Текст книги "Остановись, мгновенье, ты ужасно"

Глава 23

Рустам Мамедов подъехал к ресторану на черном джипе около десяти вечера. Не торопливо вылез из машины, но прежде чем направиться к дверям, внимательно огляделся. Последнее время менты словно с цепи сорвались, как натасканные псы идут по его следам, поэтому пренебрегать собственной безопасностью не стоит.

Но вроде, все спокойно. За стеклянными дверями как обычно стоит бородатый швейцар, радушной улыбкой встречающий всех входящих, да возле ступенек сцепились две дурехи. Одна другой волосы готовы вырвать. Чего-то не поделили между собой.

Одну из них Рустам знал. Местная проститутка Зинуля. Девчонке едва исполнилось девятнадцать, а она уже в своем бизнесе заметно преуспела, перетрахалась с половиной московских мужиков. Рустам иногда и сам снимал ее на ночь. Казалось, природа только для того и создала эту красавицу, чтобы она ласкала похотливых самцов. У такой чертовки все на месте: и смазливая мордашка, и фигурка по высшему классу.

А другая… Глядя на Зинулину соперницу, Рустаму показалось, что женщине около тридцати лет. Судя по внешнему виду – дешевка. Видно не хочет понять, что ее время ушло и молодым проституткам она не конкурентка. Но сколько решительности в глазах. Злости. Это сразу подметил в ней Рустам. Кажется, дай возможность, и она без жалости разорвет цыпочку Зинулю на куски.

Чтобы этого не произошло, Рустам решил вмешаться:

– Зинуля, пойди ко мне, – позвал он.

Отвесив женщине звонкую пощечину, Зинуля подошла, пригрозив той, что у нее еще будет время разобраться со своей обидчицей.

– Это кто такая? Чего тут делает? – спросил Рустам, продолжая разглядывать женщину, которая, видя, что он разговаривает с Зинулей, смотрела на него с нескрываемой злостью.

– Да гребанная шалашня. Понаехали тут со всех концов света. Продыху от них нету. Решила тут клиента, видишь ли, снять. Я тебе сниму, мать твою, – закричала Зинуля обидчице. – Наркоманка долбанная. Вали отсюда, пока цела.

Рустам взял Зинулю под руку, слегка встряхнул, чтобы успокоилась.

– Почему ты называешь ее наркоманкой?

Зинуля усмехнулась, указав пальчиком на обидчицу.

– Да я сама видела, как она за углом порошочек носом втягивала. И между прочим, уж точно не сахарную пудру. Смекаешь, о чем я?

Мамедов улыбнулся.

– Надо ее шалаву ментам сдать, чтобы у нас у постоянных тут хлеб не отнимала. Или пусть отсюда катится на вокзал. Там таким наркоманкам самое место.

Рустам легонько хлопнул ладошкой Зинулю по выпуклой попке. Знал, это всегда девушку заводит.

– Ладно. Оставь ты ее в покое. Пойдем, лучше поужинай со мной, – предложил Рустам, обернувшись, заметил, каким недобрым взглядом провожала женщина его и Зинулю.

В этот раз ужинал Рустам недолго. Выходя из ресторана, пропустил Зинулю вперед, а сам чуть задержался со швейцаром. Сунул тому в руку сторублевку. Швейцар принял ее с благодарным поклоном.

– Давно тут эта женщина? – кивнул Рустам на Зинулину обидчицу, которая все еще стояла на прежнем месте, словно дожидалась момента, чтобы рассчитаться с молодой проституткой.

Швейцар улыбнулся. Несомненно, он тоже видел потасовку между бабами, и она его порядком развеселила.

– Да заходит иногда сюда, – сказал он. – Вот и сегодня пришла. Да что-то не фартит ей сегодня на мужиков, – заметил швейцар.

– Странно, почему же я раньше ее тут не видел, – проговорил на это Мамедов, не сводя с женщины глаз. Кажется, даже стройная красотка Зинуля, поджидающая возле джипа, теперь столько не интересовала его, сколько заинтересовала эта женщина, явно уступающая ей и в красоте и в стройности тела.

Швейцар расценил это по-своему, рассуждая, что у каждого мужика свой вкус. А по поводу сказанного Рустамом, подметил:

– Да вы, наверное, внимания на нее не обращали. Вам все больше молоденькие нравятся.

