Текст книги "Амана звали Эйхман. Психология небанального убийцы"

Вечная тема

…если антисемитизм не исчез после Холокоста, уже ничто не может заставить его исчезнуть.

Говард Джейкобсон, английский писатель

Я взялся за тему Эйхмана, как мне казалось, из желания понять личность злодея, но всё-таки существует более глубокая вечная проблема – антисемитизм. История Эйхмана – частный, но впечатляющий эпизод этого явления. Эта проблема неотделима от исследования именно этого конкретного исторического лица. Антисемитизм и Эйхман нераздельно связаны, несмотря на то, что некоторые авторы не считают Эйхмана антисемитом. Но, вне зависимости от взглядов на это двуединство, такая ассоциация объективно существует. Естественно, появление этого раздела не является случайным. Во время написания других глав, как мне кажется, неминуемо возникали вопросы, которые мучают меня всю мою жизнь. И по такой причине также появился этот небольшой раздел, который только обозначил тему. Кроме того, включение этого раздела дало мне возможность высказаться на наболевшую тему, хотя бы и кратко, хотя она, несомненно, заслуживает пристального внимания и глубокого рассмотрения.

При обсуждении становления личности Адольфа Эйхмана, процесса развития его нацистской карьеры и поставившего точку в его геростратовской жизни судебного процесса в Иерусалиме, естественным образом возникает вопрос об антисемитизме. Разумеется, для юридической стороны дела были важны не столько взгляды Эйхмана, сколько его реальная деятельность, направленная на истребление миллионов евреев. В то же время проблема антисемитизма и его корней, как говорится, «витала в воздухе». Чудовищность преступления, выраженная в миллионах жертв, умерщвлённых только за то, что они были евреями, порождает различные объяснения. Конечно, история помнит многочисленные акты насилия против евреев в различных странах на протяжении многих веков. Соответственно были и попытки объяснить причины гонений на народ, потерявший государственность и свою Землю две тысячи лет назад.[485]485
  Совершенно ясно, что в первую очередь проблема антисемитизма интересовала самих евреев, пытавшихся найти логические объяснения этому явлению – достаточно взглянуть на перечень имён исследователей.


[Закрыть] Насилие в отношении евреев проявлялось в разных формах, крайним выражением которых является геноцид. Случай Эйхмана, будучи некой лакмусовой бумажкой, в некоторой степени мог бы помочь прояснению вопроса о мультикультуральной нетерпимости и ненависти к евреям. Понятно, что из частного нет возможности вывести общее, но получить некий стимул к этому, вероятно, всё же возможно.

Эйхман в своих высказываниях и написанных им вне Израиля и в Израиле материалах не раз заявлял, что он не антисемит. Он действительно не убил ни одного еврея (доказательств противоположному нет) и не отдавал приказы об убийстве евреев, однако вся его деятельность была антисемитской, подчинена идее насилия над евреями вплоть до их истребления.

Собственно говоря, то же самое, что декларировал о себе Эйхман, писали и специалисты по душевному здоровью супруги Кульчар, утверждая, что для Эйхмана люди выступали в роли статистов. Другими словами, они полагали, что для удовлетворения своих убийственных намерений ему была безразлична национальность этих статистов. Они могли быть и немцами. Такая точка зрения отвечала и подходу Ханны Арендт, полагавшей, что для бездушного и бессмысленного бюрократа не важна этническая принадлежность тех, кого он посылал на смерть.

Однако высказывания Эйхмана по поводу евреев (как в период существования нацистского режима в Германии, так и в свободной для него обстановке в иммиграции в Аргентине) свидетельствуют о том, что он воспринимал евреев как врагов, интервентов, чужеродные элементы в здоровом теле немецкой нации, т. е. совсем не безличными, а вполне конкретно именуемыми. Кроме того, в непосредственном общении с еврейскими функционерами, в отношении которых его власть была безгранична, – он мог казнить и миловать, – иногда проявлялся его неконтролируемый гнев, окрашенный ненавистью к евреям. При том, что среди родственников со стороны его мачехи были евреи, негативное отношение к представителям этой нации вне семейного круга проявилось в юности Эйхмана, который вступал в Австрии в молодёжные организации, негативно настроенные по отношению к евреям. Вероятно, не прошли бесследно и издевательства над ним в детстве. Из-за маленького роста, тёмных волос и характерного носа друзья называли его «маленький еврей».[486]486
  Reynolds Q., Katz E., Aldouby Z. The Minister of Death. – NY, 1961. – P. 61.


