Текст книги "Кремль 2222. Садовое кольцо"

Глава девятая
БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

Только в привычной городской обстановке стал ясен полный эффект от мощного допинга людей леса. Книжник и представить себе не мог, что когда-то будет так ловко перемахивать через груды камней и проломы в грунте, с ходу взлетать на высокие стены и бесстрашно прыгать с трехметровой высоты. С этим небывалым ощущением силы и ловкости былые препятствия просто переставали быть настоящей преградой. Дыхание стало глубже и чаще, но он больше не задыхался от бега, как больной доходяга. Сердце билось ровно и мощно – будто поставили новое. Еще подумалось: «Вот бы кремлевской дружине такое средство! Никакие муты тогда не страшны!» Конечно, это говорила эйфория: кремлевский дружинник безо всякого допинга уделает его на полосе препятствий. Не говоря уже о несомненном вреде регулярного приема столь активного средства.

Так или иначе, они стремительно продвигались вперед, причем семинарист и девушка теперь плотно держались за Зигфридом. Наконец все трое стали хорошо сплоченной боевой группой.

Проблемы начались, едва пересекли Большую Ордынку. В глаза сразу бросился пустынный, почти лунный пейзаж впереди. На площади, равной четы-рем-пяти стадионам, здания были не просто разрушены – они обратились в крошево. Характерно, что на этом почти ровном поле измельченного камня за двести лет не закрепилось никакой растительности. Лишь торчали, как гнилые грибы, искореженные остовы танков и потерявшие форму, оплывшие от невероятного жара корпуса био.

Книжник узнал это место, хоть и не мог его видеть прежде. Легендарный Котел, символ мужества и несгибаемой воли защитников города. Тогда, в самый апогей Последней Войны, роботы противника пошли на прорыв. Где-то здесь мощным ударом они преодолели укрепления Последнего Рубежа и подмяли под себя танковый полк, все еще державший оборону. Боевым машинам врага оставалось сделать последний рывок, чтобы поддержать второй бронированный клин, наступавший на Кремль с запада. У оборонявшихся не оставалось шансов. Тогда еще никто не знал, что на волоске висело существование самой человеческой цивилизации, самого людского рода.

Не знал этого и командир танкистов. Летописи говорят, что командир разгромленной части успел активировать целеуказатели и вызвал огонь на себя. Участок накрыло огнем установок залпового огня. Благодаря точному наведению, новейшие к тому времени боеприпасы к РСЗО «Торнадо» смогли взломать силовые поля титанических роботов и подавили прорыв. Но они же не дали ни малейшего шанса танкистам. Котел стал зияющей раной на лике умиравшей столицы. Об этом думал семинарист, когда ступал на землю, смешанную с прахом героев.

А думать стоило о другом. Согласно прежнему плану, Зигфрид по инерции двинул напрямик, через Котел. Это было ошибкой. Они оказались на открытой местности, прекрасно просматриваемой с обширной территории по границе пустынного пятна.

Шли мимо древнего металла, оплывшего, как свечной воск, закрученного невообразимыми узлами. Мимо сюрреалистической фигуры из двух танков, намертво сплавившихся с громадным роботом, тип которого уже невозможно было определить. Так же, как невозможно понять, где заканчивается танковая броня и начинается корпус вражеской машины. Оторванная башня Т-90 полипом впилась в борт био, ствол расплылся по корпусу бледной тенью. В ребристом рисунке на корпусе био угадывалась намертво вдавленная гусеница.

Это был памятник. Мрачный памятник войне, которая не желала заканчиваться и двести лет спустя. Потеряв смысл и причину, лишившись старых и обретя новых врагов, война сохранила свое главное назначение: нести смерть и лишать надежды…

В тишину железной пустыни ворвались странные звуки: легкий, веселый свист и хлесткий металлический звон. Под ногами взметнулось облачко пыли. Книжник еще не успел сообразить, что происходит, а Зигфрид уже валил спутников на острые камни:

– Ложись! Не видишь – стреляют?!