– Всякие, – решительно развеял Рустам сомнения швейцара и вышел из ресторана. Но подошел не к джипу, а к женщине, чем очень удивил поджидавшую его Зинулю.

– Рустам? – позвала Зинуля, теряя терпение. Даже ногами затопала от такого позора, чтобы ее, молодую красотку, променяли на эту брынзу.

Мамедов Зинуле не ответил. Спросил у женщины:

– Ты откуда такая шустрая взялась тут?

Та улыбнулась, но довольно скупо. Видно не могла простить ему общения с Зинулей, которую возненавидела всем сердцем. Сказала:

– Из Воронежа приехала. А раньше мы в Абхазии жили.

– Так ты что, беженка? – спросил Мамедов. – Приехала сюда, добиваться правды? – усмехнулся он.

– Правды нигде нет. Ни там, ни здесь. А приехала я сюда, подзаработать денег, – ответила женщина, почувствовав себя в какой-то мере оскорбленной.

Мамедов кивнул, соглашаясь насчет сказанного ею.

– Да. Мир перевернулся, – сказал он мрачно, потом поднял голову, посмотрел на стоящую перед ним женщину. – Говоришь, хочешь, подзаработать?

Та промолчала, пытливо глядя в глаза Мамедову.

– Поехали со мной, – сказал он и, повернувшись, пошел к своему джипу. Ожидавшей его Зинуле, бросил коротко: – Я ее с собой беру. Ты сегодня отдыхай.

Зинуля посторонилась, пропуская обидчицу к открытой двери машины, от удивления покачала головой.

– Как тебя зовут? – спросил Мамедов у женщины.

– Тамара, – ответила та и тут же добавила: – Но ты можешь называть меня Багирой.

– Багирой? – удивленно спросил Мамедов. – Странная кличка.

– Это не кличка, – поправила его женщина, усаживаясь на сиденье и бросая ненавистный взгляд на Зинулю. – Это прозвище. Не слышал?

– Рустам, да ты понюхай, как от нее пахнет. Она же бомжиха. Ночует в подъездах, – вне себя от злости, прокричала Зинуля.

Но Мамедов ее не стал слушать. Захлопнул дверь, и джип сорвался с места.

– Вот, козел! – плюнула Зинуля вослед уносящейся машине и пошла к дверям ресторана.

Высокий швейцар с окладистой бородой, распахнул перед ней дверь. Похотливо улыбнулся, но Зинуля прошла мимо, словно не заметив его самого и его заискивающей улыбки. В зал она не пошла. Пройдя по коридору, где находилось служебное помещение, она поднялась по лестнице на второй этаж и без стука открыла дверь кабинета метрдотеля.

Кроме самого Савелия Марковича, в кабинете сидели майор Туманов и капитан Грек, который, едва увидев девушку редкой красоты в короткой юбке, уставился на нее, как загипнотизированный.

Зато Зинуля вела себя так, словно давно была знакома и с Тумановым и этим усачом с раскрытым ртом.

– Привет, мальчики, – сказала она им и, пройдя к свободному креслу, села в него, забросив ногу на ногу. Причем, когда она это делала, Грек успел заметить, сверкнувшие белые трусики, и теперь не сводил глаз с ее ножек, ожидая повторения.

Но, похоже, и майор Туманов и усатый капитан Грек, мало интересовали сейчас красотку. Ее интересовал Савелий Маркович. Покачивая перед ним коленками, красотка сказала:

– Между прочим, из-за вас я потеряла денежного клиента. Кто мне восполнит потерю?

Грек уже смекетил, кто перед ним, и хотел успокоить жрицу любви, предложив вместо Мамедова свою кандидатуру. Но когда увидел, как метрдотель достал из кармана двести долларов и передал красотке, решил не делать этого, понимая, что вот так щедро расплатиться он с ней не в состоянии.

Получив деньги, Зинуля не стала задерживаться в кабинете. Грациозно вспорхнув с кресла, она помахала ручкой.

– Чао, мальчики, – нежно проворковала она и павой выплыла из кабинета, хлопнув дверью.

Савелий Маркович проводил ее взглядом, который выражал только одно, что не позднее сегодняшнего вечера красотке предстоит вернуться в его кабинет, где общение между ними пройдет без посторонних глаз. Но когда дверь за красавицей закрылась, он вспомнил о том, что мешает ему по ночам спокойно спать. Он вспомнил об обойме с патронами, и доверительным тоном спросил:

– Ну теперь я могу надеяться, что то недоразумение с патронами нигде не найдет продолжения?

