Текст книги "Марионеточник"

– Славные малыши. – Стеша посмотрела на Зверёныша.

Судя по всему, Зверёныш был с ней то ли не согласен, то ли просто не любил маленьких детей, потому что в ответ раздражённо оскалился. Стеша улыбнулась, вернулась к столу и сказала:

– Мы отвлеклись. Я напишу Стёпе записку. – Она взяла с подоконника тетрадный листок и карандаш. – Хочу, чтобы он знал, что со мной всё хорошо.

На самом деле она хотела, чтобы Стёпа пришёл за ней в болотный домик, но ни за что не попросила бы его об этом.

Зверёныш подошёл поближе, положил голову на стол рядом с листком, посмотрел на Стешу выжидательно. А она вдруг подумала, что мало написать записку, нужно сделать так, чтобы она не пропала и не промокла в пути. Фляга подходила для этой цели идеально. Если бы у Зверёныша был ошейник, можно было бы привязать её к нему верёвкой. Но ошейника не было…

– Ты донесёшь? – спросила Стеша. – Нести придётся в зубах.

Зверёныш утвердительно рыкнул. Стеша улыбнулась и погладила его по голове.

– Хороший мальчик. – Зверёныш зажмурился. – Только он может тебя не узнать. А ты? – Стеша вдруг всполошилась. – Ты же его помнишь?

Зверёныш заворчал. Наверное, это означало «да».

– И ты его не обидишь?

Зверёныш снова заворчал. Было очевидно, что давать такое обещание ему не хотелось. Стеша обхватила его за шею, поцеловала в горячий нос.

– Я тебя люблю, – сказала ласково. – Ты мой мальчик!

Зверёныш затаился. Острые уши его прижались к голове, кончики сделались кристально-прозрачными.

– Но его я тоже люблю. Кажется… – прошептала Стеша.

Кончики ушей пса полыхнули красным, но тут же снова стали прозрачными. Зверёныш ревновал, но не сильно. Не настолько сильно, чтобы причинить Стёпе вред.

– Можешь пойти прямо сейчас? – спросила она, пытаясь удержать в руке огрызок карандаша.

Зверёныш рыкнул, мордой подтолкнул к ней флягу. Стеша задумалась. Написать ей хотелось много чего. Рассказать о том, как она чуть не умерла, но была спасена Зверёнышем. И о том, что в болотном домике ей совсем не страшно, просто немного грустно. Рассказать, как ей не хватает их разговоров. Они же разговаривали? Наверняка разговаривали. И наверняка о чём-то очень приятном и очень важном! Она о многом хотела написать в своей записке, но написала только: «Стёпа, я скоро вернусь».

Да, она вернётся к нему сама. Потому что он живой. А живым здесь не место!

Глава 11

Весь обратный путь Стэф размышлял: не допустил ли роковую ошибку, дав Аресу надежду. Как ни крути, а надежда эта была призрачной. Впрочем, какой ещё ей быть в этих гиблых для всего живого местах?

– Арес, я могу ошибаться, – сказал он наконец. – Возможно, их обеих уже нет в живых. Ты готов это принять?

– Не готов. – Арес шёл быстро и решительно, почти не сверяясь с картой, которую сжимал в руке. – Они живы! Я в этом уверен!

Стэф вздохнул. Ему тоже хотелось в это верить. Возможно, именно поэтому он и поделился с Аресом своими умозаключениями. А ещё, чтобы парень не свихнулся от горя. Можно было бы махнуть рукой и сказать, что не такая уж крепкая у Ареса с Аграфеной была связь, что знали они друг друга без году неделю, и боль от утраты пройдёт быстро, ведь дело молодое, и сколько в его жизни ещё будет таких Аграфен… Но Стэф знал правду про связь. Ту связь, которая невидима, но осязаема. Ту связь, которую ни разорвать, ни разрубить.

