Текст книги "Варлорд. Путеводная звезда. Том III"

В ответ на слова Елизаветы я только руками развел, признавая, что был немного неправ в злости раздражения.

– А ты?

– Я не оперирую силой стихий. Я просто… вижу время и возможности.

Кивнув, я еще раз подумал о том, что они – по могуществу, похожи. Только Георгий был сильнее в плане грубой силы, а вот Елизавета оказалась более подготовленной в части расчетной, более похожей на деятельность трех окопавшихся до недавнего времени в этом мире архидемонов.

– Далеко вперед видишь?

– Не так далеко, как хотелось бы, – ушла она от прямого ответа.

– Есть еще один важный вопрос.

– Задавай, – почти беззвучно произнесла Елизавета.

– Мотивы Георгия и… да и вообще предыстория, – пожал я плечами.

– Я могу ответить тебе на этот вопрос.

– Но? – почувствовал я некоторую недосказанность.

– Но есть ответы, без которых живется легче. И есть вопросы, на которые очень сложно давать ответы. Если ты задашь этот вопрос второй раз, я на него отвечу. Но… очень прошу, подумай. Нужен ли тебе этот ответ?

– Я подумаю.

– Спасибо, – вдруг крепко обняла меня Елизавета.

– С этим пока проехали, а у меня есть еще один вопрос… – посмотрел я на Николаева.

– Артур, – оборвал он меня на взлете начатой фразы.

– Да?

– Позволь непрошеный совет.

– Слушаю.

– На твоем месте я бы не задерживаясь отбыл на Занзибар.

– Почему?

– Потому что через двадцать три минуты здесь будет Император. После того как он узнает всю суть произошедшего, государь поймет – все наши с тобой действия были на благо Отечества, и более того – принесли невиданные дивиденды. Но, видишь ли, внешние признаки не позволяют сразу и с ходу это понять…

В этот момент глыба, не так давно ударившая в Лубянку, беззвучно для нас – накрытых куполом, раскололась. Один из больших осколков проехался и врезался в торец здания Политехнического музея, выбивая окна и разрушая лепнину.

– …и более того, – после короткой заминки продолжил Николаев, – как почему-то в случае с тобой это обычно и бывает, все внешние признаки указывают именно на тебя как на катализатор и как на основного виновника событий. Поэтому я бы ненадолго отложил твою встречу с государем и на остальные твои вопросы ответил потом.

Глава 24

– Артур, прекращай! – даже хлопнул ладонью по столу Валера.

– Угу.

– Ты уже похож на сумасшедшего ученого в изгнании.

– Угу.

– Я серьезно. В зеркало давно себя видел?

– А почему в изгнании?

– Что?

– Почему я похож на сумасшедшего ученого в изгнании?

– Н-ну не знаю, – развел руками Валера. – Наверное, потому, что у сумасшедшего ученого в изгнании нет домоправительницы и горничной? И он очень плохо выглядит – немытый, усталый, зачуханный, вонючий…

– Ну я вроде не пахну, да и душ не так давно принимал.

– Двадцать часов назад.

– Ну не воняю же пока. Да и удобств мне так-то хватает.

– Зато тебе ума не хватает!

– Валер.

– Артур.

– Вот смотри: мне, кроме тебя, помогают еще Эльвира, Николетта и Саманта. И они, в отличие от тебя, не гундят, как ты. Потому что понимают – дело государственной важности.

Говоря это, в глубине души я понимал – на самом деле Валера прав. Я ведь действительно выглядел не очень. Впрочем, неудивительно: не спал уже больше двух суток, с небольшими перерывами на еду исступленно пытаясь попасть туда – не знаю куда и найти то – не знаю что.

– Эльвира, Николетта и Саманта, в отличие от меня, не были рядом с тобой во время большинства твоих авантюр.

– Это на что намек?

– На то, что они, в отличие от меня, не знают, что большинство твоих решений – не продуманный план, а дикая дичь, которая только неизвестно каким чудом не приводит к катастрофическим последствиям.

