Текст книги "Маг-хранитель"

В тот же миг ветер за окнами затих, как если бы в просмотрщике видеофайлов нажали кнопку «Пауза». Смолкли звуки, исчезли запахи. Даже капельки противной мороси застыли в воздухе, как россыпь бриллиантов. Стало слышно, как внизу, заявившийся без приглашений – ещё предстояло разобраться, от кого он узнал об общем сборе? – Ромуальд Эль Койот гнусавым надтреснутым голосом читает стихи. Наверное, свои… Как же надоели эти поэты, декламирующие свои гениальные, как им кажется, строки в любую свободную минуту. Неужели им больше нечем заняться? Но сейчас некогда думать о поэтах.

Тишина за окном наполнилась звенящим жужжанием. Как будто миллион пчёл готовился атаковать Братскую школу. Звук нарастал, усиливался, ввинчиваясь в уши до боли.

К счастью, акустическая атака продолжалась не больше четверти секунды, а потом, восседая на мётлах, в окна влетели магички из Совета хранителей Донецка, числом не менее дюжины. Лихо спешились, глядя с уважением на Вайса и с восторгом на профессора Исаева, который поудобнее перехватил гитару.

– Погоди! – Вальдемар Карлович жестом остановил соратника. – Ещё не все.

С улицы слышались странные звуки. Будто «Запорожец» с неотрегулированным карбюратором приближался по воздуху, громыхая и постукивая.

Ближе, ближе…

Совсем близко!

В оконном проёме показалась здоровенная ступа, словно из мультфильмов о Бабе Яге. В ней с горделивым видом восседала госпожа Лилиана – одна из старейших магичек Донецка, презирающая все эти новомодные средства передвижения, вроде мётел или ковров-самолётов. Только старая добрая ступа, на торфяной тяге. Ну, и подумаешь, что медленная, громкая и вонючая из-за едкого дыма!

Выпустив напоследок огромный клуб чёрного дыма, от которого перехватило дыхание у всех присутствующих, ступа приземлилась, едва не отдавив ногу волшебнице, служившей в недавно сформированном министерстве информации Донецкой Народной Республики. Она ойкнула и отскочила, но сохранила на лице улыбку – в обществе магов-хранителей Донецка уважение к возрасту оставалось одной из незыблемых традиций.

– Госпожа Лилиана… – Вайс церемонно подал руку вновь прибывшей, помогая ей выкарабкаться из ступы.

– Благодарю вас, юноша, – сдержанно поклонилась магичка, отряхивая одежду и поправляя шляпку-таблетку по моде 60-х годов.

– Ну, когда уже Исаев петь начнёт?! – воскликнули одновременно две волшебницы помоложе, третьей категории.

Профессор всем видом выражал готовность ударить по струнам, но снова вмешался Вальдемар. Просто ещё раз «тренькнул» маячок, предупреждающий о появлении очередного мага.

Вайс сбежал по ступеням.

Сквозь толпу чародеев шёл, как эсминец сквозь стайку рыбачьих лодок, маг-хранитель первой категории – Радомир. Он прихрамывал, но сохранял, тем не менее, величественный вид. Львиная грива не тронутых сединой волос, зачёсанная назад, белая рубаха навыпуск, несмотря на промозглую декабрьскую погоду. Он долгие годы оставался самым сильным из мужской половины магов Донецка и окрестных городов, несмотря на то, что остальные тоже кое-чего стоили.

– Все в сборе? – спросил он Вайса вместо приветствия.

– Нет, – покачал головой Вальдемар. – Ты предпоследний.

– Я крайний. Больше не будет никого.

– Это как? – удивился Пятерик. – А наш велосипедист?

– Полчаса назад его сбил трамвай на Горсаде, – пояснил Радомир. – Наверное, ехал в бар, где он в бильярд играет.

– Кто? Трамвай в бильярд?

– Нет. Велосипедист наш.

– А как сбил?!

– Натурально. Переехал. Не притормозил на перекрёстке – получи! – маг первой категории развёл руками. – Сам видел. Правая нога – хрусть, пополам! Левая – хрусть, пополам! Вот до чего эти трамваи доводят!

– Там же конечная! Трамваи-то не разгоняются…

Радомир только отмахнулся от докучливого коллеги.

