Текст книги "Марионеточник"

Глава 28

Вопреки опасениям Стэфа, Марионеточник не поджидал их в темноте, не собирался нападать или следовать за ними на болото. Зато на болоте их уже ждали марёвки. Они стояли, взявшись за руки, и с интересом наблюдали за приближением отряда. Хотелось думать, что интерес этот исследовательский, а не гастрономический.

– Доброй ночи, – вежливо поздоровалась девочка и помахала им рукой.

– И вам не хворать, малютки! – Гальяно радостно помахал в ответ, сказал, понизив голос: – Какие славные детки.

– Ты главное близко к ним не подходи, – проворчал Арес, сдёргивая с плеча карабин. – Сожрут и не подавятся.

– Мы никогда не хвораем, – отозвался мальчик. – Раньше я часто хворал, а теперь всё прошло. – Он помолчал, а потом добавил: – Только кушать всё время хочется.

Взгляд его остановился на Гальяно, бледные губы растянулись в плотоядной улыбке. Гальяно замедлил шаг.

– А про тебя, дядя, нам ничего не говорили, – сказал мальчик.

– А я, малыш, новенький, – отозвался Гальяно.

– Раз про него не говорили, то его можно? – Мальчик дёрнул девочку за руку.

– Что можно? – шёпотом спросил Гальяно и остановился.

– Скушать. – Улыбка мальчика превратилась в оскал, а через мгновение с его лицом началась та же трансформация, которую Стэф с Аресом уже однажды имели несчастье наблюдать.

– Чтоб меня! – Гальяно вытянул перед собой руки, словно этот жест мог защитить его от марёвок.

– Не бойся, – прошептал Арес. – Если что, я шмальну.

– Не надо ни в кого шмалять, – сказала Вероника, не сводя взгляд с марёвок, а потом голос её потеплел, хотя стали в нем не убавилось: – Нельзя, – сказала она твёрдо. – Никого из них есть нельзя!

– Почему?.. – Трансформация замерла на полпути.

Стэфу подумалось, что так ещё страшнее.

– Почему нам нельзя его съесть? – спросила девочка капризно и, хихикнув, добавила: – Мы так скоро с голоду помрём!

– Так может конфетку? – В Гальяно, похоже, очнулся переговорщик и великий коммуникатор. – Поверьте, малыши, конфетки куда вкуснее тощего дяденьки.

– А у тебя есть? – шёпотом спросил Арес.

– Одна где-то завалялась. – Гальяно принялся шарить по карманам.

– Нельзя их есть, – повторила Вероника всё тем же строгим и одновременно ласковым голосом. – Эти мальчики – мои друзья.

– Мальчики… – хмыкнул Гальяно, продолжая шарить по карманам.

– А моих друзей есть нельзя, я не разрешаю. – Вероника пнула его локтем в бок, наверное, намекая, что конфетка тут не поможет.

– Они же твои друзья, а не наши. – Девочку было непросто сбить с намеченного пути. Девочка тоже хотела кушать и не видела причин отказываться от ужина. – Ты можешь их не есть.

Она отпустила руку мальчика и сделала шаг им навстречу.

Стэф вздохнул и тоже сдёрнул карабин. Магия магией, а с оружием как-то спокойнее.

– Да, с этикой на болоте беда, – проворчал Гальяно.

– Зато с логикой полный порядок, – хмыкнул Арес.

Стэф вдруг подумал, что эти двое очень быстро спелись, не успеешь оглянуться, как подружатся. Если ими обоими раньше не отужинают…

– Как вам мои подарки? – спросила вдруг Вероника совершенно другим, легкомысленным тоном.

– Подарки? – Девочка замерла, растерянно улыбнулась, а потом в руках её материализовался плюшевый медведь, изрядно потрёпанный, с потемневшей от влаги шерстью, но всё ещё довольно милый. – Он хороший!

Девочка улыбнулась, прижала медведя к груди.

