Текст книги "Женаты против воли"

– Я… не надо… я сама.

– Так удобнее. Смелее, Рин Монрей.

Мужчина последний раз взглянул на меня и отвернулся, продолжая удерживать полотенце, словно проверяя степень моей безрассудности.

Боги, я сама не знала, на что способна, как далеко готова зайти, чтобы доказать ему и себе, что другая.

Но я двигалась вперед. Сначала плыла, потом шла по мокрым камням, не сводя глаз с лица мужчины, зная, что Коннор не смотрит, и…

…страстно, безумно желая, чтобы он повернулся и увидел меня вот такой.

Я сама себя ненавидела за эти чувства, но ничего поделать не могла.

Еще шаг вперед, и вода уже доходила лишь до колен, почти полностью обнажив меня.

Он слушал и слушал.

Это видно было по частоте его дыхания, которое внезапно участилось, по напряженным мышцам я чувствовала, как сама остро реагирую на происходящее. Как с трудом дышу.

Я уже выбралась на берег, и между нами была всего пара метров. Подойти ближе не рискнула, протянув руку, схватила полотенце и тут же укуталась в него, будто в кокон завернувшись.

Он повернулся очень медленно, или я совсем потеряла чувство времени.

Повернулся и просто посмотрел.

Странно, но его глаза из пронзительно-черных вдруг стали золотистыми.

– Всё? Проверка закончена? – хрипло спросила у него, дрожа то ли от холода, то ли от всего произошедшего.

– Замерзли, – отрывисто произнес Тёмный. – Надо вас согреть.

– Не надо, – попыталась возразить я, переступая с ноги на ногу.

Не знаю, как он собрался меня согревать, но ничего приличного в этом точно не будет. А я и так нарушила за раз уже полсотни запретов.

– Надо. В таком виде я вас никуда не отпущу. Не хватало, чтобы вы заболели по моей вине.

Хоторн сделал всего полшага вперед, и я едва не шарахнулась, лишь силой воли заставив себя стоять на месте.

Но он заметил моё замешательство.

– Не бойтесь, я не кусаюсь. Это не больно.

Коннор вытянул вперед руку, и я заметила приглушенное свечение, которое окружало его ладонь.

– Всего лишь магия.

– Темная, – напомнила ему.

– Мы не такие разные, как пытается внушить ваш глава, – отозвался Тёмный, и его рука осторожно легла на моё плечо.

Глава десятая

Айрин

Тепло.

Словно озорной солнечный лучик коснулся.

Но тело не спешило согреваться, холодной дрожью пройдя по телу и дыбом поднимая каждый волосок.

Тепло сменилось жаром домашнего очага, такого ласкового и опасного одновременно.

– В глаза, Рин Монрей, смотрите мне в глаза, это ускорит процесс, – вдруг хрипло произнёс мужчина.

И я подчинилась, мгновенно утонув в золотистом омуте. Глаза мужчины вдруг поменяли цвет. Из темных, как ночь, они стали значительно светлее и ярче. Словно расплавленный мед.

«Дядя теперь точно убьет меня…»

Всё происходящее было похоже на песчаную бурю, но только без песка. Горячий, обжигающий ветер касался кожи, растрепал волосы, мимолетной лаской проходя по телу и игриво забираясь под полотенце.

Но это тепло было не только снаружи, но и грело изнутри, жаркой волной пройдясь по всем венам и сосудам, согревая каждый миллиметр тела.

А может, виной тому не Тёмная магия, а пламя в глазах Коннора.

Клянусь, смотря в них, я видела не тьму… не только тьму. А невероятно красивый огненный цветок, который распускался, озаряя всё вокруг солнечным светом.

Безумие какое-то.

Тёмная магия, пленницей которой я так неосторожно стала.

«Прав был дядя! Надо держаться от Коннора Хоторна как можно дальше!»

Моргнув, я отвернулась и отступила, пряча разгоряченное лицо в ладонях.

– Хватит!

– Что хватит? – мягко спросил Хоторн.

– Всё хватит. Так нельзя, я…

– Закончил, – отозвался мужчина.

Я убрала руки от лица и непонимающе на него взглянула.

– Что?

– Говорю, что закончил. Разве вы не чувствуете?

Опустив взгляд, я осмотрела полотенце и свои обнаженные стопы, внезапно поняв, что высохла. Причем вся: не только тело и волосы, но и сорочка.