– Пора уже, пора, – сказал он, словно кроме Вайса рядом никого не было. – Тёмные идут. Я чую…

Вальдемар прислушался. Не к обычным звукам, конечно же, а к собственным сторожевым сетям, маячкам и сигнальным паутинкам. Ничего… Странно. Ведь если приближаются тёмные, они непременно зацепят хотя бы краем любое из охранных заклинаний. Но и повода не доверять Радомиру не было. Так можно стать совсем уж подозрительным, а, как говорил мсье Ларошфуко, не доверять своим друзьям позорнее, чем самому быть обманутому друзьями.

– По местам! – немедленно скомандовал он тоном, не терпящим ослушания.

Но никто и не пытался возражать или оспаривать право Вальдемара на управление боем. Пусть он был не самым сильным магом, но за последние двадцать лет развил в себе немалые навыки боевых искусств. Как посредством волшебства, так и обычным человеческим оружием. Всё-таки, знакомство и приятельские отношения с капитаном Тополиным и учёным-технократом Водопольевым не прошли даром. Собственно, особо командовать ему и не пришлось.

Рассылая предписание магам-хранителям прибыть в Братскую школу к определённому времени, Вайс сопровождал их подробной инструкцией – за какой участок приглашённый будет отвечать, что желательно взять с собой (ну, там амулеты всякие, возможно, волшебные палочки или трофейный вальтер с серебряными пулями) и с кем маг будет взаимодействовать. Таким образом, все они были заранее разбиты на «тройки» с чётко оговоренными рамками работы. Кто-то защищал нижний этаж, кто-то – верхние. Кому-то достался фасад, выходящий на проспект Павших Коммунаров, а кому-то – внутренний двор. Две «тройки» отправились в подвал. Нельзя пренебрегать возможностью атаки из-под земли. Умеющие управлять погодой расположились ближе к чердаку. Три магички, обладающие самыми отточенными навыками целительства, остались в резерве, так же как Вайс, Радомир и профессор Исаев, с сожалением упрятавший гитару в чехол.

Конечно, не обошлось без курьёзов. Элемент неорганизованности вовсю вносил Ромуальд Эль Койот, который бегал от одной группы магов к другой, призывая положиться на него в предстоящем бою. Поскольку, кроме Вайса обладателя мятой чёрной шляпы и трости никто не знал, везде его вежливо отправляли… Ну, не то, чтобы прогоняли, а предлагали предложить свои услуги другим магам, которым он, вне всякого сомнения, будет исключительно полезен. В конце концов, увидев, что терпение как товарищей по Совету, так и гонимого экстрасенса на пределе и вот-вот вспыхнет ссора, Вальдемар взял его к себе. Приказал внимательно следить за окнами светового этажа, при малейшей опасности ментально докладывать. Неизвестно, обладал ли Эль Койот соответствующими навыками, но приказ принял с достоинством и честью, на глазах преобразившись в солидного и настороженного бойца. Он замер посреди зала, поглядывая вправо-влево, и, наверняка, изо всех сил боролся с желанием немедленно прочитать написанную не далее, как сегодня утром балладу.

Расстановка боевых расчётов по местам заняли каких-то полторы-две минуты.

Дальше наступило то самое затишье перед боем, о котором любят писать в книгах и рисовать картины. Например, утро Куликовской битвы.

Вайс напряжённо вслушивался в окружающий мир. В основном в «тонкий» мир – магическое и ментальное поля. Но и там царила гробовая тишина. Вот как раз эпитет «гробовая» подходил лучше всего, поскольку казалось, будто мир вымер. Или затаился.

Так продолжалось совсем недолго, но казалось, что миновала вечность. Слишком высокая концентрация внимания растягивает время, будто оно сделано из высококачественной резины.

Наконец, Вальдемар Карлович ощутил далёкий, едва слышимый гул. Опять же, это нельзя было назвать звуком. Низкочастотная вибрация. Возмущение магического поля, вызывавшее болезненные пульсации в ауре человека, обладающего определённой чувствительностью. Как если бы в открытую рану тыкали пальцем. Пока ещё очень осторожно и, можно даже сказать, нежно.

