Текст книги "Варлорд. Путеводная звезда. Том III"

Глава 19

В ушах еще стояло металлическое эхо грохота от только что захлопнувшейся за спиной двери. Обернувшись, убедившись, что остался в камере один, встал у раковины, оперевшись на нее.

– О-хо-хох… что ж я маленьким не сдох, – проговорил я, глядя в мутное зеркало, чтобы разогнать металлическое эхо.

Вдоволь насмотревшись на себя, включил холодную воду на полную и раз за разом набирал в ладони воды, умываясь и вытирая с лица подсохшую уже кровь. После поправил прическу и снова изучающе воззрился на себя в грязное зеркало.

– Мда… – почти беззвучно протянул я, не очень ободренный зрелищем.

Пусть хмель давно отступил – еще когда в автозаке везли, заставил уйти алкогольную интоксикацию банальным волевым усилием (хорошо быть одаренным), неприятное похмелье все же осталось.

– З-зато как погуляли, – негромко произнес я. И сразу поморщился, коснувшись саднящей скулы. Все же в челюсть мне недавно прилетело довольно качественно.

Выключив воду, машинально поискал взглядом полотенца или салфетки. Ни полотенец, ни салфеток. Кровать – голый решетчатый матрас. И… ну да, к полу прикручена.

Продолжая чуть морщиться от боли, я осмотрелся. Четыре стены, металлическая койка и стул, прикрученные к полу, вмонтированное в стену мутное и грязное (специально грязное?) зеркало. Туалета нет ни в каком виде – ни отдельного кабинета, ни даже одинокого унитаза в углу. Окон тоже нет, лишь небольшой проем решетки вентиляции на самом потолке.

Мда, камера каталажки для одаренных чистотой и уютом не отличается. Видимо, подразумевалось, что если уж одаренные сюда попадали, то за дело. И весь местный антураж словно бы говорил недавно благополучному владеющему: «Это залет!»

Но вот в этом-то все и дело. Проштрафившиеся одаренные сюда попадали по действительно серьезным причинам, нас же приняли без особых оснований. Специальный отряд быстрого реагирования Корпуса Жандармов появился в ресторане Стрельна практически сразу после того, как мы начали драку с солдатами московского 1-го Екатеринославского лейб-гвардии гренадерского полка (который не стоит путать с 1-м Лейб-гвардии гренадерским полком, расквартированным в Санкт-Петербурге). Вернее, мы не начали драку, а начали второй ее раунд – который договорились провести с гренадерами в наше прошлое посещение славного города Москва.

Екатеринославцы в момент нашего громкого появления в Стрельне отдыхали относительно небольшой компанией. И было среди них двое из тех, кто нас еще с прошлого раза запомнил (как и мы их). Так что для того, чтобы встретиться у бассейна с осетрами и обсудить семантику этюдности в прозе Пришвина, нам понадобилось не так много времени.

Подраться, правда, мы с ними толком так и не успели – потому что совершенно неожиданно вмешались голубые мундиры. Вернее, это они так в обозначении звучат – как «голубые мундиры», на самом-то деле в Стрельну ввалилась группа быстрого реагирования в активных бронекостюмах безо всякого голубого в цветах. Зато со специальными средствами, по прейскуранту на любой вкус.

Стремительность жестких действий, как и активный режим бронекостюмов группы жандармов быстрого реагирования, лишними не были: учебные заведения для одаренных, каждое из них – в случае общей мобилизации становится отдельной частью Русской императорской армии. А в Русской императорской армии отношение к жандармам традиционно не полнится любовью; соответственно, подобное же довольно небрежное отношение, по примеру имперских военных (именно имперских военных, а не конфедератов), бытует и среди одаренных гимназистов.

Поэтому разборку стенка на стенку с гренадерами мы пусть неозвученным, но коллегиальным решением отложили, объединившись против жандармов. Правда, оттого что бойцы прибывшего специального отряд были в бронекостюмах, в отличие от нас и екатеринославцев, и несмотря на то, что плечом к плечу с гренадерами против жандармов мы сражались стойко и мужественно, упаковали всех нас довольно быстро.