[Закрыть] Возможно, неприятие евреев, агрессия в их адрес в той или иной форме в некотором роде могли быть подсознательным ответом на детские унижения.

У меня нет никаких сомнений в антисемитизме Эйхмана, корни которого следует искать и в его генетике, и в ранних годах жизни. Так случилось, что Эйхман получил, примкнув к нацизму, идеальное поле для удовлетворения своих агрессивных импульсов, направленных на желанный и, главное, дозволенный для этого объект – еврейство.

~

Конечно, совершенной схоластикой являются рассуждения о природе антисемитизма Эйхмана, – если, конечно, признать его, – потому что здесь нет достаточных оснований и доказательств как для признания его антисемитом, так и для нахождения источника его антисемитизма. Я исхожу из принятия аксиомы о присущем Эйхману антисемитизме, который вкупе с его агрессивной природой сделал из него отличный инструмент реализации окончательного решения. Даже из диагноза, поставленного Л. Зонди, совершенно не вытекает антисемитизм, поскольку последний является качественной характеристикой «убийственной ментальности» Эйхмана. Согласно мнению Зонди, Эйхман был каинитом – олицетворением библейского Каина, несущего на себе печать Зла. Однако в отношении еврейского народа напрашивается другой образ, – тоже каинита, специализировавшегося именно на уничтожении евреев, – Амана. Во времена персидского царя Артаксеркса (5 век до н. э.) его приближённый Аман задумал извести всех евреев, но народ был спасён благодаря еврейке – царице Эстер (Эсфирь), а злокозненный Аман был повешен[487]487
  «И повесили Амана на дереве, которое он приготовил для Мордехая…» (Писания. Свиток Эстер [Мегилат Эстер], 7:10).


[Закрыть]. Кажется, судьба Эйхмана в чём-то напоминает судьбу Амана, можно даже сказать, что Эйхман – реинкарнация Амана.

Если исходить из антисемитизма как проверенного веками и даже тысячелетиями отношения многих и многих (разумеется, не всех, а только тех, которые были с евреями в контакте) народов к евреям, то мысль о генетическом происхождении этого явления возникает вполне логично.

По-видимому, было бы правомерно признать антисемитизм как некий артефакт, некую константу, внесённую Творцом в уравнение жизни человечества. Такой подход меняет практическое действенное отношение к этому явлению. Как с этим жить евреям и неевреям? Если признать, что конфликт между ними вечен, то, наверное, стоило бы направить совместные усилия на то, чтобы он не носил убийственный характер. Другими словами, речь не идёт об «игре с нулевой суммой», при которой кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Лучше, если все останутся «при своём». История накопила немало примеров, когда делались попытки уничтожения или подчинения еврейского народа. Эти попытки не дали гонителям евреев желанного эффекта. Напротив, чудовищные деяния нацизма, поставившего своей целью «окончательное решение» еврейского вопроса, привели к возрождению через две тысячи лет еврейской государственности. Правда, последнее иногда служит причиной подозревать евреев в том, что они спровоцировали Холокост, чтобы заполучить своё государство.

Пусть и не повсеместно, но в очень широкой популяции этносов антисемитизм оказался впечатанным в геном людей, в коллективное бессознательное. И если мы предположим, что это так, то нет никаких шансов искоренить его, по крайней мере в необозримом будущем. Никакие покаяния за погромы и геноцид, никакие материальные компенсации оставшимся ещё в живых и исчезающим с каждым годом жертвам, никакие посыпания голов пеплом даже не из крематориев не помогут уничтожить как антисемитизм, так и коллективную память евреев о пережитом унижении, уничтожении из века в век старых и молодых, младенцев, подростков, мужчин и женщин только за то, что они другие, отличные от всех – они евреи.

