Текст книги "Женаты против воли"

Глава двадцать девятая

Следом за щелчком раздалось странное шипение, природу которого мне разгадать так и не удалось. Никогда не слышала ничего подобного. Совершенно новый звук, который, несмотря на то, что был негромким, начал немного раздражать и давить на уши, вызывая легкий дискомфорт.

Возможно, надо было позвать Питера. Но сейчас я не думала ни о чем, кроме того, что секрет, который оставался тайной столько времени, вдруг раскрылся самым невероятным способом. Даже тоска, которая сдавливала сердце все эти дни, отступила и незаметно отошла на второй план.

Кровь. Почему я сразу не подумала про кровь? Наверное, потому, что это был самый вероятный способ открыть медальон. Кроме того, он был еще и самым простейшим. Я была уверена, что им давно пользовались, пытаясь разгадать тайну кулона.

Но тогда почему сработало только у меня? Что в моей крови такого особенного?

Кровная магия в замках – штука своеобразная и весьма однозначная, она не приемлет различных вариантов и возможных отступлений. Обязательно должен быть поставлен какой-то ориентир для магии. Например, ключом может служить лишь кровь собственника. Или только кровь Светлых. Или ближайших родственников. Вариантов много, но ни один из них не объяснял причину, почему сработало у меня.

Этому кулону несколько сотен лет. Сомневаюсь, что его владельцем был мой родственник. Светлые, конечно, следят за своими предками, но не до такой же степени.

Медальон продолжал шипеть, напоминая о своем присутствии. А я все не торопилась взять его в руки, отчетливо понимая, что это вновь изменит мою жизнь.

Странная нерешительность

Мне казалось, что после всего произошедшего я разучилась чего-то опасаться. Оказалось, что не так.

Вытерев потные ладони о ткань юбки, я медленно наклонилась над кроватью и осторожно взяла кулон. В ту же секунду шипение прекратилось и наступила тишина.

– Хуже ведь все равно не будет, – пробормотала я, открывая крышку, которая легко подалась.

Первое, что я увидела, – это крохотный световой шарик, который завис в воздухе и тут же начал увеличиваться, пока не стал размером с небольшое яблоко.

– Какая интересная магия. Кажется, я что-то об этом читала, – произнесла я сама себе, изучая вращающийся шарик.

Tочно! Это же древний способ общения. Он использовался магами еще до первого прорыва! После нападения тварей бездны и создания купола от него вскоре отказались. Слишком много сил и энергии он потреблял, а её было куда направить.

И он сейчас передо мной.

Удивительно.

– Здравствуй, – вдруг произнес искаженный женский голос.

От неожиданности я едва не уронила медальон.

– Здравствуйте, – ответила я, хотя отлично понимала, что это бесполезно.

Меня всё равно никто не услышит. Связь односторонняя, и обладательница голоса давно мертва.

– Как рада знать, что ты существуешь, – продолжила она.

– Неужели?

Я тут же закрыла рот, боясь пропустить что-нибудь важное.

– Мне никто не верит, но я знаю. Пройдут годы, может, десятилетия или даже столетие, – голос заметно сник, но тут же приободрился. – Но это неважно, главное, что ты есть. Есть и спасешь наш мир.

Неожиданно проснулось раздражение.

«Опять спасение мира! Опять я! Да они издеваются! Что сейчас, что столетия назад. Не хочу я спасать его! Не хочу и не могу. Не в моих это силах! Да и не хочет он спасаться».

– Мой отец Орел Монрей был великим магом.

«Отец? Я не ослышалась? – Я чуть наклонилась, жадно всматриваясь в медальон. – Вот это уже интересно! Неужели это она? Та самая отступница, пошедшая против воли семьи и ставшая женой Хоторна?»

– Именно он смог обуздать Светлую магию, приручить её и открыть грани неведомой силы. Но именно это повлекло за собой появление Тварей Бездны. – Тяжелый вздох. – Где есть свет, всегда будет Тьма. К сожалению, отец понял это слишком поздно. Ему пришлось пожертвовать своей жизнью, чтобы создать купол и защитить нас от ужасных созданий.

Чем больше она говорила, тем сильнее становился шум в ушах.

«Что она сейчас сказала? Что значит «Орел Монрей стал причиной первого прорыва»? Все же знают, что это не так?! Или…»

К шуму в ушах присоединилась тошнота.