– Вот именно. В большинстве.

Саманта с Эльвирой и Николеттой, кстати, во время нашего эмоционального разговора с Валерой сохраняли молчание. С каждой следующей фразой только переводя взгляды то на меня, то на него.

– В большинстве случаев не приводит! А в остальных случаях ты просто несешь разрушения, как трубящий ангел бездны…

– Я этого перетрубящего ангела уже выключил из нашей реальности. Апокалипсис отменяется, расслабься.

– И из-за этого ты решил упороться до состояния…

– Валер. Давай немного поработаем. Пожалуйста.

– Ладно, ладно. Давай.

– Вот, так бы сразу.

Валера сосредоточился и вновь воткнул кончик клинка, которым Драго убил себя, мне под кожу. Эльвира с Николеттой снова помогли мне сродниться с артефактом, Саманта контролировала сохранность моего разума, а я вновь – через связь Крови, погрузился в эхо памяти Драго.

За минувшие почти двое суток я таким образом поступательно восстанавливал все его воспоминания. На мысль об этом натолкнулся, вспоминая, как во время визита на арену в Инферно посмотрел на окружающий мир через призму памяти лорда-повелителя и Чумбы, заглядывая сквозь глубь лет, веков и даже тысячелетий. И еще припомнив разговор с мечом – который по одной капле моей крови создал мою же психофизическую матрицу. И по итогу подумал – а почему бы мне, имея на руках созданный Драго артефакт – причем несколько, не попробовать заглянуть в эхо его памяти? Тем более что засело у меня где-то глубоко внутри предчувствие, что это может быть для меня важно.

Ну и заглянул, в общем.

Все получилось – с помощью Саманты, Эльвиры, Николетты и Валеры я час за часом, шаг за шагом переживал значимые моменты из жизни Драго. Будучи уже обессиленным столь долгим марафоном. И по идее, сам понимал, что настала пора заканчивать очередной сеанс. Но, уже собираясь закончить и отдохнуть, в памяти Драго я наткнулся на примечательную беседу – с герцогом Медичи. Во время которой, в момент появления поверх герцога Медичи вклинившегося в беседу Астерота, меня из воспоминаний Драго довольно жестко выкинуло. Как раз только что.

И, по ощущению, это было то самое оно. Именно то самое нечто «то – не знаю что», что я искал. То самое, что заставило меня сломать абсолютно все планы подготовки к корпоративной войне, покинуть Занзибар и прибыть вместе с Валерой в Родезию к Саманте, гостящей у нее Николетте и Эльвире. Которая, по моей же опять просьбе, даже не выполнила предписание от Министерства иностранных дел, не прибыв в назначенное ей посольство. Осталась для того, чтобы помочь мне искать что-то неизведанное в памяти Драго.

А вот прямо сейчас вместо того, чтобы помочь мне попасть обратно в беседу Драго и Медичи, Валера решил попрекнуть меня внешним видом. Ну да, утомленно выгляжу. Но всему есть своя цена – погружаться в чужую жизнь, пусть и через свою кровь, оказалось нелегко.

Закрыв глаза и сосредоточившись, я вновь переместился в то утро, когда Драго устанавливал себе протокол имплантов 13-1-1. И продолжил «слушать» беседу Драго и герцога Медичи, которого недавно заменил в беседе сам Астерот.

Картинки и мыслеобразы в памяти Драго вычленить из памяти Крови мне было непросто, на это уходило немало сил. Но из-за того, что создавшая артефакт из ножа кровь и моя тоже, связь была настолько сильна, что при погружении в воспоминания я наблюдал происходящее безмолвным зрителем, ощущая себя в теле Драго. И я сейчас как будто наяву восседал за столом в пространственно-временном кармане, который для беседы создал герцог Алессандро Медичи. И который совсем недавно передал Драго глазной имплант одного из людей Маши Легран – через которую он и организовал нашу с ним встречу. Сейчас же, едва я осознал себя в воспоминаниях, герцог продолжал рассказ о переданном мне трофее:

– …Из полученной из импланта информации хотел бы выделить одну важную деталь. Совсем неподалеку от этого места, в предместьях Момбасы на северном берегу Мтвапа-Крик, находится конспиративная база Карателей Легран. Да-да, созданная прямо под носом службы безопасности Британской Южно-Африканской Компании. И на этой базе содержится важный пленник Карателей, работающий на корпорацию Nkr.com. Небезызвестный для вас между прочим пленник.

