Текст книги "Ключи от седьмого неба"

7

«Гипогликемия!» – однозначный диагноз врачей, поставленный Юрию Васильевичу, нас не удивил. Сахар по результатам экспресс-анализа крови 35,2 процента. Удивило другое: в арсенале волшебного чемоданчика с лекарственными препаратами не было инсулина. Врач «скорой» обреченно развел руками – теперь инсулин им не выдают. Получают только для стационара. Главное, успеть доставить туда больного, пока он скорее жив, чем мертв. «Скоростников» ограничили функцией простых перевозчиков. Куда легче ситуация с резким падением сахара. Ввел глюкозу, пациент мгновенно приходит в себя. Причем до такой степени, что с гигантской силой отшвыривает от себя все, что ему кажется лишним. В первую очередь врача, внутривенно обеспечивающего ему сладкую жизнь.

Юрия Васильевича провожали со слезами на глазах, от всей души надеясь, что не в последний путь. Выползла даже Джульетта. Но со своей определенной целью – посмотреть на меня. Украдкой и поглядывала. Нашла дурочку! Я предусмотрительно вымокла под дождем, словно и в самом деле торчала на улице, ожидая медиков, и, несмотря на требования Димки немедленно переодеться, красовалась в таком виде до момента выноса носилок с дедулей на крыльцо. Ему наши проводы были безразличны, если, конечно, коматозное состояние не позволяет больному взглянуть на себя и окружающих со стороны.

Дедулю увезли, а мы все не расходились. Психея не выдержала и с нервным смешком поинтересовалась, кто будет следующей жертвой. Вроде как в шутку, но смеяться никому не хотелось. Димка впервые потерял самообладание и принялся названивать следователю с просьбой о роспуске всего коллектива вынужденной коммуналки по домам, но так и не дозвонился.

Первой откланялась Джульетта. Ее проводили с преувеличенной заботой, ибо картина ее неважного самочувствия была написана на лице. В стиле классического реализма. За ней, подрагивая от холода, отправилась я. Без преувеличенной заботы окружающих. Один Костик выразил робкую надежду в скором времени меня увидеть. Без традиционной пачки бумажных носовых платков. Перед уходом я ухитрилась дернуть подругу за джинсы, приглашая ее последовать моему примеру. Заявившись в комнату, сразу включила телевизор – глушитель для предстоящего обсуждения нашего положения.

Подруга обставила свой отход от общества красиво: заявилась ко мне, прихватив бокал кофе с коньяком. Якобы для купирования признаков простуды. Процесс доставки кофе по комнате был не так красив. Громко пропев «пей до дна, пей до дна», подруга вихрем промчалась с бокалом мимо меня и с размаху выплеснула его содержимое за окно. Ясен пень, этот напиток уже сыграл роль завершающего убойного средства в поединке Юрия Васильевича с коварным диабетом. Кто знает, что там намешано. А посему я заботливую Наташку от души поблагодарила.

– Всегда пожалста! – отрапортовала она и собралась выключить телевизор, но я погрозила ей кулаком, указав глазами на дверь, а руками на стены. – Тяжелый случай, – заметила Наталья, имея в виду то ли мое объяснение, то ли возможность подслушивания. А может, то и другое разом.

Успокоившись по поводу громкости вещания репортажа о раскрытии очередной коррупционной группы в российских верхах, я задумалась над вопросом смены прикида. Немного погрустив вслух о мизерном количестве одежды на сменку, я утешилась тем, что бомжам много хуже.

– У них в отличие от тебя больший выбор – помойки есть! – возразила Наташка. – А там ежедневно меняющиеся коллекции одежды. Здесь же даже ограбить некого. Напяливай халатик. Фиговенький, конечно, но хоть какое-то прикрытие. Мой лучше. Зато твои новые «галоши» отличаются прекрасной проходимостью и маневренностью. Как чувствовала, не зря прикупили. В период проливных дождей будешь себя чувствовать на даче королевой. Помнишь, как сопротивлялась? А неплохой магазинчик был, скажи?

– Неплохой… – согласилась я, окунаясь в воспоминания трехдневной давности.

Как же давно это было… И как недавно.