Вообще – еще раз в задумчивости потрогал я челюсть, поморщившись, – интересное кино. Жандармы явно не просто так появились. Ведь ресторан Стрельна свободная территория, там подобное веселье в порядке вещей. Кулачные бои стенка на стенку – это же старая русская забава, ресторан и не такое видел.

А это значит что? Правильно, это значит, что это ж-ж-ж неспроста. И еще это значит, что жандармы появились непосредственно для того, чтобы забрать меня из ресторана. Вопрос теперь только в том – к кому я сейчас приехал, к другу или к врагу.

Пытаясь собрать мысли и воспоминания в кучу, я включил воду и еще раз умылся, наслаждаясь свежестью ледяной воды. И когда в очередной раз плеснул себе в лицо собранной в горсть холодной водой, сначала почувствовал чужое присутствие рядом, а уже после услышал скрип тяжелой двери. Подняв голову от раковины, через мутное зеркало посмотрел на Ольгу, которая встала в проходе камеры. Она здесь, в мундире с золотыми галунами, выглядела пришельцем из другого мира.

– Я… несколько поражена, – прокомментировала она негромко, опершись на косяк двери и пристально меня рассматривая.

– Да я сам… несколько удивлен, – в тон ей согласился я, за неимением полотенца смахивая воду с лица ладонями. – Привет.

Ольга только головой покачала, все еще глядя с укоризной. Шагнув вперед, она со скрипом закрыла за собой тяжелую дверь. И почти сразу я услышал, как лязгнул замок, закрывая нас в камере.

Хм, это интересно.

– Незаметно, значит, в Москву, да? – обернулась ко мне Ольга.

– Зато никто не догадался.

– Это… Артур, у меня просто нет слов.

– Ой ладно, – в ответ на укоризненный взгляд подмигнул я ей через зеркало. – С нами стыдно, зато весело.

Не сдержавшись и фыркнув, Ольга подошла ближе и, взяв меня за плечо, уверенно развернула к себе. Глаза ее засияли мягким лиловым светом, после чего я ощутил прикосновение мягких чувственных губ в живительном поцелуе. Несколько незабываемых мгновений, и вновь я здоров, свеж и бодр, как космонавт перед стартом.

Ольга по-прежнему стояла вплотную, так что я чувствовал ее дыхание, а удивительные фиалковые глаза, в которых еще жило сияние силы, все еще были совсем рядом.

– Пойдем? – едва слышно произнесла она.

– Куда? – также практически беззвучно поинтересовался я.

– Туда, – чуть кивнула Ольга на глухую стену. Глаз при этом она не отвела – наши взгляды все еще пересекались.

– А за стеной нас ждет?

– Александр Васильевич.

– Александр Васильевич, который бригадный генерал князь Кузнецов?

– Нет. Просто Александр Васильевич. Он не дворянского рода.

– Мещанин, как Пушкин?

– Нет, он действительно невысокого рода.

– Но высокого звания, – полуутвердительно произнес я.

– Определенно.

Весь наш обмен фразами с Ольгой сейчас происходил как будто в другом мире. Я даже не думал о том, что слышу и что говорю сам. Слова были второстепенным фоном, словно наш разговор происходил в другой, параллельной реальности. Главными же были ее взгляд и отголоски мыслей.

«Я и сейчас уверена», – произнесла вдруг Ольга мысленно.

«Что?»

«Я и сейчас уверена, что ты станешь моим мужем. Это предопределено», – повторила она.

Еще одно касание мягких чувственных губ – теперь уже без лечащего эффекта, и Ольга сделала шаг назад. И очень быстро отвернулась, явно стараясь скрыть смущение. Она не удержалась и не планировала этого продолжения после лечения – догадался я. Это у нее спонтанно произошло.

Хотя… где Ольга и где спонтанность?

Звонко застучали каблуки по полу, и Ольга мимо меня двинулась к дальнему концу камеры, прямо к глухой стене. Я сначала не сильно понял зачем. Но когда Ольга подошла ближе, все стало ясно: стена перед ней разошлась, открывая довольно широкий проход.

