Текст книги "Вне закона"

Глава 41

Васе нравилась его теперешняя жизнь. Днем он сидел в президиумах разных торжественных собраний (в последнее время власть предержащие стали пользоваться афганцами и чернобыльцами как щитом, прикрывающим их гнусные делишки), а вечером и ночью своими особыми методами расчищал дорогу их с Туманом новому бизнесу. Дело было отлажено, как механизм швейцарских часов. Желающие приобрести товар звонили на телефон девочки-диспетчерши, которая толком даже не знала, чем она торгует. Ей говорили, что хотели бы провести с ней сегодня три, пять или тридцать минут. Она просила оставить свой телефон и обещала перезвонить. Вася, перезванивая первый раз, говорил, где оставить деньги. Заказчик оставлял деньги, и Вася посылал туда левого гонца. Тот забирал деньги и маячил Васе, что деньги на базе. Вася перезванивал второй раз и сообщал, где забрать товар. Товар был тщательно расфасован и упакован. Качество его соответствовало весу, и клиенты не обманывались. Вот такой был бесконтактный секс по телефону. За очень короткий срок появилось несколько оптовиков, которые брали сразу большое количество и, слегка разбодяжив его, продавали уже по своей цене. Товар был настолько концентрирован и качественен, что даже в разведенном состоянии вставлял лучше и сильнее амфетамина. Конкуренты не лезли, напуганные стремительностью и жестокостью наказания, и монополия быстро набирала силу. Одному менту-пэпээснику, наблюдавшему за Васиным барыгой, Вася из охотничьей рогатки выбил глаз. И этого оказалось достаточно, чтобы барыг больше не замечали. Васе нравилась его теперешняя жизнь. Но иногда серая липкая волна тоски накрывала его. Ему становилось скучно и хотелось, нырнув с головой в самого себя, добыть и выдать на-гора очередную порцию адреналина. В такие минуты он звонил Туману, и они встречались. Сидя где-нибудь в кабаке, Вася смотрел на спокойного, уверенного в себе Тумана и вспоминал, как тот, не поворачивая головы, пулей потушил лампу в подвале. И Васе не хотелось снова в этот подвал, на вонючий соломенный матрас, не хотелось боли, от которой раскалывалась голова. Он, словно от аккумулятора, заряжался тумановским спокойствием и уверенностью в завтрашнем дне. А сегодняшний и вчерашний?! Да будь они прокляты. Было бы о чем думать!

Глава 42

Иосиф Прут, автор сценария первого советского звукового фильма «Тринадцать», и его жена Эмма очень любили Тумана. Они уже несколько раз приходили к Жуковым, чтобы пообщаться с мальчишкой, послушать его стихи. В этот раз они привели с собой семью Ляпидевских. Анатолий Васильевич Ляпидевский, генерал-лейтенант авиации, кавалер Золотой Звезды номер один, в то время возглавлял всесоюзный ДОСААФ. Он подарил Туману свою визитку и пошутил, что когда-нибудь она убережет его от армии. И шутка оказалась пророческой. Когда Игорю исполнилось восемнадцать лет и ему прислали из военкомата красную повестку (что означало явку на сборный пункт с кружкой, ложкой, сменой белья и запасом продуктов на три дня), Туман позвонил Ляпидевскому и напомнил ему о его обещании. Анатолий Васильевич спросил фамилию военкома и сказал, чтобы Игорь употребил повестку по назначению, предварительно хорошенько ее размяв. И действительно, на другой день Туман получил отсрочку…

Много интересных людей в доме Жуковых увидел Игорь этой зимой. Кумиром его детских снов был пламенный чешский коммунист, журналист Юлиус Фучик. Его «Репортаж с петлей на шее» был для Игоря настольной книгой. В доме у Николая Николаевича он познакомился с женой Юлиуса Фучика – Густой Фучиковой – и ее другом, главным редактором газеты «Руде право» – Йозефом Конечным. Их обоих Дубчик чуть не расстрелял в 1968 году во время «пражской весны». По поручению Альбины Феликсовны Игорь водил чехов в театры и на выставки. С Ариной Жуковой Игорь был в театре Сатиры на премьере «Ревизора» с Папановым-городничим и Мироновым-Хлестаковым в ролях. Он сидел в третьем ряду с Константином Симоновым и даже одолжил ему на время свою программку, на которой поэт потом расписался. А после ночевал у Полянских, на Кутузовском проспекте, в доме, где жили многие члены Политбюро, и до утра доказывал скромному и молодому инженеру Валерию Полянскому, что его историческая родина, Украина, – и кузница, и житница, и здравница. Но был обвинен в национализме и отправлен спать!

