Текст книги "Всадник"

Кто ему во сне эту лапшу на уши вешал, было не ясно, вроде говорит, что сам здешний жрец.

Снятся же людям сны нормальные, аж обидно. А мне танки. Египетская сила!

Баба эта еще блин! Ну, зачем нам она?

И что еще за место симметрии?

Доперли академика. Место явно было нехорошее, не для людей место, по-крайней мере, если иметь в виду живых. Академику может и понравится. В центре комнаты стоял пустой саркофаг что ли, ну или ниша, если вам так угодно. Не было там никакого жреца.

С опаской мы загрузили туда Карлыча, он вроде шевелится начал, но в себя не пришел. А может и показалось…

– Пусть лежит,– сказал капитан,– оклемается, сам выход найдет…

– Или вход…– ляпнул я.

– Чего?

– Да так вырвалось…

– Ну ладно, пойдем-ка. Тут должен быть вход на женскую половину.

– А может оно в ином измерении? Как мы его найдем.

– Интуицию, балда, включай!

–Интуиция у баб,– твердо заявил я,– А мне где ее взять? Я ж не баба…

Коновал хмыкнул, и мы потопали уже вдвоем.

– Слышь капитан, – решился я продолжить беседу,– а ты че действительно помер?

– Угу.

– Ну и как оно?

– Что оно?

– Ну, типа мертвым быть?

– А никак. Хорошего мало.

Я не отставал:

– Не, ну ты расскажи толком. Интересно же.

– Ничего там интересного нет. Честно тебе говорю, там…

Мы как раз потопали по переходу обратно к вратам, и тут я больно треснулся башкой. Оступился. И продолжения не последовало, всегда так!

Капитан спросил как в американских фильмах, типа в порядке ли я. Оказалось. Что в полном. Мы похромали дальше. И тут у меня в башке что-то стало происходить.

Что за дурь? А потом я еще ради интереса на часы поглядел и чуть снова не грохнулся, потому что секундная стрелка пошла наоборот.

А потом мы нашли какую-то нишу, и там было страшно. Казалось, что кто-то сидит там очень древний, вредный и злой, как старуха Изергиль… Меня прямо потянуло туда, хорошо капитан не дал. А то б точно башку туда б всунул, и явно ничего путевого из этого бы не извлек.

И вроде бы голос какой-то там шел оттуда. И потом…

Потом я понял, что несмотря на то, что шли мы сто процентов старой дорогой, обстановка вокруг менялась. И не вру, мы дошли, как в сказке, а перед самым тупиком мне поперло, да такой приход! Ни умом описать, ни… Короче вы поняли…

Нет-нет, стены не раздвигались и вообще все было довольно обыденно. Просто мы шли, себе шли, но вместо тупика с закрытыми как мы думали вратами, вышли на кладбище, или вернее сказать, в склеп. А стенка исчезла, сама собой.

х х х

Потом мой внутренний мертвец

Шепнул на ухо мне – пипец.

( А. Маношин полн. собр. соч.)

Размышляя о проблеме внутренних мертвецов, я пришел к глубокому и всеобъемлющему выводу, что тот, кто придумал эту ересь – дурак, и ересь у него дурацкая, или щересь, как у Лема. На самом деле, скорее, все как раз наоборот. И внутри нас что-то живое, а вот мы то, как раз и есть мертвецы хронические, потому что все у нас мертвое, и дела и помыслы наши, и дай нам волю мы бы сдохли в ту же секунду, как только нас перестали бы обманывать всякие, по поводу нашей истинной сущности. А вот чего-то там сидит внутри и шепчет, живи, живи, двигайся зомби проклятый, жить хорошо, и мы двигаемся, по колено в крови и соплях окружающих и своих, опять же…И ничего тут не поделаешь. Ну а в данный момент, в данный момент, по крайней мере, сейчас, мой внутренний мертвец, тьфу, живец, вел себя спокойно, чего не скажешь о моем отражении. Его не было, нигде. Мне вдруг стало страшно и одиноко, наверное, нечто подобное чувствовали вампиры при взгляде на зеркало. Чтобы развеяться я подал голос.

– А помнишь у «Машины», капитан? Как там.

«Один говорил. Что мы машинисты, другой утверждал – пассажиры».

– Ну.

