Текст книги "Два в одном. Под чужим именем"

Глава 20

Сунь Вач Джин очнулся в комнате мага, который его сжег. Еще не понимая до конца, что произошло, он сделал глубокий вдох, и у него получилось. Он потрогал рукой шею и откашлялся. Свад лежал на полу, в той же позе, что и у себя в сарайчике. На дворе стояла ночь, и через незадернутые выцветшие занавески в комнату пробиралась темень. Маг храпел, уснув, не раздеваясь. Сапоги мессира Трампа стояли рядом с кроватью, прямо перед носом Свада. Коротышка огляделся и понял, что снова очутился в мире Артема. Узнав сапоги, он злорадно ухмыльнулся. «Ну погоди, убивец. Я не только помочусь в твои сапоги, я и дерьма туда наложу».

Свад хорошо знал, что когда маг напьется, то на нем можно плясать, он все равно не проснется. Он, не церемонясь, достал из-под кровати ночной горшок, сел на него, поднатужился и, громко испортив воздух, опорожнился. Встал, вытерся краем простыни, свисающим с кровати, и вывалил содержимое горшка в сапоги Трампу. Негромко напевая фривольную песенку о молодой и доступной гремлунке, он ногой открыл дверь и вышел в черноту коридора. Свад хорошо ориентировался в темноте. Он мог ночью видеть почти как днем, поэтому, прикрыв дверь, не боясь, что его увидят, направился на выход. Он был даже рад, что братья его убили. Там, в своем мире, он не имел друзей, потерял родню. А здесь есть близкое ему существо, тоже из другого мира, как он сам выразился – брат по несчастью.

Свад пробрался на кухню, слопал сыр, закусил холодным мясом и выпил вина, которое старший повар держал для себя. Отдуваясь, направился в конюшню.

Утром истошный крик и нецензурная брань разбудили жителей особняка. В коридоре стоял Трамп. Он держал один сапог в руках, потрясая им, другой был надет на ногу, и маг орал во все горло, что он убьет эту сволочь, что вновь нагадила ему в сапоги. Да непросто нагадила, она наложила туда дерьма. Он так неистовствовал, что стал кидаться боевыми заклинаниями направо и налево. Маги, выбежавшие из своих квартир, поспешно сбили его воздушным кулаком и, связав коллегу веревками, затолкали ему в рот кляп. Страшила поднял его сапог и, понюхав, поморщился.

– Что там? – спросила его жена, кутаясь в халат.

– Там дерьмо.

Та недолго оторопело смотрела на сапог, а потом стала хохотать во все горло, пока под холодным взглядом заместителя главного мага школы не поперхнулась воздухом.

Утром к Артему подошел хмурый Страшила и, велев ему следовать за ним, направился к административному зданию.

Артем, не понимая, что ему нужно, переглянулся с Вартаком, пожал плечами и пошел следом.

– Садись, – приказал Страшила, когда они вошли в его кабинет.

Он долго смотрел на парня, стараясь понять, что тот собой представляет. Выражение лица простака. Глаза смотрят так, словно он видит все первый раз. «Но он же не простак, – думал Зольд. – Он умело притворяется. Даже то, что он сумел сойтись с инквизитором, говорит о том, что этот парень личность неординарная. Так по нему и не скажешь, что он опасен». Но Зольд опасность чувствовал издалека. Когда был на охоте, он всегда чувствовал опасность. А сейчас он вышел на охоту за тем, кто нагадил в сапоги Трампу. Зольд четко понимал, что такое спускать нельзя, иначе все они станут посмешищем для школы, и это разойдется дальше, как круги по воде, обрастет сплетнями, подробностями, которые сочинят выдумщики, и тогда уже не отмоешься. Он выпил зелье концентрации и, когда оно начало действовать, увидел, что этот парень с лицом дурня, сидевший напротив него, был опасен. Он явственно ощутил, что сидит рядом с хладнокровным убийцей, и от осознания этой истины испытал страх. Стряхнув его с себя как наваждение, Зольд спросил:

– Ты знаешь, что случилось сегодня ночью и утром в нашем коттедже?

Артем удивленно посмотрел на старшего воспитателя:

– Нет. А что, опять кто-то нагадил в сапоги мессиру Трампу?

Страшила усмехнулся:

– Откуда знаешь?

– А я не знал. Я просто предположил. Раз вы задаете такой вопрос, значит, случилось что-то, что вы не можете объяснить.

