Текст книги "Триумф экстаза"

Глава 15

17 марта 1842 года

Эмили и Эдгар стояли перед достопочтенным Ландбол-дом в пресвитерианской церкви Джона Кальвина. Присутствовали все друзья Эмили из конгрегации: дамы в шляпках и в платьях из ситца, мужчины в воскресных костюмах, дети в накрахмаленной домотканой одежде.

В первом ряду сидели Хьюстоны. Маргарет выглядела безмятежной, как всегда, Сэм широко улыбался. Рядом с ними стояли Джейкоб и Холли, держа обоих младенцев.

Седая Бетта Ландболд отбарабанила последние аккорды гимна «Да благословенны будут узы, соединяющие нас!», и пастор начал обряд венчания.

Эмили стояла с полевыми цветами в руках и слушала, но ее мысли улетели на час назад, когда она поспешно переодевалась в бежевое с кружевом платье, пока Эдгар играл с Камиллой.

Она улыбнулась, вспомнив обожание, с которым муж смотрел на свою дочь. Он снова и снова целовал малютку, отчего Камми радостно агукала, и без устали говорил крошке о ее красоте, о ее совершенстве.

– А я все-таки оставил ей свою метку. Глаза, – рассмеялся Эдгар. – У нее будут мои глаза.

Пристально рассматривая девочку, Эмили изумилась:

– Эдгар, ты прав! В ее глазах появились крохотные карие искорки! Видя ее каждый день, я не замечаю перемены. О, она прекрасна, потому что мне очень нравятся твои глаза, Эдгар!

Эмили почувствовала, что краснеет при воспоминании о том, что произошло потом: Эдгар, смеясь, повалил ее на кровать и целовал до тех пор, пока она не задохнулась…

Она почувствовала, как муж сжал ее руку, и увидела нежную насмешку в его глазах. Негодяй – он точно знал, о чем жена думает в этот момент!

Эмили снова посмотрела на достопочтенного Ландболда. На этот раз никому не придется ее торопить. Она готова произнести клятвы верности и навсегда отдать свое гордое сердце гордому Эдгару Эшленду.

– Эсперанса заверяла меня, что это самый красивый младенец во всем Хьюстоне, и я теперь хочу добавить – даже во всем Техасе! – воскликнул Сэм Хьюстон, с восхищением глядя на крохотную Камиллу Эшленд, которая сладко спала на руках у Маргарет.

Они вчетвером сидели за чаем в гостиной бабушкиного дома. Эмили встала и отнесла чашки с чаем двум мужчинам, сидящим за столом.

– Ну, Эшленд, теперь, когда твоя личная жизнь наладилась, расскажи своей жене о том, что мы обсуждали вчера вечером.

Эдгар Эшленд взял Эмили за руку, улыбнулся и спросил:

– Эмили, как ты относишься к тому, чтобы некоторое время пожить в Вашингтоне?

Изящные брови Эмили поднялись, она в недоумении переводила взгляд с одного мужчины на другого.

Сэм Хьюстон, взволнованный, наклонился вперед.

– Мне очень не хочется огорчать вас, дорогая, в такой радостный день, но нашей республике грозит серьезная опасность. Захвачены Сан-Антонио и Голиад.

– Боже правый! – ужаснулась Эмили.

– Да, это очень серьезно, – мрачно подтвердил Хьюстон. – Я распустил армию перед тем, как покинул на прошлой неделе столицу. – Он с беспокойством взглянул на жену. – Я прибыл сюда только для того, чтобы помочь жене уложить вещи и отправить ее на корабле в Галвестон.

Эмили с тревогой взглянула на Маргарет, которая покорно прошептала:

– Сэм считает, что мне лучше уехать домой, пока ситуация не изменится к лучшему.

– Уверен, наши храбрые парни снова отбросят мексиканцев, – продолжил Хьюстон, – но дело в том, что нам все время будут угрожать их набеги, пока мы не получим защиту, которую гарантирует статус штата.

– Сэм хочет, чтобы я занимался лоббированием в нашу пользу, – вставил Эдгар, вглядываясь в лицо Эмили и стараясь предугадать ее реакцию.

– Эдгар – идеальный кандидат для того, чтобы добиться от Вашингтона решительных действий, – заверил Эмили генерал, – но это надо делать тайно, пока не утихнет спор об отмене рабства и не придет время снова подать петицию о присвоении нам статуса штата.

Эдгар взял жену за руку.

– Сэму отчаянно нужна помощь. Но ты и дочь для меня на первом месте. Что ты об этом думаешь, дорогая?

Эмили с любовью посмотрела на мужа:

– Думаю, мне понравится в Вашингтоне.

