Текст книги "Кремль 2222. Садовое кольцо"

Старик замолчал, задумался. И продолжил:

– …А наутро открываю глаза, выглядываю – мать честная! Весь пустырь усижен этими самыми руко-крылами, аж в глазах черно. И сидят эдак неподвижно, и все в мою сторону смотрят. Просто жуть берет. Все, думаю, крышка. Не будешь ведь в этой щели до бесконечности сидеть: рукокрылы не сожрут – так с голодухи сдохнешь. А сдохнешь – так ведь все равно сожрут. И решил я вылезти наружу. Странно – просто страх пропал куда-то разом. Понял я, что ничего со мной не случится. Взял – да и вылез. И что вы думаете? Эта стая, которая должна была просто разорвать меня в клочья, просто поднялась в воздух – и стала кружить надо мной. Даже воронка из них эдакая образовалась. Я, конечно, обалдел. А тут один молодой рукокрыл спускается – и эдак запросто садится мне на плечо! Я чуть с ума не сошел от страха. Зато теперь он всегда со мной. Правда, Йохан?

Из дальнего угла послышалось клацанье челюстей и ворчание. Услышав кличку, рукокрыл хлопнул здоровым крылом. А старик продолжил:

– Уже позже, от разведчиков клана узнал, что ночь я провел в страшном месте. Было это свежее, только что покинутое лежбище одного мута. Настолько жуткого, что даже говорить про него считалось дурной приметой. И то, что я просто выжил, – само по себе чудо. А когда я стал замечать за собой все эти странности… В общем, ощутил я, что начал понимать низших, неразумных мутантов, чувствовать их темную душу. Ощутил, как тянутся ко мне свирепые звери. Даже полуразумные нео вроде как чувствовали во мне что-то эдакое – и не трогали меня. Наверное, потому я и выжил, когда маркитанты вышвырнули меня из клана, словно какого-то монстра. Правда, когда поняли, что я могу приносить прибыль, – позвали назад. Но я уже привык к свободе и одиночеству. А кроме этих способностей я обрел небывалое долголетие. Даже теперь, будучи древним стариком, я все еще бодр и подыхать не собираюсь.

– А что это за монстр такой был – где вы так славно переночевали? – спросил Зигфрид.

– Как же его звали… – Отшельник развел руками. – Вроде как «властелины» ему поклоняются… Нет, забыл.

– Бука? – тихо проговорил Книжник. Воин и девушка резко повернулись к нему. – Наверное, все подумали об одном и том же.

– Точно! – обрадовался старик. – Бука – так его звали. Как я мог забыть? Имя-то такое простое. А вам-то он откуда известен? Неужто слышали про него что?

– Да как вам сказать… – уклончиво произнес Книжник. – И что же вы знаете о нем?

– Да не больше прочих, пожалуй, – старик пожал плечами. – Ну, главное – там, где пройдет Бука, – жди беды. Все напасти, какие можно встретить в городе, самые опасные ловушки, самые свирепые хищники – все это тянется за ним, липнет и ползет вслед, как привязанное.

– Странные вещи вы рассказываете, – с сомнением сказал Книжник. – Откуда такие свойства у живого существа? Как хоть он выглядит, этот Бука?

– Понятия не имею. И не знаю никого, кто видел бы его своими глазами. Да и как его увидишь, когда поблизости от него всегда мешанина Полей Смерти, «гнойников» и таких ловушек, о которых никто и не слыхивал, а рассказать не смог, потому как сгинул без следа. Куда уж там Буку искать – попал в такое место – беги или прячься. Потому что шансы на выживание падают до нуля. Я сам удивляюсь, как оттуда ноги унес…

– А где оно находится, это место? – вкрадчиво спросил Зигфрид. Глаза его азартно сверкнули. Словно ему не терпелось поскорее познакомиться с неведомым чудовищем.

– Я же говорю – нет такого отдельного места. Где он, Бука, прошел – там и вся эта дрянь за ним поползла. Вроде как след у него такой.

– Получается, вышел на этот самый след – нашел и Буку? – с прищуром спросил вест.