– Артам, где ты научился так изъясняться? До отъезда на практику ты двух слов связать не мог, а сейчас разговариваешь как ученый муж.

Артем прикусил язык. Но слово не воробей, вылетело – не поймаешь, и надо объясняться. Он вздохнул и, честно глядя в глаза старшему воспитателю, ответил:

– В библиотеке монастыря преподобного Брока.

Сказать, что Страшила удивился, это ничего не сказать. Он был поражен. И поражен сразу двумя вещами: что парень сознался в своей связи с церковью и что его пустили в монастырь. Он оторопело смотрел на спокойно сидящего парня и терялся в догадках. Наконец он смог справиться с удивлением и задал вопрос:

– А что ты там делал?

– Был крысоловом. Прежнего сторожа крысы сожрали, и меня отец Ермолай определил в услужение к библиотекарю. Тот хотел меня сжечь, да попал в крысоловку и помер. Там я читал молитвы и общался с монахами. Если честно, я хотел уйти в монастырь, – ответил Артем вполне спокойно, нимало не беспокоясь, как это воспримет Страшила. Он уже понял, что надо просто переть вперед, и все. Хуже уже не будет.

– В монастырь? Зачем? – Зольд был сбит с толку.

– Все просто, мессир. Я не умею плести заклинания, и меня могут выгнать из школы. А если это случится, то меня поймают и сожгут инквизиторы. А в монастыре ничего не надо делать, ешь, пей и молись три раза в день, вот и вся работа. Еда у них отменная, я у конта так не питался. И всего-то надо было нарубить дров и поймать десяток крыс.

Парень так свободно и честно рассказывал о своих делах и планах, что Зольд не мог ему не верить. Он был поражен тем, как этот, казалось бы, забитый ученик ловко продумал свою дальнейшую жизнь.

– И почему не остался в монастыре? – спросил Страшила. Он так увлекся рассказом ученика, что забыл, зачем его позвал. Он видел, что тот мог изменить свою жизнь, но почему-то вернулся в школу, и это его очень интересовало.

– Выгнали. Приехали какие-то важные господа и решили, что я не могу быть библиотекарем.

– Библиотекарем? А ты что, стал там библиотекарем?

– Да. Мне отдали ключи от нее после смерти досточтимого иерона библиотекаря и сказали, что я, раз помогал ему, буду временным библиотекарем. Но, видно, не судьба, – вздохнул Артем. – Хорошо не сожгли, я вовремя убрался.

– Да уж! – откинулся на спинку стула Страшила. Он долго изучал Артема, думая о чем-то, а потом, приняв решение, тихо произнес, приблизившись к нему: – Ты вот что, Артам. Помалкивай об этом. С сегодняшнего дня я буду учить тебя охоте на шаманов. И вот еще что. Я не знаю, как это получается, просто совпало или судьба у Трампа такая, но я больше ничего не хочу слышать о своей просьбе. Забудь, ее не было. Ты понял?

– Понял.

– Вот и хорошо. Иди завтракай и приходи ко мне. На занятия ты будешь ходить только на алхимию. Остальное время учить тебя буду я. Мне все равно, одной рукой или двумя ты творишь заклинания. Иди.

Артем встал и направился к двери.

– Стой! – остановил его окрик Страшилы.

Артем остановился и обернулся.

– Ты знаешь, кто нагадил в сапоги Трампу?

– Понятия не имею, – пожал плечами Артем. – Наверное, кто-то из ваших.

– Иди, – махнул рукой старший воспитатель. Сам он думал точно так же.

После завтрака Артем вышел на площадку перед столовой, и его уже дожидался Страшила. Они пришли на свободный полигон. Зольд протянул Артему флакончик с темной жидкостью:

– Пей. Это зелье концентрации. Оно позволит тебе почувствовать творимую волшбу. Сейчас я завяжу тебе глаза, ты будешь сидеть и пытаться почувствовать, если где-то в школе начнут творить заклинания. От заклятий всегда идет волна, так же как и от ритуалов шаманов. Магия оставляет в эфире следы, и по нему распространяются волны. Запомни, в природе ничто не происходит бесследно. Любое действие всегда оставляет свой след, и магия тоже.

– Да? А почему нас этому не учат? – поинтересовался Артем, вертя пузырек в пальцах.