А я вдруг понял, что за Александр Васильевич. В памяти возникла усадьба Юсуповых-Штейнберг, Анастасия, тогда еще княжна, и наша с ней занимательная беседа. Которая случилась сразу после того, как царь посылкой прислал мне фамильный перстень и банан. Вкусный, кстати. Тогда это со стороны царя, как я понял, явно было определенным намеком – и что за намек, я и спросил Анастасию.

Она этого не знала, зато знал тогда еще живой глава безопасности княжеского рода. Который, в ответ на запрос Анастасии про любую информацию в общественном поле, в которой фигурирует банан, прислал занимательную историю. Поведав о том, как на выставке современного искусства прибитый к стене в виде инсталляции и проданный за кучу денег банан стал предметом коррупционного скандала. Якобы подобным образом – продажей за столь дорого столь простой инсталляции, банально отмывались украденные из казны деньги.

Главным воспоминанием же для меня сейчас было то, что во всем произошедшем с бананом фигурировал и некий Александр Васильевич. Фигурировал в контексте истории, звучащей в виде правдоподобной байки: якобы Император, когда узнал про столь интересную схему вывода краденых денег, в сердцах бросил, что за такое нужно к стене за яйца прибивать. И директор ФСБ, чье имя как раз Александр Васильевич, даже собрал целое совещание – чтобы решить, было ли это восклицание царя эмоциональным комментарием или прямым указанием к действию.

Долго совещались, как написал в краткой выжимке тогда еще живой глава службы безопасности княжеского рода Юсуповых-Штейнберг. И еще он написал, что чиновника, по слухам, к стене все же прибили. И именно за яйца. Вот такая вот в этом мире федеральная служба безопасности в Российской Конфедерации. Непреклонно-сердитая и совсем без чувства юмора.

Так что теперь, шагая по темному коридору за Ольгой, я уверенно представлял, к какому именно Александру Васильевичу мы идем.

Пройдя по глухому темному коридору, мы вышли из потайной двери в закутке общего коридора, после чего дошли до лифта и поднялись на несколько этажей. Когда из лифта вышли, проходя по очередному коридору, я мельком выглянул в окно. В оконном проеме мельком увидел небольшую часть ночной и по-ранневесеннему мокрой площади, брусчатка которой блестела под лунным светом.

Шли мы быстро, и осмотреться подробно я не смог. Как и понять, где конкретно нахожусь – все же везли меня сюда после пленения в закрытом воронке. И в одиночестве – а как перемещали остальных, не знаю.

Ольга между тем провела меня по пустому коридору и зашла в приоткрытую дверь. После чего мы с ней оказались в приличных размеров кабинете без окон, в котором из мебели присутствовали только простой длинный стол и десяток стульев.

Едва зайдя внутрь, я почувствовал, как меня отсекает от остального мира: допросная или совещательная комната, в которой мы оказались, была серьезно экранирована. И здесь нас уже ждали. У стола, чуть опершись на него, стоял невысокий седой мужчина с усталым, но цепким взглядом. При нашем появлении он сделал несколько шагов вперед.

– Ваша светлость, – поцеловал он руку Ольге. – Артур Сергеевич, – кивком приветствовал он меня.

Видел я директора ФСБ впервые. Все же должность непубличная, и в Сети его портреты обычному человеку найти невозможно. А сам я как-то не задавался целью, даже несмотря на непростые отношения с его организацией.

Но мое внимание сейчас занимал отнюдь не директор ФСБ. Потому что в тот момент, когда я зашел в комнату, навстречу мне шагнула Анастасия. В несколько шагов приблизившись, юная княгиня Юсупова несмело улыбнулась, а после вдруг совершенно непринужденно обняла меня. С нескрываемой нежностью, какая возникает при встрече между близкими людьми после долгой разлуки.

– Привет, я скучала, – негромко шепнула Настя, огорошив меня сразу бурей эмоций и мыслеобразов. Практически сразу же замороженных волевым усилием.

Однако – удивился я ее непосредственности. Удивился, впрочем, не только я – и директор, и Ольга тоже равнодушными не остались.