С трудом, сглотнув горькую слюну, я пыталась разобраться в словах девушки.

«Вот оно – весомое доказательство того, что нам лгали. Столько лет лжи и притворства, лишь бы не брать на себя ответственность и взвалить её на других!»

– Но он понимал, что это лишь начало долгой и изнурительной борьбы. Мои братья… они не понимают и не хотят признавать ошибку отца. Для них он герой. Для меня тоже, но… Я хочу всё изменить. Именно поэтому я верю в то, что лишь ты сможешь исправить ошибки.

– Почему я? – вырвалось у меня.

И неожиданно я получила на свой вопрос ответ.

– Потому что ты единственный, в ком течет светлая и темная кровь. Не знаю, кто ты: мужчина или женщина, но знаю точно, что ты тот, кто нам нужен. Я наложила печать на медальон. Лишь ты мог его открыть.

«Светлая и Тёмная кровь! Да, она текла в моих жилах. Но не только у меня! Коннор! Он же такой же!»

– Я оставила подробные инструкции. Их обязательно тебе отдадут. Обратись в обитель Хоторнов, они помогут. Помни, что от тебя теперь зависит всё! Обратись, и твоя кровь поможет найти тебе ответы на все вопросы.

Голос затих, и в ту же секунду шарик мигнул в последний раз и погас.

Меня колотило. Так сильно, что зубы стучали друг от друга, а я с трудом могла усидеть на кровати, которая задрожала вместе со мной.

Многое становилось понятным.

Например, тот прорыв у каньона, который я закрыла всего за пару секунд. Лишь коснувшись окровавленной ладони. Без всяких заклинаний и долгих манипуляций… лишь прикосновением.

Я взглянула на свой палец, на котором темнела ранка от иголки.

– Неужели это правда?!

В груди медленно разливалось живительное тепло, которое распространялось по всему телу, возрождая к жизни. Будто лучик света прорвался сквозь тёмную тучу, освещая всё вокруг!

У меня снова появилась цель! Цель, ради которой стоило бороться, сражаться и идти напролом. Ради которой стоило жить дальше.

– Айрин? – В дверь нерешительно постучал Питер и, не дождавшись моего ответа, открыл её и зашел в комнатку. – Ты в порядке?

Наверное, мужчина боялся, как бы я здесь не попыталась свести счеты с жизнью.

– Откуда у тебя этот медальон? – резко спросила я, подскакивая с кровати и бросаясь к нему.

– Он хранился в моей семье много лет. А в чем дело?

– У тебя в семье? – не поверила я.

Мне казалось, что он должен быть у Хоторнов!

– Да. Семейная реликвия. Говорят, что она такая древняя, что точную дату создания никто не знает.

– Я знаю. Этот медальон принадлежал дочери Орела Монрея.

– У него не было дочерей, – заметил Питер, взглянув на меня еще более подозрительно.

Кажется, он решил, что я тронулась умом.

– Была. Младшая дочь, которая стояла у истоков Хоторнов! Именно они с мужем начали создавать лабиринт! И именно ей принадлежала идея овладеть Тёмной магией для борьбы с прорывами! – торжественно произнесла я, едва не подпрыгивая от нетерпения.

Но мужчина моих восторгов не разделял. Взгляд Питера стал более обеспокоенным.

– Айрин, лабиринт был создан через сотню лет после первого прорыва и создания купола. Если бы у Орела Монрея была дочь, то она бы точно не смогла создать лабиринт, – мягко и терпеливо объяснил он мне. – Но идея, конечно, очень интересная. Мы обязательно её рассмотрим, но позже. А теперь тебе стоит пойти со мной.

И потянулся для того, чтобы забрать у меня медальон.

– Я же сказала, что она стояла у истоков, а не создала лабиринт, – отступая на шаг назад, заметила я.

Как же знаком был этот тон и этот взгляд, и ничего хорошего от него ждать не стоило.

– Питер, она существовала! И она разговаривала со мной.

Не поверил. Мало того, еще больше уверился в том, что я сошла с ума. Еще немного, и свяжет руки-ноги и силком утащит в какой-нибудь домик в лесу – поправлять моё пошатнувшееся здоровье.

