Текст книги "По ложному следу"

– Ах ты, ворюга! – повернулся Продюсер к Режиссеру и протянул к нему руки, будто собираясь задушить. – Разорить меня хотел!

– Эй, хорош там! – прикрикнул на них Снежный человек. – Давай ты, зажигалка звезд, рассказывай, что натворил!

– Да ничего в общем…

– Врешь! Ну ладно, надоели вы мне! Мягкой посадки. Хоу!

– Не-е-ет!!! – завопили в один голос акулы.

– Что вы мне тут лапшу на уши вешаете?! Отвечайте, что сделали с девчонками?!

– Какими девчонками?! – рыдая, спросил Режиссер.

– У меня вообще только мальчики! – подхватил Продюсер.

– С Кинозвездой и дуэтом!!!

– Я не знаю ничего, мне только приказали после съемок Кинозвезду в клетке запереть, а потом я не знаю – чего было! Там еще какие-то старухи неизвестно откуда взялись! Очень подозрительные…

– Точно! Старухи и у меня появлялись! Они моих девочек в туалет и загнали. Девочки там и заперлись. А потом Пинки подошел, своим ключом дверь отпер и тоже внутрь – шмыг! Больше я их и не видел, провались они пропадом!

– А куда их увезли? Где спрятали?! Отвечайте!

– Да не знаем мы! Не наше это дело. Здесь всегда девушки красивые исчезали. Значит, нужны они кому-то. Да их все равно полный город! Подумаешь, пропадет три-четыре… десятка…

– Ну и негодяи же вы! Тьфу! Катитесь в свой город и не появляйтесь больше здесь… А-а… А! А!! А-а-а!!! – Речь в трубке неожиданно закончилась какими-то странными, становившимися все громче возгласами.

И тут случилось страшное. Дора (она же Снежный человек, она же йети, она же мадам Икс) собралась чихнуть. Это желание всегда настигало ее совершенно неожиданно для нее самой. И что самое неприятное – для окружающих. О катастрофических последствиях ее чиха можно было бы написать целое научное исследование. Однако мы этого делать не будем.

Дора, стоявшая возле пульта управления фуникулером на склоне горы, выронила телефонную трубку, из которой слышались теперь какие-то отдаленные встревоженные вскрики, больше напоминавшие крысиный писк. Дора, зажмурившись, вскинула к звездному небу нос, ее приоткрытый рот перекосился, дыхание замерло в верхней точке вдоха, и после этого раздался звук, похожий на взрыв. Одновременно с ним Дора резко согнулась пополам. Потом, вытирая оранжевым платком нос, подняла лицо со слезящимися глазами. И только собралась снова взять трубку, как где-то позади нее послышался нарастающий могучий гул. Старуха обернулась, и глаза ее расширились от ужаса.

С вершины горы надвигалась стронутая громким чиханьем снежная лавина. Дора в ужасе коротко вскрикнула, и, подпрыгнув, понеслась огромными скачками вниз по склону. Старуха мчалась, все еще иногда мелко чихая и периодически проваливаясь в снег. Ее настигала лавина.

В фуникулере, прилипнув к стеклу, следили за разбушевавшейся стихией две акулы шоу-бизнеса. Огромный, становившийся все больше вал снега шел вниз по склону. Он снес пульт управления и мощные опоры, к которым крепился трос фуникулера. И вагончик, похожий на беспомощную сломанную игрушку, полетел вниз вместе со своими VIP-пленниками.

На Главной Площади Большого Города, услышав отдаленное грозное гудение, вскинули головы поклонницы дуэта «1+1».

А в Центральном отделении полиции члены съемочной группы, пришедшие сообщить об исчезновении в горах Продюсера и Режиссера, нервно переглянулись.

В те же самые минуты по стенам Ратуши карабкались верхолазы. Но это не был захват здания мэрии. Тут и там с треском вспыхивали ослепительные синевато-белые огни, и сыпались вниз снопы желтых искр. Но это не была репетиция праздничного фейерверка. Это строители, треща электросварочными аппаратами, ставили на окна Ратуши металлические решетки. Может быть, дом Мэра превратился в тюрьму? Или правитель сошел с ума, и его решили держать взаперти?