– Поразительно! – выдохнул Эдгар, наблюдая, как Камилла сосет материнскую грудь.

Эмили рассмеялась.

– Ты уже в десятый раз произносишь «Поразительно!» за последние несколько минут. Сегодня вечером, должно быть, тысячи женщин во всем мире кормят младенцев, как и я.

Эдгар стоял рядом с кроватью и расстегивал сорочку.

– Да, но все они не такие особенные и не такие красивые, как мои жена и дочь.

– О, посмотри, Эдгар, она крепко уснула! – прошептала Эмили. – Отнесешь ее в гостиную?

Эдгар нахмурился.

– А с ней там будет все в порядке? Эмили снисходительно улыбнулась.

– Она и маленький Джейкоб обычно спят там в своих колыбельках.

Эдгар осторожно взял Камиллу и поцеловал ее в щечку.

– О, малышка! Как тебе понравится путешествовать на большом корабле?

Эдгар понес дочурку в колыбель. Эмили, улыбаясь, подошла к туалетному столику и стала расчесывать волосы. Сияющие, шелковистые локоны падали мягкими волнами ей на плечи.

Через несколько мгновений она увидела отражение мужа в зеркале. Их взгляды встретились.

– Твои волосы – чистое золото, – с благоговением прошептал он.

Эмили обернулась и провела ладонью по его мускулистой груди. Глаза Эдгара потемнели.

– Оставить дверь открытой – для малышки?

– Нет, дорогой. У нее здоровые легкие.

. Эмили охватила дрожь ожидания, словно нервную новобрачную. «В каком-то смысле я и есть новобрачная, – решила она, – так как наша любовь была только сегодня по-настоящему скреплена в церкви». Она отвела глаза и снова взялась за щетку, а Эдгар лег в кровать.

– Значит, здесь ты спала, когда была девственницей.

– Да, и должна извиниться, эта кровать не рассчитана на двоих.

– Эмили, иди сюда. И не гаси лампу. Я хочу любоваться тобой.

– Хорошо, – пробормотала она, и кожа ее загорелась румянцем, когда халат был сброшен на пол. – Ты этого хотел?

Эдгар застонал и, целуя, уложил ее рядом с собой.

– О Господи, Эмили, ты прекрасна!

Они долго наслаждались друг другом на узкой кровати. Руки и губы Эдгара наполнили каждый дюйм ее тела желанием. Настал момент, когда Эмили показалось, что она сейчас сойдет с ума, если любимый не возьмет ее сейчас же, но Эдгар сказал:

– Терпение, любимая.

Его губы и руки медленно исследовали самые сокровенные уголки ее тела, продлевая мучительное ожидание.

Наконец Эмили, вскрикнув от восторга, приняла его в себя. И они вместе устремились на вершину блаженства. Эмили оставила всю сдержанность и заставила Эдгара неистово кричать от восторга: «Да! Да!»

А потом Эмили прошептала:

– Что может быть лучше этого, чтобы начать новую жизнь?

– Да. И это всего лишь начало, любимая, начало долгой и прекрасной жизни и долгой, прекрасной ночи!

Эпилог

21 апреля 1842 года

Эмили Эшленд смотрела в иллюминатор на черные воды Бразоса. Они с Эдгаром и Камиллой плыли на пароходе «Красавица» уже три дня, направляясь вниз по течению к Галвестону. Там они пересядут на большой корабль и поплывут в Вашингтон, округ Колумбия.

Река сегодня вечером выглядела мирной, спокойной. Та враждебность, которую Эмили некогда чувствовала в глубинах реки, казалось, исчезла. Исчезла, как и ночные кошмары, полные картин пожаров, водоворотов и демонов; они ее больше не преследовали.

Когда они приехали домой, в Бразос-Бенд, то с огромной радостью узнали новость: армия Техаса отбросила мексиканцев через границу. Последующие недели прошли как в лихорадке, потому что Эмили помогала Марии готовиться к свадьбе.

Эмили вспомнила о встрече с Марией, ее реакцию на подарок, который она и Эдгар купили в Хьюстоне.

– Ох, Эмили, ты помнила, что я хочу научиться играть на гитаре! – воскликнула Мария со слезами на глазах и обняла ее.

– Уверена, что твои мексиканские друзья будут рады научить тебя играть, – ответила Эмили.

Это был трогательный момент для обеих женщин. Эмили сказала Марии:

– Эдгар объяснил мне насчет тебя и Оливии.

– Я рада, что ты теперь знаешь, Эмили. Мне необходимо было поговорить об этом с другом. Сеньора была очень непостоянна, – сказала Мария. – Она играла со мной какое-то время, как с игрушкой. Но потом вдруг стала очень злой, говорила, что сеньор Эдгар выгонит меня из дома, когда родится ребенок.