–Прикинь я не пойму, кто у нас кто. Ну, они машинисты понятно, а мы выходит пассажиры? Не стыкуется, то ли мы очень уж важные вип-персоны, раз вокруг нас так много суеты, или я не знаю, как нас классифицировать. Только не пошли, пожалуйста, достал.

– А и не буду. Есть еще одна категория, примитивно все делить только на два. Свет и тьма, белое-черное. Не бывает так. К тому же твой Макар никогда не работал на железке. И это ему минус в плане постижения жизненных ценностей. Есть еще одна категория людей, если углубить и усугубить его классификатор.

– Ну и чего ты там еще придумал умник?

– Обслуживающий персонал.

Мне уже было совсем плохо, когда мы, наконец, добрались, до половины гигантского склепа, устал я чего-то. Да и мерещилась по пути всякая хрень. Опять же рисунки эти на стенах. Если присмотреться, такого можно увидеть, особенно с моей впечатлительностью.

Ну и ладно, ну и все равно. Занесла нелегкая дураков…

И тут, чу!

– Ни хрена себе!– выдохнул кэп мне в ухо,– Саня я это уже видел!

– Где?– я тупо оглядывал громадный зал битком набитый каменными надгробьями.

– Там… – Коновал мотнул головой,– когда добирался, ну, короче по пути. Ты понимаешь, что это значит?

« Ага, два раза». Я ни черта не понимал.

Он схватил меня за руку.

– Дурак, ты Санька! Я кажется допер. Они всю дорогу давали нам информацию, но по частям.

– Дискретно…

– Во-во…

– Я бы предпочел целиком, на тарелочке…

– С каемочкой,– хохотнул кэп. Весело ему.

– Ага,– он даже пропел тихонечко, – « По лугам, где растут асфодели»…

– Так, что это еще что за хрень?

– Царство мертвых

–Ааа… Объяснил.

Кэп был терпелив, по крайней мере, за руки меня больше не хватал.

– Это Их захоронения…

– Чьи их?

– Тю, Саня. Ангелов, кого еще…

– Уж хорошо, что не наши… Ты прям как Франческо-Мари Вуозо… Все про Диавола, да Диавола…

– Да чего ты?

– Да так ничего, к слову пришлось…

– Пойдем, не ссы… Они тихие были, по крайней мере, в моей модели.

– Ну, пойдем.

Мы стали спускаться.

И тут почему-то меня поразила одна, скажем так, аналогия. Похоже, что в момент смерти исполняется самое заветное наше желание, самое светлое и соответствующее тому потенциалу, который мы накопили в нашей жизни. Ну, словно та самая пресловутая комната в «Сталкере». И после смерти с нами будет лишь то, что мы захотим и во что поверим, вернее, будем верить на момент ее прихода. Да и в жизни в принципе все, что нас окружает лишь, то, что мы хотим видеть.

Было похоже, что каменные тела охраняют что-то от таких как мы пришельцев и это что-то находиться где-то в центре склепа. Мы осторожненько стали обходить ряды могил. Или памятников. Я рассмотрел их повнимательнее. Мужики и мужики, с крыльями. С оружием, и почему-то с рогами. Или не рогами?

Потом капитан объяснил мне, что это значило. Это называлось Разрезанная звезда. Оказывается, в ту давнюю пору в ходу была довольно странная казнь. Когда приговоренному вбивали в голову два, скажем так, клина. По диагонали снизу вверх. Клинья пронзали мозг и выходили наружу в виде рогов. Такая вот дикость, разумеется, дикости сией были объяснения из разряда как рациональных, так и иррациональных, но поверженным от этого было не легче.

Обычное дело. О времена, о нравы. Что тут поделаешь?

Обстановка располагала к молчанию и размышлениям. Я поразмышлял, а потом говорю.

– Слушай, а теперь если Карлыч у нас откололся, значит, убийца по любому кто-то другой.

Коновалов усмехнулся и отвечает:

– А ты че, только допер, Санек?

Я смолчал, но как-то не уютно мне стало. Понемногу я отвлекся, хрен с ними со всеми и анекдот капитану рассказал про шотландцев.

Про то как, раньше, когда враг захватывал город или деревню, то убивал всех мужчин и насиловал всех женщин, и узнав про это гордые, но жизнелюбивые шотландцы решили одеть юбки.

