Текст книги "Ковбой Бибоп. Предыстория Спайка и Вишеза: Реквием Красной планеты"

Глава 8. Понси

Им обещали роботов. Роботов, которые могли бы терраформировать обитаемые луны. Роботов, которые могли бы строить небоскребы в океанах из жидкого метана. Роботов, которые превратили бы ядовитую атмосферу в пригодный для дыхания воздух. Когда люди начали работать с Марсом, чиновники сказали, что это будет первая и последняя планета, терраформированная людьми: слишком уж дорогой ценой в бесчисленное количество жизней гражданского населения обошелся им этот процесс. Людям рассказывали, что сфера роботизированных инноваций развивается бешеными темпами. Но в конце концов единственные роботы, которых получило человечество, могли лишь смешивать напитки в барах. Да и то бармены из них, честно говоря, получились дерьмовые. Именно поэтому вид одного из таких роботов-барменов, переквалифицировавшегося во взломщика сейфов, стал настолько примечательным. Особенно в дерьмовом маленьком ломбарде в дерьмовом районе, известном как Восточный Тарсис.

Фирлес и Вишез зачарованно стояли по другую сторону прилавка. У робота были гуманоидные черты лица, на металлический каркас была натянута латексная кожа, придающая ему по-настоящему жуткий вид. В одной руке он сжимал дрель, которой в настоящий момент вскрывал запорный механизм тяжелого стального сейфа. В другой – шейкер для коктейлей.

Он повернул к ним голову.

– Что будешь, ковбой? – поинтересовался робот пронзительным голосом школьницы с юга.

Фирлес прочистил горло.

– Это же парень, верно? – шепотом поинтересовался он у друга.

– В данный момент я ни в чем не уверен, – рассеянно произнес Вишез, очарованный роботом.

– О, я вижу, вы уже познакомились с Бернардом, – донесся из другого конца комнаты грубый женский голос.

В комнату, прихрамывая, вошла Понси. Одна нога ниже колена у нее была механическая, позаимствованная у Бернарда. Серебристые волосы были зачесаны назад, что придавало им почти хромированный оттенок. Скорее всего, ей было уже за шестьдесят, и она совсем не походила на лихую взломщицу сейфов, каких обычно показывают в кино. Она походила на пирата, побывавшего во всех уголках Солнечной системы и способного постоять за себя даже в ее возрасте.

Фирлес откровенно струсил.

– Здрасьте, – выдавил он из себя.

Вишез взял инициативу на себя:

– Я так понимаю, вы Понси.

Она чуть помедлила.

– Это зависит о того, кто тебя послал.

– Голди.

Понси мечтательно хмыкнула, словно вспоминая бывшего любовника.

– В таком случае да, я – Понси. Как там поживает моя протеже? Все еще обносит торговцев бриллиантами в каменном округе?

Друзья обменялись взглядами. Очевидно, Понси не знала, на кого теперь работает Голди, и они не стали ее закладывать.

– Голди сейчас занимается импортно-экспортными операциями, – произнес Вишез, кладя на стол титановый чемоданчик. – И она сказала нам, что вы можете открыть вот это.

Понси провела рукой по чемодану, словно он был сделан из дорогого меха, восхищаясь его текстурой и металлическим покрытием.

– Ах да, кейс McCallister X-7. Изготовлен из чистого титана, оснащен двумя усиленными вольфрамом двойными магнитными замками, для которых требуется два различных трехзначных буквенно-цифровых кода, которые меняются каждые пятнадцать минут. Он водонепроницаемый, огнеупорный, пуленепробиваемый и защищает даже от ядерной бомбы… если она у вас, конечно, есть. Совершенно неприступен.

Фирлес поднял бровь.

– Так вы сможете его открыть или что?

– Нет.

Вишез отпрянул.

– Что? Но Голди сказала, что если кто-то и сможет его открыть, так это вы.

– Это чистая правда. Но в этом корпусе спрятан чувствительный к вибрации защитный механизм. Только начни сверлить вручную, и неважно, как ты будешь осторожен, все равно спровоцируешь внутреннюю инфракрасную вспышку, которая полностью уничтожит содержимое кейса.