Нет. Доктор Net принимал меры против невидимого коварного врага. Теперь его окна охраняли изящные, но крепкие решетки. От вихря летающих бумажек решетки, конечно, не защитят, но человек сквозь них точно бы не пролез. Клоун Зомби лично наблюдал за ходом работ. А потом и сам Доктор пытался гнуть и расшатывать каждый из стальных прутьев, но остался доволен качеством. Когда раздался гул сходящей лавины, Мэр и Зомби как раз стояли на балконе. Они обернулись в сторону Белых Гор и увидели оползающий снег.

– Ах, моя лыжня! Моя лыжня! – только и сказал, раздосадованно качая головой, Доктор Net. Настроение, только-только исправившееся после принятия радикальных мер безопасности, снова безнадежно испортилось. Он в сердцах швырнул с балкона окурок толстой сигары и пошел в комнату. Зомби постоял еще немного на воздухе, осматривая окрестности, и проследовал за хозяином.

Это был массивный белый шар метра полтора в диаметре

Тем же вечером Кларе, уже начавшей волноваться из-за долгого отсутствия подруги, послышался подозрительный шум у подножия Дерева. Она осторожно выглянула в темноту и посветила вниз фонариком. В пятне света Клара увидела какого-то странного монстра. Это был массивный белый шар метра полтора в диаметре, который шатался из стороны в сторону и сурово сопел. У Клары в мозгу сразу родился кларик:

 
Шалтай-Болтай сидел на стене,
Шалтай-Болтай свалился во сне…
 

Но она тут же вспомнила, что это чужое стихотворение, и покраснела. А все потому, что никогда не занималась плагиатом и свои кларики всегда выдумывала сама. Однако стоящее внизу существо все равно было похоже на нелепого Шалтая-Болтая, сбежавшего от разыскивавшей его королевской конницы и рати.

– Вы к кому? – робко поинтересовалась хозяйка Дупла у пришельца.

– К вам! От Деда Мороза! – рявкнул подозрительно знакомым голосом Шалтай-Болтай.

– Вы что – снеговик или Снегурочка?

– Снегуренок!!! Скиньте трап!

Глава десятая,

в которой рассказывается о том:

– сколько нужно дурных голов, чтобы не давать покоя четырем ногам;

– как превратиться в гигантский снежок;

– почему сыщику так трудно встретиться с преступником;

– зачем здоровым людям врачи.

Кое-кто, возможно, считает, что поведение Бешеных Бабок характеризует пословица «дурная голова ногам покоя не дает». С этим можно было бы согласиться, но лишь при одном условии – выражение необходимо несколько изменить: «Две дурные головы четырем ногам покоя не дают». Настолько Клара с Дорой были неразлучны.

Можно было бы еще сказать, что «одна голова хорошо, а две лучше». И сейчас Бешеным Бабкам как никогда следует быть осмотрительными и рассудительными. Одно дело гоняться в тележке из супермаркета за Доном Пирамидоном[35]35
  См. «Таинственные Исчезновения», главу восьмую.


[Закрыть] и совсем другое – вести охоту на коварного незримого врага. Здесь нетрудно заплутать и допустить непоправимую ошибку. И победить можно, только держась вместе. А на сей раз наше «двухголовое четвероногое» частенько оставалось разъединенным. Пока одна из двух голов соображала, покачиваясь вместе с Кларой в кресле, две из четырех ног неутомимо носили Дору по округе в поисках пищи для размышлений Клариной головы.

Клара не зря блеснула слезой, когда в первый раз отправляла свою подругу на задание – разлука оказалась непривычной, тоскливой и тревожной. В голову лезли самые дурацкие мысли. У Доры внутри тоже копошились какие-то неприятные сомнения, которые она гнала от себя прочь…

Но вот снова все как будто позади. Дора вернулась целой и невредимой и теперь сидит напротив Клары, закутавшись в плед и намотав на голову махровое полотенце наподобие тюрбана. Прихлебывает чай из любимой красной кружки и рассказывает…

– …а эти дурачки и поверили! Испугались Снежного человека и давай ныть – да, говорят, забрали наших девушек кролики, но нам приказали молчать. А еще, говорят, перед каждым арестом обязательно бабки появлялись – то есть мы с тобой. Прямо буревестники…

Дора сделала хороший глоток чая, незаметно глянув на Клару поверх кружки.

