Текст книги "Маг-хранитель"

Надпись на экране гласила: «Жорж Водопольев». Вайс приготовился к худшему. Сейчас ему начнут рассказывать о каком-либо безумном научном проекте, совершенно не считаясь со сложившейся боевой обстановкой.

– Говори быстро! Я занят! – отрывисто бросил он в трубку.

– Я знаю! – как всегда жизнерадостно проорал криптоучёный. – Только не проклинай!

– Я сказал, быстрее. У нас тут бой, на минутку!

– Будешь смеяться, у нас тоже!

– То есть?

– Не бахни файерболлом случайно! Минут через пять будем у тебя на крыльце.

– Так это ты?

– Я и моя команда молодая!

– Делаете что-то важное?

– Да! Отстреливаем тёмных! Прикинь, я парочку живьём взял! Для опытов!

– Мо-ло-дец, – по слогам отчеканил Вайс. – От Кальмиуса тоже твои идут?

– Нет! – в крике Жоржа прорезались тревожные нотки. – Ничего не делай! Мы скоро будем!

Пошёл «отбой».

– Кого же нам ещё ждать в гости? – задумчиво проговорил маг-хранитель второй категории. – И что за королеву-волшебницу нам пророчил Яков?

– Не время ребусы решать, – подстегнула его госпожа Лилиана. – Родина в опасности!

– Да, да… – рассеянно кивнул Вайс, подходя к окну.

Он совсем не рассчитывал на такой поворот событий. Да, тёмные. Да, вполне возможно, обитатели шрастра – игвы и раругги. Но какие-то странные и непонятные люди. Да ещё малоуязвимые для магии. Как с ними бороться? И главное, за кого они, на чьей стороне?

За его спиной воздух прорезал тончайший свист. Как будто закипал лилипутский чайник с крошечным свистком. Маг обернулся. Посреди помещения открывался портал.

Открывать порталы – головняк ещё тот. Требуется немало Силы. Тут должен быть либо маг первой категории, либо рангом послабее, но имеющий «подпитку» от друзей и соратников. Сам Вайс не рисковал в одиночку открывать порталы. Да и владение Стихией Воздуха не входило в ряд его сильных качеств. Вот работать с Огнём и Землёй – пожалуйста. А тут нужен Воздух и совсем чуточку – Земля. Но колоссальная затрата энергии – полбеды. Ставить портал надо умеючи. Чуть ошибёшься, и шагнёшь с девятого этажа или под колёса КамАЗа длинномера – из тех, что прибывают с гумконвоем из России. А уж говорить о том, что, открывая портал в толпе, можно запросто покалечить или убить несколько человек, вообще не приходится.

На пальцах Вайса заплясали десять маленьких шариков огня. Он любил запускать их веером, в двух плоскостях одновременно. Редко кому из чародеев удавалось отбить все. Хоть один шарик, да проникал через защиту.

Воздух в четырёх шагах от Вайса уплотнился, замерцал, подобно мареву над раскалённым асфальтом. Вертикальная площадка размером не больше обычного зеркала в примерочной. Посреди неё возникла тонкая линия. Но не красная, а тёмно-синяя. Раз! И разошлась, как диафрагма фотоаппарата.

Из портала шагнула крупная женщина в строгом деловом костюме, который почему-то был расшит люрексом, и огромной – метра два в диаметре – шляпе из итальянской соломки. Головной убор в живописном беспорядке украшали засушенные цветы и бабочки, чучела птичек, яркие перья и броши с блестящими камнями. Она попыталась выйти величественно, как подлинная королева, но, к несчастью, портал закрылся слишком быстро – тоже особенность, к которой нужно быть готовым постоянно, – и обрезал изрядный кусок шляпы.

«Повезло, – подумал Вайс. – А ведь могло и за живое прихватить…»

– Здравствуйте, Божена Николаевна! – поприветствовал он гостью. – Простите, не успел руку подать. Был далеко.

Знаменитая донецкая ведьма, возглавлявшая, можно сказать, добрых две дюжины колдунов-самоучек, не признаваемых Советом магов-хранителей, смотрела на него, выпучив глаза и открывала-закрывала рот, словно рыба извлечённая из воды. Слов ей не хватало. Видимо, выходя из портала, она ожидала увидеть совсем другую картину.