Дошло. Я воодушевился и тему развил, все равно делать ничего не надо, иди себе и иди. Тем более, что надгробия эти неприятные кончились, наконец. Зал какой-то пустой. Проскочили его быстренько и опять кладбище, да что ж это такое. Я понимаю, что пирамида огромная, но не резиновая же. Как тут такое помещается? Похоже, шутки со временем, превратились в шутки с пространством. Странно только, что на себе пока я этого никак не ощутил. Ну и фиг с ним. Проще надо быть, тогда люди к тебе потянутся.

– А вот еще анекдот. Сидит пожилой шотландец в кабаке, один за столиком. Дует шотландское виски и сам с собой разговаривает. Остальные посетители не обращают на него ровно никакого внимания.

«Вот,– говорит,– за окном этого заведения мы наблюдаем пышно цветущий сад. Хорошо. Старик Маклауд сам подбирал деревья, сам их сажал, сам за ними ухаживал, и теперь садом пользуются все, но никто не называет Маклауда садовником».

Пауза. Глоток виски. Дальше размышляет.

«Или возьмите мост, через нашу речушку. Кто для него пилил деревья? Маклауд. Кто ставил опоры? Маклауд. Так скажите, почему никто не называет меня, Маклауд строитель мостов?»

В ответ тишина, все делают вид, что Маклауда нет вообще. Он снова пьет, отрыгивается и уже порядком подпитый продолжает:

«А наша мельница? Все пользуются, все возят свое зерно, и никто уже не помнит того, кто ее строил двадцать лет назад. А это был Маклауд! И никто не называет меня Маклауд– строитель мельниц! Нет…»

Короткая пауза и негромко про себя:

« Но стоило мне , стоило мне всего лишь один раз поиметь козу…»

Ну вот, допустим, вот этот рогатый, или крылатый, не разберешь так сразу как его называть… Когда-то поди ж ты как все мы наверняка считал себя богом, или где-то там, рядом, на войну шел, сражался, теперь вот здесь, в БЕЗВРЕМЕНЬИ…

Словно шепот прошел, по залу.

БЕЗВРЕМЕНЬЕ, я кажется, произнес это вслух. Точно! Потому, что кэп откликнулся, ну типа, «чего там Санька?»

А ничего. Нехорошо что-то мне и все тут. Как там в библии?

«… И времени уже не будет»…

Ну да, ну да. Похоже на то.

Что-то стукнуло об пол и разбилось, наверное, мои часы. Это кто-то сказал или я? Какая разница с сознанием моим, опять происходило нечто странное, все плыло словно в дымке как замедленное…

Плиты надгробий стали сдвигаться, по-моему, Коновалов звал меня откуда-то сверху. Что-то лязгало и заунывно скрипело, какое-то марево поднималось вверх, словно просачиваясь сквозь щели надгробий, а они становились все шире…

Потом показались головы. Головы воинов, в шлемах, таких же, как на крышках. Лица были человеческие.

« Вы прекрасно сохранились…»

Пронеслось среди хлама в моей голове.

« Чушь!»

…Врата откроются голосу. За ними увидят Идущие винтовую лестницу, которая приведет их в комнату без углов. Ведут из комнаты три канала, а также в ней сокрыт от глаз человеческих глиняный горшок.

« И это тоже в моей голове?»

Воины меж тем строились у своих надгробий. Я так и не понял, они за нас или против.

« Блин, где же эта лестница».

Тут кто-то грубо схватил меня за рукав и рванул. Капитан, капитан пристегнитесь! И как он ко мне подобрался, глазами показал куда-то за спину и мы поползли. И лестница нашлась, так и да! Как говорят в Одессе.

х х х

И был голод в той стране, и сошел Авраам в Египет пожить там…

Тора глава Брейшит 12 Лех Леха

…В нем указание пути. В случае ошибки, Идущих ожидает скорая смерть.

Но тот, кто выберет правильный путь по каменному переходу, освещенному светящимся воздухом пройдет дальше и увидит 49 сакральных геометрических рисунков, где две и сорок шесть – Хромосомы Христового Сознания, а на последнем – цветок жизни. Потом все вправо и вправо до Зала Свидетельств.

Похоже, что бормотал весь этот бред вслух. Мы все время куда-то сворачивали, это уже стало надоедать, но утешало лишь, то, что за нами никто не шел. Хотя как знать, может быть, они преследовали нас беззвучно. Откуда мне знать, какие у них способности.

