Текст книги "Франция и французы. О чем молчат путеводители"

Прогулка по тротуару с merde

Такая же картина наблюдается и с собачьими экскрементами. Почему я, владелец собаки, должен тратить свое драгоценное время на то, чтобы убирать после нее или отводить пса туда, где в его экскременты никто не сможет вляпаться? Я не хочу, чтобы собака гадила в моей гостиной или прямо перед моей дверью, поэтому я веду ее к двери моего соседа, где она облегчается, после чего мы возвращаемся домой, и я веду прежний образ жизни.

Некоторые тактичные парижане, владельцы собак, все же пытаются что-то сделать. Они выгуливают своих chiens[281]281
  Собаки.


[Закрыть] на прелестных пешеходных улицах, где шум и вибрация от проезжающих машин не оказывают травмирующего действия на пищеварительную систему домашнего любимца. И то, что дворники убирают улицы, где запрещено движение транспорта, не так часто, не беда для хозяина собаки. Наоборот, собака, увидев следы пребывания своего собрата или сосестры, ощутит бо льшую раскованность и скорее облегчится.

Впрочем, многие владельцы собак предпочитают появляться на улице после того, как по ним пройдут уборщики улиц. Для высокохудожественного творчества некоторых псин требуется совершенно чистое полотно.

Сейчас часть хозяев и впрямь убирает за своими питомцами, но даже в богатых районах можно увидеть загаженный тротуар, хотя уборщики и появляются здесь каждый божий день. Прогулку по узкому тротуару можно сравнить с одной из тех танцевальных игр, где надо наступать на загоревшийся квадрат, но ни в коем случае не на коричневый.

Когда я обосновался в Париже, то первое время каждый день вляпывался в то, во что не следовало. Я почти не сводил глаз со своих ног, напоминая хронически застенчивого поклонника обуви.

Также я взял за правило отыгрываться на хозяевах собак. Я работал тогда в аристократической части города, возле Елисейских полей, и нашел способ, правда совершенно неэффективный, получать моральное удовлетворение: я говорил дамам в меховых пальто, которые позволяли своим пуделям оправляться посреди тротуара: «Il ne faut pas chier sur le trottoir, Madame» («Нельзя гадить на тротуар, мадам»).

Забавно было наблюдать, как они ошарашенно отскакивают в сторону, но тогда я конечно же еще не постиг отношения французов к тонкостям вежливого обращения, поэтому, вместо того чтобы пересмотреть собственное поведение, мои жертвы обижались на мою грубость. «Franchement[282]282
  Действительно.


[Закрыть], – задыхаясь от негодования, обычно говорили они, – какие же вы, англосаксы, нецивилизованный народ»[283]283
  Чтобы полностью понять, насколько эффективно действует уместно употребленное «franchement», см. десятую заповедь о вежливости.


[Закрыть].

Все наладилось, когда я научился основам тактики выживания. Или, если точнее, когда я осознал, что по умению не вступать туда, куда не надо, я стал настоящим парижанином. Роузи, одна из моих английских подруг, приехала ко мне в гости на выходные. В конце субботнего утра она осмотрела подошвы своих кроссовок, сравнила их с моими и спросила, как мне, черт подери, удалось никуда не вляпаться. Я признался, что не имею понятия. Во второй половине дня, когда мы гуляли по городу, я стал следить за своими ногами и обнаружил, что они действуют заодно с моими глазами. Мои глаза постоянно осматривали тротуар на пятьдесят ярдов вперед, ища на горизонте «собачью радость». Заметив вдали некое подобие Монмартра, только в миниатюре, они (глаза) предупреждали ноги, и те, когда мы подходили к наваленной собакой кучке, ловко огибали ее. Я всегда был начеку. Роузи же, поскольку ее глаза постоянно рыскали по улицам в поисках признаков средневековой архитектуры, оценивали мужские ягодицы или высматривали магазины одежды, постоянно куда-то наступала. Я показал ей свой прием, и ее обувь, о чудо, долго оставалась чистой, особенно в воскресенье, когда магазины одежды закрыты и количество отвлекающих факторов сведено к минимуму.