Страшила почесал мочку уха левой рукой. Огляделся по сторонам и тихо произнес:

– Потому что это наука псов-церковников, их ищейки так диких находят.

– А вы откуда это знаете?

– Знаю, и все! – отрезал Зольд. – Пей.

Артем вытащил пробку и выпил горьковатую жидкость. От нее вязало во рту, и Артем непроизвольно скривился. Зольд, заметив это, усмехнулся.

– Привыкнешь, сам будешь делать такое зелье. – Он завязал сидящему на бревне Артему глаза и ушел, велев не снимать повязку до своего возвращения.

Артем остался сидеть в полной темноте. Никаких изменений в себе он не чувствовал.

– Артам? – позвал он сожителя по телу. – Слышь?

– Чего? – неохотно отозвался тот.

– Нас с тобой определили в ловцы шаманов.

– Кто? – Артам явно был удивлен и сбит с толку.

– Страшила.

– Это мы попадем в дикие земли на границу, – уныло произнес Артам.

– А ты хотел гореть на костре?

– Нет, не хотел. А почему нас?

– Потому что мы не умеем одной рукой плести заклинания и, вероятнее всего… я предполагаю, мы не сможем сдать экзамены. А так хоть какой-то шанс получить королевский патент мага. Мы будем иметь узкую специализацию, но зато рабочую. А в армии все равно бы пришлось служить. И я тебе, Артам, скажу, что лучше служить подальше от начальства. Поживем на природе, похудеем, и тогда уже после службы можно перебираться куда-нибудь в теплые края. Жениться, открыть лавочку.

Артам, захваченный нарисованными Артемом перспективами, успокоился и поправил его:

– Сначала лавка, потом женитьба.

– Ну пусть будет так, – согласился Артем.

Он вдруг почувствовал, как что-то вокруг него изменилось, и насторожился. Все его чувства моментально обострились. Он стал лучше слышать. Носом потянул воздух и уловил странный, ранее не ощущаемый запах. Воздух отдавал прелой травой, пылью и… по́том. Вот! Он вычленил этот запах. Мужской горький козлячий запах немытого тела.

Артем стал искать, что его насторожило, и неожиданно понял, что рядом творится волшба и она направлена против него. Он не мог объяснить себе, почему так решил, но уловил направление, откуда исходила опасность, и понял, что сейчас колдовство приведут в действие. Так же неожиданно он успокоился. У него появилось чувство времени. Он ощущал его как материю и мог высчитать, когда, в какой момент заклинание приведут в действие. Он начал считать про себя.

Один! Он напрягся, готовый прыгнуть.

Два! Он был на старте.

Три! Артем упал за бревно и тут же стал создавать воздушный щит. Над ним прошелестел ветер, обдав холодком, взлохматил волосы на голове. И тут же рядом раздался разочарованный вскрик.

«Воздушный кулак!» – понял Артем, и в следующий миг в его щит врезался новый заряд. Артем вспомнил заклинания, изученные со Свадом в библиотеке монастыря, и создал слабую цепную молнию, без усиления. Выпущенное им заклинание стало полной неожиданностью для атакующих и сбило им каст. Поляну, на которой находился Артем, огласили вопли. Затем раздался громкий крик Страшилы:

– А ну, стоять! Вылезай, Артам, из-за бревна и снимай повязку! – услышал Артем приказ Страшилы и снял с глаз повязку.

Выглянул из-за бревна и усмехнулся. На полянке стояла троица, которая его ненавидела, – Петр, Кувалда и его прихлебатель. От них самих, из их волос на голове шел дымок, а сами волосы торчали дыбом.

Как они тут оказались? Артем огляделся и заметил на соседнем полигоне их группу, но мага с ними не было. Вот откуда пришли голубчики. Видимо, заметили его, одиноко сидящего на бревне, и решили отмстить. Воспользовались тем, что преподаватель пока не пришел. Ну теперь получите, мысленно усмехнулся Артем.

– Вы трое, – Страшила уперся тяжелым взглядом в учеников, – вместо занятий идете на весь день чистить свинарник. Вечером вычерпываете дерьмо из общего нужника. Я проверю. Плохо сделаете работу, будете до выпускных экзаменов чистить свинарник и нужник. Марш отсюда.

Артем, не спрашивая разрешения, уселся на бревно. Страшила это заметил, но ничего не сказал. Сел рядом.

– Почувствовал?

– Почувствовал.

– Что почувствовал?