– Как вы это сделали? – ошарашенно спросила я, пропуская меж пальцев сухие пряди волос.

– Сказал же, магия, – улыбнулся Тёмный. – А теперь я с чистой совестью могу отвернуться и дать вам одеться. Обещаю, что подсматривать не стану.

Он действительно отошел к кромке воды и повернулся ко мне спиной.

Я секунд тридцать стояла неподвижно, прежде чем рискнула подойти к своим вещам. Для того чтобы решиться скинуть полотенце, понадобилось еще около минуты. Одевалась я поспешно, путаясь в складках платья и не сводя тревожного взгляда со спины Хоторна.

Но он не делал попытки повернуться, застыв безмолвным изваянием.

– У меня есть с собой вкусные лепешки с мясом и овощами. А еще сладкая вода, – неожиданно произнёс мужчина, заставив меня вздрогнуть.

– Что?

Я замерла, перестав бороться со шнуровкой, которая отказывалась подчиняться.

– Понимаю, что прошу о многом, но как вы смотрите на то, чтобы позавтракать вместе?

Хоторн всё еще стоял ко мне спиной.

Я внезапно поняла, что очень хочу этого.

Просто сидеть, есть и даже можно не разговаривать.

Желание было таким сильным, что мне пришлось постараться, чтобы не торопиться, а разузнать побольше о причинах этого предложения.

– Зачем?

– Знаете, вы первая девушка из рода Монрей, с которой я могу поговорить. Хочу этим воспользоваться.

– О чем вы хотите со мной разговаривать? – удивленно спросила у него, продолжая бороться с узлом на тесёмке.

– Не знаю. А вы? Неужели не хотите расспросить жуткого Хоторна? У вас есть удивительная возможность узнать тайны тёмных.

– А вы ответите на мои вопросы?

Узел на тесемке всё-таки поддался, и я быстро затянула вырез на груди и завязала узелок.

– А вы?

Хоторн повернулся, словно точно отследил момент, когда я смогла полностью одеться.

«Неужели подсматривал? Но как?»

– Попробую, – уклончиво отозвалась я, собирая волосы в низкий хвост. – И у меня тоже есть еда. Яблоки, пирожки домашние, бутерброды с овощами и бужениной и лимонад.

Я нагнулась к сумке и быстро достала провиант.

– В походах иной раз мы довольствовались и меньшим, – заметил мужчина, присаживаясь на ближайшую корягу, которую выбросило на берег во время последнего шторма.

Мне нашлось место на соседней.

Еду мы разложили на полотенце между нами.

– Моя сестра так и не научилась готовить, – неожиданно произнёс Хоторн и откусил приличный кусок от пирожка. – М-м-м, с мясом. Очень вкусно.

– Ваша сестра ходит с вами в походы? – удивилась я, отщипнув кусочек от хлеба.

– Она полноправный член команды. У нас женщины и мужчины имеют практически одинаковые права и обязанности. Мел разрешили войти в команду после того, как она прошла испытание.

– Какое испытание?

– Сложное, – уклончиво ответил мужчина. – Питер вам не рассказывал об этом? О нашем укладе и правилах?

Упоминание бывшего жениха сейчас показалось неуместным и неправильным.

– Он мало что рассказывает о прорывах и трещинах, – отводя взгляд, ответила я. – А о вас никогда.

– Понимаю. Как давно вы знакомы?

– Много лет. Нас сосватали вскоре после моего рождения. Священники посчитали, что мы идеальная пара.

Прозвучало как-то не очень радостно, и я поспешила добавить:

– И не ошиблись. Питер – он… необыкновенный.

«Красивый, сильный, мужественный. Настоящий герой! Только не для меня. Уже не для меня».

– Да, – заметил Хоторн, который всё это время пристально за мной наблюдал. – Мало кто пойдет против воли главы и начнёт тренировать свою невесту. Видно, что он любит вас.

Я смутилась еще больше.

И чтобы хоть как-то это скрыть, наклонилась, поднимая с покрывала яблоко и пытаясь хоть как-то укрыться от пронзительного взгляда мужа.

– Я тоже его люблю.

Надеюсь, Хоторн не уловил сомнения в моём голосе.

– Когда ваша свадьба? – вдруг спросил мужчина.

– Через полгода. Когда мне исполнится восемнадцать.

Тёмный кивнул и потянулся за вторым пирожком.