– Типа жесткого диска? – встрял Фирлес.

– Особенно типа жесткого диска.

Вишез вздохнул.

– Ну, хорошо. Но, может, вы знаете кого-нибудь, кто может его открыть?

Понси улыбнулась.

– По правде говоря, знаю. – И с этими словами она указала на стоящего позади нее робота. – Бернард.

Бернард повернулся к ним и произнес, похоже, единственную известную ему фразу:

– Что будешь, ковбой?

Фирлес поежился:

– Это становится все страньше и страньше.

Вишез отмахнулся от него, продолжая переговоры.

– И во сколько нам обойдется открытие этого кейса?

– В пятьдесят тысяч вулонгов.

– Пятьдесят тысяч вулонгов? – вскричал потрясенный Фирлес. – За открытие сраного чемоданчика?

Понси улыбнулась и невозмутимо кивнула:

– Да.

– Даже несмотря на то, что всю работу выполнит робот?

– Да.

– Но он же робот!

Понси прищурилась:

– А кто, по-твоему, его программировал?

Вишез перебил Фирлеса прежде, чем он успел бы свести на нет все его усилия:

– Ладно, Понси, слушай. Буду с тобой предельно откровенным. У меня нет пятидесяти тысяч вулонгов. И мне нужно открыть этот чемоданчик сегодня. Если уж быть до конца откровенным, то для меня открытие этого кейса – вопрос жизни и смерти.

Она улыбнулась широкой искренней улыбкой.

– Что ж, в таком случае желаю тебе всего наилучшего в загробной жизни. Спасибо, что заглянул.

Фирлес вскинул руку.

– Дай нам одну секунду, хорошо?

Он схватил Вишеза за рукав и утащил в противоположный угол ломбарда, за пределы слышимости. Понизил голос на всякий случай:

– Слушай, я знаю, что это противно, но почему бы тебе просто не позвонить ему и не попросить денег?

Вишез уставился на друга:

– Позвонить кому?

– Твоему отцу.

– Что? Ты шутишь? Нет! И что мне ему сказать? «Пап, привет, я тут в приступе слепой ярости убил какого-то парня, и теперь выясняется, что клан “Европа” назначил цену за мою голову. Правда, мы не уверены, что это именно они, потому что у нас нет никаких доказательств. Поэтому нам нужно вскрыть невскрываемый чемоданчик, чтобы выяснить, лежит ли там крайне ценный жесткий диск, ведь в таком случае это означает, что за нами охотятся свои же».

Фирлес прокрутил монолог Вишеза в голове и кивнул:

– Ну да, что-то типа того.

– У нас с ним не такие отношения. У нас с ним вообще нет отношений, если уж на то пошло. Так что мой ответ – нет.

С другого конца комнаты донесся голос Понси:

– Знаете, есть одна услуга, которую вы могли бы мне оказать.

– Какого рода услуга? – заинтересовался Вишез.

– Услуга стоимостью в пятьдесят тысяч вулонгов. Но… есть одно условие. Никаких вопросов. Да или нет. Решайте сразу.

Друзья переглянулись. Понси была их единственной надеждой. Так что выбора у них особо не было.

Вишез повернулся к ней.

– Хорошо. Мы в деле.

Понси внимательно оглядела их с головы до ног. Затем покачала головой, словно бы эта мысль только что пришла ей в голову.

– Ваша одежда не подойдет. И ваша машина тоже. Там, куда вы отправитесь, вам понадобится прикрытие. И, кажется, у меня есть как раз то что нужно. Встретимся за домом.

Когда Понси растворилась в недрах магазинчика, Фирлес повернулся к другу и вопросительно изогнул бровь, словно бы спрашивая: «Во что мы с тобой влипли на этот раз?»

* * *

Понси стояла рядом с белым фургоном, в каких торгуют едой навынос. На его боку ярко-розовым шрифтом, словно позаимствованным с обложек древних видеокассет, было выведено «РИККИ». Вишез и Фирлес стояли на парковке, скрестив руки на груди. Во что бы они ни влипли, им это уже не нравилось.