– Айрин…

– Мне нужно в обитель Хоторнов! И как можно скорее.

– Нет, тебе туда точно не надо. Дай-ка мне медальон, и пошли.

– Питер! Прекрати! – вспылила я, убирая руки, а с ними и медальон за спину. – И посмотри на меня! Внимательно посмотри. Я что, похожа на сумасшедшую?!

Судя по его взгляду – очень даже!

– Хорошо! Не веришь – ладно! Я тебе докажу!

Я бросилась к столику и схватила с него крохотный ножик, собираясь вновь проткнуть палец. Его и ножиком назвать было трудно. Больше походил на пилочку для ногтей.

Кажется, зря я это сделала, потому что в следующее мгновение Питер магически скрутил меня силовыми путами и уложил в кровать. После чего забрал и ножик, и медальон.

– Так лучше. Не обижайся, но сейчас тебе нужен покой!

– Мне нужно, чтобы ты меня отпустил! – запыхтела я, пытаясь вырваться из пут и отчаянно сопротивляясь.

Знала, что это бесполезно, но и лежать просто так не могла.

– Питер, я не шучу! Я знаю, как спасти мир!

Результат всё тот же.

– Конечно-конечно, как скажешь, Айрин!

– Питер! – взвыла я не своим голосом и снова дернулась.

Видимо, от моих манипуляций ранка на пальце открылась сама. Я не заметила, зато почувствовала и услышала.

Вновь шипение и странный, немного горький запах гари.

– Что происходит? – нахмурился Питер, пристально смотря на меня.

А посмотреть было на что! Его путы медленно разъедала моя кровь, обращая их в пыль. Еще немного, и я смогла освободиться.

– Теперь-то ты меня выслушаешь? – поднявшись с кровати, спросила я, даже не пытаясь скрыть торжествующую улыбку.

И мы принялись слушать.

Голос давно погас, крутящийся солнечный шарик исчез, а медальон закрылся. Но Питер продолжал молчать, задумчиво глядя перед собой.

– Ну? Что скажешь? – не вытерпела я.

– Ты думаешь, это правда? – наконец произнес он, подняв на меня голубые глаза. – Что это действительно дочь Орела Монрея и это он, наш герой, виноват в появлении тварей Бездны?

Звучало не очень хорошо.

Я как-то забыла про это, полностью сосредоточившись на всеобщем спасении. А вот Питер наоборот.

«Нельзя допустить, чтобы он отказался от этой идеи!»

– А ты сомневаешься?  – сразу же перешла в наступление я и принялась мерить шагами крохотную комнатку. – Какие могут быть сомнения? Ну, сам подумай! Это же ваш медальон, ваша семейная реликвия, которая хранилась сотни лет, добраться до неё кто-то чужой и подменить не мог.

– Но это не означает, что эта незнакомка врет. Может, она специально хочет дискредитировать Орела в наших глазах? А вдруг она пособница Хоторнов?

– Питер, очнись! Ты говоришь как дядя.

– Но ведь это может быть правдой. Не спорю, какая-то особа создала это послание много лет назад. Но где доказательства, что все сказанное ею правда?

– Я знаю это! Я уверена! – с жаром воскликнула я.

– Одной уверенности мало.

– Боги, ты первым должен был поверить и помочь мне! Если с тобой так сложно, то как мне уговорить остальных?

Питер проигнорировал мой вопрос.

– Значит, он открывается кровью, – произнёс он, изучая медальон, который до сих пор лежал в его руке. – Странно, я пробовал в детстве, но не получилось.

Пришлось сдержаться, чтобы не застонать от бессилия.

«Я же все ему объяснила! Даже показала! А он все равно не верит. Мало того, пытается запутать меня!»

– Потому что твоя кровь не подходила. Она светлая. А у меня смешанная, – терпеливо объяснила я. – С тех пор как Коннор Хоторн спас меня после прорыва в Заморске, во мне течет и темная кровь тоже. Ты же видел, что случилось с твоими путами. Они растворились. Разве этого мало для доказательства?

– Предположим. – Питер вернул мне медальон и произнес: – Надо же. Я знал, что в нем есть какая-то загадка или тайна, но не думал, что такая.

«Так, ладно! Хочет перевести разговор? Ладно! Так и быть. Пусть осмыслит всё сказанное, и вернёмся».

