Текст книги "Безопасность: политический и социальный аспекты"

Роль государства в обеспечении безопасности

Человек вообще – абстракция, оперирование которой позволяет нам отделить его от природы и природного. Став некоторой противоположностью природы, и при этом не потеряв природное в самом себе, человек в обществе начинает противополагаться сам себе. Общество как совокупность человеческих отношений определяется конкретно-историческим контекстом, и всегда представлено как конкретно-историческое общество. И человек в конкретно-историческом измерении опосредованный конкретно-историческими отношениями порождает себе подобное общество, т. е. становится самим собой в конкретно историческом измерении. Но современный человек есть разделенный на различных индивидов человек, чье положение в производстве и общении различно. И вот взаимодействие этих индивидов, занимающих различное положение, порождает общество, разделенное и разрываемое индивидами, чьи интересы диаметрально противоположны. Противоположность интересов порождает борьбу, которая сдерживается силой, централизация которой необходима. Сила, сдерживающая то явную, то не явную борьбу индивидов, использует принуждение, которое в разные исторические эпохи было многообразно, и осуществлялось различными институтами. В Европе, например, долгий период времени принуждение осуществлялось церковью, а затем и государством.

Эволюция представлений о государстве[19]19
  См.: Кола Д. Политическая социология / пер. с фр.; предисл. А. Б. Гофмана. М.: Весь Мир; ИНФРА-М, 2001. С. 282–283.


[Закрыть] не затронула ни одной его общей характеристики или признака, государство – это объединение людей. Различия в современных представлениях о государстве связаны с изменением положения индивида в политическом объединении (государстве) и изменением способов зависимости индивида от него. Государство может рассматриваться как особый способ взаимодействия индивидов, который приводит к политическому объединению людей. Обычно к политическим, с чем собственно и связано возникновение государства, относят такие действия людей, которые определяются не самими индивидами, а выделившейся группой людей или отдельным индивидом[20]20
  Государство – это политический аппарат, управляющий на определенной территории, власть которого закреплена законом и возможностью использовать силу (см.: Гидденс Э. Социология. М.: Эдиториал УРСС, 1999. С. 665).


[Закрыть]. Зависимость же индивида от действий такой группы людей или отдельного индивида может быть личностной и безличностной. Объединения людей, основывающиеся на таких типах зависимости, существенно отличаются друг от друга по типам взаимодействий, осуществляемых индивидами. Если в первом случае зависимости устанавливаются произвольно и по желанию выделившейся группы людей или индивида, то во втором случае – по возведенной в закон воле. Если в первом случае зависимости индивидов не опосредованы и представлены как прямые зависимости, то во втором они опосредованы законом и представлены как косвенные зависимости. В современных обществах господствующими являются безличностные зависимости. Для К. Маркса – это вещные или денежные зависимости, для теологических теорий – это зависимости божественные и т. д. и т. п. Это не означает, что отсутствуют зависимости личностные, однако они культивируются в той сфере жизнедеятельности индивидов, где ослаблена божественная и правовая зависимость. Безличностные зависимости в современном обществе приобретают конституированный и абсолютный характер, а сила зависимости обусловлена силой общества, вложенной в опосредующие эквиваленты. Так, например, чем больше развито право, тем больше зависимость индивида от него, тем больше его принудительная сила в определении положения индивида в обществе.

Сегодня государство сохранило в себе принуждающий характер, изменив существенно свою форму. Оно стало государством, скрывающим механизмы принуждения в праве, и лишь в периоды обострения борьбы оно раскрывает свою принуждающую суть посредством насилия. Государство, оказывая принуждающее воздействие на отношения, особенно через право, формирует как общество, так и самого себя. Организуя жизнь индивидов, оно делает их жизнь упорядоченной, чем выстраивает систему защиты каждого индивида против каждого индивида, снижает накал борьбы между индивидами, оно укрепляет безопасность уже только тем, что утверждает нормы, согласно которым обязаны осуществляться действия каждого индивида. Но в тоже время оно принуждает индивидов к такой организации, которая не лишена безопасности, и которая выстроена как система безопасности. Государство в данном случае, если отбросить все негативные последствия подобного принуждения, обязывает к безопасности, ограждает людей от вражды между собой, прививает свойства, необходимые для обеспечения совместной жизни, и является хорошим инструментом воспитания. К большому сожалению, эта воспитательная функция для современного государства является следствием функции принуждения. Последняя же вытекает из существования классов, классовой и внутриклассовой борьбы, покоящихся на различном социальном положении индивидов, и вытекающих из этого различного положения, многообразия интересов.