Ген антисемитизма сидит в людях, спит до времени, в определённых условиях просыпается и побуждает к чудовищным действиям. Логика не работает… С этой врождённой ненавистью ничего нельзя сделать. Она не признаёт факты, реальность. Для неё не существует доказательств. Эта ненависть не разделяет старого и малого, мужчину и женщину. Эта ненависть направлена на Еврея, кем бы и каким бы он ни был. Можно держать её в узде только внешними средствами… В своё время именно об этом писал в своей книге великий сионист Зеев Жаботинский.[488]488
  Жаботинский З. О железной стене // Рассвет. – 1924. – № 44/45 (79/80); Жаботинский Владимир (Зеев). О железной стене. Речи, статьи, воспоминания. – Минск, 2004.


[Закрыть]

~

Проблема антисемитизма существует так давно, что допустимо назвать её вечной, как зовут зачастую и племя, с которым она связана. Определить её довольно просто. По сути, это агрессивность в широком смысле (непринятие, нетерпимость, насилие), направленная на нанесение ущерба различного рода евреям. Если рассматривать агрессивность как некое проявление негативной по существу, разрушительной человеческой активности, то изначально, по-видимому, следует говорить о ней, как и о многих человеческих качествах и свойствах, как о бессодержательной характеристике. Агрессия в силу разных причин может быть направлена на неодушевлённые объекты, а не только на живые. Действительно, вполне житейское проявление этого в семейной ссоре – «битьё посуды» – пример тому. Или мы можем злиться на строптивый замок, который не даёт нам попасть домой. Однако в самой агрессии отсутствует содержание этого акта. Посуда или замок в данном случае – просто подходящие объекты для выхода агрессии, которые свободно могут быть заменены, например, на стулья. Вспомним реплику комиссара Фурманова из советского фильма «Чапаев» (1934): «Александр Македонский тоже был великий полководец, но зачем же стулья ломать?»[489]489
  Первоисточник: слова Городничего из пьесы Н. В. Гоголя «Ревизор».


[Закрыть] В антисемитской же агрессии помыслы и действия склеены, скреплены с объектом воздействия.

Проделаем мысленный эксперимент. Предположим, у некой социальной группы накопилось изрядное возмущение каким-то непорядком, мешающим нормальной, с точки зрения большинства, жизни. Среди членов этой группы, возможно, весьма этнически разношёрстной есть и евреи. Почему же с большой долей вероятности, увы, проверенной временем, обвинения полетят именно в их адрес? Почему евреев обвиняют зачастую вопреки здравому смыслу, простой логике? Почему евреи служат выпускным клапаном в перегретом проблемами обществе, подобном паровому котлу? Разумеется, есть утверждения о том, что евреи в силу своих национальных особенностей и своеобразного положения в любом социуме являются идеальной мишенью, коллективным «козлом отпущения».

~

Многие исследования, посвящённые поиску ответов на эти вопросы, основанные на исторических данных, сводятся к констатации социально-экономических процессов, определяющих уникальный статус еврейского сообщества. В наше время не только крупные американские города в зависимости от их географического местоположения отличаются наличием моноэтнических районов и кварталов (китайских, итальянских, мексиканских, русских и прочих с определённой этнической окраской), но подобное можно наблюдать и в Европе. Но почему же в многонациональной и «мультикультурной» Европе, в основном, страдают еврейские кладбища, синагоги и общинные центры, появляются надписи с угрозами разного рода главным образом именно в адрес евреев? Увы, традиция, выработанная временем, сохраняется и не думает умирать.

Меняются эпохи, страны, общественно-политические формации, а антисемитизм, как в отношении социализма вещала советская пропаганда, «шествует по планете». И при капитализме, и при социализме в этом плане ничего не меняется. Создаётся впечатление, что это явление не коррелирует ни с одними из многажды обсуждённых факторов, которые якобы порождают его. Причём антисемитизм, безусловно, имеет две формы: латентную и активную. Понятно, что в ситуациях, когда на него налагают запрет из соображений борьбы общества с ксенофобией[490]490
  Или из соображений так называемой политкорректности.