Гул приближался. Сперва его слышал только Вайс, благодаря «тонкой настройке» своей ауры. Многие думали, что эти способности он получил от природы и лишь некоторые маги знали, ценою каких упорных тренировок и труда Вальдемар достиг совершенства. Или, по крайней мере, приблизился к нему. Но по мере нарастания возмущений ментального поля, другие волшебники ощутили дискомфорт. Будто мохнатый шмель вместо душистого хмеля пытается сесть тебе на ухо, а то и забраться внутрь. Самые неопытные, ещё не привыкшие к жёсткому самоконтролю, невольно отмахивались и трясли головами.

Несмотря на давящую нагрузку, Вайс обратил внимание, что пульсации имеют определённый ритм, разительно отличаясь от «белого шума», который обычно создаёт большое количество враждебно настроенных магов. Всё потому, что волшебники – народ не стадный, личности, живущие сами по себе и обо всём имеющие собственное мнение, поэтому практически невозможно сделать так, чтобы они думали в унисон. И эти ментальные всплески, то есть мысли чародеев, вызывают спорадические возмущения магического поля. Здесь же наблюдался прямо противоположный случай. Единение. И это пугало.

Прошло ещё секунд тридцать, и Вайс узнал ритм. Он слышал эту речёвку почти год назад. Тогда она лилась со всех каналов украинского телевидения, олицетворяя единение вышедших на майдан борцов с тоталитарным режимом.

«Хто не скаче, той москаль!»

Предполагалось, что активисты, чтобы доказать украинскую идентичность и приверженность идеям демократии и свободы, должны прыгать на месте в едином ритме. Уже тогда Вальдемару казалось, что он наблюдает отрывки из документально кино о буднях сумасшедшего дома.

Как же странно услышать этот ритм в Донецке, который заявил о непринятии ксенофобской киевской идеологии.

– Ты тоже это чувствуешь? – едва слышно прошептал Исаев.

Вайс кивнул. Поднял руку, призывая магов к максимальной готовности. Не опуская её, бочком прошёл к окну. Выглянул, стараясь особо не высовываться. Обычное зрение пока что мало помогало, но на уровне ментального сканирования, он уловил отдельные сгустки тьмы, берущие Братскую школу в плотное кольцо.

На первый взгляд их перемещение казалось беспорядочным, но только на первый. В действиях нападающих присутствовала стройная система, которой позавидовал бы устав тактической подготовки для пехоты времён Очакова и покоренья Крыма. Чётко разделяясь на плутонги, а может, полусотни и сотни (как там у них принято в Киеве?) тёмные прикрывали друг друга, двигались короткими перебежками, слишком малыми для того, чтобы не только прицелиться из обычного огнестрельного оружия, но и навести мало-мальски эффективное заклинание. Командиры держались позади. Ну, это и правильно. Гибель десятка боевиков-исполнителей легко возобновить, а вот кем заменить полевого командира, отвечающего за чёткость и слаженность действий?

Не забыли тёмные и о важности магической защиты. Сканирование пространства подсказало Вайсу, что они используют самые разнообразные приёмы экранирования и маскировки. Конечно, магу его уровня ничего не стоило смять не слишком умелые, хотя и старательно наведенные, оборонительные заклинания. Но вначале он хотел выяснить точно, с кем имеет дело? Местные или «засланные казачки»? Идейные националисты или обманутые дончане?

Пара минут точной, практически филигранной работы тонкими магическими щупами и Вальдемар вздохнул с облегчением.

– «Просвіта»[60]60
  Всеукраинское общество «Просвіта» (с украинского – «Просвещение») – общественная организация, зарегистрированная на Украине, позиционирующая себя, как культурно-просветительскую. Донецкое отделение Всеукраинского общества «Просвіта» очень активно выступало за украинизацию региона.


[Закрыть], – сказал он замершим рядом Исаеву и Радомиру.

Он узнал ауры предводителей, которые прятались за спинами толпы и, вместе с тем, выверенными, как методичка Госдепа, заклинаниями гнали её вперёд. Редкие фанатики из числа приехавших в Донбасс ещё в 70-е годы двадцатого века за «длинным рублём» и, ни с того ни с сего, решившие, что «Донэцьк цэ Украйина»[61]61
  Донецк это Украина (укр.)


