Текст книги "Хирург. Бегун. Беглец"

Глава 30

– Успокойся. – Густав силой заставил Лауру отвернуться от покрытого простыней бесформенного куля на лестнице. Они решили похоронить убитого пирата позже, когда все хотя бы отчасти придет в норму.

Странник подал девушке стакан с водой и погладил по гладким ухоженным волосам. Судя по всему, жилось ей здесь неплохо. Странник отлично помнил волосы своей матери, которые большую часть времени были грязными и жесткими на ощупь. И это при том, что семья странника могла бы считаться вполне успешной и обеспеченной, если бы в новом мире существовали подобные критерии.

– Мой папа, – прошептала Лаура.

Агний лежал на полу, Татьяна подложила ему под голову кусок одеяла. Он уже пришел в себя, но, с его слов, тело едва слушалось, а в руки и ноги налили свинца вперемешку с золотом. «Да у тебя золотые руки», – пошутил бегун.

– С ним все в порядке, – сказал странник девушке. – Мне кажется, ты не должна переживать за него. Совсем не должна.

– Он мой отец, – ответила Лаура, пожав плечами.

– Отцы разные бывают. Как и родители. Мне вот, например, не повезло с отцом, но повезло с матерью, а тебе не подфартило с обоими.

Татьяна бросила злой взгляд на странника и начала с усердием промокать лоб Агния тряпкой, смоченной в холодной воде. Густав усмехнулся:

– Вижу, что в вашей, так сказать, семье не приняты разговоры о выбранной профессии?

– Выживаем как можем, – отрывисто бросила Татьяна.

– Выживаете, значит. – Странник в знак понимания поджал губы. – А жить не пробовали?

– Не приходилось!

– Всегда есть шанс начать все с начала.

– Рассуждай на дороге, странник-одиночка, а нас не трогай!

В Татьяне явно проснулись материнские инстинкты. Он чувствовал, как наэлектризовался воздух между ними. Но где была ее злость, когда ее дочку трахал Бородин? Пожалуй, что глубоко, слишком глубоко внутри.

А вот душевная рана, задетая странником, дала о себе знать сразу же. Жена хозяина гостиницы нападала на Густава, желая, чтобы он поскорее заткнулся и не проговаривал вслух то, что иногда не дает ей спать по ночам.

Но странник и не думал затыкаться.

– Где же твоя сестра, Лаура?

– Я сказала ей, чтобы ушла к себе, – ответила за нее Татьяна.

– А ты? – спросил Густав у девушки.

– А я решила тут остаться. Мне интересно. – Озорной взгляд с проблеском усмешки, родившийся из ниоткуда секунду назад, остановился на Густаве. Затем девушка накрутила локон на палец и тихо произнесла: – Ты мне понравился, странник. Ты ведь останешься на ночь?

– Лаура! – Татьяна вскочила на ноги и бросилась к дочери, занеся над ней кулак с зажатой тряпкой, с которой брызгами летела вода. – Как ты можешь говорить при мне такие вещи!!!

Густав ловко перехватил женщину за предплечье и не позволил ей ударить дочь.

– Что такого она сказала? – спросил он.

– Не трогай меня!

Татьяна оттолкнула странника и боком, словно выбежавшая на яркий свет крыса, озираясь то на мужа, то на дочь, отошла к стене, судорожно сжимая тряпку.

– Я смекаю, Густав, что это у них запретная тема. Опасность, опасность, берегись, ага, – подал голос бегун. Он сидел за столом, положив ноги на стул, и поигрывал ножом, стараясь удержать его вертикально, острием вниз, на ногте большого пальца.

– Да неужели? – Странник обернулся к бегуну. – Живут под одной крышей, видят друг друга каждый день и имеют запретные темы? Знаешь, это как если бы я рос, а мой отец колол бы мне синтетический наркотик для бодрости духа и чтобы я крепко спал по ночам, а то ведь – вот ужас! – порой я вскакивал в детстве от кошмаров и будил своих родителей. Не давал им отдохнуть. Что бы сделала моя мать? Отвернулась бы, но при слове «шприц» или «наркотик» рвала бы на себе платье и метала молнии?