– Ты так и не сказал, почему решил подарить его мне, – напомнила ему.

– Ничего серьезного и глобального.

– Но всё-таки.

Мужчина внезапно отвернулся, пряча руки в карманах брюк. Он сразу как-то весь сгорбился, словно на плечи давило что-то тяжелое и непосильное.

– Я подарил тебе самое ценное, что у меня было. Думал… – Питер покачал головой. – Уже неважно, что я думал. Главное, что у тебя получилось.

«Вот и перевела тему…»

Я тяжело вздохнула, внезапно осознав, что именно им руководило. Любовь ко мне. Любовь, на которую я не смогу ответить взаимностью.

– Значит, ты уверена, что у Орела была дочь, – произнес Питер, разрушая неприятную тишину, возникшую между нами.

Он снова повернулся ко мне и даже попытался улыбнуться.

– Да, – подтвердила я.

– Хорошо, допустим. Но с чего ты взяла, что она вышла замуж за Хоторна и стояла у истоков создания лабиринта Тёмных и появления первых Тёмных?

– Не просто вышла, она с ним сбежала накануне собственной свадьбы, пойдя против воли старших братьев.

– А это-то ты откуда знаешь? – удивился он. – Медальон что, дал тебе какое-то отдельное, личное сообщение от неё?

– Одна старушка рассказала, – беспечно отмахнулась я.

– Какая старушка?

– Знахарка из лесной деревушки. А ей рассказали духи леса, – с готовностью пояснила в ответ.

Питер вдруг раскашлялся, словно воздухом подавился.

– Кто?

Я смутилась. Звучало действительно глупо, и я ни за что бы не поверила, если бы сама не слышала. Но старушка угадала все и даже больше. Поэтому причин ей не доверять у меня не было.

– Питер, знаю, ты мне не веришь.

– Я пытаюсь.

– И большое спасибо тебе за это, – произнесла я, подходя к нему и сжимая его руки в своих. – Для меня так важна твоя поддержка. Ты мой единственный друг. Всё, что осталось от прошлого мира.

Он ответил мне таким долгим взглядом, что сердце гулко и тревожно забилось в груди, напоминая о том, что не стоит играть с чувствами других.

– Хорошо, что ты смогла открыть медальон, – вдруг произнес Питер, первым нарушив молчание.

– Конечно, хорошо. Это же ответ на все наши молитвы! – произнесла я, отстраняясь и направляясь к кровати. Надо было вещи собирать. – Столько долгих лет мы искали спасение от монстров бездны и наконец нашли.

– Это, конечно, хорошо. Но я не об этом сейчас, – произнес мужчина, встав у меня за спиной. Не близко, но достаточно, чтобы я начала нервничать. – Ты вновь стала сама собой, Айрин. Глаза горят решительным огнем, искренняя улыбка то и дело появляется на губах. Нет той апатии и тоски, которая была еще утром. Ты снова готова жить и бороться.

– Готова.

– Значит, к Хоторнам?

– Да. Она сказала, что все подсказки у них. Они помогут.

– Осталось только добиться того, чтобы нас к ним допустили. Салах Хоторн очень упрям и просто так не уступит, – заметил мужчина, чуть отступая и давая мне подойти к полке, чтобы взять брошюрку в тонком переплете, которую я купила в самом начале своей работы здесь.

– Особенно мне, – вставила я, завязав узелок с вещами. – Знаю. Он не может простить позора на свадьбе. Я унизила не только Хоторна, но и всю его семью. А если узнает, кто я такая на самом деле…

– Ты же сказала, что Хоторн тебя не выдаст.

– Возможно, мне придется сделать это самой.

– Не уверен, что это хорошая идея, – заметил Питер.

– Посмотрим по обстоятельствам.

Прежде чем покинуть городок и гостиницу, которая на этот месяц стала мне домом, я со всеми попрощалась, уделив особое внимание Нине.

– Ты не просто магичка с сильным даром, – произнесла она, с улыбкой изучая меня.

– Правда? – горько усмехнулась я.

– За простой девчонкой Темный и Светлый бегать не станут, – произнесла Нина.

– Все сложно.

– А когда было легко? Поверь мне, у всех всегда все сложно, Рин. Он сумел излечить твое сердце?