– Я ровесница вашей жены, – брякнула я, жадно наблюдая за его реакцией.

Надо сказать, тут было на что посмотреть.

Он не подавился и не вздрогнул, но явно почувствовал себя некомфортно.

«Ничего, я тоже умею задавать неуместные вопросы».

– Угу. Ровесница, – сдержанно отозвался Хоторн. – Но вы совершенно разные.

– Откуда вы знаете?

Опасная тема для разговора. Очень опасная. Но остановиться я уже не могла. Мне необходимо было знать, что муж думает обо мне, вспоминал ли хоть раз за эти годы и что намерен делать потом.

Ведь всё что я знала о своём муже – это слухи, домыслы и рассказа. Иногда не совсем правдивые.

– Вы встречались после свадьбы? – продолжала допытываться у него, хотя видела, что тёмному этот разговор неприятен.

– Нет.

Кажется, он уже был не рад, что пригласил меня на завтрак на берегу моря.

– Почему? Неужели вам совсем не интересно?

– Нет, – равнодушно отозвался Хоторн.

– Вы… вы ненавидите её, – поняла я, откладывая недоеденное яблоко в сторону.

Аппетит пропал окончательно.

Мысль о том, что Хоторн может меня ненавидеть, вызвала ноющую боль в груди.

– Нет. Мне не за что ненавидеть Айрин Монрей.

Собственное имя в его устах прозвучало для меня словно удар. Я заерзала на пеньке, размышляя, как бы побыстрее уйти.

Плохая идея оставаться с ним тут. Но еще хуже было заводить разговор о нашей свадьбе.

– Она же ребенок, которого заставили стать женой монстра, – продолжил Тёмный.

– Сейчас Айрин уже не ребёнок, – тихо заметила я. – Успела вырасти за эти годы. А может… может, она даже на меня чем-то похожа.

Хоторн доверчиво хмыкнул и покачал головой.

– Нет, не похожа, – уверенно произнёс он.

– Почему вы так думаете? Вы же совсем её не знаете.

– Я знаю вашего главу. И прекрасно представляю, какие истории обо мне он рассказал, какие ужасы придумал. Айрин Монрей – типичная девушка вашего рода. Уверен, что при нашей новой встрече она упадет в обморок или будет рыдать сутками. Так что у вас точно нет ничего общего.

Описываемый им портрет мне совершенно не понравился. Тем более он был так далек от истины.

– Я её видела, – вырвалось у меня.

Но должной реакции не увидела.

Тёмный лишь пожал плечами и отпил сладкой воды прямо из горла бутылки.

– Вам действительно неинтересно, – потрясенно выдохнула я.

– Действительно.

– Но… вы же понимаете, что пройдет всего полгода и вас обяжут быть вместе, жить как муж и жена?

– Очень надеюсь, что до этого не дойдет, – усмехнулся Хоторн и с хрустом потянулся.

– Но император…

– Ему сейчас не до этого союза, который совершенно себя не оправдал.

– А семья, дети?

Я вздрогнула от пламени, которое вспыхнуло в глубине его глаз и погасло.

– Детей можно завести и другим способом.

– Да?! – вскрикнула я потрясенно. – И каким?

Тёмный крякнул, хмыкнул и отвел взгляд, словно я сказала какую-то глупость.

– Пусть это тебе Питер расскажет, – со смешком ответил он, потирая щетину на щеке.

– Но я думала, что для того, чтобы завести ребенка, надо вступить в брак. Разве нет? – продолжала допытываться я.

– Рин! Тебе не кажется, что пришла моя очередь задавать вопросы?

– О-о-о, задавайте, конечно, – несколько разочаровано протянула в ответ.

Занятая подготовкой и обучением, я как-то совсем забыла об этой стороне супружеской жизни. Да и зачем было о ней думать, когда и так всё понятно.

У нас с ним никогда не будет нормальной семьи и о детях думать не обязательно.

Но всё-так… Мне казалось, что для детей нужен брак. По крайней мере у нас дома всегда было именно так.

Вот Ната вышла замуж одновременно со мной и менее чем через год родила первого сына, недавно появился на свет второй.

Или другие девушки. Они рожали только от мужа.

У тёмных что иначе?

– Готова?

Я села поудобнее и приготовилась обманывать и увиливать. Ведь ничего хорошего от вопросов Хоторна ждать не следовало.

Но не пришлось…

– Твой любимый цвет?