[Закрыть], открытый антисемитизм прячется в бытовом, скрывается в частных владениях и в душах людей. Но как только стартовый пистолет (или что-то функционально подобное) в руках государства даёт сигнал, разрешающий «бить евреев», сокрытый до поры до времени антисемитизм даёт о себе знать разбитыми витринами и евреями, чистящими тротуары зубными щётками на глазах одобряющего это народа. Вспомним 9–10 ноября 1938 года – Хрустальную ночь в Германии, стране высочайшей культуры. А затем, иногда через годы, происходит то, что называют раскаянием, после чего неизбежно повторяются гонения на евреев, подтверждая существование «круговорота антисемитизма в природе». Этому в немалой степени способствуют и «отрицатели Холокоста», которые своими трудами подбрасывают дрова в костёр затухающего на некоторое время антисемитизма. Кроме того, своеобразной соломинкой, спасающей антисемитизм, является и трансформация антисемитизма в антисионизм/антиизраилизм.

В 1915–1916 годах турки массово уничтожали армян. Было убито около 1–1,5 миллионов человек. Их истребляли за то, что они были армянами, т. е., как и евреев, на основе национальной неприязни. Эти массовые убийства тоже позволительно называть геноцидом, однако имеется существенное отличие от геноцида евреев. Конечно, различие не в цифрах. Можно сказать, что геноцид армян был точечным – убийством армян занимались исключительно турки. В то же время геноцид евреев с точки зрений исполнителей был всеобщим: кто только ни уничтожал евреев, кто только ни приложил к этому свою руку и кто только ни способствовал этому…

Складывается впечатление, что образ еврея является архетипом, правда, по-видимому, присущим не всем народам. Естественно, возникает вопрос о том, почему он присутствует не у всех? И удалось ли им действительно избежать антисемитской индоктринации или антисемитизм находится в спящем состоянии?

Еврей – по сути, идеальный образ чужака, «другого». В давние и нынешние времена еврейский народ выделялся в любой социальной среде тем, что не смешивался с ней, отличался образом жизни, религией, собственным языком (идиш или ладино), был непохоже одет, питался не так, как все; и ещё у этого народа было много всего отличного от окружающих, включая поголовную грамотность, тягу к знаниям, смекалку, предприимчивость и прочее, обеспечившее выживаемость евреев в течение тысяч лет. То, что существует «еврейский ген», – доказанный научный факт. Другими словами, нет сомнений в уникальности евреев. Многие народы на протяжении длительного времени были в контакте с евреями. Можно предположить, что это взаимодействие так или иначе отразилось на генетическом уровне в архетипе еврея, который вызывал страх и воспринимался как угроза вследствие своей высокой конкурентоспособности в различных областях человеческой деятельности, как материальной, так и духовной. Возможно, этот подсознательный страх и порождал агрессию, которая в разных ситуациях и условиях проявлялась по-разному. Особо агрессивные проявления в истории обозначаются ставшим интернациональным русским словом погром (pogrom).[491]491
  Первым известным погромом был кишинёвский в апреле 1903 г., когда разъярённой толпой было убито 49 евреев, ранено 456 человек, разрушено около 700 жилых домов и 600 магазинов и лавок.


[Закрыть] Нацистский режим Гитлера внёс свой чудовищный вклад, обозначив зверства, совершённые против евреев во Второй мировой войне, другим понятием – геноцид (genocide).

Разумеется, мои рассуждения являются только гипотезой о вневременном и внеисторическом трансцендентном существовании антисемитизма. Однако из неё проистекает не только объяснение прошлого, но и возможность определения путей эффективной адаптации еврейского народа к другим народам, осознавая неизменность, бессмертность бациллы антисемитизма. Ханна Арендт в своём труде «Истоки тоталитаризма»[492]492
  Арендт Х. Истоки тоталитаризма. – М., 1996.


[Закрыть] критикует «ссылки на извечный характер антисемитизма», как подход, свойственный и антисемитам, отрицающий вопрос об ответственности евреев за свою судьбу. Нет сомнений в детерминизме Х. Арендт – она не приемлет явлений, не подпадающих под действие причинно-следственных связей. В силу этого она выискивает, с присущей ей дотошностью и эрудицией, в совместной истории евреев и их актуального в каждый момент социального окружения логические цепочки, показывающие возникновение антисемитизма. При этом вполне понятно, что тот, кто разгадал загадку вечного антисемитизма, может указать и на то, как разрешить эту вечную проблему. К сожалению, искания Х. Арендт и многих других исследователей не привели и не могут принципиально привести человечество и евреев в частности к избавлению от опасного, а в чём-то может быть, – да простит меня Всевышний, – в некоторой мере и полезного для существования еврейского народа антисемитизма. Достаточно прогрессивным человечеством было воспроизведено фантазий и иллюзий по поводу еврейского вопроса, который однажды уже был не только поставлен, но были спланированы и предприняты меры для того, чтобы его окончательно решить.[493]493
  Ванзейская конференция состоялась 20 января 1942 г.