Отступив от меня на пару шагов и превратившись из Насти обратно в Анастасию, юная княгиня отошла к стене, где и стояла до этого в тени. Ольга проводила ее внимательным взглядом, а Александр Васильевич прошел к столу, глядя на нас в ожидании. Глядя на меня больше, вернее.

Встретив его взгляд и едва-едва чувствуя эхо его ауры, я в этот момент подумал о том, что неверно его, предварительно, оценил. Вспоминая историю с бананом и совещанием «прибивать – не прибивать» я думал, что директор ФСБ – простой и надежный как железнодорожный рельс исполнитель.

Жесткий и исполнительный, как граф Клейнмихель, назначенный когда-то одним из предыдущих царей на постройку первой в России железной дороги Петербург – Москва. Исполнитель такого рода, который выполнит задачу пусть дорого, но быстро, прямо и верно – отчего и ценим высшим руководством. Тем более что репутации такого человека падать сильно некуда, поэтому ему можно поручать те срочные и важные дела, которые репутации более уважаемых людей нести урон не должны. Именно так я считал про директора, сопоставив информацию о банане и о прибитом к стене чиновнике. Но ошибся.

Может быть, директор ФСБ и является для царя удобным исполнителем нужных и важных, но не очень приятных в плане репутации дел, но вот точно он не такой же простой как железнодорожный рельс. Не такой человек Александр Васильевич, точно не такой.

И собранное им тогда совещание – с целью узнать, пошутил ли царь или действительно проворовавшегося чиновника нужно прибить к стене за яйца, было совсем не следствием недалекости слуги государева. А было, сейчас по его ауре и теням эмоций вижу, наверняка больше даже развлечением. Или же поводом собрать всех своих доверенных людей вместе, чтобы их всех, в самолично созданных экстраординарных условиях, послушать.

В общем, крайне опасный человек. А учитывая, сколько проблем мне принесли встречи с сотрудниками ФСБ, держать ухо сейчас надо востро.

Все это я, усаживаясь за стол напротив него, обдумывал несколько отстраненно – все же меня сюда Ольга привела, к нему на беседу. И как понимаю, Александр Васильевич – это именно тот человек, который поможет мне выцепить Бергера. По замыслу Ольги. А Ольге я доверяю.

– Артур Сергеевич, – обратился ко мне между тем директор. – Леди Ольга сообщила, что у вас есть сведения о том, что в Тайной Академии Темных Искусств в данный момент находится епископ граф Бергер, к которому у вас есть серьезный и предметный разговор.

– Так.

– Также госпожа Ольга сообщила мне, что к серьезному разговору с вами епископ граф Бергер готов точно не будет и, если узнает об этом вашем желании, попытается сбежать.

– Так.

– Как вы понимаете, общаясь с вами приватно здесь и сейчас в обществе леди Ольги и леди Анастасии, я ставлю под удар свою карьеру, а еще, возможно, жизнь и здоровье.

– Понимаю, – кивнул я.

Я действительно понимал. Правда, подумал именно об этом только сейчас. У меня голова, конечно, большая, но все же не такая, как у лошади. И в ней все же не так много оперативной памяти, чтобы за раз держать невероятное количество событий. И только сейчас, только после слов директора, я на самом деле оценил ситуацию с его точки зрения и понял, чем именно он рискует, приватно общаясь здесь и сейчас со мной. Что, кстати, подчеркивает, что он достаточно умен для того, чтобы не забыть намекнуть мне об очевидном и не забыть выделить собственную роль.

– Но, прошу учесть: в том, что я помогаю вам во исполнение долга перед леди Ольгой, – кивнул ей Александр Васильевич, – рискуя при этом не только карьерой, есть нюанс. Я как-никак занимаю должность директора Федеральной службы безопасности и не могу не доложить о происходящем его величеству государю императору. Не могу не доложить… но, к моему вящему сожалению, государь сейчас в Брюгге, встречается с королем Георгом наедине, tête-à-tête. В этой ситуации я должен доложить о вашем желании встретиться с графом господину президенту, но Сергей Александрович… – Александр Васильевич сделал паузу и посмотрел на часы, – буквально четыре минуты назад начал закрытое заседание Госсовета. Меня, как видите, на это заседание не позвали, так что и здесь я бессилен.