В руках у существа, которое не так давно было мальчиком, появилась железная машинка, тоже побитая жизнью, но узнаваемая.

Стэф с изумлением посмотрел на Веронику, спросил:

– Гелик?

– Люблю Гелики, – пожав плечами, ответила она шёпотом. – А детям нужно прививать хороший вкус.

– Спасибо, – сказал мальчик.

Наверное, машинка послужила катализатором, выглядел он теперь снова славным малышом.

– Вы мои друзья, – продолжила Вероника ласково. – И они тоже мои друзья. – Она развела в стороны руки, словно собиралась обнять Гальяно и Ареса. – И я не хочу, чтобы вы их обижали.

– А они подарят нам подарки?

Девочка была умнее, хитрее и предприимчивее. Наверное, она стала бы весьма практичной женщиной. Если бы у неё не отняли возможность расти…

– Мы подарим! – тут же пообещал Гальяно. – Составьте список, мы всё принесём.

– Список? – Девочка удивлённо приподняла брови. – Вы подарите нам много подарков?

– Совершенно верно! В девчачьих хотелках я, к сожалению, не слишком разбираюсь.

– Зато я разбираюсь, – усмехнулась Вероника.

– Но в мальчишечьих мне просто нет равных! Эй, мелкий, хочешь скутер?

– Ты дурак? – хмыкнул Арес. – Где тут гонять на скутере?

– Факт! – Гальяно нисколько не обиделся. – Электричества тут тоже нет, значит, компьютерные игры отменяются…

– Я хочу лошадку, – сказал мальчик с застенчивой улыбкой.

– Живую?.. – уточнил Гальяно.

Стэф был готов поклясться, что в этот самый момент друг просчитывает варианты доставки на болото настоящей лошади.

– Деревянную. Я хочу деревянную лошадку, которая качается.

– Это называется лошадка-качалка, – сказала девочка и снова взяла мальчика за руку. – Я видела такую на ярмарке…

Она прикрыла глаза, словно припоминая, как именно выглядела та самая лошадка.

– Да! Я хочу лошадку-качалку! – подхватил мальчик. – Она будет такая красная-красная, и я буду на ней качаться.

– Замётано! – сказал Гальяно.

– А я платье. – Девочка хитро сощурилась. – Такое красивое-красивое, розовое и чтобы непременно с кружевами!

– Платье я беру на себя, – сказала Вероника. – У меня по этой части богатый жизненный опыт!

– Тогда мы постараемся никого не обижать, – пообещала девочка. – Но пусть он к нам близко не подходит!

Она указала пальцем на Гальяно, и тот поёжился, сказал твёрдо и лишь самую малость заискивающе:

– Меня обижать нельзя. Только я знаю, где взять красную лошадку!

Марёвки переглянулись. После недолгих раздумий мальчик кивнул, сказал задумчиво:

– Я потерплю.

Похоже, лошадку ему хотелось сильнее, чем кушать. Это был хороший знак. По крайней мере, для Гальяно.

– Вот и славно! – подвела итог Вероника. – Мы тогда пойдём.

– А куда? – спросила девочка с совершенно женским любопытством в голосе.

Вероника бросила быстрый взгляд на Стэфа. Он молча кивнул.

– К Стеше и Аграфене. Вы их видели?

Марёвки синхронно кивнули, а Стэф подумал, что стоило сразу спросить эту болотную мелюзгу про девчонок.

– Они наши подружки, – сказала девочка и поправила запутавшийся в волосах венок из засохших андромед. – Мы за ними присматриваем.

– И она за ними тоже присматривает, – поддакнул мальчик.

– Кто? – спросил Арес вдруг осипшим голосом.

– Рыба. – Мальчик махнул свободной рукой. – Мы специально отвели их к глазу, чтобы она могла на них посмотреть.

– К рыбьему глазу водили? – пробормотал Гальяно. – А зачем к нему водить?