Ответ нашелся не сразу.

– Что мой любимый? – переспросила осторожно, думая, что ослышалась.

– Цвет. У тебя есть любимый цвет?

– Синий, наверное.

– Хорошо. Что ты любишь делать в свободное время?

«Если бы оно у меня было. Тренировки у дяди отнимали все силы».

– Читать. Вы уверены, что хотите знать именно это?

– Как зовут твоего пегаса?

А вот это уже понятный вопрос.

– Эфри, – с готовностью ответила я и тут же прикусила язык.

«Эфри! Тёмный же заметит сходство с Эфиром! И как мне теперь оправдываться?»

– Необычное имя.

– Спасибо. Ей тоже нравится.

– Покажешь её мне? – вдруг попросил мужчина, поднимаясь.

И я не смогла отказаться.

«Заметил или нет? Понял и теперь пытается выяснить причины такого сходства или ему всё равно?»

Столько вопросов крутилось в голове, пока я сжимала камень в руке и призывала своего пегаса.

Эфри отозвалась сразу, появившись перед нами в неясном свете и сверкая глазами.

Увидев Темного, она тихо заржала, мотнула головой, но попыток напасть или исчезнуть не делала.

– Тихо, тихо, милая. – Я подошла ближе, прижала её голову к своей груди и ласково погладила между ушей, пытаясь успокоить и дать понять, что причин для страха нет. – Всё хорошо, он тебя не обидит.

Она затихла, переступая ногами, но не двигалась, наблюдая за Хоторном.

– Надо же, действительно девочка, – заметил муж, не делая попыток приблизиться.

– А вы думали, я вас обманывала? – продолжая поглаживать Эфри, спросила я и обернулась.

– Нет. На моей памяти это первая кобыла из пегасов.

– Ничего удивительного, а я первая девушка из рода Монрей, которая решилась призвать своего пегаса.

– Вы друг другу идеально подходите, – кивнул Хоторн. – Я могу к ней подойти? Она не испугается?

– Эфри сильная и смелая.

– И в этом вы тоже похожи, – улыбнулся муж, делая шаг к нам.

Мой пегас не шевельнулся, видно было, что ей тоже любопытно.

– А ты любишь яблоки? – спросил мужчина, с улыбкой разглядывая Эфри и протягивая к ней ладонь, на которой лежало румяное яблочко.

Я поспешно спрятала улыбку.

«Надо же, каков хитрец! Знает, чем можно подкупить пегаса».

– Любит, но я не уверена…

Договаривать я не стала, но Хоторн и так всё понял.

– А мы попробуем, – отозвался он и снова сосредоточился на ней. – Ну так что? Боишься меня? Или попробуем подружиться? Пегас Питера Арис позволяет себя кормить и даже дал погладить.

– Неужели? – хмыкнула я.

Я помнила Ариса – огромного пегаса серо-белого цвета. Само тело у него белое, а вот крылья серые, которые к кончикам перьев становились почти черными. Еще пять лет назад он славился вредным и неуживчивым характером. Сомневаюсь, что сейчас что-то изменилось.

– У нас были небольшие разногласия, но теперь мы друзья, – бросив на меня хитрый взгляд, отозвался муж.

Эфри тихо заржала, и я рискнула отойти от неё, наблюдая чуть в сторонке.

– Какая красивая. Изящная, эффектная. Как и твоя хозяйка.

Я отвела взгляд, пытаясь побороть неожиданное смущение, от которого загорелись щеки.

– Ты хорошо её охраняешь, я видел во время прорыва, – медленно продвигаясь, продолжал Хоторн. – Не только красавица, но и умница.

Вот уже их разделяло всего полметра.

Хоторн осторожно протянул руку с яблоком и застыл.

Эфри промучила его около минуты, переводя взгляд с него на яблоко и обратно. Переминалась с ноги на ногу, но яблоко всё-таки взяла, осторожно подхватив его губами.

Взяла, фыркнула и отвернулась, давая понять, что дар принят, но она еще подумает.

Я не смогла сдержать смешок, глядя на всё это.

– Настоящая женщина, – довольно улыбнулся Хоторн, отступая.

Я дождалась, пока Эфри доест своё яблоко, еще погладила её по мощной шее, шепнула, что всё будет хорошо, и вернула назад в камень.

– Мне пора возвращаться.