– Выходит, что так. Только долго ли пройдешь по такому следу, – усмехнулся старик. – Тут нарочно беды сторонишься, прячешься, а все равно не знаешь, когда сгинешь. А если уж самому в пасть смерти соваться…

– А зачем он людей губит? – спросила Хельга. – Неужто питается ими?

Старик рассмеялся:

– Вряд ли ему нужны люди. Не думаю, что ему вообще кто-либо нужен.

– Зачем же он тогда делает все это? Ловушки расставляет, Поля Смерти насылает, мутантов подманивает?

– А кто сказал, что он делает это специально? Зачем ветер срывает крыши с домов, зачем под ногами хлюпают лужи? Думаю, это просто его свойство – притягивать к себе всякую чертовщину.

– Да уж… – проговорил Книжник. – Странно, что у нас, в Кремле, про него ничего не слышали.

– А может, и слышали. Да только те, кто про Буку знают, не любят говорить о нем. – Примета плохая. Разве что непослушных детей пугать.

– И где же он обитает?

– А везде. Бродит по городу да волочет за собой беду. Так что наткнуться на его след где угодно можно. Многие даже не понимают, что попали в места, где он проходил. Просто наткнулись на странную местность, где полно особо свирепых мутантов или еще чего необычного. Из таких мест принято бежать без оглядки, а не разбираться, что к чему. Не будешь искать его специально – и не найдешь никогда. – Впрочем, как я слышал, долгое время его след встречался на севере, у Кольца. Это не так уж далеко отсюда.

– Интересно… – проговорил Книжник. Зигфрид лишь приподнял бровь. – Значит, все-таки у Кольца.

– А зачем он вам? – спросил старик.

– Долгая история… – вздохнул Книжник.

– Ну и ладно, не хотите рассказывать – не надо. Только не стоит вам искать и тревожить его. Это все равно, что самим на себя несчастье накликать. Я вот случайно рядом оказался. И получил на всю жизнь отметину.

– Но вы вроде обрели ценный дар…

– Обманка это, а не дар. Потому что в довесок к нему получаешь одиночество и долгий, слишком долгий век…

– Помолчали каждый о своем. Хельга – о судьбе странного Отшельника. Книжник – об удивительных вывертах судьбы. Зигфрид, с нетерпением, – о предстоящей «охоте» на монстра.

– Интересное вышло совпадение – что мы повстречали вас, – сказал Книжник. – Именно тогда, когда так нужно узнать побольше про этого Буку.

– Не верю я в совпадения, – сказал Отшельник. – Значит, судьба была повстречаться, раз так вышло.

Что ни говори, а часть его сущности и ко мне прилепилась. Может, в этом все дело.

– А я не люблю мистику, – скривился Книжник. Это была правда. Семинария приучила вникать в суть вещей и не верить суевериям. Но жизнь то и дело испытывала на прочность сухие научные выкладки наставников. Приходилось мириться и со «сверхъестественным». Как говорил отец Филарет, его любимый наставник, сверхъестественное – это всего лишь непознанное. До поры до времени.

Кинижник перевел взгляд на кресло, у которого развалилась туша отдыхающего медведеподобного мута. Преодолел страх, поднялся, подошел ближе. Мутант следил за ним одним открытым, неподвижным глазом. Семинарист протянул руку, поднял с кресла книгу. Тяжелая, как кирпич, объемная. Посмотрел на потрепанную, выцветшую обложку.

Вздрогнул.

Это был «Властелин Колец» Толкиена. Запрещенная в Кремле книга. Книга враждебного народа, несущая мысли, идеи, дух врага. Когда-то ее читали и здесь, в Москве. Это было еще до Последней Войны, которая изменила все, расколов мир сначала пополам, а следом – расколотив вдребезги на тысячи осколков. От содержания книги в памяти людей не осталось ничего. Если не считать названия этой сумасшедшей секты. Которая, впрочем, не имела к книге никакого отношения.

– Читал? – глядя на него, поинтересовался старик.

Семинарист помотал головой. Осторожно положил книгу на место.

– Возьми, – предложил Отшельник. – Очень поучительная история. Особенно для тех, кто собирается одолеть зло.