Флорентийский герцог сделал паузу, а Драго – и я в его воспоминаниях, молча ждал продолжения.

– Это Степан Мотов, – произнес герцог Медичи, не дождавшись от Драго вопроса.

Вновь Драго промолчал. Правда, кивнул благодарно – он (я) давно хотел со Степаном встретиться.

– Обладатель импланта знает об этой базе и об этом пленнике, потому что именно он и занимался его захватом и транспортировкой. Вам, наверное, будет интересно знать, что Степан Мотов весьма ценен для корпорации Некромикон. Своими, так скажем, специфическими знаниями.

«Какими же?» – безмолвно спросил Драго, вопросительно подняв бровь в предназначенной для вопроса паузе.

– Степан – это вербовщик, один из, который занимался поиском жертв для открытия врат и порталов в иные миры. Конкретно – порталов в Инферно, открываемых с помощью крови. Жертв для открытия стационарных порталов, коих, кстати, открыто уже три. И местонахождение одного стационарного портала вы, молодой человек, предполагаю, уже знаете.

– Замок сэра Джона Холдена? – спросил Драго.

– Именно так.

– Остальные два?

Именно в этот момент не так давно меня выкинуло из воспоминания Драго. Сейчас же я был готов и усилием концентрации смог удержаться, оставшись наблюдателем в его памяти.

– Мне не жалко для тебя этого знания, но в критический момент оно может оказаться гибельным. Причем не только для тебя. Всему свое время, – произнес герцог Медичи, который вдруг обратился к Драго на ты. И во время этих его слов в восприятии – в восприятии Драго, которое сейчас было и моим восприятием, проявилась уже знакомая аура. Сейчас прозвучали слова не флорентийского герцога, а непосредственно архидемона Астерота, который приостановил время и проявился через личину герцога Медичи.

«Время этого знания еще не пришло для тебя» – эхом прозвучали похожие слова архидемона, однажды сказанные им мне в его замке в междумирье. Реальность для меня в этот момент вдруг закружилась, и появилось пугающее ощущение падения – как бывает, когда летишь вниз на границе сна и яви.

– Артур! Артур! – сквозь слова архидемона прорвались громкие крики.

Очнулся я на полу, весь в крови – а рядом со мной хлопотали взволнованные Эльвира и Саманта. Николетта, забрызганная кровью, стояла поодаль, закрыв лицо руками. Ну да, в отличие от Саманты и Эльвиры она в заведении для одаренных не обучалась, к таким вещам непривычная.

Саманта, кстати, увидев, что я пришел в себя, весьма емко выразилась на английском – используя слова, явно неподобающие принцессе.

«Хватит, тебе нужно отдохнуть» – вот таким примерно был смысл ее слов.

– Уже не надо, – помотал головой я. Чувствуя при этом, как трескаются иссушенные губы.

Все же рожденный ползать летает с трудом – пока не пнешь, не полетит: повторное погружение в картинку воспоминания с явлением архидемона так просто для меня не прошло. Выжало как лимон и перекрутило как простынь в барабане стиральной машинки.

– Почему уже не надо? – вдруг севшим голосом спросила Саманта. Она прекрасно почувствовала мои эмоции и даже немного испугалась.

– Я нашел.

– Что нашел?

– Берег нашел, – хмыкнул я, вспомнив старый анекдот. – Эля? – чуть повернул я голову, глядя на нависающую сверху Эльвиру.

– Да.