– Не могу объяснить. Понял, что кто-то рядом творит колдовство. И почувствовал, что это опасно.

– Понятно. Никто не может объяснить, что он чувствует, вот чувствует, и все. И ты тоже. Я видел, как ты спрятался и ушел от атаки. Случайно или рассчитал?

– Не знаю. Это я тоже почувствовал. Именно тот момент, когда надо спрятаться. Ни позже, ни раньше.

Страшила покивал.

– Ты применил цепную молнию. Такое заклинание здесь не изучают. – Он поднял руку, заставляя замолчать Артема, когда тот хотел ответить. – Для меня не важно, где ты умудрился его изучить и сколько заплатил за него. Это твое дело, все ученики стараются расширить арсенал заклятий, ты не слишком отличаешься от них. Но это хорошо для тебя. Кроме того, я тебе могу дать еще пять-шесть боевых заклинаний, если есть деньги. Это поможет тебе выжить.

– Сколько это будет стоить? – осторожно спросил Артем.

Страшила искоса посмотрел на ученика и улыбнулся.

– Пять руклей одно заклинание.

– Хорошо. Я беру… сразу все. Скидка будет?

Страшила громко рассмеялся:

– Вот что значит сын торговца. Везде ищет свою выгоду. Нет, скидки не будет. Жизнь, она, парень, бесценна. На сегодня закончим. Обдумай, что ты почувствовал, а завтра начнем искать проказника, что гадит в сапоги.

Артем с удивлением посмотрел на учителя.

– Что смотришь? Думаешь, это другие маги ему гадят? Нет, это домовая нечисть. Ее будем выводить.

– Может, не нужно, мессир? – попытался отговорить Страшилу от его затеи Артем. – Говорят, она очень злопамятная. Вон что с мессиром Трампом сделала.

Старший воспитатель не ответил, поднялся с бревна и пошел прочь. Артем посмотрел ему в спину, вздохнул, вспоминая Свада, и тоже встал. Потоптался на месте и решил идти спать на сеновал.

Его встретили негромким ржанием две старые кобылки. Дав им по сухарю, что предусмотрительно захватил в столовой по дороге, он забрался наверх и стал подгребать сено под голову, чтобы удобнее было спать.

– Ты это, не толкайся!

Артем дернулся и ударился затылком о балку. Схватился за голову и выругался. Из сена на него смотрела заспанная рожица Свада.

Артем не верил своим глазам.

– Сва-ад?

– А кто же еще! Ты думал, невеста тут твоя? – Он вылез полностью, и у Артема помимо воли рот расплылся в улыбке.

– Ты как тут оказался и куда пропал? Я думал, ты ушел к себе домой… А ты вон как… здесь, значит… Чего не приходил?

– Не приходил, – скривился Сунь Вач Джин, снял соломинку, которая прилипла к щеке, и выбросил. – Убили меня. Маг, которому я гадил в сапоги… и, заметь, я тебе помогал.

– Да, спасибо, конечно, но прекращай. – Артем нахмурился. – Тебя маги решили искать… Так это ты ночью у Трампа был?

– Так я там возродился, – невесело отозвался Свад. – Меня, Артем, понимаешь, родные братья второй раз убили. Причем жестоко. Сначала оглушили молотком по голове, потом задушили. Я уже начал привыкать умирать и переселяться.

Лицо коротышки стало скорбным. Уголки рта опустились, в глазах появились слезы. Артем протянул к нему руки, обнял друга.

– Не печалься, брат. Пережили зиму и лето, переживем и это.

Сунь Вач Джин шмыгнул носом и повернул свою мордашку к Артему.

– Правда? – спросил он. И такое доверие было в этом вопросе, такая беспомощность и готовность принять защиту большого парня, что Артем крепко прижал коротышку к себе и прошептал:

– Правда, Свадушка, правда.

Малыш несколько секунд посидел спокойно, а затем стал вырываться.

– Сколько раз я тебе, дылда, говорил не перевирать мое имя. Я Сунь Вач Джин. Ты, тупая голова, можешь это запомнить?

Артем рассмеялся:

– Могу, Свад, могу. Только ты прекращай безобразничать. Хватит уже. Спрячься где-нибудь и не колдуй. Мы завтра со старшим воспитателем выходим на охоту. Тебя ловить.

– Он что, тебя приблизил? – Сунь Вач Джин, усаживаясь поудобнее, повертелся на коленях у Артема.