[Закрыть]. Именно они больше других боролись за декоммунизацию и десоветизацию региона, требуя от властей переименовывать улицы, площади и города, рушить памятники и отменять праздники, дорогие сердцу каждого русского человека. Будь их воля, то ходили бы в Донецке парады в память Степана Бандеры по улице Романа Шухевича мимо памятника Симону Петлюре.

– Жги! – Вайс резко опустил руку, сопроводив устную команду ментальным сигналом, подействовавшим, как шпоры на скакуна.

Должно быть, сторонний наблюдатель мог бы восхититься открывшимся зрелищем. Если бы, конечно, обладал необходимыми навыками истинного видения. Угрюмое и мрачное здание Братской школы, выглядевшее совершено безжизненным, словно взорвалось изнутри. К небу взлетели и зависли два осветительных шара – ярко-белые, излучавшие свет, вызывавший в памяти операционную. Освещение мастерски ставили две макеевские волшебницы, усиливая друг дружку по мере необходимости. А из окон брызнули боевые заклинания, словно любимый некогда горожанами салют на День Шахтёра.

Огонь – различного размера файерболлы и языки пламени, извивающиеся раскалённые бичи.

Воздух – голубые разветвлённые молнии, самонаводящиеся на любую живую мишень, искры, похожие на падающие с неба Персеиды, смерчи, струи ветра, сжатого до прочности стали.

Вода – ледяные стрелы и копья, шрапнель и острейшие сосульки, расщепляющиеся при попадании в цель.

Земля… Эту стихию, как правило, использовали для обороны. Опытный маг, приложив некоторые усилия, мог создать искажения в гравитационном поле Земли, локально увеличивая силу тяжести на небольших пространствах. Чуть меньше усилий требовалось, чтобы воздействовать не межмолекулярные связи твёрдых материалов, переводя их в жидкое агрегатное состояние. Так возникали подобия зыбучих песков где-нибудь посреди заасфальтированной трассы. Но сейчас Вайс дал им задание следить за сохранностью стен и фундамента Братской школы.

Сам же он, слепив из Огня и Земли подобие бритвенно острых когтей, невидимых, но от этого только более опасных, рвал защиту тёмных, как кот портит обои, если, конечно, уместно подобное сравнение. Не сказать, чтобы оборона, наведенная матёрыми чародеями, поддавалась легко, но, как говорится, капля камень точит. Кое-где оборонные купола расползлись, как гнилая тряпка, и заклинания магов-хранителей полетели в образовавшиеся прорехи.

Тёмные тоже не бездействовали. Метали волшебство в защитников Братской школы. Они, по сути, отталкивались от тех же четырёх Стихий, только каждое их заклинание несло печать Зла. К примеру, вместо файерболлов использовали сгустки предначальной тьмы. Встречаясь с преградой, она начинала поглощать материю, питаясь ею, как плесень. Так же комбинацией тёмного пламени, земли и частично воды создавались гигантские черви – слепые машины для разрушения. Если чёрные файерболлы можно было относительно незатратно сбить в воздухе молнией или живым огнём, то усилия, чтобы остановить червей-пожирателей, можно было сравнить с попыткой задержать вручную локомотив, катящийся под уклон. Единственный способ борьбы заключался в максимальном уплотнении материи перед движущимся червем. Порождение тёмной магии подчинялось традиционным законом мироздания – двигалось по пути наименьшего сопротивления и, таким образом, сворачивало с пути.

О всяких мелких заклинаниях, типа сотканных из Тьмы нетопырях, выпивающих жизненную силу, или распылённой кислоте, в считанные мгновения разъедающей каменную кладку и стальную арматуру, упоминать не хотелось. Тем более, маги-хранители достаточно эффективно умели с ними бороться.

Защитники Донецка, в большинстве своём, не являлись боевыми магами и поэтому навыки владения защитными заклинаниями доминировали над атакующими. Исключение составляли, пожалуй, Радомир, в пылу сражения превратившийся в идеальную машину для убийства, сам Вайс и две магички – обе по имени Анна. Только одна виртуозно владела магией Огня, а другая сочетала Огонь и Воздух. Языки пламени и раскалённые почти до состояния плазмы порывы ветра выкашивали ряды тёмных, как если бы против македонской фаланги кто-то применил бы пулемёты системы Максима.