– Ну? – спросила Клара в нетерпении. – Куда они девушек подевали-то, признались?

Дора, не успев еще проглотить чай, отрицательно помотала головой.

– Не знают они ничего, и знать не хотят. И только я решила, что черт с ними, пущу электричество, пусть едут себе, как чувствую – чих меня разбирает. Представляешь?

– Да уж, – поежилась в своем пледе Клара, хорошо знавшая, чем может обернуться чиханье ее коллеги. Хотя точнее будет сказать, что даже она не подозревала всякий новый раз – чем оно теперь обернется.

– И я чихнула, – Дора снова остановилась, выбрала сушку посимпатичней, сжала ее в ладонях, и та со звуком пистолетного выстрела сломалась.

– Ну? – Клара в нетерпении заерзала на месте.

– А что – ну? С гор лавина сошла, – беспечно сказала Дора, а потом нахмурилась. – Боюсь вот только, как бы речку эту их химическую снегом не запрудило. Экологическая катастрофа ведь будет, если вода – или что там в ней – в город пойдет.

– Как ты сама спаслась-то?

– Неслась как горный козел – наперегонки с лавиной! Сначала шла первой. Потом чувствую – спина холодеет, снег за шиворот залетает. Значит, настигает, думаю, сейчас накроет меня. И тогда я как подпрыгну… А лавина как раз подо мной проскочила. Я на нее сверху – шмяк! – и лечу, как на волне. Круче серфинга! А потом чего-то не удержалась и покатилась кубарем. И темнота. Отлежалась немножко. Потом решила на ноги подняться и не могу, отяжелела. С чего бы это, думаю, мне поправиться? От бега вроде худеют. И тут догадалась – я ж внутри огромного снежка. Пока катилась, снег на меня налип – и чем дальше, тем больше. И теперь вокруг меня – снежный ком.

– Шалтай-Болтай…

– Чего?

– Да это я так… Ты продолжай, продолжай…

– Я сначала хотела отряхнуться, а потом думаю – это ведь я здорово замаскировалась. Теперь можно до дома через город пройти. А то пока до Белых Гор добиралась, раз двадцать пришлось от кроликов прятаться. Ну и пошла… Сначала непривычно было – шатает, да и не видно ничего. А потом я окошко наружу продышала и иду себе спокойно. Вдруг смотрю – Пинки…

– И что?!

– Да ничего. Жужжат, сканируют, а не узнают! Думают, наверное, снеговик с работы идет. Я на всякий случай кричу: «Караул! Оттепель! Срочно пропустите домой в холодильник!» А сама и правда вся промокла, снег вокруг меня тает, вот-вот свалится и – конец маскировке, провал. Но ничего, добралась.

– А эти акулы шоу-бизнеса, как думаешь, спаслись?

– Вряд ли, – Дора еще раз громко хрумкнула, сломав сушку. – Думаю, кранты. В лепешку. Вместе с этим их трамваем.

– Да, Дора… Заставила же ты меня поволноваться. Я жду-жду. Думала уж – схватили тебя. Ну обошлось, так обошлось… Жаль, конечно, что так и не удалось узнать, куда же этих девиц запихнули…

– А ты тут в кресле своими серыми клеточками до чего-нибудь дошла, пока я там зимними видами спорта занималась?

– Да есть кое-какие соображения, но об этом рано пока. Надо еще проверить кое-что…

– А где дармоед наш пятнистый?

– Проснулся недавно и давай икать. Не знаю – чего уж он такого съел, что так обалдел. Потом водички попил и пошел проветриться. Может, очухается… Знаешь что, давай-ка ложиться. Тебе согреться надо, а то весь вечер как в холодильнике просидела. А уж завтра станем думать, что дальше делать.

И Бешеные Бабки пожелали друг другу спокойной ночи.

