Текст книги "Во имя очищения"

– А может с ней немного по-другому поиграть? Воспиталок не будет еще минимум час… – Кристоф надавил мне на плечи, заставив лечь на асфальт. Я тут же попыталась встать или хотя бы отстраниться, но двое других парней крепко держали меня за плечи, раздвинув руки в стороны. – Интересно, монстренок, насколько тебя хватит?

Я попыталась закричать, однако парни лишь затолкали бантик глубже мне в рот, из-за чего все мои крики превращались лишь в глухой стон. Забив ногами, я попыталась оттолкнуть Кристофа, но тот тут же сел мне на колени, обездвижив. У меня в голове закипел страх. Я не могла шевелиться, а бесполезные дерганья не обеспечили бы мне свободу. Нет, не так. Не хочу… Я отчаянно начала водить ладонью из стороны в стороны, надеясь хоть что-нибудь нащупать. Что угодно, что сможет спасти меня. Спасти мою жизнь любой ценой.

Кончиками пальцев я почувствовала неприятный холодный металл. Это были те самые ржавые ножницы, которые Кристоф кинул на землю. Уцепившись за небольшие колечки, я пододвинула его ближе и схватила в ладонь. Парни продолжали смеяться, что-то говорить и разрывать мне одежду, тем самым растягивая удовольствие. Перестав дергаться, я прикусила нижнюю губу. Страх опустился куда-то вниз, из-за чего у меня затряслись ноги. В голове же возникло новое чувство, незнакомое мне до этого. Желание прикончить их всех. Чтобы от них даже праха не осталось. Сжав ножницы сильнее, я ударила ими ближайшего парня, воткнув острие тому в бок и вытащив ножницы обратно. Кровь хлынула ручьем, задев мое лицо и тело Кристофа. Парень тут же упал на зад и отполз от меня, крича и пытаясь закрыть рану руками.

– Больная с… – парень начал ругаться и материться, с ужасом сжимая рану. Кровь просачивалась через пальцы, стекала на асфальт и растекалась густой красной лужей. Как… красиво…

Двое других приспешников Кристофа тут же подскочили и убежали из переулка, крича и проклиная меня. Кристоф же даже не намеревался с меня слезать. Схватив мою руку у запястья и прижав ее к земле, он сжал мое горло, начав душить.

– Действительно монстр. Интересно, сколько ты терпела, прежде чем показать свою истинную натуру? – наклонившись, Кристоф провел языком по моей ключице и сильнее сжал горло. Мое тело начало неметь, теряя последние силы, а в глазах блекли краски. Если я потеряю сознание, то больше никогда не очнусь. А значит, я умру монстром и не докажу людям, как они ошибались.

Собрав последние силы, я сжала ножницы и стала бить ими в руку Кристофа, чтобы он отпустил мое запястье. Парень тут же начал ругаться и лишь сильнее сжал мое горло. Стиснув зубы, я старалась держать глаза открытыми и продолжала втыкать ножницы в руку Кристофа. Кровь стекала по железу и пачкала мне руку. Теплая, приятная жидкость с чарующим запахом.

Не выдержав очередного удара, Кристоф отпустил меня и схватился за свою раненую руку. Повернув голову на бок, я начала откашливаться и глотать воздух, желая наполнить легкие полностью. В этот же момент Кристоф начал на меня кричать и хотел снова схватить за горло, но не успел.

Я сама не заметила, как быстро дернулась моя рука. Ножницы легко вошли в тонкую кожу шеи парня. Отпустив рукоятку, я прижала руку к торсу Кристофа и легонько оттолкнула от себя. Парень кряхтел, одной рукой хватался за ножницы, а второй пытался схватить меня, но уже через мгновение он завалился на бок, замерев. Откуда-то сбоку раздался крик раненного до этого парня, но для меня он звучал как-то отдаленно. Я не могла понять, как это все произошло. Я ведь этого не хотела. Но теперь мне не страшно. Поднявшись на ноги, я присела рядом с Кристофом и достала ножницы из его шеи. Кровь тут же полилась по асфальту, испачкав мне ноги. Приятная на запах и вид, теплая, вязкая. Неужели у всех людей такая приятная кровь?