– Не переживайте так, – продолжал Вайс, не торопясь, впрочем, убирать огненные шарики. – Мы всегда рады появлению друзей и единомышленников.

– А где мэтр Радомир? – наконец выдавила из себя магичка.

– Увы… Он не сможет принять участие в нашей беседе, – картинно вздохнул Вальдемар. – И, боюсь, что уже никогда.

– То есть…

– Геройски пал, защищая Донецк от порождений Тьмы и агентов украинского национализма. Мы будем вечно чтить его память.

– Величайшая потеря… – Божена даже уронила слезинку, прочертившую глубокий след по щеке, густо покрытой слоем пудры и румян. – Такой сильный маг! Такой талантище!

– Невосполнимая потеря, – добавил Вайс.

– Скорблю вместе с вами! – воскликнула ведьма.

– Да, да… – кивал Вайс, вытаскивая из кармана большой платок. Казалось, маг вот-вот уткнётся в него, расплачется, а потом объявит, что должен непременно принять триста капель эфирной валерьянки, но он вдруг спокойным и холодным тоном заявил: – Вот этот джентльмен… – Вайс указал на бездыханного Носика. – Перед смертью немножко пророчествовал. В частности, предрёк появление королевы-волшебницы, которая спасёт мир и от тёмных, и от недостаточно уверовавших в её миссию. Это, Божена Николаевна, не вы, совершенно случайно?

– Что вы, Вальдемар Карлович! – колдунья яростно замотала головой. На мгновение показалось, что даже украшения на шляпе оторвутся и отправятся в свободный полёт. – Какой-то поклёп!!!

– Да что она врёт! – воскликнула одна из уцелевших магичек – невысокая, пухленькая, в очках, ещё не прошедшая сдачу на пятую категорию. – Она это!

– Какой ужас… – вздохнул Вайс. – Желать смерти ближним своим – это так безнравственно! – подошёл к лестничному проёму, крикнул туда. – Ну, запускайте уже наших друзей!

Внизу хлопнула дверь, затопали тяжёлые сапоги и берцы. Пока маг возвращался к растерянной королеве-волшебнице, наверх уже взбежал улыбающийся Водопольев с неизменной зубочисткой во рту. Он держал наперевес автомат Калашникова с подствольным гранатомётом, планкой Пикатинни, на которой крепился коллиматорный прицел и лазерный целеуказатель, телескопическим прикладом и сдвоенным магазином.

– Сам всё сделал! – похвастался Жорж своим оружием. – Ничего не покупал!

– Мо-ло-дец! Занимайте круговую оборону. Увидишь любое шевеление – стрелять на поражение!

Водопольев кивнул, с любопытством оглядел распростёртое на полу тело Якова, но, ничего не сказав, переступил труп и отправился к своим людям, раздавая на ходу команды.

– Должна заметить, вы неправильно истолковали слова этого странного человека, которого я даже не знаю! – возмутилась Божена Голенко. – Я никогда не выступала врагом Совета магов-хранителей!

– Да пришлёпнуть её и дело с концом… – театральным шёпотом произнесла старушка Лилиана.

Вайс молча стоял и в упор глядел на ведьму в шляпе.

– Вальдемар Карлович! Сейчас может произойти чудовищная ошибка! Я требую…

– Требуете?

– Я прошу…

– Вот это уже лучше. Сколько адептов вы привели с собой?

– Около двух сотен.

– По обыкновению, конечно, безоружные?

– Им не нужно оружие! – улыбка тронула ярко подкрашенные губы ведьмы.

Она не солгала. Рядом с Боженой Николаевной давно сформировался круг приближённых, поклонявшихся своей госпоже, как некому божеству. Изначально их объединила неуёмная тяга к стихосложению, не подкреплённая ни талантом, ни навыками, ни попыткой постичь хотя бы в теории основы литературного мастерства. Неумелые, но очень плодовитые поэты выдавали на-гора до нескольких сотен рифмованных строк в день, но испытывали потребность не только в сочинительстве, но и в чтении своих произведений вслух. Вот на этот крючок и поймала их Божена. Предоставив поэтам свою комфортабельную пещеру, расположенную на северной окраине Донецка, в оплату она брала частички жизненной силы, в короткое время сравнявшись, по меньшей мере, с магом второй категории.

