Текст книги "Как стать астронавтом? Все, что вам следует знать, прежде чем вы покинете Землю"

32. Телефоны, электронная почта и другие ужасы
Связь с Землей (медленнее, чем через телефонный модем)

Как астронавты поддерживают связь с друзьями и семьей, которые остались на Земле? Ответ одновременно прост и сложен. Есть много способов для общения с близкими (и не очень близкими) людьми, и это заставило меня задать такой интроспективный вопрос. Действительно ли я хотел быть на связи? Во многих случаях я смотрел на эти полгода вне планеты как на дающуюся в жизни возможность отключиться от всего. Нет Интернета. Нет текстовых сообщений. Ограниченное количество телефонных звонков и электронных писем. Мне необходимо было отключиться, и это было здорово.

Было несколько способов общения с землянами, оставшимися на нашей планете. Самый распространенный способ – электронная почта. Старый-добрый Microsoft Outlook. В течение первых пятнадцати с лишним лет существования МКС электронная почта синхронизировалась и доставлялась трижды в день. То есть, если вы напишете электронное письмо, вам придется подождать несколько часов, прежде чем оно будет отправлено; затем еще несколько часов ожидания до следующей синхронизации, чтобы получить ответ, если он, конечно, будет. Или нет, в зависимости от того, о чем было письмо! А если вы не получили ответа, придется ждать еще несколько часов до следующей синхронизации. И так было в течение многих лет, что делало электронную почту не очень эффективным способом общения. К счастью, несколько лет назад программа станции была переведена на новую систему непрерывной синхронизации, которая осуществляется, пока станция находится в зоне действия спутниковой связи, и учетные записи электронной почты синхронизируются постоянно. Это позволяет пользоваться электронной почтой, чтобы писать скверные мужские тексты. Помимо этого вам придется плыть обратно в жилой отсек, где находится ноутбук, чтобы проверить почту, а для этого у вас должно быть соответствующее спутниковое покрытие (примерно 90 %), и ваш корреспондент на Земле должен добросовестно проверять входящие сообщения. И если все эти условия соблюдены, – вуаля! – будет получен космический e-mail!

На борту МКС также можно пользоваться Интернетом. Он очень медленный, со скоростью, напоминающей соединения через телефонные модемы в старые добрые времена. И работает, только когда соответствующие спутники связи находятся в зоне видимости МКС. И процесс входа в сеть достаточно длительный. Несмотря на все эти ограничения, некоторые астронавты любят пользоваться Интернетом, потому что он позволяет им входить в учетные записи в социальных сетях, напрямую публиковать твиты, и нет необходимости отправлять фотографии и тексты посреднику на Земле, который затем опубликует их в соответствующей учетной записи в социальной сети. Наличие Интернета позволяет путешествовать по всемирной сети, задавая такие странные вопросы, как, например: «Какова высота песчаных дюн в Намибии?», «Где находится южный магнитный полюс?». Эти два вопроса я задал Google, будучи в космосе. Но вскоре я пришел к выводу о том, что странные факты, которые я узнал при помощи Интернета, не стоили усилий, которые были мной приложены для входа в систему, а затем бесконечного ожидания, пока Google обрабатывал запрос. Я рассматривал свой полет как данную мне благословенную возможность преимущественно обходиться без Интернета в течение 200 дней и лишь изредка заходил в него, когда это было совершенно необходимо. Это была именно та детоксикация, которой большинство из нас могло бы воспользоваться.

Помимо электронной почты было еще несколько способов связи. Из них самым распространенным была телефонная система, в которой использовалась технология передачи звуковых сообщений, получившая название IP Phone. Сегодня существует множество приложений, многие из них стоят на ваших телефонах – это WhatsApp, Viber, FaceTime, Signal, Vonage, и этот список можно продолжить. Однако в 2000-х, когда мы впервые получили эту систему, мы думали, что это очень круто. Но опять же все зависит от спутников связи, и тут требуется небольшое отступление. Обычно МКС не посылает радиосигналы для обмена данными непосредственно на наземные станции: они отпрвляются на спутники системы TDRSS, работающие на геостационарной орбите. Они обычно находятся на расстоянии 50 000 километров или более от МКС. Есть две радиочастоты, которые мы используем для работы с TDRSS: диапазон S и диапазон K_u. Диапазон S предназначен для голосовой связи и передачи данных с очень низкой скоростью. Диапазон K_u предназначен для более скоростной передачи данных, и мы пользовались им для передачи видеофайлов и IP-телефонии. Программное обеспечение для телефонной связи было установлено на наших ноутбуках и, к сожалению, не имело адресной книги, поэтому мне пришлось запоминать наизусть все телефонные номера, как в двадцатом веке.