Я же, похоже, утратил все свои напрочь, кроме одной плестись, куда то сквозь полумрак вслед за рогатым капитаном.

Мы попали в комнату без углов, она действительно была круглой. И горшок этот нашли, но никакого указателя в нем не было, только труха. Я не знал, что нужно было с ней делать, и капитан тоже не знал. И три отдельных ходка вело из этой комнаты. И мы тупо пошли по одному из них. Потом Коновал сказал, что тут думать и гадать нельзя. И мы только поэтому угадали и не окочурились, что сразу в правый сунулись. Интуиция, блин. Инкубация.

Шли мы теперь я уже не знаю просто, на какой глубине. А коридор был заполнен светом. Вроде действительно сам воздух тут светился, ну вроде спецэффектов для певцов эстрадных.

И кроме того через какое-то время мы увидели настенную живопись. Странная она тоже была. Сразу и не разберешь. Капитан сказал, что тут оптический эффект. Во как!

Были когда-то такие приколы, намалюют черти чего, для отвода глаз, а потом, чтоб реальную картинку увидать, надо в определенном месте стать, и в две точки разнесенные друг от друга на расстояние смотреть. Я эти приколы знаю. У меня сосед Димка художник такую фигню на раз малевал. Прикольно было.

Нам сейчас присматриваться было некогда, особенно, но я так понял, что это и были те самые Хромосомы обозначены. А так как мы не знали, что с ними делать и инструкций на этот счет не было ни у меня, ни у нашего доблестного рогоносца, просто приняли их как факт.

Потом рисунки сами собой исчезли и проход стал расширяться, пока не превратился в комнату, и вдруг капитан выматерился, с чувством так, душевно… Я его даже зауважал.

На пороге лежало тело, завернутое в какую-то лиловую в этом свете хламиду. Час от часу не легче. Не в саркофаге, хотя он в помещении тоже присутствовал, а просто на полу.

– Чего встал, – помоги!

Я нагнулся, чтобы помогать, хотя не понимал абсолютно, какая от меня может быть помощь в этой ситуации, и узнал, что тело было женским, а хламида оказалась темным плащом. Не знаю, из какого материала, надеюсь. Что не ворованного…Чертог правительницы… Скат… Или рано еще?

Тело лежало в станной позе, казалось, что оно прилетело сюда откуда-то. Мне почему-то представилась шкатулка с чертиком, ну та, что знаете, открываешь, а из нее чертик на пружинке. Так вот тут мне нечто похожее нарисовалось. И крышка от саркофага как-то неправильно, на боку валялась. Я хотел капитану про это словечко замолвить, а потом думаю ладно, потом. Он занят был все равно.

Вот тебе и скат, благо не электрический. Шутка, что-то нервы разыгрались, не к добру.

Девушка трупом не пахла. Опять же Коновалов произнес:

–Жива, вроде.

Типа успокоил. Ну и дальше, что, будить будем как красавчик Брюс в пятом элементе?

Капитан чего-то с ней сделал, и она пошевелилась. Понятно, они ж военные, всяким секретам обучены. Спецназ, блин…

– Санька не стой, воду найди, журчит где-то…

– Ага, а может вам шампанского? Со льдом…

– Иди уже, не тормози. Балабол.

Я встал и пошел, спасение принцесс дело спецназа. Куда уж нам сирым да голодным… И вообще я не балабол, балагур. Чувствуете разницу?

Боже всемилостивый, всемогущий! Зачем это мне? Кто бы мог подумать, что меня когда-нибудь будут волновать подобные проблемы! Да уж под такую музыку ничего хорошего не напишешь.

Почему-то совсем расхотелось есть, это было чертовски странно, особенно если учесть то, что мы не кушали уже очень и очень давно.

Я решил, что видимо сознание у меня настолько расширилось, что белки с углеводами мне уже не нужны совсем. Ах, сознание мое…

Кап. Кап. Кап…

И первое на что я наткнулся, был кувшин. Я машинально поднял его, надеясь, что там не кишки какого-нибудь фараона. Но он оказался пуст на предмет кишок и прочих внутренних органов. Однако. Там лежала какая-то бумажка, твердая на ощупь. Я чиркнул зажигалкой и увидел. Что это фотография.