– У всех свои заморочки, – предположил бегун.

– Допустим. Вы как думаете, ребятки? – Странник повернулся к пиратам.

Двух пиратов сперва связали, а затем дополнительно привязали к стульям и друг к другу для надежности. Рядом, на соседнем столике, лежал солнечный генератор. Густав его как следует осмотрел и сделал вывод, что эта штука если не пребывала в консервации, то есть на полном удалении от внешнего мира, то уж точно была сделана совсем недавно. И тому подтверждением был ряд цифр, заканчивавшихся на 2109, выбитых заводским методом. Этот генератор сделали два года назад, если часы на корабле странника правильно синхронизировались со спутниками.

Густав присел на стол и навел палец на Бородина:

– Ты, вот ты, скажи мне, как по-твоему, нормальная семейная ситуация в «Белом шторме» или нет?

– Тебе важно, что я думаю?

– Нет, но я люблю поболтать.

– Хорошо. – Пират пошевелился и поморщился от боли, когда тугая веревка задела его кое-как забинтованную рану на плече. – Вот что я тебе скажу, странник. Эта шлюха знает свое дело, ее хорошо вымуштровали, получается, что было у кого учиться. Получается, что и ее мать шлюха. Получается, что и этот мужчина полный мудак, раз подкладывал свою жену под других. Получается, что сервис тут на должном уровне, как ни парадоксально, потому что семейный подряд и все такое, но они забыли об одной вещи. Они забыли об этикете.

– Поясни, что ты имеешь в виду? – спросил Густав, не обращая внимания на возмущенный возглас Татьяны.

Агний и Лаура молчали.

– Ты и сам знаешь, что я имею в виду. Эта малолетняя спермохлёбка думала, что может говорить любые вещи. Но слова имеют свой вес, особенно когда говоришь о том, что к тяжелым грузам очень чувствительно. Положи тебе гирю на яйца, и ты взвоешь. Скажи тебе, что ты не мужик, и ты забьешь сучке кулак в рот.

– Я не хотела обижать, я разобраться и помочь хотела! – крикнула со своего места Лаура.

– Помочь! – звонким голосом повторил Бородин. – Помочь себе отправиться на тот свет ты хотела, дура.

– С этим я согласен, твоя формулировка меня устраивает, – сказал странник.

– Вот и отлично. Теперь отпустишь нас? Вроде ты говорил об ответах на вопросы, и те и те прозвучали.

– О нет, то были разминочные, тестовые вопросы! Я контакт налаживал. – Густав постучал средним пальцем по солнечному генератору: – Вот что меня интересует на самом деле.

– Генератор? Не удивительно, он многим нравится, странник, бери, пользуйся.

– Плевать я хотел на его пользу, у меня на корабле стоит почти такой же, где-то даже лучше. Мне нужно от тебя нечто другое. Кто вас навел на общину?

– В смысле? – Бородин удивленно вскинул брови.

Густав вздохнул.

– Кто сказал вам, что в общине хранятся эти генераторы? – терпеливо пояснил он.

– Никто. Мы нашли их случайно. – Бородин пристально посмотрел в глаза странника, а затем отвел взгляд в сторону. – Просто нашли и все.

Бегун, закончивший играть с ножом и намазывавший запеченные консервированные бобы на домашний хлеб, хмыкнул.

– Мой друг не верит тебе, – сказал Густав. – А я верю своему другу. Потому что из той общины вы убили не всех, улавливаешь?

Гекс дернулся и толкнул плечом босса. Пират поморщился.

– И что? – спросил Бородин. – Мы не хотели отправлять всех на тот свет. Мы защищались, а потом взяли ценности. Генераторы – редкая удача! То, что мы их нашли, – случайность!