C’est la vie[284]284
  Такова жизнь.


[Закрыть]

Французы – нация философов. Они постоянно произносят «С’est la vie» и говорят о raison d’être[285]285
  Смысл существования.


[Закрыть] всего сущего. Или, более скептически, – «je ne sais quoi»[286]286
  Мне это неведомо.


[Закрыть]. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Франция подарила миру несколько весьма авторитетных мыслителей.

Она породила Декарта, прославившегося фразой «Я мыслю, следовательно, я существую», но чьим основным достижением стало представление об относительности знания. Думаю, это используют все строители в мире, когда вы спрашиваете их, когда же они наконец закончат свою работу.

Также есть еще Руссо, который родился в Швейцарии, но философствовал в основном во Франции. Боюсь, это он спровоцировал споры вокруг субсидий европейским фермерским хозяйствам, придумав «благородного дикаря» – этакого честного, неиспорченного крестьянина, понятия не имевшего о том, что можно подать фальшивую заявку на предоставление дотации.

Впрочем, наибольшим вкладом французской философии в мировую мысль был экзистенциализм. Это по своей сути интеллектуальное оправдание нелюбви к своему соседу либо по меньшей мере отрицание его (соседа) значимости. Экзистенциалисты утверждают, что на свете нет таких вещей, как нравственность и абсолютная истина, а также что жизнь абсурдна и бессмысленна. И в самом деле, ничего не имеет значения, поэтому неважно, пройду ли я перед вами вне очереди или нет. А вот и другой пример. Находясь в ресторане, спросите мужчину за соседним столиком, почему он пускает дым в ваш луковый суп. Если услышите в ответ: «Не знаю, но это и не важно, ибо жизнь, в сущности, не имеет смысла», – рядом с вами точно сидит экзистенциалист.

К числу самых известных представителей данного течения относится Альбер Камю, автор «L'Etranger»[287]287
  «Посторонний» (1942 г.).


[Закрыть], экзистенционального романа, где герой столь наплевательски относится к своим ближним, что совершенно без всякой причины пристреливает одного из них.

Впрочем, самой крупной звездой на небосклоне экзистенциализма был, разумеется, Жан-Поль Сартр, написавший «Huis Clos» (в переводе «При закрытых дверях» или «Безвыходность»), где двух женщин и одного мужчину отправляют в ад и заключают навечно в одном помещении. Понятно, они действуют друг другу на нервы, что дает Сартру сделать вывод: «Ад – это окружающие». Если это не прекрасное основание для того, чтобы пускать дым в чужие тарелки, то я, право, не знаю, что же это тогда.

Однажды в парижском метро я испытал то, о чем писал Сартр. Я сидел и читал книгу и, должно быть, покачивался, так как вдруг понял, что мой сосед находится на взводе. Наши глаза встретились, и он с иронией проговорил: «Ça va?»[288]288
  Как дела? (Вежливый, ни к чему не обязывающий вопрос.)


[Закрыть] Он потолкался плечами и локтями, желая продемонстрировать, сколь неприятно ему мое соседство, и тут я увидел название книги, которую он читал, – «Huis Clos».

Я открыл рот, намереваясь произнести: «Ад – это окружающие, а?», но не издал ни звука.

Этот француз и так уже достаточно ненавидел своего ближнего.

Выражения, которые могут вам пригодиться при общении с нетактичным французом

Примечание: если вы будете в конце вставлять «merde», то они станут сильнее и задиристей

Je sais que vous avez le droit de fumer, mais est-ce que vous pouvez souffl er votre fumée ailleurs, s’il vous plaît? – Же сэ ке ву заве л’друа де фуме мэ ес кеву пувэ суффле вотр фуме а-йур силь ву плэ – Я понимаю, что курить – это ваше право, но не могли бы вы пускать дым в другую сторону?