Наташка пригорюнилась и вздохнула:

– Мама дорогая, как подумаю, что под этой крышей осталось всего двое родственничков Полетаева, причем один из них липовый… Интересно, какое смертельное испытание им уготовано? Боюсь, что…

– Наталья! – думая о своем, прервала я ее и смолкла. Поразила абсолютно простая разгадка части преступного сканворда. Ведь сколько времени топталась вокруг нее и в упор не желала видеть. Мало того, мне на нее намекали, можно сказать, подсказывали, хотя и неосознанно. Да вот сейчас прямой намек поступил от Наташки. А вдруг все-таки ошибаюсь?.. Нет, другого объяснения быть не может. Это что же тогда получается?..

– Долго я за тобой по комнате бегать буду? – дошел до сознания голос подруги, удобно разместившейся в кресле.

Не ответить было невозможно, я отвлеклась от важных рассуждений и иронично отметила несуразность вопроса.

– Разумная моя, так я за тобой глазами бегаю. Была охота тапки трепать! Слышала такое выражение: «бегающий взгляд»? Вот он у меня как раз такой и есть. Нет, ну главное, сама меня позвала и носится пропеллером, оторвавшимся от вентилятора. Тормози, все равно на бегу не высохнешь. От тебя по комнате сплошной сквозняк. Что ты намеревалась мне сказать?

Мне вдруг расхотелось пугать подругу, и я сослалась на мгновенную забывчивость. Бывает такое. Отвлекут от основной темы своей болтологией, потом не отыщешь к ней ниточку.

Посмотрев на меня с недоверием, Наташка разворчалась, жалуясь на то, что ей с моей дырявой памятью уже и слово нельзя сказать, и принялась за подсказки. С ними она далеко ушла, увязнув в кубанском салате из овощей, которым просто необходимо укомплектовать будущую передачу Юр Васу. Не век же ему арендовать больничные нары в реанимации. Стало ясно: так просто мне не отделаться, и я все-таки решилась озадачить подругу старым вопросом – кто и почему решил собрать всех родственников Полетаева в этом доме. Пусть ломает голову. Хоть какое-то занятие.

– И зачем! – с нажимом добавила Наташка. – Кто, почем… в смысле, почему и зачем.

– Вот как раз последнее понятно, – строго посмотрела я на подругу. Опять сбивает с толку. – Затем, чтобы одним разом избавиться от всей родни. Куда проще! Случайная массовая гибель гостей, только неудавшаяся.

– Зачем? – повторилась подруга, похлопала глазами, спохватилась и продублировала мой ответ. Но тут же потребовала раскрыть его подоплеку.

Я недолго сохраняла на лице искусственную маску полного непонимания этой подоплеки, поскольку подруга сама ее отыскала, заявив, что в будущем Станислав не хотел ни одного из родственничков видеть своим гостем за границей. А заодно и неродного ему хирурга Ефимова, которого он, помнится, тоже туда зазывал, хотя никто его за язык не тянул. И в этом случае Полетаев не просто негостеприимный хозяин, а капитально свихнувшийся маньяк-убийца.

– А если это не просто сумасшествие, а хитрый продуманный расчет?

– Значит, ты тоже свихнулась, если допускаешь такой вариант. Из-за Ефимова? Понятное дело, жалко любимого. Думаешь, мне не жалко?.. Хорошо, я внесу поправку. Это легко, поскольку в общую картину родственного слета он не вписывается. Но, согласись, кому-то же надо констатировать смерть каждого из родственников, а заодно нести за нее уголовную ответственность. Увы, убийце не удалось окончательно избавиться от Юр Васа и Константина, но эти технические ошибки он вскоре постарается исправить. Новые попытки опять будут косить либо под несчастный случай, либо под смертельное осложнение хронической болезни. Немного непонятно, зачем убивать Костика, ведь он не сын Полетаева, но ведь какое-то время он им был и…

– И им же остается! Для всех, кроме нас с тобой и самого Полетаева. Дедуля, конечно, подозревал неладное, да и остальная родня восприняла «сыночка» в штыки, но это объяснимо – кому нужен конкурент в деле наследования. Исходя из сего факта незнания, убийца не Полетаев.

– А тогда кто?

– Тот, кто не сомневается в «сыновней привязанности» Константина к Полетаеву.

– Например, твой Ефимов.

– Не ерничай! Оставь Димку в покое. Например, Джульетта, Надежда, чета Ткачуков.

– Бли-ин!.. А Ткачуки-то каким боком?

– Да не боком, а прямо анфас. Если бы ты сейчас надумала переезжать на ПМЖ за границу, стала бы срочно улучшать дизайн на своей даче?