– Еще бы, в этом я не сомневаюсь. – Странник оперся руками о стол и приблизил свое лицо к лицу пирата. – Вы забрали все. Но первым делом вас интересовали генераторы. И дай я догадаюсь: вы ведь никогда не промышляли на Той стороне?

– Да тысячу раз! – преувеличенно бодро воскликнул Бородин.

Но Густав смотрел не на него, а на Гекса, на лице которого появилось выражение отвращения.

Отвращения к боссу или к тому, что он врал? Или тому, что они сделали? Вполне вероятно, что пиратам за эту резню обещали что-то лучшее, чем смерть большинства и несколько солнечных генераторов в довесок.

– Ты ведь знаешь, как было на самом деле? – спросил Густав у него.

– Ничего он не знает! – В голосе Бородина звучала явная угроза, поэтому Гекс, уже открывший было рот, быстро его захлопнул и уставился в пол, пробурчав лишь короткое:

– Не знаю.

Но странник не хотел отступать:

– Неужели тот, кто навел вас на генераторы, так тебя запугал, Гексоген?

– Я не знаю, о чем ты. – Пират покачал головой.

Бородин улыбнулся.

– Знаешь, сукин ты сын! Я о том, кто помог вам это сделать, – сказал странник. – Одного не пойму, зачем он это предпринял? Что ему нужно было от общины, если он отдал вам генераторы, а? Что вы ему пообещали? Тебе тоже это непонятно, Руслан?

– Не-а! – Бегун с набитым ртом покачал головой, вытер жирные губы тыльной стороной ладони и подошел к пиратам и страннику. – Меня вообще терзают сомнения, что они ничего не расскажут об этой темной истории. Что-то в ней не так. Прямо как в сказках о Легионе.

– Быть может, присутствие в этой сказке кого-то извне?

– Извне? – наивно переспросил бегун. Он хорошо вжился в роль простого парня и сейчас с удовольствием подыгрывал страннику.

– Да, откуда-то оттуда. С неба, к примеру. Или из мест, где есть власть. Большая, чем та, на которую можно рассчитывать здесь, в этом сраном городе, на этой сраной дороге. Власть, которой раз плюнуть создать мощный солнечный генератор с нуля. Или иметь к нему непосредственный доступ.

Бородин закусил губу и нахмурился. Густав слез со стола и присел на корточки напротив него:

– Ты же знаешь, откуда у общины появились генераторы, правда?

– Без понятия.

– Ладно, верю, – согласился странник. – Но ты не можешь не знать, кто рассказал вам о них. Кто он? Или они? Кто они? Странники, пираты, хирурги, дикари?

– Хирурги существуют только в легендах, – осклабился Бородин. – Поэтому если ты хочешь историю, то я не прочь ее сочинить. Фантазия у меня богатая. Спроси хоть у этой шлюшки.

– Искренне верю. – Странник устало потер переносицу и коротко зевнул. – Но раз ты не хочешь говорить, то не надо. За тебя ответит твой друг.

– Серьезно? – Бородин хмыкнул. – А конфетти с неба когда начнут падать?

– Скоро, – сказал Густав и поднялся. – Агний, у тебя есть молоток?

– Да, в подсобке.

Хозяин гостиницы вялым движением руки указал на дверь. Густав посмотрел на Татьяну, и та, поняв его без слов, отбросила тряпку в сторону и ушла за инструментом.

Странник достал из-под столика, за которым он сидел с самого начала этого утра в «Белом шторме», рюкзак, раскрыл его и вытащил круглый деревянный брусок размером где-то в два спичечных коробка и диаметром с мелкий абрикос. Затем огляделся по сторонам, поднял кусок ткани и начал накручивать его на брусок.

Все следили за Густавом с легким недоумением, включая бегуна. Но времени на объяснения у Густава не было. У бегуна с Густавом вообще не было времени перекинуться словом после того, как они пришли в «Белый шторм».

Странник, придя в гостиницу, попросил Агния оставить ворота гаража чуть приоткрытыми и прикрепить к ним записку о том, что он, Густав, первым успел добраться до «Белого шторма» и уже спит на мягкой удобной кровати. За сутки для двоих оплачено наперед, еда включена, всех благ тебе, опоздавший бегун, и улыбающийся смайлик в конце.