– Ты плохо объясняешь, – сказала девочка и дёрнула мальчика за рукав. – Рыба очень большая и очень старая. Она такая старая, что на ней выросли деревья, а чешуя превратилась в камни. И она почти всё время спит. Иногда получается её разбудить, и тогда она начинает шевелиться и открывает глаз.

– Страсти какие… – прошептал Гальяно и посмотрел под ноги, словно опасался, что земля под ним придёт в движение.

– Как туда попасть? – спросил Арес. – Как попасть на эту вашу рыбу-остров?

Девочка посмотрела на него с жалостью и лёгким превосходством, как на деревенского дурачка.

– Никак. Вот она может! – Чумазый пальчик указал на Веронику. – А вы обыкновенные, вам нельзя.

– А если по пропуску? – уточнил Гальяно, наверняка подразумевая под пропуском костяную змейку.

– Что такое пропуск? – Девочка нахмурилась.

– Не бери в голову! – Гальяно улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, которая безотказно действовала на женщин всех возрастов. На живых женщин всех возрастов…

– Ты глупый. Жаль, что тебя нельзя съесть. – Похоже, с мёртвой девочкой магия Гальяно не сработала. – Уходите, пока мы не передумали.

В голосе марёвки послышалась угроза, которую ни в коем случае нельзя было игнорировать, но Стэф всё-таки рискнул.

– Последний вопрос, – попросил он.

Теперь нахмурилась не только девочка, но и мальчик. По его измождённому лицу прошла лёгкая рябь приближающейся трансформации. Гальяно театрально вздохнул. Вероника вопросительно приподняла бровь.

– Вы видели здесь старика? Такого худого, высокого в очках?

На мгновение Стэфу показалось, что марёвки не ответят, но он ошибся.

– Он приходит очень редко, – сказала девочка.

– В предпоследний раз приходил много лет назад, – добавил мальчик и тут же сказал: – Он плохой.

– Он не плохой, – поправила его девочка. – Просто у него вот тут пустота.

Она постучала указательным пальцем сначала себе по виску, а потом по грудной клетке, там, где у нормальных людей должно быть сердце.

– Его даже съесть нельзя. – Мальчик скривился. – У него очень горькие мысли и воспоминания.

– А ты пробовал? – спросила Вероника.

– Мы оба пробовали, – ответила девочка. – Она не запрещала нам его трогать. И мы попробовали.

– А он? – спросила Вероника шёпотом.

– Он просто стоял и улыбался, а когда у нас ничего не получилось, сказал, что ему очень жаль и что он надеялся на нашу помощь.

– В смысле? – удивился Гальяно. – Какую такую помощь?

– Мы не знаем. – Девочка пожала плечами. – Мы к нему больше не подходили.

– Что он делал на болоте? – Вероника выглядела потрясённой.

– Почему на болоте? – удивилась девочка. – На болоте он почти не бывает.

– А где он бывает?

– На торфяниках. Мы видели его на торфяниках.

– Там есть росянки-людожорки! – сказал мальчик с восторгом в голосе. Почти с таким же восторгом он говорил про красную лошадку-качалку. – Однажды мы видели, как одна из них поймала и съела лося.

Он мечтательно улыбнулся.

– Пришлось просидеть возле неё целую ночь! – Девочка закатила глаза к невидимому из-за тумана и темноты небу. – Он всё никак не хотел уходить, ждал, когда лось перестанет дёргаться!

Она ласково посмотрела на мальчика, тот состроил забавную рожицу. По спине у Стэфа пробежал холодок от забав милых малюток.

– Угарники хотели забрать лося себе, – продолжила девочка, – но я их не пустила, пригрозила, что оболью водой. Они боятся воды. Старик тоже там был. Тоже стоял и смотрел, как дёргается лось.

– Какие странные забавы у нынешних криминальных авторитетов, – пробормотал Гальяно.

– Я думала, он тоже хочет есть, но, когда лось задохнулся, он просто ушёл. Не стал его есть.

– Просто торжество гуманизма какое-то. – Гальяно поморщился.