Она кивнула мне за спину. Tуда, где у двери стоял и терпеливо ждал меня Питер.

Я всё-таки обернулась, встретившись взглядом с голубыми глазами бывшего жениха, который неожиданно стал самым близким другом.

Питер вопросительно приподнял бровь, словно спрашивая, все ли у меня в порядке. Я кивнула, давая понять, что все хорошо, и вновь повернулась к Нине.

– Он просто друг.

– Уверена, что он думает иначе, – отозвалась девушка. – Но я рада, что ты пришла в себя и снова радуешься жизни. Хотя очень жаль, что ты уезжаешь. Мне будет тебя не хватать.

Я порывисто обняла её, шепнув:

– Мне тоже. Спасибо тебе за все. Большое спасибо. Я никогда не забуду тебя.

– Будь счастлива…

Мы с Питером вышли из гостиницы ближе к вечеру.

– Может, стоило подождать до утра? – поёжившись от ледяного ветра, налетевшего из-за угла, спросила у него.

– Мы переночуем в Сторожевой башне, – отозвался Питер, вставая на пути ветра и пытаясь хоть как-то уберечь меня от него.

– Не уверена, что это хорошая идея, – заметила я.

– Зато я уверен. Так будет правильно, да и скрываться тебе больше нет смысла. Кроме того, тебе нужна другая одежда. Эта никуда не годится.

– Хорошо, – сдалась я

И приготовилась призвать Эфри, когда следующий вопрос заставил меня вздрогнуть. Но на этот раз не от ветра.

– Ты знаешь, где он?

Коннор. Он спрашивал о моем муже.

– Нет. Не знаю.

– Мне казалось, что вы должны чувствовать друг друга. Я слышал, что это неотъемлемая часть привязки.

– Tы правильно слышал, но нет. Хоторн и раньше умел скрываться от меня, а сейчас… – Я тяжело сглотнула. – Сейчас он полностью вычеркнул меня из своей жизни.

Глава тридцатая

Коннор Хоторн

Боль.

Она теперь преследовала его повсюду и стала неотъемлемой частью жизни, потеснив собой все остальные эмоции и чувства.

Болело разбитое и кровоточащее сердце. Как бы глупо и банально это ни звучало, но Коннор действительно чувствовал в груди лишь осколки.

Болело все тело. Вот уже две недели мужчина изводил себя изнуряющими тренировками и почти не спал.

Стоило хоть на мгновение отключиться – и перед глазами возникала она.

Айрин.

Его, сожри все Бездна, законная жена!

Айрин была  точь-в-точь как в их последнюю встречу. Одетая лишь в уродливую сорочку, с густыми распущенными волосами и глазами цвета моря, в которых было столько эмоций. Раскаяние, вина, прощение, тоска, надежда и любовь.

Все, кроме страха.

Айрин готова была пойти на всё, лишь бы вымолить прощение.

Коннор даже во сне помнил сладкий аромат её тела, тепло кожи и шелковистость волос. И эти воспоминания нельзя было убить, как ни старайся.

Он очень хотел её ненавидеть. Очень хотел.

С того самого момента, как понял, что его все это время нагло обманывали, Коннор старательно взращивал внутри себя ненависть.

И что получилось? Один взгляд – и все исчезло!

Почти все! Кое-что осталось. Желание причинить Айрин боль. Tу самую, от которой страдал сам. И что вышло? Стало только хуже. Ему!

– Пить не пробовал? – спросил Дик, присаживаясь рядом.

– Пробовал. В первый же вечер. В хлам, – отозвался Коннор, продолжая сидеть на полу тренировочного зала и исподлобья изучая очередную сражающуюся пару на ковре.

С ним отказались бороться почти все. Слишком злой, неконтролируемый и не умеющий останавливаться. Мужчина хотел не победить, а получить как можно больше ударов самому, открываясь в неожиданных местах.

– Смотрю, не помогло. Что делать собираешься, Коннор?

– Кто на этот раз тебя послал? Мел или Рейн? – огрызнулся мужчина, стирая кровь с уголка разбитой губы.

– Решил себя угробить? За то, что эта…

– Не смей, – глухо, но требовательно произнёс Хоторн, опасно блеснув темным взглядом.

– Иначе что? Ударишь? Так я не боюсь, – с вызовом улыбнулся Дик.