С визгом пронеслась над головой срикошетившая пуля. Больно ударившись о торчавшую из трухлявого бетона ржавую арматурину, Книжник зашипел и осторожно приподнял голову. По ним несомненно стреляли. Только откуда? Впереди были сотни метров совершенно одинаковых развалин, в которых могло притаиться сколько угодно стрелков.

– Не верти башкой! – рыкнул Зигфрид. Ловко «змейкой» нырнул в ложбинку за вонзившимся в камни ржавым броневым листом. – Сюда, быстро!

Девушка с парнем подчинились. Укрытие было не слишком надежное, но лучше поблизости не наблюдалось. Книжник быстро осмотрел арбалет. Болтов осталось немного. Да и до притаившихся вдалеке неизвестных из этой машинки никак не достать.

Зигфрид быстро выглянул и тут же убрал голову. По обе стороны от укрытия заплясали фонтанчики пыли.

– Стрелков двое, – сказал он. – У одного АК-74, у другого – СВД. Патронов не жалеют – похоже на маркитантов. Бьют неточно – нервничают отчего-то.

– Это что же, вы все успели увидеть? – спросила Хельга.

– Всего лишь предположил – с высокой степенью вероятности, – сказал Зигфрид, неторопливо снимая рюкзак и доставая из заплечных ножен меч.

– Зиг, ты чего? – обмер Книжник.

– Пойду пройдусь, – сообщил вест, осмотрев и спрятав меч обратно. Проверил крепления ножен, подвигал рукояти револьверов. – А вы сидите тихо.

– Куда ж ты пройдешься – убьют тебя!

– Авось не убьют. А ты возьми арбалет и постреливай в ту сторону, не высовываясь. Но чтобы заметно было, что ты стреляешь.

Известно – с вестом в таких ситуациях бесполезно спорить. Тот задумал что-то хитрое, и единственно умное, что можно предпринять, – это не мешать. А еще лучше – подыграть другу.

– Я буду цеплять на каждый болт кусок тряпки, – предложил Книжник. – Чтобы было виднее.

– Хорошая мысль, – одобрил вест. – Только без лишнего героизма.

Тут же рядом треснуло: Хельга разрывала свой яркий платок на тонкие ленты. Хорошо, когда боевой товарищ понимает тебя с полуслова. Тем более, если он – девушка. Зигфрид подмигнул спутникам – и столь же ловко вынырнул из лощины – в обратном направлении. Все ясно: вест решил повторить штуку с обходным маневром вокруг Садового – только в меньшем масштабе. Книжнику же выпала роль отвлекать на себя внимание.

Выхватил из рук девушки первую ленточку, неловко примотал на острие болта – так, чтобы не сорвало при выстреле. Скрипнув зубами, взвел рычагом тетиву: все-таки электропривод придуман не случайно, подзарядить бы не мешало. Приподнял арбалет градусов на сорок пять. И выстрелил – поверх невысокого укрытия. Болт со свистом взвился в небо, и Книжник не удержался, чтобы не проследить его полет. В развалинах, похоже, заметили дерзкий выпад со стороны «дичи» и снова открыли огонь одиночными.

Книжник запоздало откатился назад.

Странно все это. Зачем палить по незнакомцам, когда при желании можно просто подкараулить их и пристрелить из-за угла? Создавалось впечатление, что их просто боялись подпускать. Но почему? Что-то знали о планах группы? Откуда? Да и кому могло понадобиться мешать им, кроме секты «властелинов»? Опять же, единственный сектант, который мог бы иметь на них зуб, давно уже на своем Небесном Кольце. Вот и выходило, что стрелявшие просто паниковали, раз расстреливали впустую драгоценные боеприпасы.

Размышляя об этом, парень не забывал метить ленточкой и выпуливать в воздух очередной болт. Невидимых стрелков это приводило в неистовство, и на каждый выстрел они отвечали не менее чем тремя пулями.

И вдруг все стихло. Последний болт ушуршал в небо и упал вдалеке, так и не вызвав ответной реакции. Подождали.