 
Когда ложится сыщик, преступники встают.
Всю ночь кого-то грабить – не каторжный ли труд?
К утру ползут бедняги совсем без сил в кровать,
А детектив проснулся – теперь ему вставать.
Луна сменяет Солнце – уж так заведено,
И повстречать злодеев опять не суждено…
 

Еще древние предки кота Рэмбо старались, чтобы их делишки были по возможности темными. Как только сгущались сумерки, они (предки) неслышно выходили на охоту, сверкая своими зелеными глазами. Дичь уже сонная и теряет бдительность – самое время для засады. Да и в современном городе среди ночи то и дело где-то что-то брякнет, звякнет, а то и рухнет. Это они, многочисленные родственники Рэмбо отправляются на традиционное исследование – может, что плохо лежит или кто медленно бежит.

Рэмбо и сам отдавал предпочтение ночным операциям – меньше шансов быть рассекреченным. Однако сегодня он выбрался на улицу, чтобы просто размяться и подышать свежим воздухом. Полученная накануне доза загадочного опьяняющего вещества с невероятно притягательным запахом надолго вывела его из строя. Провалившись в забытье, он путешествовал по странным, пугающим мирам, наполненным невиданными образами, неслыханными звуками и ненюханными запахами.

То Рэмбо казалось, что голова его превратилась в головку сыра и теперь за ним гоняется целая свора отвратительно пищащих голодных мышей и крыс.

Потом он вдруг оказывался под водой и, узрев аппетитного жирного карася, отправлялся прямиком за ним вплавь. Он разевал пасть и зажмуривал глаза в предвкушении того, как сейчас одним махом слопает этого аппетитного глупца. И вот уже карась поблескивает и играет серебристыми боками прямо перед носом суперагента. Клац! – пасть захлопнута. Но что это? Неодолимая сила тащит Рэмбо вверх, и он вылетает из воды, подвешенный на тонкую, но крепкую леску. Карась-то, оказывается, был живцом и сидел на рыболовном крючке. Но вместо какой-нибудь щуки на карася клюнул кот. Рыболов, конечно, хотел поймать экзотическую рыбу, но не настолько же…

А под конец этих воображаемых кошмарных путешествий Рэмбо, разумеется, привиделись злополучные старухи. Они дрессировали его на собачьей площадке. Ничего более унизительного с суперагентом еще никто не проделывал. Он ходил на задних лапах, прыгал в обруч, взбирался по каким-то деревянным лесенкам и съезжал, упираясь всеми лапами и от ужаса выпучив глаза, с дурацких горок. Он искал по запаху взрывчатку и наркотики, нападал по команде «фас!» на одетую в специальный ватный костюм Клару и занимался прочими абсолютно не кошачьими глупостями.

Кончилось же все тем, что перед ним выросла Дора, которая, зловредно ухмыльнувшись, скомандовала: «Голос! Голос, Рекс!» Это было уже просто оскорбительно, и Рэмбо твердо решил молчать. Тогда старуха достала из-за спины здоровенный батон колбасы и начала им похлопывать себе по ладони, словно полицейской дубинкой: «Голос, Рекс!!» Рэмбо зажмурился и молчал. Тут ему на выручку пришла Клара – отняла у Доры колбасу, отрезала от нее кусочек и сунула коту под нос: «Котик, ну, пожалуйста, голос!» И Рэмбо, учуяв пленительный аромат колбасы, исторг свое зычное «МЯУ!!!».

Тут-то он и очнулся. Он был в Дупле. В центре комнаты качалось пустое кресло. На полу подозрительно шевелилась клетчатая куча. Кот выгнулся дугой, шерсть у него на загривке встала дыбом, и он устрашающе зашипел.

– Ну вот! – послышалось из кучи. – Сначала заорал так, что я из кресла вывалилась, теперь шипит!

Куча поднялась с пола и оказалась Кларой, накрытой пледом. Кот успокоился. И вдруг подпрыгнул. На него накинулась чудовищная икота. Видимо, то было одно из последствий употребления суперагентом неизвестного снадобья, которым была пропитана съеденная им у супермаркета оберточная бумага. Рэмбо снова звучно икнул, и еще раз. Кот виновато косился на хозяйку, но поделать ничего с собой не мог. В конце концов, Кларе надоело это слушать, и она отправила его на улицу проветриться.