[Закрыть]

Нет сомнения в том, что антисемитизм в различных его формах в прошлые времена и в наше время только усиливает особость евреев, их непохожесть, несмотря на происходящую также ассимиляцию. Гонения на евреев словно волной прибивают к еврейскому берегу даже тех, кто чурается своего еврейского происхождения, независимо от их желания и сопротивления. Вероятно, в этом состоит диалектика существования еврейского народа – чем сильнее давление окружающей евреев социальной среды, тем монолитнее становится общность евреев. Это, например, можно было ощутить физически в частые периоды времени, когда современному еврейскому государству угрожала реальная опасность от врагов, в которых никогда не было недостатка.

~

Гонители евреев подвергали их насилию безотносительно к их индивидуальности, к их реальным деяниям, к полу и возрасту. Их истребляли как некую нежелательную категорию. Однако и здесь не всё так просто, если говорить конкретно. Далеко не каждый из служителей смертельного конвейера мог совершать то, что от него требовалось, т. е. психологически на сознательное убийство был способен далеко не каждый. При организации массового умерщвления в концентрационных лагерях это, безусловно, учитывалось. Тот же Эйхман, увидев своими глазами расстрел евреев в Минске, ощутил потрясение, о котором рассказал своему начальнику группенфюреру СС Мюллеру. Его обеспокоило то, что пережитые им чувства могут многократно испытывать исполнители-палачи, что пагубно отразится на их психике. Это учитывалось при организации умерщвления евреев – и не только евреев – в лагерях смерти. Не случайно физическим уничтожением на оккупированных восточных территориях в Прибалтике, Белоруссии, Украине занимались главным образом карательные отряды, состоящие из местных полицейских. Понятно, что на уровне высших лиц Третьего рейха истребление евреев было некоторой абстракцией, «лесом, за которым не видели единичного еврея». Но этим нацистским бонзам ничто человеческое было не чуждо – при посещении Освенцима с рейхсфюрером СС Гиммлером случился обморок…

По-видимому, стремление убивать не противоречит внутреннему сопротивлению индивида идее осуществить самостоятельно акт умерщвления другого. Что главное в убийстве? Для кого-то, вероятно, – вид поверженного своей рукой врага, а для кого-то – факт избавления от нежелательного существа. Для нацистов на идеологическом уровне и на практике было принципиально важным именно избавление, очищение немецкого народа и занимаемой им территории от евреев и предотвращение возможностей для смешения кровей.[494]494
  Однако почему, говоря о чистоте крови, нацисты не вводили законодательных актов, подобных Нюрнбергским законам, в отношении, например, англосаксов, шведов, датчан, голландцев, эстонцев и других?


[Закрыть] Недаром они всё время декларировали лозунг Judenrein[495]495
  Территория, «свободная от евреев». Нацисты освобождали местность от евреев либо уничтожением их на месте, либо отправкой их в концентрационные лагеря смерти.


[Закрыть]. Нацисты начали с вытеснения евреев с территории Великой Германии, а затем, по не очень странной и понятной причине, оказалось, что вытеснять-то некуда. Евреям не нашлось, куда эмигрировать, государства мира отказывались их принимать. Ну а что было делать Гитлеру с его дикой идеей? По сути, он ударился в другую крайность – если не избавление как дистанцирование евреев, перемещение их за границы рейха, то перемещение их в мир иной, против которого фактически не возражало мировое сообщество, а стало быть, подталкивало нацистов к кардинальному решению еврейского вопроса.

Разумеется, немало находится таких, кому весьма удобно считать Гитлера единственным автором и исполнителем проекта истребления европейского еврейства, возложив на него и нацистскую Германию всю ответственность за уничтожение шести миллионов евреев. При этом в тени остаются подельники фюрера, без содействия которых, наверное, Холокост не состоялся бы. На деле к массовому уничтожению евреев приложили руку многие страны, правительства, народы. Об этом не принято говорить, полагая, что судебные процессы над нацистами, которые прошли после окончания Второй мировой войны, поставили точку в ответе на вопрос «Кто виноват?» в геноциде.