C’est non fumeurs ici – Сэ но-фу-мер и-си – Здесь не курят

Pourquoi c’est moi qui fume votre cigarette? – Пурк-уа сэ муа ки фум вотр сигарет – Почему я должен дышать дымом вашей сигареты?

La queue est ici – Лака эт и-си – Очередь здесь

Vous ne faites pas la queue, vous? – Ву не фэт па лака ву – Неужели вам ни разу не доводилось стоять в очереди?

Vous être poli, vous? – Ву зет поли ву – Вежливость у вас в крови, правда?

(Произнесите эту фразу как можно ироничней. Если вы не уверены, что сумеете передать иронию на чужом языке, рассмейтесь в конце. Только так вы будете уверены, что француз понимает, что англосакс не говорит серьезно.)

C’est à moi, uh – Сэтта муа, у – Эй, я следующий

(Например, в магазине.)

J’attends depuis dix minutes, moi – Жатон депуи ди минут муа – Я уже жду добрых десять минут

(Если кто-то пытается пролезть перед вами, скажите, что вы тоже ждете, и уточните как долго, преувеличив время.)

Vous me permettez de descendre s’il vous plaît? – Вум пэр метэд дэ сондра, силь ву плэ – Вы не позволите мне сойти?

(Если поезд или вагон метро забиты, пассажиры, вероятно, будут пытаться выйти раньше вас.)

Pourquoi vous roulez en moto sur le trottoir? – Пурк-уа ву руле о мото сьур ле трот-уа – Почему вы разъезжаете на мотоцикле по тротуару?

C’est rouge! – Сэ руж – Красный же свет!

(Здесь, для пущего эффекта, можно вставить слово «connard»[289]289
  Дурак.


[Закрыть], если мотоциклист мужчина, и «connasse»[290]290
  Дура.


[Закрыть], если это женщина. Но употребить его следует лишь в том случае, если вы уверены, что ездок не слезет со своего стального коня и не надает вам по шеям.)

Девятая заповедь
Не обслуживай

Garçon? Официант? Bonjour? Выкиньте из головы!

Во Франции словосочетание «индустрия обслуживания» часто оказывается противоречивым понятием.

Все, кто пробыл в стране какое-то время, могут немало порассказать о том, как их не удостаивали внимания, отсылали, так и не обслужив, либо просто грубили.

И это происходит не только с иностранцами. Французов обслуживают так же плохо, как и представителей других народов. Только в одном случае вас обслужат по высшему разряду – если вы невероятно привлекательная женщина. Нет, я никогда не пытался прикинуться привлекательной женщиной – колени у меня не так созданы. Просто я, стоя в очереди или сидя за столиком и гадая, поинтересуются ли у меня когда-нибудь, зачем я сюда явился, часто бываю свидетелем, как обхаживают какую-нибудь красотку.

Вот и получается, поскольку лишь немногих можно назвать невероятно привлекательными женщинами, остальные нуждаются в помощи – иначе вас вряд ли когда-нибудь прилично обслужат.

Во-первых, следует говорить по-французски[291]291
  В конце главы вы найдете несколько жизненно необходимых французских слов и выражений для тех, кто не в ладах с французским языком, но тем не менее хочет, чтобы его обслужили. Используйте их, и вам, возможно, принесут заказ.


[Закрыть]. Если же вы не способны и пары слов связать на этом языке, то, боюсь, с вами обойдутся так же, как с жирной улиткой во время барбекю – если вы, конечно, не находитесь в каком-нибудь международном месте, например аэропорту, парижском универсальном магазине или в Дордоне[292]292
  Дордонь – департамент на юго-западе Франции в регионе Аквитания. Административный центр – Перигё. (Примеч. пер.)


[Закрыть].