Нагнувшись к земле, я подняла сумку с вещами и подхватила полотенце, стараясь не смотреть на тёмного, близость которого сейчас ощущалась особенно остро.

– Уже?

– Мама будет волноваться. Я и так ушла без спросу.

– Я так понимаю, что провожать тебя не стоит, – заметил Хоторн.

– Разумеется, нет. Лучше будет, если нас никто не увидит вместе.

– Ты расскажешь Питеру? – вдруг спросил тёмный.

Я не собиралась.

Не стоило бывшему жениху знать о таком. Нервничать начнёт и злиться. Но, поняв, как странно это будет звучать, кивнула.

– Конечно. У нас с Питером нет тайн друг от друга.

– Хорошо. Значит, мне не придется ему лгать.

Я еще немного потопталась, не зная, что еще сказать и надо ли это.

– Спасибо за компанию и прощайте.

– До свидания, – поправил меня Хоторн. – Я тут каждое утро. Буду рад видеть тебя снова.

– Не думаю, что это хорошая идея.

Я покачала головой, пятясь к выходу из грота.

– Я всё равно буду ждать, – бросил он напоследок.

И я поверила, только вот ответить на это мне было нечего.

Развернувшись, я поспешила прочь, остро чувствуя его взгляд на своей спине.

Дорога домой заняла намного меньше времени. Или мне так показалась. Занятая мыслями и воспоминаниями о коротком и необычном завтраке, я не заметила, как подошла к дому.

– Доброе утро, господин Турк, – поздоровалась с управляющим, который встретил меня в холле. – Матушка уже встала?

Сумку я оставила у двери, зная, что слуги всё уберут, а вещи почистят, постирают и вернут на место.

– Полчаса назад. Госпожа Есения в малой столовой, завтракает и ждет вас.

«Значит, неприятного разговора не избежать».

– Спасибо, – поправляя спутанные волосы, кивнула я и направилась в сторону столовой.

– Вам подать завтрак?

– Только холодный чай. Я съела пирожки, которыми утром меня угостила кухарка.

– Хорошо.

В столовой, залитой ярким утренним солнцем, было светло и уютно. Большие окна были открыты, и тонкие занавески слегка колыхались под воздействием бриза, принесшего аромат моря и лета.

Матушка сидела в плетеном кресле и не спеша пила чай из белой кружки.

– Доброе утро, мама.

Я подошла ближе и осторожно поцеловала её в щеку.

После чего села в ближайшее кресло.

– Где ты была? – спросила она после минутной паузы, во время которой я должна была осознать всю тяжесть своего проступка и раскаяться.

Тяжесть осознала, но каяться не спешила. Этот трюк даже в детстве со мной не работал. Но мама упорно продолжала его использовать.

– Ходила на море.

Снова пауза и цепкий взгляд матери.

– Одна?

– Одна.

Тяжелый вздох и красноречивый взгляд, на который я снова не среагировала.

– Айрин, это крайне безответственно, – наконец произнесла она.

– Очень, – тут же согласилась я и благодарно улыбнулась служанке, которая поставила передо мной прозрачную кружку с холодным чаем, в котором плавали веточки мяты.

– А если бы что-нибудь случилось? Если бы на тебя напали?

– Я могу за себя постоять. Ты же знаешь.

Она недовольно поджала губы и продолжила:

– Я знаю, что без контроля дяди ты стала совершенно неуправляема. Я думала, что мы отлично проведем время…

– Мы отлично его проводим. И я очень благодарна тебе за возможность отдохнуть от бесконечных тренировок.

Матушка нахмурилась, но я знала, что она начала оттаивать.

– Если хочешь, то мы можем пойти на пляж после обеда. Вместе. А еще заглянуть в торговую лавку. Говорят, там привезли новые ткани.

– После обеда не получится.

– Почему? – удивилась я, отпивая чай.

– На обед обещал зайти Питер.

Я едва не подавилась.

– Опять? Зачем? – откашлявшись, спросила у неё.

– Что значит зачем, Айрин? – отставляя чашку на столик, возмутилась матушка. – Ты же вчера не вышла на ужин, а мальчик ждал.

– Питер давно не мальчик, мама. И я не вышла, потому что плохо себя чувствовала, – напомнила ей.

– А сегодня тебе резко полегчало, раз ты рано утром помчалась на пляж без сопровождения.

– Наверное, это стресс. Ты же тоже очень быстро излечилась от мигрени.