Господи, какое же это было счастливое время!

Глава 43

Очередной Васин релакс проходил в глубокой тишине и задумчивости. Вася медленно напивался, а Туман курил уже третий кальян и о чем-то сосредоточенно думал.

– Что без толку башню в напряге держать?! Все вроде ровно?!

– Сейчас форму наберу – и спать. А завтра с новыми силами на борьбу с капиталистическим реализмом, – философски закончил Вася.

– Да ты, Бифштекс, и впрямь философ, – глядя мимо Василия, рассеянно заметил Игорь.

– Станешь тут философом. Мне же, Туман, туда дорога закрыта. Я еще в первый раз слово себе дал. Лучше в землю, чем в тюрьму. Я к бабам, ты же знаешь, отношусь потребительски. Я не знаю другой любви, кроме продажной. Блядей не люблю за фальшь и брехню, а вот проститутки, по-моему, честные, они мне как сестры, ну как кузины, что ли. Вроде родня, а трахать можно. Но есть две бабы, которых я боюсь. Это неволя и смерть. Так вот, Туман, неволи я боюсь больше смерти. И это не понты. Нам за наши художества «вышак» так и так корячится. И свет наш в конце тоннеля – это только вспышка от выстрела исполнителя. Так я лучше сам своей жизнью распоряжусь. У меня со смертью особые отношения, у меня столько заслуг перед костлявой, что она со мной будет нежной и ласковой, как проститутка валютная с актерским образованием. Я чужие жизни с кайфом отбирал, а у себя и подавно.

И что-то наподобие улыбки тронуло большие губы Бифштекса. Такую улыбку Туман видел на эмблемах электрощитовых. Его даже невольно передернуло.

– Да у тебя, Вася, совсем черепица потрескалась. Бог дает жизнь, он ее и забирает.

– Это ТЫ мне говоришь?! Чего же ты это не пиздел, когда схемы свои гениальные вычерчивал?! Когда заставлял торчков и барыг не просто через оптику мочить, а казнить наглядно, другим в назидание! Ради высшей справедливости? Нет, Туман! Ради денег! Ты ради денег меня палачом сделал. Втемную используешь. Я даже не знаю, откуда товар приходит. Транзитом или мы конечная остановка. Я вообще кроме команды «фас!» ничего не знаю.

– Врешь, Вася, знаешь! «Апорт», «сидеть», «рядом», «ищи» и так далее. Вот только команду «голос» я не давал. Так что заткнись и пей свою водяру. Набирай форму. Ты прав, я не мать Тереза. Но я единственный в мире человек, кому не все равно, ел ты сегодня или нет.

Глава 44

Игорь отвез набравшего форму Василия в его берлогу и, уложив спать, снова сел в машину и помчался на вокзал. По дороге забрал красивую светловолосую девушку по имени Яна. Это была невеста его молодого друга, москвича. Девчонка была веселая, коммуникабельная и до смешного порядочная. Туман по просьбе своего друга помог Яне с трудоустройством и следил, чтобы на первой работе ее не обижали. Но девушка вела себя просто идеально и, несмотря на свою красоту и привлекательность, повода никому не давала и жила только ожиданием встречи со своим московским женихом. Сейчас они должны были встретиться в Санкт-Петербурге, и Туман хотел посадить девушку на поезд. Поезд «Севастополь – Санкт-Петербург» отправлялся через полчаса, поэтому Туман с Яной не торопились. Игорь завел девушку в купе и попросил ее не выходить до отправления поезда под предлогом, что могут украсть сумки. Они попрощались, и Игорь вышел из купе.

Но вместо того чтобы покинуть вагон, он направился в другой его конец и, никем не замеченный, проходным ключом открыл туалет и скрылся за дверью. В туалете он не стал делать то, что делают там все люди, а тем же ключом открутил пару болтов и приподнял верхнюю крышку от какой-то полки. В образовавшуюся щель Туман быстро сунул целлофановый сверток, туго перетянутый скотчем, после чего закрутил все, как было, и так же незаметно вышел из вагона. Посадка шла бойко. Торговцы едой, сигаретами и сувенирами атаковали поезд, словно пьяные матросы – Таврический дворец, и никому не было никакого дела до одинокого странника, медленно покидавшего этот праздник вселенской суеты сует! А через несколько минут после отхода поезда от вокзала в Белгороде на таможне раздался анонимный звонок, и взволнованный голос неизвестной женщины сообщил дежурному офицеру номер вагона и место, где был спрятан пакет. В результате бдительная белгородская таможня обнаружила больше килограмма наркотического вещества, неизвестно кому принадлежавшего.