Выпрямившись, я посмотрела на ножницы и свою одежду. Стоп… Я ведь, не хотела этого, верно? Я же не монстр. Я не хотела убивать его! Посмотрев на раненного парня, я выронила ножницы.

– Тварь! Теперь тебя точно убьют! Полиция это так просто не оставит!

Меня… убьют? Но за что?! Я же просто хотела спасти себя… Мое тело начало трястись от страха. Коленки подгибались, а пальцы руки не слушались, отказываясь сжиматься. Я не хочу умирать. Не хочу!

Закричав, я побежала на улицу, закрывая лицо рукой. Ноги все еще тряслись, из-за чего я несколько раз чуть не упала. Главное просто добежать. Мне помогут. Меня точно не дадут в обиду!

Припав кровавой рукой к стеклянной двери, я надавила на нее всем своим весом и забежала в магазинчик. Владимир Александрович уже собирался уходить, надевая куртку и выключая свет в зале. Увидев меня, он уже было хотел подойти ближе, но замер, когда разглядел весь мой образ. Трясущиеся руки и ноги, разорванная одежда, грязь на теле, перемешанная с кровью. И слезы. Оказавшись в магазине, я громко заплакала, кусая свои губы. Я старалась поменьше плакать на людях, но сейчас это были слезы не жалости и горечи. Слезы страха. И я не могла их остановить.

– Пожалуйста… Помогите мне… Я не хочу умирать!

Июль. 2007 год. Через несколько часов.

Я сидела в небольшой светлой комнате с двумя камерами и огромным зеркалом на одной стене. Передо мной был большой белый стол, а напротив сидел мужчина в полицейской форме.

Оказавшись в магазинчике, я рассказала все Владимиру Александровичу. Он мне поверил, но сказал, что нужно вызвать полицию. Неужели никто не понимает, что меня здесь убьют? Всем наплевать?

По дороге в участок, я встретилась со своей воспитательницей. Она кричала, говорила, что теперь миру станет лучше без меня. Что я несу только одну смерть. Но это не правда. Да, рядом со мной часто умирают люди, но я их не убиваю. Я не виновата в их смерти. И в смерти Кристофа я тоже не виновата. Он сам хотел меня убить. Что плохого в том, что я хотела спасти свою жизнь?

– Вика, если ты будешь молчать, мы не сможем тебе помочь. Сегодня в переулке нашли труп и одного раненного человека. Выживший и твоя воспитательница утверждают, что в этом виновата ты, но тот мужчина, который вызвал нас, утверждал, что тебе нужна помощь. Так может, ты все-таки расскажешь, что случилось?

Мужчина говорил тихо и медленно, однако я видела, как тряслись его руки. Не от страха. Просто я его раздражала. Возможно, он уже собирался ехать домой, а тут я. Но я не хочу с ним говорить. Какая в этом разница, если взрослые мне не поверят. Расследование будут вести по словам воспитательницы и того парня. Мне больше нет спасения.

– Ох, простите, задержалась, – неожиданно дверь в комнату открылась и на пороге оказалась молоденькая низенькая девушка с забавной прической. У нее в руках была небольшая стопка бумаг и белая чашка. Закрыв за собой дверь ногой, девушка прошла к столу и, положив вещи на стол, дотронулась рукой до полицейского. – Все хорошо, дальше я сама. Спасибо, что подождали.

Полицейский что-то буркнул и, медленно поднявшись, вышел из комнаты.

– Прости, он очень устал. В наше время взрослым полицейским совсем нет дела до бедных детишек, – девушка ходила по комнате, выключая камеры. Странно, но от ее забавного вида и немного оживленной манеры речи, мне стало спокойнее. Опустив расслабленно плечи, я отвела взгляд и свела ноги вместе. Закончив с камерами, девушка села напротив меня и улыбнулась. – Что ж, давай знакомиться? Меня зовут Тереза Лизенборг. Моя работа заключается в том, чтобы помогать несчастным детям вроде тебя.

– Я уже не ребенок. Не совсем ребенок, – я отвела взгляд. По документам у меня недавно было день рождение, а значит, мне должно быть около шестнадцати лет. Это уже далеко не детский возраст.