Так как производство становится условием получения различного дохода (заработной платы и прибыли), оно является средством жизни всех индивидов, первейшим способом безопасности индивидов, то оно становится объектом, вокруг которого стягиваются интересы всех людей. Оно начинает приобретать общественный характер, поскольку от его состояния зависит всеобщая безопасность, от него же в полной мере зависит и национальная безопасность. Как только иностранные корпорации захватывают национальное производство, безопасность работников непременно снижается: снижается заработная плата, отчисления на социальные программы предприятия и на социальную политику государства, сокращаются затраты на поддержание безопасных условий труда, увеличивается интенсивность труда, посредством увеличения норм выработки и зон обслуживания, т. е. безопасность и защищенность работников ухудшается, что приводит к преждевременному и необоснованному износу рабочей силы, ухудшению здоровья и преждевременной смерти. Э. Гидденс заметил, что, как бы не был привлекателен современный капитализм, как бы далеко он не ушел в создании нормальных условий существования работников, его неблагоприятные воздействия на наемных работников заметны невооруженным глазом. По-прежнему материальные условия жизни работников сильно отличаются от материальных условий жизни буржуазии, различно и состояние их защищенности[21]21
  Гидденс Э. Социология. М.: Эдиториал УРСС, 1999. С. 486.


[Закрыть]. Это связано с конкуренцией, которая требует снижения затрат на единицу продукции, и тем самым затрат на воспроизводство рабочей силы. И когда технологическая отсталость представлена воочию, тогда основным средством борьбы на рынке товаров и услуг становится снижение издержек на содержание, эксплуатацию и использование рабочей силы. Этот закон капитализма направлен против улучшения условий труда и производства, против безопасности и защиты не только работников, но и всех членов общества. Конкуренция делает безопасность относительной. Релятивизм безопасности личности, уходящий своими корнями в конкуренцию, порождает различные концептуальные представления о безопасности.

Путь к безопасности индивида – это путь через производство. Это легальный и утвержденный государством и обществом путь. Принцип, согласно которому «Кто не работает, тот не ест», утвердившийся со времен библейских писаний, остается руководящим принципом, поощряемым и материально укрепляемым, как капиталистами, так и государством. Этот принцип проповедует и церковь, правда, не признавая его социалистического содержания, ибо считает его заветом апостола Павла. Так, в ежедневном Интернет-СМИ «Православие и мир» неизвестный автор вступает в полемику по поводу данного принципа или заповеди, и пишет следующее: «… слова “кто не работает, тот не ест” устойчиво ассоциируются с социалистической системой, а их автором многие до сих пор считают Владимира Ильича Ленина. Но вождь мирового пролетариата не выдумал эту фразу, а позаимствовал ее из Библии. Ведь он – выпускник гимназии и университета – изучал Священное Писание и, скорее всего, хорошо знал, что слова “Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь” принадлежат апостолу Павлу». И далее цитирует апостола Павла: «Ибо, когда мы были у вас, то завещали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь. Но слышим, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся. Таковых увещеваем и убеждаем Господом нашим Иисусом Христом, чтобы они, работая в безмолвии, ели свой хлеб» (гл. 3, ст. 6–12)[22]22
  «Кто не работает, тот не ест» [Электронный ресурс]. Ежедневное Интернет-СМИ. Православие и мир. URL: http://www.pravmir.ru/ kto-ne-rabotaet-tot-ne-est/ (дата обращения: 12.06.2016).


[Закрыть]. Современные капиталисты, российские в том числе, так же, как и апостол Павел, «суетливых», читай – не довольных заработной платой, увещевают, но не Иисусом Христом, а увольнениями и штрафами. Этот принцип становится основным отношением на производстве, и от того, как он исполняется работниками, зависит его материальное благосостояние, а тем самым и обеспечение его безопасности. Но если со стороны работника этот принцип, как закон, должен выполняться неукоснительно, то со стороны работодателя он может не исполняться вовсе.