– Вполне, – ответил Туманов, поднимаясь с кресла.

* * *

Никто кроме Федора Туманова не знал настоящего имени и фамилию секретного агента проходящего в милицейских отчетах под псевдонимом – Багира. Подобно сказочному персонажу, кличку, которой она взяла себе, эта женщина проявляла чудеса изворотливости, выпутываясь из таких сложных ситуаций, что кому-то другому вряд ли это было бы под силу. Причем, работала она на Туманова не за деньги, хотя за каждую удачную операцию с ее участием, Федор ей выплачивал солидные гонорары, а по убеждению.

Лет десять назад, когда ей еще не исполнилось и двадцати, она вышла замуж за лейтенанта милиции. Но наслаждаться семейным счастьем долго не пришлось. Спустя год, ее муж ушел на оперативное задание и не вернулся. Его нашли только через полгода разрезанного на куски, в мешке, в котором обычно хранят картошку. А вот те, кто убил его и надругался над телом, так и остались не найденными.

Потом она уже больше и не помышляла о замужестве. Нет, конечно, мужчины в ее жизни появлялись и довольно много. Не век же одной постель мять. Было все. Вино и наркотики. Но скатиться на дно ямы и пропасть, не дал Федор Туманов. Он предложил ей мстить тем, кто, пусть и косвенно, но может быть причастен к смерти ее мужа. Тем, кто ломает жизнь таким, как она. Он предложил ей стать его агентом. И она, понимая, что жизнь уже не наладить и не исправить, согласилась.

В этот раз Туманов позвонил ей поздно вечером.

– Привет, – сказал он и спросил, смотрит ли она телевизор.

Телевизор в ее квартире был, хотя смотрела она его редко. Болтовня чиновников надоела. Обещание о лучшей жизни, тоже. Фильмы она не любила. В них действительность, заменялась напыщенным вымыслом, а правда жизни искажалась настолько, что от экрана просто воротило. Поэтому она отдавала предпочтение только просмотру криминальных новостей, радуясь, что кто-то из негодяев все-таки попадет в руки правосудия.

Сегодня она включила телевизор в тот момент, когда операторы показывали искореженную от взрыва автобусную остановку, и жертвы этой трагедии.

– Да. Я смотрела телевизор, – сказала она, воздержавшись от осуждения террористов и слюнявых жалостей по поводу жертв.

– Я веду расследование, – сказал Федор, как пожаловался.

Она усмехнулась.

– Сочувствую тебе, майор.

– К черту твои сочувствия. Мне нужна твоя конкретная помощь. Ты как? – спросил Туманов мнение самой Багиры. И услышал уверенное:

– А когда я отказывала тебе?

Федор улыбнулся. С таким характером этой женщине родиться бы мужиком. Хотя и как женщина она хороша. Еще до знакомства с Дашей, Туманов несколько раз ночевал в ее однокомнатной квартире, поражаясь, как может так меняться женщина, из жестокого, коварного существа, превращаясь в постели в ласковую самку, трепетно отдающую себя без остатка понравившемуся мужчине.

– Ну и отлично, – сказал Федор перед тем, как пожелать Багире спокойной ночи.

* * *

Перед тем, как идти к ресторану на предполагаемую встречу с человеком, которого она увидела на фотографии, Багира хорошо подготовилась. Оперативники обеспечили ей прикрытие. Чтобы Мамедов обратил на нее внимание, Туманов придумал разыграть сцену потасовки между молодой проституткой и затертой жизнью шалашовкой, вторгшейся на чужую территорию.

Сцена удалась на славу, потому что Мамедов клюнул. От ресторана они поехали к нему на квартиру, которую Мамедов снимал. Это было на окраине Москвы. Вполне приличная трехкомнатная квартира в старенькой неприметной пятиэтажке.

Глянув на толстый слой пыли, лежащей на полированной мебели, Багира подумала о том, что как видно Мамедов не так часто бывает здесь. Скорее всего, тогда, когда привозит сюда очередную проститутку, вот так же, как привез ее.

Мамедов провел ее на кухню, выставив на стол бутылку легкого сухого вина и тарелку с виноградом.