– Ну, да, ты права. Я неправильно выразилась. Я защищаю несовершеннолетних. Как тебя зовут? – Тереза сложила руки вместе и слегка наклонила голову, рассматривая меня с легкой улыбкой.

– Виктория. По документам Виктория Олеговна Ройхен.

– Вика, значит. Приятное имя. Оно тебе подходит. Хочешь какао? – девушка посмотрела на кружку и подвинула ее ближе ко мне. Внутри плавала светло-коричневая горячая жидкость. Неуверенно протянув к кружке руку, я взялась за ручку и поднесла напиток к губам. Он был достаточно теплым, но не обжигал. Сладкая смесь протекла по горлу, разнося ощущение покоя по всему телу. – Слушай, Вика, я правда хочу помочь. Не так, как полицейские. Моя задача – не дать тебя в обиду. Ты не против рассказать все мне… И моему другу? – Тереза встала со стула и поправила красивый дорогой пиджак. Я непонимающе нахмурила брови. – Не волнуйся. Он очень хороший. Уверена, что вы поладите. Но мне нужно твое согласие.

Тереза была не похожа на злого человека. От нее веет добротой и заботой. Она чем-то похожа на мою тетю, которая умерла несколько лет назад. Друг… Друзьями не называют случайных людей. А если Тереза с кем-то дружит, то это должен быть хороший человек. Согласившись, я поставила чашку на место и потерла глаза.

– Хорошо. Я пойду его позову, а ты подожди нас здесь. Не волнуйся, тебя никто здесь не увидит и не тронет.

Сказав это, Тереза вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Мне все еще было неудобно, но на какой-то момент я даже забыла о страхе. Может, они действительно хотят мне помочь? Не все же люди желают мне смерти.

Тереза вернулась минут через десять, в сопровождении молодого парня. Он был опрятно одет, волосы были зачесаны назад, а от кожи пахло сладкой ванилью. Я никогда раньше не видела таких красивых юношей, хотя и видеть мне было негде. Думаю, кинозвезды выглядят точно также, но у нас не было телевизора, поэтому я не знаю.

Парень слегка улыбался, осматривая меня с ног до головы. Его улыбка отличалась от улыбки Терезы. В ней была не доброта, а нечто другое. Лукавость. Игривость. Здесь можно подбирать множество разных слов. Но могу сказать одно: в глазах юноши читалась алчность.

– Вика, познакомься. Это мой друг и коллега Степан Михайлович Кривошеев, – Тереза показала ладонью на юношу, который сел напротив меня. Он все еще продолжал осматривать меня тусклыми изумрудными глазами, из-за чего мне становилось неловко. На меня никогда не смотрели с таким интересом и… восторгом. Это было приятно.

– Приятно познакомиться, – голос Степана был высоким, но приятным, как будто перед тобой не юноша в костюме, а богатый принц. Осторожно протянув свою руку, он взял мою ладонь и стал ее осматривать. – Я много о тебе слышал. От твоей воспитательницы.

– Это не правда! – я сама не заметила, как повысила голос и схватилась за руку парня. – Что бы она ни говорила, это не правда… – я снова поникла, опуская голову. Не хочу, чтобы Тереза и Степан тоже думали, что я монстр. Это все ложь. Все вокруг лгут. Обойдя меня со спины, Тереза положила свои ладони мне на плечи и приобняла.

– Так может, ты расскажешь мне правду? – Степан слегка прикрыл глаза и посмотрел на мою руку. Накрыв ее сверху второй своей ладонью, он слегка придвинулся, подтягивая мою руку ближе к своему лицу. Его руки были холодными, но очень мягкими, как будто я держусь за подушку или своего плюшевого зайчика.

– Я… Я просто хочу жить нормально. Они все надо мной издеваются. Бьют, кричат, ругаются. Они все хотят, чтобы я умерла. Говорят, что я монстр. Это не так! Я не монстр. Я обычный человек.

– Нет, ты меня обманываешь, – Степан нахмурился, из-за чего у меня по спине побежали мурашки. Обманываю?.. Но я же говорю правду. Почему он не верит? Сжав мою руку сильнее, Степан поднес ее к своему лицу и коснулся губами кончиков моих пальцев. – Ты необычный человек. Обычный человек не может быть столь прекрасен. Вика, ты настоящее чудо, сокровище. Моя прелесть.