– Мне срочно нужно связаться с Николаевым. Можно попросить тебя, как работника дипломатической миссии, как можно более срочно это организовать. Скажи, что дело государственной важности.

Эльвира захотела прокомментировать мои слова, но не стала – она видела, насколько я взволнован и одновременно обессилен. И пока она разбиралась с ассистантом, Саманта – с горящими зеленым сиянием глазами, приводила меня в порядок. Судя по ее концентрации и периодическим комментариям, состояние у меня было далеко от хорошего.

«Ты чуть не умер!» – услышал я ее возмущенный комментарий.

– Недоступен, – вдруг произнесла Эльвира.

Собравшись с силами, я – удивленный до крайности, с поддержкой Саманты поднялся и добрался до своего ассистанта.

– Свяжись с Ольгой, – попросил я параллельно Эльвиру. Сам же, используя переданные мне коды таблиц связи, отправил срочный запрос на прямой разговор с Николаевым. Несколько десятков секунд, долгих как стекающий по стеклу мед, после чего пришел автоматический ответ, что возможности для разговора пока нет, но «как только, так сразу».

Ольга же, на вызов Эльвиры, ответила. Судя по наряду и антуражу кабинета, видному в проекции, она сейчас находилась у себя на Севере. И выглядела она сейчас какой-то… опустошенной.

– Привет. У тебя есть связь с господином президентом? – с ходу начал я.

– Да.

– Скажи ему, что я хочу его слышать. Это очень срочно.

«Срочно?» – застыл во взгляде Ольги вопрос.

– Артур, он очень занят сейчас, – вместо этого севшим голосом произнесла она.

– Это очень срочно и важно.

– Хорошо, минуту.

Ольга не соврала – Николаев действительно вышел на связь через минуту. И судя по всему, он сейчас куда-то торопливо шагал, даже почти бежал, а смотрел на меня через экран ассистанта в руке.

– Артур, что ты хотел сказать? Только быстро.

– Три портала.

– Что?

– Есть три стационарных портала. Первый в Занзибаре. Второй, как мы недавно узнали, в Москве. Но есть еще третий. Мне кажется, что это очень важно.

– Поздно.

– Что?

– Третий портал – в Париже.

В наступившей тишине было слышно, как ахнула Саманта. Видимо, она что-то знала – о том, что сейчас должно происходить в Париже. Я посмотрел на Саманту, с удивлением наблюдая, как ее бронзовая кожа светлеет – была бы она не такой смуглой, побелела бы сейчас как мел.

– Ты сейчас где? – отвлек меня Николаев вопросом.

– В Родезии.

– Как можно быстрее отправляйся в Петербург. Леди Саманте указывать не могу, но посоветовал бы ей отправиться с тобой.

– Что случи…

– Отправляйся как можно скорее и будь осторожен.

Николаев, который уже куда-то не шагал, а бежал, отвлекся на сообщение. Увиденное повергло его в шок – так, что он даже замедлил шаг, полностью останавливаясь.

– Отправляйтесь как можно скорее и будьте осторожны…

Я подумал, что Николаев сейчас говорит во множественном числе, потому что обращается ко мне и к Саманте. Но, как оказалось, я ошибся.

– …будьте предельно осторожны, ваше императорское высочество, – закончил Николаев, обращаясь непосредственно ко мне.

Глава 25

Трансильвания, замок Бран.

Полгода назад.

– …При этом нам пока не по кому бить. Гидра уже выпущена, но у нее много голов, кроме того пока она управляется именно одаренными. И действует, в большинстве, в интересах одаренных. Среди которых никто не будет стрелять себе в ногу, тем более учитывая ваш конфликт за власть над миром, который можно завершить, лишь провозгласив имя единственного победителя.

Герцог Алессандро Медичи, словно ментор перед доской, продолжал излагать видение модели мира старой европейской аристократией, обращаясь к наследникам престолов двух империй – к английскому принцу и русскому цесаревичу.