Глава 45

После очередного разгромного совещания у начальника отдела Андрей забрал Леру и привез домой. Всю дорогу Лера, как обычно, болтала, а Андрей слушал вполуха, лишь бы только попадать в такт ее вопросам, и старался побыстрее доехать домой. Как только они приехали, Лера ушла по маршруту в ванную, Андрей же принялся готовить ужин. Дверь ванной распахнулась, и из тумана выплыло маленькое белое махровое облачко, накрыв Андрея свежестью и прохладной нежностью. Когда дыхание участилось, а руки слегка насытились, она вдруг резко отстранилась, как будто бы вспомнив что-то важное и неотложное. Отвернувшись, Лера изогнулась соблазнительным вопросительным знаком и положила голову на кухонный стол. Андрей сам не понял, как, закинув на Леру ее же халат, оказался вдруг счастливым. Войти в Леру – это не кайф, это счастье. Видеть умопомрачительную красоту и знать, что это богатство, вся эта радость для тебя, все это тепло и эта доверчивая нежность тебе – это значит почувствовать себя самым счастливым мужиком на свете.

«Господи! Пусть это повторится! И если мне суждено умереть, то пусть последним, что я увижу, – думал, задыхаясь, Андрей, – будут глаза этой ведьмы, пронзительные, блудливые, раскосые. Огромные в любопытстве, зашторенные в любви, горящие в гневе и полыхающие в радости. Эти мокрые растрепанные волосы, рассыпанные по кухонному столу живым золотистым укором мне, такому неловкому и нетерпеливому. Господи! Не дай мне это потерять».

– А что это было, опер? – распрямляясь и недоуменно глядя на Андрея, спросила Лера. – Что это за кухонный разврат?! Да ты гурман-экстремал, опер!

– Если все время будешь называть меня опером, я стану называть тебя опереткой, – обиженно взбрыкнул Андрей.

– Я, к сожалению, не оперетка. Оперетка – это легкий жанр. Я – прокурорша. А это мой тяжелый рок, – почему-то невесело подытожила Лера.

Андрей всегда боялся, когда видел Леру в таком состоянии. Она редко грустила, больше улыбалась и радовалась жизни.

– Закури, сыщик, отдышись. И давай проведем оперативное совещание. У меня из головы не идут дела.

Андрею нравилось, что Лера назвала его по-другому. «Может быть, постепенно и до имени доберется», – мечтательно подумал он.

– Чему радуешься, сыщик? – как всегда, видя его насквозь, приземлила эту нечаянную радость ведьма. – Прекрати самолюбование и доложи, что есть нового в нашем деле.

– Кроме того, что наркотик идет транзитом через наш город, практически ничего.

– А как это узнали? – спросила Лера.

– Да очень просто. Таможня в Белгороде хорошо сработала. В поезде «Севастополь – Санкт-Петербург» нашли полтора кило «счастья», – ответил Андрей.

– А что говорит наркокурьер? Откуда едет и куда везет?

– Да в том-то и дело, что курьера не взяли. Товар был спрятан в месте общего пользования и оказался бесхозным, – объяснил Андрей.

– А знаешь, Андрей, я тут недавно подумала, только ты сразу не смейся… Давай-ка прокачаем вот какую мысль. А что, если это не транзит вовсе? Может, вас, ментов, разводят? Что, если эта дурь делается у нас местными, так сказать, умельцами? Ведь ты пойми, если предположить такую версию, то нам с тобой нетрудно будет вычислить изготовителя!

– Ты, Лера, с ума сошла. Такую версию никто и не рассматривал.

– Вот потому, что не рассматривал, вы и топчетесь на месте. Послушай, Андрей, я недавно узнала, что наш академик Александр Тихонов изобрел порошковый мед. Ты представляешь, мед в порошке! И я подумала, что если можно изобрести медовый порошок, то почему бы не изобрести «порошок счастья»?

– Логика, Лера, у тебя железная.

– Ты еще скажи женская. Заткнись, участковый, и слушай. Ученых, способных на подобное открытие, в городе всего три-четыре. Мы с тобой обойдем всех и опросим с пристрастием. Я дам тебе список, а ты пошлешь своих оперов. И тот опер, которого убьют после разговора с гением, укажет нам своей героической смертью на нашего героя, – подытожила Лера.

Андрей застыл, как в немой сцене в «Ревизоре».