– Патроны у них кончились, что ли? – с сомнением предположил Книжник. Потянулся, чтобы выглянуть.

– Расслабляетесь? – раздалось над головой, и Книжник едва удержался от того, чтобы не разрядить арбалет – не глядя, на голос.

– Что за привычка – подкрадываться? – проворчал он.

Зигфрид тяжело спрыгнул в ложбинку с массивного бетонного обломка. Огляделся и кивнул в сторону развалин:

– Пойдем, кое-что интересное покажу.

По границам Котла уцелевших строений не было, некоторые сохранились не выше второго этажа. Даже спустя столетия стены держали маслянисто-черный нагар, впитавшийся в кирпич и бетон. Трудно представить себе адский жар, что спекал воедино металл и камень, превращая в пар все живое. Зигфрид остановился у толстой стены с единственным уцелевшим окном, показал на нее взглядом. В глаза бросился блеск маленького металлического предмета под окном.

Стреляная гильза. Свежая. Книжник напряженно замер, вцепившись в арбалет. Скосился на девушку, снова посмотрел на друга.

– Ты убил их? – тихо спросил он.

– Нет, – покачал головой воин. И исчез за стеной. Ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

С первого взгляда стало ясно: здесь была грамотно оборудованная огневая точка. Во-первых, правильно выбранное место – простреливается пространство в три стороны, четвертую прикрывает длинный отрезок стены, оставшейся от рухнувшего дома. Во-вторых, проходы заложены обломками до уровня полуметра – как раз чтобы спрятаться стрелку.

И наконец, оружие. Это было странно: вот так, запросто, найти три брошенных двуствольных ружья-вертикалки и одно помповое. Все – в отличном состоянии, замотанные в промасленные тряпки. Тут же, среди стреляных гильз, – беспорядочно раскиданные коробки с драгоценными патронами двенадцатого калибра. Словно кто-то швырнул в пыль золотые монеты.

– Маркитанты. Автомат и винтовку с собой унесли, – с сожалением констатировал Зигфрид. – Это было бы интереснее…

– Так куда они делись? – спросила Хельга.

– Сами ушли. Быстро – будто спугнул кто-то. Видите – даже оружие побросали.

– Маркитанты – побросали оружие? – Книжник покачал головой.

– Видно, не последнее было. Это, наверное, на продажу. А уходили налегке и спешно. Но меня больше беспокоят не они, а те, кто так здорово их напугал. Думаю, они и по нам стреляли потому, что…

– …приняли нас за тех, кого боялись, – закончил Книжник.

Зигфрид кивнул. Прошелся по лежбищу, внимательно оглядываясь. Присел, поднял коробку с патронами. Коробка – древняя, ячеистая, из пожелтевшего пластика, на двадцать пять увесистых, пузатых патронов.

– Явно несли заказчику, – сказал вест, извлекая патрон из пластиковой ячейки. – Достойный товар. Латунные гильзы, в отличном состоянии. Порох, по-видимому, свежий. Как и кустарно изготовленные капсюли. Есть еще в городе умельцы… – внимательно оглядел патрон, достал следующий. – Элитная комплектация: десять с картечью, десять разрывных, пять бронебойно-зажигательных. Покупатель, выходит, солидный…

Зигфрид снова огляделся, взгляд его остановился на южном направлении, где за руинами терялось смертоносное сияние Последнего Рубежа.

– Похоже, на юг шли, – сказал он. – А там – Кольцо… Или, наоборот, покупателя оттуда ждали. А тот, конечно, застрял по ту сторону. Вот маркитанты и напряглись. Тащили небось товар черт знает откуда. А тут такой облом.

– Решили, что это засада? – предположил Книжник.

Зигфрид пожал плечами. Семинарист скосился в сторону окна. Там виднелся громадный пустырь Котла. Хорошо было палить из этого уютного укрытия по безоружным людям. И если не попали – значит, действительно волновались.

– Кого же они могли бояться? – тихо спросил Книжник. – Может, как раз этого покупателя?