– Но ведь они же делают это не по своей инициативе и за деньги.

– Не по своей. Вроде как великий почин Полетаева, только интересно, знает ли он об этом? Проверить-то невозможно. Надеюсь, следствие занимается проверкой. Как и вопросом обоснованности появления здесь Надежды на замену прежней домработницы.

– Ирка-а-а… – прошелестела подруга, предпринимая безумную попытку съехать с кресла, немыслимым образом влезть под него и уползти в безопасное место, как черепаха с более-менее надежным панцирем на спине. Куда-нибудь ближе к Москве и родному дому. Ничего, что далеко. Я бы и сама с удовольствием к ней присоединилась. В другое время. Когда совсем соображение потеряю. А поскольку малая толика его у меня еще оставалась, я попросила Наталью не поддаваться панике. Подозревать в преступлениях можно кого угодно. Даже нас с ней. Поводы найдутся. В какой-то мере это закономерная грань осторожности, но сие не означает, что на каждом стоит клеймо преступника. И лучше немного сменить тему.

Предложив это, я скромно поведала подруге, что знаю, почему Станислав Полетаев объявил Константина своим сыном. Выждав небольшую паузу для усиления эффекта своих слов, многозначительно посмотрела на Наташку. Но ей было не до моих откровений. Оставив свои поползновения с креслом в покое, она увлеченно примеряла на голову колпак от ночника.

– Не твой фасон! – объявила я Наташке, слегка покривив душой. Абажур ей удивительным образом шел, только расцветка подводила.

– Да и фиг с ним, – отмахнулась она. – Лишь бы чем-нибудь голову прикрыть. Уши мерзнут от всех страстей, которые ты мне тут выдала, да и с «прикрытием» как-то надежнее. Так почему Полетаев объявил Костика сыном?

– Помнишь, дедуля говорил, что Сашенька не успел обзавестись наследником и очень из-за этого переживал?

– Нечего было переживать, еще не известно, какой наследник бы вырос. Промотал бы все состояние папочки в рекордно короткий срок…

– Наталья, я о другом! Сашенька хотел иметь кровного наследника, который продолжит семейный бизнес. Возможно, при оформлении завещания он письменно, но скорее устно оговорил это условие со Станиславом. В противном случае зачем бы Полетаеву знакомить дядюшку с «внучком» по скайпу? Причем общение между ними было неоднократным. А может, все гораздо проще. Не исключено, что Станислав просто пожалел бездетного дядюшку и перед его кончиной вселил в него надежду о продолжении рода Полетаевых. После смерти наследодателя общение Полетаева с Костиком сразу прекратилось. Соответствующее соглашение Стаса с «сыном» так и осталось в тайне. Станислав не счел необходимым раскрывать ее милым родственникам, и без того не слезавшим с его шеи. Они не преминули бы поставить в известность Сашеньку о коварном обмане племянничка.

– Не вижу причины лишать их из-за этого жизни. Причем после кончины Сашеньки.

– Не из-за этого, но причина есть. Жуткая! И следствию она известна с момента гибели Валерии…

Наташка так и осталась сидеть с открытым ртом – прекрасное дополнение к абажуру на голове придавало ей томную загадочность с уклоном в легкую дебильность.

– Т-ты сама-то п-понимаешь, что сейчас ляпнула?

– П-понимаю, но в общих чертах. Мне надо проверить одно обстоятельство, а затем связаться со следователем. И не по телефону. Но на нашей машине мы поехать не можем. К тому же ее и нет. Забрали в ремонт. Димка прав. Машина и в самом деле может быть неисправной. Или того хуже – заминированной. Понимаешь, в планах убийцы произошел какой-то сбой и хирург Ефимов уже не вписывается в общий замысел коллективной гибели в этом проклятом доме. Например, от взрыва бытового газа или пожара из-за неисправности электропроводки. И если остальных членов семейного клана Полетаевых можно угробить, маскируя это дело несчастным случаем или скоропостижной кончиной от болезни, с Ефимовым так не пройдет. Слишком подозрительно. Следовательно, хирург вполне может «случайно» погибнуть на обратной дороге. – Я хмыкнула: – Привилегированная «благодарность» спасенного пациента.