Как они с Ольгой хорошо время для беседы выбрали, надо же – отметил я.

– У вас, Артур Сергеевич, на организацию встречу с Бергером есть как минимум два часа – не думаю, что заседание Госсовета продлится меньше, очень уж серьезный и неопределенный вопрос там обсуждается.

– Вас на нее не по утере доверия ли не пригласили? – вдруг пришла мне на ум неожиданная догадка насчет того, почему директор ФСБ решил пойти мне и Ольге навстречу.

– О, нет-нет, – покачал головой Александр Васильевич. – По иным причинам. И да, не могу не задать уточняющий вопрос. Об утере мною доверия может идти речь, если ваша встреча с графом Бергером вдруг обернется масштабными разрушениями, чем вы уже неоднократно злоупотребляли в процессе решения важных для вас вопросов. Но мы же верим, что подобного не произойдет?

– Вера – наш компас земной, – кивнул я. – Уверяю, буду максимально стараться провести беседу с монсеньором тихо и по-дружески.

– Главное, что их светлости в вас верят, – кивнул в ответ директор, прозрачно намекая, что Ольга с Анастасией тоже в деле, жертвуя своей репутацией.

– Их светлости верят и надеются, – прикрыла глаза Ольга, явно ко мне обращаясь.

– И несмотря на нашу общую веру, еще раз попрошу вас приложить все силы к тому, чтобы ваш разговор с графом Бергером не вышел в пределы общественного пространства, за стены Академии. Все же о нахождении графа в Москве известно многим официальным лицам, и его… громкие неприятности, так скажем, могут быть использованы как козырь в политической и иной борьбе.

– Бергер в Москве не тайно?

– О его нахождении в Москве мало кто знает. Но он здесь отнюдь не тайно. Епископ граф Бергер вот уже как девятый день, официально, возглавляет Новую Инквизицию.

Ух ты. Вот это поворот.

– …И если ваша встреча произойдет достаточно громко, то и эхо от нее будет довольно обширным. Имейте это в виду, настоятельно прошу.

– Понял, принял. Не сомневайтесь.

– Тем не менее, Артур Сергеевич, я, как понимаете, волнуюсь. И хочу, чтобы вы были в курсе: едва я выйду из кабинета, я приведу в состояние повышенной боеготовности находящиеся в Москве части силового блока моего ведомства, а также позвоню военному коменданту и начальнику гарнизона Москвы с вполне однозначно интерпретируемым намеком. На всякий случай, уж не принимайте как оскорбление, очень прошу.

– Понимаю, – поджав губы, кивнул я.

С одной стороны, слышать подобное было действительно не очень приятно – я ведь всего-то хочу поговорить с Бергером, зачем сразу войска по тревоге поднимать. С другой стороны, наоборот, я даже немного порадовался: меня, удивительно, наконец начали принимать всерьез.

Глава ФСБ на несколько мгновений прикрыл глаза. Мысленно высказав, предполагаю, слова благодарности Богу и Провидению за такого гостя, как я, Александр Васильевич открыл глаза и со щелчком положил на столешницу таблетку проектора. Которая моментально активировалась, и я увидел подробный трехмерный план здания Тайной Академии.

– Артур Сергеевич, вы собираетесь прийти на встречу с графом Бергером, зайдя в здание Академии через Изнанку мира, по темной его стороне?

– Да.

Вот даже не удивился тому, что Александр Васильевич знает о моей способности ходить через Изнанку мира отражения.

– Тогда это упрощает дело и решает вопрос преодоления охраны. Покои графа располагаются вот здесь, – показал на комнаты апартаментов верхнего этажа Александр Васильевич. – Вот здесь, в подвале, лаборатория, в которой он последние дни проводит большую часть времени. Но судя по доступным мне показаниям систем наблюдения, граф недавно вернулся в собственные покои, где сейчас и находится.

– Понял.