– Нет, я теперь его ученик. Буду учиться выслеживать шаманов в диких землях и убивать их.

– Выслеживать? А как?

– Выпиваю зелье концентрации, и мои чувства обостряются. Сегодня я почувствовал, как творилось колдовство.

– Вот как? – Малыш пришел в возбуждение. – Интересно! Этот вопрос требует изучения.

– Изучай, Свад, только не попадайся.

Зольд в душе был доволен. Его старого недруга, что вечно ему строил козни и сплетничал о нем за его спиной, наказала судьба. Скоро Трампа переведут в другую школу, и шум уляжется. Все станет как прежде, только не будет насмешника. В хорошем настроении он покинул школу и по пути на рынок зашел в трактир, куда часто наведывались учителя. Трактир стоял в стороне, там всегда было немного народу, и продавалось отменное пиво. Можно было заказать вина или самогона.

Подозвав дремавшего подавальщика, он заказ бокал вина. Такое событие, можно сказать, победу над соперником нужно было отметить. Он равнодушным взглядом обвел зал трактира. Посетителей было мало, и недалеко от него сидела дама в черном. Очень красивая, со скучающим выражением лица. Встретившись взглядом, они задержали его друг на друге, и дама поощрительно улыбнулась. Страшила, который питал страсть к красивым женщинам, вспотел. Он дождался вина и, думая, как быть дальше, стал пить маленькими глотками. Дама сидела немного сбоку, и он краем глаза мог за ней наблюдать Она тоже пила вино и иногда поглядывала на него. Зольд был крепким сорокалетним мужчиной, с черной, коротко стриженной бородой и черными, как маслины, глазами. Волосы слега вились, и сам он производил впечатление красивого сильного мужчины. Деревенские девки за ним увивались, а он любил ездить с дедом Пантелеем по деревням за материалом для школы. Обычно это были покойники.

Зольд допил вино, разгладил бороду и смело посмотрел на даму. Та вновь поощрительно улыбнулась. Тогда осмелевший Зольд улыбнулся в ответ, поднялся и подошел к столу, за которым сидела незнакомка.

– Зольд, преподаватель магической школы, – представился он. – Разрешите составить вам компанию? Такая красивая женщина и одна, – сделал он комплимент.

Женщина обворожительно улыбнулась и томным грудным голосом ответила:

– Конечно. Вы такой галантный кавалер. В этом захолустье редко можно встретить учтивых мужчин.

Польщенный Зольд покраснел и, внутренне торжествуя, уселся. Он был доволен, – сумел произвести впечатление. И, может быть, он сегодня отведает «кусочек сладкого пирога».

– Марта, – назвала свое имя женщина, после того как Зольд уселся, и протянула ему руку.

Тот, зная, что в столице принято целовать руки дамам, припал губами к ее пальцам. Женщина засмеялась, выдернула руку, игриво стрельнула глазами и произнесла:

– Да вы шалун, мессир Зольд. – Она жестом подозвала подавальщика и, когда тот подошел, не глядя на него приказала: – Вина мне и кавалеру. Самого лучшего. – И, успокаивая напрягшегося Зольда, положила мягкую теплую ладонь на его руку. – Я угощаю, – прошептала она.

Зольд услышал оттенок нежности в этих словах. Он тут же успокоился и вперил в женщину похотливый взгляд.

– У вас такая интересная и мужественная профессия, – продолжила дама. – Расскажите мне о ней.

Ее большие, обрамленные бархатными ресницами глаза прожигали его насквозь. Теплая ладонь лежала на его руке и заставляла трепетать все у него внутри. Он посмотрел на ее прелестную маленькую ручку и накрыл своей огрубевшей большой ладонью.

– Сейчас в моей работе мало интересного, лучше я вам расскажу, как служил на границе диких земель.

– О! Так вы герой! Расскажите, я ужасно люблю такие истории. Они будоражат кровь, заставляют сердце биться сильнее. Я вся в нетерпении.

Принесли вина, они выпили, и Зольд начал свой рассказ. Он забыл, что должен идти на рынок и помочь жене дотащить овощи, мясо и зелень домой. Он так увлекся красивой собеседницей, что потерял счет времени.

