовали Ямы для вербовки новой крови в «Красный дракон». Я знал, какого рода люди оттуда выходят. Я отправил тебя туда в надежде, что ты, наконец, научишься постоять за себя в мире, который куда безжалостнее, чем ты можешь себе представить. А потом ты удивил всех нас. Каким-то образом ты одолел этого невероятного бойца – того, кого они называли Фирлесом.

Калибан повернулся к Фирлесу. На мгновение их взгляды пересеклись. Затем Калибан продолжил расхаживать дальше.

– И представь мое удивление, когда несколько лет спустя ты сказал мне, что присоединяешься к «Красному дракону». Что Додд завербовал тебя без моего ведома. Конечно, я мог бы вмешаться и сказать ему, кто ты такой на самом деле, но это повредило бы моим намерениям. Если ты действительно хотел стать частью моей команды, тебе нужно было проявить себя, как и всем остальным. Поэтому я решил промолчать и позволить судьбе идти своим чередом.

Вишез стиснул зубы. В этой головоломке присутствовал один большой пробел, который предстояло заполнить его отцу.

– Почему Додд пытался меня убить?

– Полагаю, это то, что можно назвать «бомбой замедленного действия». – Калибан усмехнулся, не прекращая расхаживать по комнате. – Много лет назад у Додда был сын Альберт. И когда ему исполнилось двадцать, Додд попросил меня разрешить Альберту вступить в организацию. Я предупреждал его, что это плохая идея. Что этот бизнес не прощает ошибок и что, возможно, однажды Альберту придется пожертвовать собой ради всеобщего блага «Красного дракона». И когда это время придет, Додд не сможет его защитить. Додд заверил меня, что не потерпит любимчиков и будет относится к сыну как к любому другому рядовому бойцу. Что ж, несколько лет спустя этот день настал. Один из наших киллеров выбрал не ту цель. Так уж получилось, что человек, которого он убил, был сыном главы картеля «Нептун». И чтобы избежать войны, мы должны были отдать картелю чью-то голову. Голову кого-то важного. Поэтому мы отдали им Альберта.

Вишез ушам своим не поверил.

– Ты отдал им сына Додда?

– А что, по-твоему, я должен был сделать? Додд знал, чем рискует! Вот так ведется игра! «Красный дракон» построен на верности «Красному дракону» и только «Красному дракону»! – закричал Калибан, его голос эхом разнесся по всей комнате.

Вишез сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Когда он заговорил, его голос дрожал от ярости:

– Ты все время это знал. Ты знал, что это произойдет. Что однажды Додд поймет, кто я такой, и захочет отомстить. Что он убьет меня из-за того, что ты сделал с его сыном. И все же ты ничего не сделал.

– Именно, мальчик. Я ничего не сделал, – убежденно ответил Калибан. – Я хотел посмотреть, сможешь ли ты хотя бы раз в жизни оказаться на высоте положения. Ну а если ты умрешь, так тому и быть. Потому что, если бы ты умер, я бы получил ответ на свой вопрос, разве нет?

Внезапно Вишез вытащил из-за пояса пистолет и прицелился отцу в голову. Гвардия Кобана метнулась к нему, готовая отразить угрозу, но Калибан вскинул руку, удерживая их на расстоянии.

– Ты монстр, – прошептал Вишез.

– Нет, сын, – возразил Калибан, медленно приближаясь к нему. – Я просто отделяю победителей от проигравших.

Калибан жестом велел одному из стражей отдать свою катану. Охранник подчинился и вложил оружие в руку старейшине. Свободной рукой Калибан опустил дуло пистолета Вишеза.

– Закончи работу, – прошептал Калибан, протягивая катану сыну. Вишез засунул пистолет обратно за пояс и взял катану. На мгновение он залюбовался ею. Тем, как ощущается в руке тяжесть рукоятки. Как серебряное лезвие мерцает пурпуром в кроваво-красном свете.

А затем, единым плавным движением… Вишез обезглавил Дариена. Голова Кортеза с жестоким стуком упала на пол. И тут Калибан улыбнулся. Второй раз в жизни. И направился обратно вверх по лестнице, жестом пригласив сына следовать за ним.

– Давай поговорим, мальчик. Нам нужно обсудить наше будущее.

Вишез и Калибан поднялись по лестнице вместе, как отец и сын. Фирлес остался у подножия. Его взгляд остановился на голове Дариена. Это было слишком жестоко. Даже для Вишеза. Фирлес впервые со страхом подумал, в кого может превратиться его друг.

– Фирлес, – окликнул его Вишез с вершины лестницы. – Отец хотел бы, чтобы ты к нам присоединился.

Мгновение Фирлес оставался неподвижен. На мгновение он представил, как бросается обратно в лифт и возвращается на поверхность астероида, где не было пригодного для дыхания воздуха. Как снимает маску и падает на холодный камень.

И перед смертью поворачивается на спину, чтобы в последний раз полюбоваться звездами.

И подивиться тому, какими яркими они оттуда выглядят.

Тому, что он никогда не видел их такими.

Фирлес выдохнул.

И тихо произнес:

– Сейчас подойду.

* * *