Некоторое время Книжник боролся с искушением. В жизни он преступал много правил, и еще одно нарушение не имело значения. А книгу прочитать хотелось. Хотелось до боли, до скрипа зубов. Казалось, там, на этих пожелтевших страницах, притаилась истина. Ответы на все вопросы, что мучили его долгие годы. На то и книги, чтобы давать ответы. Может ли книга, написанная «на той», враждебной стороне, нести истину?

А может ли враг стать другом? Ответ рядом. Зигфрид, его лучший друг. Хельга, его первая любовь. Может, книга станет следующим шагом к примирению после двухсотлетней вражды?

Поздно.

– Нет, – твердо сказал Книжник. – Старые книги ничему не научили людей. Я напишу свою собственную историю.

И бросил книгу обратно в кресло.

– Ну что же, дерзай, – сказал Отшельник. – Кто-то в этом мире должен писать истории. Потому что наш мир таков, каким мы его узнаем из книг.

Зигфрид решительно поднялся из-за стола. Захлопал крылом Йохан, угрожающе приподнялся мутант у кресла.

– Спасибо за гостеприимство, – бледно улыбаясь, сказала Хельга.

– Спасибо за информацию, – сухо добавил Зигфрид. – И за еду, конечно.

– Я вас провожу, – засуетился старик. – Вдруг еще кто ко мне пожаловал. Не хотелось бы, чтобы у входа вас разорвали мои гости.

Глава восьмая
ДЖУНГЛИ

Поначалу план Зигфрида оставался в силе: двигались вдоль Кольца на север. Если верить Отшельнику, самый свежий след легендарного монстра видели где-то там. Оставалось обнаружить признаки, которые можно было отнести к этому «следу».

Зловещий Бука становился ключом ко всему, словно действительно собирал вокруг себя все беды. Где-то рядом кучкуются темные сектанты, у которых информация о Кольце и похищенная девчонка. Осталось лишь отыскать их и забрать свое любыми средствами – хитростью, внезапностью, кровью.

Реальность оказалась жестче, чем можно было предположить. Прямо по пути стала заметна подозрительная активность. После короткой разведки Зигфрид сообщил тревожную новость.

Впереди собиралась бесчисленная толпа нео.

– Весь Новый Арбат перекрыт, – мрачно сказал он. – И посты-десятки – практически до самого Кремля. Я никогда еще не видел такой концентрации му-тов.

– Пойдем посмотрим! – потребовал Книжник. Не хотелось верить, что все настолько плохо. Но, подобравшись поближе, высунувшись из-за груды битого кирпича, он убедился сам.

Нео было не просто много. Это было настоящее море – из грязных, всклокоченных шкур, перекошенных морд и дымных костров. И шумело оно как море. По-крайней мере так казалось Книжнику, никогда не видевшему настоящих морских просторов. Зигфид был прав: Новый Арбат перекрыт полностью. Вслед за ним – и Воздвиженка – все плотно занято человекоподобными мутантами. Нео стояли, бродили, сидели, лежали, жрали, дрались, почесывались, совокуплялись – весь набор простых мутантских надобностей. Кое-где велась вялая муштра, десятники орали на рядовых, сотники – на десятников. Это могло бы показаться забавным, если не понимать, что скоро вся эта бесформенная масса ринется на кремлевские стены. И здесь хватит мяса, чтобы завалить немногочисленных защитников Кремля трупами, сделав бесполезным их воинское искусство.

– Откуда их столько – внутри Кольца-то? – изумленно проговорил Книжник, поглядывая на это безобразно колышущееся «море» поверх арбалетного прицела. Это оружие казалось жалким и бессильным против такой массы врагов.

– Хороший вопрос, – отозвался Зигфрид. – Но думаю, их всегда столько было – только разбросаны они были по территории. Просто никогда и никому не доводилось видеть два клана нео вместе. Да еще с самками и подростками вперемешку. Думаю, баб они вперед погонят – как мясо. Вполне в духе нео.

– И как ты их только различаешь – где у них мужики, бабы? – недоуменно произнес Книжник. – По мне, так они все на одно лицо.

– По накрашенным губам, – спокойно сказал Зигфрид, и парень не сразу понял, что друг шутит. – Видишь – сползаются со всех сторон. Думаю, по территории клич бросили вроде всеобщей мобилизации. Как соберутся – ударят.