– Не исключено, – сказал Зигфрид. Глянул в сторону Кольца. – А может, просто нервы не выдержали. Раньше маркитанты лишнего движения не сделали бы без личной выгоды. А теперь вот так, запросто, драгоценный боезапас расстреливают. Заметил – все вокруг норовят прикончить друг друга, как пауки в банке?

– Так мы и есть пауки в банке, – проворчал Книжник. – Заперло нас Колечко-то. Так температура в закрытой скороварке растет. Того глядишь – взорвется…

– Вот-вот, – кивнул Зигфрид. – И ведь вправду взорвется. Если вовремя не отключим эту штуковину, – он кивнул в сторону Кольца.

– Я все меньше верю, что у нас получится, – кисло сказал Книжник. – Все бежим, бежим – времени подумать нет.

– Не думать надо – чувствовать, – сказал Зигфрид.

– И что же ты чувствуешь?

– Что здесь нечего искать. Бежать надо.

– Ну-ну… – пробормотал Книжник. Пожал плечами. – Ей-богу, не мой метод. Как можно почувствовать устройство боевой системы?

– Придет и твой час, – усмехнулся Зигфрид. Склонился над трофейным оружием. – А сейчас нет времени на болтовню. Держи!

Книжник едва успел поймать брошенное в его сторону ружье. Необычная была штуковина – помповый дробовик с пистолетной рукояткой вместо приклада. Выглядело еще непонятнее, чем автомат Калашникова, но своим изрядным калибром ствол внушал уважение.

– Пользоваться умеешь? – спросил Зигфрид.

– Не знаю… – завороженно разглядывая оружие, сказал Книжник.

– Это дело нехитрое, – заверил вест, забирая ружье. Выдергивая из коробки патроны, принялся ловко загонять их в подствольный магазин. – Смотри: вот так заряжаешь. Так досылаешь патрон. Вот это – кнопочный предохранитель. Утапливаешь кнопку, стреляешь. Тренируйся.

Оружие снова перекочевало в руки семинариста. Книжник повертел тяжелый холодный ствол. Сразу понравился откидывавшийся сверху приклад. Хоть тяжело и со скрипом, но можно было сделать выбор между удобством для меткой стрельбы и компактностью.

– Шестизарядное, – пояснил Зигфрид. – Я картечью зарядил. Собери все патроны в рюкзак и карманы набей по максимуму. Чтобы знал, где какие. Жаль, вот эти стволы придется бросить. Но ничего не поделаешь…

– Себе не возьмешь? – спросил Книжник. Хотя ответ уже был известен.

– Ты же знаешь, я не люблю стрелять. На крайний случай есть это…

Воин похлопал по кобурам револьверов. Трудно было понять этот принцип, присущий вестам, но определенная логика в том была. Не баловать себя огнестрельным оружием, патронов к которому в этом мире куда меньше, чем самих стволов. А меч – он всегда меч.

– А мне? – неожиданно подала голос Хельга.

– Что – тебе? – не понял воин.

– Тут еще три ружья.

– Хм… Хочешь оружие?

Хельга не ответила. Хватило одного ее пронзительного взгляда, чтобы Зигфрид, чуть улыбнувшись, поднял одну из вертикалок, стряхнул с нее тряпье и протянул девушке со словами:

– Книжник покажет, что к чему.

– Я-то стрелял всего раз… – пробормотал парень, глядя, как холодный металл ложится в тонкие руки.

– Ну, во-первых, ты стрелял дважды, – возразил Зигфрид. – С одного ствола и с другого. А во-вторых, арбалет брось – лишняя тяжесть.

– Не брошу. Там еще три болта осталось. Да и привык я к нему…

– Ну, сам смотри, – Зигфрид выпрямился. – Все, в путь. Мы и так потеряли слишком много времени.

Быстро набирая темп, группа устремилась дальше – туда, где Садовое Кольцо начинало изгибаться к северу.