В его собственной жизни всё было иначе. В его собственной жизни бывали привязанности и мимолётные увлечения. Однажды в его жизни случился даже кратковременный брак. Но никогда раньше в его жизни не было женщины, которую он чувствовал бы на расстоянии и ради которой был бы готов пойти на край света.

Раньше он ходил на край света исключительно по собственной прихоти. И жизнью рисковал тоже. А потом случилась записка в армейской фляге, и связь появилась. Стэф был уверен, что Стеша жива, точно так же, как Арес был уверен, что жива Агрофена. Хотя Стэфу верить было в разы сложнее, почти невозможно. Но он верил и твёрдо намеревался вытащить Стешу из того мира в этот. Во что бы то ни стало!

– Как мы будем его искать? – спросил Арес после недолгого молчания.

– Кого? – рассеянно переспросил Стэф, выныривая из своих мыслей.

– Лифт между мирами. Или вход в Шамбалу. Или как там правильно называется эта хрень!

– Я пока не знаю.

Стэф и в самом деле не знал. Но мозг его неустанно работал, обрабатывал информацию, искал решение.

– Значит, нужно найти того, кто знает, – сказал Арес решительно. – Предлагаю изловить и допросить детишек!

– Марёвок? – Стэф посмотрел на него с сомнением.

– Эти по-любому знают. Можно напомнить им о старой дружбе с Аграфеной. Как думаешь, они сентиментальны?

– Я думаю, каким образом ты собираешься их ловить и допрашивать, – признался Стэф.

Мысль, что марёвки точно знают о мироустройстве этого места, была, безусловно, здравая, но план Ареса казался почти неосуществимым.

– Или попробовать договориться с угарниками. Мне кажется, с ними будет даже попроще.

– Нет. – Стэф покачал головой.

– Почему? В человеческом обличье они вполне приятные люди.

– В человеческом обличье они почти ничего не помнят. А когда превращаются в нежить, разговоры с ними… чреваты.

– А если подловить момент на границе перехода из одного состояния в другое? Когда они уже не совсем люди, но ещё и не монстры?

– А ты вообще уверен, что они захотят с нами разговаривать?

– Ну, они же зачем-то заглядывали к нам на огонёк.

– Заглядывали. – Стэф кивнул. – Чтобы передать послание. Не суйтесь, мол, хлопчики, на болото, не нарушайте, так сказать, местную экосистему. Опять же, угарники – это не про трясину и воду, это про пожары и торфяники.

– То есть в качестве информаторов марёвки кажутся тебе наиболее оптимальным вариантом? – уточнил Арес.

Стэф кивнул. Не то чтобы ему так уж нравились марёвки, но теоретически они должны были знать побольше остальных здешних тварей и о болоте, и о месте, где застряли Стеша и Аграфена. И договориться с ними реально. Аграфена вон даже умудрилась с ними подружиться. Кто знает, помнят ли они о той случайной встрече или живут одним днём. Но начинать совершенно точно стоило именно с них. Если, конечно, они соизволят ещё раз заглянуть в дом у Змеиной заводи. А пока, кажется, в дом заглянул кое-кто другой…

Возле крыльца стоял старенький мопед. Дверь была приоткрыта. Стэф с Аресом переглянулись и, не сговариваясь, сдёрнули с плеч карабины. Болото быстро научило их не доверять незваным гостям. Пусть даже гость этот и не таился.

Они ещё не успели подойти к дому, когда дверь широко распахнулась, и на крыльцо выскочил мелкий юркий мужичонка, в котором Стэф тут же узнал Митрофаныча. Того самого, который за весьма немалые деньги сдал им в аренду чужое имущество.

– Слава богу, явились! – запричитал Митрофаныч. – Собирайтесь! Собирайтесь, умоляю вас!

– Зачем? – спросил Стэф, поднимаясь на крыльцо.

– Вам нужно срочно съехать! Так сложились обстоятельства!