Прослышав об этом, Вайс несколько лет назад нагрянул с проверкой, но обнаружил, что особого вреда адептам ведьма не причиняет. Напротив, они приобретают особые качества, недоступные обычным людям. Абсолютную устойчивость к мысленному воздействию, начиная от шарлатанских попыток внушения цыганками и заканчивая применением ментальной магии волшебниками-профессионалами. Выносливость, которая позволяет не спать несколько суток, обходиться без еды неделю, переносить физические нагрузки, смертельные для Homo sapiens. Их кожа становилась прочной, как у носорога. Ногти превращались в дюймовые когти, оставлявшие отметины на полосах конструкционной стали, изготовленной согласно ГОСТ 1050-88. Острые зубы в несколько секунд превращали черенок от лопаты в кучку стружки и древесной трухи. Правда, куда-то уходила способность логически рассуждать, замещаясь умением рифмовать что угодно и когда угодно. Начинались проблемы с памятью и связной речью… Но, поскольку, весь процесс протекал добровольно и даже с радостью, Совет магов-хранителей не выявил состава преступления. Ведьму и её свиту взяли на контроль и оставили в покое.

Вайс иногда пользовался её услугами. Не слишком часто и не любил об этом распространяться. Например, в известном деле об исчезновении из хронотопа Джона Джеймса Хьюза именно Божена Николаевна сканировала Мировой Аэр в поисках потерянного основателя Донецка.

Адепты Божены Голенко в оружии не нуждались. Они представляли достаточную опасность и без этого. Да, уцелевшие маги при огневой поддержке отряда Жоржа Водопольева справятся с двумя и даже с тремя сотнями безумных рифмоплётов, но стоит ли трать на них время и силы?

– А не хотите ли поразвлечься с выходцами из Друккарга? – напрямую спросил Вайс.

– Хочу ли я, Вальдемар Карлович? – нараспев проговорила ведьма. – Нет. Не хочу. Но если это надо Донецку и Донбассу, я готова. Мои верные ученики пойдут за мной в огонь и в воду.

Она не лукавила. В чём, в чём, а в отсутствии донбасского патриотизма Божену Голенко не мог упрекнуть никто.

– Мы принимаем вашу помощь, – кивнул маг-хранитель. – Моя благодарность не будет иметь границ в пределах разумного. Занимайте оборону – сейчас здесь будет горячо!

Он уже чувствовал, как открываются порталы, связывающие шрастр российской метакультуры с Энрофом. Магия колоссальная по масштабности и мощи. Её не скроешь, не замаскируешь, как ни старайся.

У защитников Братской школы было не больше получаса для передышки, а потом начнётся новый этап веселья. В этом сражении нужно победить или умереть. Да, в случае проигрыша смерть будет самой лёгкой расплатой, поскольку живые позавидуют мёртвым.

Очень сильно позавидуют.

Глава 18
Друккарг – алая роса

Портал, который открыл Тёмный Шубин, только в его чертоге находился вровень с полом пещеры. В Друккарге же он оказался в метре над землёй. Случайность это или злая шутка подземного владыки? Ну, как это выяснить? Да и нужно ли? Хватило того, что Денис с Викой ничего не сломали и не расшиблись, падая на щебенистый грунт.

Их забросили почти без снаряжения. И чемоданчик с ядерным зарядом не дали. Вайс сказал, что всё равно это бессмысленно – уицраора бомбой не прошибить, иначе американцы давно уже нашли бы способ проникнуть в шрастр русской метакультуры и протащить туда заряд в сотню мегатонн. Когда они останавливались перед трудностями или материальными затратами, если речь шла о возможности навредить России?