В это же время Радомир накрывал по несколько врагов за раз россыпью мелких огненных шариков.

Вальдемар предпочитал работать по-снайперски точно. Внезапно затвердевшие кленовые листья с неубранного газона приобретали заточку по краям и в полёте сносили головы атакующих. К сожалению, маг слишком много сил тратил на преодоление тёмной защиты. Всё это время он пытался нащупать их предводительницу – старушку «божий одуванчик», которую до войны многие легкомысленно считали городской сумасшедшей. Зося Сигизмундовна Цикалевич позиционировала себя потомком древнего шляхетского рода, репрессированного в полном составе при кровавой тирании Сталина, чем объясняла лютую ненависть как к советскому прошлому, так и ко всему, что тем или иным образом связано с Россией. На вопрос Вайса, каким же образом она в конце 60-х годов не только получила высшее образование в Советской Украине, но и активно занималась комсомольской работой, получив в разное время дюжину грамот ЦК ЛКСМУ[62]62
  ЦК ЛКСМУ – Центральный Комитет Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи Украины.


[Закрыть], обычно отделывалась бессвязными лозунгами, истерикой и быстро переходила к обвинениям в русском великодержавном шовинизме. Ага… Русский шовинист Вальдемар Карлович Вайс…

Перспектива убивать старушек Вальдемару претила, но иного выхода он не видел. Пани Зося смертоносностью превосходила гремучую змею и чёрную мамбу вместе взятых. А уж в коварстве с ней не мог потягаться никто, даже майданные лидеры. И именно благодаря этим самым качествам она искусно скрывалась в толпе соратников. Вайс искал по старинке, сканируя ауры и определяя пиковые концентрации магической напряжённости над полем боя. Сильному магу спрятаться не легко. Не легко, но можно. Пани Зося, вполне возможно экранировала свою ауру заклинанием, вывернутым наизнанку. Хитрый способ, требующий немалого опыта и величайшей точности в деталях. Вывернутое заклинение не заметно, не создаёт возмущений в окружающей среде и обнаружить его можно лишь случайно. Ну, или методично перебрав всех мечущихся по улицам тёмных. На это у Вайса не было ни сил, ни времени.

Даже «на глазок» тёмные превосходили магов-хранителей численностью. Против двух дюжин, оборонявших Братскую школу, шло не менее двух сотен нападавших.

Оставалось лишь гадать – таились ли они с весны этого года где-то в подвалах и заброшенных горных выработках или проникли в Донецк недавно. Линия фронта не была сплошной, что позволяло гулять туда-сюда как контрабандистам, так и диверсантам.

Тёмные применили тактику измора. Они бомбардировали защитников пусть слабыми заклинаниями, но делали их поток непрерывным. Постоянно перемещаясь, мешали прицельно косить свои ряды. А сами всё сжимали и сжимали кольцо.

Настал определённый миг, когда часть магов-хранителей пришлось перевести в глухую оборону. Если бы не их усилия, Братская школа могла развалиться, как карточный домик, подточенная плесенью, гнилью и тьмой, пожирающей материю. Или обрушится – черви шли сплошным потоком, как лососи на нерест.

Потом случилась первая потеря. Черный сгусток, похожий на амёбу из расплавленного битума, влетел в окно, накрыв тощего мага с кустистой бородой. Заклинание «пожиратель плоти» в считанные мгновения обглодало человека до кости, оставив гладкий скелет – хоть в антропологический музей выставляй. Бросившийся на помощь товарищу пожилой маг по фамилии Вернер, бывший некогда весьма известным журналистом, допустил страшную оплошность. Наверное, от излишней поспешности. И Вайс не успел его остановить. Вернер попытался сбить «пожирателя» голыми руками и сейчас с удивлением смотрел, как с его кистей сходят кожа и мышцы. Боли он пока не ощущал.

Радомир походя коснулся пальцем затылка пострадавшего.

– Ну, что замерли? – прорычал он, глядя на оседающее безжизненное тело. – Драться кто за вас будет?

Ярость переполняла Вайса, придавая сил. Перед кучкой тёмных вздыбилась земля, превращаясь в огромную пасть. Накрыла, сглотнула и выровнялась. Остальные маги принялись косить врага с удвоенным азартом. Работали на пределе, не щадя себя. Одна за другой рухнули без чувств две магички.