Сейчас Рэмбо шел по тем местам, где еще недавно разрабатывал в голодном бреду рискованный план проникновения в главный холодильник супермаркета. Главный холодильник супермаркета – это не жалкий шкафчик на кухне. Это огромного размера помещение с массивными запорами на тяжелых дверях. Внутри него постоянно поддерживается полярная температура, так что у людей изо ртов идет пар – Рэмбо сам это видел. Под потолком там развешаны цельные мороженые туши (единственное состояние, в котором животные попадали в Большой Город).

Ничего более унизительного с суперагентом еще никто не проделывал

Самое трудное заключалось даже не в том, чтобы прошмыгнуть туда – это можно было бы сделать во время разгрузки очередного продуктового фургона, когда двери холодильника распахнуты настежь. Главное – с успехом уйти. У Рэмбо не было уверенности, что у него хватит сил утащить что-то крупное из холодильника – уж слишком он ослаб от голода. Можно было, конечно, вскарабкаться наверх, повиснуть на туше и затаиться. А потом потихоньку, теребя лапами и дыша на отдельные участки мяса, размораживать их до такого состояния, чтобы можно откусывать и глотать, глотать. Рэмбо прекрасно помнил это ощущение холода в желудке, возникшее у него однажды, когда довелось грызть мороженую треску. Однако в случае такой тихой атаки его подстерегала опасность быть закрытым в холодильнике и замерзнуть насмерть. Когда-нибудь кто-нибудь обнаружил бы среди говядины, свинины и баранины загадочный кусок кошатины и отправил бы его в корейский ресторан…

Да-а… Сейчас, будучи сытым, Рэмбо лишь грустно усмехнулся, вспомнив о лихих временах. Теперь его – суперагента, состоящего на службе у Бешеных Бабок, – никто не заставит совершить необдуманную глупость. Никто и ничто!..

Рэмбо даже приосанился, труся по бордюру тротуара. И вдруг он замер, приподняв переднюю лапу, точно охотничья собака, почуявшая дичь.

ЗАПАХ!

Он прилетел откуда-то тонкой извивающейся струйкой и заполз в одну из котовых ноздрей. Ноздря немедленно подала сигнал в мозг, и мозг выдал команду: «Стоп!»

Это снова был тот самый запах. Рэмбо моментально забыл о своих «никто и ничто не сможет заставить совершить необдуманную глупость…» и про то, какие кошмары снились ему после первого свидания с этим запахом. Сейчас он весь обратился в нюх, пытаясь понять – откуда к нему подкрадывается таинственный аромат.

Он осторожно покрутил головой вправо и влево, уловил дорожку запаха и побежал, ловя ее носом. «Это безумие! – говорил ему внутренний голос (внутренний голос есть у каждого суперагента, даже если он кот), едва запах становился слабее. – Остановись и подумай! К чему это может привести». Но едва запах усиливался, как внутренний голос менял свое мнение на противоположное по смыслу: «Беги скорее, чего ты расселся на полпути! Запах! Его надо поймать, а то кто-нибудь другой вынюхает до последней понюшки!»

Помойка! Он всегда подозревал, что мусорные баки это все же самое интересное, неожиданное и полезное место в городе. Это точно шкатулки с сокровищами, расставленные тут и там. И вот очередное доказательство того, что он был прав – запах, оказывается, тоже живет здесь. И как он раньше этого не замечал! Бренчанье заплясавшей на асфальте металлической крышки, сброшенной суперагентом с мусорного бака, прорезало ночную тишину. От Рэмбо остался на поверхности уже один только хвост – его тело все глубже уходило в содержимое бака. Периодически оттуда вылетала какая-то дрянь. И вот суперагент где-то в глубине радостно застонал и появился на поверхности, держа в зубах нечто похожее на средних размеров крысу. Даже в темноте можно было бы заметить, что вид у суперагента, несмотря на взъерошенность, победный.

Он подбросил добычу в воздух и поймал ее, поудобней перехватив зубами. Потом гордо огляделся по сторонам, сверкнув глазами, и отправился крупной рысью к штабу сыскного агентства «Клара, Дора & Ко».

Пьяный суперагент – вот что первым делом увидели Клара с Дорой, проснувшись ясным прохладным утром в своем любимом Дупле.

– Мр-р-р! – поприветствовал их окосевший Рэмбо, глуповато ухмыляясь[36]36
  Если вы думаете, что коты не умеют ухмыляться, прочтите «Алису в стране чудес» – там один кот даже улыбается.