– Всё против нас, – проворчал Арес. – Даже обстоятельства.

– Какие обстоятельства, уважаемый? – Стэф протиснулся мимо взмокшего от волнения Митрофаныча и вошёл в дом.

– Непредвиденные! – воскликнул тот за его спиной и шмыгнул следом. – Давайте я помогу вам собрать вещи! Если хотите, я предоставлю вам комнату в моём доме. За умеренную плату. Исключительно умеренную…

– Какую плату? – Арес вошёл в дом. – Дядя, тебе мало заплатили?

Митрофаныч испуганно втянул голову в плечи, но продолжил упорствовать:

– У меня ж семья. Придётся ж потесниться, ущемиться ради вашего комфорта. Лучшую комнату вам выделю. Только поторопитесь. Христом богом молю! – Он огляделся. – Вот вы молодцы. Аккуратные! Всё у вас по местам, по рюкзакам! Вот давайте-ка прямо сейчас и поедем, а я вам всё подробненько по пути объясню. Ну, хорошо! – Он закатил глаза и страдальчески вздохнул. – Я с вас даже денег брать не стану. Только быстрее!..

– Ты с нас деньги уже взял, – сказал Стэф задумчиво. – За месяц вперёд.

– Так кто ж думал, что оно так всё получится?!

Договорить Митрофаныч не успел. Снаружи послышался звук мотора. Кажется, даже не одного.

– Ну, всё… – сказал Митрофаныч упавшим голосом, а потом рухнул перед Стэфом на колени и взмолился: – Не выдавайте, родненькие! Скажите, что хотели домик этот снять, а я ни в какую! Что вы меня упрашивали, деньги сулили, а я кремень!

Стэф молчал, прислушивался к звукам, доносящимся со двора.

– А я вам за это… – Митрофаныч застонал. – А я вам деньги верну! За аренду! Все до последней копеечки! Только не выдавайте! – он тоненько и неискренне заскулили.

– Настоящий хозяин, что ли, приехал? – спросил Стэф, направившись к двери.

– Как снег на голову! Говорят, с инспекцией в Марьино, в графский дом, который на реконструкции…

Стэф остановился, обернулся.

– Один, выходит, у домов хозяин?

– Выходит, что так. – Митрофаныч тяжело поднялся с колен. – Меня Вадька Лизюков вот только-только предупредил. Он у них там сторожем. Говорит, приехали новые хозяева с инспекцией, а потом к Змеиной заводи собрались. А я уже сам смекнул, за каким чёртом. Так не выдадите, ребятушки?

Стэф не ответил, вышел на крыльцо и осмотрелся. В нескольких метрах от дома, свирепо рыча моторами, стояли уже знакомый ему канареечно-жёлтый «Хаммер» и графитово-чёрный «Мерседес». Сначала распахнулись дверцы «Мерседеса», выпуская на свет божий четырёх людей в чёрном. Люди выглядели сдержанно и грозно одновременно. На Стэфа они смотрели выжидающе, с места не двигались.

– О боже… – простонал из-за его спины Митрофаныч. – Мне конец…

– Знакомый «Хаммер», – пробормотал Арес. – Стэф, аукцион! Помнишь?

– Как такую красоту забудешь? – буркнул Стэф, спускаясь с крыльца.

Он не делал резких движений, но за его плечом всё ещё болтался карабин. Наверное, поэтому люди в чёрном синхронно направили на него стволы. Выглядело это нисколько не картинно, а вполне себе угрожающе. Стэф замер, перевёл взгляд на «Хаммер». Через пару мгновений задняя дверца автомобиля открылась, и наружу, покряхтывая и чертыхаясь, медленно выбрался Антон Палыч. По случаю жары одет он был в белую льняную пару, а на голове его красовалась соломенная шляпа.

– Вот и верь после этого, что пенсионеры у нас бедно живут, – прошептал Арес.