Абажур на Наташкиной голове съехал набок. Утробным голосом она заявила, что с места не сдвинется, пока за ней не приедут муж с собакой и под конвоем не увезут с собой на рыбалку. Она готова ночевать на свежем воздухе без палатки, прямо в кустах. Даже в навязчивом обществе комаров. Эти маньяки хоть и кровопийцы, но не убийцы.

Пришлось приложить все усилия, чтобы успокоить подругу. Решающее значение сыграл довод, что мы с ней далеко не дуры, чтобы позволить всякой нечисти вмешиваться в нашу личную жизнь и ограничивать ее продолжительность.

Наталья вынужденно согласилась. А кому хочется сидеть в дурах? Тем не менее она пожелала уточнить: «далеко не дуры» то же самое, что «близко умные»? Но тут же со словами «какая разница!» отмахнулась от ответа. Ее больше интересовала необходимость посоветоваться с еще более близко умным Дмитрием Николаевичем. Ведь мы же с ним в одной связке.

Я резко воспротивилась:

– Из благих побуждений он действует нам во вред. С самого начала не сказал правду! А она в том, что хирург Ефимов никогда не оперировал, а следовательно, и не спасал от смерти сбежавшего Полетаева.

– Сбрендила! – ахнула Наташка, всплеснув руками. Абажур, почуяв полную бесконтрольность с ее стороны, слетел на пол и, пару раз обернувшись вокруг своей оси, успокоенно замер.

– Могу и ошибаться, – не сводя с него глаз, проронила я. Абажур слабо колыхнулся.

8

Заявившегося Димку брали измором. Основные требования: срочное комплектование запаса нижнего белья и, так и быть, заодно разорительная покупка еще одной пары носков с трусами для него. Кроме того, необходимы средства личной гигиены, поскольку от геля для мытья посуды начинается жуткое раздражение кожи.

– А это что? – слабо отбивался Димка, убавив громкость телевизора и демонстрируя стоявший на нем флакон корейского шампуня для волос, приобретенный все в том же придорожном магазинчике.

– Это… жидкость для мытья посуды, – пролепетала я, оглядываясь на Наташку.

– Она самая, – поддержала меня подруга. – Я сама переливала. Думала о положительном психологическом воздействии упаковки на кожу лица. Фигня! Не помогло. Мы эту гадость используем для мелких постирушек. Жаль, белье плохо сохнет. Аллергия, наверное. Думаешь, почему твоя жена рассопливилась?

– Да ладно вам! У меня хорошая новость, только я еще не успел поделиться ею с остальными: не сегодня завтра домой поедем. Как только нашу машину отремонтируют. Пока мы «безлошадные». А зачем вы ночник «обезглавили»?

– Не обезглавили, а обезшляпили. Надо же, что сказанул: домой! Какое счастье! – усмехнулась Наташка. – Путь свободен. Неужели Полетаева поймали?

– А зачем его ловить, он же не преступник. Да нас это и не касается, следствие все расставит по местам.

– Боюсь, что сроки возвращения домой слишком расплывчаты, – запальчиво заявила я. – Не сегодня завтра, не завтра, так послезавтра, а там, глядишь, и к концу отпуска. Продленного в одностороннем порядке и на неопределенный срок. Меня за длительный прогул с работы уволят. Единственное, с чем могу согласиться, Станислав Полетаев и в самом деле не преступник. Он жертва. И правильно делает, что прячется. Я бы на его месте вообще в Австрию улетела… Лучше поездом.

Димка внимательно посмотрел на меня и неожиданно вскипел:

– Ну всё! Разговор окончен. Считай, что твой «поезд» ушел, жди, когда подадут машину, – отрезал он и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Я ничуть не расстроилась. Димка нечаянно выдал важное известие. А у меня был запасной вариант действий. Следствие рассчитывает «не сегодня завтра» выявить сообщника убийцы, а через сообщника выйти на самого убийцу. Как же! Так он и будет сидеть и терпеливо ждать своего ареста.

– Ночью спать не придется, – оптимистично сообщила я подруге, прибавив громкость телевизора. Ответного энтузиазма не дождалась.

– И чему тут прикажешь радоваться? – уныло поинтересовалась она, пытаясь ногой подцепить валяющийся на полу абажур. Он откатился дальше, Наташка чертыхнулась. – Мы здесь вообще ни одной ночи спокойно не спали.

– Одной больше, одной меньше… Будем нести вахту по охране собственных жизней и здоровья от безумных действий сообщника убийцы.

– И ты знаешь, кто он?