– Неудивительно, что ты всегда боялась, будто тебя прогонят! – посочувствовала Эмили. – Как ты страдала, наверное! Эдгар рассказал, как Оливия притащила тебя к нему и…

– И назвала меня своим отродьем-полукровкой, – с горечью закончила Мария. – Только в тот день я узнала, что Оливия – моя мать. Вскоре после этого она умерла, и я на время почувствовала себя в безопасности. Но ты приехала, Эмили, и напомнила мне ее, и ненависть вновь закипела во мне. Понимаешь, я ненавидела Оливию, а не тебя. Когда я узнала, что ты беременна, я стала бояться…

– Бояться, что история повторится, – подсказала Эмили.

– Да. По правде сказать, ту куклу, которую я порвала, мне подарила много лет назад Оливия. Я хотела испугать тебя и заставить уехать, так как опасалась, что теперь все внимание сеньора Эдгара будет отдано ребенку. Я хотела, чтобы он любил меня… как отец…

– Я понимаю, Мария. Ты хотела отцовской любви – и нуждалась в ней. Эдгар любит тебя как дочь и очень хочет загладить свою вину за то, что пренебрегал тобой раньше. То, что он на все эти годы замкнулся в себе, не имеет к тебе никакого отношения. Теперь ты должна забыть прошлое и мечтать лишь о будущем счастье с Дэвидом.

– Дэвид ничего об этом не знает, – печально сказала Мария.

– Может быть, это и к лучшему…

«Но к лучшему ли? – подумала сейчас Эмили. – Только время покажет». Если веселая свадьба Дэвида и Марии в Вашингтоне-на-Бразосе о чем-то говорит, то этих двоих ждет счастливое будущее. Несмотря на то что многие отказались прийти на свадьбу белого и полукровки, влюбленные этого почти не заметили.

Эмили подошла к своему сундуку. Положив в него аккуратно сложенное платье, она надела прозрачную ночную сорочку и услышала, как открылась дверь, и обернулась.

– Скучала по мне, дорогая? – спросил Эдгар и заключил ее в объятия.

Эмили приподнялась на цыпочки и поцеловала его.

– Да, скучала. – Она наморщила носик. – Ты пахнешь табаком и бренди.

– Я разорил капитана Портера на приличную сумму за карточным столом, дорогая. Ты недовольна?

Она капризно оттопырила нижнюю губку, но уголки ее рта приподнялись в улыбке.

– Только тем, что ты был там, а не здесь, со мной.

– Приношу извинения, дорогая, но я уже два вечера подряд отказывался от приглашения нашего доброго капитана. Кроме того, если бы я все время оставался здесь, с тобой, моя бедная дочурка умерла бы с голоду. Эмили засмеялась и обвила руками его шею.

– Она сейчас не умирает с голоду, а вот я – да.

– Господи! – выдохнул Эдгар. – Какие силы я выпустил на волю? Ты знаешь, какой сегодня день, дорогая?

– День Сан-Хасинто?

Он кивнул, прижал Эмили к своей груди и долго гладил ее длинные, шелковистые волосы.

– Каждый год в этот день я напивался до чертиков, вспоминая ту страшную битву. Но теперь я забыл свою горечь, так как убедился, что в тот день также родилась и надежда, надежда для Техаса, который я полюбил. В прошлом я позорно пренебрегал им, как и тобой…

– Но теперь ты будешь служить Техасу.

– Да, – серьезно подтвердил Эдгар. – Теперь у меня есть ты, дочь. Кстати, почему ты одеваешься перед тем, как лечь в постель?

Эмили рассмеялась, а его нетерпеливые руки стащили с нее сорочку.

– Ты всегда будешь краснеть, когда я тебя раздеваю, любимая?

– Наверное.

Эдгар подхватил ее на руки и отнес в постель.

– Как мне отблагодарить тебя за то, что ты вернула меня к счастливой жизни? – взволнованно спросил он. – Я чувствую себя заново родившимся.

– И я тоже, дорогой.

– А теперь, любимая, кажется, ты обещала мне в течение года сына, так что давай приступим к делу.

– Ты настаиваешь на мальчике?

– Конечно! – ответил Эдгар с притворным гневом. – Или на девочке, – с улыбкой добавил он. – Думаю, что еще одна малышка меня вполне устроит. Тогда будет предлог заниматься с тобой любовью еще чаще и усерднее.

Глаза Эмили светились счастьем.

– Разве тебе нужен предлог?

– Нет, любовь моя! – страстно прошептал Эдгар отбрасывая простыню.