Я почувствовала, как у меня начала кружиться голова. Столь приятных слов мне не говорили даже родители. Это просто не может быть правдой. Все люди считают меня убожеством. Так почему Степан говорит такие приятные вещи?

– Скажи, о чем ты мечтаешь? Помимо того, чтобы сбежать из детского дома? – проведя носом по моей ладони, Степан прижал ее к щеке и снова начал меня осматривать. Теперь мне казалось, что в его взгляде и улыбке нет ничего странного. Лишь легкая обеспокоенность за мою жизнь.

– Я однажды встретила парня. Он сказал, что не важно, как мы выглядим и что о нас думают. Любой человек может доказать, что он намного лучше, чем кажется. Я хочу… Я хочу доказать людям, что я не монстр. Хочу спасать людей, помогать им.

– Какая благородная мечта… Знаешь, а я могу ее исполнить, – Степан положил мою руку на стол и дотянулся до бумаг, которые принесла Тереза. Перебрав несколько листков, он положил передо мной какой-то документ. – Я заберу тебя из детского дома и научу помогать людям. Только есть одна проблема, – я наклонилась, чтобы посмотреть на документ. – Ради этой помощи, ты должна будешь убивать других людей.

– Что?! – я тут же отстранилась и чуть не упала со стула, но Тереза меня поддержала. – Убивать? Как можно помогать людям, убивая их?

– Очень просто. В нашем городе множество плохих людей. Вроде… Кристофа, – Степан сделал паузу, заметив, как я вся побледнела. – Скажи, ведь миру будет лучше без него, верно? А представляешь, как станет спокойнее, если маньяки, убийцы, наркоторговцы просто исчезнут? Не останется никого, кто мог бы обидеть слабых и беззащитных, – встав со стула, Степан подошел ко мне и облокотился об стол, после чего заговорил шепотом. – Я обеспечу тебе лучшую жизнь. О тебе будут заботиться, любить. Ты ни в чем не будешь себе отказывать. А убивая негодных, ты докажешь всем, что ты настоящий человек. Защитник. Очистив город от гнусных людей, ты убедишь их, что способна на многое. И даже Бог не посмеет назвать тебя монстром, – достав из кармана пиджака небольшую ручку, Степан протянул ее мне.

Не будет издевательств. Не будет страха. Обычная жизнь. Я смогу защищать невинных людей, убивая прогнивших преступников? Обернуть свою силу во благо… Я родилась монстром. Рядом со мной всегда будут умирать люди. Но если это проклятье станет спасением для других, то моя жизнь действительно обретет смысл.

Взяв ручку поудобнее, я посмотрела на контракт. Обрести дом. Обрести мечту. Обрести смысл жизни. Может, ради этого я и терпела все издевательства?

Дотронувшись чернилами ручки до бумаги, я осторожно расписалась. Контракт покорности не обрек меня на мучения, а стал моим спасением.

28 сентября. 2018 год; 14:15

Я сел на ступеньку, не веря своим ушам. Конечно, я подозревал, что у Вики были проблемы, и она бы ни за что не выбрала такой путь, будь у нее в жизни все хорошо. Но чтобы настолько…

– Поймите, я не заставлял ее. Я предложил Вике спасение, а она его приняла, – Степан погладил девушку по затылку, прижимая сильнее к себе. – У нее есть свой дом и будет правильнее, если она туда вернется.

Вика извинилась, слегка отпрянула от Степана и попросила сходить наверх за своим чемоданом. Парень не стал ее удерживать, попрощался со мной и вышел на улицу. Я все еще не мог сообразить, что сейчас произошло. Точнее, не мог в это поверить. Казалось, что за одно утро рухнуло все. Мы с Викой знакомы с лета. Конечно, у нас довольно странные отношения, но неужели она мне не доверяла и не хотела все это рассказывать?

– Не злитесь на нее, – я поднял взгляд на Терезу, которая стояла рядом со мной. – Она была обеспокоена новостями. Ее мечта… Все пошло немного иначе. Вика верила, что сможет все поменять, поэтому и решила заключить с Вами контракт. Но, как видите… ничего не изменилось.