Жена Зольда – худая, сутулая, рано увядшая, еще нестарая женщина – ходила по вечернему рынку и по дешевке скупала продукты. Вечером торговцы спешили избавиться от непроданного товара и делали покупателям большие скидки. Она, как обычно, ходила с презрительным выражением на лице от одной торговки к другой, выбирая зелень и овощи. У молодой красивой торговки на лотке лежала свежая зелень, и цены были самыми низкими. Но ее красота бесила Берту – жену Зольда. Ей все не нравилось.

– Петрушка, у нее длинные стебли, – капризно заявила она. – И лук мне не нравится, он уже подвял и концы пожелтели.

– Что вы выдумываете, госпожа? У меня самый лучший товар на всем рынке! Его только что сорвали для продажи. Посмотрите, на петрушке еще сохранились капли росы! А лук твердый и молодой, как чресла мага-призывника из вашей школы, госпожа.

Берта, услышав это кощунственное сравнение, взъярилась. Она считала, что все чресла молодых учеников всецело принадлежат ей одной.

– Шлюха! Люди добрые! Вы только послушайте, что она говорит!

– А что я такого сказала? – искренне удивилась девушка. – Все знают, что ваши ученики сидят взаперти в четырех стенах и, когда выходят, на продажных девках сливают свою силу. Да что там ученики. Учителя тоже те еще кобели. Вы вон за мужем Зольдом лучше следите, он ко мне все время пристает. А я девушка порядочная. Он сейчас в трактире у южных ворот с чужой бабой любезничает. Я сама видела, когда проходила мимо.

Берта открыла рот, как громом пораженная. Она хотела резко ответить наглой торговке, но тут поняла, что муж должен быть давно здесь, помогать ей, а его нет. Она прикусила губу, развернулась и поспешила прочь. Девушка с насмешкой смотрела ей вслед.

Когда Берта скрылась за спинами покупателей, девушка вдруг исчезла. Только на земле остался лежать полный лоток зелени.

– Ну что, Ари? – Довольная Агнесса появилась внезапно и показала ангелу язык. – Здорово я эту сушеную рыбу обвела вокруг пальца?

Арингил не знал, что сказать. На Земле им, ангелам, не позволялось вот так напрямую участвовать в жизни людей. Помочь советом, внушить правильную мысль – это была обязанность. На то они и служивые ангелы. А тут Агнесса вместе с бабушкой не самого твердого поведения устроили целое представление. Он наблюдал, как женщина, подобрав подол платья, спешит по улице к трактиру.

– И для чего все это? – Он обернулся к Агнессе и недоуменно посмотрел. – Трампу это уже не нужно, он почти с ума сошел от проказ гремлуна. И его переведут в другую школу. Ни помочь, ни навредить Артему он уже не может.

– Как это зачем?! – возмутилась Агнесса. – Ты что, не знаешь, что обещания нужно выполнять? Это нужно Артему, чтобы не испортить карму перед развилкой. Мы, понимаешь, с бабушкой и гремлуном стараемся, работаем, а он сидит, понимаешь, и возмущается. Сам-то ты что сделал для парня? А? – Агнесса, сжав кулачки, стала подступать к Арингилу. – Вот скажи, что ты сделал для Артема?

– Я? – Арингил очень удивился такому повороту разговора. – А что я должен был сделать?

– Вот все вы, мужики, такие – неблагодарные. Как что-то сделать, так вы не знаете что. Одни отговорки: это трудно, это нельзя. А как кто-то за вас работу сделает, начинаете критиковать. Потому у вас на Земле такие дороги и корявые, что вы ничего для людей не делаете.

– Да при чем здесь дороги? – еще больше удивился Арингил. – Есть правила, которые нарушать нельзя. А вы…

– А мы их не нарушаем. – Агнесса уперла руки в боки. – Мы напрямую с человеком не взаимодействуем. Мы можем сами решать вопросы, не затрагивая напрямую путь судьбы человека. Ты разве не слышал, что всегда есть исключения из правил и зовутся они – удача! Так вот, считай, что со мной Артему повезло. А с тобой… – Тифлинг смерила его пренебрежительным взглядом и отвернулась.

Арингил понял, что Агнесса на этот раз была права. Они с бабкой сумели найти именно тот путь, за который они не понесут наказания, и смогли помочь землянину. А он слишком отдалился от человека и только смотрел на его проделки. Арингил подошел к девушке, обнял ее за плечи и прижал к себе. Агнесса не сопротивлялась.

– Ты молодец, – шепнул он ей на ушко. – Я был не прав.