Я люблю пошутить и обычно говорю, что на МКС самый совершенный телефон в мире – вы можете позвонить бесплатно куда угодно, и никто не может позвонить вам. Другим преимуществом было то, что можно было внезапно и неожиданно повесить трубку. МКС летит со скоростью более 28 000 км/ч и перескакивает с зоны покрытия одного спутника TDRSS на зону покрытия другого спутника. А когда станция выходит из зоны покрытия используемого спутника, связь прерывается, то есть телефон внезапно «вешает трубку». Никаких долгих, затяжных прощаний, просто «щелк», и разговор завершен. Более того, максимальная видимость станцией спутника TDRSS составляет около сорока минут, поэтому каждый телефонный звонок, естественно, ограничен по времени. Как я уже сказал, это лучший телефон в мире.

Другой метод общения – видеоконференции, похожие на Skype или FaceTime, с использованием тех же ноутбуков и системы диапазона K_u. НАСА запланировало двадцатиминутные телефонные звонки нашим семьям каждые выходные. Для этого потребовалось установить специальное оборудование в моем доме, чтобы подключиться к системе НАСА, поэтому все было не так просто, как в FaceTime. Но все равно было очень приятно видеть лица родных. Обычно эти разговоры по выходным по желанию можно было продлевать до одного часа.

У астронавта было еще одно преимущество: НАСА подготовило для нас два специальных сеанса видеосвязи, которые могли быть с кем угодно – со знаменитостью, политиком или музыкантом. Группа поддержки семей НАСА звонила этому человеку и просто говорила, что находящийся в космосе астронавт хочет с ним побеседовать. Они почти всегда говорили: «Да!» Моя замечательная помощница по поддержке семьи Бет Тернер устроила для меня потрясающие беседы, и это стало огромным подъемом морального духа в середине очень долгого круиза. Мы держим эти мероприятия в секрете по многим причинам, но я могу точно сказать, что вы слышали о некоторых людях, с которыми я разговаривал. Эти звонки были взрывом мозга для всех, кто в них участвовал!

Я часто думал о страданиях и невзгодах, которые пережили мои дедушка и бабушка в годы Второй мировой войны. Они уехали из дома, а потом в течение нескольких лет с ними не было контакта, только письма, которые подвергались цензуре их командиром. А теперь я находился в космическом пространстве, даже не на Земле, и писал электронные письма каждый день. Звонил по телефону каждый день. Видеоконференции каждую неделю. Во время космических полетов приходится терпеть много трудностей и лишений, но отсутствие связи в них не предусмотрено. Сегодняшним астронавтам очень повезло, что они могут поддерживать контакт с Землей, хотя можно на это посмотреть и с другой стороны.

33. Слышать голоса
Как психологи готовят ваш мозг к воздействию на него во время пребывания в космосе

Довольно просто взять на работу астронавтов, хорошо подготовленных в техническом отношении. Многие смогут отремонтировать вышедшее из строя оборудование, совершить выходы в открытый космос, управлять сложными транспортными средствами или проводить научные эксперименты. Все эти вещи важны и требуют широкого спектра технических навыков, но, в конце концов, в мире много технически квалифицированных специалистов. С моей точки зрения, гораздо более сложное умение для потенциального астронавта – его психологическая пригодность к нахождению в космосе. Когда я рассматривал заявки кандидатов на поступление в отряд, я всегда искал информацию об их личной и психологической устойчивости, даже в большей степени, чем об их технической квалификации.