[Закрыть].

– Опять! – рыкнула в ответ Дора. – Алкоголик!

– Подожди! – остановила ее Клара и, выпрыгнув из-под синего одеяла, прямо в своих смешных кружевных панталончиках прошлепала к Рэмбо. Тот решил, что его собираются приласкать, со сладкоголосым мурлыканьем перевернулся на спину и вытянулся, подставляя Кларе свой живот для почесывания.

Клара отодвинула кота босой ногой и наклонилась, поднимая что-то с пола. Она издала приглушенное восклицание и поднялась, улыбаясь во весь рот и держа двумя пальцами нечто похожее на старую, пришедшую в негодность мочалку.

– Смотрите-ка, коллега!

– Что это? – с отвращением спросила Дора.

– Это кое-что замечательное!

Клара подошла к постели и протянула Доре свою находку:

– Понюхайте, коллега! Это чрезвычайно любопытно.

– Фу, какая гадость! – скривилась Дора, отворачиваясь.

– Сыщик не имеет права на брезгливость! Нюхайте, коллега!

Дора осторожно втянула носом воздух.

– По-моему, помойкой тянет. Где он нашел эту дрянь?

Клара обеспокоенно принюхалась сама.

– Согласна… В букете слабая нота несвежих отбросов присутствует… Но основная линия настолько ясна, что ее невозможно не заметить. Коллега, зачем природа наградила вас столь крупным обонятельным прибором? Нюхайте, вы должны почувствовать!

– Аптекой как будто пахнет…

– Тепло, тепло! А точнее?

– Какой-то травой лекарственной, что ли…

– Ну, практически горячо! Что за растение, коллега?

– Я гербариями не увлекаюсь! Тоже мне, ботаника нашла…

– Подсказываю – в фармакологии используется его корень. Это…

– Морковка?

– Нет!

– Редиска?

– Да нет же! Ва-а-а…

– Ваниль?!

– Тьфу! Ты не коллега, ты калека! Ва-ле-ри-ана! Настойка корня валерианы. Валерьянка! Успокаивающее!

– Успокаивающее? Так это тебе сейчас этот корень погрызть неплохо бы!

– Валерьянка – любимое лакомство котов и кошек! Они все как наркоманы сбегаются на этот запах. Душу за валерьянку продать готовы!

Как будто в подтверждение ее слов Рэмбо громко икнул. Бабки посмотрели на своего четвероногого коллегу, но он уже дрых, вздрагивая во сне. Клара махнула на него рукой и продолжала:

– Я этот запах сразу узнала. Дом престарелых насквозь валерьянкой провонял – там ведь всех успокаивали. Хотя ты не помнишь, тебя сразу на уколы посадили… Вот почему кот с ума сходил! И обертка от короны тоже валерьянкой пахла.

– А что же он сегодня такое притащил?

– Тапочка какая-то, шлепанец.

Дора потянулась к подруге, взяла из ее рук загадочный предмет и начала его крутить и рассматривать. Вдруг она заметила на нем что-то и заговорила изменившимся голосом, не отрывая от шлепанца глаз:

– Дом престарелых, говоришь… А это ты видела?

И Дора повернула тапку к Кларе подошвой. На ней едва различимо проступало поставленное зеленкой клеймо: «ПИПУД». Точно такое же, как и на подошвах ботинок Бабок после заключения в ПИПУде. Клара ахнула.

– Так, значит, эта тапка из Дома престарелых! А ведь там столько старух пропало! Получается, это тапка одной из них! Улика! Раз она пахнет отбросами, значит, ее выбросили, то есть пытались скрыть! А наш Котик ее нашел! Дора! Срочно отправляйся на поиски Главного Врача этого заведения и вытряси из него все – как ты умеешь! А мне надо привести в порядок мысли и свои записи!

– Где ж я его теперь найду? ПИПУД ведь на Курорте был, а мы в городе!

– Правильно, но его разрушило землетрясение. Стало быть, и Врач в нем больше не работает. Может, он и не на Курорте теперь живет. Иди в городскую Больницу, там про всех врачей все должны знать.