Если вы в состоянии сделать заказ на французском или, по крайней мере, знаете, как сказать, что не владеете настолько французским, тогда вам необходимо усвоить одно простое правило существования во Франции.

Вот оно: если вам в конце концов удастся привлечь к себе внимание и убедить администратора, официанта, продавца и т. д. в том, что вы достойный объект, тогда вас, вероятно, обслужат по наивысшему разряду. Ради вас они пойдут на нарушение правил, заставят всю систему крутиться только вокруг вас и приложат все силы, чтобы результат вас удовлетворил. Но ежели вы докучаете, оскорбляете или утомляете их, вы в merde.

Многих французских работников в сфере обслуживания – фактически, во всех сферах – невозможно ни уволить, ни наказать, к тому же во всех ресторанах и кафе в счет автоматически включается пятнадцатипроцентная надбавка за обслуживание, поэтому им все равно, хорошо вас обслужат или нет. Главное не терять выдержки – сколь бы велико не было искушение. Рассматривайте посещение заведений сферы обслуживания как игру, и тогда это станет для вас познавательным процессом. Если на сей раз для вас все кончилось merde, не унывайте: в следующий раз вы окажетесь на высоте.

Официант не может ждать

Французский официант – это во многом плохо изученное существо. Вроде гиены. Вот только та не смеется над вами – она просто издает звуки самодовольства. С французскими официантами иногда тоже такое бывает. Они могут быть невероятно обаятельными, обходительными и полезными. Как и гиена, когда та кормит своих детенышей мясом разорванной антилопы.

Не дай вам бог стать такой вот антилопой. Если официант спешит или в плохом настроении (и то и другое часто сочетается), вам может достаться на орехи.

Запомните: вы – лев, и ваша задача – производить впечатление, что вам не страшны ни саванна, ни официант, даже если это и далеко от истины. Но и не стремитесь выставлять себя знатоком вина (впрочем, умение отличить шампанское от шабли не повредит), ибо тем самым вы лишите себя возможности на вполне законных основаниях обратиться к официанту за советом, и тот охотно даст его вам. Следовательно, в кафе и ресторане надо чувствовать себя так же раскованно, как и остальные посетители заведения.

Если вам по какой-то причине здесь неуютно – вас явно не замечает обслуживающий персонал, а такое бывает, – сделайте то, что делает царь зверей, когда решает отправиться на поиски более тенистого местечка: с бодрым и невозмутимым видом поднимитесь и уйдите. Если, конечно, данное заведение – не единственная на двадцать километров открытая закусочная. В таком случае вам остается только сказать c’est la vie и смириться.

И будьте уверены: если вам хватит терпения и вы сумеете сделать заказ, то завоюете уважение всех, за исключением самых непробиваемых французских официантов и официанток, но и они вас обслужат по наивысшему разряду.

Как добиться во Франции хорошего обслуживания

За двенадцать лет пребывания во Франции я усвоил одно: хорошее обслуживание – это своего рода Божественное право. Это как компьютерная игра. Надо нажимать нужную кнопку, иначе игра закончится прежде, чем вам удастся заполучить хотя бы один рогалик.

Прежде чем приступить к игре, вам следует усвоить следующее: ваш противник, французский работник сферы обслуживания, – вам не приятель. В Калифорнии меня обслуживали официанты, которые, казалось, предлагают вам свое тело, тогда как я заказал лишь стакан сока из морских водорослей. Такое с вами во Франции не произойдет, если, конечно, вас не занесет в массажный салон, где тоже подают укрепляющие напитки. Да и кроме того, вам, вероятно, не нужен в друзья французский официант. И какое вам тогда дело до того, нравитесь вы ему или нет? Главное, чтобы он видел в вас достойного противника, а не партнера по pétanque.

Если вы это твердо усвоите, тогда вас ничто не собьет при прохождении трех уровней этой французской игры в обслуживание.