Руслан, увидевший эту записку, конечно же, слегка расстроился, так как ближайшую неделю ему предстояло выполнять функции личного повара странника. Но когда он подлез под ворота, прошел через большой гараж, в котором обнаружил четыре корабля, и открыл дверь в бар гостиницы, о расстройствах пришлось забыть. Он увидел перед собой трех вооруженных людей.

Он действовал быстро, максимально подстраиваясь под ситуацию. Неслышно подскочил и приставил к горлу Гекса нож. История с Бородиным была полной импровизацией, и если бы хоть один из участников односторонней дуэли слажал, то ситуация вышла бы из-под контроля.

Но все обошлось.

Теперь же Густав претворял в жизнь свой личный план, и бегун не мог надеяться на понимание, потому что он не понимал вообще ничего – ни зачем страннику нужен молоток, ни к чему он достал из рюкзака эту штуку, больше похожую на чурку для игры в городки.

Густав весело подмигнул Руслану, сдернул единственную во всей гостинице светло-серую скатерть со стола и обернул ее вокруг стула, к которому были привязаны Гекс с Бородиным. Пират смотрел на него, словно на идиота.

Вернулась Татьяна и вручила страннику молоток на прорезиненной ручке. Он подкинул его, прикидывая вес, и отложил в сторону.

– Последний раз спрашиваю, – сказал он, – кто и зачем рассказал вам про генераторы?

– Хорошо, что последний, – ответил Бородин.

– Я не шучу, считай, что у меня включился режим серьезности. А если он заработал, то вам придется пожалеть, что не рассказали увлекательно правдивую историю сразу.

– Пожалеть? О чем? Мне нечего терять.

– Терять… Тебе? Это точно. – Странник показал на Гекса: – А вот ему есть что.

– В смысле?

Пираты переглянулись.

– Точно никто не хочет ничего рассказать? – Странник не стал отвечать на вопрос, задав свой.

– Нет, – неуверенно ответил Бородин, и Гекс подтвердил это кивком.

– Видят боги, я не хотел. Руслан, встань сзади и держи ему голову. – Странник отвесил Бородину легкую пощечину и взялся за молоток.

Пират уставился на него, не понимая, что он хочет сделать.

По-прежнему не понимал этого и бегун, но перечить не стал.

– Как держать? – спросил он, встав позади пирата и положив ему руки на плечи.

– Так, чтобы он не мог вертеть головой. И еще, – странник возвысил голос, – я бы посоветовал всем вам уйти отсюда! Лаура! Уведи отца с матерью.

– Но…

– Уведи, прошу тебя. – Странник сурово посмотрел на девушку, и та поспешно вскочила со стула. Бросила взгляд на прикрытое одеялом тело, лежащее на лестнице, и потом решительно двинулась к двери в подсобку, по пути вместе с матерью подняв с пола шатавшегося от слабости Агния.

Когда они скрылись и захлопнулась дверь, стало еще тише. Никто не бурчал, никто не постанывал, никто не шмыгал носом.

– Так-то лучше, – сказал Густав и обратился к бегуну: – Если эти парни не хотят добровольно рассказать ничего нового, то я попытаюсь достать информацию прямо из них.

– Каким образом? – спросил бегун.

– Вот он, – странник несильно ударил по щеке Гекса, – знает все, что знает его босс. Но он боится и ничего не расскажет. А босс, – снова легкий тычок в лицо Бородина, – боится кого-то другого, поэтому тоже ничего не расскажет. Это называется круговая порука, и так как этого другого, неизвестного, нет, а очень хотелось бы его найти, то пойдем методом от обратного. Верно?

– Продолжай, – неуверенно сказал бегун.

– Я и продолжаю. Самое слабое звено – это господин пират Гексоген.

– Почему? – Бегун увидел, как метнулся кадык и вздулась вена на виске младшего пирата.