На фотографии были… Идущие. Блин…да Мейс.

Вот тебе и вокруг света за восемьдесят дней! Паспарту… Ту-ту-ту…

А вода действительно где-то журчала. Я пошел к воде. Она становилась все ближе и ближе, и наконец полилась потоком…

х х х

All dead, all dead…

Ф.Меркури

Туннель, уход в никуда… Спираль черного цвета, ведущая к центру Земли…

Залы Аменти…

Чтобы попасть туда, необходимо миновать нулевую точку спирали и тогда туннель обретет объем…

Я еще не был там, но я уже это видел! И какая-то сволочь сказала, что там все наши мысли мгновенно будут обретать реальность. И там нельзя выпускать наружу свой страх, ибо он убьет Идущих…

С сознанием действительно происходило что-то непонятное. Сначала, по-моему, появились веселые картинки. Аист уже потом или наоборот, но какая-то птица присутствовала, это было, несомненно. Реальность обретала причудливые и неповторимые формы. Босху тут делать было нечего. Я с интересом рассматривал странные изувеченные тела, словно читал дикую книгу давно забытых войн. Немного поразило то, что существ напоминающих людей было немного. Сначала я решил, что дело в зеркалах. Но это было не так. Зеркала присутствовали, и я узнал их язык. Потом почему-то на миг промелькнула Вавилонская башня. Миг и я уже был на ее вершине. Потом кавалькада спустившихся с небес горбатых меченосцев увлекла меня в морскую пучину, и я с удивлением узнал, что период нереста русалок составляет ровно восемь месяцев.

А на горе Чемульпо встретился мне старый слепой альпинист и отчего-то назвал меня Оскар.

Экскремент на экскремент, получи эксперимент. Там я понял, как нас выводили. Естественно путем проб и ошибок, а как иначе? Потом были звезды, видимо кто-то обратил внимание на пропорции вселенной. Я чуть-чуть не столкнулся с кусками космического мусора и чуть не улетел на Меркурий, но незабвенный Фредди сказал, что «Шоу должно продолжаться» и суровая римская пехота зарядила меня в катапульту и отправила к катафрактариям Ганнибала.

В полете было мерзко, но блевать было нечем. Картинки менялись. Черная спираль скручивала пространство вокруг меня. Спасал только обратный хронометраж на моей правой руке. Я узнал, что такое баллистика ангельского крыла, происхождение слова Север и траекторию планет системы Алгол. Потом я узнал, как строится настоящий гномий хирд и почему от него отказались впоследствии. Казалось, что память иных жизней вливалась в мою. Какие-то тени постоянно кружились вокруг и что-то орали, шептали, молили…

Александр приказал отправить меня с письмом в Македонию, потому что я славный парень, какой-то незнакомый противный старик плюнул мне на шляпу из двустворчатого окна и сказал, чтобы я забыл дорогу на эту улицу. Пираты топили меня в океане, и я шел по доске, распевая что-то про милый моему сердцу город Портленд.

Но, несмотря на это, я чувствовал себя ужасно одиноким…

Тогда пришли женщины и сказали, что будут со мною всегда, я испугался и дал деру, но на Караибах был взят в плен человеком, называвшим себя комиссаром Гарсия, и был вынужден просить его о депортации на историческую родину.

Несколько раз я ловил себя на мысли, что говорю слова наоборот. Потом кто-то белый во фраке, внятно сказал мне, что так разговаривают мертвые. Я понял, что умер и если честно даже не протестовал. Потом Голос сказал. Что без плоти нет жизни, а я еще плоть и я мысленно пожал плечами. И у меня исчезли плечи, вернее их место заняли крылья, и я куда-то летел по спиральному лабиринту вопя от счастья. Я видел внизу массивное приземистое строение и знал, что это Чертог Правителя. Я летел над ним и при этом был внутри, и фараон восседал как прежде на своем золоченом троне и странные люди говорили с ним. Теперь я точно зал, что это место называется Залом Свидетельств. Когда я это понял исчезли цвета, потом появились, наверное, это было прикольно, но я был очень занят.

Мои крылья покрылись какой-то коркой. Видимо от столярного клея и неведомо откуда взявшийся Бутусов лет двадцати от роду пропел мне в ухо:

«Где твои крылья, которые нравились мнэ…»

Потом не помню, а после все стало черным, и кто-то сказал, что надо пройти туннель для погашения черного цвета. Было трудно, но я прошел.