Дора не стала возражать, молча сунула в карман два сырника и спустилась из Дупла. Казалось, что она приняла какое-то важное решение…

Главная Больница Большого Города (или сокращенно – ГББГ) постоянно бурлила жизнью. «Странно, – можете сказать вы. – Странно, ведь в Большом Городе все были здоровы!» Совершенно верно. Жители Большого Города действительно никогда не болели. И одной из причин этого было как раз своевременное обращение к врачам. Профилактика – вот основное направление, разрабатывавшееся медиками Большого Города. Поэтому лечить они потихоньку совсем разучились, а умели только брать анализы и давать советы. Горожане большую часть своей жизни проводили в медицинских кабинетах. Их консультировали, регулярно клали на обследования, делали им прививки и проводили пластические операции.

В ГББГ рядовой горожанин отправлялся как на каникулы. Специально для отправки на стационарное обследование можно было вызвать машину «скорой помощи», разукрашенную разноцветными лентами, словно свадебный лимузин. Празднично сигналя, «скорая помощь» мчала счастливчика к любезным людям в белых халатах. И обследуемый на пару недель погружался в волшебный мир очищающих клизм, разноцветных проводков умных приборов и милых скользких трубок желудочных зондов. Вместе с докторами он познавал свой организм в ходе увлекательных ультразвуковых исследований и собирал на память фотоальбом из рентгеновских снимков. Он посещал по тщательно составленному расписанию необходимые процедуры, среди которых встречались весьма остроумные и неожиданные.

Из больницы человек выходил с ощущением, что его вывернули наизнанку, тщательно промыли с мылом, ополоснули слабым раствором марганцовки и, вернув в исходное положение, отпустили с богом. Такому горожанину было уже нечего скрывать и бояться, он с улыбкой возвращался в обыденность. Остается только добавить, что стоимость медицинских услуг в Большом Городе составляла 0 Чего-то Там. Обществу были нужны здоровые члены.

Отдел регистрации ГББГ располагался в огромном светлом холле с искусственным ручейком и удобными обтянутыми белой кожей диванами. Вся обстановка напоминала дорогой отель. Навстречу Доре из-за регистрационной стойки поднялась, улыбаясь, ослепительная девушка, всем своим внешним видом служившая отличной рекламой услугам местных медиков.

– Хоу! Что вам угодно? Похоже, необходима небольшая подтяжечка, липоксация и радикальное очищение кишечника.

– Спасибо, я сегодня уже…

– Тогда, может быть, посетите ортопеда и хирурга? – сказала девица, скосив глаза на Дорину клюшку.

– А чего они делают?

– Ну, кости вправляют, сухожилия тренируют…

– Не, я сама кому хочешь кости вправлю и сухожилия размочу. Смотри!

И Дора, к величайшему удивлению девушки, сделала сальто.

– Видала?

Онемевшая девушка лишь мелко закивала.

– Ты мне, курочка, лучше вот что скажи, – Дора вальяжно оперлась одним локтем о стойку и поманила девушку пальцем, та угодливо приблизила лицо к Бабке. – Куда подевался Главный Врач Центра Первой и Последней Помощи Упавшим Духом? Ну, этого вашего курортного Дома престарелых – ПИПУДа? Он мне, понимаешь, обещал рецепт вечной молодости выписать. Какое-то Средство Макропулоса, что ли… Заманил меня в свою эту богадельню и, представляешь, – исчез! И ПИПУД взорвал! Ну, все говорят теперь, что это землетрясение было, но я думаю – взорвал. И рецепт ведь не выписал! Ты мне помоги его найти, посмотри там у себя в журнальчике или в компьютере. А я, если он мне лекарство это сделает, с тобой обязательно поделюсь. Будешь вечно молодая и красивая. А то ведь состаришься, засунут тебя потом в какой-нибудь ПИПУД, и привет.

У девушки за стойкой при словах о вечной молодости загорелись глаза, и она, еще ниже нагнувшись к Доре, зашептала ей прямо в ухо:

– Он теперь здесь. Пациент. Лежит на последнем этаже, палата № 00. Только я проводить вас туда не сумею. Зато могу дать белый халат.

Дора резко отстранилась от девушки и пристально на нее посмотрела.

– Давай!