Сегодня по данным статистики в кризисные периоды развития экономики в той или иной стране безработные могут исчисляться миллионами. Безработица стала законом для общества с частной собственностью и конкуренцией. Безопасность безработных, бывших работников, зависит в какой-то степени от самого безработного, но в полной степени от отношений найма и государства. Период, когда индивид становится официально безработным, не может быть вечным и определяется законами государства. Если безработица для общества является постоянным спутником, то индивид официально может находиться в данном положении короткий промежуток времени. Пособия по безработице выплачиваются ограниченный промежуток времени. В одних странах этот промежуток охватывает 18 месяцев, в других – 6 месяцев, а в третьих странах официальные безработные вовсе отсутствуют, поскольку отсутствуют пособия по безработице, т. е. отсутствует политика защиты государством индивидов, потерявших работу. Защита безработных в развитых странах вполне приемлема, тогда как в неразвитых странах практически отсутствует. И чем в большей степени защита неудовлетворительна, тем в большей степени вероятность того, что путь индивида для разрешения такой ситуации окажется преступным. Здесь мы приведем данные не столь новые, но категоричные, которые показывают, что преступность рождается в среде, где отсутствует какой-либо легальный источник доходов, либо он как у безработного совсем мал.

Из приведенных в таблице 3 данных видно, что совершают преступления в основном лица без постоянного источника дохода. Их доля в 1999 году составляла 57,3 %. А если эту долю дополнить долей безработных, то в сумме она составит 62,8 %. Из всей совокупности выявленных лиц, совершивших преступления, две трети – это индивиды без постоянного источника дохода и безработные. Из этого факта можно сделать вывод о том, что отсутствие легальных источников дохода, отсутствие необходимой и достаточной денежной поддержки со стороны государства, оставляют беззащитными других индивидов, чей легальный путь к безопасности связан с производством.

Таблица 3

Характеристика лиц, совершивших преступления в России (в % к общему числу выявленных лиц)[23]23
  Лазо В. И. Структурная и индивидуальная детерминация политического конфликта и безопасности в современной России: дисс. … канд. полит. наук. СПб., 2002. С. 124.


[Закрыть]

Слой людей, оставшихся без постоянного источника дохода, образуется в результате законов рыночного хозяйства. Государство же может обеспечить им защиту лишь в тюрьме, после того как они совершат уголовно наказуемое деяние, но ничего не делает для них в период, когда они, потеряв источник существования, еще не совершили преступление. Государство не может предоставить им работу, поддержать их деньгами, дать необходимое дополнительное образование, переподготовить и переквалифицировать, т. е. оно не может защитить их от законов рынка. Тем самым государство расписывается в своем бессилии влиять на рынок. Тем не менее, не оказывая влияния на защиту оставшихся без источников дохода индивидов, которые уже по своему положению преступны, государство тем самым легитимирует опасности, проистекающие от этих лиц.

Индивиды, потерявшие всякую легальную возможность обеспечить себе безопасность, становятся опасными для таких же индивидов. Они сеют страх в обществе и ослабляют внутренние потенции к консолидации. Было бы оправданным и экономически обоснованным оказывать всемерную поддержку лицам, потерявшим работу и оставшимся без источника дохода. Несомненно, исходя из таблицы, доля лиц без источника дохода и безработные, осужденные за совершенные преступления, составляет 63 %, то и в тюрьмах их доля примерно такая же. Но если будут созданы условия, для того чтобы эти лица были заняты на общественных работах, получали дополнительное образование и переквалифицировались, то, какое количество средств, идущих на содержание заключенных, освободилось бы для поддержки индивидов, оказавшихся за воротами предприятия по причине кризиса и произвола собственников?

Безопасность безработных индивидов (к безработным мы относим и тех, кто содержится на пособие, и тех, кто вообще не получает от государства никакой финансовой и материальной поддержки. – Авт.) утрачивается. В условиях безработицы материальные условия жизни, приобретенные в период благоприятной конъюнктуры на рынке труда, не могут быть эксплуатируемы индивидом в том же объеме и качестве. Пространство, в пределах которого индивид действует как свободный и независимый субъект, сужается. На состояние индивида начинает оказывать воздействие отсутствие необходимых условий для его воспроизводства. Наступает «ад незарабатывания денег» – период, в который защитные механизмы государства терпят фиаско, и, соответственно, снижается безопасность индивидов.