Однако ещё рано подводить черту. Счёт был предъявлен только германскому нацизму, которого судили победители[496]496
  Международный военный трибунал (начиная с 1945 г.) в Нюрнберге был судом, в котором страны антигитлеровской коалиции в ходе ряда процессов осудили нацизм в лице военных преступников, по существу, справедливо воздав наказание за содеянное ими, но оставив за скобками собственную роль в приведение в действие механизма массовых убийств.


[Закрыть], сами в немалой степени ответственные за Катастрофу европейского еврейства. Об этом говорил и Эйхман, отвергая легитимность суда стран, сокрушивших нацистскую Германию, поскольку этот суд был воплощением принципа vae victis («горе побеждённым»). Речь идёт о том, что еврейская кровь – на руках не только тех, кто прямо был повинен в истреблении целого народа, но и тех, кто способствовал этому, кто, по сути, дал зелёный свет Гитлеру в его злодеяниях. Действительно, страны-организаторы Нюрнбергского процесса (США, СССР, Великобритания и Франция) – каждая в меру своей ненависти к евреям – внесли свой вклад в реализацию маниакальной нацистской идеи. Уместен классический вопрос: «А судьи кто?»

Уильям Перл в своей правдивой, но неполиткорректной книге[497]497
  Perl W. R. The Holocaust conspiracy an international policy of genocide. – NY, 1989.


[Закрыть], вполне доходчиво ответил на этот вопрос и показал, что вполне реально было предотвратить Холокост. Что помешало этому? И как мировое сообщество допустило эту трагедию? И почему? Перл полагает – с чем нельзя, по моему мнению, не согласиться, – что в основе произошедшего лежал антисемитизм государственных и общественных деятелей и, несомненно, антисемитизм народных масс. Конечно, трудно усмотреть логику, здравый смысл в гонениях на евреев на протяжении всей человеческой истории, но, казалось бы, в ХХ веке даже в пренебрежении моралью, отступлении от богоданных норм человеческого поведения здравый смысл, практичность могли бы сработать? Нет, нет, и ещё раз нет… В который раз реальность убеждает в том, что антисемитизм – явление иррациональное. Перл, анализируя документальные источники, обвинил государства и поимённо назвал их и деятелей, которые в немалой степени способствовали убийству евреев тем, что сознательно препятствовали их эмиграции. Они были глухи к мольбам о помощи тогда, когда многим была уже понятна антисемитская направленность гитлеровского режима и его готовность довести до конца дело очищения от евреев Европы. Самое страшное состоит в том, что те, кто фактически помогал Гитлеру, находясь при этом в рядах его врагов, знали из достоверных источников жуткую правду о геноциде. И ничего не делали, чтобы остановить конвейер смерти, хотя это, безусловно, было в их силах. Многие государства обоих полушарий Земли закрыли свои границы перед евреями, совершенно не смущаясь тем, что обрекли массы людей на неминуемую смерть в нацистском аду. Печальный вывод состоит в следующем: мир был заинтересован в том, чтобы уничтожить еврейское племя и стереть память о нём.

В содействии нацизму заметна и религиозная составляющая. И Ватикан не остался в стороне от столь «богоугодного» дела, как преследование и истребление евреев. Многие католические священники благословляли и оправдывали эти убийства. Нелишне заметить, что немало нацистов было среди ревностных католиков… После окончания войны отцы католической церкви помогали нацистам избежать возмездия, содействуя их переправке в Южную Америку. Одним из тех, кто воспользовался этой помощью, был и Адольф Эйхман.