Все, кто после подачи заявки проходит первый круг отбора в астронавты НАСА, имеют серьезную техническую квалификацию. Обычно в отборе участвуют летчики-истребители, летчики-испытатели, врачи, опытные ученые или инженеры, имеющие большой опыт полетов, горных восхождений, участия в гоночных соревнованиях и т. д. Мы получили более 18 000 заявок на поступление в последний класс астронавтов, поэтому найти кандидатов с хорошей технической подготовкой и солидным опытом было несложно. Гораздо труднее определить, кто из них подойдет в психологическом отношении. Кто сможет выдержать напряжение, когда на кону стоит жизнь и есть понимание того, что, если ракета выйдет из строя, с ней, вероятно, уже ничего нельзя будет сделать и что астронавты, скорее всего, погибнут; или если пролетающий мимо метеор случайно повредит станцию или скафандр, если в это время они будут в открытом космосе, они тоже, скорее всего, погибнут? Кто сможет выдержать нахождение в ограниченном пространстве в компании всего лишь нескольких астронавтов на протяжении нескольких месяцев? Для меня при отборе новых астронавтов психологическая устойчивость была гораздо более важным качеством, чем техническая квалификация.

Учитывая важность психологического аспекта космических путешествий, специально назначенные психологи НАСА на протяжении всего полета осуществляли наблюдение за экипажем. На время каждого отправления в космос за семьями астронавтом закреплялись помощники: их поддержка была просто незаменимой. Помощницей мой семьи была замечательная женщина Бет Тернер. Она помогала моим родным организовывать наши еженедельные видеоконференции, когда я был в космосе; находилась в постоянном контакте с моей семьей, чтобы знать, что у них все хорошо; принимала участие в подготовке посылок из дома, которые отправлялись на грузовых кораблях, периодически пополняя мои запасы такой важной вещи в космосе, как шоколад. Я просто не могу удержаться от самых хороших слов в адрес Бет; она была замечательной. Во всех официальных психологических исследованиях состояния астронавтов подчеркивается важность такого рода помощи, когда друг вашей семьи поздравляет ваших родных с днями рождения, направляет вам в космос видео-приветствие от ваших друзей и т. д. Спасибо, Бет, что помогла мне избавиться от беспокойства.

Я принял участие в эксперименте под названием «Дневники», в котором также участвовали многие астронавты, побывавшие на МКС с момента запуска первого экипажа в 2000 году. Руководитель этой программы – доктор Джек Стастер, один из ведущих мировых исследователей в сфере поведения людей, находящихся в длительных экспедициях. Он много написал об экспедициях в Арктику, а также о космических путешествиях. Но, самое главное, он – хороший парень. В течение всего времени, проведенного в космосе, я вел аудио-дневник, в котором каждую неделю рассказывал о том, что происходило со мной, что было забавным, удивительным, замечательным, вызывающим гнев или разочарование, скуку и т. д. Какие бы эмоции ни испытывал, я фиксировал их в аудио-формате, чтобы Джек Стастер смог их проанализировать. Он более чем кто-либо другой был знаком с моими истинными мыслями и чувствами, которые я испытывал, находясь в космосе. Записывать аудио было гораздо удобнее, чем писать. На говорение уходило меньше времени, чем я потратил бы на письмо, поэтому это хорошо сработало.

Когда вернулся из космоса, я провел некоторое время с Джеком, обсуждая результаты его анализа, и они были интересными. Он был в курсе разочарований, с которыми я столкнулся, радостей, которые испытал; знал о взаимодействии, которое у меня сложилось с товарищами по команде. Он был осведомлен о том, что шло хорошо, а что расстраивало меня. Он был в курсе всего, потому что я был честен со своим дневником. Я написал, а точнее, рассказал о том, что происходило и как я к этому относился.