Индивид без поддержки государства не может противостоять рыночным отношениям, законам экономики, согласно которым существование резервной армии труда, безработных, жизненно необходимо для современного капитализма. Те аргументы, которыми сегодня заполнены либеральные исследования, и которые относят нас к психологическому состоянию индивида, якобы не желающего по своему менталитету трудится, имеют одну слабую сторону. Она заключается в том, что в мире, где деньги являются действительным и основным условием жизни, определяющим положение индивида и целых классов, закрепощают представления индивидов, заставляют их находить причины не в господствующих отношениях, а в свойствах индивида, который ответственен за свою судьбу. Сам того не ведая, индивид, «привязывая» себя к одной цели добывания средств к существованию, весь свой мир ограничивает добыванием денег, оставляя в стороне иные мысли и желания. Добывание денег охватывает все классы общества, и лишь в этом индивиды не различаются между собой, лишь в этом достигается социальное единство. Сами деньги становятся средством разрушения других форм связей – родственных, дружбы, любви, которые становятся побочными, неважными и малодейственными. Голый расчет становится основным мотивом деятельности различных альянсов, как правило, кратковременных, и завершающихся с получением выгоды от данных союзов, отрицающих нравственность, как одну из позитивных форм связи между индивидами. Ничто не может умерить потребность в деньгах, когда эта потребность обусловлена теми материальными условиями, которые могут и приобретаются посредством денег. Антагонистичность этой потребности к другим надобностям индивида очевидна. Она враждебна и потребности в безопасности, ибо действия индивидов по удовлетворению этой потребности уничтожают или делают мало выраженными потребность в труде. Она действительно ослабевает, так как деньги являются единственной целью труда, а желание трудиться поглощается полностью желанием иметь деньги. Поэтому либералы правы, указывая на то, что безработным можно назвать и того, кто не хочет трудиться, но они не правы, полагая, что это свойство психологии индивида. Нежелание трудиться вытекает из объективного положения индивида, при котором не труд определяет его положение, а наличие или отсутствие денег.

Денежная лихорадка, охватывающая в прошлом целые народы (кто-то из президентов США высказался об американском народе, как о народе, который как ни один народ в мире, так сильно не любил деньги), превратила труд для этих народов в средство добывания денег. А средства достижения чего-либо всегда носят утилитарный характер. Для буржуа работник стал средством для достижения богатства, а для работника таким средством стал труд. Исключение же денежных отношений из сфер жизни человека все в большей степени замещалось бы иными потребностями, такими как потребность в труде и безопасности.

Сегодня же безопасность индивида является производной от тех опасностей, которые подстерегают его на пути добывания денег. Огромная фильмотека американского кинематографа повествует о том, как трудно простому человеку справляться с большими состояниями, неожиданно выпавшими на его долю, как трудно и смертельно опасно добывать деньги преступным путем, как трудно найти согласие между теми, кто свою жизнь посвятил поиску сокровищ или ограблению банков. Все эти фильмы показывают филистерам разных стран, что преступный путь к богатству всегда усыпан трупами и кровью, что труд остается единственным источником достижения материального благополучия, но и он – не для всех, и не всем он приносит успокоение и счастье.

Государство пытается ограничить произвол работодателя с помощью установления нижнего предела оплаты труда, выплат пособий по безработице, предоставления бесплатных медицинских и образовательных услуг, начисления государственных пенсий. Данные мероприятия создают систему социальной защиты, но наиболее существенная защита – это заработная плата. Посредством заработной платы создаются материальные условия для его жизни. Государство гарантирует, что приобретенные материальные условия жизни индивида будут защищены. Оно гарантирует защиту тех потребностей, которые приобрели всеобщий характер, и без которых современный процесс производства не может состояться. Действия индивидов по удовлетворению своих потребностей в политическом смысле получили название свобод. Права и свободы человека становятся объектом внимания государства, объектом их защиты.