– И угарники ему позволили? Не пытались на него напасть? – спросил Стэф.

– Нет. – Девочка помотала головой, и хлипкий веночек в её волосах рассыпался в прах. – Они к нему даже не подходили.

– Потому что он плохой, – упрямо повторил мальчик.

– Потому что он не боится смерти и у него ничего нельзя отнять, – возразила девочка.

Глава 29

Разговор с марёвками оставил больше вопросов, чем ответов. Как попасть на остров, они не рассказали. А подробности из тайной жизни Марионеточника были столь же бесполезными, сколь и пикантными. Единственное, что им удалось выяснить: старик ходит на болото, как к себе домой, но остаётся чужаком для местных обитателей. Вот к таким неутешительным выводам пришёл Арес, когда марёвки, вежливо попрощавшись, растворились в тумане.

– Все чудесатее и чудесатее, – сказал Гальяно и поёжился. – Ника, ты что-нибудь поняла?

Вероника покачала головой. Вид у неё был сосредоточенно-задумчивый.

– Почему его обходит стороной вся болотная нечисть? – задал Арес мучивший его всё это время вопрос. – Он тоже… ведьмак?

– Ведьмак? – Вероника усмехнулась, покачала головой. – Нет, дядя Тоша не ведьмак. В противном случае, я была бы ему не нужна.

– А ты типа ведьма?

– А ты типа до сих пор сомневаешься?

– Типа да.

Они переглянулись и улыбнулись друг другу как давние знакомые. Вероника нравилась ему этой своей дерзостью, острым языком и бесстрашием. Было в ней что-то от Аграфены. Или в Аграфене от Вероники? Какая-то особая метка, этакий болотный ген.

– Куда дальше? – спросил Стэф.

Всё это время он нетерпеливо поглядывал на часы, словно боялся, что едва начавшаяся ночь тут же закончится.

– Я могу сказать, куда нам не следует ходить. – Гальяно осмотрелся и махнул рукой. – Вон туда! Там начинается топь.

Арес посмотрел на него с лёгкой завистью. О том, что «там начинается топь» он знал из особых пометок на карте, а Гальяно, похоже, и в самом деле карты были не нужны.

– Может быть, скажешь заодно, где нам искать этот чёртов лаз? – спросил Арес, старательно сдерживая раздражение.

– Я бы сказал, если бы знал, как он выглядит. – Гальяно пожал плечами. – Давайте, я пока буду просто предупреждать вас о ловушках.

– Ловушки тут повсюду, – сказал Стэф. – Здесь и днём-то находиться опасно, а ночью и подавно.

– И темно, как в заднице у… – Арес покосился на Веронику и смущённо замолчал.

– Это поправимо. – Она усмехнулась и взмахнула зажатой в руке болотной былинкой.

А былинка вдруг возьми и превратись в волшебную палочку. Не прошло и полминуты, как со всех сторон к ним ринулись крошечные зелёные огоньки. Ринулись, закружились над головами. Света от огоньков было не слишком много, но достаточно, чтобы видеть хотя бы на несколько метров вперёд.

– Это что за феномен, Ника? – спросил Гальяно без особого удивления.

– Альтернативные источник освещения.

– А традиционные нам на что?

Гальяно направил луч фонарика вперёд, но тот словно упёрся в глухую чёрную стену. Электрический свет закончился там, где с лёгкостью и изяществом продолжали парить болотные огни.

– Дальше куда? – спросил Арес, вытянув руку ладонью вверх и наблюдая, как один из огоньков пытается опуститься на кончик его указательного пальца.

– Я бы не советовала, – сказала Вероника. – Физический контакт с блуждающими огнями не особо болезненный, но достаточно неприятный.

Арес отдёрнул руку. Огонёк взмыл вверх. Вероника проследила за траекторией его полёта и тоже вытянула руку. Через несколько мгновений на её запястье с гулким уханьем уселась сова.