Совершенно другая история складывалась с официальными психологами НАСА. Если ваш летный врач или назначенный психолог узнают, что что-то было не так, велика вероятность, что они сообщат об этом руководству полетами, и те примут меры, чтобы вычеркнуть вас из списка астронавтов, допущенных к полетам в космос; изменят ваше расписание, а может быть, даже предпримут в отношении вас другие официальные меры. По этой причине пилоты ВВС и астронавты НАСА похожи друг на друга, когда беседуют с врачами, которым всегда отвечают, что жизнь прекрасна. Обычно мы говорили, что от визита к летному врачу ничего хорошего ждать не приходится. Лучшее, на что вы могли надеяться, это на то, что ваш летный статус останется без изменений, поэтому меня всегда устраивали результаты бесед с официальными психологами. Как летчик-истребитель я привык разграничивать свою жизнь. Что бы ни происходило дома в личной жизни, я оставлял все проблемы там. Я шел на работу, сосредоточившись на предстоящих мне полетах. F-16 был очень требовательным; любая невнимательность со стороны пилота могла с легкостью привести к катастрофе, поэтому всякий раз, когда я бывал в кабине F-16, я на 100 % сосредотачивался на управлении самолетом.

Умение разделять работу и личную жизнь я затем перенес в карьеру астронавта. Что бы ни происходило дома или на работе, я всегда мог сосредоточиться на своем задании. Отставить эмоции. Спокойно. Предельная собранность. Опытный летчик-испытатель. Летая на самолетах, космических шаттлах или космической станции, я всегда мог сфокусироваться на своих непосредственных обязанностях, абстрагируясь от того, что происходило в остальной части моей жизни. Когда с женой очень плохо обошлось руководство НАСА, я смог остаться профессионалом и выполнял свои обязанности в космосе, не допуская даже намека на свои проблемы на Земле. Когда после возвращения из полета дома возникли реальные личные проблемы, я прошел все РРС (личные психологические конференции) с НАСА, не давая ни малейшего намека на свои трудности. Короткие встречи с психологами действительно были очень приятными: мы шутили и разговаривали о спорте и погоде, а в моей жизни тем временем назревали довольно серьезные проблемы, но мы этого не обсуждали. Это полностью касалось только меня. Я не виню врачей за то, что они не улавливают таких вещей, потому что, если пациент не собирается обсуждать трудные ситуации, в которые он попадал или в которых находится в данный момент, врачи могут просто о них не знать. При этом я понимаю, что подобное разграничение проблем было несправедливо по отношению к семье. Но это был мой способ решения возникших спорных вопросов, и, в конце концов, я с этим справился.

В голливудских фильмах пилоты и астронавты всегда кричат и очень эмоциональны. В реальной жизни мы очень уравновешенные и стойкие. Когда при взлете в левый двигатель вашего реактивного самолета попадает стая птиц и это провоцирует взрыв лопаток компрессора, а потом приводит к возгоранию, после чего двигатель заклинивает, вы не захотите, чтобы в такой ситуации ваш пилот орал и визжал. ВВС иногда привозили психолога в нашу эскадрилью F-16, чтобы он проводил беседы о необходимости «быть открытым» и не слишком замыкаться в своих проблемах. Можете себе представить, как проходили эти встречи с группой брызжущих тестостероном, нацеленных на лучший результат пилотов-истребителей. Мы кивали, соглашаясь с психологом, а потом шли обратно, в эскадрилью, чтобы поговорить о последних полетах и предстоящей нам новой передислокации. Оставляя личные проблемы при себе, смеясь и шутя, в нашем самовосприятии мы оставались лучшими пилотами планеты Земля.

Одним из ярких примеров того, как можно повлиять на психологию экипажа, стала серия инцидентов с нашими грузовыми кораблями. Прямо перед запуском 42/43 экспедиции при взлете взорвался космический корабль Orbital Cygnus, и вместе с ним погибли тонны наших запасов. Через несколько месяцев взорвался российский корабль «Прогресс». А еще через несколько месяцев после этого инцидента взорвался SpaceX Dragon. Три грузовых корабля потеряны за восемь месяцев. Это было, мягко говоря, непростое время для программы МКС. Но это также повлияло на нас, на команду. Помимо того, что после каждого неудачного запуска мы лишались очередной части наших запасов, после взрыва «Прогресса» русские решили задержать отправку замены нашего экипажа, потому что они должны были стартовать на ракете, которая должна выводить на орбиту «Прогресс». Это означало, что им требуется провести расследование, прежде чем в космос будет отправлен следующий экипаж, и наша команда может быть расширена: на борту будут находиться шесть человек, и она не будет сокращена до трех в течение продолжительного времени.