Права человека – это политическое выражение потребностей индивида, но такие потребности, еще раз повторимся, которые приобрели значение для государства как потребности всеобщие. То, что государство данные потребности признает как всеобщие, гарантированные и защищаемые со стороны государства, зависит естественно от самих потребностей и людей, как носителей этих потребностей. Как пишут авторы одного учебника, в общих чертах права человека можно определить как права, присущие самой природе человека, без которых он не может достойно существовать[24]24
  См.: Права человека и вооруженные конфликты: Учебник для высших военных учебных заведений / отв. ред. проф. В. А. Карташкин. М.: НОРМА (Изд. группа НОРМА-ИНФРА), 2001. С. XIII.


[Закрыть]. Права человека, – это уважение к человеческой личности, ее достоинству, правам и свободам. Достоинство человека неприкосновенно. Уважать и защищать его – обязанность всякой государственной власти[25]25
  См.: Права человека и вооруженные конфликты… С. XIII.


[Закрыть]. Определение прав человека, данное авторами, слабо коррелирует с действительным положение дел в этом вопросе. Права человека или, как их называл К. Маркс, «так называемые права человека» исторически осмысливаются, а затем окончательно закрепляются во время Великой французской революции в Декларации прав человека и гражданина 1789 года.

Декларация открывается заявлением, которое имеет историческое значение: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах». В духе идей Просвещения в качестве «естественных и неотъемлемых прав человека» назывались: свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению. Свобода определялась Декларацией как возможность делать все, что не причиняет вреда другому. Декларация выделяла свободу личности, свободу слова и печати, свободу вероисповедания. Принципиальное значение имело объявление собственности правом «неприкосновенным и священным». Во имя обеспечения безопасности личности декларировался ряд прогрессивных принципов, относящихся к уголовному праву и процессу: никто не может подвергнуться обвинению, задержанию или заключению иначе как в случаях, предусмотренных законом, и при соблюдении форм, установленных законом, т. е. нет преступления без указания о том в законе; никто не может быть наказан иначе как в силу закона, надлежаще примененного, изданного и обнародованного до совершения преступления, т. е. закон не имеет обратной силы; каждый предполагается невиновным, пока не установлено обратное. Обеспечение провозглашенных «прав человека» Декларация возлагала на государство («государственный союз»). В этом она следовала одной из основных идей теории естественного права, которая видела в государстве, возникшем в силу «общественного договора», инструмент защиты «неотъемлемых прав человека»[26]26
  См.: Декларация прав человека и гражданина 1789 [Электронный ресурс] / Словари и энциклопедии на Академике. URL: http://dic. academic.ru (дата обращения: 12.06.2016).


[Закрыть]. Потребности человека, лежащие в основе прав, а точнее сказать, политическая форма потребностей, выраженная в так называемых правах человека, есть результат движения человечества к политическому равенству. Политическое равенство заключалось в том, что признавались равными индивиды в своем стремлении удовлетворять потребности по праву и свободно. Они не были лишь естественными и личными потребностями, они были потребностями социальными и необходимыми. Эта необходимость проистекала из потребностей материального производства, особенно крупного машинного производства, быть свободным во всяком своем проявлении, не сдерживаться цеховой формой организации, присущей феодальному строю. Эта потребность и породила основные гарантии, которые возлагались на государство, как на основной политический институт, выражающий интересы в основном промышленников. Но чтобы эти потребности и интересы государство выражало, промышленникам и купцам необходимо было сделать государство своим и для всех. Государство обязано было поддерживать и защищать не только основные условия развития капитализма, но условия, которые способствовали беспрепятственному развитию промышленности. Борьба различных слоев общества, приводила к тому, что политическая власть в обществе переходила из рук в руки, то одних слоев самой к другим. Но неизменными оставались права и свободы человека и гражданина, поскольку именно в них были зафиксированы политические условия существования буржуазии как целого класса, а не отдельных ее слоев. А в силу того, что в основе прав человека лежат людские индивидуальные и социальные потребности, не зависимые от принадлежности человека к тому или иному классу, то они становились неотъемлемым политическим условием существования всех индивидов как граждан данной страны. В праве нет ничего кроме политической природы, говорят материалисты. Право есть инструмент принуждения к исполнению интересов господствующего класса, и от того, какой класс становится политически господствующим, сущность права не меняется, оно сохраняет свою основополагающую функцию подавления и принуждения, – так рассуждал и В. И. Ленин в «Очередных задачах советской власти». Он писал: «По мере того как основной задачей власти становится не военное подавление, а управление, – типичным проявлением подавления и принуждения будет становится не расстрел на месте, а суд… Нет достаточного сознания того, что суд… есть орган власти пролетариата и беднейшего крестьянства, – что суд есть орудие воспитания к дисциплине»[27]27
  Ленин В. И. Очередные задачи советской власти // Ленин В. И. Избранные произведения: в 3 т. Т. 2. М.: Изд-во полит. лит-ры, 1968. С. 617.