– Буся, ну ты и тяжёлая! – Свободной рукой Вероника погладила сову по голове, спросила: – Ну, нашла?

Настоящая ведьмовская сова со смешной кличкой Буся утвердительно ухнула, взмыла в воздух, но далеко не улетела. Она кружила над их головами в рое болотных огней, наверное, готовилась указывать путь.

– Тогда вперёд! – скомандовала Вероника и шагнула в слабо подсвеченную темноту.

Им не оставалось ничего другого, как последовать за ней.

Сова вела их, может, и правильным, но явно окольным путём! Арес то и дело сверялся с картой. Теперь вся она полыхала красными тревожными маячками. Проходимых путей на болоте оставалось всё меньше и меньше. Стоило заметить, что шли они как раз по одному из таких относительно безопасных путей. Вот только путь этот неминуемо приближал их к торфяникам, а это не сулило ничего хорошего.

Близость торфяников уже давала о себе знать запахом гари и повышающейся температурой. У Ареса было стойкое ощущение, что идут они прямиком в преисподнюю. И ему это совершенно не нравилось.

– Пахнет как на Чудовой гари, – проворчал Гальяно и чихнул. – Туча, скажи!

Арес покрутил головой в поисках Тучи и лишь потом вспомнил, что так фамильярно Гальяно называет Стэфа.

– Ага. – Стэф кивнул.

Арес хотел спросить, что ещё за Чудова гарь, но решил, что вопрос не ко времени. Спросит, когда они выберутся из преисподней.

Вблизи торфяников деревья и без того не слишком высокие и красивые, сделались совсем уж корявыми и низкими. Их ветки так и норовили хлестнуть по лицу и вцепиться в волосы. Больше всех доставалось Веронике. Словно болото таким образом противилось их продвижению, старалось не пустить вперёд. Вероника тихо чертыхалась, распутывала намотавшиеся на ветки пряди и шла дальше. В какой-то момент стягивавшая её гриву резинка и вовсе порвалась.

– Нам тут, похоже, не рады. Да, Ника? – спросил Гальяно, придержав осиновую ветку, которая, словно живая, уже тянулась к Вероникиной голове.

– А как ты хотел? – Вероника пригнулась, подныривая под очередную ветку. – Мы же прёмся без приглашения.

– Причём прямо на торфяники, – сказал Арес, в очередной раз сверившись с картой. – Ты уверена, что чёрный ход именно там?

– Я не знаю, – сказала она и покачала головой. Её черные волосы взвились в воздух, словно от порыва ветра. Вот только не было на болоте ветра. – Когда мы его найдём, ты узнаешь об этом первым.

– Боюсь, когда мы его найдём, будет уже поздно, – буркнул Арес, оторвав взгляд от карты, и продолжил с мрачной обречённостью: – Боюсь, уже слишком поздно. Смотрите!

А посмотреть было на что. Корявый лесок до этого непроходимый и настырный, как-то внезапно измельчал и сошёл на нет. Деревца словно затягтвало в рыхлую рыжую землю, как в зыбучие пески. Их тоже затягивало. Ботинки Ареса ушли в эту рыжую зыбь по самые щиколотки. Он вытянул одну ногу, сбил с неё пыль. В это время вторая погрузилась ещё глубже. Но хуже всего было не это. Хуже всего было то, что происходило за частоколом уползающих под землю елей.

В то время как ели уползали в землю, из земли выползали угарники. Зрелище было столь же завораживающее, сколь и жуткое. Сначала в земле образовывалась воронка. Над воронкой поднималось рыжее облачко из пыли и искр. А потом за края образовавшейся ямы цеплялись черные, обгоревшие пальцы. Таких воронок Арес насчитал больше двадцати. И это было плохо, очень плохо. Особенно принимая во внимание тот факт, что болотное озерцо, в котором можно было отсидеться и переждать осаду угарников, осталось далеко позади.

– Это что такое? – прохрипел Гальяно.