– С каких пор ты стал таким тошнотворно правильным?

– А с каких пор ты стал бегать от проблем?

– Разве я бегаю? – оскалился Коннор. – Это все от меня бегают, скрываются, боятся сразиться. Трусы.

– Если ты её до сих пор любишь, то почему не простил?

Хоторн тяжело поднялся и медленно, то и дело петляя из стороны в сторону, пошел прочь из зала, даже не взглянув на друга. Дик тут же последовал следом.

– Коннор…

– Не хочешь со мной драться – иди в Бездну! Ты и все остальные. Оставьте меня в покое. Я просто хочу побыть один.

Они не понимали его. Друзья, сестра… Хотели, но не могли.

Хоторн и сам не понимал, что с ним происходит. Но кое-что знал точно. Он простил Айрин. Сразу же простил, но доверять больше не мог. А какая жизнь без доверия?

Вернувшись в свою комнату, мужчина долго принимал душ, открывая воду то на кипяток, то на лед. Но даже это не помогало взбодриться и прийти в себя.

Страшно хотелось спать.

Тёмный с трудом добрался до постели и уснул еще до того, как голова коснулась подушки.

Ему снова снилась Айрин.

Но на этот раз сон был иным. Она не стояла перед ним униженная, несчастная и потерянная. Наоборот, сейчас девушка была решительной и уверенной, готовой бороться до конца.

Картинка немного сменилась, открывая его взору знакомую деревушку у неприступной крепости из черного камня, с тяжелыми воротами и высокими башнями, которая прилегала к высокой отвесной скале.

Вотчина всех Хоторнов. Его дом.

Коннор тут же проснулся, тяжело дыша и пытаясь отогнать остатки сна.

С трудом поднявшись, он кое-как оделся и бросился в соседнюю комнату.

– Коннор? – вскрикнула Мел, поднимаясь к нему навстречу.

Здесь уже сидели Рейн и Дик.

Скорее всего, обсуждали запущенное состояние друга и пути его спасения.

– Мы возвращаемся в замок Хоторнов.

– Что? – переспросил Рейн. – Сейчас?

– Да. Прямо сейчас. Собирайтесь.

– Что-то случилось? – встревожилась младшая сестра.

– Пока нет. Но скоро случится.

– Ты можешь сказать толком, что происходит?! – резко произнёс рыжеволосый Рейн, вставая.

– Я тебе скажу, что происходит. Моя жена только что явилась к воротам замка. И хочет туда войти.

– Чтоб меня твари растерзали, – пробормотал Дик. – Это что-то новенькое.

– На сборы десять минут! – произнёс Коннор, прежде чем выйти. – Ждать никого не стану.

Друзья некоторое время молчали, глядя ему вслед.

– И всё-таки он её любит, – подытожил Дик, озвучив всеобщее мнение.

Айрин

– Ты всё-таки ненормальная, – сообщил Питер, стоя рядом со мной у огромных железных ворот.

Здесь еще царила осень. Снега не было, но легкая изморозь забелила траву, ветки и пожухлые листья. Часть из них опала на землю, украшая всё вокруг бурым ковром, часть все еще висела на сучьях, пестря разноцветными красками.

И на фоне этого яркого великолепия черные стены замка казались угрожающими и опасными. Или всему виной мой собственный страх?

– Ты тоже, – сообщила я, изучая металлические заклепки и толстые пластины, украшающие вход в обитель Хоторнов.

– Это еще почему? – возмутился Питер.

– Ты же рядом со мной, – отозвалась я, бросив на него быстрый взгляд. – Значит, мы оба сумасшедшие.

Рядом…

Питер действительно всё это время был рядом. Поддерживал, наставлял, помогал и верил в меня. Наверное, даже сильнее, чем я могла мечтать.

Боги, какой же ценной была эта поддержка. Даже обычное молчаливое присутствие помогало не удариться в панику и поверить в себя и в план, который сложно было назвать здравым.

По всем принципам и законам я давно уже должна была его полюбить. Этого красивого, сильного, бескорыстного мужчину, который никогда не предавал меня и никогда не делал больно.

Боги знают, я даже иногда хотела этого! Даже, можно сказать, мечтала.