– Это неважно, – отмахнулась она, быстро возвращаясь к главной теме разговора. – Питер придет на обед, и ты будешь присутствовать. Ты поняла меня, Айрин?

– А я не отказываюсь, – допив чай, ответила я и встала. – Обязательно буду.

– Прими ванну и приведи себя в порядок. Надень то платье… красивое.

– Мам, они у меня все красивые.

– То синее, с бабочками.

– Снова? – усмехнулась я.

– Ох, нет, ты в нём уже была. Значит, лиловое, с цветами. Я пришлю к тебе кого-нибудь, чтобы помогли привезти в порядок твои волосы.

Спорить с матушкой было бесполезно.

– Хорошо.

– Что-то ты быстро со всем согласилась, – тут же насторожилась она. – Ты что-то задумала, Айрин?

– Нет, я ничего не задумала. Не переживай, с обеда сбегать я точно не стану.

Я действительно готова была поговорить с Питером. Тем более что мне было что ему рассказать.

Глава одиннадцатая

Айрин

– Питер, ты уже видел наш сад? – спросила я, бросив выразительный взгляд на молодого мужчину.

После сытного обеда мы вышли на крытую, залитую ярким солнечным светом террасу, где нас ждал столик, плетеная мебель и холодные напитки.

Мужчина удивленно посмотрел на меня, пытаясь понять, чем вызвано данное заявление, и кивнул.

– Видел. Ты же сама мне его показывала пару дней назад.

– Ах, это же было вечером, – отмахнулась я, краем глаза наблюдая за матушкой, которая жадно ловила каждое наше слово. – Днем он совсем другой.

– Неужели?

– Да. Я бы с удовольствием тебе показала, если мама, конечно, не…

– Не против! – перебила она меня. – Совершенно не против. Думаю, это отличная идея – показать наш небольшой садик в свете дня. Айрин права, он выглядит совершенно иным. И у нас зацвели кусты роз. Такие чудесные ароматы.

– А ты к нам не присоединишься? – невинно спросила я.

– Ох, нет. Вам намного лучше будет вдвоём. Я ведь могу доверять тебе, Питер? – родительница перевела взгляд на мужчину, пытливо его изучая.

– Разумеется.

Подойдя к мужчине, я тут же взяла его под руку, не забывая при этом широко улыбаться. Оставалось надеяться, что матушка поверит.

– Что случилось? – спросил Питер, стоило нам только выйти из дома и направиться по узкой дорожке к небольшой беседке, увитой зелеными лианами.

– Не здесь.

– Значит, действительно что-то случилось.

– Ты не поверил в честность моих намерений?

– Ни на секунду, – хмыкнул Питер. – Но мне нравится, когда ты рядом…

Его ладонь накрыла мою руку и слегка сжала.

Только когда мы скрылись от любопытных глаз в тени беседки, я отпустила его руку и сразу же отошла в сторону.

– Кое-что произошло, – издалека начала я. – И ты должен об этом знать.

– Ты рассказала главе о произошедшем?

– Нет. А ты?

– Нет, я же обещал, что помогу тебе выкрутиться.

– Это будет сложнее, чем ты думаешь.

– Что ты имеешь в виду? – тут же насторожился Питер.

– Случилось нечто важное, – уклончиво ответила я, присаживаясь на одну из скамеек.

– Когда? Вчера? Твоя матушка что-то заподозрила?

– Нет, дело в Хоторне.

Оказывается, это сложно – взять и во всем признаться. Особенно когда знаешь, что неправа и совершила глупость.

– Я встретила его сегодня утром.

– Хоторна? – уточнил Питер, наблюдая за мной.

– Да.

Смотреть на него было тяжело, поэтому я сделала вид, что изучаю узор на подоле своего платья.

– И где же ты его встретила?

– Сегодня на пляже. Мы вместе купались.

«…и завтракали… а еще разговаривали…»

– Что вы делали? – переспросил Питер.

Я его прекрасно понимала, сама с трудом верила в то, что произошедшее утром мне не приснилось.

– Купались. Это вышло случайно. Я пошла на пляж рано утром, и он тоже решил искупаться в одиночестве. Мы встретились, и… вот. Ну не стала бы я от него убегать с криком: «Спасите, помогите!» – это выглядело бы странно.

– Ты могла бы просто уйти.

Я всё-таки рискнула взглянуть на бывшего жениха.