– Молодёжь… – покачала головой старушка Лилиана, при помощи воздушной петли оттаскивая их под защиту простенка. – Неженки… Вот в наше время!

Что происходило во времена молодости Лилианы Вайс не узнал из первых уст, хотя и догадывался. Отвлёк взбежавший на этаж Афоня. Лицо мага налилось кровью, левый глаз заплыл, как после хорошего хука.

– В подвале беда! Черви! – прокричал он, задыхаясь и глотая окончания слов. – Маевского кладкой привалило! Пятерик контужен!

– Я схожу? – повернулся к Вальдемару Исаев.

– Водой зальёшь, что ли? – резко отозвался Вайс – некогда соблюдать политес. – Маг Земли нужен!

Из владеющих в должной мере Стихией Земли оставались только Радомир, Лилиана и он сам. Отправлять старушку в тот Ад, который, как живо представил Вальдемар, творился на нулевом этаже, не хотелось. Значит или он, или маг первой категории.

– Я помогу! – вмешался Эль Койот, который до сих пор довольно резво, несмотря на хромоту, бегал между магами, оказывая посильную помощь. Его прикосновение, казалось, возвращало силы и изгоняло отчаяние. Может, и правда экстрасенс? – Я справлюсь!

– Да пусть идёт! – неожиданно поддержал его Радомир. – Тут всё равно толку нет!

«А там?» – хотел спросить Вайс, но махнул рукой. Спорить некогда. Доказывать что-то бессмысленно. Бой вступил в ту стадию, когда излишнее вмешательство может лишь помешать.

– Яше-музыканту привет! – крикнул Радомир в спину бодро ковыляющему по лестнице экстрасенсу-самоучке. – От меня лично передай! Не забудь!

Его настойчивость слегка резанула обнажённые нервы Вайса. Тоже мне – друзья-не-разлей-вода. Давно ли приходили жаловаться на недочёты друг друга? По одному приходили, но с ворохом претензий. Ну, да и ладно! Помирились, значит, молодцы!

– Эй, вы там! Сильный пол! – выкрикнула Анна-библиотекарь. – Не заболтались? А то тёмные мимо проходят!

Не успел Вайс повернуться к окну, как здание Братской школы потряс мощный удар. Содрогнулись стены. Хлопнули, со звоном теряя стёкла, распахнутые перед боем оконные рамы. Сверху, на головы магов полетела какая-то труха, строительный мусор, щепки…

Защитники невольно попытались спрятаться. Кто присел на корточки, кто сгорбился, прикрывая голову руками, кто прижался к стене, стараясь стать плоским и незаметным. Вальдемар поднял взгляд. Прямо над ним ветер гнал тяжёлые дождевые тучи. Крыши не было.

– Ну, это вообще!!! – возмутился профессор, вскидывая к небу ладони с растопыренными пальцами. – И к нам пришёл дождь, постучался в балконные окна, отбивая чечётку обычного танца![63]63
  Автор текста – Вячеслав Теркулов.


[Закрыть]

Косые струи ударили, словно стальные клинки.

– Причёску замочишь! – взвизгнула та Анна, которая писала замечательные стихи и готовилась будущей весною проходить квалификационные испытания на мага первой категории.

– Нечего без зонта на задание ходить! – весело ответил Исаев. И продолжил. – Светофор под дождём, Эльсинор под дождём, хабанера, корабли в отдалении прибыли вовремя в Трою…[64]64
  То же.


[Закрыть]

Дождь прошёл по рядам тёмных частым гребнем, сбивая с ног, волоча по грязному асфальту, унося куда-то вниз по проспекту. Хотелось бы верить, что к реке. Зажатая в бетонные плиты свинцовая рябь Кальмиуса шевелилась не далее, чем в полукилометре. Кое-кто из молодых магов мог бы задать глупый вопрос – если профессор обладал заклинанием такой силы с самого начала, то почему не воспользовался им ещё полчаса назад, сохранив жизнь многим соратникам? Но Вайс видел ответ собственными глазами – Исаев наливался кровью, вздулись жилы не только на шее, но и на висках и даже на лбу. Сколько их было – магов-хранителей умерших в разгар боя от инсульта или инфаркта? Если начать составлять списки, наберётся на книгу памяти немалой толщины. А всё потому, что работая со Стихиями, человек впадает в транс, подобно трудоголику, у которого вдруг начало спориться любимое дело, и перестаёт себя контролировать.