Проснуться однажды без этой ноющей боли в груди, без кровоточащей раны на сердце и в душе, без воспоминаний о темноглазом наследнике Хоторнов…

Но это лишь фантазии. Давно стоило смириться с тем, что привязку не отменить, а эту любовь, которая больше напоминала яд, не выгрызть из сердца, как ни старайся.

Но даже в минуты отчаянья, стиснув зубы от боли и тоски, я понимала, что не могу отказаться от Коннора. Что лучше так, страдая и мучаясь, чем без него.

– Конечно, рядом, – вздохнул Питер, беря меня за руку. – Куда деваться.

С противным лязгом открылся замок, и тяжелая дверь начала медленно открываться.

– Как ты думаешь, еще не поздно сбежать? – нервно хихикнув, спросила я, не делая попыток подойти ближе.

Так мы и стояли на широкой дороге, продуваемой со всех сторон ветрами, в двадцати метрах от массивных ворот.

– Думаю, уже поздно, – прошептал Питер, сильнее сжимая мою руку. – Соберись, сам Салах Хоторн вышел нас приветствовать.

– Мне точно конец, – пробормотала я.

А дверь всё открывалась, сопровождая своё размеренное движение легким скрипом. Но я уже могла рассмотреть силуэты трех мужчин, которые стояли в проеме. В центральном я сразу же узнала главу рода Тёмных.

Салах Хоторн, мой грозный свекор. Хорошо хоть, он об этом не знает.

Дождавшись, когда ворота полностью откроются, они медленно двинулись в нашу сторону.

Старый Хоторн был одет в легкую коричневую куртку и темные штаны, заправленные в высокие сапоги. Голова не покрыта, и в черных с сединой волосах играл ветер. Зато глаза остались всё такими же, какими я их помнила. Колючими, неприятными, жесткими…

За одно мгновение я превратилась из уверенной в себе девушки в сопливую толстую девчонку, которой была на нашей первой свадьбе с Коннором.

«Соберись, Айрин, не позволяй ему себя запугать!»

– Питер Монрей, – протянул глава, остановившись в трех метрах от нас, затем посмотрел на меня.

И ничего хорошего этот взгляд не предвещал.

– Лирин Монрей, – сказал, будто выплюнул.

Я с трудом сдержалась, чтобы не шарахнуться от Питера, разрывая пожатие, которое тёмный, несомненно, заметил. Какие выводы он сделал – мне было неизвестно, но они точно были не в нашу пользу.

Не поймешь даже, отчего по позвоночнику пробежала неприятная дрожь. То ли от сильного порыва ветра, то ли от ледяного тона старшего Хоторна. Я ставила на второе.

– Добрый день, – вежливо произнесла я.

– Тебя здесь не ждут и видеть не хотят. При всем моём уважении.

Сомневалась я в его уважении, как и в хорошем расположении.

– Нам нужна ваша помощь, – вмешался Питер, решив взять огонь на себя.

– Светлому? – усмехнулся мужчина, скривив губы в усмешке. – От Тёмного? Не ошибся ли ты, Монрей? Разве я могу помочь вашей великой семье?

Меня старший Хоторн решил игнорировать. И так слишком много времени было уделено столь неблагодарной персоне.

Я на мгновение позволила себе отключиться от происходящего и приоткрыться, пытаясь найти Коннора.

«Здесь ли он? Знает ли о моём прибытии? И выполнит ли свои угрозы?»

Но, как ни старалась, я ничего почувствовать не смогла.

Всё та же неприступная стена между нами, которую пробить не получалось.

– Дело касается нашего будущего. Есть шанс спасти наш мир от созданий Бездны, только уже навсегда.

Но заявление Питера не произвело на Тёмных никакого впечатления.

– Слова истинного Монрей. Всё для спасения мира. Любыми способами, – продолжал глумиться Хоторн, и его сопровождающие громко рассмеялись, поддерживая своего главу.

Такое обращение начало нервировать. Я и так была сама не своя от всей ситуации, а происходящее вообще выводило из равновесия.

– У меня есть сообщение от дочери Орела Монрей! – громко произнесла я, выступая вперед.

Для этого пришлось отпустить руку Питера, которой он еще как-то хотел меня удержать и успокоить.

Смех тут же стих, а я попала под пристальные взгляды присутствующих. Никто уже больше не пытался делать вид, что меня здесь нет.