– Доброго денёчка, Степан! – Антон Палыч вполне приветливо помахал ему рукой. Люди в чёрном двинулись к нему, но он остановил их нетерпеливым движением и сам направился к Стэфу и Аресу. – Вот уж кого не чаял здесь увидеть, так это вас, дорогой вы мой!

– Ну почему же, Антон Палыч? – Стэф вежливо улыбнулся. – Я же рассказывал вам про своё увлечение рыбалкой!

– Я смотрю, не только рыбалкой! – Антон Палыч усмехнулся, многозначительно взглянул на карабин, а потом протянул Стэфу руку. – Не ожидал, что это окажетесь именно вы, но честно признаю, очень рад. Так даже интереснее!

– Я тоже рад!

Стэф ответил на крепкое рукопожатие старика и мысленно обругал себя за то, что не пробил человека, который пусть и весьма условно, но всё же конкурировал с ним за право купить флягу. Старик тем временем протянул руку Аресу, улыбнулся ему одновременно хищно и по-отечески тепло.

– С вами, молодой человек, мы, кажется, тоже уже встречались. На недавнем аукционе, если мне не изменяет память. Это ведь именно вы продали Степану ту безделицу?

– Совершенно верно. – Арес осторожно пожал протянутую руку. На его лице отразилось лёгкое удивление. Наверное, он тоже оценил крепость стариковского рукопожатия. – Это был я. Приятно познакомиться. Меня зовут…

– Я знаю, – старик усмехнулся. – Вас зовут Павлом! Как и моего незабвенного папеньку! Но в быту вы предпочитаете прикрываться именем бога войны. Очень забавно и самонадеянно. В моё время с таким вещами предпочитали не шутить, но нынешняя молодёжь иногда поражает меня как своим безрассудством, так и своим бесстрашием.

Арес скосил взгляд на Стэфа. Тот едва заметно повёл плечом. Терпи, мол, уважай старость! Мнущегося за их спинами Митрофаныча Антон Палыч не удостоил даже взглядом. Всё его внимание было приковано исключительно к ним.

– Так какими судьбами вы оказались в этом удивительном месте? – спросил он.

– Рыбалка. Охота. – Стэф пожал плечами. – А место и в самом деле удивительное.

– Я бы даже сказал, целительное! – Антон Палыч расплылся в улыбке. – Вы здесь помолодели на добрый десяток лет. Насилу вас узнал.

Что-то подсказывало Стэфу, что узнал его старик задолго до того, как выбрался из «Хаммера». И тут же стало интересно, а привёз ли он с собой велосипед?

– Это был какой-то обет? – спросил Антон Палыч. – Ваша борода! Слышал, у молодёжи это нынче в моде.

– Это был проигранный спор. – Стэф погладил уже колючий от щетины подбородок. – На днях закончился ровно год моих мучений.

– Значит, спор… Уважаю вашу крепость духа. Никогда не любил растительность на лице. Борода и усы всегда казались мне несколько избыточными.

– Мне тоже, – признался Стэф.

– А я тут по вопросам бизнеса! – Антон Палыч поднял морщинистое лицо к небу. – Приобрёл не так давно недвижимость недалеко от Марьино. Усадьбу графа Каминского. Слыхали про такую?

– И слыхали, и даже видали, – сказал Стэф.

– Пару раз проезжали мимо, – поддакнул Арес.

– Всегда очень грустно наблюдать, как разрушаются и уходят в небытие памятники архитектуры. Усадьба Каминских достойна второго шанса.

– Слышал, в усадьбе планируется открыть отель. – Стэф уже устал поддерживать этот светский разговор. Ему хотелось, наконец, перейти к сути, но жизнь научила его уважать старость. Вот он и уважал в силу своих возможностей.