– Это что еще такое? – поинтересовался Вишез, указывая на фургон.

– Это твое прикрытие, – ухмыльнулась Понси.

– Это фудтрак.

– Ну да, – согласилась Понси, ласково похлопывая машину по боку. – На днях ко мне пришел какой-то парень и заложил свежеугнанный фудтрак.

– Что за работа? – проворчал Вишез.

– Рада, что ты спросил. Сегодня вечером состоится Сапфировый прием, самое престижное мероприятие во всем Тарсис-Сити. Оно пройдет в поместьях Уотерфорд в доме Мо Хадид, законной наследницы престола государства, которое сотни лет назад было известно на Земле как Османская империя. В настоящее время Мо – одна из самых богатых людей во всей Солнечной системе.

– И в чем соль? – прищурился Вишез.

– Соль в том, что Мо должна мне миллион вулонгов. – Понси стиснула зубы. Ее легкомысленное настроение вмиг куда-то испарилось. – Приведите мне Мо, и взамен я открою ваш чемоданчик.

– То есть ты хочешь, чтобы мы похитили для тебя эту Мо, – вмешался скептически настроенный Фирлес. – Легко. Проще простого. Но есть один очень э-э-э… простой вопрос. Как мы, черт подери, попадем на Сапфировый прием в поместьях Уотерфорд?!

Понси озорно усмехнулась, открыла заднюю дверцу фургона, покопалась там и вытащила две белые накрахмаленные рубашки на пуговицах. К каждой прилагался розовый галстук-бабочка точно такого же оттенка, как надпись на фудтраке.

– Ты издеваешься? – невозмутимо поинтересовался Фирлес. – Ты хочешь, чтобы мы притворились доставщиками еды?

– Да, хочу. – Понси прищурилась. – А вы хотите, чтобы я открыла ваш кейс, или уже передумали?

Фирлес повернулся к Вишезу и прошептал:

– Доставщики еды. Это что? Дурацкое кино об ограблении?

– У тебя есть идея получше? – буркнул в ответ Вишез.

Фирлес задумался.

– Нет, на самом деле нет.

– Отлично. – Вишез повернулся к Понси. – Мы в деле.

– Потрясающе, – ухмыльнулась взломщица, подходя к ним.

Она протянула Вишезу рубашки, ключи от фургона и маленький планшет.

– В этом планшете есть вся информация, какую вам нужно знать. Об остальном я позабочусь.

Вишез кивнул, забрал все и двинулся к фудтраку, поманив за собой Фирлеса.

– О, и ребята! – окликнула их Понси.

Они неохотно обернулись. Она ухмыльнулась.

– Вы там поаккуратнее. Мо – совсем не подарок.

* * *

Поместья Уотерфорд были самым престижным районом во всем Тарсисе, а возможно, и во всей Солнечной системе. Если сверкающие небоскребы и их пентхаусы с мраморными потолками в центре города считались «новыми деньгами», то поместья Уотерфорд оставались символом «старых денег». Очень старых. Располагались они высоко на Марсианских холмах, с которых открывался отличный вид на сверкающие небоскребы Тарсиса, и представляли собой закрытый коттеджный поселок, защищенный высокими стенами и собственной службой безопасности, вооруженной так хорошо, что она могла бы с легкостью подавить небольшое восстание. Внутри стен находилось тринадцать поместий – тринадцать безупречных семейных гнезд, полных бесценных реликвий и произведений искусства, которые передавались из поколения в поколение потомками королей, лордов и баронов, которые некогда жили в похожих резиденциях на Земле. Жители поселка были последними в Солнечной системе представителями родившихся на Земле королевских династий – и они были полны решимости продлить свой род в будущем. Любой ценой.