Книжник молча кивнул. И без того было ясно, что враждующие кланы Раргов и Ззаргов сплотятся перед лицом общего врага. И этим врагом был даже не Кремль.

Голод. Крупные племена мутов уже должны были ощутить нехватку продовольствия внутри Кольца. А значит, нанесение решающего удара – лишь вопрос времени. И не слишком длительного.

– Видишь био? – указал Зигфрид. – Мутам опять удалось приманить их на свою сторону. Нео не откажешь в покладистости.

Действительно, в переулках, будто в ангарах, замерло три здоровенных боевых биоробота. Трудно было определить их класс – выглядели они довольно потрепанными. Где-то поблизости должна находиться и пристяжь – ремонтные био, сервы. Те, кто чинил бы весь этот биомеханический хлам.

– Как же мы здесь пройдем? – растерянно спросила Хельга.

– Никак, – отрезал Зигфрид. – В одиночку я, может, и попытался бы проскользнуть. Втроем нам ничего не светит.

– Он замолчал. Казалось, эта пауза длится вечно.

– Я вижу другой выход… – проговорил воин. – Мы пойдем на юг.

– На юг?! – недоуменно повторила Хельга. – А смысл?..

– Смысл простой, – сказал Зигфрид. Подмигнул друзьям. – Колечко на то и колечко, что идет-идет, да замыкается.

– Ты хочешь сказать…

– Да. Мы пройдем Садовым Кольцом – и выйдем к месту назначения с другой стороны.

– Повисла пауза. Стали слышны отдаленные голоса нео, вопли командиров и заунывное «не надоело?» караульных десяток.

– Это безумие, – тихо сказал Книжник. – Мы не осилим такой путь. Погибнем.

– Здесь нас убьют сразу, – веско возразил Зигфрид. – Мой меч положит десяток мутов, может, даже и сотню. Но не тысячи. Но, скорее, нас убьют сразу. Количество врагов – как критическая масса в атомной бомбе: эффект усиливается мгновенно и многократно. Так что надо поторапливаться – до полнолуния, ты говоришь, трое суток…

– Но как мы успеем – за трое суток?! – Семинарист едва не заорал и сдавленно понизил голос. – Это же… Это же Кольцо! Оно огромное!

– Надо успеть! – отрезал Зигфрид. – Будет надо – пойдем в открытую.

– Нас точно убьют, – простонал Книжник.

– Не все так мрачно, – возразил воин. – По крайней мере нео нам теперь не угроза: они все сюда стягиваются. Выходит, вдоль Кольца их не будет. А дорога, сам знаешь, вдоль него почище. Вот и возьмем скорость…

– Но где гарантия, что мы успеем отыскть след этого Буки? – проговорила Хельга. – Что не опоздаем, что Молнию не успеют…

– Нет никаких гарантий! – рыкнул вест. – Это просто единственный шанс!

– Тихо! – Книжник встрепенулся, повел арбалетом. – Слышите?

Рядом, в куче мусора, что-то отчетливо шуршало. Пригляделись. В облачке пыли явственно сверкнул металл. Нога. Металлическая. Шарнирное колено, ржавый, помятый бок…

– Сервы! – быстро сказал Зигфрид. – Уходить надо! Не ровен час, заметят – маякнут хозяину.

Хозяином в данном случае был один из боевых роботов, для которого служебные машины добывали биотопливо. А если конкретнее – живую и мертвую биологическую субстанцию. Можно даже гниющую, разложившуюся до какой угодно степени – машинам и их голодным биореакторам не до гастрономических изысков.

Медленно, ползком, стали сдавать назад. Когда уже казалось, что опасность миновала, перед глазами взметнулась пыль – и в оседающем облаке проявился неприятно знакомый силуэт.

– Вот проклятие! – выдохнул Зигфрид. Потянулся к мечу.

Обычно эти «тазы на ножках» были куда менее агрессивны, даже благоразумно-трусоваты. А этот явно не испытывал комплексов по поводу агрессивности добычи. И все, что меньше него по размеру, рассматривал как потенциальное биотопливо. Возможно, перемкнуло что-то в дряхлых мозгах, трое двуногих и двуруких вызвали у него одну-единственную реакцию – здоровый аппетит. Да еще – желание выслужиться перед хозяином.