– Ты вроде говорил, что везешь меня не для застолий? – напомнила Багира, давая понять тем самым, что не худо бы сразу перейти к постельной сцене. К подобным застольям с дерьмовой выпивкой и такой скудной закуской она не привыкла.

Мамедов заулыбался.

– Вообще-то, одно другому не мешает. Ванна у меня здесь, – указал он на дверь. – Иди, ополоснись.

Багира вошла, заперлась изнутри. Не любила, когда мужчины подглядывают за таинством омовения женского тела. Хотя многих это возбуждает. Встречались ей такие. Прежде, чем уложить в постель, вдосталь наглядятся на интимные женские места, а уж потом, давай.

Минут через десять она вышла из ванной, ожидая, что Мамедов уже лежит в постели. Но оказалось, он сидел на кухне со стаканом вина в руке. Увидев ее, налил и ей стакан.

– Присядь. Это хорошее вино. Оно дает силы для бурного секса, – улыбнулся он. – Возбуждает.

Багира ломаться не стала. Села. Взяла стакан, посмотрела в янтарную жидкость. Судя по запаху, вино и в самом деле неплохое.

– Пей, – сказал Мамедов, по глоточку отпивая из своего стакана.

Багира выпила. Последний глоток выплеснула изо рта, почувствовав, что вырубается прямо здесь, за столом. Веки против ее воли стали слипаться, а сознание отключаться.

Мамедов подхватил ее на руки, чтобы она не упала и не ударилась головой об стол. Отнес на диван.

Он и не думал подглядывать за Багирой, пока она была в ванне. Стоило ей войти и запереть дверь, как он быстро откупорил бутылку с вином. Налил себе стакан. Потом достал из кармана пачку с таблетками, три штуки из которых бросил в бутылку. Потряс бутылку в руках, чтобы таблетки побыстрее растворились.

Теперь оставалось сделать вид, что в ожидании Багиры он сидит и попивает вино. За этим дело не встало. Несколько глотков не повредили, а скорее придали уверенности. Заниматься с ней сейчас сексом Мамедов и не помышлял. Ему надо было усыпить ее.

Усадив женщину за стол, он налил ей вина с подмешанным снотворным. Долго ждать, пока она уснет, ему не пришлось. Таблетки подействовали почти сразу. И после того, как Багира уснула, он тщательно обыскал ее. Ощупал одежду. Осмотрел сумочку. Кроме паспорта с Воронежской пропиской и губной помады в ней ничего не было, и это вызвало не то, чтобы разочарование, скорее, заставило призадуматься. Не похоже, чтобы она работала на ментов. Хотя такое опасение поначалу у Мамедова было, и прежде, чем привезти ее сюда, он попетлял по улицам города, высматривая, не приставили ли менты к нему «хвоста».

«Хвоста» не было. Как не было в ее одежде спрятанных «жучков» и прочих подслушивающих устройств, которыми иногда так любят пользоваться менты.

Внимательно пролистав паспорт, Мамедов убедился, что он подлинный, и это тоже вселяло уверенность, что выбор он сделал правильный. Судя по всему, эта Багира, женщина решительная и будет достойной заменой той наркоманки, которой пришлось пожертвовать на автобусной остановке. Дуреха думала, что ей будут вкалывать дозы героина просто так. А еще у Мамедова появилось сомнение насчет наркоманки, что в нужный момент она подведет. Наколов ее наркотиком, он велел ей подойти к автобусной остановке. Она даже не подозревала, что лежит у нее в сумке. И он ей не сказал. Не за чем было говорить. Она просто должна была делать, то, что он ей приказывал. За это она получала дозы. Но дозы пришлось сократить после смерти Левчука, отдать которого майору Туманову, Рустам Мамедов не мог.

Череда неудач, вызывала в нем настороженность. Раньше все было по-другому. После каждого взрыва, городская прокуратура возбуждала уголовные дела. Сотрудники ФСБ пытались отыскать свидетелей, очевидцев происшедшего. И они, как правило, находились. Но никто из них не знал доподлинной правды. Психика человека так устроена, что после случившегося взрыва, она воспроизводила в памяти лицо или облик другого человека, увиденного буквально перед трагедией и по какой-то причине не понравившегося. Это зависело и от настроения, от выражения лица того человека, от его одежды, внешнего вида зачастую вызывавшего раздражение. Тем подозрительным человеком мог быть кто угодно: мужчина, женщина, бомж, или просто кто-то случайный, на ком концентрировалось внимание будущего свидетеля.