Поэтому решили не нагружать лишним бесполезным весом. Олег облачил ребят в скафандры, заверив, что эти модели гораздо лучше той, которую предоставили покойному спецназовцу, за плечи повесил химический прибор, очищающий воздух Друккарга – по составу он подходил для дыхания человека, но из-за огромного количества ядовитых примесей и различно взвеси – как инертной, так и биологически активной – мог убить в считанные минуты. По требованию Вики им оставили наганы. Денис сомневался, что огнестрельное оружие сможет сослужить здесь хоть какую-то службу, но если его спутнице так спокойнее, значит, пусть будут. Все остальные системы жизнеобеспечения были вмонтированы в скафандр. Запас воды, который при экономном расходовании можно растянуть на двое суток. Ну, по крайней мере, в этом уверял Олег. Еда, как у космонавтов, в контейнерах-тюбиках – трубки выведены внутрь шлема.

Кроме всего прочего, скафандры были оборудованы целой системой датчиков, контролировавших состояние здоровья их хозяев, и переговорными устройствами ближнего радиуса действия. Учёные совершенно справедливо рассудили, что засланцы в Друккарг постараются находиться неподалеку друг от друга, а больше-то им и говорить не с кем. Оставалось не вполне понятным, будут ли распространяться радиоволны в атмосфере шрастра, но это предстояло проверить на месте.

Поднявшись на ноги и слегка отряхнувшись от налипших на серебристую ткань скафандра алых чешуек и чёрной крошки, Денис огляделся. Во сне Друккарг выглядел совершенно не таким, как в действительности. Ну, может быть, их портал попросту открылся в другом месте. Там был город – фантастический, но вполне понятный. Улицы и проспекты, высотные здания в виде пирамид, цилиндров и гигантских кубов. Городской транспорт – общественный и личный, грузовой и легковой. Жители – самые обычные прохожие, хотя и отличающиеся внешним видом от людей. Сейчас же они оказались посреди волнистой алой равнины.

Пространство без края. Если попытаться вглядеться в линию горизонта, казалось, что стоишь на дне широкой чаши. Скорее всего, это был просто оптический обман. Иллюзия, вызванная несколько иными свойствами атмосферы. Долину пересекали пологие гряды холмов, вытянутых и напоминающих застывшие волны. Такие точно, но из песка, кажется, называются дюнами. Но Денис не мог поручиться, что правильно запомнил это слово. Насколько видел глаз, землю покрывала низкорослая растительность, похожая на мох или лишайник. Или на мох и лишайник одновременно. Там, где лежали более-менее крупные камни, размером от гальки до валуна, растения облепляли поверхности, прилипая к ним. Там, где чёрная и блестящая горная порода раздробилась до песка и дресвы, врастали, протягивая чахлые корешки, скрученные, будто больные черви. Мерзкая, чахоточная жизнь, но другая вряд ли возможна в отравленном мире шрастра.

На листках, стебельках, на камнях, щебне, песке собиралась каплями алая влага. Как будто кровь выступала на земле. Да, самое лучшее сравнение, какое пришло Денису в голову – земля потела кровью. Этот странный конденсат вызывал омерзение. К счастью, ткань, из которой сделали скафандры, отталкивала любую жидкость, иначе после первого же падения они пропитались бы насквозь.

– Какая мерзость, – пробиваясь через сильные помехи, донёсся голос Вики.

Денис только кивнул. Какой смысл лишний раз подтверждать очевидное.

– А где город? – вместо этого спросил он.

Девушка махнула рукой вправо.

В самом деле, там за дрожащим маревом проступали очертания крепостной стены, которая опоясывала расплющенный холм. Выше неё на склоне виднелась ещё одна. Потом ещё… Признаться, слово «виднелась» было слишком громким. Скорее, угадывалась. Но, по логике, что могут окружать стены? Конечно же, город.

Никакого представления, что делать, куда идти и с чего начинать, ребята не имели. Но, поскольку в снах им всегда являлся город игвов, они, не сговариваясь, направились к нему. Может быть, там они найдут какой-то знак, который подтолкнёт, подскажет дальнейший путь? А пока хоть какая-то цель всё-таки правильнее, чем бессмысленное блуждание по алой равнине.