– Ей просто не повезло. Если бы… Это стечение обстоятельств. Вика не виновата, что в городе объявился маньяк. Она не виновата в смерти Ольги и… Кати…

– Вы в этом уверены? А если это действительно проклятье? Вдруг убийца выбрал бы других жертв, если бы не Вика? Не стоит отрицать мощь Божью. Она способна спасать и проклинать людей. Я просто хочу дать Вам совет: если Вам дорога собственная жизнь, держитесь подальше от Вики.

– Думаете, что меня постигнет кара Божья? – я усмехнулся, однако от мрачного лица Терезы мне стало не по себе.

– К сожалению, на земле есть кто-то могущественнее Бога. Степан Михайлович не врал, называя Вику сокровищем. И, боюсь, делить ее он ни с кем не захочет.

28 сентября; 14:38

Я проводил Вику и Терезу до крыльца, где их ждал Степан. Судьи извинились за беспокойство и попрощались. Вика же даже не смотрела в мою сторону. После появления Степана она стала более тихой и понурой. По первому взгляду не скажешь, что она счастлива с ними жить. Даже общаясь со мной, Катей, Зоей и Колей, она проявляла куда больше эмоций, чем с этими двумя.

Поднявшись в свою комнату, я осмотрелся по сторонам. У Вики не было вещей, поэтому здесь ничего не изменилось. Все было как раньше: кровать, полки, телевизор, стол и табличка с именем. Привычная комната, в которой я работал, пока не встретил Вику. Однако в ней все же что-то изменилось. Не было той приятной атмосферы, которая манила к себе, пока Вика жила здесь.

Теперь в этой комнате не было ничего притягательного. Она опустела, стала безжизненной и серой. Впрочем, думаю, также как и эта комната, вскоре опустеет и моя жизнь.

Запись 18. Знакомство со знакомым

16 октября; 12:10

Уже несколько дней безостановочно шел теплый дождь. Обычно в это время года на улице становится холодно, но в этом году, кажется, все пошло не по правилам. И это касается не только погоды. За прошедшие недели ко мне приходило несколько клиентов, но я их даже не выслушивал. Практически все время я проводил в своей комнате, перещелкивая телевизор в поисках интересной программы. Забавно, что после ухода Вики по новостям не было ни одного объявления об убийстве или краже. Как будто преступники боятся промокнуть и сутками сидят в своих норах.

– Тебе надо проветриться, а то скоро кожа позеленеет, – Зоя наклонилась вперед, осматривая мое лицо. Последние пару дней она приходила в гости под разными предлогами, однако мне кажется, что девушка просто начала обо мне волноваться. И зря. Со мной абсолютно все в порядке.

– Ты предлагаешь мне замерзнуть под дождем, заболеть воспалением легких и умереть? – я продолжал щелкать кнопки на пульте, пока девушка не выхватила устройство из моих рук и не выключила телевизор.

– Прекрати наговаривать. На улице тепло, а под зонтиком не промокнешь, – подогнув ноги под себя, Зоя прижалась ко мне сбоку, положив голову на мое плечо. – Знаешь, отец очень злится после твоего прихода. Он постоянно меня спрашивает, куда я ухожу. Как будто я маленький ребенок, – надув обиженно губки, Зоя фыркнула.

– Действительно, ты же совершенно не такая, – я усмехнулся, за что девушка тут же ткнула в меня пальцем. Выпрямившись, Зоя встала с дивана и демонстративно уперлась руками в бока.

– Из-за тебя мне пришлось искать себе постоянную работу. Вот как ты думаешь, кем я устроилась работать? – Зоя улыбнулась, поправляя волосы, как будто красовалась перед зеркалом.

– Ммм… Возможно, из тебя бы получилась хорошая манекенщица, однако не думаю, что хоть одно агентство будет терпеть твою любовь к сладкому, – я поднял взгляд, представляя Зою в каком-нибудь платье. На самом деле, ей бы действительно пошла работа манекенщицы. Девушка любит позировать, у нее привлекательная внешность, а способности коммуникации можно только позавидовать. Однако у нас в городе эта профессия не востребована, а уезжать Зоя в ближайшее время не собирается.