– Также, к вашему сведению, в Тайной Академии сейчас расквартирован одаренный силовой блок Инквизиции – те из них, кто смог во время Салемской резни сбежать из САСШ. Здесь и здесь, – показал на плане Александр Васильевич. – Кроме того, в Академии и соседних зданиях квартирует также небезызвестный вам отряд Коловрат, ранее лично подчиняющийся цесаревичу.

– Кому они подчиняются теперь?

– Именно этот вопрос сейчас решается на Госсовете. И именно поэтому я сегодня, как лицо крайне предвзятое, отсутствую на заседании.

– Предвзятое?

– Да, я изначально был категорически против как создания отряда Коловрат под эгидой моей службы, так и идеи консолидировать Новую Инквизицию на территории России. Тем более консолидировать под эгидой моей службы.

Ух ты, а вот это всем поворотам поворот. Русская православная церковь под началом обер-прокурора здесь уже есть, теперь, получается, будет и Святая Инквизиция под началом… хм, нового директора ФСБ? Не просто же так Александр Васильевич голову на плаху кладет, действуя в пику царю и президенту, это же тайной не останется. Или все же у Ольги слишком высокая уже позиция и с ней ссориться будет дороже?

Да, давно я в России не был, давно со знающими людьми не говорил, плохо ориентируюсь совсем. Хотя я и раньше не сказать что хорошо ориентировался…

– К отряду Коловрат и Инквизиции именно вы, получается, не имеете никакого отношения? – спросил я директора.

– Даже более того. Отряд Коловрат, как и все опричники, напрямую подчинялись цесаревичу. А Тайная Академия Темных Искусств – великому князю Николаю Константиновичу. Я даже внутри здания не был, чтоб вы знали. Выведение же этих организаций под эгиду ФСБ есть элемент структурного взаимодействия, а если конкретно – метод увода их заинтересованными лицами от лишнего контроля имперских чиновничьих ведомств. Теперь же, ввиду скоропостижной кончины обоих заинтересованных лиц, места вакантны. Но меня по-прежнему к ним никто на пушечный выстрел не подпустит.

– Почему?

– Путь Происхождения. Слышали о таком, Артур Сергеевич?

– Что-то припоминаю, – неопределенно покивал я, поджав губы.

– Да я, собственно, тоже, лишь мельком где-то слышал, – усмехнулся Александр Васильевич. – Ваши светлости, – другим тоном произнес вдруг он и поднялся, кивнув Ольге и Анастасии. – Не буду вас больше задерживать и спешу откланяться. Время – ценный ресурс, не смею расходовать его зря.

Что-то он до этого не сильно торопился. Видимо, разговор не совсем в ту сторону пошел, вот и решил ретироваться.

Выйдя из-за стола, Александр Васильевич прошел к выходу. Только я подумал о том, что со мной он почему-то не попрощался, как Александр Васильевич уже от самой двери обернулся.

– Удачи вам, Артур Сергеевич, – произнес он напоследок перед тем, как покинуть допросную комнату. – Удачи всем нам.

В тот момент, когда дверь за ним закрылась, Анастасия отлипла от стены, где до этого стояла, совершенно не привлекая внимания, и прошла к столу. Отодвинув стул, на котором только что сидел директор, она оперлась на столешницу кулаками. После выжидательно посмотрела сначала на меня, потом на Ольгу. Судя по виду и настрою и заинтересованности, она сама сюда – в Москву в смысле, прибыла совсем недавно. И не очень понимает в деталях, что именно происходит.

– И каков наш план? – обернулся я к Ольге.

В том, что у нее есть подготовленный план, я ничуть не сомневался. Они с Николаевым на одной волне – в критическое планирование не умеют, и им обоим приходится заранее все досконально просчитывать. Так что, пока мы в компании Валеры, Барятинского, Судзуки и Йохена перемещались в сторону Москвы с шумом, гамом, шутками и прибаутками, уверен – Ольга наверняка уже придумала и как мне в ТАТИ пробраться, и как Елизавету о необходимости ее помощи с Бергером оповестить.

В ответ на мой вопрос Ольга взглядом показала на план Тайной Академии.

– Ты пойдешь по темной стороне?