Так они шагали. Старались экономить силы и дыхание, но, в то же время, не слишком медлить. Внимательно смотрели по сторонам. Мир чужой, враждебный, следовательно, нужно ожидать подвоха. Кто его знает, как здешние обитатели отреагируют на появление чужаков. Спецназовца они попросту игнорировали, но, похоже, с тех пор многое изменилось. Если началась битва уицраоров, как предполагал – и не без оснований – Вайс, то игвы с раруггами тоже должны разделиться. У них так всегда бывает – кто-то остаётся верен старому господину, кто-то радостно кидается поддерживать нового. Ну, как и у людей. Ничего удивительного.

Первую группу игвов на их пути заметила Вика. Натренированный взгляд снайпера, надо думать. Хотя, скорее всего, виновницей рассеянности Дениса стала его попытка решить всё же для себя – как им выполнить поставленную задачу. С учётом того, что никакой конкретной задачи им не ставили. Как в старой русской сказке – пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.

Вайс напутствовал их словами: «Я верю, что вы спасёте не только наш мир, но и всю брамфатуру!» Глубоко, значительно, побудительно, но совершенно невразумительно и неконкретно. Приятно осознавать себя спасителем человечества, но лишь до той минуты, когда придётся начать что-то делать для этого самого спасения. Капитан Хрящёв имел цель – он нёс тактический ядерный заряд, чтобы взорвать уицраора. Да, задание глупое и даже вредное, ибо Жругр, уицраор Русского Мира, – демон полезный, укрепляет патриотизм и способствует сплочению и единению всех русских. Может быть, когда-нибудь он даже поможет выработать русскую идею, без которой, судя по последним событиям, не обойтись. Но Хрящёв видел цель и пробивался к ней, используя знания, умения и навыки, которыми обладал в силу профессии.

А что делать им? Полагаться на интуицию?

Вполне возможно, что у воевавшей в ополчении девушки-снайпера интуиция присутствует. Не исключено, что она способна принимать решения быстро, чётко и правильно. Кажется, фельдмаршал Суворов что-то говорил о здоровой смекалке русского солдата. Но себя Денис вовсе не считал сообразительным. А главное, смелым и решительным не считал. Поэтому всегда старался продумать заранее, как будет поступать в той или иной ситуации, продумать пути для отступления или запасные варианты. Этому делу, вроде бы, тоже уделяли немало внимания известные полководцы.

Вот задумавшись, он чуть с ходу не влетел в толпу игвов. Хорошо, что Вика вовремя дёрнула за рукав, останавливая.

Обитатели шрастра вели себя совсем не так, как те, что Денис видел во сне. Ну, разница, как между благополучными горожанами, толпящимся на улицах Москвы или Киева, и сельскими жителями, выбравшимися на уборку клубники куда-нибудь в Польшу или Норвегию.

Первые спешили по своим делам – сосредоточенные и озабоченные, знающие цену времени. Горожанина видно сразу. Он умело движется в толпе, замедляясь, ускоряясь, перестраиваясь по мере необходимости. Он всегда краем глаза следит за проезжей частью, даже если шагает по тротуару. Кстати, игвам с их крабьими глазами очень удобно… Горожанин всегда спешит и всегда опаздывает.

А счастливый обитатель сельской местности? Он не боится опоздать на работу. Он на ней всегда. Только проснулся и уже на работе. Двор, коровник, огород, потом на трактор или комбайн и в поле. Вечером опять доить, кормить, полоть и окучивать. Отдыхать зимой и то если получится. Поэтому селянин никуда не спешит. Медленнее работаешь – меньше устаёшь. А то, как говорится в известной малороссийской байке, вдруг война, а я уставший.

Вот встреченные на кровавой равнине игвы двигались так, будто уже везде успели и торопиться нет никакого смысла. Они медленно шагали, растянувшись частой цепью. Согнулись, сгорбились – именно поэтому, увидев их, Денис первым делом подумал о сборщиках клубники. Да и потасканные они какие-то были. Ну, точно «заробитчане». Крылья помятые, как листы старой, ненужной бумаги, даже порваны у некоторых. Серая кожа не гладкая и блестящая, а матовая и морщинистая. Головы опущены. Движения медлительны и, как будто, вымучены. У каждого на шее висела широкая и глубокая чаша из тёмного металла. Благодаря длинной цепочке она почти касалась земли. В это тарелку игвы-работники стряхивали капельки той самой алой влаги, которая покрывала всю поверхность долины. С гальки и со щебня, со мхов и лишайников. Размеренно и даже, можно сказать, механически, как роботы.