… и очутившись в чертоге, Идущие увидят саркофаг, спираль пройдет через него. И здесь они покинут трехмерный мир, расширив сознание…

Цвет спирали изменился на белый, и Туннель повел дальше к чертогу Правительницы… Мои крылья изменили мне как женщины, и я растянулся на мокром пахнущем водорослями песке. Конечно, это был мираж, а разве тут могло быть по-другому. И я заплакал оттого, что не могу больше писать. Вернее могу, но это просто… Просто это уже не то… отК ласип темйоп.

Потом еще что-то и Зверь с лицом Заратустры сказал, что уже пора вновь обрести свое тело, ибо чертог этот – Стабилизация.

Такие вот дела…

х х х

… Господи, Боже мой,

На Тя уповах,

Спаси мя от всех гонящих мя

И избави мя!..»

Молитва

х х х

Тихо капала вода. Очень отчетливо словно печатал шаг маленький оловянный солдатик. « Раз, два, три, четыре, пять…»

Это было так странно, так странно… Я попытался подняться и не смог, потом попытался еще раз… и смог. Надо же… Было понятно, что я заблудился, один во тьме, во глубине Великой Пирамиды. Походив немного, я сел.

–Ну и дальше что, господа?

Тишина в ответ. Я встал, сделал несколько разминочных упражнений, тело было послушным. После этого пошел. Куда? А какая разница. Для начала к воде, а потом будет видно.

Вода обнаружилась за первым же изгибом стены в комнате освещенной все тем же причудливым светом.

В стене этой комнаты был выложен источник, а в комнате… Нет сначала я конечно напился и умылся, а уже потом увидел горшок и услышал шаги. Или наоборот, короче, не важно, что было сначала, но и то и другое случилось. И горшок и шаги.

Почему-то пришел страх. Кто-то действительно приближался. И с этим кто-то приближалось Нечто. По мере этого приближения все вокруг закачалось и задребезжало. Откуда-то из бокового тоннеля сыпался щебень и просачивался обрывками густой черный туман. Он реально пах смертью.

Неведомый Исполин шагал за Ним, разрушая этот самый тоннель.

« Жуть…» – пронеслось в моих мутных мозгах.

Колени не гнулись, но неким запредельным усилием я заставил их сделать невозможное, и мы рванули прочь от этого кошмара.

А потом… А что потом? Как обычно, голова, стена, вспышка и мое больное сознание унеслось прочь, оставя мя грешного…

х х х

Алекс Маношин – ПЕРЕДЕЛКИ:

…А товарищ Блинденбахер

Говорит: Идите на хер!

А с платформы говорят-

Это город Ленинград…

– Чего ты там бормочешь?– это, кажется, кэп сказал…

Так и есть… Блин… Больно-то как, а?

Ага есть такой человек Кэп… Очень приятно. Не человек – человечище, хотя и с рогами. Ну и что? Мало ли у кого какое горе…

Нет, после стабилизации, моя бедная башка уже не трещала и не звенела, а даже дала команду телу поприветствовать Коновалова. Правда я наотрез отказывался понять, где я и что… К тому же было интересно, где то чудище неведомое…

– Тебя только за смертью посылать, буркнул капитан,– но по роже было видно. Рад.

– Ага,– откликнулся ваш покорный слуга,– туда нас, похоже, и послали.

– Не пи…ди-ди… Воду нашел?

– Как видишь… Даже кувшинчик тут наблюдался… Где-то…

– Какой еще кувшинчик?

– Старинный, немерянных денег стоит… Но тебе отдам недорого…

– Придурок.

Я с чувством раскланялся.

Капитан отошел в темноту и видимо стал поить принцессу. Я подполз поближе и стал наблюдать, кого-то она мне смутно напоминала, но это не было важно, по крайней мере, сейчас.

– Слышь, капитан, а че это было? Ты грохот слышал? Завалит нас тут на хрен.

– А и хрен его знает…

– Логично. Молодец. Девка жива?

– А чего с ней станется.

« Действительно. Че с ней станется?»

– Ну, значит все в сборе.

Я устроился поудобнее на полу, и от нечего делать продолжил задавать вопросы, ну надо же мне как-то развлекаться?