Атака тёмных захлебнулась в полном смысле этого слова. Те из них, кто устоял на ногах благодаря надёжной защите, потянулись назад, укрываясь позади здания, некогда принадлежавшего «Икар-банку». Среди них Вайс наконец-то разглядел и Зосю Сигизмундовну. Вот бахнуть бы файерболлом…

Но главное внимание Вальдемара сейчас, всё же, привлекал Исаев. Почувствовав в голосе профессора зарождающийся стон, он рявкнул:

– Святослав, всё!

Естественно, на него обратили внимания не больше, чем на пролетающую над терриконом ворону. Именно так и гибнут увлечённые маги, переставая реагировать на внешние раздражители. Да и поющего барда остановить так же трудно, как товарняк, катящийся с горки. А тут два в одном флаконе…

– Слава, всё! Я сказал – всё!

Глаза профессора уже закатывались, голос слабел. Казалось, что вот-вот из носа и ушей хлынет кровь. И Вайс сделал то, что должен был сделать. Конечно, бить друзей тростью нехорошо. Особенно по голове, особенно докторов наук и магов-хранителей в одном лице. Нехорошо, но надо. Аккуратно, но сильно набалдашник трости тюкнул Святослава Исаева в темя. Профессор опал, как озимые.

Радомир подхватил обмякшее тело под мышки.

– Снесу в подвал!

Вайс кивнул. Почему бы и нет? Неизвестно, где сейчас опаснее. А если подумать, то опасно везде. Повернулся к окну, тщетно пытаясь вновь отыскать Зосю Сигизмундомну. Но матёрая ведьма уже скрылась. Вероятнее всего, применила какое-то новое заклинание, которое делает ауру невидимой.

Тёмные отступали, потерпев сокрушительное поражение. Но они не бежали в панике, а отходили, сохраняя порядок, прикрывали друг друга. Арьергард даже успевал теребить магов-хранителей неточными и слабыми, но частыми магическими атаками, предполагая, что таким образом избегнет преследования.

«Жаль, не всех положили, – подумал Вайс, сотворяя из огня уменьшенную модель ракеты «Точка-У». Масштаб пять к одному, большее он сейчас всё равно не потянул бы. – Ловите, убогие!»

Ракета устремилась вслед отступающим тёмным, упала, рассыпаясь на сотни сгустков пламени, расстраивая ряды, внося сумятицу и страх. Серьёзного ущерба это заклинание нанести не могло – слишком велико расстояние. Да и отступали враги рассыпным строем, как егеря времён Аустерлица. Однако, судя по едва различимым отметкам тех аур, которые Вальдемар ещё видел, среди тёмных началась нешуточная паника. Отступление, только что бывшее чётким и слаженным, превратилось в бегство. Разрозненные группы заметались в кварталах одноэтажной застройки, примыкающей к трамвайному депо.

Там что-то явно происходило. Очень похоже на вмешательство третьей силы. Может, отряд ополченцев случайно наткнулся на украинофилов из «Просвіти»? Нет, быть того не может. Слишком хороша защита у выкормышей пани Зоси. Обычный человек пройдёт вплотную и не заметит.

Вальдемар оглянулся на усталые осунувшиеся лица соратников. Выдержат ли они ещё одну драку? Пока что неизвестные расправляются с бегущими тёмными, но нужно быть готовым ко всему.

Улыбаясь, на световой этаж поднялся Яков. Рукав куртки надорван и вымазан в болотно-зелёной жиже. На щеке запеклась кровь.

– Что там? Много раненых? – деловито осведомился Вальдемар.

Блюзмен молчал. Улыбался и шагал к Вайсу.

– Эй! Ты что? Всё нормально?

Никакого ответа. Магички жались к стенам, стараясь отодвинуться от Носика подальше. Ситуация, как в дешёвом фильме ужасов. Могло быть даже смешно, если бы не было так… страшно.