– …В то же время нам очевидно, что Соединенные Штаты не позже чем через десять лет превратятся в полностью контролируемую корпорациями территорию, а французы – вставляя нам палки в колеса и мешая возрождению средиземноморского рая, погрузят Север Африки обратно в каменный век. В Испании же всего неделю назад уже возрождена инквизиция. И хотя это собрание престарелых святош пока больше напоминает клуб по интересам, лет через двадцать, если мы так и будем оставаться в бездействии, одаренные будут гореть на кострах. Начнется новая охота на ведьм, которую будут вести Псы, выращенные во славу Господа в лабораториях корпораций.

Не менее очевидно, что кажущиеся свободы атлантов, с той же полигамией, которая сейчас у всех на устах, скоро сменятся стерильным фашизмом – всему нашему миру грозит стать территорией, находящейся вне юрисдикции Организации Объединенных Наций. Весь мир – протекторат.

Конечно, это вопрос не завтрашнего, а послезавтрашнего дня. Но это вопрос жизни и смерти, и именно поэтому я просил вас обоих, как будущих правителей этого мира, принять мое приглашение.

Нам, европейцам, безразлично, на каком языке будут печатать официальные документы – на русском или английском. Но прежде чем вы по-родственному станете решать, кто именно будет править этим миром, давайте для начала попробуем его сохранить. Я позвал вас сюда, чтобы обсудить это и предложить подписать трехстороннее соглашение о сотрудничестве.

Стихийный пакт был подписан девяносто лет назад, и он себя уже исчерпал. Одаренные – битая карта. Более полусотни лет тешить себя в праздности и самим создать тех, кто готов тебя уничтожить, – это приговор.

Вы согласны выслушать и обсудить условия, которые мы – Старая Европа, предлагаем вам – будущим главам титанов, для совместной борьбы против атлантов? Согласны обсудить путь сохранения нашего мира, обсудить… условия Темного пакта?

Русский цесаревич и английский принц после слов флорентийского герцога переглянулись.

– Мы всегда готовы… – начал было принц Майкл, но замялся.

– Мы всегда открыты, – продолжил вместо него цесаревич Алексей. – К обсуждению.

– Именно, – заполнил паузу английский принц. – Мы всегда открыты к обсуждению серьезных вопросов с серьезными и уважаемыми людьми. Но, при всем нашем уважении…

– При всем нашем уважении к Старой Европе и лично к вам… – снова перехватил эстафету цесаревич, – подобная речь, схожая с бульварной агиткой, согласитесь, совершенно недостаточный аргумент для того, чтобы…

– Для того, чтобы являться поводом для обсуждения с очевидными наследниками двух империй, – закончил английский принц. – Со всем уважением, – безо всякого уважения добавил он.

– Поэтому вы или переходите к серьезной части разговора, либо же не вижу нам более смысла тратить собственное время… – продолжил цесаревич, переглянувшись с согласно кивнувшим английским принцем.

– Господа, – поклонился герцог Медичи. – Не смею возражать. И перехожу к по-настоящему серьезной части разговора, ради которого я вас сюда позвал. – Итак, за минувшие три десятка лет группа заинтересованных лиц старой европейской аристократии создала и в Гидре корпораций, и в государственных службах Большой Четверки агентурную сеть. Внедряя Спящих агентов. И при достижении нами взаимопонимания я готов дать вам обоим подробную информацию о проделанной работе. Которая вот уже три десятка лет направлена на то, чтобы предотвратить вторую мировую войну. Как результат и как один из путей – план для того, чтобы… просто исключить из реальности главных интересантов второй мировой.

Дав время принцу и цесаревичу осмыслить услышанное, герцог Медичи продолжил.

– В нашем мире создано три стационарных портала в иные планы. Первый – в городе Занзибар на острове Занзибар. Этот портал предназначен для того, чтобы в случае корпоративной войны вывести в наш мир специальные отряды неасапиантов из Инферно, а также параллельная задача этого портала – быть способом давления на Британию, на ее колонии в Африке и Индии. Возможность ударить по самому больному – по торговле, по кошельку Империи.