Судя по тяжелому вздоху, Питер моё откровение и решительность не одобрил. Но отступать было поздно.

– У Орела Монрея не было дочери, – сухо произнёс Салах. – Это всем известно.

«Ха! Решил поиграть со мной? Не выйдет».

– Была, – упрямо ответила ему. – Она сбежала с собственной свадьбы, чтобы стать женой Хоторна. И именно она стояла у истоков создания лабиринта и вызова тёмной силы!

За такие слова дома меня бы изгнали из рода, лишив всего.

Но так как я уже изгнана, то бояться особо нечего.

Стало очень тихо. Мне казалось, даже ветер замер, боясь спровоцировать драку.

– Сомневаюсь, что об этой постыдной истории рода Монрей вам сообщил Финис. Тот скорее умрет, чем позволит кому-то узнать правду, – продолжил глава. – Так откуда вам стала известна эта тщательно скрываемая тайна?

– Я же сказала, у меня есть от неё сообщение.

– Почему я должен верить такой девице, как ты? – резко спросил Салах.

Он явно поставил меня на одну ступеньку с каракатицей.

– Давайте это обсудим внутри, – вмешался Питер. – Здесь не место для подобных обсуждений. Да и холодно. Мы будем благодарны, если вы впустите нас внутрь и угостите горячим чаем.

– Я поклялся, что никогда нога членов рода Монрей не войдет в священную обитель Хоторнов, – заявил глава, высокомерно оглядев нас.

– Что ж, – улыбнулась я, доставая медальон из кармана и демонстрируя его старшему Хоторону. – Тогда вы никогда не узнаете, что именно хотела сказать ваша прародительница.

Он не сразу ответил. Очень сложно было что-то разглядеть и понять по непроницаемому лицу, но я примерно представляла, о чем сейчас думал Салах Хоторн.

С одной стороны, ему страшно хотелось послать меня к тварям Бездны и демонстративно захлопнуть перед носом дверь.

Но с другой – мужчина не зря столько стоял во главе огромного рода. Салах прекрасно понимал, что нельзя дать нам уйти, не расспросив хорошенько и не узнав, что мы скрываем.

– Хорошо, – наконец произнёс мужчина и коротко бросил своим людям: – Сопроводить!

Тёмные тут же встали рядом с нами. И я не уверена, что для охраны, скорее, для конвоя.

– Надеюсь, вы не солгали и вам действительно есть что сказать, – произнёс он напоследок.

Не угроза, но близко.

Но на этот счет я была спокойна. Уверена, глава Хоторнов не разочаруется.

Осмотреться нам не дали.

Войдя за ворота, мы тут же свернули направо, и нас ввели в помещение, которое располагалось тут же, в крепостной стене. То есть нас максимально отгородили от их мира, не позволив даже одним глазком заглянуть в него.

В комнатке было темно, но зато тепло. В углу расположился небольшой камин, в котором приветливо горел огонёк.

Игнорируя тёмных, я сразу же направилась к нему, грея озябшие руки. А еще получая небольшую передышку перед финальным сражением. Слишком многое стояло на кону.

– Ну? – нетерпеливо спросил Салах, с грохотом отодвигая стул в сторону и опускаясь на него.

– А чая не будет? – усмехнулся Питер, подходя ко мне.

– Может, вам еще и ванну организовать? – резко ответил один из сопровождающих. Он был лысым, с жёсткой рыжей бородой и серьгой в левом ухе.

Весьма колоритный персонаж. Такого один раз увидишь – и надолго не забудешь.

– Это лишнее, – произнесла я, оборачиваясь и доставая из кармана ножик.

Его тут же магией выдернули у меня из рук. А на нас с Питером направили два тёмных энергетических шара.

«Ну вот, опять то же самое! Вроде маленький ножик, а такую сильную реакцию вызывает».

– Нож не для вас, – спокойно произнесла я, положив руку на плечо Питера.

Теперь пришла моя очередь успокаивать друга, который с трудом сдерживался, чтобы не призвать силу. Тяжело находиться под прицелом сразу двух Тёмных и ничего не делать.

– Обойдешься, – отрезал Салах, беря в руки ножик.

– Тогда сделайте это сами, – с готовностью произнесла я, подходя ближе и протягивая ему руку.