– Яков! – терпение Вайса лопнуло, как мыльный пузырь, и он закричал, перехватывая трость поудобнее. – Шнобель, дьявол тебя раздери! Что там внизу?

Пухленький маг улыбнулся ещё шире.

– Пришло время присягнуть новой власти, – проговорил он отрешённо, но не безжизненно. – Грядёт королева-волшебница! Присягните или умрите. Но поклявшийся в верности будет жить долго и счастливо.

– Что за бред ты несёшь? Ты переметнулся к тёмным?

– К тёмным? Ну, нет! – одно то, что Яков заговорил прозой, позабыв привычную манеру рифмовать всё подряд, направо и налево, должно было насторожить. Хоть справку о психическом здоровье требуй! – Воины светлой госпожи расправляются с тёмными, – он махнул рукой в ту сторону, где, в самом деле, кипел непонятный бой. – А потом придёт черёд сомневающихся.

– А ты, значит, не сомневаешься? – Вайс прикидывал, как же половчее ударить друга, чтобы и успокоить, и не покалечить.

Блюзмен не удостоил его ответа. Носика окутало сиреневое мерцание, похожее на сгущающийся туман. Каким-то образом он ухитрился потянуть Силу из напуганных магичек, не знавших, как быть и чью сторону принять. Никогда ещё Яков не был так силён и опасен. Вайс понял, что рассчитывать ему не на кого. Что там произошло на первом этаже и в подвале, неизвестно. Но нужно действовать так, как будто не ждёшь ничего хорошего. Очень часто в жизни так происходит. Только что ты был окружён поддержкой друзей и соратников, но что-то меняется и вот ты уже один. В лучшем случае те, кто обещал стоять за тебя горой, просто бездействуют. А в худшем? В худшем переходят на сторону твоих врагов, аргументируя свои поступки очень правильно и убедительно. Например, высшими целями – счастье для всех даром или бесплатный проезд в муниципальном транспорте для всех категорий населения, а не только для пенсионеров.

Из всех волшебниц, сражавшихся с Вайсом плечом к плечу, только Анна, служившая в главной библиотеке, попыталась дёрнуться и накинуть на Носика огненный шнурок-змейку. Заклинание почти безобидное. Скорее, отвлекающее, чем боевое. Но, соприкоснувшись в туманом, огненная нить истаяла в воздухе, обратившись в облачко пара.

Яков сделал ещё один шаг. Его кулаки покрылись корочкой голубоватого льда, из которого выросли по три длинных когтя. Да-да… Как у супергероя Росомахи из комиксов.

«Теперь нам остаётся только драться», – вспомнил Вальдемар слова из «Книги джунглей». Но убивать старого приятеля ему не хотелось. Оглушить бы, как Исаева…

Он атаковал внезапно и стремительно. Используя трость, как саблю, ударил, целя в локоть. Помнил – вывести из строя, обездвижить, а потом и обезвредить. Яков поймал трость «когтями», заклинил её, несмотря на то, что Огонь и Вода вступили в противодействие, шипя и извергая клубы пара, крутанул, в свою очередь пытаясь обезоружить соперника. И ему почти удалось. Во многом от того, что Вайс не ожидал такой прыти. Трость едва не вывернулась из кисти, что-то хрустнуло в запястье.

Ах, так?

Вальдемар почувствовал накатывающую ярость. Добавил в трость ещё Огня, почти превратил её в световой меч рыцаря-джедая. Ну, сейчас кто-то получит!

Удар примой в левую щёку! Тут же терция в правое колено!

Яков парировал, но один из когтей отвалился, не выдержав столкновения с пламенем.

Октава!

На удивление, с виду неповоротливый увалень отбил и этот, довольно хитрый удар.

А сам Вальдемар, увы, не заметил летящий прямо в лоб ледяной шарик.

На краткий миг потемнело в глазах, потом вспыхнули яркие огоньки.

Скорее всего, маг-хранитель ненадолго потерял сознание, поскольку понял, что лежит на боку у кирпичной стены, а самого процесса полёта не помнил. Очки куда-то слетели, поэтому окружающий мир казался туманным и размытым. К счастью, навыки фехтовальщика не оставили его даже в бессознательном состоянии – пламенеющая трость в вытянутой руке смотрела в лицо Якова, который медленно приближался с неизменной улыбкой.