– Помилуйте, какой отель? – Антон Палыч коротко хохотнул. – Это место чересчур уникальное, чтобы делать его достоянием непритязательной публики! У усадьбы должен быть только один хозяин. Я пока не решил, кто именно. На данном этапе я занят сохранением того, что ещё можно сохранить, и восстановлением того, что подлежит восстановлению. Вот такая у меня слабость. – Он сентиментально вздохнул, а потом продолжил уже совсем другим, деловым тоном: – Вам ли не знать, о чём я. В отличие от меня, вы создали целый город. Кстати, хотел бы похвалить вас за выбор названия. Хивус – северный ветер. Самое подходящее имя для города, рождённого за полярным кругом.

Стэф сдержанно кивнул, принимая похвалу. Как же он так прокололся?! Как вышло, что похожий на институтского профессора Антон Палыч знает о нём если не всё, то очень многое, а сам он даже не удосужился навести справки?! Ведь если бы удосужился, если бы дал себе хоть пару секунд подумать, то уже там, на аукционе, понял бы, что за человек перед ним! И не просто человек, а легенда того тёмного мира, которому принадлежал тот теневой аукцион. Можно сказать, он и был хозяином и теневого аукциона, и теневого мира.

– Антон Палыч, могу я сделать предположение? – сказал Стэф, осторожно подбирая слова.

– Буду рад услышать, к каким умозаключениями вы пришли, молодой человек. – Старик скрестил на груди сухие, покрытые пигментными пятнами руки. Пальцы его были необычайно длинными и необычайно подвижными. Такие пальцы могут быть или у великого музыканта, или у великого хирурга, или у великого… марионеточника.

– Вы Марионеточник? – спросил Стэф без обиняков.

– Смелое заявление. – Антон Палыч улыбнулся. Ни подтверждать, ни опровергать сказанное он не стал. Стэфу этого было достаточно. – Позвольте и я спрошу? – Добродушная улыбка исчезла со стариковского лица.

Стэф молча развёл руками. Кто он такой, чтобы отказывать самому Марионеточнику?

– Что вы здесь делаете?

Антон Палыч не повысил голос, не сделал никакого особенного жеста, но люди в чёрном синхронно напряглись.

– Рыбачим, – снова попытался увильнуть от правдивого ответа Стэф.

– Не разочаровывайте меня, Степан. Что привело вас на Змеиную заводь? – Антон Палыч обернулся, посмотрел в сторону болота.

Захотелось рассказать, довериться, выложить этому человеку все свои тайны, даже те, что давно похоронены в далёком прошлом. Ничего удивительного! На то он и Марионеточник, великий и ужасный, чтобы манипулировать людьми, как куклами. Ничего удивительного, но нет!

– Карта, – сказал Стэф. – Я купил у Ареса не только флягу, но и карту местности. Этой местности. – Он тоже кивнул в сторону болота.

– И? – Антон Палыч приподнял брови. Теперь он был похож на терпеливого учителя, который наводящими вопросами из последних сил «вытягивал» на экзамене нерадивого ученика.

– И карта оказалась весьма условной. – Стэф пожал плечами. – В случае с болотом она теряет всякую ценность.

– А зачем вам нужно было на болото?

– Во время войны здесь пропала рота СС, – опередил Стэфа Арес. – Со всей амуницией, с холодным и огнестрельным оружием.

– И?..

– И я подумал, что у нас со Стэфом может получиться неплохая коллаборация. С меня знания и карта, с него финансовые вливания. – Арес широко улыбнулся, а Стэф подумал, что парень либо отличный игрок, либо не понимает, какая беда им грозит в лице этого милейшего любителя Чехова.

– Вас заинтересовали военные трофеи? – Антон Палыч перевёл взгляд с Ареса на Стэфа.

– Меня заинтересовало, что могло заинтересовать на болоте роту СС и причины её гибели.

Это был почти правдивый ответ. Если Антон Палыч знает, кто такой Стэф, то наверняка понимает, что ему нет дела до военных трофеев, но есть дело до разного рода тайн.