Клацая затупившимися от времени победитовыми жвалами, серв бросился вперед. Для него все было просто: хватай, убивай, тащи хозяину. Для нападения на ходячую еду нет даже надобности в оружии: длинных сегментарных ног хватает, чтобы догнать и зацепить жертву, мощных жвал-плоскогубцев – чтобы крошить кости. По пути можно и себе отхватить кусок-другой, забросить в бункер энергии ради. Робот примерился для смертельного броска, качнулся из стороны в сторону на тонких ногах.

И вдруг замер. А через секунду просто рухнул на подломившихся конечностях безо всяких видимых причин. Причина стала заметна чуть позже: из щели между разошедшимися от времени броневыми листами в плоском лбу торчало основание арбалетного болта. Похоже, железный штырь пронзил крохотный, упрощенный мозг точно по центру, раздробив нервные связи полушарий.

Выстрел был, безусловно, удачный. Никогда еще Книжнику не доводилось подстрелить био, да еще с одного болта. Впору зарубку на арбалете делать. А потому он мигом повернулся к воину и выкрикнул, довольно скалясь:

– Как я его, а?!

К своему удивлению, в лице Зигфрида он не нашел понимания. Внимание воина занимало нечто иное. То, что находилось где-то за спиной парня. Судя по взгляду – большое, судя по напрягшимся мышцам – опасное. Очень не хотелось оборачиваться.

Но пришлось. Обернувшись, Книжник застыл в ужасе. Возвышаясь огромной грудой ржавого железа, за кособокой стеной замер бронированный «тираннозавр», биоробот поддержки класса «Рекс». Может, в бою он и годился лишь для вспомогательных функций – охранять с флангов и с тыла тяжелые боевые машины.

Но для расправы над жалкой троицей беззащитных людей его было более чем достаточно.

Робот повел башкой, отмечая цели. Книжнику показалось даже, что он видит, как крутятся, фокусируясь, линзы глаз-объективов. Пригнул тяжелую башку, напоминавшую гигантские гидравлические кусачки, – и двинул вперед. Прямо сквозь кирпичную стену. Кладка осыпалась пыльной трухой, робот навис над оторопевшими людьми.

За «пристяжь» обиделся, – мелькнуло в голове Книжника.

В следующую секунду друзья бросились врассыпную. Обычно такая тактика срабатывает против хищника, который на миг «зависает», прикидывая, за кем бросится в первую очередь. Мозг био работает иначе. Как машина – быстро, четко, рационально. Его мозг и есть биологическая машина – никаких эмоций, диких инстинктов. Одни тактические схемы. И одна из схем гласит: из всех потенциальных жертв следует выбирать самую тихоходную.

Жертвой этой логики стал Книжник. Он бросился, спотыкаясь, прочь, нырнул в проулок, надеясь, что здоровенная туша просто не протиснется следом. «Рекс» и не думал протискиваться. Он пер напролом. Трухлявый кирпич подыгрывал ему, лопаясь и разлетаясь в мелкую крошку. Чувствуя за спиной громадного железного хищника, Книжник и не думал повторять фокус с арбалетом. Тут и гранатометом вряд ли обойдешься. Оставалось надеяться на какую-нибудь узкую дыру, в которой не достанет чудовищная железная пасть.

Показалось, что черный провал перед глазами и есть такая спасительная дыра. И только летя вниз, Книжник с ужасом осознал, что сам прыгнул в нору какого-то подземного монстра.

За спиной дрожала земля, на спину сыпались пыльные комья: био педантично раскидывал обломки, в стремлении дотянуться до добычи. Закон жизни любого существа, живого ли, биомеханического ли, – следует, как минимум, оправдать энергетические затраты на погоню. А потому пощады ждать не стоило.

А там, впереди, во мраке, уже что-то шевелилось и мерзко шипело, обдавая лицо теплым зловонным ветерком.