Полдюжины машин выстроилось перед главным въездом в поместья – шестиметровыми воротами из нержавеющей стали, которые в закрытом положении образовывали покрытую золотом букву W. В самом начале очереди бригада охранников проверяла грузовик, который привез цветы. Водитель стоял, упершись руками в кузов и широко расставив ноги, пока его обыскивали тщательно и подробно.

Фирлес и Вишез тем временем бездельничали внутри стоящего в середине очереди белого фургона. Они сняли свои потрепанные костюмы и облачились в накрахмаленные белые рубашки с розовыми галстуками-бабочками. Фирлес потянул за ворот рубашки, разглядывая свой новый внешний вид в зеркале заднего вида.

– Я выгляжу нелепо!

Вишез закатил глаза.

– Нашел, из-за чего переживать. Это всего лишь бабочка.

– Для тебя. Для меня это сродни тюремному приговору.

Нервничая, Фирлес вытянул шею, чтобы окинуть взглядом другие машины. Он поежился, взглянув на водителя цветочного грузовика: у того был загнанный вид человека, который только что пережил двадцатичетырехчасовой допрос в полиции по обвинению в преступлении, которого не совершал. Фирлес снова повернулся к приятелю.

– Немного жестковато они обошлись с цветочным малым, тебе не кажется?

Вишез с содроганием посмотрел на охрану и штурмовые винтовки у них в руках.

– Охрана сегодня вечером рисковать не собирается. Это уж точно.

Фирлес указал на планшет Понси, который Вишез сжимал в руках:

– У тебя есть фотография этой Толстой Мо? Я хочу знать, с кем нам придется иметь дело.

Вишез включил его и вывел на экран фотографию. Толстая Мо была какой угодно, но только не толстой. С экрана на них смотрела миниатюрная женщина ближневосточного происхождения. Волосы были заплетены в одну длинную замысловатую косу. Она не пользовалась косметикой, и, насколько мог судить Фирлес, украшений на ней тоже никаких не было. Довольно странный выбор прозвища, если учесть, что она, вероятно, весила не больше сорока пяти килограммов – даже если бы решила надеть украшения.

Фирлес недоверчиво повернулся к Вишезу:

– И это – Толстая Мо?

– Ну, так сказано в файлах. А ты чего ожидал?

– Ну не знаю. Кого-нибудь толстого.

Вишез пожал плечами:

– То, что ее зовут Толстая Мо, еще не означает, что она должна быть толстой. Взять, к примеру, Тощего Винни. Мы зовем его Тощим, но на самом-то деле он жирный, как свинья. Так что все как раз наоборот.

Фирлес раздраженно выдохнул:

– Мы называем Тощего Винни тощим потому, что на самом деле он толстый, и это жутко смешно. Но наоборот это не работает.

Вишез закатил глаза:

– Ну хорошо, хорошо. А что насчет Девятипалого Нико? Мы зовем его девятипалым, потому что он ни хрена стрелять не умеет, а не потому, что у него на самом деле девять пальцев.

– Какое отношение это имеет к тому, чтобы называть такую худышку, как Мо, толстой?

– Никакого. Я просто привожу пример.

– Дерьмовый какой-то пример.

БУМ! БУМ! БУМ!

По обе стороны от фургона появилось по два вооруженных охранника. Они махнули своими винтовками, приказывая друзьям выйти из машины. Фирлес повернулся к Вишезу и с сарказмом произнес:

– Что ж, если «Европа» или «Красный дракон» нас не убьют, то эти придурки определенно прикончат.

Друзья выбрались из машины. Охранники велели им вытянуть руки вдоль ярко-розовой надписи, бегущей вдоль бока фургона. Один из охранников подошел к ним и достал небольшой портативный планшет.

– Название компании?

Вишез указал на ярко-розовую надпись под его ладонями:

– А разве не очевидно?

Охранник явно был не в настроении поболтать.

– Ты хочешь работать на мероприятии или нет, придурок?

Вишез вздохнул.

– «Рикки».

Охранник сверился с планшетом:

– Вам повезло. Вы есть в списке.

Фирлес облегченно выдохнул и прошептал Вишезу:

– Знаешь, я был уверен, что Понси нас подставит, но…

– А где остальные? – рявкнул охранник.