Первый уровень
Игнорируйте посетителя

Наиболее запоминающийся случай произошел со мной, когда я попытался заказать чашку кофе в одном модном заведении возле Центра Помпиду. Внутри помещение было отделано Филиппом Старком[293]293
  Старк, Филипп (р. 1949) – известный французский дизайнер, мастер минимализма. (Примеч. пер.)


[Закрыть], и цены были здесь таковы, что, видно, за их счет пытались окупить расходы на интерьер. Круглые металлические столики были приварены к полу (это должно было навести на мысль, что в посетителях тут видят потенциальных похитителей предметов мебели). Народу было немного, на полуэтаже занято всего лишь три столика. Я, усевшись в стальное кресло, стал ожидать, когда меня обслужат. Действительно, минут через десять наверх взбежал официант, очень высокий, похожий на манекенщика малый в черном костюме. Как всегда следует делать при встрече с французским официантом, я взглянул ему прямо в глаза. Опыт подсказывает, после этого он примет заказ. Однако в тот раз парень, хоть и встретился со мной взглядом, тут же надулся, будто я был фотографом из «Vogue», снимающим его во время прохождения по помосту, и повернулся ко мне спиной. Приняв заказы у посетителей, сидевших за другими столиками, он резво пробежал мимо меня и, стараясь на сей раз не смотреть в мою сторону, спустился вниз.

«Что же я сделал не так? – задал я себе вопрос. – Неужели забыл, что надел плащ-невидимку?»

На самом деле я допустил две промашки.

Во-первых, замешкался на ту тысячную долю секунды, когда мне удалось привлечь к себе его внимание. Я позволил ему окинуть себя испепеляющим взглядом. Мне следовало сказать «Bonjour, un café, s’il vous plaît»[294]294
  Добрый день, одну чашку кофе, пожалуйста.


[Закрыть] в то мгновение, когда он посмотрел на меня, но еще не успел надуться.

Во-вторых, я, видимо, оказался не на той стороне границы. Я сидел не за «его» столиком. Если дело в этом, куда в таком случае подевался второй официант (грохнулся с подиума, что ли?), ибо больше никто и не пытался обслужить полуэтаж. А от моего официанта, разумеется, не стоило требовать никаких объяснений.

Ну да ладно. Такое случается как с парижанами, так и с приезжими. Порой в этих модных забегаловках ничего не поймешь. Да и не стоит. Единственный выход – это рассмеяться и уйти. В Париже полно кафе, где вас обслужат.

Данный пример конечно же крайность. Гораздо чаще вам придется дожидаться, пока продавщицы перемоют кости своему начальству. В этом случае, если вам действительно необходима та вещь, которую здесь продают, следует вмешаться в разговор, весело, но настойчиво сказав bonjour, что в переводе с французского означает: «Вы собираетесь меня обслужить, а?»

Главное – не раздражаться. И это становится особенно важно, когда вы добираетесь до…

Второй уровень
Просто скажите «non»

Когда во Франции девушка говорит «нет», она часто подразумевает «да». Как, в сущности, и парень. Нет, я не утверждаю, будто они жаждут быть изнасилованными. Хотя иногда хорошее обслуживание доставляет почти такое же удовлетворение, как и несогласованный секс.

Вот принцип действия французского правила «„нет“ равняется „да“».

Я осматривал в Реймсе винные погреба, и мне не хотелось уезжать из этого города, не побывав в Поммерской винодельне, самой замечательной из них. Однако дело происходило в воскресный полдень, а мой поезд уходил в пять часов вечера, да и экскурсию я еще не заказал.

Я позвонил в Поммери и осведомился, когда начнется следующая экскурсия.

– О, на экскурсии до четырех сорока пяти все билеты уже раскуплены, – сообщила мне сотрудница.

– Что, у вас действительно не осталось ни одного места?

– Нет, извините. У нас все забронировано.

Будь на моем месте нерешительный человек, после этих слов он, вероятно, повесил бы трубку и оставил бедную женщину в покое. Однако я уже стреляный воробей.