Едва троица скрылась за развалинами, на их месте тенями возникли три фигуры. Тонкие, ловкие, бесшумные, вооруженные внушительно и странно: первый имел на боку массивную деревянную кобуру-приклад, предназначенную для легендарного «Маузера» модели К-96. За плечом второго был старинного вида карабин, с растрескавшимся прикладом, тщательно перетянутым кожаными ремешками. Третий же за спиной нес совсем уж немыслимое оружие – древний как мир пулемет Льюиса, с многократно прорванным и запаянным кожухом водяного охлаждения, со сложенными сошками и толстым дисковым магазином. Все трое обладали редкой в этих местах азиатской внешностью, одеты были в грубую, но добротную самотканую одежду. Обменявшись короткими взглядами, не обмолвившись ни словом, они с ходу устремились вслед за быстро уходящей группой.

Ожидаемым, но крайне неприятным препятствием снова оказалась река. Изогнувшись петлей, теперь она несла свои воды от Кремля на юг – как и сотни, и тысячи лет назад. Совсем рядом, по правую руку, имелся мост, невероятным образом уцелевший во время Последней Войны (громадные дыры в пролетах от авиабомб и дряхлости не в счет – мост все же сохранил целостность по длине). Но было обстоятельство, сводившее ценность моста к нулю.

По нему проходило Садовое Кольцо. Даже отсюда, шагов с двухсот выше по течению, была видна бледная полоса излучения, перекинувшаяся на другой берег. Словно в издевку мост манил иллюзорной доступностью, но было понятно: там смерть. Может, и бомбы, пробившие мост, не разорвались когда-то именно благодаря тайным системам Последнего Рубежа. Но от этого не становилось легче – ведь воспользоваться сооружением не представлялось возможным.

– Что будем делать? – спросила Хельга. – Я плавать не умею.

– И не надо, – сказал Зигфрид. – Тут утонуть не успеешь – сожрут еще у поверхности.

Книжнику тут же припомнились здоровенные плавники при переправе в джунглях. Да уж, здесь не бывать комфортному подвесному мосту из лиан и не стоит ждать помощи от зеленокожих лесных жителей. Надеяться можно только на себя и на то, что найдется под ногами. Впрочем, если говорить о лесе…

– Мы можем сделать плот, – сказал Книжник. Указал на корявые стволы ив-мутантов, склонившихся над водой. – Другого способа пересечь реку я просто не вижу.

– Способы есть, – туманно возразил Зигфрид. – Но ты прав: в нашем случае пусть будет плот.

Очень хотелось спросить, что же это за способы такие? Но семинарист сдержался и просто направился к зарослям. То, что издали напоминало склонившиеся над водой ивы, вблизи производило довольно устрашающее впечатление. Длинные и тонкие зеленые ветви плавно двигались над водной гладью без всякой помощи ветра, больше напоминая щупальца. Не прошло пары секунд, как одно из деревьев оправдало образ: густая крона вздрогнула, будто сокращаясь, и выстрелила в воду несколькими острыми, прямыми, как струны, ветками. Вода вскипела, и ветви подтянули к берегу что-то копошащееся и болезненно вздрагивающее. Тут же в помощь ветвям-охотникам потянулись другие ветки, и зеленый клубок медленно подтянулся кверху, спрятав добычу в кроне. Лишь тонкие струйки воды, стекавшие из густой листвы, напоминали о том, что это дерево – хищник.

– Может, зря я про плот? – глядя на дерево-убийцу проговорил Книжник. – Что мы с такими деревьями делать будем?

– А ну погоди-ка… – сказал вест. Легко выдернул из ножен меч и направился к тому самому дереву-удильщику. Наверное, рассчитывал на то, что дерево будет отвлечено разделываением и пожиранием добычи. Не тут-то было. Хищник ощутил присутствие человека за несколько шагов, и Зигфрид едва успел увернуться от метких и острых веток. Возможно, дереву было мало пойманной мелкой рыбешки, и ему приглянулась шедшая прямо в сети рыба покрупнее. Зеленые плети вонзились в пыльную почву, обмякли и разочарованно поползли назад, оставляя корявые борозды.