– Какие остальные? – Вишез был застигнут врасплох.

Охранник указал на планшет:

– Здесь сказано, двенадцать человек. Где они?

– Беру свои слова обратно. Сраная Понси!

Вишез отчаянно пытался придумать оправдание.

– О, насчет этого… Дело в том, что другие парни…

Фирлес видел, что его друг валится. Поэтому сделал то, что получалось у него лучше всего. Начал вдохновенно врать.

– Они уже в пути. На другом фургоне. Мы с напарником, Джулиусом, – Фирлес указал на Вишеза, затем повернулся к охраннику, – так сказать, передовой отряд, авангард. Мы первыми заходим на мероприятие, устанавливаем периметр, оптимизируем маршрут распространения закусок, так сказать, устанавливаем наш флаг. Затем мы передаем эту информацию остальной команде по рациям, чтобы они по прибытии могли сразу же приступить к работе. Столь опытный, высокооплачиваемый наемник, как вы, я уверен, лучше всех понимает, как надо проводить такие спецоперации.

Охранник прищурился и положил планшет в задний карман. Затем постучал по наушнику и тихо произнес:

– Двое заходят. – Он повернулся обратно к Фирлесу. – Проезжай, пока я не передумал.

Фирлес повернулся к Вишезу и подмигнул.

* * *

Фургон прогрохотал по длинной подъездной дорожке к поместью Хадид, которая поражала воображение. Вдоль дороги росли завезенные из Калифорнии пальмы, по центру проезжей части пролегал небольшой канал, так там еще было устроено шоу фонтанов, которое могло сравниться с казино «Белладжио» в Лас-Вегасе. И подумать только, вы все это видели еще до того, как попадали в дом!

– Срань господня, – с детским удивлением прошептал Фирлес, выглянув в пассажирское окно.

Поместье Хадид не было домом. Или даже поместьем. Это был настоящий дворец в неоклассическом стиле, полностью возведенный из мрамора и окруженный величественными коринфскими колоннами. Прожекторы так ярко освещали фасад, что его было видно за много миль. Это был дом, достойный олимпийских богов.

Вишез завел фургон на стоянку, где охранник направил их в сторону дома. Там уже выстроились десятки фургонов, разгружавших поставки для сегодняшнего вечера. Изысканные цветочные букеты. Дюжины омаров и уложенные во льду банки с икрой. Выложенные штабелями кейсы с первоклассным алкоголем. Пирожные и торты, так элегантно украшенные, что походили на произведения искусства. Можно было подумать, что в тот вечер должна была состояться королевская свадьба, а не благотворительный гала-концерт.

Фирлес с Вишезом выбрались из фургона и оглядели снующих вокруг людей. У ведущей в дом боковой двери стояла взвинченный координатор мероприятия с волосами, собранными в тугой конский хвост. Крепко сжав в руках планшет, она сверяла поставщиков с именами в списке и раздавала им указания, куда пойти в доме.

Фирлес ткнул Вишеза локтем и указал на дверь:

– Похоже, у нас есть еще одно потенциальное препятствие на пути внутрь.

– Просто повторяй за мной, – ответил Вишез, открывая заднюю дверь фургона, за которой оказался большой прямоугольный холодильник. Он схватился за ручку и жестом велел Фирлесу взяться за ручку с другой стороны. Вместе они понесли холодильник к боковому входу в дом. Но когда они подошли поближе к координатору, Вишез начал еле волочить ноги и охать при каждом шаге.

Фирлес уставился на друга широко открытыми глазами и прошептал:

– Ты что, черт возьми, делаешь?

Вишез стиснул зубы:

– Я же просил повторять за мной.

Фирлес указал на холодильник:

– Но там же пусто!

– Да ты что? – злобно прошипел Вишез, сердито махнув головой в сторону боковой двери, где на страже стояла координатор мероприятия.

Тут до Фирлеса дошло. «О, точно!» И он точно так же начал изображать из себя тяжелоатлета, пытающегося взять неподъемный вес.