Неизменным оставалось и другое: средства массовой информации опять заговорят о чеченском следе, обвиняя во всех смертных грехах Масхадова и Басаева, делая из них воплощение зла, и не задумываясь о том, что оба они больше заняты собственной безопасностью, чем проведением терактов. Спецслужбы по-прежнему будут заняты установлением их местонахождения, выявлением канала связи, и все это отвлечет следственные органы. Все это представлялось Мамедову огромным механизмом, который начинал раскручиваться. И только один человек не вписывался в этот механизм, это майор Туманов.

Рустам Мамедов чувствовал в нем волка, безошибочно идущего по его следу. Хотя поначалу он Туманова не воспринимал всерьез, еще не зная, что именно ему поручили расследование взрыва возле пивбара на улице Октябрьской. И теперь он думал, что тогда подвело его, случайность, или закономерность, и как опера могли выйти на машину капитана Чикина, купленную для него Артуром Пшеянцем. Он даже поначалу не придал значения тому факту, когда узнал, что к вдове убитого им капитана Чикина приходили опера и интересовались проданной машиной. И только потом понял, что через нее опера вышли на Пшеянца и не сегодня-завтра возьмут его. Такого Рустам допустить не мог. Надо было срочно убирать Пшеянца. И он успел сделать это до появления в квартире Пшеянца ментов.

Бедолага до последнего момента не догадывался, зачем к нему пришел Мамедов с двумя своими людьми. И только когда увидел в руке у Мамедова нож, попытался оказать сопротивление. Но парни быстро скрутили ему руки. Он даже не успел пикнуть, как умер.

Труп Пшеянца они закатали в ковер, чтобы кровь не просочилась через половицы и не выступила на потолке у соседей, живущих этажом ниже. Он думал, что со смертью Пшеянца оборвется та ниточка, за которую потянул майор Туманов. Но предчувствие подсказывало, что просто так ему от этого опера не оторваться. И тогда было принято другое решение, взорвать машину оперативников в тот момент, когда они в нее сядут и заведут мотор. Для этого особых премудростей не понадобилось.

Проследив за черной «Волгой» оперативников и увидев, что она поставлена на автостоянку, где стояли машины сотрудников управления, Мамедов попытался взорвать ее. Нарядив одну из своих девушек наркоманок бомжихой, велел подойти и прилепить под днище машины двести грамм тротила, а детонатор с проводами сунуть в глушитель.

Но Туманову с его операми повезло, и они не пострадали при взрыве, чего нельзя сказать, про их автомобиль. Про такие обычно говорят, ремонту не подлежит. Примерно, то же самое стало и с «Волгой» оперативников. И самое место ей, если уж не на свалке для металлолома, то уж точно на задней территории гаража, где уцелевшее можно снять на запчасти.

Рустам Мамедов по натуре не был мистиком, но тут призадумался. Получалось, что смерть обходит майора стороной. Видно из везунчиков он. И чтобы доказать себе обратное, он велел своим людям заложить в красную «пятерку» побольше взрывчатки. Машину поставили прямо под окна дома, в котором жил Туманов. Вот будет для майора подарочек, когда он проснется утром и выглянет в окно.

Расчет был на то, раз майор разыскивает эту красную «пятерку», увидев ее возле своего дома, выйдет и обязательно захочет осмотреть ее. Откроет переднюю дверь и подлетит на воздух. Но все получилось не так, как того ожидал Мамедов. Во-первых, майор Туманов оказался далеко не глупым человеком, и открывать двери машины не стал, а вызвал саперов, которые и обезвредили взрывчатку. Не сработала уловка и с ключом, оставленным в бардачке.

После того, как машину разминировали, у майора должно было возникнуть естественное желание, отогнать ее в свое родное управление. Он должен был вставить ключ в замок зажигания, повернуть его. И тогда он уж точно бы никуда не доехал, кроме как на тот свет. Так должно было произойти по расчетам самого Мамедова. Но получилось по-другому, и ненавистный майор остался жив.