[Закрыть].

Двойственный характер прав человека – как потребностей и интересов и как принуждения к этим потребностям и интересам, указывает нам на то, что государство, с одной стороны, защищает через право эти потребности и интересы, а с другой стороны, принуждает человека к этим потребностям и интересам. Это можно увидеть на примере тех прав и свобод, которые провозглашены Декларацией прав человека и гражданина 1789 года. Свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению объявлялись Декларацией основными, естественными и неотъемлемыми правами француза. Они действительно стали потребностью промышленности в свободной рабочей силе, в свободе перемещения товаров, капиталов и денег, свободе мысли и слова, вероисповедания, собраний, шествий и демонстраций. Они стали потребностью иметь, владеть и распоряжаться своим имуществом и способностями, особенно способностями к труду, в безопасности личной жизни и ее неприкосновенности. И государство объявлялось тем институтом, который должен был взять на себя защиту всех этих потребностей. Но в тоже время государство взяло на себя обязанность, защищая, принуждать ко всем этим потребностям. Эта, как будто бы побочная, функция демократического государства оказывалась основной. Проявлением этой принудительной функции (функции подавления) является то, что не всякая свобода личности признавалась и признается до сих пор. Так длительный период времени государством не признавалась свобода союзов, т. е. свобода индивидов объединяться и создавать, например, профессиональные союзы, в течение длительного времени не признавалась свобода выборов. Весь XIX век велась борьба наемных работников не только за право на создание собственных профессиональных союзов, но и за свободное и равное избирательное право. Государство подавляло потребности индивидов и принуждало к реализации таких прав, которые были выгодны, тем классам, которые господствовали в экономике и политике. То же самое складывалось и с потребностью в безопасности. Потребность в ней проистекала из необходимости буржуазии в защите ее частной собственности. В то время как государство декларировало частную собственность правом «неприкосновенным и священным», оно же подавляло всякие зародыши коллективной и общественной собственности. И это происходило до тех пор, пока буржуазия сама не пришла к объединению и созданию коллективных форм собственности.

Вначале акционерные общества, затем тресты и наивысшая форма буржуазной общественной собственности – государственная собственность, конечно, поубавили «священность» частной собственности, но и в современных Конституциях, она признается как право и основное отношение, которое защищается законом. Так что защита прав личности со стороны государства носит как собственно защитный характер, так и привносит форму подавления, принуждения, что еще раз подтверждает мысль о том, что права человека имеют политическую природу.

А. Халдей в комментариях на статью в «Газета.ру»: «Теракты в Волгограде – грандиозный провал рутинной оперативной работы спецслужб», подметил, что система обеспечения безопасности есть подсистема в системе государства и власти[28]28
  «Gazeta.ru» [Электронный ресурс]: Terakti v Volgograde – grandiozniy proval rutinnoy operativnoy raboti spetsslugb. URL: http:// kprf. ru/actions/kprf/126795.html (дата обращения: 31.12.2013).


[Закрыть]. И автор прав, когда отождествляет государство и безопасность, трансформируя ее в государственную и властную безопасность. С политической точки зрения, государство и общество есть тождество, а государственная власть есть власть общественная, государственная же безопасность – это и общественная безопасность. Государство, обеспокоенное своей собственной безопасностью, обеспокоено в конечном счете общественной безопасностью. В сущности, обеспечить государственную безопасность – значит создать условия для общественной безопасности, т. е., если и есть подчинение, то только ради защиты, порядка, спокойствия, стабильности, ради власти народа и отстаивания его интересов.