Глава 46

Первая встреча Игоря с Высоцким произошла в Театре на Таганке во время дневного спектакля «Тартюф» Мольера. Высоцкий не участвовал в спектакле, но в антракте бродил по фойе и о чем-то сосредоточенно думал. Только сейчас, спустя много лет, Туман понял, что ему тогда было очень тяжело. Он, наверное, хотел признания, любви, обожания, в конце концов, но никто из праздношатающейся публики не подошел к гению, не взял автограф, не спросил о творческих планах.

Так и проходили они весь антракт. Высоцкий – вдоль стен, увешанных портретами артистов, а Туман, словно тень, – за ним, боясь даже встретиться взглядом. Это уже потом, когда Тумана выгнали из Москвы и дорога в дом Жуковых закрылась навсегда, он нашел способ посмотреть все спектакли на Таганке с Высоцким. Его познакомили с ним, и он взял у него автограф.

Как-то, уже самостоятельно приехав в Москву, Игорь долго стоял напротив Театра на Таганке и ждал своего звездного часа. И дождался.

Игорь был прилично одет. В дипломате лежала бутылка экзотического вермута. И вот наконец он вышел. Сказочный принц в сияющих доспехах. По легкой небритости, постельной синеве под глазами и небрежной помятости Игорь безошибочно определил своего принципала. Смело шагнув навстречу судьбе, Игорь предложил незнакомому человеку выпить. Без всякого удивления, а скорее с благодарностью предложение было моментально принято. Незнакомец оказался старшим осветителем театра, Валерой Зубковым. Это был человек с неограниченными возможностями и связями члена Политбюро. Дальше все было просто. Туман утром приезжал в Москву, до вечера шлялся, как и все гости столицы, по ВДНХ, ЦУМам и ГУМам, а вечером, за час до спектакля, ожидал Валеру у театра. Тот появлялся, улыбался знакомому «дипломату» и забирал Тумана в свою будку. И, сидя на втором ярусе, прямо над сценой, Туман увидел все! Он даже пару раз был на репетициях и наблюдал за работой гениального Юрия Любимова. 27 марта 1973 года, в Международный день театра, после спектакля «Добрый человек из Сезуана» Брехта Зубков познакомил Игоря с Высоцким, и тот дал ему автограф. После этого Туман еще несколько раз встречался с Мастером, но больше так искренно и душевно не общался с ним.

Глава 47

Волков ознакомил генерала со своим планом поиска наркомафии. Генерал, несмотря на протесты непосредственного начальника Волкова, подполковника Зайцева, план Андрея одобрил и приказал Зайцеву оказывать ему всяческое содействие в реализации задуманного. Непростые отношения между Андреем и Петром Петровичем осложнились до предела. Но работа есть работа. После совещания в отделе, на котором Волков дал фамилии четырех профессионалов-химиков и объяснил Дятлову, Лисицыну и Намучеряну задачу переговорного процесса, Зайцев вкрадчивым голосом Мюллера предложил Волкову задержаться. Андрей ничего хорошего от этого предложения не ждал. И не ошибся.

– Значит, так, умник. Если ты окажешься прав, я ухожу на пенсию. Ну а если прав буду я, то ты в отделе больше не работаешь. Договорились?!

– Ну Петр Петрович, – начал было Андрей.

– Заткнись и иди впереди отца в ад реализовывать свои бредовые фантазии, но помни: разговор мужской.

– Разрешите идти?! – спросил Андрей.

– Идите, – сухо, не поднимая головы, ответил Зайцев.

«Быстро повырастали птенчики», – зло подумал Зайцев. «До каких же пор шеф будет считать нас сопливыми семинаристами?» – подумал Андрей. В коридоре он включил мобилу и увидел три поступивших вызова. Это Лера пыталась дозвониться. Опасаясь ее праведного гнева, Андрей тут же позвонил, но теперь ее телефон был вне зоны досягаемости. «Либо метро, либо измена! – с ужасом подумал Андрей. – Господи, почему другие опера находят себе проституток-лимитчиц, которые считают за счастье проводить с ними время и закрывают глаза даже на то, что все пацаны в отделе женаты?» А он, неженатый, нашел себе замужнюю женщину, которая держит его в животном страхе потерять ее! Телефон по-прежнему не отвечал. «Проклятие! Если тебе сейчас дарят цветы, чтоб они завяли в твоих руках. Если это розы, чтоб ты укололась шипом и опомнилась! Если лилии, чтоб ты задохнулась и одумалась! Если орхидеи, чтоб уронила и устыдилась». И если бы вдруг не зазвонил телефон, неизвестно какие бы еще тараканы табуном пробежали в голове Андрея. Но с первой ее фразой «Ты где?» Андрей успокоился и готов был на все, лишь бы скорее…