Ничуть не смутившись, воин продолжил движение вперед. Меч в его руках принялся крутиться, набирая обороты: воин быстро перехватывал рукоять из руки в руку, и острый металл создавал перед ним призрачную железную стену. Хищная ива почувствовала это, когда осыпалась на землю новая волна убийственных ветвей, метнувшихся было к добыче. Дерево будто ощутило опасность: подтянуло ветви под себя, ближе к стволу. Вся крона напряглась – и выстрелила в человека всей мощью смертоносных ветвей.

Вест был готов к этому. Поднырнув под поток зеленых «щупальцев», вжался в ствол. Наверно, он был знаком с повадками таких растений: не тратя времени на расправу с ветвями, обмякшими после неудачного удара, он принялся за ствол. Можно было предположить, что меч – нелучшее средство для валки деревьев. Это не касалось оружия веста. Закаленная в Поле Смерти сталь обладала свойствами, немыслимыми для рядового оружия. Пожалуй, этим и можно объяснить пренебрежение вестов огнестрельным оружием: в ближнем бою противопоставить такому клинку было нечего.

Два мощных удара с оттяжкой выбили из ствола объемистый клин. Парню и девушке, наблюдавшим эту картину, довелось увидеть нечто, чего не ждешь от обычного дерева. Из свежей раны в стволе вдруг обильно брызнула… кровь. Забурлила, вспенилась – и потекла густыми хлопьями на землю. Ствол вздрогнул и задрожал, будто в конвульсиях.

Впечатлительный семинарист невольно согнулся: от этого зрелища его мутило. Зигфриду же хватило еще двух ударов, чтобы дерево с оглушительным треском повалилось на берег. Соседние деревья затрепетали, будто заподозрив неладное. Но их участь уже была решена.

Плот вышел уродливый, громоздкий, корявый. Другого и не могло получиться из кривых стволов, усеянных сучьями. Ветви-щупальца тоже пошли в дело – ими связывали бревна. Работали спешно, напряженно, будто чувствуя, как утекает время. День близился к вечеру, а пройдена была лишь малая часть пути. Вся надежда была на действие снадобья, полученного от людей леса. Бодрость не проходила, и были шансы на быстрое продолжение движения ночью.

Навалившись, столкнули плот в воду. Книжник и Хельга не слишком умело заработали веслами, вырубленными из сучьев. Зигфрид орудовал длинным шестом. Медленно, но верно плот двигался к центру фарватера, весла продвигали необычное плавсредство, Зигфрид успешно боролся с течением, упираясь шестом в грунт. Самодельное судно показывало себя с хорошей стороны, и семинарист мог гордиться: пожалуй, он стал первым кораблестроителем Кремля за последнюю сотню лет.

Было необычайно спокойно, и вид с воды открывался отличный. Медленно надвигалась гранитная стенка противоположного берега. По левую руку проплывала в свете заката «сталинская» высотка. Она сохранила былое величие, несмотря на разрушенное боковое крыло. Дома пялились в воду слепыми глазницами окон, река равнодушно несла свои воды.

Человеку Кремля непривычно было видеть город в таком ракурсе. Это поражало воображение, рождая неожиданные мысли, поднимая из глубины смутные чувства. Даже этот бесполезный мост с призрачной полосой убийственного излучения гармонично вписывался во вновь открываемую красоту города. Книжник вдруг увидел людей, гуляющих по набережной и спокойно глядящих из окон, потоки машин, несущихся по этому мосту. Трудно поверить, что когда-то это сочетание – Садовое Кольцо – вызывало у людей совсем другие чувства. Да и назначение у него было совсем иное – транспортная магистраль, сверкающий фасад огромного города. Кто мог подумать, что Кольцо обернется удушающей петлей, намертво замкнувшей тесное пространство? Как древний восточный символ – змея, кусающая собственный хвост.

Тем временем подползал противоположный берег. Казалось, дело сделано, очередное препятствие пройдено.

Такие мысли всегда посещают не вовремя.