– А она дышит?

– Дышит…

– А слышит?

– Достал уже… Эко тебя Фараон наш напугал…

– Какой на хер Фараон? Это что ли фараон был?

–Угу,– пробурчал капитан,– собственной фараонской персоной. Или Жрец его неупокоенный. Я думаю, Саша, что это наш Карлыч чудит…

– Чего?

– Того, Карлыч, восстал и чудит…

« Оппа! Вот тебе и здраст… Смелая конечно гипотеза, а хотя…»

–Этот процесс называется инициация. Жрец получил тело носителя и чешет строго по Спирали Логарифма к Залам Аменти. – неожиданно произнес приятный, хотя и хрипловатый женский голос. Перворожденные присоединились к нему. Они попытаются добраться до Хроник раньше нас.

« Раньше нас – не пидо…гог… Есть у нас в деревне такая поговорка. Заговорила, однако».

– Здесь должны быть маленькие люди…

Капитан почесал рога.

– Слушай, Саня, а они, по-моему, меньше становятся?

– Конечно, время же назад течет… – машинально ответил я. – Эй, красавица, какие еще маленькие люди?

– Бредит.

– Обыкновенно,– нагло ухмыльнулся я. Мне уже было наплевать, гномы там великаны, гомики вонючие, какая разница, не с ума съедем, так от голода окочуримся. Большое дело! Жрать захотелось неимоверно.

Капитан странно на меня посмотрел, но ничего не сказал.

Я решил подобраться к этой теплой компании оракулов поближе и подобрался. При этом я разглядел девушку внимательнее. Определенно она мне кого-то напоминала.

Наконец веки ее дрогнули и глаза открылись. Она всматривалась в меня. Ее губы зашевелились.

– Мсье… Же не ма паси жюр,– и еще там чего-то не по нашему. Француженка что ли? Наконец-то.

А потом по нашему, да так отчетливо:

–Значит, я мертва…

Еще одна мертвечина затесалась в наш отряд.

После этих странных слов глаза снова закрылись, и я смог перемигнуться с капитаном, который сокрушенно покачал головой и снова стал брызгать на нашу незнакомку водой.

– И чего это было?

– А какая разница,– капитан продолжил свои старания.

– Ты ей искусственное дыхание сделай, рот в рот… Вас же учили. Чего она там прокашляла.

Капитан промолчал выразительно. Потом сказал:

– Похоже она ретранслятор…

– Ага, радистка Кэт, Кэп и дядя Саня… Хорошая компания против толпы оживших мертвяков во главе с примаханым рабовладельцем. Что я тут с вами делаю?

Капитан поморщился:

– Слышь, дядя Саня, мы, наверное, так сделаем, сейчас приведем эту красавицу в порядок, и пойдем за ним следом.

– За кем. За Жрецом?

– Ага. За ним родимым. Он нам дорогу хорошую расчистил со своим войском, а потом определимся на месте. Может чего придумаем. Тут, похоже, дела серьезные завертелись, не знаю как там с человечеством, а нам похоже Они… – он сделал многозначительную паузу,– дают шанс. И ей тоже.

– В смысле?

Он подмигнул:

– На возвращение. В смысле поживем еще…

И потом добавил непонятное:

– Обманул бомжара…

Я немного опешил:

– Какой еще бомжара?

– Да есть тут один неподалеку,– загадочно ответил Коновал.

Понятно, с бомжами жить, по бомжьи пить. На всякий случай я понюхал воду. Да вроде нормальная!

х х х

Я пущенная стрела,

и нет зла в моем сердце, но

кто-то должен будет упасть

все равно…

пикник

Потом началось. Даже не знаю, как и сказать-то. Рассмотрел я девушку-то. Ох, рассмотрел. Глядел и верил и не верил. Она, блин и не она… Ничего не понимаю, как говорит один…

Короче, когда она пришла в себя, я просто сказал:

– Привет…

Она глядела на меня своими удивительными глазами и явно была немного не здесь. Капитан, очевидно, тоже смотрел на нас и тоже ничего не понимал.

А потом, потом она почему-то произнесла по отношению ко мне улыбаясь, странные слова:

– Мсье, виконт?

«Ага, все-таки парлеву Франсе. Как говориться, первое впечатление самое верное. Как там у них?..» Я тщетно пытался вспомнить что-нибудь на языке Флобера.