Позади неровного ряда тружеников важно выступали несколько надсмотрщиков. Почему надсмотрщиков? Во-первых, держались они с явным превосходством, упиваясь собственной значимостью, а во-вторых, каждый держал в руке бич.

– Пойдём, пойдём… – торопила Вика, сообразившая, благодаря той же армейской смекалке, что, если начнётся драка, даже наганы им не помогут.

Увлекаемый ею за рукав, Денис пятился и продолжал рассматривать игвов. И без того вопросов гораздо больше, чем ответов, а тут ещё новые загадки появляются. На его глазах один из «заробитчан» украдкой опустил губы-хоботок в чашу. Наверное, отхлебнул от собранного урожая. На беду, его проступок заметил не только Денис, но и надсмотрщик. Свистнул бич, обрушившись на спину нарушителя. Судя по тому, что работник упал на четвереньки, удар не уступал по силе удару ломом. Само собой, собранная жидкость расплескалась. Второй удар! Третий! Денис понял, почему крылья некоторых игвов порваны. Хорошо ещё, что не изодраны в бахрому. Наверное, они, всё-таки, достаточно редко нарушают правила, опасаясь неотвратимого возмездия. Жидкость из чаши расплескалась, но товарищи наказанного не делали даже попыток её собрать, чтобы выполнить или перевыполнить норму выработки. Так же они не пытались и помочь товарищу. Нет. Просто продолжали шагать дальше, будто ничего не случилось. Высшая раса, ничего не попишешь! Часть человечества, поражённая вирусом индивидуализма, тоже к этому стремится. Каждый сам за себя.

Почему-то именно эгоизм иговов больше всего возмутил Дениса. Он, сам не ожидая от себя такой прыти, схватился за рукоятку нагана.

– Только попробуй! – сквозь треск помех злобно прошипела Вика. – Сама тебя отлуплю – ни один игва так не отделает!

– Так они же…

– Ну, и что? Это твои проблемы, что ли? Идём!

На удивление, побитый игва поднялся, как ни в чём ни бывало, поднял чашу, поправил цепочку и пошагал дальше, продолжая стряхивать капли. Будто и не было наказания. Только на серой спине отчётливо выделялись три толстых чёрных рубца.

Работники медленно удалялись.

– Какие-то они… – пробормотал Денис.

– Это повод тратить на них кислород? Тебе что поручено? Рабовладельческий строй свергать или спасать Русский Мир?

– Спасать…

Денису стало стыдно. Повёл себя глупо, как один из героев старой советской фантастики, которые везде, куда только прилетали, стремились устроить социальную революцию и создать справедливое общество трудящихся. Поддался минутному порыву и чуть не провалил операцию. Сражение с игвами в их планы уж точно не входило.

– Это шавва… – вдруг прозвучал у него прямо в голове негромкий усталый голос. – Пища уицраоров.

Тут уж обернулись, как на звук выстрела, и Денис, и Вика. В руке девушки оказался мастерски выхваченный револьвер. Ну, прямо как у ганфайтеров с Дикого Запада.

Перед ними стоял невысокий мужчина. Волосы русые – не слишком тёмные, не слишком светлые. Глаза блекло-зелёные. Лицо круглое, реденькая бородка. Самое удивительное, никакого скафандра, никакого шлема, никаких устройств для регенерации воздуха. Как человек может жить в Друккарге? И как он разговаривает?

– Как много вопросов… – проговорил человек, не разжимая губ.

– Ты тоже это слышишь? – удивлённый Денис повернулся к Вике.

– Слышу, – продолжая глядеть прямо на незнакомца, ответила она.

– Можешь выстрелить, – махнул рукой человек. – Мне всё равно. Дважды не умирают.

Вика неожиданно вложила наган в кобуру.

– Ты… Вы… Вы мертвы?

– Как видишь! – человек развёл руками, попытался улыбнуться, но передумал.

– Вы – капитан Хрящёв?

– Поразительная догадливость.