– Скажем так: догадываюсь. Но даже и не проси, не скажу. Знать бы наверняка… Я тебе говорила, что в планах соратников произошел сбой. Они не могут их скорректировать, а потому вынуждены действовать в одиночку. Вслепую, на свой страх и риск. У них между собой нет связи. Свою первую ночь, вернее, полночи здесь Костик провел в холле и слышал, как неизвестная личность пыталась проникнуть в дом. Так вот: это убийца намеревался тайком встретиться с подельником. Или подельницей. Была и еще одна попытка. Когда вечерний моцион Ткачуков плавно перешел в ночной. После гуляния они не могли вернуться домой, так как дверь была на замке. Убийца не рассчитывал, что она так поздно будет открыта, воспользовался своим ключом, пытаясь вломиться в открытую дверь, и нечаянно ее закрыл. А тут Ткачуки нарисовались. Вытаскивая впопыхах ключ, он нечаянно его выронил, шарить в темноте по крыльцу не было времени, и он мгновенно слинял. Ткачуки ключ обнаружили. Вернувшись в дом, пристроили его на подоконник рядышком с первым. Я его предусмотрительно спрятала, завернув в салфетку. Хотя едва ли убийца оставил на нем отпечатки пальцев. Наверняка был в перчатках.

– Да-а-а… Ну хотя бы трое из бывших постояльцев этого звания не удостаиваются. Валерия с Зинаидой по причине смерти, дедуля по собственной дури, основанной на слабости к алкоголю.

– Между прочим, дедуля отправил на тот свет Зинаиду. Раньше, чем она его. Кто не успел, тот опоздал… Наталья, не надо гипнотизировать меня взглядом, ну все же понятно. Хотя бы частично. Скорее всего, именно дедуля угостил Зинаиду таблетками от бессонницы, подмешав их ей в чай или еще куда-нибудь.

– Значит, Надежда не сочинила, что он позаимствовал их у Джульетты? И Джулька… Блин, собачья кликуха. И Джульетта и дед напрочь отрицали это обстоятельство.

– Тут бабушка надвое сказала. Вслед за этим «угощением» Зинаида скоропостижно скончалась. Допустим, оба действовали из благих побуждений – без умысла на убийство. Я хорошо помню, что она жаловалась на хроническую бессонницу. Дедуля надумал сестренке помочь, а она взяла да померла. Так они же с Джульеттой не идиоты, чтобы признаваться в содеянном. Даже если у кого-то из них и был умысел, то только не у деда. Зачем ему афишировать перед Джульеттой свои преступные намерения и просить у нее убойное средство для Зинаиды? Джулька, между прочим, могла его сама ему презентовать. По личной инициативе в расчете, что дед впоследствии в любом случае будет это отрицать. И не ошиблась в расчетах. До поры до времени он бы молчал, но потом обязательно заявился бы к Джульетте с претензиями. Просил, мол, одно, а получил другое и пригрозил бы, что расскажет следователю правду. Довод, о том, что она просто ошиблась с названием лекарства, слишком слаб. Во избежание подобного осложнения Джульетта с помощью алкоголя могла вывести дедулю из игры не на жизнь, а на смерть. Однако, вполне возможно, что Надежда намеренно нам соврала про прием-передачу между ними «снотворного». В том числе и о попытке Зинаиды угостить деда слабительным средством, которое Надюша якобы вылила. Почему бы ей самой не угостить Зинаиду отравой, свалив вину на деда с Джулькой?

– Фига себе! Ей-то ради чего?

– Деньги! Наличность Стаса. А у некоторых и желание урвать больший кусок от наследства.

– Сама знаю. Подожди, так Полетаев вроде жив.

– Надеюсь. Но если убийцу в ближайшее время не задержат, боюсь, что живым Стас останется ненадолго.

Наташка задумалась, потерла виски, а следом почесала макушку.

– «Крышу» сносит. Ты знаешь, такое впечатление, что у Полетаева раздвоение личности и он охотится не только на родственников, но и на самого себя. Один из Станиславов убийца, второй жертва… Да! И по поводу Ткачуков. В свое время дедуля заметил, что для супругов они ведут себя странно. Психея спит на кровати, а Колюня на полу.