– Планировал, да. Только… вопрос, важный. А мы вообще сейчас где?

– На Лубянской площади.

– На Лубянке? – крайне удивился я неприятному открытию.

То, что меня привезли прямо на Лубянку, меняет дело. Я не идиот, чтобы здесь перемещаться в темный мир отражения, это сразу как в водоворот мазута прыгнуть. И мне здесь идти через темный мир – это самоубийство… так, отставить. Этот мир другой, и вряд ли здесь, в этом самом месте, возможна концентрация эманации смертей, какая существует у меня дома в старом мире.

– Я разговаривала с Елизаветой. Она сказала, что этот район Москвы от Тьмы почти полностью чист, – произнесла Ольга словно в ответ на мои мысли.

Ну вот. Я же говорил, что у Ольги есть план и все предусмотрено.

– А Тайная Академия где в Москве находится, напомни…

Ольга явно удивилась, что, двигаясь в сторону Москвы для встречи с Бергером в Тайной Академии, я не счел нужным даже поинтересоваться адресом заведения, куда собираюсь наведаться.

– Да, да, я не знаю, где именно находится Тайная Академия, – признал я.

– Я…

– За это вы меня и любите, – пошутил я машинально.

Оказавшись в перекрестье взглядов девушек, понял, что шутка была не совсем удачная. Мда, иногда лучше жевать, чем говорить.

– Здесь совсем рядом, через Новую и Старую площади, пятьсот метров по прямой, – посмотрела на меня Ольга.

– А, так это… мимо Политеха, к реке?

– Да.

– Спасибо, теперь понял, где я и куда идти. Продолжай, пожалуйста.

– Елизавета ждет нас в Петербурге.

– Эм. А почему не в Москве?

– С Москвой ее ничего не связывает, и ее вояж сюда не остался бы без внимания Сергея Александровича.

– Значит, Бергера мне еще и в Питер везти?

– И да и нет.

– Как это?

– Елизавета сейчас находится на Лахтинской мызе, в усадьбе Стенбока-Фермора. Ты знаешь, где это.

Еще бы я не знал, где это.

– Восстановили уже усадьбу? – машинально спросил я.

Так. Жвачку, что ли, попросить у кого? Что-то я сегодня совершенно не гений куртуазной беседы.

– Конечно, восстановили, – ровным голосом ответила мне Ольга.

Все же хорошо помнит то, как мы вдвоем с ней там едва не погибли. И напоминание об этом, по ее эмоциям чувствую, было явно лишним.

– Вот здесь, – достала из-под стола Ольга небольшой кейс и, открыв крышку, пояснила по содержимому: – Вот это так называемый «Хлопок», блокиратор магии. После взрыва, который обычным слухом не услышишь, буквально мешает астрал и реальность, превращая в зоне действия из одаренных вполне обычных по возможностям людей. Так что у тебя после активации будет около десяти секунд. Чтобы справиться с Бергером хватит – ни защитные конструкты, ни портальный артефакт он использовать не сможет. А вот здесь блокирующие связь стихий браслеты.

Браслеты, в отличие от Хлопка, я видел и знал, что такое. Для того чтобы лишить возможности одаренного строить конструкты, рабочий метод – разрушить его энергетический каркас. Самый действенный способ при этом – лишить глаз. Но браслеты тоже подходят, они как бы замораживают часть каркаса на запястьях, разрушая общую конструкцию. Не так действенно, но без увечий, так что будут кстати.

Про браслеты слышал, а вот…

– Блокиратор магии? – посмотрел я на Ольгу, показывая на артефакт, выглядящий как обычная свето-шумовая граната.

– Да.

– Я не слышал, что такие делают.

– Почти никто не слышал. Это штучный товар.

– Понял.

– Еще у меня для тебя есть вот это, – достав из кармана, прокатила по столу Ольга небольшой золотой амулет. – Портальный артефакт, настроенный только на тебя. Как только обездвижишь Бергера, переместишься вместе с ним в Белый замок на Лахту, Елизавета там будет тебя ждать. Мы останемся здесь.

– Для чего?