– Мой поезд отправляется в пять, – сказал я, – так что в четыре сорок пять будет слишком поздно.

– Хорошо, – ответила сотрудница, – два тридцать подойдет?

– Великолепно, – произнес я и сделал заказ. Не было никакого смысла вступать в абстрактный, резонерский разговор и требовать у нее отчета, почему она не сразу предложила мне билет на экскурсию в два тридцать. Я получил то, что хотел, а как – кому какое дело?

Относительно недавно со мной произошел еще один подобный случай, и я на сей раз, должно быть, лучше усвоил правила игры, поскольку результат был еще более потрясающим.

Я возвращался из Ланьона в Париж, впервые воспользовавшись местным поездом и затем пересев в Сен-Бриёке на TGV. Было 6 февраля.

В Ланьоне я пробил свой билет на composteur[295]295
  Компостер.


[Закрыть] и сел на местный поезд. Когда я садился, кондуктор, contrôleur, сказал мне, что на моем билете неверно указана дата: 10 февраля вместо шестое. Это была не моя вина, так как, покупая билет, я сказал кассиру на лионском вокзале, что хочу вернуться в понедельник, а он поставил не то число. Впрочем, contrôleur это было доказывать бесполезно, поскольку он заявил мне, что я виноват в том, что не проверил дату на билете. Вполне резонное, по-моему, замечание.

– На этом поезде к вам придираться не станут, так как здесь места заранее не продают, однако вам придется поменять билет, прежде чем вы пересядете на TGV: там только бронированные места. Сделать это можно на станции в Сен-Бриёке, – посоветовал он, нисколько не задумываясь над тем, что на то, чтобы найти билетную кассу, отстоять очередь, получить сдачу и успеть запрыгнуть на свой поезд, у меня будет всего пятнадцать минут.

Когда поезд подошел к Сен-Бриёку, я первым спрыгнул на перрон, тотчас бросился к кассе, где в очереди стояли три или четыре человека, причем она была огорожена барьерами, и поэтому кучи-малы, которую здесь можно было наблюдать еще пару лет назад, не оказалось. Это меня весьма обнадежило.

Когда подошла моя очередь (оставалось еще десять минут), я обратился к кассирше, моложавой женщине, которая, видимо, умела ладить с окружающими и не собиралась никому доказывать, какое наш мир жестокое место. Что было большим облегчением.

– Bonjour, – весело, как обычно, поздоровался я.

– Bonjour, – ответила она с некоторым недоверием, внушенным ей моей доброжелательностью.

Итак, воспользовавшись примером из первой главы (тогда еще не написанной) настоящей книги, я взвалил всю вину на себя.

– Я ошибся, когда брал билет. Мне дали билет на dix février[296]296
  Десятое февраля.


[Закрыть] вместо six février[297]297
  Шестое февраля.


[Закрыть], – сказал я и вручил билет ей. Она просмотрела – крайне, на мой взгляд, медленно – все данные на нем: время прибытия и отбытия местного поезда и TGV, номер купе и места, а также неправильную дату.

– Я не имею права поменять вам билет, поскольку вы уже проделали по нему часть пути, – наконец произнесла она.

– Но ведь на TGV мне только предстоит сесть.

– Да, но вы прокомпостировали билет. Я не могу поменять его на другой.

Это был, как я сознавал, moment critique[298]298
  Решающий момент.


[Закрыть]. Женщина поджала губы и положила билет перед собой, словно не будучи в силах дольше держать его в руке. Если бы я смалодушничал и взял билет, я бы проиграл.

– Да, я прокомпостировал его до того, как сел на поезд в Ланьоне, – проговорил я, подвигая к ней на миллиметр билет, – потому что не знал, что на нем стоит не то число. Ошибку заметил contrôleur.

– Вам, когда вы приобретали билет, следовало проверить дату.