Говоря это, герцог Медичи смотрел на принца Майкла. Который, выдержав его взгляд, коротко кивнул.

– Второй стационарный портал находится в Москве. Этот портал – путь давления на Россию. Инструмент сдерживания, возможность ударить в самое сердце Империи, – произнес герцог, глядя в глаза цесаревичу Алексею. Который, также выдержав его взгляд, чуть погодя кивнул.

Некоторое время в зале царило молчание.

– Третий портал? – практически в один голос поинтересовались цесаревич и принц.

– Третий портал находится в Париже.

– И зачем нужен третий портал?

– Мы, Старая Европа, закончив Первую мировую войну, уже начали готовиться ко второй. При этом, как и все думающие люди, прекрасно понимая, что во время Великой войны мы остановились на пороге Рагнарека. И, как я уже вам говорил, среди старой аристократии нет поклонников методов Винни и Вилли. Старая Европа считает, что прошло время личностей и настало время крепких систем, – усмехнувшись, произнес герцог Медичи.

– Вы тоже так считаете?

Раздались два звонких, практически одновременных щелчка. Это герцог положил на столешницу два носителя информации.

– Здесь, – произнес Медичи, – полный план атаки демонов, которые через полгода, во время юбилейной, сотой Генеральной Ассамблеи ООН вырвутся из портала в Париже. Полчища необычайно сильных демонов, мощь которых не идет ни в какое сравнение с теми ордами, которые ждут своего часа под Москвой и в Занзибаре.

Это иной уровень могущества, сметающая все со своего пути сила быстрого удара. Которая готовится для того, чтобы уничтожить всех тех, кто, по мнению Старой Европы, мешает созданию крепких систем. Всю верхушку Организации Объединенных Наций, Гидры корпораций, а также все высшее руководство стран Большой Четверки, которое прибудет на торжества по случаю столетия организации. Эта сила вырвется для того, чтобы уничтожить большинство сильных личностей этого мира.

Старая Европа считает, этого, правда, прямо вам никто не скажет, что французский и итальянский – более подходящие для владетелей мира языки, чем русский или английский. И ни русская, ни британская модель мира Старую Европу не привлекает – правда, вслух вам этого тоже никто и никогда не скажет.

Долгое время в зале царило молчание.

– Почему вы отдаете это знание именно нам? – поинтересовался английский принц.

– Потому что я не верю в крепкие системы без сильных личностей.

– Но почему именно нам? – повторил вопрос русский цесаревич. – Каков лично ваш мотив?

– Лично мой? Мир стоит на пороге самой страшной в истории войны, войны на уничтожение. Наш мир, который я считаю своим домом. И, если озвучивать первопричину, то я просто не хочу позволить затоптать изумрудные лужайки газонов и разогнать играющих под моими окнами детей, лишив меня их звонкого веселого смеха.

Сегодня я позвал вас сюда для того, чтобы поговорить с вами о будущем планеты. О завтрашнем дне. Поговорить о завтрашнем дне планеты, бразды правления которой вы – именно вы, вдвоем, сможете подхватить уже через полгода. После того как в Париже закончат свой земной путь все те, кто ставит свои интересы выше интересов моего мира. И те, кто в этом виновен, каждая персоналия, – кивнул на носители информации Медичи, – будут вам известны.

Либо же… вы можете сообщить о сделанном мною вам предложении английскому королю и русскому царю. Чем, несомненно, лишите меня всех перспектив на долгую и счастливую жизнь. Но… выбрав этот вариант, не забывайте, что вы оба при этом так и останетесь наследниками завтрашнего дня. И смею надеяться, что для вас таки очевиден простой и непреложный факт: совершенно неважно, кому принадлежит завтрашний день. Важно лишь только то, кому принадлежит день сегодняшний. Именно тот, кто правит сегодня, решает, каким будет завтра.

Выбор за вами.