Нам сказали, что миссия продлевается, но не сказали, на сколько – ни НАСА, ни российское космическое агентство не сообщили о продолжительности нашей миссии. Мы оказались в затруднительном положении, застряв в космосе на неопределенный период времени. Нечто подобное действительно могло оказать психологическое давление на экипаж, но я был горд своей командой – Самантой и Антоном. Оба справились с этой ситуацией профессионально и с большим пониманием. В то время я был командиром МКС и ежедневно проводил собрания экипажа, чтобы обсудить вопрос с нашей задержкой в космосе. Он был один: «Что слышно?» От НАСА информации не было, потому что «Союз» не был американским транспортным средством, так что сказать им было нечего. Я также не получал новостей от моего начальника, который находился то в Управлении полетами, то в FOD (Директорат Управления полетами, следующий уровень иерархии НАСА), но менеджер программы МКС Майк Суффрэдини рассказывал мне то, что знал, и пытался держать нас в курсе событий, какой бы ни была информация.

Самые лучшие и самые интересные слухи и домыслы приходили с российской стороны. Там были всевозможные теории о причинах крушения – от простых механических проблем до теорий заговора и даже инопланетян. Мы всегда смеялись над этими безумными идеями, и это было хорошо, потому что команда собиралась вместе и делилась тем, что удалось узнать: это было наилучшим средством от распространения слухов или возникновения недовольства на борту. Суть заключалась в том, что мы застряли в космосе на неопределенное время, и я хотел, чтобы у всех был доступ к информации. Я четко дал понять руководству НАСА, что наша команда в хорошем настроении – мы будем готовы вернуться на Землю на этой неделе, или через месяц, или даже через шесть месяцев. Я был так благодарен Антону и Саманте за их понимание. Как экипаж мы боролись с ситуацией с помощью юмора. Я начал кампанию под названием «Мартовское безумие». Команда должна была угадать, насколько длительной будет наша задержка в космосе. Ставкой пари должна стать бутылка вина, которую победитель выберет после возвращения на Землю. Вторым вопросом была дата прибытия сменного экипажа. Победитель получит свою награду во время подведения итогов на Земле через несколько месяцев.

Основным ключом для позитивного психологического настроя в то время было просто понимание и принятие этой ситуации. Я просто подумал: «Я проведу остаток своей жизни на Земле, поэтому буду наслаждаться этим дополнительным временем в космосе». В душе я фотограф, и осталось еще очень много фотографий, которые я хотел бы сделать, поэтому я воспользовался этими несколькими дополнительными неделями, чтобы снять недостающие кадры. У меня есть отличные фотографии южного сияния, а также потрясающий снимок пирамид, сделанный на 199-й день нашей миссии (нет ничего лучше, чем ждать до последней минуты). В этот бонусный месяц я также смог снять дополнительные материалы для фильма IMAX «Прекрасная планета».

За прошедшие годы были и другие инциденты, связанные с задержками возвращения экипажей с МКС. Подобные ситуации обычно становились настоящим разочарованием для астронавтов, застрявших в космосе. Но для меня и моих товарищей по команде это было не так. Причина была в нашем отношении к этому. Мы были полны решимости максимально эффективно воспользоваться дополнительным временем, концентрируясь на позитивных моментах и наслаждаясь своим пребыванием в космосе, понимая, что наша миссия скоро завершится.

Я думаю, что такое отношение – ключ для разрешения многих жизненных ситуаций. Используйте это в свою пользу. Наслаждайтесь тем, чем можете. Учитесь тому, чему можете. Терпите то, что должны вытерпеть. Как говорится, что нас не убивает, делает сильнее. Если вы пойдете по жизни с таким отношением, вы будете счастливее и успешнее, чем тогда, когда будете жаловаться на происходящее.