– Твою мать!!! – впадая в панику, заорал Книжник. Трудно было оставаться холодным и рассудительным в такой обстановке: он висел вниз головой в норе какой-то твари, готовой отгрызть ему голову, в то время как за спиной вознамерились полакомиться всем остальным. Спасибо урокам веста: руки сами собой подтягивали и проталкивали вперед арбалет, суетливо взводили тетиву. И когда это нечто полезло из темных глубин, он вдавил спусковую скобу.

Чудовищный рев ударил прямо в лицо. Вторя ему, заорал сам Книжник. Он кричал, чтобы прогнать свой собственный страх, а руки сами собой судорожно взводили тетиву и отправляли новый болт в темноту. Еще. И еще один…

Био продолжал методично разрывать нору, в уверенности, что жертва уже никуда не денется. Наверняка встроенная база данных подсказала, что, раз есть нора – есть и ее обитатели. Так что, помимо Книжника, прожорливый био рассчитывал на дополнительную закуску.

Но на этот раз робот сам стал жертвой прямолинейной программной схемы. Увлеченный наиболее доступной, как ему казалось, добычей, он упустил из виду остальных двуногих. Один из которых уже настиг железного монстра, увернулся от опасно колышущегося хвоста-балансира – и с ходу воткнул в железное брюхо длинный острый меч.

Клинок вошел в металл, как в масло. С первого взгляда можно было понять, что меч не просто острый. По его раскалившемуся вдруг клинку стало видно: это металл с необычными свойствами. Так оно и было: мечи вестов издавна закалялись в редкой разновидности Полей Смерти, обретая немыслимую остроту и свойство легко рубить все, включая металл. Оттого и хранился меч в особых экранирующих ножнах, откуда без надобности Зигфрид предпочитал его не извлекать.

Следуя движению крепкой руки, меч со скрежетом пропорол железное брюхо. Эффект был сильным. Брюхо развернулось рваными металлическими лепестками, изнутри, будто живые потроха, вывалились лианы грязных шлангов, в которых все еще что-то текло и пульсировало. Из разрывов гидравлики брызнула под давлением темная жидкость. И финальным акко-родом хлынула из биореактора зловонная жижа переваренной органики.

Робот поднял голову, удивленно огляделся, клацнул челюстями, попытался дотянуться короткими передними манипуляторами до разрыва. Раззявил пасть, будто собираясь прорычать напоследок. Рыка не получилось. В следующую секунду био потерял равновесие и с грохотом повалился на бок.

Зигфрид неторопливо подошел к дыре, любезно разрытой «Рексом», присел рядышком и спокойно поинтересовался:

– Ну как там?

– Курорт! – глухо донеслось из-под земли. – Что за идиотские вопросы? Вытаскивай меня отсюда!

Это оказалось не так просто. Книжник провалился достаточно глубоко и притом – лицом вниз. Пятиться из такого положения вверх было, мягко говоря, несподручно. Рядом с воином возникла Хельга. Не задумываясь, девушка нырнула вслед за парнем, и Зигфрид едва успел поймать ее за тонкие щиколотки.

– Молодежь… – ворчал он, с трудом удерживая дергающиеся ноги девушки. – Совсем головой не думают! Эй, хватай его за ноги! Есть? Ну, я тяну!

Через минуту все трое, тяжело дыша, сидели на поверхности рядом с тушей поверженного био. Конечности робота все еще совершали короткие рефлекторные движения, и смотреть на это было неприятно.

Но долго рассиживаться Зигфрид друзьям не дал.

– Уходим! – резко подымаясь, скомандовал он. Поправил револьверы на бедрах, меч в заплечных ножнах, компактный рюкзак.

Остальные осмотрели собственные нехитрые пожитки. Книжник все еще не мог поверить, что сумел сохранить арбалет, несмотря на непреодолимое желание швырнуть его в этого монстра из темноты. Которого он так и не увидел. На счастье, наверное.

Не вдаваясь в долгие разговоры, друзья отправились прочь быстрым шагом, то и дело переходящим в бег. Самое время: издалека на шум уже потянулись нео. Пока муты сообразят, что к чему, нужно было уйти на приличное расстояние.

На этот раз удалось.