– Это угарники, – прохрипел в ответ Арес и дёрнул Веронику за руку. – Нужно уходить! Если эти твари нас окружат…

– Нельзя. – Вероника запрокинула лицо к небу, туда, где в темноте с грозным клёкотом кружила сова. – Нам нужно туда.

– Если мы пойдём туда, нам хана! Стэф, скажи ей!

– Вероника, это точно подходящий путь? – невозмутимо уточнил Стэф.

Сам он уже стаскивал с плеча карабин. Как будто карабин мог хоть чем-то помочь!

– Стёпа, боюсь, это единственный путь, – ответила ему Вероника.

Взгляд её переместился с линии горизонта на выползающих из нор угарников.

– Помнится, вы говорили, что у вас среди этих чудищ есть знакомые. – Гальяно лихорадочно шарил в рюкзаке. Точно так же он недавно шарил по карманам куртки.

– Конфетку ищешь? – не удержался Арес.

– Огнетушитель! – огрызнулся он. – Так что насчёт своих среди чужих? Ты, кстати, собирался прихватить с собой «святой» воды!

– На всех всё равно не хватит. – Арес вытащил из рюкзака пластиковую бутыль с болотной водой.

– Они сожрут нас раньше, – констатировал Стэф, прицеливаясь в одного из угарников.

Вид у него был решительный, но всё же Арес чувствовал, что Стэф колеблется. Если бы они не видели угарников в человеческом обличье, если бы не разговаривали с ними, было бы значительно проще, а так… Это всё равно, что убить соседа, который выпил лишнего и теперь дебоширит на твоём участке. Кстати, и участок им не принадлежит. Они на чужой территории.

– Вероника, есть идеи? – спросил Стэф, продолжая держать на прицеле ближайшего угарника.

Вероника не ответила, она тоже была занята тем, что шарила по карманам куртки. На мгновение Арес подумал, что вот она-то точно вытащит сейчас какое-то особенное магическое оружие, которое поможет им справиться с угарниками. Она вытащила то ли заколку, то ли гребёнку, зажала её в зубах и принялась закручивать в пучок свои непослушные, развивающиеся на невидимом ветру волосы.

– В глаза лезут… – пробормотала она, сквозь стиснутые зубы. – Ни хрена не ви…

Она замолчала в тот самый момент, когда гребёнка воткнулась в небрежно скрученный пучок. Замолчала, замерла, уставилась перед собой широко распахнутыми глазами. Лицо её сделалось бледным и каким-то неживым. И только в глазах полыхали электрические разряды.

Болотные огни, рассеявшиеся над поляной и уже почти потухшие, разом ринулись к ней, закружились над её головой всё быстрее и быстрее. Через мгновение их кружение превратилось в нестерпимо яркую круговерть.

Арес вдруг подумал, что это похоже на беспроводную подзарядку. Вероника прямо сейчас, в эту самую минуту, заряжалась от болотных огней через ту костяную штуковину, что торчала у неё в волосах. Захотелось штуковину выдернуть, просто чтобы у Вероники не перегорел предохранитель, но Стэф не позволил, схватил Ареса за шиворот, оттянул подальше.

– Не лезь! – проорал ему прямо в ухо.

– А если она того?..

– Она не того! Это её место! С ней тут ничего не случится!

Хотел бы Арес быть таким же уверенным. Или хотя бы верить, что Стэф сам верит в то, о чём говорит, но правда была в том, что никто из них не понимал, что происходит. Хуже того, никто из них не знал, как помочь Веронике.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Круговерть болотных огоньков вспыхнула в последний раз и разлетелась снопом белых, на глазах выгоравших искр. Вероника начала медленно оседать.

Они ринулись к ней все разом, но Гальяно оказался быстрее всех, подхватил, не дав упасть. Всеобщая растерянность длилась всего несколько мгновений, а потом Вероника моргнула, поправила гребёнку в своих волосах и сказала сиплым то ли от страха, то ли от волнения, то ли от восторга голосом:

– Ни хрена себе!