Не злился, скорее был встревожен, пытаясь понять, чем произошедшее может обернуться для нас обоих.

– Нет, не могла. Я уже нырнула, а он только вынырнул…  – Чем больше я говорила, тем больше путалась. Поэтому и закончила быстро: – Всё сложно, Питер.

– Ты ему сказала, кто ты?

– Нет, конечно. Для Хоторна я твоя невеста и мы любим друг друга.

Мужчина удовлетворенно кивнул и даже слегка расслабился. По крайней мере, складка меж бровей разгладилась, а уголки губ приподнялись.

– Если так, то почему ты так переживаешь?

– А ты не понимаешь? – Я поднялась и принялась ходить по беседке туда-сюда. – Всё слишком запуталось. Мы… я погрязла в этой лжи и теперь не знаю, как выпутываться. Что будет, когда встретимся? Когда Хоторн узнает, что я его жена и всё это время лгала, притворяясь другой?

– Рано еще об этом думать, Айрин.

Я тихо и нервно рассмеялась:

– Рано? Осталось всего несколько месяцев до моего совершеннолетия. Сомневаюсь, что она за это время забудет ту Монрей, которая пошла против системы. Боги, мы сами загнали себя в ловушку.

– Не преувеличивай. Мы…

В следующую секунду над городом пронесся тихий, едва слышный звон, заставивший нас замереть и прислушаться.

– Питер, – прошептала я, чувствуя, как внутри всё холодеет от ужаса.

– Оставайся здесь! – резко приказал он, направляясь к выходу из беседки.

– Питер, это же…

Я бросилась следом за ним.

– Прорыв. Снова. Где-то над нами трещина, – бросил мужчина, спускаясь по ступенькам.

– Но это невозможно.

– Выходит, что возможно.

Питер вдруг обернулся, сделал шаг ко мне и схватил за плечи, заглядывая в глаза.

– Оставайся здесь.

– Что?

– Айрин! Ты останешься здесь, поняла меня? Я запрещаю тебе приближаться к трещине. Ясно?

– Да, – нехотя прошептала я.

– Пообещай мне.

– Обещаю…

Питер снова глянул на меня, а потом вдруг резко подался вперед, впиваясь в губы в коротком и болезненном поцелуе.

– Я вернусь, – пообещал он и ушел, оставив меня одну.

А над нашими головами звенела новая трещина.

– Айрин! Айрин!

Путаясь в складках дорогого платья, с перекошенным от страха и ужаса лицом, по узким тропинкам, маневрируя между кустами, бежала матушка.

– Айрин! – снова взвизгнула онa, остановившись на мгновение. – Где ты?! Айрин!

– Мама, я здесь, – отозвалась я, выходя наружу и спускаясь по ступенькам беседки.

Выглядела мама ужасно. Длинные пряди высвободились из аккуратной прически, падая на лицо. Видимо, часть шпилек потерялась из-за быстрого бега.

Глаза сверкали, на лбу выступил пот. И я хорошо видела, как билась жилка на её висках.

– Боже, милая. Я так испугалась! – воскликнула она с облегчением и тут же подбежала ко мне, хватая за руки, словно от этого зависели наши жизни.

– Я тут, не переживай.

– А Питер? Где он?

– Питер ушел. Ты же слышишь. Снова прорыв, – отозвалась я и вздрогнула, услышав очередной треск.

«Слишком громко».

Почти сразу же зазвонил колокол, сообщая о новых неприятностях. Кажется, сейчас должно быть выступление мэра. Совсем как пару дней назад.

– Кошмар. Ужасное место, просто ужасное. Никогда больше сюда не вернусь! – решительно заявила матушка и потащила меня к дому. – Вот только всё закончится, и мы вернемся домой. И ты шагу не ступишь оттуда до совершеннолетия. Столько прорывов за такой короткий срок. Ужасно!

– Да, мама, – покорно кивнула я.

Возрази я ей сейчас или согласись, толку бы не было. Все равно она меня не услышит. Матушка была слишком расстроена и даже зла.

– Хорошо, что ты здесь, дорогая. И здесь останешься. Я запрещаю тебе идти туда! Поняла меня?

Она еще сильнее сжала мою руку, давая понять, что вырваться и сбежать не получится.

– Да, мама, – кивнула я и подняла взгляд на небо.

Светло-голубое, с крохотными пушистыми облаками, которые были так похожи на сахарную вату.