– И чем закончились ваши изыскания? – спросил Антон Палыч, лицо его выражало большуь заинтересованность.

– Ничем. – Стэф пожал плечами. – С нашей картой, увы, невозможно попасть вглубь болота.

– А могу я взглянуть на вашу карту?

Стэф сделал знак Аресу. Тот молча полез в свой рюкзак.

Старик бегло взглянул на предъявленную карту и тут же вернул её. Похоже, она его совершенно не заинтересовала.

– Выходит, у вас ничего не получилось? – спросил он сочувственно.

– Выходит, что так.

– Но на болото вы всё равно ходили. – Антон Палыч выразительно посмотрел на их перепачканную в болотной грязи обувь.

– Мы недалеко. – Стэф расплылся в улыбке. Ему вдруг подумалось, что было бы любопытно встретиться с этим человеком за покерным столом. Впрочем, сомнений в том, кто стал бы победителем, у него не было. Марионеточник никогда не проигрывал.

– А живёте?.. – Антон Палыч тоже улыбнулся. Его улыбка была многозначительно-понимающей. И, кажется, впервые за всё время разговора он посмотрел на затаившегося Митрофаныча.

– А у меня, – проблеял тот. – У меня живут ребята! Хотели вот дом у заводи снять, но я ни в какую! Я кремень! Не имею я никакого права на эту недвижимость!

– Я так понимаю, вы здесь кто-то вроде смотрителя?

Антон Палыч посмотрел на Митрофаныча. Стэф только сейчас заметил, какой тяжёлый и проницательный у него взгляд. И как с таким-то взглядом старик мог казаться ему институтским профессором? Глаза его были по-рыбьи стылыми, с полупрозрачной радужкой.

– Правда ваша, уважаемый! – Митрофаныч сделал робкий шаг вперёд. – Уже четвёртый год присматриваю за домом. Видите, в том году крыльцо починил! – Он неопределённо махнул рукой. – Прохудилось крыльцо-то, вот я и озаботился!

Антон Палыч покивал, вытянул шею, рассматривая крыльцо, а потом сказал:

– Доски, я смотрю, плохенькие, из самой дешёвой сосны. А в смете цена указана, как за дубовые. Да не за пару досок, а за целый кубометр. Это кто ж такие подсчёты делал, а?

Митрофаныч побелел. Его голова мелко-мелко затряслась.

– Ладно. – Антон Палыч вздохнул. – За украденные доски вычту из вашего жалования. За незаконную сдачу чужого жилья в аренду – тоже. – Он посмотрел на Стэфа с Аресом и улыбнулся: – А вы оставайтесь. Будьте моими гостями. Не откажите старику в такой малости.

Предлагать этому человеку деньги за аренду дома было глупо и оскорбительно. А уезжать в ближайшее время Стэф не планировал, поэтому церемонно поклонился и сказал:

– Благодарю за гостеприимство, Антон Палыч! Будем вам очень признательны!

– И раз уж у нас с вами случилась такая неожиданная и чудесная встреча… – Старик хитро сощурился и снова стал похож на профессора. – Позвольте пригласить вас сегодня на ужин. Я планирую задержаться в здешних краях на пару деньков и буду несказанно рад, если вы примите моё предложение. Думаю, у нас найдётся много тем для обсуждения.

Во взгляде его неожиданно, словно молния среди ясного дня, промелькнуло что-то неуловимое и опасное.

– Будем рады принять ваше приглашение. – Стэф бросил взгляд на Ареса, выглядевшего малость ошалевшим. – Где и когда планируется ужин?

– Люблю конкретных людей! – Старик похлопал его по плечу. – Приезжайте к восьми вечера в усадьбу Каминских. – Он озабоченно глянул на наручные часы. – Надеюсь, мой повар успеет организовать всё должным образом.

– Мы непривередливые, – сказал Стэф с вежливой улыбкой и добавил: – К двадцати ноль-ноль будем у вас!