Власть, будь то государственная или общественная власть, для того чтобы подчинять индивидов некоторым исторически и соответствующим особому интересу функционирующим отношениям, обязана защищать эту способность государства подчинять. Но, для того чтобы подчинять, необходимо оказывать влияние, оказывать воздействие на подчиняемые слои с определенной целью. Это воздействие для подчиненных должно быть понятным и они должны его принять как воздействие необходимое и обоснованное. В противном случае цели не достигаются, и власть тонет в болоте бездействия подданных. Власть превращается в безвластие, безвластие – во власть. Подданные, выказывающие свое недовольство властью, становятся оппозицией. Оппозиция власти возникает по причине недовольства политикой государства, она есть не что иное, как объединение граждан, осуществляющих попытку изменить политику государственной власти в отношении организованного социального интереса, изменить государственную власть. Неудовлетворенный социальный интерес является не только мотивом организованной оппозиции, но и свидетелем того, что государственная власть данный интерес длительный период времени либо игнорировала, либо ущемляла. Что, в свою очередь, породило противоречие между государственной властью и ущемленным социальным интересом, и это противоречие может разрешиться лишь с помощью конфликта.

Конфликт государственной власти и гражданского общества, а оппозиция всегда стремится свой интерес представить как всеобщий интерес, и противопоставить его существующему государственному интересу, приводит к двум взаимоисключающим (и не вполне ясным) и к третьему всегда очевидному результату – к компромиссу.

Первый результат заключается в полной и безоговорочной победе государственной власти над оппозицией без каких-либо уступок. Он может быть достигнут принуждением оппозиции к миру. Средств у государственной власти принудить к миру оппозицию достаточно, при условии, что оппозиция не многочисленна, не имеет достаточной организации и финансов, оппозиционные цели и задачи отражают ее локальные социальные интересы.

Второй результат заключается в полной и безоговорочной победе оппозиции и превращение ее в государственную власть. Он может быть достигнут с помощью политического переворота, этим и заканчивается оппозиционный диалог.

Третий результат – компромисс – это промежуточная форма оппозиционного взаимодействия, которая состоит из ряда уступок как с одной, так и с другой стороны взаимодействия, это особая форма незавершенного конфликта, который продолжает существовать в компромиссе и тогда, когда достигнуто согласие по наиболее значимым интересам. При этом власть выигрывает время и пространство для политического маневра и оставляет все как есть. Власть сохранив самою себя не оставляет в покое оппозицию до тех пор, пока самые одиозные фигуры оппозиции не будут повержены окончательно. Ибо любая оппозиция властью рассматривается как оппозиция государству, а значит и обществу, интерес которого представляет государство. Оппозиция государству есть покушение на безопасность государства и общества. Для российского государства понимание того, что политическая оппозиция есть угроза безопасности, пришло с появлением внепартийной, так называемой «болотной», оппозиции. Именно она вызвала к жизни Концепцию общественной безопасности, в которой социальный и национальный конфликт стал рассматриваться в контексте безопасности.

Проблема безопасности должна рассматриваться в плоскости отношения государства к индивиду и индивида к государству. Рассмотрение безопасности в данных плоскостях показывает нам различное понимание безопасности. Российская концепция национальной безопасности вводит нас в плоскость рассмотрения и понимания безопасности как некоторой системы защиты жизненно важных интересов. И многие удовлетворились подобным пониманием. Однако при таком понимании безопасности на государство накладывается обязанность выстраивать такую систему защиты интересов (жизненно важных интересов), которая бы позволяла всем гражданам страны не бояться угроз, проистекающих от деятельности рынка, самого государства, различных религиозных организаций (да и просто – грабителей, шарлатанов и мошенников). Но отметим, что, например, Российское государство, следуя основным принципам Концепции безопасности, уподобляется плохому вратарю, пропускающему мячи в свои ворота. Тому свидетельства – решения российского государства по выходу из финансового кризиса. Вместо того чтобы обезопасить жизнь своих граждан всемерной поддержкой их пошатнувшегося финансового положения, правительство направляет свои усилия в первую очередь на денежную поддержку банков, что в большей степени ослабляет защищенность жизненно важных интересов граждан страны, да и самого государства. Кризис вызовет недовольство граждан той системой безопасности, которая сегодня предлагается государством.