– Противный. Нет! Я спросила в местной больнице, не нужны ли им врачи. Оказалось, что после ареста главврача и его сына, вакансия гинеколога освободилась.

– Ты серьезно? У тебя же… У самой с этим проблемы… – я поник, вспоминая, как Зоя истерично ждала результаты обследования. Тот день мы провели вместе в больнице. Это был первый и последний раз, когда я воодушевлял подругу речами о неважности ее физиологических особенностей. Ведь они не мешает ей стать тем, кем она хочет: лучшим медиком и наследницей отца. Что бы Зои ни говорила и как бы себя ни вела, но за этим вечно счастливым лицом прячется такой же человек, как и все мы. И я не понимаю, почему девушка постоянно прячет свои истинные эмоции.

– И что? У тебя тоже проблемы, но это же не мешает тебе работать детективом. Ну, правда, я справлюсь, – приблизившись ко мне, девушка села на мои колени и дотронулась своим носиком моего лба. – Не волнуйся за меня. Все будет хорошо, – не успел я что-либо ответить, как Зоя тут же вскочила и схватилась за мои руки. – А вот ты скоро и вправду превратишься в зомби.

С трудом, но я все же согласился выйти на улицу. Зоя уже спешила домой, однако мы договорились, что я куплю что-нибудь вкусное к ее следующему приходу.

16 октября; 13:16

Мне повезло, что дождь прекратился, когда я вышел на улицу, однако пасмурная погода до сих пор превращала город в серую тусклую картину депрессивного художника. И эта картина прекрасно сочеталась с моим подавленным настроением.

Мы попрощались с Зоей на остановке, после чего я побрел по улице, в поиске какого-нибудь примечательного магазинчика. Девушка любила сладости, но от ярких оберток мне становилось нехорошо. Хотелось чего-то более спокойного и умиротворяющего. Мое внимание привлек слабый звон колокольчика. Впереди стоял небольшой магазинчик с деревянной вывеской. Здание был явно старым и ничем не выделялось среди других магазинов, увешанных яркими баннерами с рекламой. Около входа располагались небольшие окна, за которыми виднелись витрины с хлебобулочными изделиями. Может, прикупить Зое пару сладких булочек? Она же не уточняла, что именно я должен ей принести.

Открыв дверь, я прошел в магазинчик. Внутри было намного теплее, чем снаружи, а в воздухе царил приятный мягкий запах выпеченного хлеба. Спокойное тихое окружение было как раз тем, что я хотел найти. Никакой музыки, ярких витрин и пристающих продавцов. При входе меня встретили лишь закрытые полки с хлебом, которые мешали обзору, из-за чего я не сразу заметил, кто меня ждал около продавца.

Обойдя первые витрины, я оказался в коротком пустом проеме, который вел к кассе. За аппаратом стоял старичок со множеством морщин и кудрявыми короткими волосами. Его борода была заплетена в маленькую косичку, чтобы волосы не падали на товар. Однако больше мое внимание привлек не продавец, возившийся с небольшим бумажным пакетом. С другой стороны кассы вполоборота стояла высокая девушка. Коричневый мокрый плащ прикрывал большую часть тела, но я и так прекрасно знал, что под ним скрывается. Видимо, услышав звон колокольчика и шаги, девушка повернулась в мою сторону и теперь внимательно меня осматривала. И что во мне такого примечательного? Стоило мне сделать несколько шагов в сторону кассы, как она тут же повернулась обратно к продавцу, игнорируя меня. Встав рядом, я стал ждать своей очереди, попутно осматривая девушку. Красные, как лепестки ликориса, волосы были аккуратно заплетены в высокий хвост, оставляя лишь на затылке пару небрежно распущенных коротких прядей.

– Я Вас слушаю, – отдав девушке тот самый бумажный пакет, продавец перевел взгляд на меня. Девушка, недолго думая, схватила свою покупку и поспешно удалилась из магазина, даже не взглянув на меня. Как грубо.