– Да, вы правы, но я не думал, что кассир даст мне билет с неверным числом. Я не понимаю, как это могло случиться. Ведь я уже давно рассчитал, что вернусь сегодня. Быть может, вместо «six» я сказал «dix».

Мы зашли в тупик. Впрочем, мы мило, с уклоном в философию, поговорили о природе моей ошибки и о работе французских железнодорожных касс. Но главное – я нашел, что возразить, не в агрессивной манере, на то, что сказала она. Я явно не намеревался сдаваться и уходить или покупать новый билет.

– Я посмотрю, что можно будет сделать, – сказала она и куда-то ушла со злосчастным билетом.

Я чувствовал себя как осужденный, ожидающий решения суда присяжных. Часы на стене отсчитали одну минуту, вторую. Мой TGV где-то мчался ко мне на всех парах. Не пройдет и восьми минут, как он окажется здесь. Не исключено, подумал я, что меня решили взять измором. Расчет на то, что я запаникую, побегу на перрон и, вскочив без билета на поезд, затем заплачу штраф.

Она вернулась, когда часы отсчитали еще одну минуту. Губы у нее были по-прежнему поджаты, но теперь она прямо смотрела мне в глаза, как присяжные, оправдавшие обвиняемого.

Я возликовал, ибо меня в конце концов помиловали.

– Ладно, я поменяю его вам, – произнесла женщина. – Однако данный случай совершенно исключительный. Больше так не делайте.

– Ah, c’est super, merci,[299]299
  О, у меня нет слов, спасибо.


[Закрыть] – проговорил я. – Я действительно не понимаю, как это произошло.

Женщина что-то писала красными чернилами на билете, вероятно излагала причины, по которым она согласилась на столь необычный обмен. Минула еще одна минута, но я стоял молчком. Теперь она была всему голова, она знала, когда прибывает мой поезд, и не позволит мне опоздать.

– Дайте мне свою кредитную карточку, – попросила она.

Удивляясь, зачем она ей, я на мгновение замешкался.

– Мне надо перевести на вашу карточку десять евро, – пояснила кассирша, – новый билет не такой дорогой.

– О… – Я протянул ей кредитку и стал наблюдать за тем, как она напечатала новый билет из Сен-Бриёка в Париж и уведомление о переводе переплаченной суммы в размере десяти евро на мой счет.

– Я возвращаю вам полную стоимость первого билета и выдаю билет на поезд от Сен-Бриёка до Парижа. По-другому никак не сделаешь, – сказала она. – Voilà[300]300
  Вот так!


[Закрыть].

Женщина передала мне мой двойной приз. На своей непредумышленной ошибке я заработал десять евро.

– C’est très gentil[301]301
  Весьма благородно.


[Закрыть], – сказал я. – Merci beaucoup[302]302
  Большое спасибо.


[Закрыть].

Я пожелал ей bonne semaine (удачной недели) и побежал на свой TGV.

Я все гадал, почему она сделала это для меня. Моя невинная ошибка и то, что я признал свою вину, несомненно, сыграли в мою пользу. Как, впрочем, и мой молчаливый отказ уступить и смириться с судьбой.

Но в первую очередь до этой женщины дошло, что моя судьба находится в ее руках. От ее решения зависело то, каким дальше будет мой путь и какое у меня будет настроение. В ее власти было испортить мне день или осчастливить меня. И, подобно большинству встреченных мною французских кассиров, она воспользовалась ею с благой целью. Они пользуются своим положением во вред только тогда, когда испытывают к тебе личную неприязнь. Поэтому лучше не предоставлять им удобного случая. Разыгрывайте из себя простачка, будьте вежливы и признавайте свои ошибки, и к вам проявят сострадание. Если же вы заявите, что их система абсурдна, они обрушат на вас всю ее абсурдную мощь.

Кроме того, главное здесь, как и в случае с Поммерским винным погребом, не выказывать свое недовольство, услышав в ответ на просьбу «non», что на самом деле практически неисполнимо, когда вы добираетесь до…