– О, черт! – воскликнул Зигфрид. Взмахнул руками и едва не полетел в воду. Плот опасно качнулся, Книжник успел ухватить друга за руку. При этом умудрился уронить в воду весло.

– Что такое?! – крикнула Хельга, перестав грести.

– Где шест? – быстро спросил Книжник, глядя на пустые руки Зигфрида, – сломался?

– Если бы! – глядя в темную воду, проговорил вест. – Перекусил кто-то. А где твое весло?

– О-о, черт… – выдохнул Книжник, бросаясь на другой конец плота. Отчаянно потянулся. Поздно: весло медленно крутилось в водовороте, метрах в трех от руки. И руку туда совать не стоило: вода вдруг забурлила, весло камнем устремилось в глубину. Но, видимо, кому-то не пришлось по вкусу, так как через несколько секунд рядом всплыли истерзанные деревянные обломки.

Плот медленно сносило вниз по течению. И это было плохо. Очень плохо. Вместе с потемневшими опорами моста приближалась призрачная, отливающая синеватыми искорками смерть.

Книжник бросился к Хельге, вырвал из ее рук весло. Принялся грести – судорожно, отчаянно, мысленно проклиная собственную глупость. Ведь можно было заранее учесть течение и начать переправу выше! Да, ему никогда еще не приходилось иметь дела с рекой, с течением, но ведь он читал об этом, он должен был предусмотреть! И шест, весло – ведь можно было сделать запасные!

Спутники не произнесли ни слова: все и так было ясно. Оставшись без весла, Хельга, не раздумывая, схватила за ствол ружье и пыталась грести прикладом. Толку от этого было мало – продвижение вперед было куда менее значительным, чем снос по течению. Плот беспомощно крутился, зловещее сияние Последнего Рубежа надвигалось, и даже Зигфрид в этот момент показался растерянным.

Наверное, только показался.

– Держи! – крикнул воин. Книжник сам не понял, как оказался в его руках конец тонкого, прочного шнура. Сам моток был в руках веста. – Привяжи к плоту! Крепко!

Парень не успел ответить: мощно оттолкнувшись, Зигфрид бросился в реку. Следом нырнул быстро разматывавшийся шнур. Нервно поглядывая в сторону надвигавшегося моста, семинарист принялся наматывать конец шнура на торчавший из бревна сук.

Тем временем Зигфрид стремительно греб к противоположному берегу. Пожалуй, вот так, с полным снаряжением, при оружии и в тяжелой рубахе с металлическими вставками другой камнем пошел бы ко дну. Зигфрид держался. И вскоре стало ясно, почему тот не оставил оружие на плоту.

Вода вокруг пловца вскипела, рядом, под поверхностью показалось нечто темное, громадное. Хельга вскрикнула: в один миг воин ушел под воду – будто какой-то шутник дернул его за ноги.

– Зиг! – заорал Книжник. В отчаянии бросил весло, схватил дробовик. Судорожно нашарил предохранитель, прицелился почти наобум, выстрелил.

Отдачей его самого едва не сбросило с плота. Вскрикнула за спиной Хельга. Рыча, стрелок передернул затвор – толстая гильза полетела в воду. Снова выстрелил. Он даже не думал о том, что скорее ненароком пристрелит друга, чем поразит неведомое подводное чудовище. Вода мгновенно гасила энергию картечи, делая стрельбу бесполезной.

А мост уже нависал над головами, и искрящаяся смерть будто подманивала пальчиком ветхое суденышко. Но Книжник смотрел не туда. Расширившимися глазами он глядел на расползавшееся кровавое пятно на месте исчезнувшего друга. Трудно было поверить, что все кончится так просто. Это было так неправильно, так глупо…

Судьба, видимо, тоже решила, что поторопилась. Из бурлящего водоворота шумно вынырнул вест. Над водой показалось острие меча. От клинка во все стороны густо валил пар – словно от раскаленного кипятильника. Загребая одной рукой, Зигфрид добрался до подымавшейся из воды гранитной стенки. С хриплым рыком вогнал меч прямо в камень. Брызнул расплавленный камень. Держась одной рукой за рукоять, вест принялся отчаянно подтягивать натянувшийся как струна шнур.