– Ничего странного. Это результат междоусобицы. Просто дедуля проявил свое любопытство не в самый подходящий момент. А то, что Психея после ссоры с мужем отвоевала себе кровать, неудивительно. Кажется, у них матриархат. Психея – ведущее колесо в телеге семейной жизни Ткачуков. Хотя меня их поведение тоже настораживает. Какие-то они…

– Вот именно! Со своей лапшой быстрого приготовления. Такое впечатление, что Колюня долгое время жил один и в процессе основательно на нее подсел. Ир, а что если они мошенники?

– Не похоже. В любом случае нам надо быть настороже. Со всеми! Особенно сегодня ночью.

– И с Костиком?

– Со всеми!

– Хочешь сказать, что он сам себе сломал руку, чтобы отвести от себя подозрения в убийствах? Не верю. Для этого парень слишком трусоват. Считай, что окончательно меня запугала. На ночь опять приду к вам со своим матрасом. Кочевница, блин! А! Все равно спать нельзя… Когда только отоспимся? Вот очутиться бы сейчас в полной изоляции. На каком-нибудь дрейфующем по широкой реке острове, оснащенном современной системой безопасности. Представляешь? В случае бандитского нападения срабатывает программа «наутек!». Автоматически включается двигатель, и остров, помахивая пальмами, на недосягаемой скорости несется вперед…

– Зачем тебе оторванная от материка часть суши?

– Затем. Все-таки твердая почва под ногами. Придает уверенности.

– Есть более подходящий вариант – плавучий дом.

– Ноев ковчег, что ли? Это в котором было каждой твари по паре? Так я особь непарная, у меня муж сбежал. И с ним незамужняя собака.

– Вариант с Ноевым ковчегом упущен нами примерно десять тысяч лет назад. А я имею в виду настоящие плавучие дома – хаузботы. Пьер Ришар в таком проживает прямо в городе Париже на реке Сене. Их сейчас везде хватает. Но больше всего хаузботов в Голландии.

– На фига мне Голландия, мне и в Москве неплохо. В обыкновенном хаузе. Без «бота».

– На тебя не угодишь.

– Просто представила себе штормовое волнение на реке и себя, за свои деньги мотающуюся в собственном плавучем доме из стороны в сторону. Не выношу качку.

Звонок мобильника из Наташкиного кармана оторвал меня от мысленного созерцания нарисованной Наташкой картины. Как раз в тот момент, когда от разгулявшейся на речном просторе волны перевернулся и грохнулся горшок с моей искусственной пальмой. Прямо на верхней «палубе» плавучего дома, где я любовалась берегами, радуясь, что наконец-то пристроила свой пылесборник.

Связь была не очень качественная, наверное, поэтому всплакнувшая от чувств-с Наташка велела своему мужу заткнуться и слушать ее. На единственный вопрос, который он успел задать, подруга разразилась плаксивой отповедью. А в конце заявила, что с отдыха она вернется не сегодня завтра, если он еще помнит «Натулю» в качестве своей жены. И пожелала Борису отдохнуть так же, как отдыхает она, готовая в любой момент поменяться с ним местами. Когда связь прервалась без всякой надежды на восстановление, Натуля окончательно расстроилась. Пустым взглядом созерцала экран телевизора, демонстрирующего залихватские песни и пляски отчаянно веселых казаков. Выяснилось, что подруга не успела сказать любимому и двух слов. Мало того, даже не поняла, вернулся ли он. Предположив, что вернулся, мстительно заметила, что шестичасового ужина дома нет. И тут же всплакнула по этому поводу.

В дверь осторожно постучали, и мы обе судорожно проорали:

– Войдите!

Дверь приоткрылась, и в нее просунулась лохматая голова Костика.

– И выйдите! – рявкнула Наташка, не желавшая, чтобы ее видели зареванной.

Голова моментально скрылась. Из-за двери раздался обиженный голос Костика, сухо передавшего приглашение Надежды на ужин. Поняв, что «перегнула палку», Наталья высказала посланнику нашу искреннюю благодарность за радостную весть и вежливо отказалась от приглашения.

– Дмитрий Николаевич мне сказал, что завтра, скорее всего, все разъедемся, – привел Костик решающий аргумент в пользу коллективного сбора. – Остальные еще не знают. Может, посидим последний вечер… на глазах друг у друга?

– Лучше на стульях и табуреточках, – громко внесла я поправку. – Передай всем, что скоро будем.

– Вот теперь я понимаю преимущество лапши быстрого приготовления, – заявила подруга. – Никто не подсыплет в нее отравы без вскрытия пакетика.