– Мы тебя проконтролируем.

– Каким образом?

– Я, если ты не заметил, поставила на тебя метку.

– Эм… нет, не заметил.

– Хорошо, что не заметил. Значит, и другие не заметят. Так что, если что-то пойдет не так, я предупрежу Елизавету. Если все пройдет хорошо, то мы с Настей порталом отправимся в усадьбу следом за тобой.

С Настей, значит. «С Настей» они останутся, – удивился я.

Учитывая, как Ольга относилась к Анастасии еще пару месяцев назад, невероятная просто форма общения и обращения. Да, все же после того как они обе, волей Астерота, стали обладателями полной памяти друг друга, им сама судьба велела быть вместе, на одной стороне.

Подумав немного, я накрыл амулет рукой и подтолкнул его обратно к Ольге.

– Нет.

– В чем дело?

– Бергер умеет удивлять. И если он окажется сильнее, то я не хочу, чтобы он появился там, где можете находиться вы с Елизаветой. И вообще, если честно, я как-то рассчитывал сделать все сразу на месте.

– Это безопасно. Амулет настроен только на тебя.

– А если Бергер сможет подчинить мой разум?

– Я это почувствую, я же поставила на тебя метку.

– Он может сделать все быстро. Не хочу рисковать.

– Ты изменился, – с удивлением посмотрела на меня Ольга.

– Эм. Что?

– Раньше ты легко шел на любой риск.

– Ты не права. Я всегда таким был – таким, как сейчас. Изменились обстоятельства, и сейчас вокруг меня просто нет ста-пятисот проблем, которые агрессивно ждут скорейшего решения.

Ольга задумалась ненадолго, после чего переглянулась с Анастасией, словно советуясь(!), и забрала портальный амулет.

– Как тогда ты попадешь в Лахту?

– Такси возьму. На поезде доеду. Самолетом – вариантов много.

– А Бергер?

– А что Бергер?

– С собой на такси повезешь?

– Нет конечно. Бергер очень плохая компания, с ним вместе ездить – себя не уважать.

– Если ты боишься, что он может подчинить твой разум, почему ты тогда собираешься его везти за…

– Во-первых, ты же сообщишь о том, что я пленил Бергера, Николаеву. Сергей Александрович не идиот, и думаю, позволит мне спасти свою душу в тот момент, когда по факту Бергер будет у меня в руках.

– Хм… ну да. А во-вторых?

«А во-вторых, я уберу Бергера в пространственный карман», – уже мысленно, несмотря на экраны защиты, сообщил я обеим.

«Уберешь его… в пространственный карман?» – синхронно удивились обе.

«Да».

«Но это же… но… так же не делается… Пусть он Бергер, но он же…»

Удивление девушек даже перемешалось, а обе они крайне удивились – почти до потери дара речи.

«Он же что?»

«Это же живой человек… Это…» – Ольга так и не могла найти подходящего эпитета.

Ну да, не делается так, согласен, запрещенный прием. Но Чумбу-то я упаковал – а это вообще друг, а не враг.

«Непростые времена требуют непростых решений», – только и пожал я плечами.

«Ты очень опасный человек», – ошарашенно покачала головой Ольга, как новым взглядом на меня глядя.

«Не спорю».

«Как хорошо, что мы с тобой на одной стороне».

«Как хорошо, что мы с тобой, – вернул я фразу Ольге, – на одной стороне».

«И как хорошо, что мы с тобой никогда не окажемся друг против друга», – прямо глядя мне в глаза, полувопросительно произнесла Ольга.

Анастасия в этот момент сделала шаг ближе и взяла меня за руку. Она встала чуть за моим плечом, своим действием показывая, что она-то уж против меня никаких дел вести не собирается.

Ух ты, вот это еще один неожиданный поворот. Видимо, девушки решили поучаствовать в большой политической игре и явно не знают, буду ли я сторонником их выбранного пути. И Анастасия сейчас, пусть и без слов, прямо говорит Ольге, что если я буду против, то и она на этот выбранный ими путь не встанет. Ольга же, воспользовавшись случаем, явно желает прощупать почву моей лояльности.