– Потому что у нас есть метод давления на него. Его босс.

Бородин наклонил голову и прошипел:

– Ничего ты сделать не сможешь. Мы тебе не скажем ни слова, ни при каких условиях.

– Да-да. Но я буду разговаривать не с тобой, дружок, а с твоим подчиненным. С Гексом. С тобой же… вряд ли ты сумеешь сказать хоть слово за весь следующий месяц. Это как минимум. – Странник наклонился и заглянул в глаза Гексогена. – То, что я сделаю с твоим боссом, произойдет и с тобой, если не расскажешь мне все досконально.

Бородин взвился на стуле, дернулся вперед и едва не упал на пол.

– Сделаешь со мной?! – закричал он. – Ты шутник дохера?! Что ты со мной собрался делать?! Эй, мудила ты грешный! Пытать?!

– Нет, я просто заткну тебя. – Густав был весел. Чрезвычайно весел.

Бегун мог бы поклясться, что странник превратился в чокнутого, настоящего сумасшедшего, который с лихорадочным блеском в глазах и легкой улыбкой на устах насаживает живого кота на бейсбольную биту. Ему стало немного не по себе.

– Ну, заткни! Попробуй заткнуть! Ничего не говори ему, Гекс, слышишь, ничего! – Бородин чуть ли не рычал.

Густав с усмешкой поднес к его рту палец и сказал:

– Укусишь?

– Пошел на хер!

– Зря. Больше в твоей жизни такого шанса не будет.

– Молчи, Гекс, молчи, чтобы он ни сделал, – повторил Бородин.

Он тяжело дышал через расширившиеся ноздри, злость кипела в нем, он будто копил в себе ненависть, чтобы потом врезать страннику с троекратной силой. Он не знал, что с ним будет, по крайней мере его не убьют, и это хорошо. Но молоток, который странник вертел в руке, мог означать что угодно. И зачем эта скатерть под ногами, не для имитации же рождественского снега?!

– Это для того, чтобы твоей кровью пол не запачкать, – сказал Густав.

Гекс вздрогнул всем телом:

– Я буду молчать, босс. Честное слово, клянусь, буду молчать.

– Спасибо. – Бородин набрал слюны и смачно плюнул в Густава. – Если бы у меня были развязаны руки, то я бы купил тебе выпивки за это.

Странник же, глядя на склизкую массу, медленно стекающую по джинсам, вдруг воскликнул:

– Милый слюнявый ротик!

Уверенным шагом он подошел к барной стойке, перегнулся и сорвал висевшую между деревянной декоративной подпоркой и стеной веревку, унизанную миниатюрными флажками всех стран мира. Бывшего мира.

Странник одним движением выдернул бечевку из петелек, и треугольные флаги печально осыпались на пол, как разноцветные листья осенью. Затем он достал из ближайшего стакана ложку с длинной ручкой, намотал на нее концы бечевки и протянул все это бегуну.

– Подвяжи ему челюсть. Затяни как можно крепче, чтобы он не смог ее раскрыть и вякать.

– Нет! – заорал Бородин, но ловкие руки Руслана уже протянули веревку под подбородком и начали закручивать ложку по часовой стрелке, наматывая вместе с бечевкой волосы пирата, выдирая их целыми кусками.

Через пару минут Бородин мог только мычать и дергаться. Веревка надежно сжала его челюсти.

– Я дам тебе добрый совет. – Густав сел на корточки напротив пирата, вглядываясь в его дико вращавшиеся глаза. – Ты лучше оскалься, разведи губы, хорошо? Зачем тебе лишние травмы?

Бородин задергался и затрясся.

– Держи ему голову! Не отвлекайся! – прикрикнул на бегуна странник и поднес ко рту Бородина тот самый деревянный брусок, что ранее достал из рюкзака.

Пират дернул шеей назад и уперся в живот бегуна – отступать ему было некуда.

– Господи. – Гекс отвернулся. В холодном свете ламп его побледневшее лицо выглядело посмертной гипсовой маской.