Лишь приглядевшись, можно было заметить крохотные темные нити. Они, словно паутина, расчертили небо, опутав его своими жуткими сетями.

Странно. И неправильно.

Такого быть не должно.

– Айрин!

Очередной крик матушки и резкий толчок привели в себя.

– Даже не надейся, – произнесла она, моментально поняв, о чем я подумала.

Оказывается, мама не так безнадежна, как я считала, и легко читала мои мысли. К счастью, не всегда.

– Я останусь с тобой.

Дальше было всё как по учебнику. Вместе со слугами мы спустились в подвал, где расположились в центре комнаты, а вокруг расставили магические кристаллы. Стоило замкнуть цепь, как они засияли мягким лунным светом.

И потянулись долгие минуты ожидания, которые перешли в часы.

Матушка и служанки занялись вышивкой. Мужчины поочередно дежурили. А я… я читала, потом сидела, старательно прислушиваясь к тому, что происходит снаружи, потом прохаживалась из одного угла в другой.

– Айрин, прекрати мельтешить перед глазами, – недовольно произнесла матушка, на мгновение оторвавшись от вышивки.

– Прости.

– Тебя стоит учить терпению, дорогая.

Быстро сев на стул, я закрыла глаза и снова прислушалась.

Вновь неясно прозвонил колокол на главной башне, напоминая о том, что опасность никуда не делась.

«Интересно, сколько времени мы уже здесь сидим? Час? Или два? Почему они еще не справились? Почему не закрыли трещину?»

Странное беспокойство не давало покоя и противной мушкой зудело в голове, мешая сосредоточиться и хоть как-то отвлечься от тревожных мыслей.

– Бояться нечего, дорогая, – продолжила матушка, копошась в корзинке для рукоделия и пытаясь найти нитки нужного цвета. – Вот в прошлый раз было страшно, ведь светлых здесь не было, лишь Питер.

– Точно, точно! – нескладно загудели слуги, поддерживая её.

– А сейчас здесь и светлые, и темные. Скоро все будет хорошо. Я уверена.

– Госпожа права, – кивнула кухарка.

Полная женщина с трудом помещалась на узкой скамейке, но присутствия духа не теряла.

– Может, кусочек пирога? – предложила она, доставая из большой сумки тарелку с румяной выпечкой. – Есть с мясом. А эти вон с ягодками. Угощайтесь.

– Спасибо.

Я благодарно улыбнулась и потянулась к первому пирожку. Но так и не надкусила, просто продолжала держать в руке.

Волнение никуда не делось.

Наоборот, возросло.

Что-то там снаружи было не так. И мне страшно хотелось выйти из подвала и увидеть все своими глазами.

Никогда не думала, что близость прорыва так действует на светлых.

«Не на всех, – тут же мысленно поправилась я. – Матушка даже не вздрагивает, когда слышит удары колокола. Да и остальные спокойны».

Я коснулась свободной рукой амулета на шее.

«Наверное, все дело в Эфри. В том, что мне, в отличие от мамы, позволили развивать свой дар. И теперь он бушует в крови, требуя решительных действий. Когда купол над головами трещит, светлые не должны сидеть в стороне».

Вот только и выйти мне не дадут.

Да и Питеру я обещала, что останусь под защитой кристаллов.

«Значит, остается только сидеть и ждать».

Я тяжело вздохнула, не в силах сдержать тоску и разочарование.

– Айрин, всё хорошо? – тут же спросила матушка.

– Да, мама, – поспешно произнесла в ответ и собиралась уже откусить пирожок, когда увидела его.

Из темного угла у самого потолка на меня смотрели два красных огонька.

Сначала я решила, что мне показалось. В подвале было темно и влажно. Лишь пара магических светильников да кристаллы рассеивали сумрак.

Опустив руку с пирожком на колени, я зажмурилась, а потом открыла глаза.

Огоньки никуда не делись.

«Значит, не привиделось. Может, это летучая мышь? У нас в сарае такие водились. Мы с дворовыми еще устраивали охоту на них. Хотели казаться сильными и смелыми. Глупое ребячество».

Я бросила осторожный взгляд в сторону матушки. Она снова закопалась в корзине с нитками и моего волнения не заметила.

Конечно, можно было бы сказать про мышь, но…

«Мама страшно боялась мышей – что летучих, что ползучих. Наверняка, закричит, устроит истерику или упадет в обморок».