Глава 48

Туман не знал, что подарить Нине на день рождения. Он подошел на угол, где раньше собирались скупщики золота, и с удивлением обнаружил их отсутствие. Оказывается, скупку давно разогнали. «Жаль, – подумал Туман. – Какие яркие персонажи ушли с угла! Паша, Нос, Рома, Костя и, конечно же, Вася Бак». Об этом человеке Игорь всегда вспоминал с улыбкой. Неплохо образованный, знавший весь город, он был держателем самой ценной информации, последних сплетен и свежих безбородых анекдотов. Вася легко выжил на самом волчьем углу города и переехал в свой собственный офис еще центровей. Игорь, узнав, где теперь обитает Бак, сразу же отправился к нему.

В небольшой, но уютной комнате все стены были увешаны иконами. Невзирая на свой бизнес, а может быть, и благодаря ему, Вася был глубоко и истинно верующим человеком. При всей своей скрупулезно-рачительной принципиальности Вася был человеком, способным на поступок. Он занимал активную жизненную позицию, был хорошим семьянином, вел здоровый образ жизни и принадлежал к категории тех мужиков, которые у баб вызывают похоть, а у мужиков, естественно, раздражение.

Туман рассказал Баку о своей проблеме. Бак задал пару наводящих вопросов и достал красивую золотую жабу с изумрудными, навыкате, глазами. Это была уникальная брошь. Цена, правда, тоже была уникальной, но деньги Игоря не волновали. Вася угостил его чаем с медом и парой брутальных анекдотов. Это был весь лимит гостеприимства, так как за дверью уже ожидали пьяницы и наркоманы, желающие получить от Бака путевку в счастье путем обмена семейного золота на желанную гривну.

Прощаясь, Вася как-то странно посмотрел на Игоря и заметил:

– А ты не очень хорошо выглядишь.

– Да забот много, – ответил Игорь.

– А ты, как я, ходи в баньку, в проруби купайся. Дольше проживешь.

– Мне, Вася, дольше не надо. Мне бы хоть свое прожить, – с грустью произнес Туман. И, резко повернувшись, пошел к дверям.

В стекле одного из киотов он увидел отражение Бака, который быстро перекрестился.

«Я, видно, и в самом деле на черта стал похож, раз от меня такие праведники, как Бак, открещиваются», – невесело подумал Туман.

Глава 49

Валерия Валерьевна Черноротова работала в городской адвокатуре. Практика у нее была небольшая, но денежная. Ни в мифическую тройку, ни в сказочную пятерку златоустов она не входила. Все дела свои выигрывала. Вначале ей это, естественно, нравилось, а потом она вдруг поняла, что Эдик, ее муж, набрасывает ей беспроигрышные дела. И, поняв это, моментально всякий интерес к работе потеряла.

И только теперь, связав свою судьбу с Андреем Волковым, Лера получила все, чего ей раньше не хватало. И наступило торжество! Она неожиданно ясно поняла, какой силой обладает это первое чудо света, полусвета и полутьмы – Женщина! Дальше – больше. Ему, любимому, оказывается, нужно не только ее тело, но и мозги, а это доставляло Лере супероргазм! Теперь же ему понадобился и ее профессионализм! Что дальше?! Она сама достала список нескольких ученых, отбросила тех, кто явно не подходил. Ну, например, изобретатель сухого меда. Думая о здоровье и долголетии людей, он не может изобрести то, что приведет человека к его гибели, и так далее. А из тех кандидатур, которые, на Лерин взгляд, подходили, она лично отобрала Нину Борисовну Толмачеву. Тщательно изучая информацию о своих кандидатурах, Лера среди одноклассников Нины нашла известного в прошлом авторитета Игоря Тумановского. Немножко последив за Ниной, она увидела, что Нина и Игорь встречаются. Лере понадобилось немного времени, чтобы сделать вывод, что встречи их, во-первых, неслучайны, так как за недолгий срок наблюдения их было несколько, а во-вторых, носят сугубо деловой характер. А какие могут быть дела у бывшего уголовника-рецидивиста и доктора медицинских наук профессора Толмачевой?!

Вывалив на дымящуюся после секса голову самого счастливого в мире опера эту информацию, Лера с замиранием сердца ждала эффекта. Эффект чуть не довел Андрея до состояния аффекта!

– Да как ты могла без меня следить за ними?! Да как ты могла, не посоветовавшись со мной…

– Заткнись, сыщик, и послушай, что нужно делать.

И странное дело, Андрей заткнулся и весь превратился в слух…