– Ты смотри, смотри, дружок, – обратился к нему Густав. – Потому что, если ты будешь молчать и дальше, то же самое произойдет и с тобой, будь уверен.

Пират поморщился, но не повернулся.

– Ты действительно хочешь это сделать? – спросил бегун. Он держал голову Бородина, надежно ее фиксируя, но пальцы уже предательски скользили, потому что пират мгновенно стал мокрым от пота.

– Тебе его жаль?

– Нет, просто…

– Что просто? По приказу или сговору, я не знаю, эти твари заживо сожгли ни в чем не повинных людей, понимаешь? Уничтожили.

– Я все понимаю.

– Тогда какие могут быть вопросы? Разожми губы, сука!

Брусок уперся в рот Бородина. Он снова попытался отклониться, теперь уже в сторону, но бегун прочно держал его.

– Разожми, – ласково повторил странник.

Из глаз пирата потекли слезы. Он завыл, монотонно и пронзительно, как воет человек, у которого болит голова наутро от похмелья. Жилы на шее надулись, пальцы вцепились в сиденье стула. А затем он осклабился, обнажая большие крепкие зубы.

Твердое дерево, обмотанное тряпицей, уперлось в них. Густав занес молоток и посмотрел на бегуна. Тот кивнул в ответ, и бицепсы на его руках напряглись.

– Мне кажется, он уже готов нам все рассказать, – сказал Густав и ударил.

Послышался хруст и треск. Брусок вошел в рот, выбив шесть или семь зубов, обдирая нёбо и сминая под собой язык.

Бородин заорал. Он буквально кричал животом, грудью, головой, всем телом. Крик исходил от него волнами, то затихающими, то вновь возрастающими. Темная кровь, булькая и пенясь, вперемешку со слюной и выбитыми зубами потекла изо рта.

Гекс сидел, отвернув голову, насколько это вообще возможно, и беспрестанно шептал:

– Господи, Господи, Господи.

Тогда странник поднялся, отбросив молоток, взялся за брусок и принялся поворачивать, нажимая то на кровоточащие разорванные десны во рту Бородина, то на те зубы, что остались целыми по бокам.

Бегун, у которого руки теперь были не только в поту, но и в крови, прохрипел от натуги:

– Я не смогу удерживать его слишком долго.

– И не нужно.

Странник отвел брусок максимально влево, а затем резко ударил по нему кулаком. Один раз. Второй. Третий!

Щека Бородина не выдержала и порвалась, вывалив наружу еще одну порцию бело-красного крошева.

Неожиданно бегун облегченно выдохнул и осторожно отвел дрожащие руки от свесившейся головы пирата.

– Он потерял сознание. Кажется. Или ты убил его, – сказал он.

Густав вытащил брусок изо рта Бородина и бросил его на колени Гекса. От рта до колен протянулся длинный тягучий след из окровавленной слюны.

Он прижал два пальца к шее пирата и замер. Потом отряхнул руки и удовлетворенно сказал:

– Пульс есть, жить будет.

Бегун обошел пирата стороной и посмотрел в его обезображенное лицо.

– Долго ли? – спросил он. – Он теряет много крови.

– А это уже зависит от нашего общего друга – Гексогена.

Странник схватил младшего пирата за волосы и повернул его голову к себе:

– Ну что, любитель поджигать людей живьем, глянешь на своего босса?

Гекс покосился на обмякшее тело Бородина и прошептал:

– Вижу.

– Это пока ты видишь. А можешь и почувствовать, только я вместо зубов начну вышибать тебе глаза. Или мы договоримся? Тогда ты и останешься с целой мордой, и сумеешь босса спасти. Времени у тебя немного, у нас его еще меньше, поэтому предлагаю быть активнее.

– Я… – Гекс шмыгнул носом. – Хорошо, я согласен. Только обещай, что отпустишь.

– Обещаю. Но у тебя нет выбора, мы оба это знаем.

– Остановите хотя бы ему кровь, – робко попросил Гекс.