Денис совершенно не так представлял себе офицеров-спецназовцев. Он думал, они высокие, широкоплечие, атлетически сложенные. Как Ван-Дамм или Дольф Лундгрен. А тут самый обычный человечек, ничем не выделяющийся из толпы.

– Так вы умерли или не умерли? – продолжала допрос Вика.

– Умер. Но я неупокоен. Хожу, брожу. Скучаю.

– И давно?

– Глупый вопрос. В Друккарге нет времени.

– То есть мы выйдем в тот же самый миг, что и вошли?

– Не уверен.

– Вы же говорили, что времени здесь…

– Я не уверен, что вы выйдете отсюда.

Спина Вики напряглась. Денису показалось, что он почувствовал, как девушка хочет послать подальше слишком умного мертвеца. Но она взяла себя в руки. Хрящёв мог быть полезен. Хотя бы своими знаниями, если, конечно, капитан-покойник не врёт.

– Вы начинали что-то рассказывать нам?

– Да… Вот не знаю, продолжать или нет?

– Продолжайте.

– Зачем мне это…

– Продолжайте, пожалуйста, – с нажимом повторила Вика.

Покойник заложил руки за спину, поглядел по сторонам. Пожал плечами.

– Ну, ладно. Помогу вам. Но только, чтобы развеять скуку. Скука здесь смертная… Смотрите! – капитан сделал широкий жест рукой. – Алая жидкость, которую вы видите вокруг, называется шавва. Шавва возникает из тех самых патриотических эманаций, возникновение которых подпитывает существование уицраора.

– Запутанно как-то.

– Правда?

– Так мне кажется.

Хрящёв помолчал. Потом всё-таки улыбнулся.

– Ты молодец. Пытаешься докопаться до сути.

– А что мне ещё остаётся?

– Не знаю… Например, прогуляться в сторону города. Кавалера твоего мы тоже пригласим или пусть здесь подождёт?

Денис не успел возмутиться.

– Он не кавалер! – твёрдо произнесла Вика. – Он товарищ и соратник. А вы, капитан, выбирайте выражения… – и вдруг добавила. – Пожалуйста.

Мертвец беззвучно рассмеялся.

– Есть следить за базаром! – он показушно щёлкнул несуществующими шпорами. – Пойдёмте… – и, не оглядываясь, зашагал в сторону города, обнесённого крепостной стеной. – Вам наверняка рассказывали, что уицраор стимулирует у людей рост патриотических настроений.

– Рассказывали, – кивнул Денис.

– Чувство любви к родине. Чувство любви к государству. Национальная гордость. Самосознание… и всё такое прочее. Эти чувства выделяются в Аэр виде газожидкостных эманаций. Примерно из таких же выделений сложены ауры людей. Тонкодисперсная взвесь… – по мнению Дениса это звучало, как диагноз тяжёлой болезни, но он промолчал. – Как лёгкий туман. Дымка. Рано или поздно она оседает. В нашем мире, человеческом, это невидимый конденсат. Но он обладает сверхпроникающими способностями, поэтому просачивается сквозь земную кору, сквозь… Как там эти слои называются?

– Гранитный и базальтовый, – подсказала Вика. – дальше мантия и слой Мохоровичича.

– Ну, сербов мы оставим в покое. Хорошие ребята. Особенно сербские добровольцы в Донбассе. Конденсат просачивается сквозь земную кору, каким-то образом проникает в иные слои реальности, окрашивается во время этих трансформаций. А потом оказывается в шрастре. Где и оседает в виде алой влаги. Вот сейчас мы с вами шагаем по любви к Родине. А метров через десять будем топтаться по чувству гордости за великое историческое прошлое. А ещё через десяток шагов…

– Правда, что ли? – с ноткой брезгливости уточнила Вика.

– Шучу. Но, по сути, я прав.

– Ясно. Куда уж яснее.

Капитан махнул рукой и продолжил беспечно рассказывать.

– Игвы собирают конденсат. Они называют его шавва. В сборщики направляют отщепенцев и изгоев.

– Мы это заметили, – вставил Денис.

Живой мертвец не удостоил его ответом. Он общался исключительно с Викой.

– Шавва собирается в большие бочки и доставляется через магический портал в сакуалу уицраоров.