16 октября; 14:22

Зоя не очень любила мучное, однако перед сладкими рогаликами не устоят даже ее принципы. Интересно, что помимо них я еще купил небольшую упаковку сухариков. Не знаю, зачем они мне нужны. Ни я, ни Зоя не едим подобное.

За то время, что я был в магазине, на улице начался дождь. Холодный ветер бил по окнам и разгонял по дороге небольшие ручейки. Стало зябко и сыро, но мне даже полегчало. Как будто дождь смывал не только грязь улиц, но и все мысли, что накопились в моей голове за прошедшие дни. И все-таки Зоя была права. Мне действительно надо было прогуляться.

Правда, не всем эта прогулка принесла приятные ощущения. Чуть дальше по улице, в небольшом переулке под навесом, я заметил девушку, которая была со мной в магазине. Накинув на волосы капюшон, она прижималась к стене, прячась от капель дождя. Ее правая рука была сломана и загипсована, а левая держала промокший пакет, так что, даже имея зонт, девушка бы не смогла им воспользоваться.

Приблизившись к незнакомке, я остановился в переулке, отодвинув зонтик слегка в сторону, чтобы под ним было место для двоих. Дома мне делать нечего, а оставлять ее мокнуть под дождем некрасиво. Девушка приняла мое приглашение, отойдя от стены и спрятавшись под зонтом, однако на меня она все также не смотрела. Капюшон скрывал часть лица, но я все равно замечал, как тусклые глаза устало смотрят куда-то в сторону, стараясь избегать контакта со мной. Как хочешь. Чтобы не смущать девушку, я тоже отвел взгляд в сторону.

Возможно, мне кажется, но до сегодняшнего дня я никогда не чувствовал себя настолько скованно. Эта девушка продолжала меня игнорировать, но при этом не торопилась уходить. А дождь тем временем начинал лишь усиливаться.

– Холодно сегодня. Похоже, зима в этом году наступит раньше обычного, – я поднял взгляд, наблюдая за тем, как загораются уличные фонари. Еще был день, но из-за пасмурной погоды и легкого тумана на улице становилось тускло.

– Ага… – девушка слегка кивнула головой, продолжая смотреть куда-то себе под ноги. Ее голос был спокойным, тихим и слегка хриплым. Похоже, что девушка начинает заболевать. Или же она слишком долго молчала, и ее голосовые связки не ожидали, что хозяйка решит поговорить.

И снова молчание. Трудно придумать тему для разговора, когда вы с собеседником чувствуете дискомфорт и напряжение.

– Ааа… А как тебя зовут? – я повернул голову в сторону девушки. Та, впервые за долгое время, подняла на меня изумленный взгляд. Тонкие брови изогнулись в удивлении, а маленькие глазки непонимающе и испуганно осматривали мое лицо.

– В… Виктория. Вика, – девушка сильнее прижала к себе бумажный пакет и отвернулась.

– Красивое имя. Сразу вспоминается Королева Виктория. Необыкновенная женщина. Мудрая, целеустремленная. Эталон правителя. Не зря в ее честь назвали целую эпоху. Нашей принцессе есть чему поучиться, – я усмехнулся, смотря себе под ноги. На самом деле я толком ничего и не знал про достижения английской королевы, но данное сравнение просто не может не оставить впечатление на девушке. Какой бы замкнутой и сдержанной она ни была.

– Королева Виктория преобразовала строй монархии, развила страну в области промышленности и культуры, а вокруг себя собрала множество поклонников, не смотря на незапоминающуюся внешность, – девушка поникла, опуская голову еще ниже, – она была настоящим живым человеком. Личностью. И дело здесь не в имени. Если бы Королева Виктория была мертва в душе, не могла бы принимать решения и не была сама собой, то она бы так и осталась непримечательным монархом.