Зигфрид с ходу задал столь высокий темп, что через некоторое время Книжник понял: сейчас он рухнет и больше не встанет. Чуть лучше держалась Хельга, но и ей было непросто.

Наконец, воин сжалился, объявив привал.

Они пробежали приличное расстояние на юг по знакомой уже территории, держа Садовое Кольцо по правую руку. Мимо снова проползло мрачное здание клановой крепости Ззаргов. Двигались, держась центра улиц, практически по открытой местности, не таясь, принеся безопасность в жертву скорости. На счастье, до сих пор не встретилось на пути ни врагов, ни опасных хищников. Но не было гарантий, что так будет продолжаться долго. Впереди уже маячили мрачные заросли, именуемые с чьей-то легкой руки «джунглями». Джунгли тянулись со стороны Хамовников, перерубленные безжалостным к любым формам жизни Садовым Кольцом.

Книжник огляделся. Знакомые места. Где-то неподалеку Ружейный переулок. Именно здесь они пересекали смертоносное Кольцо вместе с Зигом и Лого. Тогда шам был еще самим собой, не влившись в противоестественный симбиоз с холодной машиной[10]10
  Об этом рассказывает роман В. Выставного «Кремль 2222. Запад».


[Закрыть].

– Мы долго не протянем в таком темпе, Зиг! – задыхаясь, сообщил Книжник.

– Вижу, – сказал Зигфрид. В голосе его слышалась озабоченность. – Я как-то не подумал о том, что вы не столь сильны и выносливы, как я. Но если начнем отдыхать после каждой сотни шагов, нам никак не успеть.

– Что же делать?

– Вам нужен допинг.

– О чем вы, Зигфрид? – настороженно спросила Хельга.

– Уж не хочешь ли ты предложить нам «капсулу смерти»?! – добавил Книжник. – Я знаю, ты припас пару штук у себя.

«Капсула смерти» была разработкой противника времен Последней Войны. Название этой штуки подчеркивало самую суть: прием «снадобья» грозил гибелью. Правда, на какое-то время дарил необычайные для простого смертного возможности: в разы повышал силу, выносливость, остроту чувств и психологическую устойчивость. Зигфриду, вынужденно принявшему капсулу, удалось выжить. Но в этом не было его заслуги – убийственное воздействие Поля Смерти, наложившись на эффект капсулы, приостановило необратимые процессы в организме. Правда, теперь и человеком назвать его можно лишь с большой натяжкой.

– Если я и предложу подобное, то не в этом случае, – серьезно ответил Зигфрид. – Я хотел бы спасти девчонку. Но она не стоит жизней моих друзей. Друзья в нашем мире – поценнее золота и оружия. Они даже ценнее детей. Потому что дети рождаются новые, растут себе, как сорная трава. А новых друзей не бывает. Они посланы нам богами. Можешь мне поверить, я знаю, о чем говорю.

Книжник не спорил. Трудно спорить с человеком, потерявшим своих боевых друзей, всех до единого. И если такой человек называет тебя своим другом – это дорогого стоит.

– Так что я не о «капсуле», – продолжил Зигфрид. – Впереди джунгли. Там много чего есть. Я знаю кое-что, что поможет.

Книжник поежился. Кремлевские редко добирались до этих зарослей. Но те, кому довелось вернуться, рассказывали странные вещи. Доподлинно было известно, что в Последнюю Войну в том районе упала бомба. То ли с химической, то ли с биологической начинкой – уже неважно. Да только люди там вымерли мгновенно – все местные жители вместе с танковой бригадой, державшей оборону на этом участке. Что происходило следующую сотню лет – неизвестно. Выжившим в ядерную зиму было не до краеведения. Ну а потом в тех местах наткнулись на буйные заросли, кишащие какой-то особой жизнью, имевшей мало отношения к более известным и распространенным мутациям. Это, собственно, все, о чем рассказывали в Семинарии. И сейчас парню совсем не улыбалось стать первопроходцем какой-то жуткой чащобы. То есть в другое время, в спокойной обстановке, при достаточной научной и вооруженной поддержке…

– Джунгли? – растерянно проговорил Книжник. – А может, нам просто срезать путь, а? Пройдем по хорде, прямо через кварталы…

– То есть ты считаешь себя самым умным, так? – Зигфрид досадливо покачал головой. – А я, значит, не подумал об этом?