Но, пожалуй, самую значительную роль пособника гитлеровской Германии в окончательном решении сыграла Великобритания, закрывшая Палестину для эмиграции евреев. Палестина была наиболее приемлемой целью эмиграции для всех групп евреев. Сионисты мечтали о возвращении на историческую родину, а религиозные евреи стремились в Иерусалим в соответствии со словами из Пасхальной Агады: «В следующем году – в Иерусалиме!» (בשנה הבאה בירושלים). По мере того, как усиливались действия нацистского режима, т. е. и лично Эйхмана по давлению на евреев с целью принуждения их к эмиграции, возрастало и сопротивление арабов перемещению евреев в Палестину. Обеспокоенные беспорядками среди арабского населения, переросшими в вооружённое сопротивление, что могло сказаться на функционировании важнейшей водной транспортной артерии – Суэцкого канала, британцы предпринимали меры к сдерживанию эмиграции евреев. Были уменьшены квоты на эмиграцию евреев сначала до 12 000 человек в год, затем квоты были повышены, но после 1941 года эмиграция практически прекратилась. Но могла ли помочь спасению европейских евреев эмиграция даже 20 000 в год, тогда как речь шла о вызволении из нацистского ада миллионов евреев (по подсчётам нацистов, в Европе жили 10,3 миллиона евреев). «Вероломным Альбионом» назвал Британию Рудольф Кастнер в своей газете «Új Kelet». Осудил решение властей своей страны и Уинстон Черчилль, утверждавший, что Великобритания капитулировала перед арабами и пренебрегла своими обязательствами (вероятно, имелась в виду декларация Бальфура[498]498
  Письмо министра иностранных дел Великобритании лорду Ротшильду как представителю британской еврейской общины:
  Министерство иностранных дел, 2 ноября 1917 года
  Уважаемый лорд Ротшильд.
  Имею честь передать Вам от имени правительства Его Величества следующую декларацию, в которой выражается сочувствие сионистским устремлениям евреев, представленную на рассмотрение кабинета министров и им одобренную:
  «Правительство Его Величества с одобрением рассматривает вопрос о создании в Палестине национального очага для еврейского народа и приложит все усилия для содействия достижению этой цели; при этом ясно подразумевается, что не должно производиться никаких действий, которые могли бы нарушить гражданские и религиозные права существующих нееврейских общин в Палестине или же права и политический статус, которыми пользуются евреи в любой другой стране».
  Я был бы весьма признателен Вам, если бы Вы довели эту Декларацию до сведения Сионистской федерации.
  Искренне Ваш, Артур Джеймс Бальфур.


[Закрыть]).

Гитлер получил своего рода индульгенцию на истребление еврейского населения, сначала в Германии и Австрии, а затем и в оккупированных странах Европы. Ванзейская конференция (1942) дала формальный старт истреблению евреев в промышленных масштабах в лагерях уничтожения.

~

Итак, антисемитизм вечен в силу того, что он коренится не в окружающей среде, которая может играть роль стимулов (факторов) пробуждения, проявления, интенсификации, а в человеческой сущности. Что из этого следует? Вывод для евреев не очень приятный и оптимистичный – антисемитизм неискореним, какие бы формы он не принимал: в своей классической форме или в новообразованиях – антисионизме и антиизраилизме. Стало быть, надо в формуле существования еврейского народа учитывать константу антисемитизма. При этом становятся ясным, что любые попытки некоторых евреев или групп, объединённых одним подходом, приспособиться, стать бóльшими роялистами, чем сам король, сражаться за равноправие и равенство, абсолютно бессмысленны, бесполезны, а в принципе и беспочвенны. Можно попытаться ассимилироваться, неплохо замаскироваться, но… придут новые Нюрнбергские законы, и камуфляж не поможет. Многие немецкие евреи не отличались от немцев образом жизни, одеждой и привязанностью к немецкой культуре и искусству, любовью к Германии, за которую даже проливали кровь в войнах, – одним словом, были такими, как все. Но когда нацисты пришли к власти в 1933 году, они начали реализовывать программу своей партии из 25-ти пунктов, в которой в пункте 4 записано о том, что только тот в ком течёт немецкая кровь, может считаться гражданином Германии. Из этого становилось ясно, что евреи – чужие, гости в статусе иностранцев, независимо от того, сколько поколений насчитывали они в Германии, какими заслугами перед ней отличались. Евреи – герои Первой мировой войны, кавалеры Железного Креста, например, могли рассчитывать на место в концентрационном лагере Терезиенштадт. Понятно, что чуждые и пришлые в глазах нацистов евреи были поражены в правах, которыми обладали.