– Без проблем. Руслан, заткни течь какой-нибудь тряпкой.

Бегун внимательно огляделся по сторонам:

– Тут нет ничего подходящего.

– Ну так спроси у хозяйки!

Руслан, хмыкнув, ушел, а Густав подтянул к себе стул и уселся напротив Гекса. Кровь мерно капала изо рта завалившегося набок Бородина. Сверху разгонял воздух, по-домашнему уютно гудя, вентилятор. Близилось время обеда. Время, когда странник обычно спал, чтобы не хотеть есть, – так он обычно экономил продуктовые припасы.

Он зевнул, протер глаза и наклонился чуть вперед:

– Внимательно слушаю.

Гекс нервно пошевелил связанными веревками руками:

– С чего начать?

– С чего хочешь. Если я правильно понял, вы познакомились с человеком, который слишком много знал.

– Чересчур много.

– Как это произошло?

Хлопнула дверь, Гекс повернулся, и странник досадливо поморщился. Появился Руслан с комком простыней. Ножом он отрезал нужный кусок, свернул его в тампон и начал брезгливо пристраивать в рот Бородина.

– Продолжай. – Странник нетерпеливо махнул рукой.

– Так вот. – Пират тяжко вздохнул. – Мы всегда работали и жили на Этой стороне. На Ту никогда не ходили. Во-первых, там есть свои люди, это уже не наша территория, на нашей-то мы любой куст знаем. Во-вторых, так принято уже давно и это правило ни у кого не вызывает сомнения. Во всяком случае, на Этой стороне места хоть жопой ешь, главное, умей ими распоряжаться. Мы вообще на приграничье не промышляли, тут все большие пути-дороги пересекаются, а вот самих людей мало, одни дикари, а что с них взять?

– Ни тебе генераторов, ни тебе кораблей, – сказал странник.

– Да, – согласился Гекс. – Запрутся в своих норах и носа не высунут.

– Согласен. Что дальше?

– Примерно неделю назад мы проснулись во время ночевки от сигнала часового. Обычно мало кто ночью к нам суется, тем более что у нас было много фосфорных стягов. Пиратских.

– Зачем это?

– Для устрашения. Мы малюем на них что-нибудь страшное светящейся в темноте краской. Выглядит феерично.

– Помогает? – иронически спросил Густав.

– Да как сказать. Это традиция, а не оберег. Никому они не мешали.

– Ясно. И кто к вам наведался?

– Странный человек. – У Гекса дернулся левый глаз.

– Чем странный?

– Вообще очень странный. Он подъехал на старом, раздолбанном корабле. С виду вроде бы сейчас развалится, но по ходу и скорости держался лучше наших. Ржавый, слепленный из всего, что под руку попадется. И сам он… такой же.

– Ржавый?

– Нет. Из кусков слепленный.

– Это как так? – удивился Густав.

– Да вот так. Честно говоря, я даже не знаю, кто он такой. Может, и не человек вовсе.

– Мутант?

– Нет. Он подъехал и каким-то образом смог договориться с часовым. Меня это удивило, как и всех, потому что в случаях ночного вторжения дозорные обычно не разговаривают, а стреляют без предупреждения. Но тут все сразу пошло иначе. Этот человек попросился у дозорных переговорить с главным.

– С ним? – Странник показал на Бородина.

Руслан уже приложил ему, куда надо, тампоны из ткани, которые быстро намокали в крови. Теперь он осторожно снимал с головы пирата веревку и внимательно слушал рассказ Гексогена.

– Да, с боссом. О чем они говорили, мы не знали. Но потом было объявлено, что совсем рядом колесят жирдяи.

– Позволь уточнить – это богатые общины?

– Ну да. – Гекс согласно кивнул. – Жирдяй – это вообще богатый клиент, с которого можно снять много чего ценного. А тот мужик заявил, что община супержирдяйская.

– Супер, – повторил странник.

– И мы согласились ее раскулачить.

– Про генераторы он сразу сообщил?