– Простите, и куда это вы двое, по-вашему, собрались? – строгим тоном поинтересовалась координатор мероприятия, заступая им дорогу.

Вишез указал на холодильник:

– У нас тут десять дюжин отборных говяжьих стейков вагю, которые нужно как можно быстрее занести внутрь и поместить в нормальный холодильник. У нас нет времени на вашу бюрократию!

– Зато у меня времени завались, – произнесла координатор, просматривая свой планшет. – Не вижу никакого вагю в списке.

Фирлес вопросительно уставился на Вишеза, но тот быстро сориентировался.

– Потому что это был особый заказ. От мисс Хадид. Она сама мне звонила.

Женщина прищурилась. Она была настроена крайне скептически.

– То есть мисс Хадид, убежденная вегетарианка и известная активистка, защищающая права животных, позвонила вам… Вы, кстати, кто?

Вишез улыбнулся своей фирменной самодовольной ухмылочкой:

– Джулиус, мясник.

– Джулиусу, мяснику, в розовом галстуке-бабочке, – продолжила свой допрос координатор. – Она позвонила вам лично и заказала сто двадцать стейков породы вагю для этого вечера, несмотря на то что меню было утверждено еще несколько месяцев назад и составлено исключительно из вегетарианских блюд и блюд из морепродуктов. Я правильно вас поняла?

– Все верно.

– Я вам не верю.

– Прошу прощения? – Вишез фыркнул.

– Я вам не верю, – повторила координатор и указала на холодильник. – Откройте его.

Вишез покачал головой и усмехнулся.

– Позвольте уточнить. Вы хотите, чтобы я открыл этот холодильник с редкой говядиной вагю, полученной от коров, которых специально привезли с Земли, где они росли на плавучих островах и питались специально выращиваемой для них японской травой. От коров, которых разделали и поместили в этот холодильник, обложив сорока килограммами сухого льда, чтобы мясо стабильно хранилось при идеальной температуре минус два градуса по Цельсию для сохранности вкуса. И теперь вы хотите, чтобы я открыл указанный холодильник, подвергнув мясо воздействию марсианской атмосферы, тем самым потенциально ухудшив его качество на целый балл, – и это перед самым Сапфировым приемом! – просто для того, чтобы доказать свою точку зрения?

Слова Вишеза обухом обрушились на координатора мероприятия. Она пару раз моргнула, а затем жестом пригласила их внутрь.

– Камерный холодильник в юго-восточном углу кухни.

Вишез улыбнулся:

– Благодарю вас. Лично я и мои сочные стейки очень это ценим.

Они снова подняли холодильник и со стонами занесли его внутрь поместья на промышленных размеров кухню, заполненную как поставщиками, так и поварами. Вишез задавал направление, пока они лавировали с пустым холодильником сквозь толпу в сторону камерного холодильника в дальнем углу кухни.

– С дороги! С дороги!

Они зашли в холодильник и заперли за собой дверь. Фирлес восторженно повернулся к Вишезу:

– Это было невероятно! Откуда ты так много знаешь о говядине вагю?

Вишез пожал плечами:

– Когда я был ребенком, мой отец как-то поссорился с шеф-поваром пятизвездочного ресторана по поводу того, как тот хранил вагю. Полагаю, порой крайне полезно быть богатым мудаком.

Фирлес усмехнулся, ослабляя узел галстука-бабочки. Закрыл глаза и потер шею.

– Проклятье, как же хорошо!

– Черт, – произнес Вишез.

Фирлес открыл один глаз.

– Что черт?

– Мы провалили наше прикрытие. Мы больше не занимаемся кейтерингом. Мы сказали той женщине с планшетом, что мы – мясники. И я чертовски уверен, что они не позволят двум мясникам разгуливать на Сапфировом приеме в дешевых рубашках и розовых галстуках-бабочках.

– И что же нам делать?

Вишез сделал глубокий вдох. Затем выдох. В камерном холодильнике его дыхание выходило белыми облачками.

– Нам понадобится более официальный наряд.