На то, что всё, происходящее с евреями в разные времена, не зависело от их поведения – «хорошего или плохого» – указывал в своей работе «Перед лицом опасности» (1939) известный психолог Курт Левин, который ещё до прихода Гитлера к власти покинул Германию. Он писал, что:

именно «хорошее поведение» евреев: их упорный труд, их сноровка и успех в бизнесе, медицине, юриспруденции – дало толчок антисемитским настроениям. Антисемитизм невозможно остановить благодаря хорошему поведению каждого отдельного еврея…[499]499
  Левин К. Разрешение социальных конфликтов. – СПб., 2000. – С. 314.


[Закрыть]

Также, по-видимому, философы, социологи и психологи (большинство из которых были по происхождению евреями), составлявшие Франкфуртскую школу и озабоченные положением меньшинств разного рода в современном им обществе, в те времена задумывались о еврейской проблеме (Герберт Маркузе, Теодор Адорно, Макс Хоркхаймер, Эрих Фромм, Вальтер Беньямин, Лео Лёвенталь, Франц Леопольд Нейман, Фридрих Поллок и другие). Судя по всему, к этой школе была близка и Ханна Арендт, которая общалась со многими её «учениками». Их трудами в немалой степени были воспитаны борцы за равенство уже в наше время. К сожалению, речь шла о превратно понимаемом равенстве. По их мнению, общество должно было компенсировать недостатки индивидуального развития, генетические задатки, способности и таланты «двоечникам», бездельникам, неспособным к учению за счёт тех, кто в силу различных естественных обстоятельств был успешнее.

Ими владела идея об уменьшении власти большинства над меньшинством, инструментом которого является толерантность. В практическом смысле не совсем понятно, как этого добиться. Кроме того, в настоящее время существуют нетерпимые отношения и между самими меньшинствами. Известны, например, движения негров против евреев в Соединённых Штатах Америки. Как быть с этим?

Любопытный подход к проблеме напряжённых взаимоотношений между немцами и евреями предложил Дж. Л. Морено в своей книге «Who Shall Survive?» («Кто выживет?»)[500]500
  Moreno J. L. Who Shall Survive? A New Approach to the Problem of Human Interrelations. – Washington, 1934. – Р. 346–348.


[Закрыть]. Обращаю внимание на год издания этой книги – 1934, т. е. до принятия в гитлеровской Германии Нюрнбергских расовых законов (1935). Морено прославился как родоначальник психодрамы и социометрии. Он был учеником З. Фрейда, и свой подход в копилку объяснений антисемитизма, который он не называет «по имени», говоря о конфликте немцев с евреями, он основывает на существовании такого явления, как эмоциональная экспансивность, которое отражает отношение людей к другим людям. Морено говорит, что, несмотря на то, что в его время еврейская популяция в Германии составляла 1 %, её воздействие на немцев было не пропорциональным численности евреев. Морено утверждает, что в силу того, что евреи имели высокое положение в промышленности и искусстве, они становились привлекательными для немцев как сексуальные объекты. В силу этого ничтожное число евреев становилось влиятельным благодаря сексуальным влечениям обоих полов.

Если бы 60 000 евреев были фермерами или рабочими, объём их знакомств и, следовательно, влияние были бы значительно меньше, поскольку жизнь фермера и рабочего физического труда социально ограничена в таком объёме по сравнению с жизнью торговца или других профессионалов.[501]501
  Там же. Р. 347.


[Закрыть]

Евреи-мужчины привлекали немецких женщин, а еврейские женщины были желанными для немецких мужчин. Понятно, что подобное может вызвать напряжение между двумя национальными группами. По-видимому, отражением реальности сексуального конфликта и было запрещение не только браков немцев с евреями, но и их сожительство в Нюрнбергских законах. Морено также подчёркивает ещё один момент – избыток среди евреев лидеров, которым тесно среди «своих», среди еврейской интеллигенции. Исходя из своих теоретических взглядов, предполагающих переустройство мира с помощью социометрии, он полагал, что предотвратить конфликты между немцами и евреями возможно, если рассчитать соотношение между ними, потребное для того, чтобы ни одна сторона не прибегла к насилию. Он и для Соединённых Штатов предлагал установить точку насыщения ими различными национальными группами. Обращаясь к современности, можно поразиться прозорливости Морено в отношении возможных конфликтов в многонациональных социумах.