– Куда?

– Это такой слой реальности, где обитают демоны.

– Ясно.

– Немножко игвы оставляют себе. Конечно, элита пользуется привилегиями в употреблении шаввы. Сборщики могут только воровать…

Кольцевые стены, опоясывающие город, приближались.

Стали видны очертания гигантских фигур, медленно двигавшихся внутри крепости.

– Это пленники Друккарга, – пояснил Хрящёв. – Их тут много. Когда-то, при жизни, они были правителями в нашей реальности. Известными правителями. Я точно знаю, что среди них есть Александр Ярославич…

– Невский?

– Да, мы привыкли его так называть. Князь Святослав, князь Владимир, Иван Грозный, Борис Годунов, император Павел, товарищ Троцкий…

– Даже он?

– Ну, он ведь был правителем России какое-то время. А всего человек триста. В сущности, достойные люди, но, по мнению сверхмирового разума, заслужившие наказание.

– За что?

– Они строили государственность России как-то не так, как было нужно.

– А как было нужно?

– Ну, откуда же я знаю? Я – не Великий Игва и не Жругр. Я просто погулять вышел, благодаря мудрому решению Жоржа Водопольева, – с горькой иронией произнёс спецназовец.

– Мы вам сочувствуем.

– Не стоит. Тем более, что скоро вы ко мне присоединитесь.

– Вот спасибо!

– Не благодари!

– А чем занимаются пленники Друккарга?

– Они отвечают за каменную кладку. Подновляют. Достраивают. А вот сейчас, кажется, разбирают, – в голосе капитана слышалось удивление.

– Зачем?

– Слишком много вопросов.

– А всё-таки?

– Я не знаю. Подойдём ближе, увидим.

– А это не опасно?

– Здесь всё опасно.

Хрящёв шагал и шагал. Конечно, ему, мертвецу, не приходилось тащить на себе груз. Даже скафандра, хоть и удобного, но сковывающего движения, он не имел. Денис злился, но шёл следом. Уж лучше так, чем скитаться бесцельно. А покойный капитан, возможно, натолкнёт их на какую-то идею. Интересно, он и при жизни был таким болтуном или посмертие, проводимое в шрастре, меняет человека?

Смотреть на спину капитана, одетого в линялый камуфляж, скоро надоело, и Денис принялся наблюдать за работой пленников Друккарга, пытаясь в облике великих правителей прошлого отыскать черты, с детства знакомые по учебникам истории. Невзирая на старания, особо не преуспел. Слишком неясны были очертания, слишком похожи лица. Бородатые великаны, одетые в рубище из багровой ткани. Бесформенные балахоны скрадывали особенности фигуры, а лица… Ну, никаких отличительных особенностей. Нестриженные шевелюры, нечёсаные бороды. Кто здесь Лев Давидович, а кто Иоанн Васильевич? Они неторопливо вынимали из стены огромные каменные блоки. На глаз, каждый в несколько тонн. Но и пленники Друккарга не сохранили человеческие размеры – любой из них без труда заглянул бы в окна девятого этажа. Они, казалось, никуда не спешили. Могучими ручищами вынимали камни и аккуратно складывали их в штабеля. Проём в стене рос и вскоре там образовался проход, достаточный, чтобы спокойно прошла колонна военной техники прямо с Красной площади.

– А они куда-то собрались! – изрёк капитан, останавливаясь и почёсывая пятернёй стриженный затылок.

– Кто? – спросила Вика.

– Игвы. Маршируют повзводно и поротно. Вон, погляди!

И правда, от центра города, где возвышалась циклопическая статуя Великого Игвы верхом на раругге, которую Денис уже различал, шла колонна. Пехота и конница, если можно так сказать. Одни игвы шагали сами, другие забрались на спины драконообразных рептилий. Сидели там по двое, по трое. В руках держали какое-то оружие, но подробностей Денис пока не видел. Что-то похожее на ружья.

– Не нас ли они почуяли? – задумчиво и, вместе с тем, встревоженно проговрила Вика.

– Нет! – с облегчением ответил Денис, увидев перед проёмом в стене мерцающее пятно, зависшее прямо в воздухе. – Портал!