– Да. Босс очень хотел достать их для нас. Они бы пригодились.

– По какому волшебству они возникли в общине, он, конечно же, не пояснил? – спросил Густав.

– Пояснил. Он сказал, что их случайно отдал его старый приятель. Что это отличный инструмент для такой прекрасной и дружной пиратской братии, как наша, и что нам нужно попытаться отобрать их.

– Чего он хотел взамен? Зачем ему сообщать об этой общине именно вам?

– Он… – Гекс замялся.

– Не тяни.

– Он попросил взять у них кое-что исключительно для него.

– Что именно?

– Он назвал это очистителем.

– Что это такое?

Гекс молчал.

– Что это такое?! – Странник тряхнул пирата за плечо. – Проснись, не тупи! Что за очиститель, из-за которого вы убили несколько десятков невинных людей?!

– Я без понятия! Доволен?! Он просто попросил достать то, что ему нужно! Он сказал, что очиститель был по ошибке передан общине, но они никак не хотят его отдавать!

– И вы вернули очиститель?

– Нет еще. Он лежит в корабле.

Густав звонко ударил себя кулаком по раскрытой ладони:

– Отлично! Просто великолепно.

– Что отлично? – насторожился пират.

– То, что мы пойдем отдавать эту хрень вместе с вами. Расскажи все, что ты знаешь об этом типе. Как он выглядит? Расскажи все в подробностях.

– Большой. – Гекс в задумчивости отвел глаза и оттопырил нижнюю губу, вспоминая. – Широкоплечий. И еще от него воняет. Как от трупа или что-то в этом роде. Я думаю, что это одежда, потому что он не стирал и не снимал ее лет десять. Ну, и еще он как будто собран по кускам, грубо сшит. У него везде шрамы, там, где я видел открытые участки кожи. И такая интересная штука – у него два пальца толще, чем остальные, они крупнее и цвета другого. Как будто пришиты, взяты от чужого человека. Может, болезнь какая, артрит?

– А может, на самом деле пришиты? – спросил бегун.

– Кто может пришить пальцы так, чтобы они работали? – Гекс искренне рассмеялся.

– Я знаю кто, – сказал странник.

– И кто же? – Пират еле сдерживал улыбку.

– Доктор, – ответил Густав. – Хирург.

– Докторов такого уровня уже давно нет, все пропали либо умерли.

– Ты ошибаешься. Что представляет собой очиститель?

– Это три круглые коробочки со штекером на ремешке короче обычного пояса. Вроде бы для штекера есть вход в солнечных генераторах, мы втыкали ради интереса. Но зачем это нужно – я без понятия, потому что ничего не произошло. Хотя Миша боялся, что эта штука взорвется к чертям. Но ему следовало бояться совсем другого. – Гекс устало посмотрел в сторону трупа, лежавшего на лестнице.

Густав встал и потянулся. Сейчас ему хотелось спать. Просто лечь где-нибудь, чтобы никто не мешал, закрыть глаза и провалиться в сон часа на три. Но перед этим следовало запереть где-нибудь пиратов, так чтобы за ними можно было наблюдать. Ну, и помочь раненому Бородину. Нужно было также убрать труп третьего пирата и где-то его похоронить.

Странник нисколько не сочувствовал ни ему, ни Бородину из-за убийств, совершенных ими на своем веку. Даже сейчас странник продолжал испытывать обычные человеческие чувства. Да, он пошел на пытки и истязания, но ради хорошего дела. Теперь же, выяснив то, что ему было необходимо, он не мог просто так оставить пирата умирать. Не в «Белом шторме». Не рядом с собой. Тем более что им предстояла встреча с заказчиком недавно прошедшей резни. Бородин, возможно, смог бы рассказать что-то полезное.

Вернее, не рассказать, а написать.

Густав уже собрался позвать Татьяну, как вдруг в его голове всплыл последний вопрос.

– А как звали этого мужика? – спросил он у Гекса.

– Он не представлялся, но босс пару раз называл его.

– И как же?

– Кукловод.