– Ну… – слова Вики выбили меня из колеи. Похоже, действительно лучше не говорить о вещах, в которых мало разбираешься. Да и не думал я, что она так истолкует смысл моих слов. – С другой стороны, не все же мы короли и королевы. Нам и не обязательно быть примечательными, чтобы просто жить. К тому же в отличие от правителей, нам не надо решать каждый день множество государственных вопросов, – я сделал пару шагов вперед, оставив держать зонтик над девушкой. Поля шляпы слабо защищали от дождя, а влага пропитывала куртку, из-за чего я тут же начал промокать. – В своей бы жизни разобраться. А потом уже решать проблемы других, – я приулыбнулся, когда девушка посмотрела на меня. Ее глаза все так же непонимающе смотрели на меня, как будто отчаянно пытались понять мои помыслы, но так и не могли. – Похоже, дождь еще долго будет идти. Давай я тебя провожу, а то ты вся промокнешь, пока дойдешь. Да и, если честно, хотелось с тобой еще поболтать. Может, еще что-нибудь расскажешь мне о Королеве Виктории.

16 октября; 15:48

Всю дорогу Кирилл рассуждал о каких-то обыденных вещах, узнавая мое мнение о каждой затронутой теме. Не помню, когда в последний раз я так много разговаривала, да и юношу не каждый день увидишь в столь приподнятом настроении.

После того, как мне пришлось уехать, я думала, что Кирилл даже не захочет меня видеть. Однако, нет. Он, напротив, просится провести больше времени вместе, как будто ничего не произошло.

Если так подумать, он действительно делает вид, что ничего не было. И это касается не только того дня. Не было того расследования, всех смертей, фестиваля и нашего знакомства. Откровенно говоря, я не понимаю, то ли он так пытается меня унизить, то ли действительно решил все забыть. Если первое, то у него ничего не получится. Я привыкла жить такой жизнью, и пара лишних неудач не расстроит меня. Если же второе, то зачем тогда он со мной разговаривает? Разве общение со мной не сулит новых бед в будущем?

– Мы пришли, – я перебила Кирилла, когда мы подходили к дому Степана. Двухэтажное солидное здание располагалось практически в центре города в жилом районе. Здесь было много респектабельных домов, но этот выделялся из всех. Узорчатые окна и двери, железное крыльцо с резьбой, кирпичные стены и ярко-оранжевая крыша придавали зданию праздничный вид. Когда я пришла сюда в первый раз, то лишний раз убедилась, что Степан принц и живет в замке. К сожалению, внутри дом не отличается такой роскошью. Да, там много дорогих вещей, но по большей части это лишь улучшенные модели обыденной техники. Сама же мебель и комнаты навряд ли сильно отличаются от того, что я видела у Кирилла, Коли или Кати.

Выйдя из-под зонтика, я поднялась на первые ступеньки крыльца и повернулась к Кириллу. Парень осматривал дом, однако не с тем восторгом, который я ожидала. На его лице скорее читалось презрение к этому месту.

– Ты… Ты одна здесь живешь? – Кирилл запнулся, прокашлявшись. Весь этот спектакль давался ему с трудом. Однако он упорно продолжал делать вид, что ничего обо мне не знает. Глупо.

– С отчимом и его подругой. Это их дом. Пригласить не могу, они не любят гостей. Было приятно пообщаться, – я хотела поскорее попрощаться и уйти. Нам нет смысла продолжать общаться. И Кирилл первый это понял, когда отказался помогать нам с расследованием.

– Да, конечно. Мне тоже приятно, – кивнув мне в знак прощания, юноша развернулся и сделал пару шагов в сторону дороги. За это время я успела отвернуться и постучать в дверь, как вдруг Кирилл окликнул меня. – Вика, слушай. А ты свободна в пятницу? Или в субботу. Ну, или в какой-нибудь другой… день.

– Я… Не знаю, – вопрос Кирилла застал меня врасплох. Зачем подобное спрашивать, если он сам решил все забыть и прекратить. – У меня очень много дел.

– Вот как… Но дела ведь не вечные? – парень упрямо продолжал стоять на своем. Опустив взгляд на свою куртку, он стал обыскивать карманы. Через какое-то время юноша протянул мне небольшую влажную от дождя карточку. Мне пришлось прижать пакет с хлебом к груди, чтобы взять бумажку. С одной рукой и так неудобно, а протез и плащ еще больше сковывали движения. Получив бумажку, я осмотрела ее. Это была простая визитная карточка детектива, на которой был указан адрес и телефон. – Я не настаиваю, но если ты вдруг освободишься и захочешь повидаться… можешь просто позвонить.