Чтобы порадовать его еще больше, Мамедов заранее предупредил его телефонным звонком о предстоящем взрыве на автобусной остановке. Хотя и знал, что за такое самоуправство, возможно, получит по шапке. Но не мог он устоять перед соблазном и не сделать себе приятное. Ведь майор, узнав в последний момент о взрыве, все равно не сможет предотвратить его, даже если предпримет отчаянную попытку со всем своим ментовским войском.

* * *

Багира открыла глаза и удивилась, увидев, что она находится совсем не в той квартире, куда ее привез Мамедов, а в совершенно другом месте.

Маленькая комнатенка с одним единственным окном, выходящим во двор, где в рядок расположились несколько машин. Чуть в стороне стояли четверо мужчин, которые о чем-то разговаривали между собой.

Возле стены находилась металлическая кровать, на которой она и лежала. Причем, колготки с трусами валялись на полу, а липкая влага между ног, подсказывала, что ее уже успели трахнуть. Долго голову ломать не пришлось по поводу того, кто это сделал.

Мамедов сидел на стуле, надевал рубашку, брюки. Увидев, что Багира заметила совершенный им половой акт, беззастенчиво улыбнулся.

– Извини. Не утерпел. Не стал дожидаться, пока ты проснешься.

Она не сомневалась, что этот мерзавец подсыпал в вино какой-то дряни, иначе бы она не заснула так крепко. Даже не чувствовала, как он ее перенес в машину и привез сюда. Как по мановению волшебной палочки. Там закрыла глаза. Открыла, и вот она уже здесь. Но не худо бы узнать, где она все-таки. Об этом Багира и спросила Мамедова.

– Считай, что ты у меня в гостях – уклонился он от прямого ответа.

Лицо Багиры скривилось в усмешке.

– В гостях? Разве людей в гости привозят вот так? В гости ходят по доброй воле, – подметила по этому поводу Багира, поднимая с пола трусы и колготки, которые оказались слегка порванными. Видно Мамедову так не терпелось добраться до ее дырочки, что он переусердствовал, когда стаскивал с нее колготки.

Мамедову ее замечание не понравилось. И он сказал:

– Давай договоримся сразу, ты не будешь задавать никаких вопросов. Паспорт твой у меня, – показал он Багире ее паспорт, который забрал из сумочки. – А без него, женщина твоей профессии, до первого мента.

Багира со злостью посмотрела на него.

– Сволочь!

– Послушай, я не люблю повторять. Но если ты еще раз так обзовешь меня, я тебя убью. Так что знай, ты должна слушать меня и выполнять то, что я тебе скажу. Поняла?

– Тоже мне, нашел рабыню, – отвернулась Багира.

Мамедов подошел и довольно сильно ударил ее кулаком в живот, так, что Багира скорчилась на кровати от этого удара. А он усмехнулся.

– Так с тобой будут поступать всегда, если будешь пререкаться. Я же тебе уже сказал, ты должна слушать и выполнять то, что я тебе скажу. Вставай. Этот удар не смертельный для тебя. А, кроме того, так ты не забеременеешь, – расхохотался он.

Багира поднялась с кровати. Вспомнила слова Туманова, когда он говорил, с какой мразью ей предстоит иметь дело. Проявляя покорность, сказала:

– Похоже, выбора у меня нет?

– Выбор есть всегда между жизнью и смертью. Ты выбрала жизнь и правильно сделала. Поживи у меня тут, а там посмотрим, – сказал Мамедов, и, застегнув последнюю пуговицу рубашки, вышел из комнаты.

Дверь закрылась, и Багира услышала скрежет задвижки. Ненавистным взглядом, глянув на то место, где только что стоял Мамедов, она негромко проговорила:

– Вот сволочь. – И подошла к окну. Сколько не пыталась рассмотреть хоть что-нибудь интересное, не могла. Все также по-прежнему стояли те четверо мужчин, оживленно беседовали между собой. А за ними высился забор. Видно территория вокруг дома, в котором ее держали, была надежно защищена плотным, высоким забором.

Подойдя к двери, Багира прислонила к ней ухо, прислушалась. Слышала неясные голоса, но о чем там говорят, разобрать не могла. Стены и вовсе оказались непроницаемыми для звука. И побродив по комнате, Багира легла на кровать и закрыла глаза. Улыбнулась, вспомнив, как перед тем, как отправить ее к ресторану, Туманов клятвенно уверял, что все будет у них под контролем. Интересно, знает ли он, где она сейчас?