Плот уже готов был нырнуть под мост, в пространство, захваченное убийственным излучением. Вот упала на бревна, потеряв сознание, Хельга. Вот Книжник, схватившись за голову, закричал от нарастающей боли.

Зигфрид, скрипя зубами от напряжения, тянул плот к себе. Удерживаемый тросом, тот стремился уползти к берегу по дуге, маятником, попутно чиркнув по полосе излучения. Из последних сил воин вытягивал и удерживал злосчастный плот, пока тот не ткнулся в камень набережной в нескольких шагах от смертельного Рубежа. Намотав шнур на рукоять меча, используя раскаленный клинок как ступеньку, вест взлетел наверх. Пробежал вдоль реки и спрыгнул на корявые бревна плота. Перекинул на берег рюкзаки и оружие, следом – самих друзей, все еще не пришедших в себя от мощного воздействия Последнего Рубежа. Выбрался на берег в тот момент, когда лопнул шнур, и плот потащило под мост. Перекрученное гибкими ветвями дерево спокойно вплыло в границы излучения. Что сделается тому, что и так мертво?

Остановка все-таки понадобилась. Во-первых, нужно было прийти в себя после бурной переправы. Во-вторых, требовалось бросить немного еды «в топку» – повышенный тонус организма требовал больше энергии. Благо гостеприимный Отшельник поделился припасами. И теперь, укрывшись в старом дворе за высокими, некогда жилыми зданиями, путники устроили привал.

– Не больше двух часов, – сразу же предупредил Зигфрид. – Времени совсем в обрез.

Быстро развели небольшой костер из валявшихся всюду сучьев. Сушились, грелись. Зигфрид извлек из своего плоского рюкзака нехитрые припасы – копченое мясо и сухую лепешку. Ели не ощущая вкуса. Молчали.

Тем временем темнело. Дальнейший путь предстоял в ночи, и трудно было представить, как можно поддерживать такой темп во мраке. Книжник сидел в оцепенении, прижавшись к Хельге. Ее тепло действовало так успокаивающе, что он и не заметил, как провалился в глубокий, тяжелый сон.

В эту ночь ему впервые приснился Бука. Книжник не видел его – монстр притаился за спиной, и какая-то темная сила мешала повернуться и взглянуть смерти в глаза…

– Вставай! – вкрадчиво произнес за спиной Бука. Задышал в затылок ледяным дыханием могилы. – Пора…

Книжник не выдержал, закричал от страха.

И проснулся.

– Тихо ты, – произес голос Зигфрида. – Услышат!

– Кто? – вытирая холодный пот со лба, пробормотал парень. Поморгал, приходя в себя.

– А кто его знает, – сказал вест. – Давай вставай. Пора.

Хельга уже проснулась. Выглядела она заспанно, но послушно поднялась, взяла рюкзак и теперь вертела в руках ружье, прикидывая, как удобнее нести малознакомое оружие. Резко выдохнув, поднялся и Книжник. Удивительно, но пары часов, отведенных на отдых, хватило. Он снова был бодр и готов устремиться в путь. Хорошее снадобье готовят лесные жители, ничего не скажешь. Вот бы узнать побольше о них и странном мире джунглей. А лучше – снарядить специальную научную экспедицию…

– О чем задумался? – поинтересовался Зигфрид, закладывая тлеющее кострище бетонными обломками.

– Да так…

– Тогда – вперед! Не отставать и двигаться тихо!

Вест быстро огляделся – и указал направление.

Парень и девушка послушно устремились за лидером.

А следом, не отставая, словно привязанные, бесшумными тенями неслись трое неизвестных. Цели их оставались неизвестными, а лица – темными, как ночной мрак. Впереди была ночь – лучшее время для охоты. На усмотрение автора, но читателю, возможно, захочется узнать, как таинственные преследователи так быстро форсировали реку.