– Граф?

Это уже к капитану, ага с повышеньицем…

Я не нашел ничего лучшего чем радостно закивать в ответ. Крновалов меня не поддержал, ну и ладно, ну и пускай!

Она протянула ко мне губы и снова потеряла сознание. Очень приятно. На самом интересном месте.

– Теперь туда, – махнул рукой во тьму капитан.

– Куда туда?

– К центру земли, согласно инструкции. По черной спирали.

Никой спирали я не видел, но поверил наслово.

Взяли, понесли. Вскоре нашелся боковой коридор с пружинящим потоком воздуха. Нас понесло. Я так понял, что это и была пресловутая Великая спираль Логарифма.

Я аж замерз от этих косинусов. В голове было пусто и особенно ясно. Причем ясно было то, что капец уже скоро, это немного утешало. Я держал девушку и думал:

« Господи! Тебя-то как сюда занесло…»

Это было в городе, городе Маргадоне… Только там и нигде иначе, потому что на самом деле не было ни Маргадона, ни этой девушки, ни меня и вообще ничего. И все эти тысячи и тысячи лет развития нашей дебильной цивилизации, на самом деле, сон в летнюю ночь. Не более. Это настолько верно, насколько верно, все, что происходит только в моей голове. А там известно, что происходит…

«Буря матом всех покроет, жопой хитрою крутя…»

Вот-вот и я о том же, да уж прям по Достоевскому: « Идиот, идиот в кубе и идиот возвращается».

Три серии за один сеанс, эх ангел, ангел… Нечего сказать выбрал ты себе помошничка, как она меня назвала? Виконт? Красиво. Как это в анекдоте…

«А как, по-вашему, будет жопа?»

«Дупа!»

«Тоже красиво…»

… Потом мы попали в комнату, где шел снег. Только снег этот был необычный, он не таял. Наверное, это была небесная мана, но рогатый графс-капитан сказал, что это Семена жизни.

Семена так семена, делать нечего. На всякий случай я набил ими карманы под завязку, авось пригодятся. Капитан подумал и сделал тоже самое. Девушка наша меж тем оживала, и мы сделали привал.

Я все силился вспомнить ее, рассматривая лицо, и не мог. Что-то мешало. Что-то неуловимое. А она меж тем обвела нас глазищами и отодвинулась подальше. Представляю какими мы выглядели в ее глазах. Рогатый капитан и безумный оборванец. Я еще пожалел, что Карлыча нет с нами для комплекта.

«У вас в руках полная колода идиотов! Поздравляем, вы угадали ключевое слово, ваш выигрыш составил…»

– А где виконт?– теперь спросила она. По-русски.

– Я за него,– поклонился я.

– Ага…– сказала она и стала искать глазами, куда бы от нас смыться. Что ж я ее прекрасно понимаю, сами, знаете ли…

Чтобы как-то сгладить неловкость я произнес:

– В 1988 году австралийский профессор Майерс с помощниками производил раскопки на болоте.

Все слушали включая Коновалова. Слушал даже одиноко лежащий череп. Я воодушевился и продолжил:

– В раскопке найдены останки сидевшего на коне рыцаря. Благодаря консервирующим свойствам торфа, всадник и конь хорошо сохранились. Судя по доспехам, всадник был членом Ливонского ордена, а в его кошельке были обнаружены три золотых венгерских дуката отчеканенных 1326 годом. Все это происходило на острове Пасхи.

Помолчали. Понятно.

Потом девушка тихо спросила:

– А вы кто?

Я облегченно вздохнул, кажется, начинался конструктивный диалог.

– А вы… То есть ладно. Какая разница. Расскажем?

Капитан пожал плечами и я начал наш рассказ, вкратце, но предельно честно и откровенно, я даже не грузил девушку своими глупостями, почти. Коновалов только пару раз поморщился и все. Воин Ислама, блин…

Потом начала рассказывать она.

Звали ее Вера. Одинцова, она к нам сюда прямо из шестнадцатого или семнадцатого века попала, виконты там какие-то, короче че попало, а родом из нашего двадцать первого. Завербована ангелами. Вроде на нашей стороне. Мертвая или живая непонятно. Когда узнала про краткую историю капитана Коновалова ее поежило всю, и она сделала вывод: