Текст книги "Незримые старцы"

«Дальнее зрение». Отступление

Демонический мир по-своему отвечает на этот вызов. С 1972 года в Калифорнии проходили необычные военные эксперименты. К ним были привлечены весьма странные субъекты: имевшие «необычные контакты» в детстве, общавшиеся с «летающими тарелками»… Некто Инго Свон обучал их «дальнему зрению». В особом состоянии они могли видеть то, что находится на другом полушарии, их взгляд проходил сквозь стены, поднимался до облаков, двигался под землёй.

Их называли мониторами с низкой себестоимостью. Но если есть монитор, то должна быть и съемочная камера. Кто же выполнял эту роль?

«У участников программы наступало духовное перерождение, – рассказывает один из координаторов экспериментов майор Эд Джеймс. – Женщин, с которыми мы сотрудничали, называли ведьмами. Работать с ними было страшно».

Всё это – верные признаки того, что экспериментаторы искали и находили каналы общения с демоническим воинством. Именно бес, свободно взмывающий в воздух, проходящий сквозь стены, и служил «видеокамерой»… Слава Богу, что на объектах российской армии стали появляться иконы. Хорошо, что многие помещения освящены. Здесь «дальнее зрение» не сработает.

Как-то я участвовал в передаче первого канала российского телевидения, которая была посвящена «особым возможностям человека». Среди прочего одна тётушка с гордостью демонстрировала свою малолетнюю племянницу. На глаза девочки надевали черную непроницаемую повязку, и та точно называла все те предметы, что показывали ей на расстоянии. В зале сидел жаждущий чуда управляемый «народ», который разом начинал аплодировать по команде. Так вот эти тётки с оловянными глазами были в восторге. Генерал Савин, возглавлявший специфическую военную часть (она занималась использованием подобных феноменов; в прессе её называли «вооруженные нечистые силы»), уже после эфира лично подбодрил девочку: дескать, молодец, ничего не бойся! Смотрел я на всё это печально. Участвовавшие в эфире «компетентные» дяденьки (на лацканах значки, изображающие щит и меч), похоже, так и не поняли, о каком оружии здесь идет речь. Вот такие у нас защитники! Вот такие щиты и мечи. Выкованный Ф. Э. Дзержинским, этот арсенал явно не подходит для нужд сегодняшнего дня.

Геронта Паисий писал, что у афонского старца Порфирия также был «телевизор». Впрочем, по благодати Божией, обладал дистанционным зрением и он сам. Об этом говорит такой эпизод.

«В 1987 году на Афон прибыла группа злоумышленников в составе трех человек, получившая задание уничтожить старца. Тому, вспоминает его духовное чадо, с первых минут, как убийцы ступили на афонскую землю, были известны их планы. Духовными очами он видел все их передвижения по Святой Горе. А сердце подвижника – открылась впоследствии и эта тайна – горело неизреченной радостью пострадать за Христа.

Но всё закончилось самым неожиданным образом. Водительством Промысла Божия, убийцы по пути к келье старца запутались в хитросплетениях тропинок и, совершенно потеряв ориентацию, вынуждены были провести ночь в лесу; потом свалились в какую-то пропасть, поранились и едва остались живы. На следующий день, вконец обессиленные, они торопились к отплывающему кораблю. Проходя мимо кельи отшельника, разбойники ничего не смогли ему сделать и лишь пригрозили отрезать язык, если старец не прекратит своих выступлений». [64, с. 222, 223].

Описан и такой случай. О нем свидетельствует Цубекас Константинос, вице-маршал авиации в отставке: «Действия отца Паисия нарушали планы каких-то сил, и вот они захотели избавиться от старца, заплатив трём убийцам. Старец это понял. В день, когда убийцы должны были приезжать, он помолился, надел схиму и параман и стал их ждать. Когда они пришли, он сказал им: „Добро пожалось, молодцы. Могила у меня готова. Это вам будет не трудно. Только прошу вас, когда меня убьёте, бросьте несколько лопат земли, чтобы мне не оставаться так, в могиле, без земли“. Они тут же побледнели, побросали оружие и обратились в бегство. Старец возблагодарил Бога за то, что Он даровал ему продление жизни».

Враг как никто другой понимает, что православные старцы – это «элитный спецназ», который очень желательно было бы уничтожить! Но – кишка тонка.

Один американский профессор антропологии, писал А. Дворкин, сделал весьма интересное, особенно для неправославного человека, сравнение, проведя параллель между известным ему монашеством и армейскими подразделениями. «Если французских бенедиктинцев можно сравнить с пехотой, а итальянских францисканцев, недисциплинированных и бесшабашных – с ВВС, то афонские монахи – это морская пехота, с ее жёсткой дисциплиной и тяжелейшими испытаниями при подготовке. Но зато этим элитным, всегда находящимся в наилучшей форме, бойцам не страшен никакой враг!»

Итак, сидит себе седобородый отшельник на неустойчивом низеньком стульчике без ножки (чтобы не задремать) и «просто молится». Или копошится за какой-то смешной работой. Чем он там занят? Из отвердевших семян местного растения, которые называются «слёзки Богородицы», делает чётки. Ну и что? Продаст их потом за три копейки… Нет, все не так: монах вытачивает духовный меч. Да такой, рядом с которым легендарный Эскалибур покажется детской игрушкой!

Так вот, дверь в убогую келью не заперта, она закрыта только для помыслов. Под подушкой нет пистолета. Впрочем, и подушки нет. Старичок кажется беззащитным. И тем более – неосведомленным о том, что происходит в мире… Но на самом деле враг не информирован сам. Не знает, что старец Паисий, который служил в армии в роте связи, называл монахов радистами Церкви. Они посылают молитвенные сообщения Богу и получают от Него ответ, неслышимый другими. Вот в чём один из секретов «православного спецназа». На отшельнической Каруле есть скала, в которой – огоромное отверстие в форме уха. Её так и называют – «карульскоое ухо». Вот образ Божиего слышания молитвенных посланий монахов!

Старец говорил: «Хорошо, если наша „рация“ работает не переставая, чтобы успевать за всеми, кто просит помощи. В армии, в роте связи, мы не только следили за чужими радиостанциями, но и помогали своим. Мы включали промежуточную радиостанцию для тех, кто находился далеко от центра и не имел достаточной мощности; мы принимали их сообщения и передавали их дальше. Нас всегда было двое, и мы в две смены дежурили у рации круглые сутки… Так и тот, кто имеет дерзновение к Богу и молится о ближнем, включает свою „промежуточную радиостанцию“ между человеком, просящим о помощи, и Богом. Но если один будет просить о помощи, а другой свою радиостанцию выключит, то что из этого выйдет?» [47, с.317].

И еще: «Итак, если говорить коротко, монахи – это радисты Матери Церкви, и, следовательно, если они уходят далеко от мира, то и это делают из любви, ибо уходят от «радиопомех» мира, чтобы иметь лучшую связь и больше и лучше помогать миру.

Безрассудное требование, которое, как я сказал, предъявляют некоторые клирики, то есть чтобы монахи вышли в мир, высказывают и некоторые неразумные солдаты, когда их отряд подвергается опасности, то есть чтобы радист оставил свою рацию и вступил в перестрелку, как будто положение будет спасено, если к двумстам другим винтовкам присоединится еще одна. Когда радист кричит во все горло: «Алло, алло, Душа!» и так далее, то другие думают, что он кричит впустую. Однако разумные радисты не слушают, когда их ругают, но изо всех сил стараются выйти на связь, а затем просят немедленной помощи у генерального штаба (Души), и тогда прибывают большие силы…» [45, с. 16, 17].

…Да, если израильское спецподразделение, призванное устранять неугодных лиц, самонадеянно назвали «Божий гнев», то православный молитвенный «спецназ» можно было бы назвать «Божия любовь». Он занимается спасением душ.

Сражение со скоростью мысли

Духовная война длится более семи тысяч лет и вместе с тем война эта – «суперсовременная». Какие там скорости звука! Все происходит со скоростью мысли, ибо мгновение помысла может обернуться вечностью ада.

Помысел, как вражеский разведчик, «прощупывает» нашу душу, провоцирует ее на то или иное движение. Наша контрразведка – трезвение. Наша вооруженная охрана – бодрствование. Она пропускает только своих. Здравый ум, как военно-полевой трибунал, схватывает мысли, судит их. А если ум спит на посту? То безумие ниспровергает человека.

Вот уж поистине: не думай о мгновеньях свысока! Мгновение тёмного помысла губит, а мгновенный молитвенный призыв – спасает.

А. Дворкин пишет: «…монах рассказал мне о своем друге, диаконе из России. Он был летчик-испытатель, проверял самолет. Самолет зашел в штопор и полетел на землю. Летчик был неверующим, никогда не задумывался о Боге, и вдруг, летя штопором вниз, вспомнил, как бабушка рассказывала про святого Николая. Он успел проговорить про себя: „Святой Николай, помоги!“ И вдруг самолет развернуло у самой земли, и он мягко сел на колеса. Летчик был в состоянии шока. Его вытащили из машины, он не мог ни согнуться, ни разогнуться. Через несколько дней после того, как пришел в себя, он сказал, что будет служить Богу в Церкви. Естественно, все его отговаривали, жена отказалась за ним следовать. Он ушел в отставку и принял монашество».

Монах Никон из кельи Кукувино как-то описал нам один интересный эпизод: «Однажды мы услышали над Пантелеимоновым монастырем какой-то нечеловеческий свист. Как будто нечто невидимое кругами летало над обителью. Спросили опытного иеромонаха:

– Что это?

– Это бес гуляет, – ответил он.

Как истребитель, подумали мы. Так и есть».

Духовная битва, кажется, закончится тогда, когда душа отлетит от тела. Когда наперерез ей рванутся адские истребители-перехватчики. Как пройти мимо них, вверх, на предельной скорости? Какой энергией подпитать свой «двигатель»? Вот уж поистине: «Довольствуясь кусочком сухаря, человек возносится в Рай… А ракете, чтобы долететь до Луны, требуются тонны горючего». [57].

Паёк, которым заправляется воин Христов, скуден. Вода да сухари. Иногда оливки. Рациональный ум подсказывает: такой аскезы на протяжении десятилетий человеческий организм выдержать не может. Но неоднократно монашеский опыт доказывал: когда подвижник идет на смерть, она отступает.

К схватке с военно-воздушными силами духов злобы поднебесной монах готовится заранее. Он вообще уходит из мира во образ выхода души из тела. Он знает: в духовной брани он обязательно столкнется с демоном. Так инок, иной по отношению к миру, приуготовляет свою душу к страшным встречам на воздушных мытарствах.

Сверхскорости духовной брани! Они удивительным образом сочетаются с внешней неспешностью подвижников. Вот чему надо поучиться! Молитвенник молчалив; на лице его почти не отражается эмоций. Тут вражеская разведка бессильна, ибо читать мысли ей не дано. Иосиф Исихаст говорил: «В раю ли находимся или в аду, мы не должны это обнаруживать, но должны казаться бесстрастными». [24, с.329].

Мы привыкли к суете и невнимательности. Но если бы видели воочию все «минные поля» рядом, ходили бы на цыпочках. Главное искушение века сего – скорость внешней жизни. От спешки, в которую нас загоняют бесы, утрачиваются духовное равновесие, гармония. Так враг подлавливает человека на ошибках. И тот падает…

Впрочем, в духовном плане смертельных ранений не бывает. Да, все мы поражены. Просто живого места нет. Но если кровь здорового человека спасает жизнь раненого, то что можно сказать о Плоти и Крови Христовой! Без причащения – без этого военного лазарета – нам никуда. Лазарет – от имени Лазарь. Само слово напоминает о том, что Господу все возможно. В том числе – поднять бойца из мёртвых.

Мистическое оружие

Состояние человеческой души является важнейшим фактором национальной безопасности.

«Главным оружием будущих войн, по-видимому, уже скоро станет чёрная магия тайнознаний. Впрочем, и традиционные вооруженные силы все ещё сохраняют важную роль вспомогательного средства, готовящего применение ключевой ударной силы беззакония. Обычная война нужна для предельного разжения человеческих страстей. Стрессовые ощущения, ненависть, обида и страх должны достичь максимального и всеохватывающего уровня, создавая тем самым оптимальные условия для применения самого смертоносного оружия – мистического…

Мистическое оружие для уничтожения человека использует его собственный разум, который становится для него живой «головкой самонаведения». Пораженный невидимым оружием, он сам определяет, как наилучшим образом себя уничтожить, а затем приступает к самоликвидации. Абсолютное поражение мистическим оружием возможно лишь тогда, когда во всём мире воцарится особая духовная атмосфера, необходимая для его применения – всеобщая атмосфера демонической мистики». [32, с. 314].

Это состояние выдающийся русский офицер и аналитик Е.Э.Месснер еще в середине прошлого века назвал мятежевойной. Хаос во всех сферах жизни не возникает сам по себе, он постепенно и искусственно нагнетается и действует как наваждение.

Еще задолго до «великого страха», массового психоза, нагнетавшегося накануне Французской революции, диавол предложил Западу страх, как панацею от бед. Отпавший от Бога «homo vestern» принял.

«Психологическим средством от «изначальной порочности человека», ввергающей его в вечный хаос агрессивного волюнтаризма, стал страх. Осознав себя в качестве ничтожного одинокого существа, которому неоткуда ждать поддержки и защиты перед лицом огромного и враждебного мира, сознание западного человека оказалось охвачено латентным страхом, который в моменты всевозможных кризисов переходил в открыто проявляющий себя ужас массовых истерий. Страхом и ужасом он платил за свою свободу индивидуалиста, отчужденного от окружающего его мира и других людей. Однако именно страх (особенно страх смерти, культивируемый западной культурой) был воспринят европейскими мыслителями как панацея от всех бед, принесенных в мир якобы деструктивной натурой человека. Страх постепенно становился для западного человека гарантией «вечного мира». Именно он, по мнению предтечи либерализма Т. Гоббса, является первопричиной возникновения гражданского общества, государства и законов, как элементов репрессивного аппарата, созданного для подавления «изначально порочной человеческой природы».

Отсюда и идея уже совсем близкого к нам времени: Запад расценивал страх перед ядерным оружием как позитивный момент, как гарантию, как главный сдерживающий момент в мировой политике.

Одним из самых действенных методов мистической войны является наваждение ритуального страха через нечеловеческую жестокость. Сатанинские культы, Чеченские войны дают немало примеров на сей счет. Гормон человеческого ужаса, рождаемого в изощренных пытках, поражает через симпатические связи сродственные и сочувствующие сердца. И людьми овладевают безволие и страх. Жрецы же напитываются энергией этого страха, обретая властное могущество.

Так идет подготовка к созданию царства антихриста.

Однажды старца Паисия спросили: « – А сионисты, Геронда, верят ли в антихриста и в то, что связано с ним?

– Они хотят управлять миром. Для того чтобы достигнуть своей цели, они используют колдовство и сатанизм. На поклонение сатане они смотрят как на силу, которая поможет в осуществлении их планов. Стало быть, они хотят управлять миром с помощью сатанинской силы. Бога они в расчет не берут. Однако благословит ли их при этом Бог? Из всего этого Бог явит много хорошего. Прежние сатанинские теории господствовали семьдесят лет, а эти не продержатся и семи».

Да, надо отдавать себе отчет: в значителлной мере демонизирован «элитный» слой мировой политики. Если бесы разрушительно действуют в мире людей и не чураются «сотрудничества» даже с деревенской колдуньей, то неужели они обойдут своих вниманием людей талантливых, потенциальных и вообще – «сильных мира сего»?

«Абсолютное Оружие» врага нацелено на то, чтобы разжигать в нас страсти. Значит, надо помнить и такие слова старца Паисия: генеральным штабом страстей является гордость. Мистически настроенные, испуганные, гордые люди – вот кто окружает нас. Трудное противостояние, ведь «диавола победить легче, чем гордого, – для этого достаточно смириться; а гордого, даже если смиришься перед ним и попросишь прощения, все равно не сможешь умягчить. Он скажет тебе: „Ты притворяешься!“» Так что главный гордец всех времен и народов, генералиссимус зла, ведущий конструктор мистического оружия, антихрист, в чем-то даже превзойдет самого сатану.

Но как же может такое произойти, что и верные искусятся? Как большинство с искренней радостью примет антихриста? Как вообще возникает любовь ко злу? Происходит нечто, напоминающее «синдром заложника». Оказалось ведь, что многие люди, побывавшие в плену, начинают парадоксальным образом восхвалять своих мучителей. Человек подсознательно хочет как бы слиться со злой силой, от которой исходит безумный страх смерти. «Синдром заложника» становится теперь явлением глобального масштаба. Вот на чём будет основана лживая любовь падшего мира, который ужаснётся окружившему его злу. Эта любовь и будет изливаться на нового «освободителя народов».

Благо православным людям. Они уже сейчас имеют возможность, которой лишены остальные. Это возможность трезвого взгляда на вещи. То, что будет и чему ужаснутся народы, мы знаем заранее. Нам ведомо и вот что: всякое проклятие и порча, которые насылаются на духовно неуязвимых православных христиан, возвращаются обратно на головы пославших. Мы ещё увидим это не раз.

Повестка от Бога

«После службы на Черноморском флоте, – рассказывал мне инок Вонифатий, – я отправился в Рязань, хотел поступить в десантное военное училище. Физические кондиции были такие, что, конечно же, поступил бы. Но воля Божия была другая.

Вскоре, когда я начал уже ходить в храм, мне приснился удивительный сон. Иду по дорожке, а в руке – голубой берет с офицерской кокардой. Вижу, человека три стоят, в темной одежде, беседуют. В руках одного – чёрная шапочка. Вдруг он говорит:

– Давай поменяемся.

– Пожалуйста…

Я отдал берет и одел скуфейку на себя. Осмотрелся. Узкая тропа вьётся. А вдали – высокая гора. Тропинка на самую вершину ведет. Радостный, пошел по ней. Словно приписное свидетельство получил. Или повестку».

Война идет, это правда. Идет от сотворения мира. И на эту войну, говорил старец Паисий, каждый из нас должен получить повестку. Только, добавим мы, не из военкомата, а от Бога. Но повестки вручаются тому, кто прошёл военную подготовку. Кто готов к ношению того духовного оружия, которое создано не по последнему, а по первому, евангельскому, слову техники. Будешь готов – тогда и получишь извещение свыше. Сокровенно, в свое сердце. После этого уже не возникнут наивные вопросы: как воевать?.. Как спасать Родину?

Старец Иосиф Исихаст описал этот вызов на брань так: «И однажды ночью, когда я молился, снова пришел в созерцание, и мой ум был восхищен на некое поле. И там были монахи, по порядку, шеренгами, выстроившиеся для битвы. И один высокий полководец приблизился ко мне и сказал: «Хочешь, – говорит он мне, – воевать в первом ряду?» А я ему ответил, что весьма желаю один биться с черными эфиопами, которые стояли пред нами, рыча и испуская огонь, как дикие собаки, так что один их вид вызывал страх. Но у меня не было страха, потому что во мне была такая ярость, что я готов был разорвать их своими зубами. Правда, я, и будучи мирянином, имел такую мужественную душу. И тогда полководец взял меня из рядов, где было множество отцов. И когда мы прошли три или четыре ряда по чину, он поставил меня в первый ряд, где был еще один или два перед лицом диких бесов. Они готовы были броситься на нас, а я дышал против них огнем и яростью. И там он меня оставил, сказав: «Если кто-то желает мужественно воевать с ними, я ему не препятствую, а помогаю».

И снова я пришел в себя. И размышлял: «Какая же это будет война?»

И с тех пор начались ожесточенные брани, которые не давали мне покоя ни днем, ни ночью. Жестокие брани! Ни часу покоя. И я тоже на них – с яростью.

По шесть часов сидя на молитве, я не разрешал уму выйти из сердца».

С тех пор, как в видении будущему старцу Иосифу Исихасту некто высокий поставил его в первый ряд, «бесы не оставляли Франциска в покое ни на мгновение ни днем ни ночью. Каждую ночь – бешеная борьба, а днем помыслы и страсти. Он не мог глаз сомкнуть: только закрывал глаза, как случалось осквернение. Избежать этой яростной брани ему не удавалось. Он спал стоя в углу или на деревянном сидении наподобие кресла, которое соорудил сам, чтобы облокачиваться руками. Так он спал целых восемь лет – столько, сколько продолжалась эта война, ни разу не позволив себе лечь». [24, с.266].

«По телу моему пот бежал ручьями. Палкой – нещадно! Боль и слезы. Строжайший пост и бдение всю ночь. И наконец я свалился.

Все восемь лет каждая ночь – мученичество. Бесы убегали и кричали: «Сжег нас! Сжег нас!» Одной ночью их слышал и живший рядом со мной, удивившийся, кто были кричавшие.

И, однако, в последний день, в который Христос должен был их прогнать, я уже думал, отчаявшись, что, поскольку мое тело сделалось совсем мертвым, а страсти действуют, как при полном здравии, то бесы – победили». [26, с. 178].

Русский иеромонах Николай рассказывает о полученной им повестке так: «…я расскажу, пожалуй, о том, что происходило после поездок с чудотворной иконой „Достойной есть“ в Салоники и в Афины. Члены Кинота ездили с этим образом в Салоники в 1985 году, а в Афины – в 1987 году. Там, в этих двух городах, мы встретили очень много бесноватых. А перед чудотворной иконой были такие сцены, что некоторых просто устрашали. По возвращении из Афин отец Антоний предложил мне совершить сорокоуст по всем этим бесноватым. Так вот, тогда каждую ночь в его и моей кельях случались невообразимые кошмары».

Так человек оказывается на войне. На самой линии фронта.

Пост, который занимает получивший повестку от Бога, может быть видным всему миру, а может оказаться совершенно незаметным. Но оставить его уже нельзя…

Я знаю людей, получивших такую Повестку. Желаю заслужить ее и всем нам.

PS. На войне очень важно остаться живым. Но еще важнее быть готовым принести себя в жертву. Когда Арсений Эзнепидис, будущий старец Паисий, воевал (в конце сороковых, с мятежниками-коммунистами), иногда ему, как радисту, приходилось ходить в расположение противника. В их полубатальоне было два радиста. Но, вместо того, чтобы отправляться на опасное задание по очереди, Арсений всегда брал это на себя. У его товарища была жена и дети, и он читал, что пусть лучше убьют его, холостого.

Другой сослуживец Старца со слезами рассказывал: «Возле Навпакта был у нас один бой. Мы отступали, потому что мятежники превосходили нас численностью и силой. Когда мы бежали, я упал и сильно ударился, потому что за спиной у меня была тяжелая рация. Когда остальные добежали до резервной линии окопов, которую определили как место отхода, Арсений увидел, что меня нет. Вот тогда он снимает рацию и бежит обратно… Ему кричат офицеры, солдаты: «Оставь его!.. Он все – пропал!..» А он – потом другие мне рассказывали – подбежал ко мне, взвалил на плечи себе и потащил к нашим окопам. Очнулся я и слышу, как Арсению говорит капитан Вудурис: «Тебя, видно, какой-то Святой крепко любит, раз он тебе помог, да и этого ты тоже выручил»… [30, с. 67].

Господь не принял тогда добровольной жертвы Арсения. Готовил его для другого подвига. Напротив, показал, что пули буквально охотятся на войне за богохульниками и нечестивцами. Позже отец Паисий говорил о жертвенной радости, вкус которой неведом современным людям. Как бы то ни было, но эта готовность положить живот свой за други своя и лежала в основе тех сверхприродных, чудесных случаев, которыми изобилует жизнеописание Старца. Об этом – речь впереди.