– Я такого не говорил, но…

– Значит, так, – размеренно заговорил воин. – Мы движемся по большому кругу, вдоль Садового Кольца, по одной-единственной причине: так быстрее. И, если хочешь – безопаснее при таком темпе. В кварталах мы то и дело будем натыкаться на мутов, ловушки да отсиживаться часами в засадах.

– Да я и не спорю, – хмуро отозвался Книжник. – Через джунгли, так через джунгли.

Заросли начинались резко – будто кто-то нарочно очертил границу этой неправдоподобно густой зелени. Хотя слово «зелень» не слишком применимо к этой растительности, так как больше здесь присутствовало синевато-фиолетовых оттенков. Из переплетения ветвей и листвы торчали едва различимые параллелепипеды домов, плотно увитые ползучими растениями. На крышах, как на вершинах холмов, раскинулись развесистые кроны. В этой своей части город был полностью поглощен лесом, став его частью, основой для корней. Как древние индейские пирамиды, погребенные под зарослями сельвы. Заросли были настолько густы, что, казалось, между стволами просто невозможно протиснуться.

Ближайшие деревья, словно почуяв людей, потянулись к ним побегами. Стало жутковато. Книжник переглянулся с Хельгой. Дальнейший путь казался невозможным. Но Зигфрида эта живая стена ничуть не смущала.

– Держитесь рядом, как можно ближе. Растений не касайтесь – опасно.

Словно в подтверждение этих слов взглядам предстала такая картина. В стороне проносилась стая мелких крылатых мутантов. Очевидно, твари знали об опасности зарослей и не особо приближались к ним. Но, как оказалось, этого расстояния было мало: из растительной гущи выстрелил ворох длинных тонких нитей. И тут же отдернулся назад, утянув с собой большую часть крылатых существ. Пара уцелевших особей в испуге отпрянула в сторону, огласив округу мерзкими воплями.

Книжник побледнел, проводил мутов взглядом. Уставился в гущу бесформенных листьев, поинтересовался:

– А с нами не будет так же?

– Не должно, – ответил Зигфрид. – Я бывал в этих местах. Как видишь, до сих пор жив. Здесь обитают наши союзники.

– Наши? – недоуменно повторил Книжник.

– Союзники вестов, – поправился Зигфрид. – Надеюсь, они помогут нам пройти через заросли.

– Кто же там может жить? – с сомнением произнесла Хельга.

– Увидишь, – пообещал Зигфрид.

Трудно было представить, как вообще можно подступиться к этой шевелящейся растительной мешанине. Зигфрид не стал пространно инструктировать спутников. Просто сделал шаг навстречу копошащейся массе. Тут же к нему потянулись ветви. По зеленой стене пробежала волна, из живой гущи вынырнули длинные тонкие побеги, заструились, скручиваясь по мертвому асфальту, угрожающе приподнялись, как змеи перед броском.

Воин неторопливо вынул из ножен меч. Протянул вперед. Побеги взвились на уровень головы, коснулись металла, определенно стремясь обвить его и перекинуться на руку. Но вдруг отпрянули, сжались, попятились назад.

– За мной! – приказал вест. Двинулся дальше, все увереннее, совершая плавные движения мечом – будто раздвигая ветви. «Будто» – оттого, что меч так ни разу и не коснулся растений. Они словно чувствовали чужеродный металл и тех, кто владел им. Живая масса расступалась, образуя перед путниками подобие узкой тропы.

Как завороженные, Хельга и Книжник шагнули в тень огромных деревьев. Через несколько шагов стало еще темнее. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять: лес-мутант восстанавливал свою целостность. Ветви сомкнулись за спиной, стирая следы человека.

Джунгли проглотили их.

Это был новый мир. Совершенно не похожий на привычную с детства среду, порожденную войной и техногенными катастрофами. Словно существовал он вопреки окружавшей его действительности. Даже дышалось здесь по-другому: воздух был густой, наполненный волнующими запахами, пьянящий избытком кислорода и каких-то слегка дурманящих веществ.